Исповедь

      Закинув ногу на ногу, Розария со вздохом откинулась на спинку одной из скамеек в церкви, подняв взгляд к потолку и тут же прикрыв глаза. Так это место ей нравится намного больше — когда здесь нет ровно никого, ни одной живой души, когда она может отдохнуть. Ведь просто некому дёргать её по пустякам. За это она любит ночь в храме.       Идти сегодня в «Долю Ангелов» почему-то не возникало желания. Всё же, работа сверхурочно слишком утомляет… лучше будет просто сбежать с утренней молитвы, а сейчас лечь поспать. В конце концов, без нормального отдыха она не сможет выполнять свою работу, как подобает.       Вдруг дверь за её спиной скрипнула, приоткрылась, девушка лишь тихо вздохнула сама себе под нос. Кто, а главное зачем пришёл в церковь в такой час?        — Вечерняя молитва давно прошла, прихожанин, а до утренней ещё достаточно времени. Иди с миром…        — Я искал тебя.       Розария удивлённо обернулась, замечая вставшего в дверях Кэйю. Одна её бровь медленно поползла вверх. Ему-то она зачем понадобилась? Однако мгновенно её лицо приобрело невозмутимый оттенок, она медленно и вальяжно встала, не показывая, что ушибленную ранее спину прострелило резью, поправила юбку.        — Что случилось, раз капитан Ордо Фавониус искал меня?       Кэйа ничего не ответил, всё же медленно подходя к Розарии. Сложно было в полумраке разглядеть, что за выражение на его лице. Хотя сестра точно чувствовала тяжёлую ауру, повисшую над ним. И ещё чётче уловила стойкий запах алкоголя, исходящий от него. Видимо, пришёл за ней, чтобы продолжать набираться…        — Я не пойду сегодня в «Долю ангелов», — выдохнула она, складывая руки на груди и прикрывая глаза, предупреждая его вопросы. — Устала сегодня.        — Я не за этим.       Изумлённо вскинув бровь, Розария окинула парня взглядом.        — Зачем же тогда? — спросила она с некоторым недоумением.       Кэйа снова предпочёл промолчать, опуская взгляд, что удивило сестру ещё больше. Он выглядит каким-то… растерянным и расстроенным. Не то, чтобы её это слишком волновало, но… она впервые видит его таким.        — Я хочу исповедаться, — вдруг хрипло и тихо сказал он, подняв на неё единственный ныне блеклый глаз. Розария подняла бровь ещё выше, следом вздыхая и прикрывая глаза рукой.        — Ты прекрасно знаешь, что я не самый лучший для этого вариант. Дождись утра и исповедуйся кому-то другому, — проговорила она, но Кэйа быстро мотнул головой, не давая договорить и добавляя:        — Не Архонту. Тебе.        — Мне?       Это уже становилось интересным. Розария окинула флегматичным взором пустой храм, но всё же указала на скамью, садясь. Кэйа как-то тяжело опустился рядом, вздыхая и откидываясь на её спинку, запрокидывая голову. Девушка терпеливо глянула на него, ожидающие перебирая любимые кольца-когти на руке, создавая характерный звон — только он разрушал общую безмолвную атмосферу. Казалось, мир замер в ожидании вместе с ней.       И Кэйа, снова вздохнув, начал свой рассказ. Он рассказал всё. Об отце, что оставил его одного, о мастере Крепусе, о Каэнри’ах… всё, что скрывал до этого. Он не знал, что она скажет, как отреагирует. Просто именно ей хотелось доверить это. Никому больше. Не хотелось больше лгать ей. Девушке, с которой его пропитавшееся ядовитой фальшью сердце бьётся чаще, с которой даже «полуденная смерть» в бокале становится слаще.       Розария молчала. Её брови нахмурились, взгляд был расфокусирован, она точно была в себе, обвив пальцами собственный подбородок в глубокой задумчивости и постукивая металлическим когтем по своей губе. Это просто не укладывалось в голове. Никак. Господи, и угораздило же её…        — Я… прости меня. Я должен был рассказать это, и…        — Бог простит, — выдохнула Розария ему в ответ, всё же прикрывая глаза. Кэйа немного удивлённо взглянул на неё от этой фразы, моргнув.  — У всех нас есть секреты. И пока ты не приносишь вреда Мондштадту, ты имеешь право их хранить, — вымолвила девушка, всё же посмотрев на него в ответ.       Кэйа кивнул, снова опустив взгляд в пол. Розария так и смотрела на него, но снова неумолимо погружалась в мысли. Однако быстро махнула головой, очевидно, отгоняя их, и встала на ноги, словно немного нервно поправив одежду на себе. Ей нужно переварить всё это. Чёрт, а ведь вечер начинался так хорошо!..        — Я пойду. Мне хочется отдохнуть. Поговорим позже.        — Постой.       Тут она ощутила, как её запястье некрепко обхватила чужая рука, но этого хватило, чтобы монахиня остановилась. Посмотрев на уже вставшего Кэйу, она вздернула одну бровь. В очередной раз за этот вечер.        — Мне нужно сказать ещё кое-что. Один грех я утаил.       Розария скучающе закатила глаза, выдыхая.        — Ну?       И в этот же момент он накрыл её уста своими, прикрывая глаз и мягко сжимая руку Розарии в своей. Та в свою очередь ошарашено моргнула, застывая и не зная, куда себя деть. Что всё это значит, чёрт возьми?.. Сердце в её груди, вопреки всем мыслям, подскочило, на языке был привкус одуванчикового вина, выпитого парнем перед этим. Сладкий вкус всё же расслаблял, заставляя тоже прикрыть глаза. Она потянулась к Кэйе навстречу, мягко отвечая на поцелуй, её рука сама легла ему на плечо, скользнув выше к его шее, поглаживая холодным металлом кожу на щеке.       Тяжёлый выдох опалил губы, когда Розария отстранилась первой, приоткрывая глаза. Кэйа сделал так же, встречаясь со взглядом девушки.        — И что ты хотел сказать этим, капитан? — немного тише обычного спросила сестра, усмехаясь. Видно, её настрой сменился. Парень скопировал её выражение лица, ухмыляясь уже более уверенно.        — А то ты сама не догадалась, — хмыкнул он.        — Даже если да, я хочу услышать это от тебя.        — Я люблю тебя.        — Какая неожиданность…       Девушка протянула это с улыбкой на лице, которую Кэйа увидел впервые за несколько лет, которые знает её, из-за чего сердце сделало кульбит. Он тоже улыбнулся монахине в ответ, так и держа её руку в своей, переплетя пальцы. Поглаживая свободной рукой его скулу, Розария неосознанно засмотрелась в яркий глаз перед собой, дыша парню в губы.        — Не стыдно осквернять церковницу? — спросила она с ухмылкой, смотря прямо на него, глаз в глаз.       Тот лишь ухмыльнулся в ответ, собираясь ответить своим фирменным глубоким голосом с хрипотцой, выдыхая ей в губы, но тут по собору прокатился звонкий голосок:        — Сестра Розария! Ты здесь?..       Розария тут же рыкнула, даже с яростью резко срывая с губ парня очередной поцелуй и отстраняясь от него, неаккуратно проведя холодными острыми когтями по его шее, заставляя кожу покрыться мурашками. Кэйа моргнул, провожая её взглядом, впервые его лицо было с оттенком такой почти невинной растерянности.        — Жди меня в «Доле Ангелов», я всё улажу, — донёсся до него довольно тихий голос Розарии, которая стояла в шаге от него. Посмотрев на неё, всё же капитан привычно ухмыльнулся.        — Я закажу нам пару бокалов «полуденной смерти», — пообещал он, уже снова приближаясь к губами девушки, но та приложила к его рту указательный палец, шепча:        — Прибереги это на ночь. Я не планирую отпускать тебя сегодня.        — Значит, взять ещё одну бутылку с собой?        — Как самонадеянно. Но план мне нравится.       Кэйа после этих слов лишь улыбнулся, обхватывая руку девушки и целуя подушечки её пальцев в перчатках, смотря ей прямо в глаза. Но когда голос Барбары пронёсся снова, Розария без сожаления выдернула свою руки из его хватки, мгновенно разворачиваясь и уходя. Только чинный цокот её каблуков прокалывал по пустой зале.       Капитан Кэйа Альберих так и стоял посреди церкви, в очаровании смотря вслед сестре Розарии. Прелестное и нежное, как алая роза в саду, создание, кому он поимел смелость вручить своё холодное сердце, не боясь напороться на шипы.       Которое она приняла.       Приняла его и его исповедь.