Помощь по старой дружбе

      Золотая Луна смотрела на него с искренним сочувствием. Ей было страшно даже представить, какие эмоции терзали её старого друга в этот момент, пусть он и старался выглядеть спокойно.       — Мне действительно жаль, Танис. Я даже не могу тебе ответить, почему всё так, — проговорила женщина, глядя в глаза собеседника.       Полуэльф сдержанно кивнул, хотя страх, что терзал его последние несколько дней и немного отступил с приходом жрицы Мишакаль, вернулся вновь. Танис сглотнул, чувствуя, как по спине пробежал холодок.       — Я благодарен тебе уже за то, что ты пришла, Золотая Луна, — тихо ответил он, надеясь, что его голос звучит достаточно спокойно.       Женщина взглянула на дверь комнаты, из которой они с Танисом недавно вышли. Она не могла сказать, что в ней было сильнее: беспокойство или желание помочь. И как бы Золотая Луна ни старалась успокоить себя тем, что на всё происходящее воля Богов, в том числе и Мишакаль, но эмоции не унимались. Вера жрицы окрепла так, что никакая ситуация, кажущаяся несправедливой, не могла заставить её пошатнуться, но где-то в глубине души притаилось непринятие происходящего.       — Вы обращались к госпоже Крисании? — уточнила Золотая Луна.       Танис горько улыбнулся. И по этой улыбки уже было легко понять, каким будет его ответ.       — Конечно, обращались…       Женщина кивнула.       Танис отвёл взгляд: это спокойствие на лице жрицы раздражало, даже злило. Головой он прекрасно понимал, что Золотая Луна уже привыкла к подобным ситуациям и научилась не принимать их близко к сердцу, но вот его собственное сердце разрывалось от горечи и несправедливости.       Однако, как бы то ни было, семья Таниса вовсе не была для Золотой Луны тем же самым, что и остальные семьи незнакомых людей и эльфов. Как бы женщина ни старалась смириться и принять волю Богов, её душа болела за Таниса и Лорану, так же как и за их сына. Видя эмоции старого друга и желая хоть как-то поддержать его, Золотая Луна мягким движением коснулась плеча полуэльфа. Тот выдохнул, — кажется, это прикосновение немного успокоило его.       — Всё будет хорошо, Танис, — мягко сказала жрица. — Я буду молиться за вашу семью. Буду молиться за Гилтаса.       Женщина снова взглянула в сторону комнаты Гилтаса, где тот уже несколько дней метался в лихорадочном бреду, что-то шепча, но не приходя в себя. За день до того, как юношу настигло это состояние, он чувствовал тревогу и не мог сосредоточиться на книге, которую читал, его морозило, и он чувствовал слабость. Однако родителям Гилтас об этом не сказал, зная, как они реагируют на любое недомогание сына. В итоге на следующий день юноша не пришёл на кухню, чтобы позавтракать с родителями. Те сразу забеспокоились и пошли в его комнату, где застали его в ужасном состоянии: он ёрзал и ворочался на кровати, сжимая край одеяла и что-то шепча, у него был сильный жар, пульс был учащён. Танис и Лорана сразу же написали письмо в Храм Мишакаль. Так как Верховной Жрицы не было на месте, к ним пришёл молодой жрец, который не смог помочь. Тогда Танис написал письмо госпоже Крисании, которая прислала к ним одного из жрецов Паладайна, но и это не дало результата. Несколько дней состояние Гилтаса не менялось. Тогда полуэльф лично пришёл в Храм Мишакаль, чтобы встретиться с Золотой Луной и попросить её прийти. Надежда в сердцах обеспокоенных родителей уже на тот момент угасала, но просто смириться они не могли. Золотая Луна пришла, присела на край постели Гилтаса и воззвала к своей Богине. Но та не исцелила юношу…       — Спасибо, Золотая Луна…       Танис вздохнул: тот факт, что жрица Мишакаль будет за них молиться нисколько не успокоил. Однако эта фраза была куда лучше того, что сказал им с Лораной жрец Паладайна, который приходил не так давно.       Жрец, которого прислала госпожа Крисания, так же сочувственно на них смотрел после неудачной попытки вылечить их сына. А после сказал, что «такова воля Паладайна, которую остаётся только принять». Не окажись тогда рядом Лораны, в нужный момент мягко взявшей мужа за руку и успокаивающе шепнувшей ему на ухо «Танталас», неизвестно, какими словами бы Танис выпроводил этого жреца из их дома. Полуэльф никогда не был человеком веры, и ему было тяжело общаться со жрецами, которые любили разглагольствовать о Божьей воле, где этого не требовалось.       К счастью, Золотая Луна знала об этом, поэтому не сказала ничего лишнего.       Когда Танис проводил гостью до двери, они обнялись, и женщина почувствовала, как полуэльф напряжён. Сердце жрицы болезненно сжалось. Отстранившись, она выдохнула, и кивнула другу.       — Держитесь, Танис. Да прибудет с вами милость Мишакаль.       — Ещё раз спасибо, что попыталась помочь, — совсем тихо сказал полуэльф, и Золотая Луна поспешила уйти.       Выйдя на улицу, она подняла глаза к небу.       — За что им это, о Мишакаль?.. — беззвучно спросила жрица.              Стоило двери закрыться за Золотой Луной, как Танис, тяжело опустившись на первый попавшийся стул, закрыл лицо руками. Он не плакал, но был на грани, держался из последних сил, проклиная «волю Богов». Их с Лораной сыну было всего шестнадцать по человеческому счёту. Неужели по «воле Богов» он должен умереть в таком юном возрасте? Неужели Боги считают, что Танис с Лораной заслужили это?       Полуэльф судорожно выдохнул, опустив голову и запустив руки в рыжие волосы. Он знал, что стоило пойти в комнату сына, посидеть с ним, ещё раз проверить пульс и температуру, но сил не было даже чтобы подняться. А даже если бы Танис их нашёл, смог бы он сейчас смотреть на сына в том состоянии, в котором тот пребывает уже пугающе долго? Смог бы полуэльф смотреть, как Гилтас сжимается, сворачиваясь в клубок на кровати, сминая постельное бельё, что-то шепчет и иногда вскрикивает? Смог бы отец смотреть сейчас, как сын умирает?       Но сколько бы Танис ни говорил, что больше не может этого всего видеть и выносить, каждый раз он приходил в комнату сына и сидел рядом, держа его за руку. Тому же предстояло случиться и сейчас.       Полуэльф медленно поднялся и на ватных ногах и пошёл на второй этаж, чудом ни разу не споткнувшись. Он даже не видел, куда идёт, он просто, с трудом переставляя ноги, шагал к комнате сына по памяти. Танис не мог сказать, сколько времени прошло, но вот он уже снова сидел у постели юноши в кресле, которое несколько дней назад принёс в комнату Гилтаса, чтобы кто-то из них с Лораной сидел с ним. Чаще это делал Танис, просто не способный заниматься чем-либо другим.       Полуэльф смотрел на сына, спрятавшего лицо в подушке, и неистово хотел помочь ему, даже если бы ему самому пришлось переносить болезнь, что терзала тело Гилтаса. Но Танис был не в силах помочь… как и жрецы Светлых Богов.       Полуэльф вздрогнул, услышав, как Гилтас позвал его. Он осторожно сжал руку сына и прошептал одними губами:       — Я здесь.       Он сидел так ещё очень долго, потеряв счёт времени, как и в предыдущие разы. Тяжёлые веки упрямо опускались, но Танис не уходил в свою комнату, чтобы поспать хоть час: он знал, что сон к нему не придёт. Поэтому полуэльф в последнее время спал только в этом кресле, а ел, пожалуй, только потому, что Лорана настаивала.       Танис провёл рукой по лицу, потёр переносицу, пытаясь не уснуть. Сердце продолжало рваться на части от несправедливости.       Двадцать пять лет назад, — а именно столько было Гилтасу по эльфийскому счёту, — когда Лорана сообщила мужу, что беременна, тот радостно заключил эльфийку в объятия. Его глаза застилали слёзы счастья. Они давно хотели ребёнка, но у Лораны никак не получалось забеременеть. И вот, когда они почти отчаялись, всё получилось.       Беременность протекала довольно тяжело, но Лорана не уставала повторять, что, когда ребёнок родится, они поймут, что это стоило всего, что приходилось терпеть эльфийке, и даже большего. Однако Гилтас родился очень слабым, он едва не умер сразу после рождения, но когда его состояние стабилизировалось, Танис пришёл навестить жену и молча обнял её, держащую младенца на руках. Они оба плакали от счастья.       Но и в дальнейшем их семье было не так легко. Мальчик рос болезненным, к шести человеческим годам он мог сказать, что болел больше, чем некоторые взрослые. Два раза Гилтас оказывался на грани смерти.       Танис и Лорана, всей душой любившие сына, были нежными и оберегающими родителями, малейшее недомогание Гилтаса заставляло их волноваться. В какой-то момент тот перестал говорить им о своём самочувствии, даже если оно было не очень хорошим.       Сейчас, оглядываясь назад, вспоминая, что они с Лораной и Гилтасом пережили, Танис мысленно спрашивал не пойми у кого: «Неужели мы должны потерять его?».       Полуэльф осторожно, едва касаясь, провёл рукой по волосам сына и дотронулся до его лба. Жар тела юноши обжёг руку Таниса, а Гилтас резко отвернул голову, пытаясь уйти от прикосновения.       Полуэльф убрал руку, продолжая смотреть на сына. Ему самому не было известно, откуда взялись силы на подобные высказывания, но он проговорил твёрдо и уверенно:       — Нет, мы тебя не потеряем. Неважно как, но ты будешь жить. Я всё сделаю для это.       Что он может сделать и какие ещё есть способы помочь сыну, полуэльф не знал. Но понимал одно: они с Лораной не сдадутся. Пока Гилтас жив, шанс есть.       Но к кому можно обратиться? Кого можно попросить о помощи, если не справились ни жрецы Мишакаль, ни жрецы Паладайна?       Ответ пришёл в голову Таниса в виде образа, отчего-то пугающего. Перед мысленным взором Таниса встала фигура в алой мантии, капюшон был так низко надвинут, что лицо нельзя было разглядеть. Но во тьме капюшона будто светились два золотых глаза.       Танис вздрогнул, услышав звук открывающейся двери, и посетившая его мысль потерялась в потоке других. Он встал с кресла и направился на первый этаж, чтобы встретить вернувшуюся Лорану. Он знал, какие новости она принесла…       Увидев мужа, Лорана попыталась улыбнуться, но Танис прекрасно видел, какой горькой была эта улыбка. Полуэльф подошёл к эльфийке и крепко прижал её к себе, одновременно ища в ней поддержку и давая её. Когда Лорана неохотно отстранилась, Танис несмело спросил, убирая волосы с её лица:       — Пришёл ответ от Портиоса, так?       Эльфийка кивнула.       — Он тоже не знает, как помочь. Но он подключил лучших белых магов и целителей из Квалинести.       — Будто они успеют приехать, если и найдут средство, — бросил Танис, отходя в сторону.       — Прилетят на грифонах, — ответила Лорана.       — Угу, — скептично хмыкнул полуэльф.       Лорана тяжело вздохнула и снова обняла мужа.       — Золотая Луна приходила… — выдохнул Танис куда-то ей в волосы.       — Я так понимаю, она тоже не смогла помочь?       Полуэльф не ответил, но Лорана и так знала ответ.       — Может, так и правда должно быть?.. — проговорила она. — Может, Боги за что-то наказывают нас, Танис?       — Ты что… — полуэльф отстранился и заглянул в глаза Лораны. — Предлагаешь сдаться?       — Я не знаю, любимый… Я не знаю, что делать, не знаю, можно ли помочь… Никто ничего не может сказать, даже жрецы. На что надеяться?       Танис немного сжал плечи эльфийки. Он совсем не злился за эту слабость. Более того, эта слабость мотивировала его не сдаваться.       — Нет уж, если Боги решили наказать нас, то пусть наказывают нас. Гилтас здесь ни при чём. И я не собираюсь мириться с тем, что происходит.       Лорана подняла глаза, в которых стояли слёзы. Голос Таниса звучал твёрдо и вкрадчиво, но мягко, с пониманием. Он понимал эту минуту отчаяния, он знал, что чувствует эльфийка, потому что сам не раз ловил себя на мыслях, озвученных только что ею.       — Но что ещё мы можем сделать? — тихо вопросила Лорана. — К кому ещё обратиться?       — Я подумаю над этим, — пообещал полуэльф. — А ты иди в комнату и поспи. Тебе нужно отдохнуть.       Лорана оценивающе оглядела мужа, подмечая и тёмные круги под глазами, и рассеянный взгляд. Она понимала: не только ей нужен отдых. Но не хуже она понимала и то, что полуэльфа не уговорить поспать, пока всё не разрешится. Был лишь один верный способ: сказать мужу, что ей не хочется спать одной, что ей страшно и некомфортно. Но сейчас этот способ бы не сработал. Да и Лорана не стала бы даже пытаться: мысль о том, что они оба будут спать, пока Гилтас серьёзно болен, не могла не пугать.       Эльфийка вздохнула, взяла руки мужа в свои и свела их вместе, грея его замёрзшие от волнения пальцы. Танис выдохнул и поцеловал Лорану в лоб, попутно пытаясь сообразить, к кому ещё можно обратиться. Думать удавалось с трудом: недосып давал о себе знать. Но вдруг полуэльф вспомнил, что ответ уже приходил ему в голову. Совсем недавно, за несколько секунд до прихода Лораны. Он попытался вернуть образ, возникший в его голове, и ухватиться за убежавшую в прошлый раз мысль.       Спустя несколько секунд образ вернулся, и полуэльф постарался сосредоточиться на нём. Когда он понял, чей это образ, по спине пробежал холодок.       «Рейстлин…»       С этой мыслью картина слегка поменялась: алую мантию сменила чёрная.       Танис сглотнул. Как он вообще мог подумать об этом? Доверить здоровье собственного сына самому опасному человеку на Кринне, который бросил друзей умирать…       Но в следующий миг этот вариант перестал казаться таким плохим. В конце концов, есть ли у них с Лораной другие варианты? Если нет, не стоит ли рискнуть вместо того, чтобы ждать неизбежного?       Полуэльф высвободил руки из слабой хватки Лораны и отошёл немного в сторону, обдумывая эту мысль. В груди загорелся огонёк надежды, который моментально согрел Таниса. Глаза забегали, отражая внутреннюю борьбу.       — Танис? — позвала Лорана.       Конечно, она слишком хорошо знала мужа. От неё нельзя было ничего скрыть. Особенно сейчас, в момент крайней уязвимости.       — Ты что-то придумал?       Полуэльф выдохнул.       — Тебе не понравится.       — Говори. — Твёрдо сказала эльфийка. Минутная слабость исчезла, будто её и не было.       Танис сглотнул, думая, как бы аккуратнее выразиться.       — Есть человек, который… может быть, способен помочь.       Лорана спокойно кивнула. Она понимала, что, даже если нет стопроцентной гарантии выздоровления сына, нужно попытаться.       — Он живёт в Палантасе и…       — Танис, — мягко, но решительно прервала его эльфийка. — О ком речь?       Полуэльф обречённо вздохнул.       — О Рейстлине.       Повисла тишина. Поражённый взгляд Лораны был направлен на Таниса, а тот не был уверен, что выдержит его.       — Скажи, что ты смеёшься… — наконец проговорила эльфийка, прекрасно понимающая, что Танису не могло прийти в голову так пошутить. Полуэльф знал, что жена всё понимает, поэтому решил промолчать. — Он опасен. Он скорее навредит, чем поможет. Как тебе это в голову пришло?       — За неимением других вариантов. — Мрачно ответил Танис.       — Всегда найдётся вариант лучше, чем довериться Рейстлину. Давай подождём. Может, эльфы Портиоса что-нибудь придумают.       — Мы не можем ждать, любимая.       В глазах Лораны изумление смешивалось с испугом и даже злостью. Видя это, Танис уже подумал, что стоит извиниться и признать, что это не лучшая его идея. Но спустя несколько секунд раздумий полуэльф решил идти до конца.       — Больше вариантов нет. Давай просто попробуем.       — «Просто попробуем»? Танталас, это всё не «просто». Мы рискуем жизнью сына, — возмутилась Лорана.       — Рискуем. Но не сильнее, чем в случае, если будем просто ждать вестей из Квалинести.       — У Рейстлина нет причин нам помогать, — не сдавалась эльфийка.       — Кто знает? Мы никогда не могли понять, что у него в голове, — Танис вздохнул, пытаясь оставаться спокойным. — Да, ты права, у него нет причин помогать. Но и вредить — тоже.       — Ты же не знаешь, что у него в голове, — Лорана скрестила руки на груди, упрямо глядя полуэльфу в глаза.       — Сама подумай, любимая, — мягко продолжил Танис, — зачем ему убивать обычного юношу? Ему совсем не до этого. Кроме того, мы были друзьями. И ему не за что держать на меня зло.       — Зато тебе есть за что.       Полуэльф согласно кивнул.       — Да, но я всё ещё убеждён, что в душе Рейстлина есть место для чего-то, кроме тьмы.       — Да о чём ты говоришь, Танталас!..       Танис понимал, как абсурдно это звучит для Лораны, так что не мог злиться на неё. А она не могла понять, почему полуэльф это говорит: её не было рядом с Рейстлином в день, когда он закрыл Врата, Лорана не видела взгляда мага в тот день, не слышала разговора близнецов, — а Танис никогда не рассказывал об этом, считая, что не нужно преобразовывать эти воспоминания в слова. Конечно, Лорана не понимала, как её муж мог хотя бы допустить мысль о том, чтобы обратиться к Рейстлину.       — Во времена Войны Копья я доверял ему… — попытался объяснить полуэльф.       — И что из этого вышло? — мрачно спросила эльфийка, а в ответ получила тяжёлый вздох.       — Что вышло, то вышло. Я могу сказать, что он не раз спасал мне и остальным жизнь. Если бы не Рейстлин, я был бы уже трижды мёртв.       Лорана замолчала, отвела взгляд. Было страшно признавать, что вариантов больше нет. А ещё страшнее — доверять своего сына Рейстлину.       — Тогда лучше напиши Даламару. Он, по крайней мере, не бросал тебя умирать, — предложила эльфийка.       — Не бросал, потому что не было ситуаций, в которых ему бы было это выгодно, — Танис горько улыбнулся. — Да, я знаю, посоветуешь лучше выбирать друзей.       — Тогда, может, поговоришь с Палином? Или с Карамоном? А они поговорят с Рейстлином…       Полуэльф покачал головой.       — Рейстлин сам себе голова. Если он решит не помогать, его не убедит никто: ни мы с тобой, ни Даламар, ни Карамон, ни Палин. Ты ведь сама понимаешь.       Лорана опустила голову, блестящие волосы закрыли её глаза от взора полуэльфа. Он знал, что она раздумывает.       — Послушай, Лорана, — почти шёпотом сказал Танис. — У тебя нет причин верить Рейстлину, я знаю. Но у меня они какие-никакие есть. Нет, — прервал он, когда Лорана уже хотела что-то сказать, — не проси объяснить, я не смогу. Просто доверься. Не Рейстлину. Мне.       Лорана наконец подняла взгляд, который тут же встретился с глазами Таниса. А в них были тепло и забота. Эльфийка прижалась к груди мужа, ища защиту, прижалась так, как делала это лет двадцать назад, когда ей хотелось, чтобы Танис решил её проблемы.       Полуэльф поцеловал Лорану куда-то в волосы, крепко обнимая.       — Я не буду писать Рейстлину, пока ты не согласишься. Так что скажешь?       Лорана долго молчала. А Танис и не требовал быстрого ответа, давая ей возможность всё хорошо обдумать, при этом не выпуская из объятий. Он отпустил эльфийку, только когда она сама начала отстраняться.       — Хорошо, Танис. Пиши письмо Рейстлину.       Полуэльф выдохнул и кивнул.       — Спасибо.       Он благодарил любимую не за разрешение, а скорее за оказанное доверие. А также за смелость и готовность рискнуть ради Гилтаса.       Больше они ничего друг другу не сказали. Лорана пошла в комнату сына. Танис — в кабинет. Писать письмо в Башню Высшего Волшебства…