Триумф непослушания

Известие о гибели линкора потрясло Хартию. Был объявлен трёхдневный траур по погибшим морякам и адмиралу Эриху Дёнецу. Приспущенные флаги, отменённые торжества и сотни оплакивающих павших за дело Хартии. На удивление окружения Гвина, консула не сильно опечалила потеря судна. Он воспринимал это как необходимую жертву для достижения триумфа. Адмирала скоро заменят, но, к несчастью Эрвина, новый командующий флота оказался всецело предан консулу и посвящать его в план военного переворота не имело смысла. И без того сложное предприятие становилось ещё сложнее. На севере конфедераты держали оборону в нескольких километрах от города Слупск. Оттуда линия фронта шла строго на юг, пока не упиралась в реку Варта. За рекой хартийцам удалось дойти до новой водной преграды — Одер, что незыблемо стоял на защите Конфедерации до самого юга. Там, между излучин Одера и Вислы, Хартия смогла дойти до Богемии и разрезала южную группировку на две части. Первая, вторая, третья и пятая дивизии оказались прижаты к горам и отчаянно сопротивлялись, начиная от Ясло, Дембицы и Тарнува, заканчивая Краковом, Хшанувом и Бельско-Бялой. Впоследствии выступ получит название «Краковский», а битва — «Краковская мясорубка». Прослушав краткий доклад Эрвина, Гвин ответил: — Дадим войскам отдых. Подтянем резервы и тылы. Но это не значит, что мы будем сидеть сложа руки. «Ещё одна авантюра консула», — прикусив губу, подумал Эрвин. — Нам нужно «прибраться» на освобожденных территориях. Свести к минимуму партизанскую активность. И разобраться с Краковской группировкой, которая будет мешать нашему дальнейшему наступлению. Уверен, с ней особых проблем не возникнет. «Вот бы заглянуть в голову консула, — думал Эрвин, — и узнать о чём он думает на самом деле». — Если бы мы могли заглянуть в голову консула Гвина, — докладывал Фридрих Уинстону, — то тогда бы не догадывались о дальнейших действиях Хартии. Но, к сожалению, мы не можем позволить себе такую роскошь. — В последние время мы вообще мало чего можем себе позволить, — иронизировал канцлер. — Если судить по действиям хартийской армии — они готовятся к новому наступлению. В военной теории мы должны его сорвать своими атаками, но я не могу отдать такой приказ. У хартийцев численный перевес, у них остаётся достаточно много ветеранов, некоторые из которых воюют уже одиннадцать лет. Единственное объяснение, почему мы ещё держимся — это доблесть и храбрость наших солдат. Господин канцлер, оружия очень мало. Есть случаи, когда ополчение приходится вооружать винтовками произведённые ещё во времена Второй Мировой войны! Остаётся надеяться, что производство скоро наладит достаточный выпуск вооружения для обеспечения фронта. Но этого хватит только для гарантии, что мы удержим занятые рубежи. Для того, чтобы отбить захваченные земли, нам нужно более современное оружие. А оно есть только у наших заокеанских партнёров. — У американцев? — уточнил канцлер. — Уинстон, где твои манеры? — вставила реплику Амелия. — Жители Объединённых Штатов Атлантики именуют себя как атланты и никак иначе. — Это пока они не займут побережье Тихого океана. — Кажется я знаю, почему тебя вытурили из дипкорпуса, — едко проговорила Амелия. — Хорошо, — сдался Уинстон, — какие у нас с ними успехи? — После обнародованных зверств, совершённых Хартией, мнение многих политиков Атлантики о нашей войне кардинально изменилось. Если раньше они воспринимали её не более чем как локальный конфликт двух государств, то сейчас на нас смотрят как на борцов против мирового зла. — Это всё, конечно, замечательно, но как это влияет на их помощь? — Эх, Уинстон, — вздохнул Амелия. — Не могут они так быстро поменять принципы изоляционизма. Как бы мы не старались. Впрочем, один из моих знакомых подал мне интересную идею. — Что за знакомый? — Мы встретилсь с ним на фронте. Он смог дослужиться до капитана. Но это для нас не важно. Важно, что капитан Лоуренс Браун американец. Он предложил мне собрать делегацию из таких же как он, американцев, что сражаются в рядах нашей армии, и отправить в Атлантику. Уж своих соотечественников они выслушают. — Ты сейчас нарушила дипломатический этикет, — хмыкнул Уинстон. — Но я не буду уподобляться тебе. Идея мне нравится, — канцлер задумался. — Хорошо, — вскоре сказал он. — Фридрих, предоставь Амелии списки военнослужащих. Пускай выберут оттуда пять лучших солдат. Больше, думаю, не потребуется. Сколько нужно тебе времени, Амелия? — Пока наладим контакты через посольства и соберём делегацию… — считала вслух министр. — Думаю, меньше чем за неделю справимся. — Уложись в три дня. Не думаю, что консул Гвин будет дожидаться, пока мы договариваемся за его спиной со всем миром.

***

Не выходивший два месяца из боёв батальон, в котором служили Алексей и Саманта, наконец-то отправили в тыл на переформирование. Многие из опытных солдат становились инструкторами и обучали новобранцев. Других повышали до командиров взводов, рот и батальонов. Снайперская пара ждала, что будут делать с ними и размышление вгоняло их в уныние. Каждый понимал, что, вероятно, их снова разлучат и увидеться им дадут возможность только после конца войны. Они ещё не представляли, какая их ждала судьба. — Что-то о нас уже слышно? — спросила Саманта, доедая тарелку супа. — Вариантов много. Иронично, но самый лучший, если нас отправят на Краковский выступ. Говорят, нашим там очень непросто. — Ты действительно готов со мной туда отправиться? — удивилась Саманта. — Забудь, что я сказал. Для тебя уже войны хватит. Очень надеюсь, что тебя отправят обучать снайперскому делу. Для меня это лучший расклад. — А для меня что по-твоему лучший расклад? — нахмурилась девушка. — Чтобы я сидел за соседней дверью и занимался тем же, — засмеялся Алексей и Саманта вскоре сменила гнев на милость. В просторную палатку вошёл капитан. Гладко зачёсанные тёмные волосы отбивали свет, форму выгладили, не оставив ни одной помарки. Всем своим видом капитан показывал, что он редкий гость на передовой. Окинув взглядом солдат, он сверился со списком и громко, чётко выговаривая слова, прокричал: — Мастер сержант Смит! — Я, господин капитан, — вытянувшись, отрапортовала девушка. — Отлично, — сухо кивнул он. — Я капитан Лоуренс Браун. Меня прислали к вам с важным поручением. Мы можем это обговорить без лишних глаз? — Конечно, — пожала плечами Саманта. — Вы её командир? — спросил Лоуренс у Алексея. — Да, — ответил Лёша, понимая, что ничего хорошего не предвещается. — Вы тоже идёте. Обговорим это вместе. Покинув полевую столовую, ловя удивлённые взгляды и перешептывания, они ушли почти на самый край базы, там, где всегда было безлюдно и им никто не мог помешать. Капитан, не теряя времени, твёрдо и прямолинейно рассказал, что Саманта попала в список формируемой делегации в Атлантику. Требовалось только согласие девушки и решать нужно было сейчас. — Я не согласна, — ответила спустя время Саманта. — Она согласна, — категорично заявил Алексей. — Что? — опешила девушка. — Ты не можешь решать за меня! — Не слушай её, капитан, — игнорируя Саманту, говорил Алексей, — она отправляется с вами. Оставь нас на пять минут, пожалуйста. Лоуренс понимающе кивнул и удалился. — Я тебя не брошу, — хмурясь, заявила девушка. — Это же твой дом. Твоя родина. Ты же всё время, сколько я тебя знаю, мечтала об этом. — Значит ты будешь здесь продолжать рисковать жизнью, а я буду невесть где заниматься непонятно чем? И ты готов туда меня отпустить? — Да. Я отпускаю тебя, чтобы ты прекратила рисковать своей жизнью и сделала всё возможное, чтобы я перестал рисковать своей. Ты же понимаешь, что наших сил не хватает. А там ты можешь принести больше пользы, чем здесь. — Я… — Саманта смутилась и опустила голову. — Я не могу. Это слишком эгоистично бросить тебя здесь одного. — Пожалуйста, решись хоть раз на эгоизм. Хотя бы ради меня. — Дьюфи говорила, что я попаду домой, когда буду меньше всего этого хотеть. Как же она была права. Я совершенно не хочу сейчас туда. — Возьми, — Алексей вытянул из-за пазухи футляр с пулевым отверстием, достал оттуда порядком выцветшую фотографию и спрятал её обратно, а затем протянул стальную коробочку Саманте. — Пора тебе вернуть его владельцу. — Маме? — глаза Саманты стали влажными. — Да, — он нежно погладил её по голове. — Она за тобой сильно соскучилась. Усилием воли Саманта всё же смогла сдержать слёзы. С минуту она разглядывала футляр, каждую его царапинку, выямку и мятину, словно лампу с джином, после молча встала и, избегая Лёшиного взгляда, пошла в сторону своей палатки. Алексей не препятствовал. Ей нужно время. Как и ему. «Вот и всё, — горько усмехнулся Лёша, продолжая сидеть и тоскливо глядя Саманте в след. — Наконец-то её отправят в безопасное место. Только что-то не весело тебе, Леший. Лезут мыслишки что видишь её в последний раз? Глупость, сколько раз такое было. Сколько вылазок, передряг и стычек? Хартийцы, бандиты... даже летавицы с тебя чуть шкуру живьём не содрали, а ты до сих пор жив. Благодаря ей... Но это чёртово сосущее чувство. Как давно оно у тебя? После первого боя? А какого именно боя? Господи, ещё с тех пор? С поместья? Точно... До этой передряги как-то удавалось подавлять в себе подобную чушь, но вот мы снова здесь. Не выберешься ты с этой заварушки, Леший, руку даю на отсечение, что тут тебя удача оставит. Грёбанный консул Гвин, а ведь всё из-за него. Сколько жизней загубил, а сколько ещё загубит, чтобы наконец-то понять что никому его долбанная Хартия не сдалась. И даже самим хартийцам, просто они ещё этого не успели осознать. Заговорился ты. Как Вилли в свои лучшие годы. Раз уж сам подохнешь, то хоть её спаси. Она не солдат, и никогда им не станет. Нет у неё того чутья. Ты либо с ним рождаешься, либо нет. А она не для этого рождена. Для театра — да. Быть хорошей женой — ещё как. Давать тебе смысл каждое утро просыпаться и не свихнуться от этой реальности — конечно. Но только не убивать. Хватит с неё».

***

Тонкие длинные пальцы медленно перебирали фотографии. Долго рассматривая каждого человека, запечатлённого на ней, пальцы, пахнущие оружейной смазкой, медленно клали фотографию обратно на стол, и быстрым движением хватали следующую. — Я смотрю, этих Варшавских призраков все боятся пуще смерти, — выпустил Мстислав сигаретный дым, глядя холодными зрачками на улыбающегося с фотографии юношу. — А как по мне, ничего особенного. — Возьми эту, — Отто указал на последнюю в стопке фотокарточку. На ней сфотографировали безмятежно сидящих на набережной Алексея и Саманту. — Какая милая парочка, — оскалился Мстислав. — Неужели и они тоже? — Эти двое убили троих выпускников твоей снайперской школы. Это кое о чём говорит. — Не верю, — зрачки стали круглыми, как у кота, душащего мышь. — Моих воспитанников не могут убить каких-то два гражданских. — Они уже давно не живут мирной жизнью, Шелестович. Не стоит недооценивать противника. Особенно будучи снайпером Ассом. — Последний раз я кого-то убивал четыре года назад, — задумчиво протянул Мстислав, глядя на винтовку, висящую на стене. — Но вижу, что ситуация выходит из-под контроля и нужно её брать в свои руки. Хорошо, я помогу вам с ними разобраться. — Приятно видеть, что лучший стрелок Хартии ещё в седле. — Нет, — ответил Мстислав и прожёг сигаретой во лбу Саманты дырку. — Просто некоторые люди лезут не в своё дело и им нужно указать их место.

***

Саманте предоставили несколько часов на сборы. Затем её доставят на грузовой самолёт, с бортовым номером AH-225, летящий прямым рейсом в столицу Атлантики — Нью-Йорк. На эти несколько часов Алексей смог выпросить у командования разрешение покинуть свою часть. К счастью, сегодня оно было к нему благосклонным. На Берлин совершался один из многих за всю войну авианалётов. Теснимые системами ПВО самолёты не могли эффективно сбрасывать бомбы, зачастую попадая по гражданским объектам. Одна из бомб разорвалась недалеко от места, где находилась квартира Алексея и Саманты. Оконную раму полностью выбило и она валялась в дальнем углу комнаты, осколки стекла усеяли пол, шкаф завалился набок, а у люстры полопались все лампы. Война заглянула и сюда. Саманта принялась собирать осколки битой посуды, стекла, вперемешку с налетевшими с улицы листьями. Алексей бросился ей помогать. В какой-то момент их руки невольно прикоснулись. По телу прошёлся разряд, глаза широко глядели друг на друга, а в голове промелькнула единственная мысль: «Чем, чёрт возьми, мы заняты?!» Губы сомкнулись в коротком поцелуе. Затем, набрав побольше воздуха, он повторился, но более страстный и умелый. Одежда постепенно оказывалась на полу, а внутри било желание последние отведённые часы побыть собой. Забыть что такое страх. Почувствовать счастье наперекор войне, судьбе и смерти. Любить, желать, ценить и, затаив дыхание, отдать всего себя. Выиграть свою маленькую войну своего маленького, но насыщенного жизнью пути. Саманта, блаженно улыбаясь, разглядывала в своей ладони брошку. Наблюдала как, несмотря на время, на покрытых позолотой лепестках и в красном рубине продолжали играть солнечные лучи. — Она как мы, — прошептала Саманта. — Прости, не понял тебя. — Даже через много-много лет продолжает сиять. Как мы. Как наша любовь, — сказала девушка и закрепила брошь обратно. — Как вернёшься, обязательно подарю тебе новую. — Не стоит. Ничто на свете не сравнится с ней. — Тогда чего бы ты хотела? — Покоя. Вместе с тобой. Но сейчас это невозможно. — А после войны? — Да… — промурчала девушка. — Маленький домик. Вокруг сплошной лес, а рядом речка. Мы возьмём замечательную девочку из приюта и вырастим самого лучшего в мире ребёнка. — Ты тоже хочешь девочку? — удивилась Саманта. — Как странно. Обычно все хотят мальчиков. — Можно взять и мальчика. Слишком много детей сейчас остались одни. — И опять мы говорим о войне. — Двести пятнадцать человек, — Алексей поднялся и принялся одеваться обратно в форму. — Мы убили двести пятнадцать человек. Войну можно не замечать, но она всё равно рядом с нами. Поэтому нужно сделать всё, чтобы она пошла прочь. И... — он замялся. — Если там спросят сколько ты убила. Отвечай, что двести пятнадцать. Ведь снайперский взвод одно целое. Саманта лишь молча кивнула. — Время пролетело так быстро, — сказала девушка, глядя на часы и одеваясь. — Несколько часов для нас слишком малы. — Нам всё равно будет недостаточно времени. Даже если бы в наших силах была возможность его остановить. — Но у нас ещё есть время по пути на аэродром. Алексей отвёл взгляд. — В чём дело, Лёша? — недоумевала Саманта. — Там мы точно не сможем сдержаться. А я не хочу видеть, как в последние мгновения с тобой ты плачешь. Плачешь из-за меня. — Значит мы расстаёмся здесь? — спросила девушка и по её щеке потекла слеза. — И всё-таки ты плачешь, — сказал Алексей и крепко обнял её. Уткнувшись в одну точку, Лёша чувствовал как Саманта уже не сдерживалась и вовсю ревела. А он, к своему стыду, понял, как же обожает её обнимать. Собравшись с духом, он разжал объятия, наклонился и посмотрел прямо ей в глаза. — Прощай, милая. Я буду ждать тебя. Возвращайся с хорошими вестями. — Пожалуйста… — сказала она сквозь всхлип, — выживи. — Само собой, — улыбнулся Алексей и вытер катящуюся слезу. — Больше ни слова. Побережём их до следующей встречи.

***

Уходящая далеко за горизонт взлётная полоса. Огромный чёрный грузовой самолёт с открытым грузовым отсеком ждал отправки. Пилот крылатой машины помог погрузить вещи и подал руку, помогая подняться внутрь. Оглянувшись, Саманта посмотрит в его сторону. На секунду покажется, что она заметит его, но в следующий миг девушка скроется внутри темноты самолёта. Алексей тоскливо продолжал смотреть. Конечно он не мог не прийти. Не взглянуть на неё в последний раз. Особенно после того, как он узнал куда его отправляют. — Скоро взлёт, — сказал подходящий Лоуренс. — Что вы хотели, младший лейтенант? — Капитан, выполни просьбу солдата, что большую часть времени проводит на нуле. Нет, даже не так. Пообещай, что выполнишь то, что я попрошу. — Говори. Быстро. — Сделай всё возможное, чтобы до конца войны она сюда не возвращалась. Надеюсь, ты меня понимаешь? — Хорошо, — кивнул Лоуренс. — Сделаю всё, что в моих силах. — Отлично. Удачи вам там. Самолёт оторвался от земли и постепенно превращался в маленькую чёрную точку на небе, пока вовсе не скрылся за облаками. Небо патрулировало два истребителя, готовясь бросить вызов Соколам Левандовского за господство в воздухе. Саманта улетела. С каждой секундой отдалялась от кипящей преисподни. А Алексею предстояло посетить самые глубины ада. Его отправляли в Краков.