Лунный вечер

      М мрачно рассматривал бумаги у себя на коленях, пытаясь понять, как перераспределить и так уже не резиновый бюджет, но чтобы отдел Кью получил прибавку.       Потому что костюмы с прослойкой из пуленепробиваемого карбоноволокна показали себя исключительно с лучшей стороны. С близкого расстояния или снайперки, конечно, не выдерживает… Но в остальном…       Испытуемый под номером 007 сидел рядом с ним на диване, лениво переключая каналы. Одни беззвучные картинки сменялись другими, пока Бонд потирал плечи и торс, на которых медленно появлялись синяки.       Оторвав на мгновение от расчётов глаза, Мэллори задумчиво провёл пальцем по крылу носа и едва заметно кивнул своим мыслям.       «К чёрту всё! Остальные получат в следующем месяце.» — Если бы не Кью со своим проектом, то во-первых, в Великобритании успешно прошли бы ряды террористических атак, а во-вторых, Бонд бы не вернулся живым. И почти что здоровым.       Что для агентов с двумя нулями большая редкость.       Дописав заметки к нескольким внимательно изученным приказам и поставив все необходимые подписи, глава секретной разведки встал с дивана и сложил все документы в специально приготовленную на завтра (скорее на сегодня, но на утро) сумку.       Закончив, он вернулся на прежнее место, сопровождаемый внимательным взглядом.       Напряжённое молчание и битва взглядов. Кто победит? Кто упрямее? Кто прав? В их случае — всегда никто. (По мнению Бонда)       По мнению же Мэллори, именно он в большинстве случаев одерживал победу. — Джеймс. — Гарэтт, — подражая манере речи и интонации ответил светловолосый мужчина, с усмешкой склонив голову к плечу. — Я просил не делать необдуманных поступков? — Что вы, сэр! Я сначала обдумал, понял что в ином случае просто не успею и решил принять оправданный риск, — глава Ми-6 устало поднёс ладонь к глазам. Как бы ему хотелось возразить, но иногда и Бонд оказывался прав. Что раздражало Мэллори больше обычного. — Тебя могли убить, — тихий, надтреснувший выдох, — чуть не убили. — Но не преуспели же. Передайте мои благодарностью Кью, сэр, — насмешливо фыркнув и скрестив руки на груди, Бонд повернулся к продолжающему работать экрану телевизора. — Хватит вести себя как маленький ребёнок, которому не дали конфетку, Бонд! — рявкнул старший мужчина, но тут же сделал несколько глубоких вздохов, возвращая свой гнев и раздражение под контроль. В гостиной главы Ми-6 воцарилась едва ощутимая давящая тишина. Наконец поняв, что агент ушёл в глухую оборону, Мэллори пересел поближе к нему и аккуратно положил ладонь на плечо.       Контраст холодной ладони М с его тёплой заставил Джеймса невольно вздрогнуть и скосить глаза в сторону, сталкиваясь с взволнованным взглядом. Напряжённое тело агента само собой немного расслабилось, видя на обычно каменно непроницаемом или недовольном лице, довольно редко проскальзывающие беспокойство. — Это моя работа, Гарэтт, — Бонд тихо вздохнул и взъерошил свои солменные волосы, которые всё ещё торчали во все стороны после душа. Помолчав немного, агент продолжил, — мы оба знаем и знали, на что идём, решив начать… наши… отношения, — с некоторым трудом закончил Бонд и отвернулся от собеседника лицом к окну.       Из-за штор, почти касаясь босых ступней агента, падал приглушённый облаками лунный свет. Не будь его, рискованная вылазка прошла бы вообще без сучка, без задоринки. (Но когда получается так, как нам хотелось бы?) — Да… И каждый день я всё больше хочу отстранить тебя. Видя, что с каждой последующей миссией ты отодвигаешь границы положенного дальше и дальше, — Мэллори невольно сжал всё ещё покоящуюся на плече Джеймса руку. Правда услышав тихий вздох, тут же убрал, — извини, — наклонившись, он коснулся шерховатыми губами в потревоженном его эмоциональностью месте, а затем встал.       Когда взгляды мужчин встретились, Гарэтт тяжело вздохнул и сложил руки в карманы брюк. — Я знаю, что отстранять тебя нет смысла, и что любое моё предупреждение, просьба или прямой приказ взлетят на воздух вместе с очередной разработкой Кью… Но надеюсь, что хотя бы с костюмом ты не разделаешься, — Мэллори кивком указал на, сложенные на столике в две стопки, вещи. Одной из них был повсюду издырявленный костюм, который предстояло Бонду отнести завтра в техотдел. А другой был доставлен не более часа назад. Сразу как после того, как М попросил Таннера передать Кью, что 007 вернулся с миссии с негодным, но очевидно удачным прототипом.       Молча постояв и пораскачиваясь с мысков на пятки, в ожидании хоть какой-то реакции на свои слова, глава Ми-6 разочарованно поджал губы. — Спокойной ночи, Джеймс. Надеюсь, ты подумаешь над моими словами, — в очередной раз тяжело вздохнул темноволосый мужчина и направился в сторону своей спальни. Где, по крайней мере сегодня, точно будет спать один. Но уже когда он собирался закрыть за собою дверь, остановился и повернул голову к окликнувшему его агенту. — Гарэтт. Я подумаю, — едва заметно светившиеся в полумраке голубые глаза смотрели на него также серьёзно, как во время получения очередного задания.       Едва заметная улыбка проскользнула на лицо Мэллори, а вставший комок в горле словно сам по себе растворился. Прикрыв на мгновения глаза, а затем снова посмотрев на Бонда, мужчина кивнул. — Спасибо.       На лицо 007 скользнула усмешка. Но в отличии от его привычной, в ней не было насмешки или снисхождения. Только спокойствие и усталость. — Спокойной ночи.       Когда Гарэтт скрылся за дверью спальни, Бонд выключил телевизор и, взяв оставленные на соседнем кресле подушки и одеяло, с иногда вырывающимся изо рта тихим вздохом или шипением устроился на диване.       Последний всегда становился его приютом после миссий. Если, конечно, они не заканчивались в других странах или больницах. Но и те не могли удержать его надолго. Он всегда приходил сюда.       И у его партнёра всегда была приготовлена для него запасная одежда, средства гигиены или же постельные принадлежности. Так как агент отказывался доставлять Гарэтту неудобства из-за своих ранений или травм, предпочитая ночевать первую ночь или несколько последующих на диване, пока окончательно не придёт в себя.       Наконец-то агенту удалось устроиться так, чтобы не лежать на нывших от падений и ударов местах. Так уж получилось, что пришлось лечь на левый бок, из-за чего его взгляд наткнулся на две стопки пуленепробиваемых костюмов.       007 не мог не оценить новый гаджет по достоинству. Если что-то и могло соперничать в лидерстве с его любимой Астон Мартин, то, наверное, только это. Конечно, когда Кью доработает все недостатки, в виде чересчур толстой и неудобной ткани, и меньшей подвижности соответственно. И возможно добавит пару приятных для Бонда мелочей. Взрывающиеся запонки, например.       Агент службы секретной разведки хмыкнул и широко зевнув закрыл глаза. А через мгновение тут же провалился в сон.       И снился ему Кью в виде робота, клепавший золотые запонки, которые тут же себе в сумочку складывала Ив, приговаривая, — красиво жить не запретишь…       Таннер, когда Ив отворачивалась за новой порцией, вынимал их из сумки и складывал к себе в карманы, бурча, — что теперь-то я себе хоть ужин позволить смогу. С такой-то зарплатой…       Сам же Бонд, под внимательным и строгим взглядом стоящего напротив М, зашивал дырки в бронированном жилете сразу на себе. Размышляя о том, как было бы хорошо, если бы можно было иметь такой, но встроенный под кожей. Тогда бы уж точно не было проблем с шитьём и кройкой.       Вышедшая из-за туч яркая луна осветила непривычно расслабленное и улыбающееся лицо светловолосого мужчины. Уж она то точно знала, что зашивать дырки в одежде агенту 007 предстоит не раз. И не два.       Но это уже будет другая история.