Кто если не я

Голоса. — Я тебя предупреждаю последний раз. Стой на месте. — Ты ведёшь себя, как слабак. — уже более уверенно проговорил парень.— Найди в себе силы, поднимись сюда, и отомсти мне. — голос был резким, властным. Джин молчал. Всё так же держась за поручень. Он не знал, что ответить. — Дай мне руку, прошу тебя. — Чонгук сделал ещё шаг. Джин посмотрел на парня с какой-то странной улыбкой. — Я ведь предупреждал. — парень ослабляет руки. ///////////////////////////////////// За день до этого. Голоса не оставят его в покое. Как и ночные кошмары. Чонгук сбросил с себя одеяла и вскочил с кровати. Полная луна светила достаточно ярко для того, чтобы дойти до раковины в ванной комнате, не включая свет. Парень умывался холодной водой снова и снова, не заботясь о беспорядке, который создавал. «Ты снова становишься сопливым мальчиком. Какая мерзость.» — подумал про себя парень. «Сделай что-нибудь! Или всю жизнь будешь слушать своего отца?!» — Не правда. — тихо произнёс парень. — Боже. Он оцепенел и согнулся над раковиной. Вода капала с его рук. — Сам с собой разговариваю. Пиздец. «Сделай что-нибудь! Сделай что-нибудь! Сделай что-нибудь!» — эти слова всё крутились в голове. Чонгук пытался убежать от этих голосов. Что происходит? Сходит с ума? Почему это происходит? Он медленно выпрямился, в этом раз сознательно вглядываясь в тусклое зеркало. Даже при лунном свете он мог разобрать лишь неясные очертания головы, расплывшиеся по зеркалу, как тёмное пятно, и слабый блеск глаз. Многое поменялось в его жизни. Сейчас ему хотелось сделать свою жизнь намного лучше, хотя бы постараться это сделать, и уж точно не идти по стопам своего отца. Он терпеть его не мог. Даже когда был совсем малышом, он боялся его. Сейчас Чонгук понимал, что немного похож на него. Ему было настолько противно, что проявлялся рвотный рефлекс при каждой мысли об этом. Почему? Вернёмся в детство Чон Чонгука. Началось всё в младшей школе, когда один из мальчишек пустил слух, что видел маму Чонгука с отцом Амели, одной из девочек в классе. За это Чон его поколотил, и маму вызвали к директору. Отец тогда был ещё не в курсе всех событий, так как был занят делами в другом городе. И славу богу. Лучше пусть маму вызовут к директору. У директора мальчик упорно продолжал молчать, не объясняя причину своих действий. Как он мог объяснить причину? Следующий слух прошёлся перед окончанием начальной школы. Одноклассники называли её проституткой, шлюхой, разрушительницей семей и грязной, падшей женщиной. К детскому и наивному сожалению, это оказалось правдой. В тот вечер, Чонгук прямо спросил у мамы, действительно ли это так. Она плакала, просила прощения и говорила, что это только ради их же счастья. Чонгук не мог поверить во всё это. Как она могла так поступить с отцом? Ему стало мерзко от своей же родной матери. Он ещё не понимал. Чонгук не смог понять её. И всё, что она так пыталась объяснить маленькому нахмуренному ребёнку. Чон убежал в комнату, а позже рассказал отцу. О чём позже он начнёт жалеть. После приезда отца матери уже не было. Она уехала. Вот так вот просто. Никаких вестей от неё не было. Она даже не пыталась как-то связаться со своим сыном. После окончание школы отец отправил Чонгука в Лондон. Тогда парень был более взрослым парнем, но не настолько, чтобы жить в другой стране — совершенно один. Но его и не спрашивали. Как обычно. Чон почти не общался с отцом. Единственный разговор у них был за ужином, когда он называл всех девушек и женщин раскрепощёнными. Постоянно оскорблял маму. Он всегда её вспоминал и приводил пример с её поступка. Чонгук замечал, как отец скучает по ней, что не скажешь про самого парня. — Она недавно звонила. — вдруг резко заявил отец. Чонгук ковырял вилкой ужин. Опять этот разговор. — Снова? — парень посмотрел на отца, который выпивал под вечер пару рюмок крепкого коньяка. — Да. Просила денег. — залпом выпив рюмку с алкоголем. — Грязная шлюха! — мужчина налил ещё одну рюмку. Чон молчал. Слов не было описать всю боль. Она ни разу не интересовалась своим сыном после своего ухода. Её волновали лишь деньги. — Твоя мать — тупая шлюха! Слышишь? — почти кричал отец Чона. Он уже привык к таким «психам» от него. Задето его мужское самолюбие! Что же ему предпринять? Срывался только почему-то на своего сына. — Я слышу. — сказал Чон, взглянув на отца. — Иди в свою комнату. — выстрелив строгим взглядом, сказал мужчина грубым голосом. — Тебе завтра с утра уезжать. — Пап… — парень поджал губы. — Почему я не могу учиться здесь? Мужчина долго смотрел на своего сына. Пауза тянулась. — Потому что я так решил! Отдохну от тебя. Ты своей рожей напоминаешь эту шлюху. — низко, сквозь зубы процедил мужчина. — И почему она тебя с собой не взяла. Может быть ты и вовсе не мой сын. — буркнул себе под нос мужчина. Чон пристально вгляделся в глаза своего отца. Прищурился… Отодвинув стул, произнёс: — И тебе доброй ночи. Парень вздёрнул подбородком и уверенно направился в свою комнату. Видеть и слышать он его больше не мог. Может переезд — это лучше, чем жить с этим человеком. Чонгук как-нибудь уж справится. Парень закрылся в своей комнате. Облокотившись об дверь, скатился на пол. Чон закрыл руками лицо. Как же ему тяжело давалось все эти разговоры с отцом по вечерам. Каждый вечер заканчивался именно так. Родной отец говорит ему, как он противен. Противен родной сын. Не удивительно, почему он хочет отправить его в другую страну: избавиться от лишнего груза. Чон скучал по матери. Она была, видимо, единственным человеком, которая любила его. Смешно. Она никогда не любила его. Даже сейчас. Звонит отцу для того, чтобы спросить денег. А раньше было всё совсем не так. «А как же я?». Он почувствовал, как слёзы стекают по щекам. Чонгук раньше был очень депрессивным мальчиком. И не удивительно почему. Парень часто запирался в ванной и доставал лезвии. Он бился в истерике не долго и проводил по коже тонкие полосы, чтобы они быстро заживали и ничего не было видно. Однажды отец всё так узнал об этом. И что он сделал? Избив собственного сына, и сказал: — Хочешь сдохнуть? Так сделай это достойно. Слабак. После того раза, Чон больше не пытался с собой что-то сделать. Он был точно уверен, что больше никто и никогда не увидит его слёз. Он станет сильным. Докажет, что он стоит чего-то. ///////////////////////////////////////////// ! ОТ АВТОРА: Включите песню (BTS — Sea.) Любовь исцеляет — и тех, кто её получает, и тех, кто её проявляет. — Карл Меннингер Джин стоял на самом краю, держась руками за такой ненадёжный поручень, а в глаза — страх. Он не хочет этого. Чонгук стоял на определённой дистанции. Он боялся пошевелиться. Боялся, что сейчас потеряет его. Глаза заливались слезами, но он держался. Да, он сделал ему плохо. Он видел это. Хотелось бы вернуть время назад, но это невозможно! Невозможно предугадать всё! Невозможно поменять себя! Чонгук понимал, что он всё испортил. Но он не хочет терять его. Единственный человек, который ему сейчас нужен — Ким Сокджин. Он был единственным, кому он был готов сдаться. Гордый и уязвимый, парень первый раз в жизни чувствовал нелепую уязвимость перед человеком. И это странное чувство пугало Чонгука. Будто ты теряешь контроль, но при этом радуешься как ребёнок. Он был его слабостью. Он был единственным, кого он хотел оставить себе, отняв у всего мира. Скорее всего, он его пошлёт куда по-дальше, но это лучше, чем увидеть его в крови, таким бледным и безжизненным. Он не хотел этого… Не хотел, чтобы всё пошло именно так. — Джин… я прошу тебя тебя, дай руку. — Чон протягивает руку, но всё так же стоит на месте. — Это того не стоит. Одумайся. Я прошу тебя. — парень говорил еле слышно, голос немного дрожал. Он сам на себя не похож. Чонгук не понимал, что с ним. Была бы здесь Трис, вместо Джина, он бы ещё ей помог спрыгнуть, но Джин… Он не допустит этого. — Дай мне руку. — Чонгук сделал шаг. Джин лишь слегка улыбнулся ему. — Я ведь предупреждал. — парень ослабляет руки. Чонгук рванул к нему, успевая схватить за левую руку. Сердце билось бешеным темпом. Он успел. Он держит его. Сокджин напуганными глазами смотрел вниз. Будто только сейчас понял, что он творит. Сердце ушло в пятки. Дыхание сбилось. В ушах был такой резкий звон, лишь голос Чонгука привел его в сознание. — Дай мне вторую руку! — кричал Чон, всё той же смертной хваткой держа левую руку парня. — Джин, блять. Дай руку мне, быстро! ////////////////////////////////////////// Спустя ещё какое-то время, девушка не смогла сидеть на месте. Она успела налить ванну, высыпать в неё полфлакона соли, снять розовый спортивный костюм, постоять минуту и полюбоваться неестественно синей водой, когда телефон пикнул и зашевелился. Девушка побежала к телефону. — Трис, всё хорошо. Мы поговорили. — ответил Чон. Голос его был спокойным, на удивление. — Что он сказал? Как он? — Трис, спокойно. — перебил её, парень. — Позже всё узнаешь. Ложись спать. — Подожди, а… — Трис не успела договорить, как парень скинул звонок. — Чёрт.