Spell in the blood

В тот день Джафар мирно дремал в жаркую послеобеденную пору на балконе, примыкающем к его покоям в султановом дворце, как вдруг откуда-то сверху на него приземлился маленький ребенок. После того, как Джафар слегка приоткрыл один глаз, чтобы взглянуть на нарушителя его спокойствия, к нему пришло ужасное осознание. Сегодня же в обед к нему прибыла его сестрица Назира, намеревающаяся отправиться в очередное длительное странствие, и потому оставила свое дитя брату, чтобы тот за ним в это время присмотрел! Джафар на дух не переносил детей, особенно маленьких, и поэтому терпел чересчур активного, любопытного и назойливого Моззи, насколько у него хватало сил, и понимал, что в скором времени ему придется терпеть еще и Жасмин, капризную дочурку своего господина, которая пока что была еще младенцем. — Дядь, я ведь знаю, что ты не спишь! — звонко воскликнул мальчонка, шаловливо потянув взрослого за длинную витую бородку. Легонько шлепнув племянника по рукам, чтобы не проказничал, Джафар принялся поправлять свою бороду, недовольно ворча при этом: — Значит, мама опять путешествовать захотела, да? — Дя. — ответили ему. — А ты почему тогда не с ней? — Мама меня с собой не звала! — А почему ты сам не попросился? — Что? Ты шутишь? Я так хотел остаться с тобой и кое-чему у тебя научиться! И хочу начать прямо сейчас! Маг устало вздохнул, а Мозенрат спрыгнул с его живота, схватил лежащий поблизости чародейский жезл в виде золотой кобры и попытался с его помощью сотворить какое-нибудь колдовство. — А ну отдай, постреленок — это не игрушка, а инструмент! — рявкнул Джафар на мальчика, схватив свой посох и рывком поднял его вверх вместе с зацепившимся за него мальчиком, а после стряхнул того на диван. — Ладно. — обиженно шмыгнул носом малыш. При этом он скрестил ручки на груди, повернулся к дяде спиной, но так, чтобы тот все-таки видел его лицо; губы мальчишки дрожали, а говорил он таким голосом, словно вот-вот разрыдается. — А я-то думал, что ты — лучший дядюшка на свете, и потому хотел стать таким же, как ты! Уж что-что, а манипулировать людьми Мозенрат умел с малых лет, тем более, его родич всю свою жизнь был весьма падок на всевозможную похвалу, и об этом прекрасно знала как его сестра, так и ее отпрыск. Довольный комплиментом, Джафар, положив руку на плечо ребенку, осторожно повернул его вполоборота к себе, а затем вкрадчиво промолвил: — Ты действительно хочешь стать таким, как твой дядюшка, и научиться черной магии? — Если это не очень хлопотно... — кротко ответил мальчонка, сделав над собой колоссальное усилие, дабы не показывать, что от восторга и нетерпения у него сейчас сердце выскочит из груди. **** — Итак, приступим. Самое простое, на что ты будешь способен с моим посохом — гипнотизирование, подчинение себе чьей-нибудь воли. Для этого тебе нужно будет сжать жезл там, где заканчивается капюшон змеи и начинается тело. Нашел? — Да. — Жми. Мозенрат сдавил крохотными ручонками золотую кобру в означенном месте, а после задрожал от восхищения и неожиданности, когда глаза рептилии загорелись красным. — А теперь нужно направить жезл так, чтобы жертва смотрела на горящие рубины скипетра, а после удерживать его в таком положении, чтобы не отрывала взгляда, и дело с концом — она твоя! — Дядь, это, конечно, здорово, но что, это все? — Крошка выглядел крайне разочарованным. — Конечно, нет. Ишь какой нетерпеливый! — Ну так давай еще! Хочу еще! — Вот, шайтан, научился у своей беспутной матери! — раздраженно пробубнил себе под нос Джафар. — Если б не эта фраза, которую твоя мамаша говорила всем своим ухажерам без исключения, тебя бы сейчас вообще на свете не было! — А если ты не согласишься, то я тебя сейчас загип... загиптонизирую! — выкрикнул Мозенрат, с трудом выговаривая новое для себя слово. — Дурашка, мой собственный посох против меня не сработает. Джафар позволил племяннику взять его за палец, а после спустился в комнату, прошел по нескольким своим покоям, добрался до потайной двери, открыл ее и повел мальчонку в свою секретную башню для опытов, а тот всю дорогу внимательно смотрел по сторонам своими хитренькими глазками, рассчитывая таким образом запомнить дорогу до тайного помещения и его расположение во дворце, намереваясь как-нибудь самостоятельно отправиться туда и что-нибудь устроить. — В этой лаборатории для того, чтобы машины работали, я использую электричество, до открытия и широкого использования которого, по моим расчетам, пройдет как минимум полторы тысячи лет. Так вот, энергия чьего-нибудь движения преобразуется в переменный ток, с помощью которого агрегаты приводятся в действие, вот только есть одна серьезная проблема... — Какая? — Видишь ли, сам я носиться не могу — колесо для меня слишком маленькое, а если я сделаю его больше, то оно будет не так быстро и хорошо вращаться, как это нужно для получения тока. А Яго слишком маленький, энергии от его движения удастся получить совсем чуть-чуть. Хм, ты бы мог подойти, но ты слишком маленький, у тебя сил не хватит, а еще упасть можешь... — Дядь! Дядь! Я не маленький! У меня сил хватит! Я могу очень быстро и долго бегать! Можно? Можно? Можно? Все их семейство умело мастерски манипулировать людьми, и Джафар прекрасно знал: чтобы человек, а особенно маленький ребенок, страстно пожелал обладать какой-нибудь вещью или заниматься какой-либо деятельностью, то пусть эта возможность достанется ему как можно труднее. Работа ведь становится приятным занятием только тогда, когда ее не обязательно выполнять. — Нет, нет, Моззи. Все равно ничего не выйдет. — Да что ты? Вот никогда бы не подумал. Позволь мне хотя бы попробовать... Ну хоть немножко... — Ну, я даже не знаю... — Дядь, будь я на твоем месте, я бы тебе дал побегать. Мне бы только попробовать! Джафар вздохнул и подсадил племянника на колесо с видимой неохотой, но с восторгом в душе, а сам выбрал один из множества талмудов, теснящихся на полках книжного шкафа, сел в кресло и принялся читать, усмехнувшись в мыслях: «Я настолько хитроумный! И племяш делом занят и под ногами не путается, и мне огромная польза от его беготни. Если так посмотреть, то быть дядей не так уж и плохо». А ребенок, крепко схватившись за ручку, без устали вращал ногами колесо в течение нескольких часов, пока еще не зная всех тонкостей человеческой психологии и не понимая, что его сегодня так мастерски обхитрили. После Джафар помог ему слезть, заметив при этом: — Никогда раньше бы не подумал, что ты, Мозенрат, такой огромный сгусток бесконечной энергии, который сумел зарядить на полную мощность все приборы и установки, находящиеся в этом помещении. Но, я вижу, ты вымотался, так что тебе пора на боковую. **** День клонился к концу, за окном стремительно темнело, а это означало, что нужно будет укладываться спать. — Дядь, уложишь меня? — попросил Моззи, забравшись на постель, на которой ему предстояло ночевать. Джафар, пожав плечами, лег на диван, куда собирался расположить мальчишку, и позволил тому лечь на себя сверху. Несколько минут — а Джафар надеялся, что это так и будет — уж точно ему ничего не решат. — Дядь, расскажи мне какую-нибудь историю, а? — не унимался крошка. — В историях я не так силен, как твоя мама. Прошу тебя, спи. Ты столько времени носился без перерыва, неужели ты не устал и не хочешь спать? — Мое тело устало и хочет спать, а мозги еще не хотят! Мама всегда мне истории перед сном рассказывает, а ее сейчас нет, ну расскажи! — принялся канючить мальчик, вновь дернув своего старшего родственника за бородку — он так делал всегда, когда хотел привлечь его внимание. — Ладно, ладно, только не вздумай мою бороду трогать опять — она и так тоненькая. Значит, жил на свете дракон. — А как его звали? — Черт его знает, пусть будет Гридум. — А какой он был? — Гигантский, зубастый, крылатый, дышащий пламенем, а его чешуи были острыми, словно заточенные булатные кинжалы, и блестели на солнце. Однако на солнце наш дракон никогда не выходил — он предпочитал скрываться в подземной пещере, где прятал свое золото. Гридум ел очень редко — жизненную энергию он получал от постоянного пересчитывания монет и осознания того, что их стало заметно больше. Жил так он много лет, и однажды подумал: «Я кукую здесь, над златом чахну, а мои сородичи на природе летают да прекрасными принцессами питаются. Я ни разу в жизни не пробовал, каковы принцессы на вкус, я должен это немедленно исправить!». Наш дракон, полетав по просторам, отыскал наконец девицу, которую нашел самой симпатичной, и решив, что наверняка красавицы самые лакомые, решил ее украсть. — А где он ее увидел? — Ну и пытливая ж ты душа! Ну, пусть увидел на балконе ее замка. Гридум потянул лапу за ней, а когда принцесса с криками побежала в свои покои, то просто ко всем шайтанам разнес дворец, ведь дракон был огромным и очень сильным. Схватив свою грядущую еду, он уже намеревался было лететь прочь, как вдруг, выбравшись откуда-то из-под обломков постройки, прекрасный принц, ее жених, вытащил из ножен меч, который всегда носил с собой на поясе, и собрался защитить свою возлюбленную. Но наш Гридум был громадным огнедышащим монстром с прочной чешуей и мощными крыльями, и ему была нипочем какая-то крошечная острая железяка. Но дело должно было быть закончено, поэтому он испепелил прекрасную принцессу и храброго принца, покрыв их хрустящей корочкой, съел их, а после жил долго и счастливо! Спи! Осознав, что сказке конец, довольный ею и ее финалом Мозенрат закрыл глазки и мило засопел, утомленный за день продолжительной беготней и огромным количеством новой информации. Джафар хотел было сдвинуть его со своего живота и отправиться спать, но был слишком рад тому, что озорник наконец уснул, и не хотел его разбудить, поэтому накрыл племянника полой своего плаща и сразу же после заснул сам.