[i want to be good // я хочу стать лучше]

Ноябрь сменился декабрём, и Хогвартс стал кутаться в рождественские гирлянды. Сириус обожал и ненавидел рождество в Хогвартсе, потому что это время всегда означало тревогу и панику из-за возвращения домой к Кричеру, Регулусу и Вальбурге. Но в то же время рождество здесь казалось совсем другим, не похожим на лондонское домашнее рождество, здесь оно грело сердце. Ёлочные игрушки, ленты, ветви пушистой ёлки создавали домашний уют и самое настоящее детское праздничное настроение. Все вокруг ходили радостные и предвкушающие праздник, дома у Сириуса такое было не принято. Рождество — это просто приёмы, визиты гостей, фальшивые сдержанные улыбки и ненужные подарки в пышных обёртках. Хагрид ворочал гигантские ёлки по двору, Флитвик уже украшал те, что были расставлены в холле. По утрам всё чаще начал выпадать пушистый снег, и даже Пивз как будто бы проникся духом рождества, расчувствовался и облил ничего не подозревающих первокурсников гоголь-моголем. Пятнадцатого декабря Сириус и Марлин вышли из кабинета маггловедения и пошли обедать. За столом уже сидели Джеймс с Питером, Римуса не было. Это сразу показалось Сириусу странным — они же вместе ходили на уход за магическими существами. Тревоги добавило то, что эти двое обеспокоенно перешёптывались и выглядели мрачновато. Сириус попрощался с Марлин и поспешил к ним. — А где Лунатик? Джеймс обернулся. — В комнате, — он понизил голос. — У нас только что была лекция об оборотнях. Вышло ну… жестоко. Он тяжело это воспринял. — Пойду и поговорю с ним, — тут же сказал Сириус. Пит покачал головой.  — Не уверен, что идея хорошая, он сказал, что хочет побыть один. Сириус сделал вид, что не слышал. Он бегом добежал до башни, за секунды проскочил ступеньки и остановился только у входа в комнату. Выдохнул и тихонько открыл дверь. Римус валялся в кровати в куче учебников и пергаментов и делал какую-то домашку. Даже несмотря на то, что сердце бешено колотилось от волнения и тревоги, Сириус всё равно нашёл время внимательно его рассмотреть. Какой же красивый даже сейчас в мятой форме, не подходящей по размеру, и с отросшими неровно волосами. Сириус только сейчас понял, что они с Римусом впервые после вечеринки остались наедине. Их отношения всё ещё казались странными, в воздухе висело непонятное тяжёлое напряжение. Может, всё давно бы наладилось, если бы кто-то из них был посмелее. По крайней мере, так думал Сириус. Римус поднял голову и вздохнул. — Тебя послал Джеймс? — устало спросил он. — Нет, — небрежно ответил Сириус, — меня предупреждали, чтобы я не приходил. — Но ты здесь. — Но я здесь. — Я в порядке, — резко сказал Римус и посмотрел на Сириуса так резко, как будто бы собирался драться с ним. — Я знаю. Сириус подошёл к кровати Римуса.  — Что пишешь? — он нагнулся и увидел название эссе. «Оборотни: опасность магических существ XXXXX категории и способы их нейтрализации». — Неплохо. Римус уставился на него. — Я не в настроении, Блэк. — А я думал, ты в порядке? — ухмыльнулся Сириус. — Был, пока ты не пришёл. Сириус схватился за грудь, драматично падая на кровать. — Лунатик! — закричал он. — Не будь таким жестоким, я этого не вынесу! Римус сделал вид, что ему ни капли не смешно, хоть уголок его рта и дёрнулся. — Ты придурок, — сказал он невозмутимо. Сириус перевернулся, чтобы посмотреть на него. — Да, но тебе это нравится. — Я с этим мирился. — А я смирился с твоим настроением. На это Римус фыркнул. — Да ладно, не я тут каприза, — возразил он. Сириус решил, что вообще-то он прав. — Расскажешь мне? Про лекцию, — тихо спросил он. — Да там… там не было ничего нового, вообще без понятия, из-за чего я устраиваю этот сраный концерт, если честно. — Об этом мне судить. Просто расскажи, Ри. Римус глубоко вздохнул, отводя взгляд от Сириуса.  — Ну, всё, что говорил Кеттлбёрн, было не так уж плохо. Он рассказывал нам об опасностях оборотней в полнолуние, о том, насколько они сильны, насколько смертоносны и всё такое прочее. Ну, это не супер весело слышать, но это правда вообще-то. Сириус кивнул. — Продолжай. — Но потом остальные начали высказываться. И они говорили, что оборотни — это зло, они настолько опасны, что их надо уничтожить. Всех... И я просто... я знаю всех этих людей, они классные, мы общаемся и они даже, наверное, хорошо ко мне относятся, я им нравлюсь, но... но если бы они узнали, они бы меня возненавидели. Сириус положил руку на голень Римуса. — Они идиоты, Лунатик, — сказал он. — Неосведомлённые, тупые идиоты. — Не совсем. У них есть причины так думать. — Ну, я тебя знаю. Я знаю тебя очень хорошо, и я никакой ненависти к тебе не испытываю. Римус наконец посмотрел на него и улыбнулся. — Ну, ты особенный. Чёрт возьми, и как к этому относиться? Сириус почувствовал, как его лицо горит. — Это ты особенный, Ри. Хороший, и добрый, и смешной, и… — он прикусил губу, раздумывая, стоит ли это говорить. К чёрту, ладно, просто скажи, не думай головой, только не сейчас, — красивый, — закончил он. Он почувствовал, как нога Римуса напряглась под его рукой. Римус не отвёл взгляда, он продолжил смотреть Сириусу прямо в глаза, но его лицо было непроницаемым, челюсть подёргивалась. Воздух стал тяжёлым. Сердце Сириуса билось уже как будто в горле, и как раз в тот момент, когда Римус открыл рот, чтобы то ли отшутиться, то ли сказать что-то в ответ, дверь открылась, и в комнату ворвались Джеймс и Питер. И Римус, и Сириус подпрыгнули, и Сириус сел, сознательно отодвигаясь подальше от Римуса. — Обед всё, — сказал Джеймс. — Нам на Чары. — Хорошо, — сказал Римус, вставая с кровати и хватая сумку. — Всё в порядке, Лунатик? — спросил Джеймс с озабоченным видом. Римус с улыбкой кивнул. — Да, — сказал он, — Сириус провёл ободряющую беседу, не волнуйся. Ободряющая беседа? Да что ты говоришь? Джеймс похлопал Сириуса по спине.  — Отличная работа, приятель, — прошептал он. — Мы не могли вытянуть из него ни слова.

 ;; ;;;

  Прошло два дня, мародёры больше не обсуждали лекцию об оборотнях. И жизнь снова текла, и дела, и проблемы сменяли друг друга, так что у Сириуса просто не было времени думать о том, что он сказал Римусу и что Римус хотел сказать ему в ответ. Не было времени, ага. Так он сам себе говорил целыми днями по кругу. Нет времени, нет времени, нет времени. И правда происходило так много всего. Мародёры исследовали заклинание слежки, пытались экспериментировать с гомункуловыми чарами и заклинанием ревелио. Они уже поняли, что отслеживать людей удобнее всего при помощи карты, поэтому начали выбираться парами по ночам и исследовать замок, чтобы измерить всё и правильно масштабировать. Сириус всегда выбирал Джеймса, он боялся даже думать о том, что бы случилось, если бы он оказался под мантией-невидимкой вдвоём с Римусом. Завтра ожидалось полнолуние. А в воскресенье уже домой. Сириус заранее предвкушал ад и материнские ласеро.

;; ;;;

В четверг вечером все четверо собрались в хижину. В разгар зимы солнце садилось рано, и эти длинные луны давили на Римуса очень сильно. Сириус сам уставал от трансформаций и даже представить не мог, каково Римусу. Около пяти часов вечера Сириус, Джеймс и Питер направились к гремучей иве, а Римус ушёл в больничное крыло. В коридоре их остановила Макгонагалл. — Мистер Блэк, — мрачно сказала она, — я вас и искала. — Меня? — растерянно переспросил он. — Почему? У меня отработка завтра, не сегодня. Отработок у Сириуса было очень много, но он всегда контролировал, чтобы ни одна из них не выпадала на полнолуние. Она вздохнула. — Да, одна из многих. Но я искала вас, потому что профессор Дамблдор попросил о встрече. — Зачем? — Понятия не имею, мистер Блэк, — устало ответила она. — Но вам придётся пройти со мной и вернуться к своим делам позже. Сириус взглянул на Джеймса, он только беспомощно пожал плечами. — Идите, — сказал Сириус, — я вас догоню. — Уверен? — спросил Джеймс. — Да, просто идите. Джеймс кивнул.  — Удачи. — И вам. Джеймс и Пит ушли, а Сириус повернулся к Макгонагалл. — Ладно, — вздохнул он, — пойдёмте. Она с подозрением посмотрела на Джеймса и Питера, но пошла внутрь замка с Сириусом на хвосте. Шли они долго, и мысленно Сириус не переставал злобно материться. Дамблдор, конечно, не мог выбрать другого времени, ему обязательно должно было приспичить поболтать прямо в грёбаное полнолуние. Как круто. Сириус должен быть с Римусом сейчас. Он должен проверить ему температуру, уложить его аккуратно, подоткнуть одеяло и убедиться, что ему комфортно хотя бы до захода солнца. А потом он должен составить Лунатику компанию и не позволить ему как-то навредить себе. Блять, чего бы там не хотел Дамблдор, пусть постарается выложить это побыстрее. Сириус бегом поднялся за Макгонагалл вверх по знакомой винтовой лестнице, обогнал её возле двери и сразу зашёл, даже не думая стучать. Дверь за ним закрылась, Сириус обернулся и не увидел Макгонагалл. Она осталась в коридоре. Дамблдор сидел на своём месте со своим обычным царственным видом. — Мистер Блэк, — любезно начал он, — спасибо, что зашли ко мне. — Да, в чём дело? — спросил Сириус, уже теряя терпение. — Почему бы вам не присесть? Сириус вздохнул, но подыграл и сел напротив Дамблдора.  — В чём дело? Дамблдор на секунду замолчал, его пронзительные глаза изучали Сириуса. Это напрягало. Сириус выпрямился и напрягся, вызывающе выпятив подбородок. — Полагаю, на рождество вы поедете домой, — наконец сказал Дамблдор. Сириус быстро кивнул. — Помню, в сентябре вы сказали, что впали в немилость своей матери. — Можно сказать и так. — Я буду честен с тобой, Сириус, — серьёзно сказал Дамблдор, — война идёт не очень хорошо. Даже те, кто не поддерживает Волан-де-Морта, боятся противостоять ему. У него много последователей, но доступ в его ближайшее окружение почти невозможен. — Я уже рассказываю вам все, что слышу. — Я знаю, — кивнул Дамблдор, — и я бесконечно благодарен за это. Но я должен просить о большем. Нечестно с моей стороны просить тебя об этом, и поверь, если бы был другой способ, я бы этого не делал. Но я вынужден просить, потому что нам нужна помощь. — Что вам нужно? — подозрительно спросил Сириус. — Пожиратели смерти знают больше, чем следовало бы. Кого подозревают авроры, какова их тактика. И мы не знаем, откуда они черпают информацию. Сириус покачал головой. — Такое мне ни за что не скажут. Вальбурга еле терпит меня, она при мне даже слова не скажет. У меня нет доступа к таким секретам. — Мне нужно, чтобы ты попробовал. Люди умирают, Сириус, ты можешь спасти много жизней, ты даже не представляешь сколько. Сириус уставился на Дамблдора.  — Ладно, — сказал он. — Я попробую, но ничего не могу обещать. — Спасибо, Сириус, — с благодарностью сказал Дамблдор. — Я у тебя в неоплатном долгу. Сириус выглянул в окно. Солнце уже садилось. — Мне можно идти? — Можно. Сириус моментально выскочил за дверь. Мерлин, он так невыносимо злился. И что теперь делать? Откуда он узнает, кто шпионит для пожирателей? Хорошо, что не было времени даже думать об этом; Сириус опаздывал к Лунатику. А он обещал, он клялся, что не пропустит ни одной луны. Он помчался по квиддичному полю и остановился только перед грёбаной ивой и её тупыми ветками-психопатками. Она крутились из стороны в сторону, мечтая уничтожить Сириуса, и он никак не мог попасть по нужному корню камнем. Обычно Пит превращался в крысу и быстро открывал проход. Сириус со всей злости хватал камни и левитировал их к иве — раз, другой, третий, пока наконец не попал. Ворвался в хижину он вовремя. Джеймс и Пит уже трансформировались, а Римус стоял на коленях и тяжело дышал, лицо у него стало багрово-красным и напряжённым от боли. — Ты пришёл, — прошептал он, глядя на Сириуса. — Да, — выдохнул Сириус. — Мне так жаль, Лунатик, Дамблдор хотел меня видеть, он никак не затыкался, и… — Всё хорошо, — прервал его Римус, — теперь ты здесь. — Я здесь. Ты в порядке, я могу что-нибудь сделать? Римус покачал головой, стиснув зубы. — Тебе нужно трансформироваться, я уже скоро... Сириус кивнул. — Увидимся утром, Лунатик, — прошептал он, превращаясь в собаку как раз в тот момент, когда Римус начал кричать.