***
Стоял крепкий мороз, а снега выпало больше, чем требовалось. Но, казалось, его это нисколько не волновало, и он продолжал мести. Давно стемнело. Вильгельм уже сто раз пожалел, что не вызвал такси, а решил пройтись до дома пешком. Он завернулся в шерстяной шарф, да так, что выглядывали одни янтарные глаза. Его голова стала почти вся белая. Благо ещё один поворот, и он увидит дверь своего подъезда. Дорогу, словно прожектор, освещал единственный работающий фонарь. Под его свет вышли двое. Один был явно мельче другого, но не уступал в напористости. Вильгельм удивился: «Кому это не сидится в тепле?» — В пальтишке не зябнешь, гражданочка? — скрипучим голосом спросил мелкий. Вилли знал эти провокационные вопросы, и лучшим решением было на них не отвечать. Это всегда срабатывало. Но не в этот раз. Более крупный преградил ему путь. Смотрела дитина на Вильгельма сверху вниз. Словно из бочки он заговорил: — Ты что, немой? Инвалид? — Если не отойдешь, у тебя есть все шансы им стать, — его тембр не выражал страха, но поджилки слегка дрожали. Парочка как будто ждала такого ответа. Они рассмеялись. После чего бугай достал нож. Его лезвие заблестело в свете фонаря. Вильгельм понял, что влип. Прикинув свои шансы, он понял, что их немного. Если даже ему удастся избавиться от ножа, эта гора из мышц могла сломать его хребет, как ветку тростника. Но выбирать не приходилось. Если драки не избежать, то нужно бить первым. Было бы глупостью этим правилом не воспользоваться. Вильгельм отскочил. Бугай рефлекторно махнул ножом, остриём зацепив вязаную шапку и оставив в ней приличную дыру. Проверять лоб на наличие раны времени не было. Вместо этого он со всей силы ударил оппонента в область паха. Тот согнулся, выпустив нож, а Вилли, не теряя ни секунды, взял его, и со взглядом загнанного в угол хищника посмотрел на громилу, а после со страшным криком набросился на него, вонзив клинок по самую рукоять. Удар попал в самое сердце. Он со страхом и непонимаем посмотрел на Вильгельма, затем рухнул на снег и больше не шевелился. На белом покрывале образовывалась алая лужица. Прошла пара мгновений, тянувшиеся мучительно долго. Приятеля новоиспечённого трупа и след простыл. Видимо, его впечатлила столь отчаянная борьба и он не решился испытывать судьбу на себе. В ушах отбойным молотком стучала кровь. Вилли с минуту смотрел на бездыханное тело. Затем пришло понимание. Он. Убил. Человека. Ноги сами понесли его домой. Сознание вернулось только во время попыток засунуть ключ в замочную скважину. Это вышло только с четвёртого раза. Сделав два оборота, он быстро влетел в дом и захлопнул дверь. Затем медленно сполз на пол. — Как хорошо, что дома никого нет, — прошептал он, глотая слёзы. — Господи, какое счастье. Его начало тошнить. Настолько, что спустя несколько минут он уже опустошал содержимое желудка над унитазом. Умывшись, Вильгельм посмотрел на себя в зеркало. На правом виске появилась красная полоска. — Всё-таки зацепил, скотина. Его глаза воспалились, а губы дрожали. Он читал пару статей о том, что когда солдат впервые убивает своего противника, то часто испытывает что-то подобное. Вот только Вилли был не на войне. Ещё пару часов назад он жил спокойной жизнью, а сейчас на его руках оказалась чья-то кровь. И плевать, что по-другому было нельзя. Плевать, что в противном случае под тем фонарём лежал бы ты. От этого не легче. В ту ночь он так и не заснул. Не помогло даже снотворное. Как ни странно, друг бугая вызвал полицию. Но Вильгельму повезло: из-за того, что он шёл в перчатках, его отпечатков пальцев на ноже не нашли. А из-за завёрнутого в шарф лица, не удалось составить фоторобот. На следующей день снег растаял, тем самым уничтожив все следы. Даже обученая собака не смогла найти убийцу. Правда в первое время ему даже хотелось, чтобы его арестовали. Хотелось кому-то выговориться. Пусть даже это будет хмурый представитель закона в погонах. Но его так и не поймали. Через месяц дело закрыли из-за недостатка улик.***
Вильгельм вернулся в реальность. — Нельзя добиться чего-то стоящего не испачкав руки. В данном случае спасти несколько жизней, — сказал он себе. Тем временем обстановка за баками накалялась: — Слушай, его хныканье скоро меня доконает, — сказал обладатель автомата и почесал свою постриженную налысо голову. — Чо мы с ними возимся? — спросил один из его корешей. — Кончаем с ними и сваливаем. Гвин сказал раздобыть тачку из колонны и сразу к нему. — Да не трынди ты! Успеется. Нужно понять, одни они или кто-то успел заныкаться от нас. — Ну так давай раскалывай «орешков». — С радостью. Только пусть мелкий заткнётся. Угрозы в сторону Кенни возымели обратный эффект — плакать он стал только громче. Лысого это в край достало и он ударил пацана по шее прикладом АК. Своего он добился. Младший брат Ромы умолк. Ещё минута промедления и они возьмутся и за старшего брата. Глубоко вдохнув, Вильгельм высунулся и прицелился. После этого нажал на курок. Но ничего не произошло. Казалось, катализатор выстрела об что-то упирался. — Идиот… — прошептал Вильгельм. — Предохранитель. Поставив ружьё в боевое положение, он ещё раз задержал дыхание и прицелился. Его в последний момент заметили, но что-то предпринять оказалось уже поздно. По крайней мере автоматчика он заберёт. Грымнуло так, словно ударила молния. От отдачи Вильгельм не удержался на ногах и упал, а в ушах начало противно пищать. Поднявшись, он увидел, что Лёха уже использовал шокер. Удачно. Бедняга выронил биту и забавно двигал частями тела. Вилли оценил результаты своей работы. «Лысик» лежал в неестественной, для живого человека, позе. Из его правого бока лилась тонкая струйка крови. Тем временем Алиса отправила стрелу в свою цель. Пролетев над самым ухом, она попала в кедровый ствол. Грязно выругавшись, девушка взяла поданную от Ани запасную и почти моментально зарядила в свой серый арбалет. Обстрелянный попытался заполучить автомат, но вторая стрела настигла его, попав в затылок. Арбалетчица громко свистнула от переизбытка эмоций и адреналина. Затем всё затихло. Алексей подал голос: — Все целы? — Если не считать Кенни — да, — ответил Вильгельм. — Вот знаете, за что я люблю садистов? Они мучают свою жертву так долго, что успеваешь её спасти. Всё, выдыхай Рома. Больше они тебя не обидят. Юноша с круглыми щеками и выпуклым носом, казалось, ещё не до конца понял, что произошло. Однако, вскоре он бросился в ту сторону, где без чувств лежал его брат. Подоспевшая Аня в последний момент отстранила его и начала проводить осмотр. Томительные минуты в ожидании её вердикта шли, и вскоре, почти не шевеля губами, она сказала: — Он мёртв. Удар получился очень сильный. Шея свернулась, сломались позвонки и перекрылась подача воздуха. Моментальная смерть. Территорию двора покрыл жуткий вой. Наполнившись яростью, лишившись единственного оставшегося родного человека, Рома хотел свести счёты. Вильгельму и Лёше пришлось оттаскивать его от оставшегося в живых отморозка. Аня порылась в медицинской сумке и протянула Роме несколько круглых пилюль синего цвета. — Держи, — она с грустью посмотрела на него своими изумрудными глазами, — должно полегчать. Запив успокоительное протянутой Алексеем флягой, он сказал: — Нужно… Нужно похоронить его. Нельзя, чтобы он просто так сгнил здесь. Как псина подзаборная. Вскоре рядом с клумбами вырос небольшой земляной холмик. Девчонки нарвали цветов и выложили из них красивую композицию. На найденной деревяшке, воткнутой в землю, написали : «Кенни. 2014 — 2021». Хотелось придумать какую-нибудь громкую фразу, но в голову ничего не лезло. — Не зря я так боролся за лопату, — Вильгельм невесело скривил губы. Ему не хотелось думать, что через пару недель от могилы, скорее всего, не останется и следа. Тишину нарушили звуки со стороны связаного подростка. — Очнулся, — Лёша потирал руки. — Вы же не будете меня убивать? — с испугом пролепетал он. — Скажи, Алиса, — спросил Вильгельм, — ты за мирное разрешение ситуаций? — А как же? Я всегда за мир, — ответила она, вытирая платком стрелу от крови и кусочков черепа. — Вот и отлично. Убивать мы тебя не будем. Хватит на сегодня смертей. Но и отпустить у меня рука не поднимается. Поэтому, — он взял у Алексея охотничий нож, — мы поступим так. Вилли взял ногу парня и, под громкие крики её обладателя, сделал надрез от ступни до колена. — Мой тебе совет: молись, чтобы ты истёк кровью. В противном случае, на запах прибегут все животные с округи. И, поверь мне, они очень голодные. Отдав нож владельцу, Вильгельм ушёл в сторону машины. Его примеру последовали остальные. Рома шёл последним, плюнув напоследок на связанного. Теперь он вынужден жить с невыносимой болью и жаждой мести, которую ничто не могло утолить.