И вся грязь превратилась в голый лед...

1 часть. Про июньские ливни, грозу, холодные многоэтажки и серые глаза. Я смешаю подошвой армейских ботинок Талый лед, вытру кровь с твоего виска. Там рассвет отражается в лужах бензина.- Может это и есть русская тоска? В воздухе витал сигаретный дым и еле уловимый артомат уныния. Невысокий парень, одетый в синюю клетчатую рубашку, красную олимпийку и черную шапку с логотипом дешевого энергетика, из под которой выбивались пряди белоснежных волос сидел в подъезде, окруженный завявшими незабудками в горшках и еле - живыми кактусами, стоящими на расписных блюдечках, прислонившись спиной к стене на которой баллончиком, ярко-зелеными буквами была выведана надпись " Да, это лучшие годы твоей жизни." Седой коснулся сходящей со стены штукатурки, в месте где она подвергалась вандализму кончикам пальцев и вздохнул. Эта надпись ему совершенно не нравилась . Она выбивалась из привычной атмосферы советских падиков с красочными картинами из журналов, пазлами-раскрасками на побеленных стенах, фиалками в горшках, которые уже успели стать гербарием и детскими сказами на неаккуратно прибитых по пьяни соседом-наркоманом полками, старше наверное самого Сталина. Надпись была весьма правдива и это было главной причиной. Из раздумий его выдернул плюхнувшийся рядом черноволосый гопник в кепарике как у киношных бандитов и спортивном костюме "Адидас". Он держал в руках бумажный пакет и смотрел в его сторону, широко улыбаясь во все тридцать один зуб, один, вероятно, недавно выбили. Наконец темноволосый ткнул его в плечо, порывшись в пакете вручил ему шаверму. - На- ле-тай! По слогам, но не менее радостно проговорил он и сощурил глаза, когда Седой вернул ему еду. - Ешь, не валяй дурака, ты только что троих уложил, тебе нужнее. Его глаза гневно сверкнули, когда тот попытался возразить. - И не пизди что не голодный. Дурака ты уже повалял, причем целых три так что заткнись и ешь. Гопник недовольно фыркнул, через пару секунд послышалось обиженное чавканье. Оба сидели молча, прислонившись макушками к той самой стене, вслушивались в рев проезжающих мимо машин и пение птиц. Седой наконец посмотрел на свои безнадежно порванные после очередного плана Змея кеды. - Сколько времени? Хриплый голос эхом разнесся по лестнице. Наверное стоило меньше курить и кричать потише, потому-что для своих шестнадцати можно было легко перепутать с голосом старика, но как ты это сделаешь когда твой друг вечно ищет приключения на свою пятую точку, таская за собой тебя. - Кажется, час ночи. Змей развел руками ведь часов он не носил, а мобилка потерялась еще пару дней назад, а может просто затерялась в складках необъятных треников. Седой, пошатываясь, встал и направился к деревянной двери, махнув черноволосому рукой. - Пойдем сейчас - успеем посмотреть рассвет. Змей нехотя пошел за ним, что-то бубня себе под нос, откусывая большой кусок от шавермы. ~ Они шли по обычному району, что городские шишки назвали бы "гетто". Разруха тронула верхние этажи трехэтажных домов словно седина, осыпавшая снегом голову Седого. Это там, где все проблемы решают расквашенной губой, сбитыми костяшками, кроваточащим носом и авторитетом. Авторитет у Змея был. Его все компашки знали. Знали, опасались, в конфликты не вступали. Стоило кому - то увидеть вырезанного ножем змея у него на руке, от которого остались лишь шрамы-очертания все сразу понимали, что с ним лучше не иметь дел. Седого не боялись. Его уважали. Он был кроток в словах, но руки не распускал. Давал советы, о которых никто не просил, но как ни странно они оказывались нужными и действующими. За блоком пятиэтажек поплыли большие дома- муравейники, обладатели которых наверное уже давно умерли, заковав себя в этой бетонной клетке. Из размышлений Седого опять вытащил Змей, он пнул его рукой, показав на нужный подъезд. Подойдя поближе они увидели как в темноте двора компашка ребят в спортивных костюмах, от которых за километр несло водкой и злостью избивали рыжего паренька. К радужному свитеру прилипли комья грязи, на бледной коже появились синие метки синяков, с брови заструилась кровь. Парень не был неапуган, что типично для жертв таких гопников, он язвительно улыбался и смотрел на обидчиков будто он собирался их побить, а не наоборот. Змей вспомнил маленького Седого. Их первую встречу, ветер сковывающий пальцы, разбитые коленки, яркие вспышки молнии и грохот грома, огненные пряди незнакомого мальчика, вьющиеся из под кепки. Змей по привычке кинул что-то вроде: - Фу, педики. Много их у нас развелось чето. Фыркнул, и уверенно пошагал в сторону высокого дома. Светловолосый немного помедлил, стоял на месте и смотел в сторону обидчиков, а затем быстро зашагал по ступенькам винтовой лестницы, стараясь игнорировать разлитую по ней красную жидкость. Он вдруг вспомнил брата. Вспомнил как когда он был еще совсем маленьким, его отправили служить. Так сказала мать, грустно всхлипывая и смахивая слезы узорчатыми платком. Когда он вырос он узнал, что его забили арматурой какие-то бандиты, за то что он был геем. Его друг, который оказался с ним тогда, отделавшись переломом руки рассказал, что он совсем не испугался, а наоборот . Улыбался своей коривой улыбкой, еще больше выводя из себя обидчиков. Как потом они со Змеем нашли тех ублюдков. Как потом целый месяц Змей приходил к нему в больницу, приносил душистые апельсины и рассказывал истории до ночи, пока его палкой не гнала медсестра. С тех пор Седой никогда не улыбался. Он резко обернулся и рванулся в сторону детской площадки игнорируя возмущенных вопросы Змея. Удар в живот, потом в грудь, затем кулаками по лицу, ногам и спине. Рыжий лежал на холодной земле, бросая на избивающих его парней взгляды из отекшего глаза, смеясь хриплым голосом. - Ты куда так вырядился? Послышался голос сверху, видимо "вожака" . Стая завыла и расхохоталась, лязгая зубами. - Нем на районе пидоры не нужны. Ему снова попали куда-то в живот. - У нас район приличный. Он видел как вожак занес руку для еще одного удара, но его прервал голос, раздавшийся сзади. - Я думаю ему уже хватит. "Стая" обернулась, и увидела стоящих сзади парней. Один, что в шапке и красной куртке подошёл к главарю очень близко. Второй, маячил чуть позади, но уже хрустел пальцами, готовясь к стычке. Главарь по-собачьи зарычал и сжал руки в кулаки. - А ты че за выродок такой? И что гомика этого защищаешь? Седой обыденно проигнорировал его вопрос и вновь сказал. - Мы сами с ним разберемся, идите куда шли. Главарь попытался ударить его, но Седой перекрыл его выпад, свернув руку вправо, от чего тот заскулил. - Да кто ты такой??! Он поймал на себе ошарашенный взгляд и пнул вожака ногой, тот упал, беловолосый собирался ударить еще раз, но его остановила рука Змея. Змей наклонился, развернул его к себе и стараясь как можно тише говорить сказал. - Бля, Седой, хватит уже, они сейчас свалят. Все его конечно услышали. Стая попятилась назад,испуганно сверкая глазами как провинившиеся псы. Вожак поднялся с земли и громко прошипел, подойдя вплотную к ночным гостям. - Завтра в полночь, гаражи, кирпичная стена. Приходи, посмотрим правду ли люди про вас балакают. Он развернулся и засеменил за убегающей стаей. Змей сердито развернулся к другу, обхватив его лицо руками, заставляя посмотреть в глаза. - Ты нахуй к ним полез? Чем тебе этот гомик сдался? Жить надоело чтоли? Они ж тебя в больничку упекут. В светло-серых глазах Седого он не нашел никаких эмоций. Седой, холоднокровный, задумчивый и спокойный почти всегда, лишь иногда он видел как его взгляд менялся на презрительный. В его глазах он нашел серые будничные многоэтажки и мрачные грозовые тучи . Тот сдернул его руки , и отвернулся, помогая "жертве" встать. Все трое молча смотрели друг на друга, не решаясь начать говорить. Тишину прервал Змей. - Ты чего в таком виде по ночам шарахаешся? Бессмертный чтоли? Парень вытер рукавом кровь с губы и поняв что опасность ему не угрожает сказал. - Студент я. На актерском учусь. У нас сегодня премьера спектакля была, так я оттуда. Он помедлил покосившись на стоящего рядом Седого. Он молчал. Просто молчал, вглядываясь в ночное небо. Будто не здесь. - Мой косяк, знаю кто у нас тут ходит. Спасибо. Он сдавленно улыбнулся и помохав ребятам рукой пошел в сторону парка. Седой пошагал обратно, пропуская вопросы друга мимо ушей. Он коснулся щеки, на которой пару минут назад лежала теплая рука Змея. Змей который уже спорил сам с собой, не заметил как у того покраснели кончики ушей. Замок скрипнул и разлетелся пополам, обдало холодным ветром. Они сели на самом краю , свесив ноги вниз, задумчиво вглядываясь в крыши домов, ловя желтые лучики солнца в розоватых облаках. Седой посмотрел на свои ноги, в дырявых черных кедах, на которых остались капельки крови и тихо вздохнул. Компашка ребят с юга района забила ему стрелку. Нет, для них со Змеем это обычное дело, но их было больше, это делало их сильнее. Парень в отличае от друга не любил мордобои и старался их предотвращать, но с этот раз почему-то не смог сдержаться. - Бля. Ну пиздец. Послышалось сверху. - Ты говоришь это каждый день, и мы все еще живы. В кармане зазвенел телефон и гопник достал его вместе с пачкой сигарет. Поджог одну, поймав на себе вопросительный взгляд Седого. Его глаза как обычно ничего не выражали и если бы не поднятая бровь он бы этого не понял. - Кто звонит? - Да так, Наташка. Он натянул улыбку вспоминая глуповатую блондинку в фиолетовом платье с весьма пышными формами. - Ответишь? - Не-а. - Почему? Змей сощурился пытаясь подобрать слова, как бы попроще объяснить другу что это только на одну ночь. Девчонки к ним постоянно клеились и Змей этим активно пользовался, но Седого с девушкой никогда не видел. Как-то по пьяни он спросил почему, а тот лишь задумчиво и холодно сказал, что у него есть сын. Больше они это не обсуждали. - Да мне и с тобой неплохо. Ты кстати что делать будешь? Седой развел руками сделав затяжку . - Лето же, что еще делать, отдыхать. Потом в десятый, и тебя за собой потащу чтоб военком не загреб. Змей немного удивился от этой новости ведь собирался сам пойти служить чтоб не идти в школу, но кажется теперь его план провалился - переубедить Седого стоит крепких нервов и сорванного голоса. - Да не, я про стрелку. Эти хмыри по-любасу народу притащат, человек двадцать если не больше. Нас двое, повезет если просто отхватим. Седой наигранно вздохнул. - Боюсь - боюсь. А ты не парься, я один пойду, там соображу че- нить. Седой поежился от холода несколько раз пожалев о том что оставил в падике олимпийку. Тонкая рубашка не грела, из под нее выбивалась длинная футболка со странной надписью " этожопыт" она ему не нравилась, но была удобной. ̶Е̶е̶ ̶С̶е̶д̶о̶м̶у̶ ̶п̶о̶д̶а̶р̶и̶л̶ ̶З̶м̶е̶й̶ ̶и̶ ̶э̶т̶о̶ ̶б̶ы̶л̶а̶ ̶г̶л̶а̶в̶н̶а̶я̶ ̶п̶р̶и̶ч̶и̶н̶а̶ ̶п̶о̶ ̶к̶о̶т̶о̶р̶о̶й̶ ̶о̶н̶ ̶е̶е̶ ̶н̶о̶с̶и̶л̶.̶ Темноволосый не раздумывая скинул с себя куртку и отдал другу. Когда понял что сделала быстро затараторил: - Заболеешь еще, потом с сопли лечить надо будет. Седой накинул куртку и закрыл глаза. Куртка пахла перегаром, дешевым алкоголем и растворимым кофе. - А если все же заболею? - Ну-у-у. Змей почесал затылок. - Буду тебе пиво таскать там, апельсинки всякие... Он отвернулся, сделал еще пару затяжек и выкинул сигарету, не заметив как Седой сидящий сзади слабо улыбнулся. - У меня родоки седня дома.... опять бухают наверное, можно... Седой прервал вопрос махнув рукой в сторону леса. В дали показались макушки деревьев . - Мать опять привела своего хахаля ... Он подул на замерзшие руки. Змей поднялся, потянув друга за собой и пошел на выход. -Там вроде ларек с шавой вроде работает. Чаю возьмём там, чё похавать и в лес. Там малышня пару лет назад домик на дереве сделали. Я там все обустроил... Змей почесал затылок и, оглядевшись добавил: - По пиву? - По пиву. ~ Когда Седой проснулся уже сцвело. Его разбудил громкий звонок телефона. Пару минут ушло на то, чтобы понять прчему Змей вдруг стал фанатом "Гражданки", но когда Летов в пятый раз пропел, что все идет по плану осознал, что это был его телефон. Он попытался его проигнорировать и сильнее вжимался в импровизированную кровать, состоящую из старого пледа его бабушки и частей разобранного дивана, стоящего в коридоре трехэтажки с 2008, но не получилось. Вперемешку с похмельем и вновь подступившем холодом это было невыносимо. Внезапно, под боком зашевелился Змей, ̶С̶е̶д̶о̶й̶ ̶п̶о̶т̶о̶м̶ ̶п̶о̶й̶м̶е̶т̶ ̶ч̶т̶о̶ ̶в̶с̶е̶ ̶э̶т̶о̶ ̶в̶р̶е̶м̶я̶ ̶о̶н̶и̶ ̶с̶п̶а̶л̶и̶ ̶н̶а̶ ̶о̶д̶н̶о̶й̶ ̶к̶р̶о̶в̶а̶т̶и̶ ̶,̶ ̶ ̶н̶о̶ ̶с̶е̶й̶ч̶а̶с̶ ̶н̶е̶ ̶в̶р̶е̶м̶я̶ ̶д̶у̶м̶а̶т̶ь̶.̶ ̶Н̶а̶д̶о̶ ̶о̶с̶т̶а̶в̶и̶т̶ь̶ ̶э̶т̶о̶ ̶н̶а̶ ̶н̶о̶ч̶ь̶,̶ ̶п̶о̶д̶к̶р̶е̶п̶л̶я̶я̶ ̶б̶е̶с̶с̶о̶н̶ни̶ц̶у̶.̶ Змей поднял лохматую голову с подушки и прошипел: - Ответь уже, третий раз звонят же. Седой поправил шапку, скрывавшую белые волосы до плеч шапку и нажал на кнопку принятия вызова. Из трубки полился писклявый женский голос, крайне недовольный. - Мать звонила. Наконец изрек Седой и протер глаза. Пиво, выпитое вчера неприятно било по мозгам. Змей закрыл глаза вслушиваясь в каждое слово. - Просила купить хлеб , когда вернусь домой. Темноволосый тихо вздохнул и усмехнулся. - Она кажется не в курсе , что уже месяц ты не был дома... Седой кивнул, прислонился головой к деревянной доске и посмотрел на часы. 15:53 Это была единственная спокойная ночь за весь прошлый месяц, когда они наконец смогли нормально поспать, не опасаясь что их не выгонят из подъезда шпалы-переростки. Что соседка не примет их за бомжей и не вызовет полицию. Что бешеная собака не прицепится к ним. Что не придется убегать от алкашей, ведь они заняли их скамейку. Остаток дня они провели в лесу, а вечером, когда закат вовсю окрашивал небо в красный, добрались до дома Змея ведь его родители куда-то свалили. Время близилось к одиннадцати. Бесконечные попытки Змея отговорить Седого идти на забив без плана и команды закончились крахом. Черноволосый нервно крутил в зубах сигарету и продумывал план. В голове кроме матных выражений витали плохие идеи. Просто слится не получится. Эти гады хоть и туповаты временами, но найти их смогут. Найти за час людей, готовых кинутся в бой нереально, а даже если реально, то они принесут с собой еще кучу проблем. Он всеми возможными способами проклял друга за его отвагу. Не лез бы, не было бы проблем. Мелькнула одна шальная мысль - вызвать копов. Единственный адекватный вариант. За теми пацанами явно что-нибудь есть, посерьезнее краж, а вот на Змее всего пара мелких ограблений и драк ( драк конечно больше, но об этом никто не знает). Посидит дней десять, а может отделается парой суток в обезьяннике, это, если повезет конечно. Только если ни у кого из этих штыков нет пап-шишек, сидящих в полицейских участках на золотом троне. Тогда им, конечно, крышка. Седой резко закрыл форточку, прямо перед его носом. - Ты фига тут сидишь? Простудишься, заболеешь, потом сопли твои мне лечить, да чаем отпаивать. Передразнил его Седой. - Если принесешь пива, я согласен. Если мне пиво таскать будешь я специально простужусь. Седой лишь шлепнул ему по лбу ладонью и начал застегивать олимпийку. - Может все-таки не пойдешь. Плюнь ты на них, придумаем чего если пристанут. - Ты обычно не избегаешь драк. Подметил Седой. - А ты обычно в их не лезешь. Отозвался Змей, слез с подоконника, продолжая говорить. - Ты вроде умный, книжки там читаешь, учишься хорошо, а иногда такой придурок, хуже этих долбачей. Седой остановился ведь Змей схватил его за руку и потянул на себя, сжав ее до боли. - Ты один от них не отобьешься. Тебе, блять, мало того, чем все закончилось в прошлый раз? Подумай хорошенько, а потом вместе херню придумаем и планом назовем. Выбора у Седого не было, раз уж зарекся нужно расхлебывать. Была идея позвонить ментам, но он решил оставить ее на крайний случай. Седой попытался что-то сказать, но Змей не дал ему этого сделать. Он вдруг схватил Седого за ворот кофты, и вжал его в стену, пережав сонную артерию. Седой пнул его в живот, не успел ударить сильнее, в глазах потемнело, он упал на ковер, вдыхая запах пролитого на него чая с ромашкой. - Прости, старик. Змей схватил спортивную куртку и выскочил в лестничный проем разминая кулаки. ~ Гвоздь нервно наматывал круги, огибая гаражи. Он хрустел пальцами и нервно курил, бросая на стаю злобные взгляды. Стая покорно стояла, склонив головы ожидая дальнейшего приказания. На часах десять минут первого, никто так и не явился. - Кинули нас ребятки-то. Присвистнул гоповатый парень, не русской внешности в черной кожанке. - Придут, Эдик, придут. Куда они от нас денутся. Рявкнул на него брюнет в нелепой зелено-синей толстовке с надписью "Король и Шут". - Лучше бы так, за своим пистолетом следил, а то посеял где-то. Подметил тот же парень, заметив пустую кобуру. Эдик оскалился, но отвечать не стал. Стая залилась хохотом. Не будем об этом. Никто никогда не интересовался почему у Дрозда такая странная кличка. В этих краях кому попало прозвищ не раздавали, чтобы получить кличку надо было ее заслужить. Обычно ее присвивали по внешним признакам, тем более не понятно - почему Гвоздя звали Гвоздем? Он, конечно, говорил, что получил прозвище за силу и непрогибаемость, но в это никто не верил. Кроме стаи, конечно. Как ни странно этой кличке он соответствовал. Временами он действительно был похож на гвоздь. Ржавый и погнутый. Это явно не то, о чем должен был думать Змей когда несся в сторону гаражей, черпая ботинками лужи, возникшие от дождя, который и не думал прекращатся. Еще пара минут и стая бы завыла как побитая собака, дожидавшаяся лакомства. Гопники не эволюционируют. Публике все еще нужны лишь хлеб и зрелища. Внезапно за их спинами показался человек, посильнее натягивая капюшон на голову, Гвоздь поморшился, узнав в нем Змея зарычал: - А Седой где? Темноволосый заржал в голос, потушив сигарету о джинсы. - Я за него. Переживешь? Или тебе именно Седой понадобился? Ты это, учти, он нормальный поц, не из этих. Главарь агрессивно скрипнул зубами пока стая заливалась громким режущим уши смехом. - Ну ладнушки. Он присвистнул, подходя к Змею вплотную. Стая замерла в ожидании драки. Змей быстро оглядел пространство, закусив губу. Человек двадцать - как он и предполагал. Надо уложить хотя бы половину, а потом вызывать копов. Он еще раз прошелся по всем взглядом и решил , что лучше начать с самых сильных, а затем, без предупреждения сильно пнул Гвоздя в живот, тот от неожиданности не успел ударить в ответ, повалился на землю. Стая взвизгнула как побитая шавка и ринулась на него. Все, что Змей чувствовал-боль в кулаках. Его пинали ногами, тушили об него окурки, тянули за волосы, кидая на песок, а он лишь чувствовал жжение в расквашенных в мясо кулаках которыми размахивал направо и налево. Выбитый зуб( еще один), кровь из носа, падающие подростки, звериный оскал стаи. Змей пополз к мобильнику, отлетевшему в сторону, но цепкая рука схватила его за капюшон, ударив о бетонную вставку, засыпанную песком. В глазах все поплыло, затем появилась темнота. ~ Голова шла кругом, в горле зарождался приступ тошноты, никак не получалось открыть глаза. Вокруг царил хаос: слышались крики и визги разбегающихся подростков и полицейская сирена. Змей обвел пространство туманным взглядом. Он все еще лежал на песке, смешанным с кровью. Только спустя пару мгновений он понял, что эта кровь принадлежит ему. Он попытался встать, но все попытки кончались падением на колени и звездочками в глазах. В голове гулял ветер, в ней вертелся, уклоняясь от его потоков единственный вопрос: Кто вызвал полицию? - Змей! Родной голос, обычно тихий и хриплый сейчас звучал звонко, ударяя в барабанные перепонки. Из тумана вышел Седой, схватившись холодными руками за ворот его куртки. Его руки дрожали, дыхание сбивалось и на его лице читался.... страх? Ледяной айсберг под названием "Седой" абсолютно безэмоциональный в любых ситуациях сейчас с полными ужаса глазами трясется над своим другом. Змей улыбнулся во все тридцать оставшихся зубов, смотря ему прямо в глаза. - Придурок, придурок, придурок.... Седой наконец заметил его улыбку. - Сильно ж тебя приложили. - Да... то есть нет... Он еще сильнее улыбнулся и подмигнул правым глазом. - Ты типа...ты боишься за меня:) Седой вдруг опомнился что показал эмоции, попытался принять безразличный вид, но не вышло, его бледная кожа залилась румянцем. - Ой, иди ты на... Рев полицейской машины не дал ему закончить, он схватил Змея за руку и потянул вверх , навалив на себя. Пошатываясь они пошли в сторону дворов . - Надо уходить. Сейчас. Змей пытался сконцентрироваться, но получилось не очень. Туман рассеялся, но нога болела словно разрывалась на куски и пульс бешено стучал. От драки. От драки ли? - Так это ты вызвал ментов... Сказал он, как только на горизонте показался комплекс частных домов. - Как только очнулся сразу к тебе побежал.... Он вновь осекся, покрепче ухватив друга за плечо. - Ты там как? Темноволосый поежился, пряча голову глубже в толстовку. - Нога болит и голова. Не сдохну. - Может в больницу? -Не, нахера, не развалюсь. Ты мне пивка итак принесешь. За это Змей получил удар в живот. Не сильный, но ощутимый. Затем, когда они подошли к детской площадке и сели на лавку, пугая сидевших рядом нариков Седой продолжил: - Ты зачем туда полез вообще? Героя из себя построить решил ??! Да если бы с тобой.... я бы... Змей усмехнулся. Злится. Переживает. Почему-то приятное тепло растеклось в груди. - Они бы тебя растоптали. - Да и черт с ним. Тебе за меня досталось! Ты... придурок... отбитый на голову! - Как и ты. Седой не нашелся, что ответить и лишь поправил шапку, закусив от волнения губу. Из нее багровой струйкой потекла кровь. Змей, пиливший взглядом ночное небо, наконец оглянулся на Седого и, заметив его разбитую губу, словно под гипнозом провел по ней большим пальцем, стирая кровь. Х̶о̶т̶е̶л̶о̶с̶ь̶ ̶п̶о̶ц̶е̶л̶о̶в̶а̶т̶ь̶,̶ ̶с̶и̶л̶ь̶н̶о̶,̶ ̶п̶р̶о̶с̶т̶о̶ ̶н̶е̶в̶е̶р̶о̶я̶тн̶о̶ ̶и̶ ̶о̶т̶ ̶э̶т̶о̶й̶ ̶м̶ы̶с̶л̶и̶ ̶п̶о̶ ̶р̶у̶к̶а̶м̶ ̶п̶р̶о̶ш̶л̶а̶ ̶м̶е̶л̶к̶а̶я̶ ̶д̶р̶о̶ж̶ь̶ ̶и̶с̶п̶у̶г̶а̶.̶ Змей смотрел ему в глаза ̶д̶а̶ ̶в̶ ̶с̶а̶м̶у̶ ̶д̶у̶ш̶у̶ привычным безразличным взглядом, но кончики ушей покрылись румянцем. Седой сейчас - Какой же ты охуенный. Змей понял, что сморозил только через пару секунд. Резко отдернул руку и попытался отвлечься и сказать что-нибудь, но Седой его опередил: - Можно у тебя переночевать? Седой усмехнулся, поправив шапку. - Мать меня без хлеба на порог не пустит. Змей резко потянул его на себя, сжимая ткань футболки в кулаке. - Ты хули спрашиваешь вообще? Знаешь же что можно. Всегда. ~ Им едва хватило сил дойти до квартиры. До душа Змей добирался уже ползком. После, они обинтовали его ногу и сошлись на мнение, что от простого растяжения никто не умирал, легли спать. Змей на раскладушке, Седой на диване. Змей проснулся посреди ночи от грохота на кухне. Сначала он подумал, что это ветер, но увидев пустой диван, похрамывая побрел в ее направлении. Седой сидел на табуретке в белой кофте с длинными рукавами, сзади напоминавшей смирительную рубашку и в шапке, рядом с застеленным заляпаной скатертью столом и смотрел в окно. Сгорбившись, белые волосы заслоняли лицо, перебирая что-то в руках. Подойдя ближе он понял, что это таблетки. Сейчас Седой был похож на старика еще больше чем обычно. Он никогда не был ребенком, но и стариком пока стать не успел. Послышался раскат грома, и на июньский город обрушился ливень. У Змея сжалось сердце, перед глазами поплыли далекие воспоминания, но он быстро отогнал их, задвинув куда-то на затворки сознания, решив, что не время распускать сопли. Его рука крепко сжала плечо Седого. Тот обернулся, посмотрел на друга покрасневшими глазами. Последствия недосыпа, стресса и ....слез? - Что это? - Снотворное и антидепрессанты. Врач прописал. Змей еще не успел задать вопрос, но уже получил ответ. - Мне приснился кошмар. Змей выжидающе посмотрел на него, не зная что сказать. - Там тебя убили. Седой был похож на натянутую струну скрипки, на которой Поганини исполнял соло. Губы поджались, по рукам пошла мелкая дрожь, из глаз вновь покатились слезы. Седой тряхнул головой, чтобы их убрать, но шапка случайно слетела с головы. Змей увидел что половина волос была выкрашена в черный. Седой повернулся к нему уткнувшись головой в живот. Его рука легла на седые волосы, погладив их. Нужно было что-то сделать, вот если бы Змей знал что. Успокаивать девчонок, плачущих в туалете из-за разбитого сердца это одно, а Седого.... совсем другое . Седой поднялся с табуретки, теперь его голова упиралась Змею в солнечное сплетение. Он посмотрел на руку в его волосах, потянул на себя, целуя разбитые костяшки. - Ты придурок, придурок, придурок.... Змей сгреб того в объятья, ловя еле слышные ругательства. Стало тепло. - Никогда больше так не делай... Его руки сжимали спину Змея до хруста костей. Казалось, что-то в нем треснет по швам. Мысли путались, их сменяли те, которые не должны были возникать, Змей пытался их отогнать, но они словно толпа на концерте, тянулись к нему, цеплялись, вбивались до корки. А он? Он сжимал обнимал Седого, думая о том, что это не правильно, но отпускать не хотелось. Надо было что-то делать. - Эй. Я тут. Седой поднял голову, смотря опухшими глазами в душу, наверное. Куда еще так можно смотреть, что ведет только от взгляда. Змей стоял, не в силах разорвать контакт, смотрел в серые глаза, в которых отражался наступающий грузовой фронт. В них явно было что-то написано огромными буквами, но вот беда. Змей так и не выучил тот язык. - Все хорошо. Я здесь Звучало не как вопрос. Седой вновь всхлипнул и отвел глаза. В свете луны его кожа сливалась с цветом волос. Змей был готов поклясться - если его сердце не выпрыгнет из груди, он отдаст всю кровь этому Дракуле. - Эй. Он провел рукой по болезненно бледной щеке, заставляя поднять взгляд. - Ты чего? Седой, лишь сверкнув глазами встал на носочки и поцеловал холодные губы Змея. - Я боялся за тебя. Сначала невинный и нежный поцелуй перерос в страстный, до горла, от которого перед глазами кружатся в хороводе звездочки, соскочившие с макушек новогодних ёлок, а крышу срывает так, будто на них обрушился ураган. Пара секунд и они уже валятся на диван. В голове пульсирует мысль о том, что все это не правильно, о том, что это все просто гормоны после мордобоя, о том, что нужно оттолкнуть, а еще лучше просто уйти и забыть, списав все на стресс, алкоголь и инопланетян, но так не хочется этого делать. Поэтому Змей падает. Падает в пучину которую девчонки-восьмиклашки зовут любовью и тонет в поцелуе. Змей хорошо умеет плавать, мама в детстве записала его в бассейн. Он был лучше всех, но сейчас так глупо утопает в мутных глазах Седого, светящихся как две звезды в ночной темноте. Пара секунд и на пол летит рваный свитер порваный по глупости, убегая от соседской собаки, за ним футболка, купленная по акции в "Пятерочке". В темноте квартиры, освещаемой лишь уличными фонарями спина Седого кажется мраморной. Сам он как статуя в музее, античная, извоеванная искусным мастером. Змей видел такие в музеях, когда был помладше ходил в нихвместе со всем классом. Но они всегда вызывали отвращение и смех, а сейчас.... сейчас все по-другому. Сейчас он _целуеткусает_ шею своего друга, не осмеливаясь зайти дальше. Вообще понятия, что делать дальше не было. Зато было непреодолимое желание сказать слово "пиздец". Змей славится своей живучестью и силой воли, но сейчас он сдается и тонет в этом чувстве, что приятно жжет солнечное сплетение. Сейчас он готов умереть на этих цепких руках, которые треплют волосы, поглаживаю шрамы на покрывшейся мурашками спине, что, кажется, уже добрались до сердца. Седой целует везде, где только может дотянуться: руки, плечи, лоб, губы и щеки. Это все адреналин. Это все адреналин. Это все адреналин. А стоит врать себе? Бледная рука, с длинными пальцами тянется к пряжке ремня и замирает. Змей чувствует на себе чужой взгляд, знает что нужно посмотреть в ответ, знает, что лучше будет просто оставаться и забыть, но неуверенно кивает, пытаясь вспомнить все шутки "про пидоров" которые хотя бы дают намек на то, что будет дальше. Сейчас они не кажутся смешными. Змей слышит как звякает пряжка на его ремне, а когда понимает, что не только на его, то, наконец, открывает глаза. Седой смотрит на Змея чертовски странно, так смотрят когда готовы и этот взгляд совершенно не вяжется с еще не обсохшими дорожками слез на щеках- последствиями панической атаки или просто расшатаной психики. Почему в списке вещей спасающих человеку жизнь нет книжки под названием " Что делать если оказался с лучшим другом на диване в четыре утра, который тоже тебя хочет?" Эта книжка спасла бы жизнь не одному человеку. В бедро подозрительно сильно вжимается, то, что в обычной ситуации он бы принял за фонарик в кармане или что-нибудь еще, но ситуация перестала быть обычной еще очень давно. Рука начинает медленно двигаться, будто боится, что ее отвергнут, но, не заметив сопротивления, постепенно смелеет, от чего Змея словно подбрасывает в воздух. Седой, еле расправившись со своим ремнем, двигается ближе, чтобы тоже... Сказать такое язык не поворачивается, но зато рука уже крепко сжимает оба ствола, проводя то вверх, то вниз. Кто знал, что будет так? Так странно? Хорошо? Просто так. Змей старается не думать, об этом, стараясь смотреть в окно или на книжную полку, но совершенно не знает куда деть черезчур трясущиеся руки, пока внизу разгорается пламя, хватаясь за покрасневшую спину Седого как за спасательный круг. Он ведь взрослый пацан уже, девушек у него было так много, что, наверное и на Седого хватило бы, но почему от мысли о том, что на месте одноразовой блондикирусойбрюнеткишатенкиирыженькой по подушке будут разлетаться седые волосы, а вместо аккуратной груди первого, второго, третьего или четвертого размера метками будет покрываться разукрашенная шрамами спина руки начинают ходить ходуном? Может дело в том, что заниматься любовью и трахаться разные вещи? И Седой это замечает, остановившись на секунду, гладит по темноволосой макушке, заставляя посмотреть прямо в глаза. Сам он, с краснющими щеками, прилипшими белоснежными прядями ко лбу и звездочками в глазах уже начал путать реальность и вымышленый мир, потому что о таком он не смел думать даже оставшись наедине с собой. Х̶о̶т̶я̶,̶ ̶и̶н̶о̶г̶д̶а̶,̶ ̶в̶с̶е̶ ̶ж̶е̶ ̶д̶у̶м̶а̶л̶,̶ ̶п̶р̶я̶ч̶а̶ ̶п̶о̶д̶ ̶ш̶а̶п̶к̶о̶й̶ ̶а̶л̶ы̶е̶ ̶к̶о̶н̶ч̶и̶к̶и̶ ̶у̶ш̶е̶й̶,̶ ̶с̶в̶е̶р̶л̶я̶ ̶З̶м̶е̶я̶ ̶п̶р̶и̶с̶т̶а̶л̶ь̶н̶ы̶м̶ ̶и̶ ̶б̶е̶з̶р̶а̶з̶л̶и̶ч̶н̶ы̶м̶ ̶в̶з̶г̶л̶я̶д̶о̶м̶.̶ - Все в порядке? Выдыхает ему в губы Седой. Неуверенно, коротко, страшно, но знать нужно. Седому, наверное, даже больше. Змей вгрызается в его плечо, судорожно вздыхая и хрипло матерясь, ведь у Седого все вопросы как обычно не вовремя. Какой там в порядке? - Седой, бля... что ты со мной делаешь... И чувственно всхлипывает, когда рука опять начинает двигаться - быстро, срываясь с ритма, потому, что серый мертвенно-бледный Седой ощущается слишком горячо. - Блять... На глазах уже наворачиваются капельки слез, и тогда Седой мягко целует его в висок, пальцы пару раз проезжаются по горячей головке, подталкивая к краю. А руки гладят, сжимают и, кажется сейчас выбьют остатки души. - Боже. Голос уже сходит на хрип. Можно просто- Седой. Седой бы ухмыльнулся и пошутил, бросив безразличный взгляд, но сейчас не то время. Еще пара минут и Змей начнет верить в Бога, дьявола, в то, что у Путина нет двойников и даже в повышение пенсии. А Седой молчит, впиваясь ногтями в спину, покрытую родинками - созвездиями, а потом, опомнившись поспешно гладит по плечу, сопя куда-то шею- извиняется. Оба - малолетние старики, дерзкие шумные и влюбленные хулиганы, дети панельных многоквартирных домов, луж после дождя и сигаретного дыма, выходцы русской бездны, верящие в пост совок и посылающие судьбу на все четыре стороны, поломанные детальки одного пазла, сшитые из лоскутков настенного сталинского ковра, ссадин на коленках и короткого детства, а сейчас до синяках на костяшках сжимают бледные плечи, и нежно, насколько умеют, целуют друг друга в губы, вбиваясь в один кулак и щепчат на ухо что-то очень важное, что никогда не говорили вслух ̶а̶ ̶э̶т̶о̶ ̶и̶ ̶н̶е̶ ̶н̶у̶ж̶н̶о̶~̶.̶ Особенно громкие всхлипы, пара судорожных толчков и оба падают на подушки, Седой как-то разлил на них водку, когда они вынесли их из "Икеи", а потом смотрели какую-то комедию рассуждая о том, что Аня дура и под поезд можно было не прыгать, а Змей заваривал "Доширак" и внимательно его слушал, кивая, хотя даже не читал " Каренину", но это не важно, сейчас ничего не имеет значения кроме бледной спины, с проступающим позвоночником, на которой теперь красуются алые пятна - метки. А в голове лишь приятная пустота. За окном раздается раскат грома, и дождь с силой ударяет по окнам. Змей закрывает глаза, но знает, что Седой сейчас сверлит его взглядом. - Это что получается... теперь я педик? Хочется многое сказать, но стыд и сметение не дают этого сделать. Седой истерично усмехнулся, как можно тише, но Змей его все равно услышал. - Да не гомик ты. Змея это не утешило, а Седой, увидев это, продолжил. - У тебя девчонок было больше чем у кого-либо. Вспомни Василиску и как ты на нее смотрел когда мы в парке сидели. Змей вспомнил рыжеволосую краснощекую Василису в черной юбке, еле прикрывающей то, что приличные девушки старались прикрыть, за которой бегало пол их двора. Сейчас она казалась обычной, и не вызывала никаких эмоций. - А ты? Он наконец открыл глаза, посмотрел на Седого, тот сидел уже в футболке с дурацким черепом, застегивая черные джинсы. У Седого никогда не было девушки или Змею он просто не рассказывал. Он предпочитал часами бродить по городу и задумчиво молчать, пока его друг бегал от одной к другой. Седой съежился и вспомнил Марину, симпотичную девушку с параллели с каштановыми волосами и глазми цвета травы в васильковом сарафане и туфлям под цвет к синему маникюру. Как они напившись, наворотили глупостей, а потом она призналась что выходит за муж за грузинского парня, с соседнего подъезда. Через девять месяцев у Марины родился сын с ярко-рыжими волосами. - И я. Седой смотрел на Змея, пытаясь отгадать его эмоции, но не получалось, поэтому просто сказал: - Знаешь.... Седой осекся, попытался вести себя как обычно, но последние события давали о себе знать. Грудь рвалась на кусочки, хотелось уже понять, что думает Змей. Он бы все отдал чтобы сейчас прочитать строчки, засевшие в его черепушке, и все , чтобы их не знать. - Многое произошло, тут ... я ... вообщем, забей. Забудь. Спокойной ночи. Это не то, совсем не то, что светловолосый хотел сказать, но молчать, как обычно, нельзя. Сейчас никак нельзя. Он отвернулся к стене, стараясь как можно тише дышать и думать. Крики в голове вряд ли бы помешали Змею, но кто знает. К горлу вновь подступил ком слез, и Седой мысленно отругал себя за то, что он не может сдержать чувств. Через пару минут тишины, сопровождаемой монотонным тиканьем часов по позвоночнику поползла холодная рука. Седой подумал, что ему почудилось, но когда она резко дернула за волосы, развернула, потянув на себя, так что их лбы соприкоснулись. В темноте по-кошачьи сверкнули карие глаза. - Это, конечно, дохера по-пидорски, но... Змей рвано поцеловал его в лоб, отстранившись добавил: - Бля. Да я всегда буду драться за тебя. От этих слов по телу пошла приятная дрожь. Ливень ударил с новой силой, началась гроза, заставляя листья кружится под песню грома. Седой кладет голову на подушку, вжимаясь в нее, чтобы Змей не видел его улыбки и неожиданно произносит: - Там пивас в морозилке стоит. Будешь? -Буду.