Сломанное Зеркало

      К счастью, отдел маркетинга сжалился над Кагами и разрешил дизайнерам внести корректировки в повседневный геройский костюм. Теперь хоть волноваться, что попа зажует этот гребанный купальник, не стоило. Девушка не привыкла носить столь облегающие наряды, ее гардероб — это сплошной оверсайз, даже платья, но она бы соврала, сказав, что ей не понравился новый образ. Со свежей прической, хоть и не в очень удобном костюме, а также возможностью досрочно погасить кредиты и оплатить лечение матери, она чувствовала себя уверенно.       Только одно напоминало Кагами о том, кто прятался под маской Беркута – самодовольные и высокомерные ухмылки других героев.       – Смотрю, над тобой хорошо поработали, теперь сразу понятно, что перед тобой герой, – бодро подметила Мируко, но ее улыбка тут же ожесточилась из-за тяжелого взгляда. – Но костюм не сможет сделать из тебя героя.       Утро начинается не с кофе. Кагами понимала, что реагировать на провокации не лучший вариант, к подобным выходкам со стороны про-героев она была готова. Поэтому, сложив руки на груди, демонстративно выдержала паузу, не разрывая взгляд с героиней-кроликом.       – Учту, – сухо отозвалась Беркут.       Они стояли в коридоре офиса, мимо иногда проходили люди, но сторонний шум оставался на заднем плане.       – И откуда же у Ястреба взялась вдруг сестра? – полюбопытствовала девушка. – Я знаю его со школы, так что о родственниках уж знала бы.       Родственниках? Других? Говорит так, словно у Ястреба их вообще нет. Кагами с трудом удержала удивление, к счастью, вовремя изогнула бровь, выражая подозрительность. О семье Ястреба она ничего не знала, да и не ее это ума дело. Хотя… если Таками потерял родителей в раннем возрасте, до старшей школы, а они с Мируко окончили геройскую академию, это вызывало вопросы. Как сирота смог поступить в ЮЭЙ? Или Шикецу? Несмотря на субсидии и стипендию государства, это же невероятно дорого. Бюджетное обучение стартовало буквально три года назад.       – Ну, понимаешь, никогда не знаешь, когда вдруг появятся какие-то дальние родственники, – нейтрально отозвалась Кагами.       Она не видела смысла ссориться с Мируко, настраивать ее против себя. Но прогибаться девушка также отказывалась, поэтому мило улыбнулась и сказала:       – Да и чего тебе опасаться? Разве я, никому пока неизвестная крылатая героиня Беркут, смогу затмить сильную и всем уже известную героиню Мируко?       Кагами затруднялась сказать, чего было в ее словах больше – сарказма или искренности. Прежде чем пробиваться в комитет безопасности на должность, она изучала подноготную героев. Мируко, как и Ястреб, формально держали свои маленькие агентства, команды, которые, по сути, принадлежали государству. И если парень действовал спокойно, элегантно в некотором плане, то кролик всегда шла напролом. Грубо, но очень эффектно. К тому же у Мируко были как обожатели, так и ненавистники, и все из-за ее чрезмерной прямолинейности. Пока что девушка не знала, восхищало это ее или злило.       – Эй, Беркут!.. О, Мируко?       Лучшего тайминга и не придумать, Куросаки обладал шикарной привычкой спасать бедственное положение. Мируко, задержав напоследок на собеседнице напряженный взгляд, бодро улыбнулась и опустила ей руку на плечо.       – Ну, еще увидимся.       Развернувшись, она помахала рукой парню и ушла с таким видом, словно никаких проблем и не было. Наверное, Куросаки бы подольше задержал взгляд на Мируко, но, наконец, увидев меня, застыл в растерянности.       – Ого, а ты… эм… хорошо выглядишь.       – Только дыру взглядом не прожги.       – Прости. А что хотела Мируко?       Быстро же тему переводит. Но это даже забавно.       – Не верит, что у Ястреба есть дальние родственники.       – А у нее есть основания не доверять тебе?       – Вообще да, они же с ним учились вместе… но, – оглядевшись по сторонам, Кагами поманила за собой парня, уходя из людного коридора. Пришлось перейти на шепот: – Как я поняла из ее слов, Ястреб, похоже, сирота, а дальних родственников у него нет. И тут вдруг он поступает в ЮЭЙ. Тогда ведь обучение не было бюджетным, да и если учесть вероятность льгот…       – Тебя пугает мысль, что его с самого детства взяли под опеку люди из комитета безопасности?       – Не знаю почему, но мне от этого не по себе. Понятное дело, что здесь сидят далеко не святые люди, но я все же надеялась, что это всего лишь байка… что… оберегать страну учат с детских лет.       Произнести «убивать» у Кагами язык не поворачивался. Ей сразу вспомнился бесчувственный взгляд Ястреба. С таким выражением на смерть мог смотреть лишь тот, у кого произошло что-то плохое в жизни. Тогда была ли искренней его улыбка, или же он столь искусно притворялся?       – Кстати, все хотел спросить, – с оттенком неловкости обмолвился парень, и не сразу нашел в себе силы задать вопрос. Поэтому Кагами приготовилась. – Возможно, не мое дело, но… пойми, я просто волнуюсь за тебя. Ты говорила с председателем о своей причуде?       – Конечно, а как ты думаешь?..       – Я не о том. То есть… о ее лимите.       Остановившись у створок лифта, девушка нахмурилась и не сразу нажала кнопку вызова, поскольку вопрос также мучал и ее. Лишь когда они зашли в кабину и убедились, что к ним никто не присоединится, Беркут отважилась продолжить:       – Да, я говорила о лимите, но пока председатель ничего не сообщала о плане, как поддерживать мою силу. И это настораживает.       – Может, тогда напрямую спросишь?       – Да, я собиралась… – слова едва на язык ложились. Наблюдая на табло за отсчетом этажей, Кагами занервничала и неохотно призналась: – Я боюсь.       – Почему?       – Знаешь, это как просить повышения у жесткого начальства – за такую дерзость тебя могли и уволить. Я… да, я понимаю, что сейчас меня никто не уволит. И, думаю, да, надо спросить. Но дело в другом.       – Думаешь, здесь есть подвох и неспроста они не хотят продлевать подписку на причуду Ястреба?       Метафора заставила Кагами усмехнуться.       – Может, они хотят, чтобы я доказала свою пользу, поэтому начинают посылать на эти тайные операции. Просто у меня дурное предчувствие, словно они заведомо готовятся к тому, что…       Лифт остановился, выпуская их на первом этаже, а у девушки так и не хватило духу сказать, что председатель могла от нее избавиться через несколько месяцев. Подстроить несчастный случай, отправить на миссию, на которой Беркут погибнет смертью храбрых. А это значит, Кагами следовало доказать свою пригодность во что бы то ни стало, любой ценой. Но она не просто боялась, а чувствовала, что цена окажется невероятно высокой.       – Ладно, давай не будем нагнетать раньше времени, – предложила Кагами, – я поговорю с председателем после миссии.       – Мы отправляемся через три часа.       – У меня сейчас плановое дежурство по району, буду зарабатывать баллы, ловя хулиганов и переводя бабуль через дорогу.       – Ага, и отбиваться от толп фанатов, – ехидно подметил парень, – твоя популярность растет, всего три недели работаешь, а уже тридцать второе место в рейтинге. Это… круто.       – Да уж.       – Ты хоть рада?       – Да… – уверенно кивнула Кагами, сжав кулаки. Она до последнего не верила, что мечта может стать явью. – Оно стоило того. То есть я очень рада.       – Хорошо, – кивнул Куросаки, выглядя искренним в своих словах. – Тогда встретимся уже в Киото, наверное.       – Да, до встречи.       Аналитикам потребовался всего день, чтобы обработать информацию, которую отряд Ястреба добыл в Сайтама. К сожалению, о Все-за-Одного ничего не нашлось. Имена и адреса, которые перечислялись на клочках бумаг, принадлежали, что странно, героям. Среди них были как про, так и обычные работники экстренных служб, что поначалу навело на мысль о сговоре данных лиц со злодеями. Но когда среди них неожиданным образом оказалось и несколько агентов комитета безопасности, это уже вызвало вопросы.       А вот что заставило действовать в спешке, так это утренняя новость об убийстве двух героев из обнаруженного списка, они оба работали в Киото. Смерть наступила от кровопотери из режущих ран, причем сильных признаков сопротивления жертв криминалисты не обнаружили.       Вот и думай, что хочешь.       Привлекать к себе внимание большой группой комитет не хотел, однако причуда Тени вызывала беспокойство, поэтому было принято решение отправить Ястреба и Беркута, – имелось основательное предположение, что в воздухе причуда противника не работает из-за отдаления от теней. Куросаки и Воробей составят группу информационной и передовой поддержки.       Убийства героев, злодей с пугающей причудой, Все-за-Одного и миссия без поддержки. Вытягивая через трубочку холодный кофе, Кагами понимала, что вкуса любимого напитка уже недостаточно, чтобы справиться с тревогой. Наблюдая за городом с высоты многоэтажки, она приходила к выводу, что ей решили устроить крещение огнем. Или они надеялись, что она помрет на ближайшей миссии.       – Что нового?       – Если хотел испугать, увы, я стою тут, как радар, тебя издалека услышала.       – О, так значит патрулируешь, – бодро подметил Ястреб, запрыгнув на парапет рядом с девушкой и глянув вниз. – Кстати, я кое-что принес.       – Что? – насторожилась Кагами.       Парень полез в карман куртки, и девушка приготовилась к чему угодно, но никак не ожидала, что он протянет ей шоколадку. Возможно, выражение лица у нее стало в один миг чересчур недоверчивым.       – Ну же, бери, я знаю, ты голодная. Фигуре не повредит, ты же тренируешься по утрам.       – Звучит так, словно ты следишь за мной. И это не вызывает доверия, – пробормотала Кагами, тем не менее принимая угощение. – Спасибо…       У девушки возникло двоякое чувство, словно Ястреб пытался подкупить ее, задобрить или же в очередной раз разыграть, поэтому сладость шоколада ничуть не обрадовала. Грустно ожидать во всем подвох.       – Ну, а теперь говори, зачем пришел, – пробормотала Кагам, даже не глядя на парня. – Не просто же так.       – Неужели так сложно поверить, что я просто решил поинтересоваться, как у тебя дела?       – Сложно, учитывая, что ты не лестного обо мне мнения, – нахмурилась девушка.       Таками помолчал мгновение, прежде чем беспечно вздохнуть и развести руками. Легкая улыбка только сильнее задела Кагами за живое.       – Я стараюсь на этом не зацикливаться. Но сложно не злиться, когда ты украла мою причуду.       Пусть парень и произнес слова в мягкой форме с оттенком шутки, Кагами не удержалась и скривилась. Ей стало противно, но не из-за накатившего угрызения совести. Как раз наоборот.       – Украла… – пробормотала она, отвернувшись, – все видят это как воровство, и никто никогда не задумывался, что это моя причуда. Моя способность – копирование, а не воровство, ведь я ни у кого не отнимаю причуду, а просто копирую.       – То, как ты ее используешь, не играет в твою пользу.       Кагами это прекрасно понимала, и от мягкого упрека Ястреба стало только хуже. Использование причуд строго регламентировалось законом. Никто не запрещал использовать их на бытовом уровне, но с таким подходом она рисковала и вовсе оказаться за решеткой. От этой мысли стало не по себе. Ведь председатель могла кинуть ее в тюрьму, а не пойти на компромисс.       – Кстати, – прервал затянувшуюся паузу Таками, – а как ты вообще узнала о своей причуде? Она… не то, чтобы очевидная.       – Это причуда моей матери. Поскольку у меня не проявились характерные признаки причуды отца, то мы ходили к врачам, и они подтвердили мои способности.       – Твои родители были героями?       – Тс, – скривилась Кагами, – в какой-то степени моя мама действительно герой, чего не скажешь об отце.       – Он был преступником?       – Хуже. Он бросил нас, когда узнал, что мама заболела и придется отдавать баснословные деньги за ее лечение. Еще вопросы?       Тема семьи для девушки была равносильна красной тряпке, она с вызовом глянула на Таками и прожигала его взглядом до тех пор, пока он в растерянности не отвернулся.       – Извини, не хотел тебя обидеть.       Ну хоть в чем-то он искренен. Девушка мысленно отругала себя за потерю контроля над эмоциями. Разговоры об отце никогда не оставляли ее равнодушной, и если бы он не ушел от них, все могло бы сложиться иначе. По крайней мере, им бы не было так тяжело.       – Я так рвалась в геройскую индустрию не только из-за красивой жизни. Я хотела доказать, что причуда, от которой столько проблем, может сделать из человека героя. Что от нее не только… будут неприятности.       Ведь по факту именно эта причуда принесла разлад в семью Кагами, из-за нее ее мама слегла с неизлечимой болезнью, и вся жизнь посыпалась, как пазлы в домино. Девушка ненавидела всех, кто смотрел на нее свысока, обзывая воровкой, потому что это постоянно напоминало ей об отце. Мужчине, которого она так любила. Мужчине, который трусливо сбежал, с презрением и брезгливостью озираясь на заболевшую жену.       Крысы бегут с тонущего корабля первыми. А что делать, если твоя причуда и есть этот сраный тонущий корабль? Тоже бежать? Или же залатать все дыры, а затем смотреть на крыс, трусливо тонущих в океане?       – В общем, – прочистив горло, Кагами взяла себя в руки. Не место и не время раскисать, тем более на глазах у посторонних. Она с легкой неловкостью посмотрела на Ястреба. – Я хочу сказать, что… как бы… принимаю твою злость, ненависть и раздражение, ты вправе думать обо мне что угодно. Но я надеюсь, это не скажется на нашей работе. Да, я не сожалею, что поступила, как поступила, но… не могу не сказать, что чувствую себя виноватой. Как бы парадоксально это не было. Ты вроде как хороший парень. Просто угораздило помочь не очень хорошей девушке.       Честно говоря, без чувства вины жилось проще. Чем больше Кагами общалась с Ястребом – да с любым человеком в принципе, – тем сильнее к нему привязывалась, теплее относилась. Поэтому она, помня благородный поступок отца, старалась держаться подальше от людей и мужчин в частности. Только Куросаки был для нее святым исключением.       – Ты… прям так переживаешь, оказывается.       – Нарываешься? – зашипела Кагами.       – Нет-нет, ты что, я просто не думал, что ты прям… ну…       – Не такая стерва, какой хочу казаться? – уточнила девушка. – Ошибаешься. Но я просто хочу, чтобы не было недопониманий.       – Ну, честно говоря, недопониманий стало больше, – засмеялся Таками. – Я так понял, что нравлюсь тебе, но в то же время ты чувствуешь неловкость и раздражение из-за…       – Слушай, Ястреб, закрой клюв, пока я не выдрала его.       – Понял-понял, – подняв руки в знак капитуляции, усмехнулся парень, – у нас все сложно.       – Сложно… И, кстати. Знаю, что Уширомия бесится из-за этого, но… мне так и продолжать обращаться к тебе по геройскому имени?       – Тебе не нравится мое геройское имя? Ауч.       – Нет, не в этом дело, просто… странно это. Ты же ко мне обращаешься по фамилии иногда, а я чувствую себя неловко.       – Неужели тебе это так важно?       Да не сказать, что важно, однако очень странно, когда называешь своего напарника птицей двадцать четыре на семь. Комитет определенно хотел сохранить имя Ястреба в секрете, но это уже перерастало в какую-то ненормальную одержимость конфиденциальной информацией. Но если парень не хотел раскрывать секрет, Кагами оставалось это принять и развести руками.       – Хм-м, называй меня Кейго, – улыбнулся Таками, – но только, если никого нет поблизости, договорились?       – По имени? – напряглась девушка.       – Это все, что я могу сказать.       – Как все с тобой сложно… Ладно, Кейго, так Кейго, – вздохнула девушка и взглянула на наручные часы. – Моя смена заканчивается через семь минут…       – Значит, через семь минут мы летим в Киото.       Заключение Ястреба нагнало на Кагами тревогу, которую усилил поднявшийся ветер. Вздрогнув от холодного порыва, девушка нахмурилась. Им предстояла опасная операция, и она чувствовала себя щенком, которого выгоняли на поле с бойцовскими псами. В прошлый раз ей повезло уйти от Тени живой. Все ли будет в порядке теперь? Видимо, другого выхода у нее все равно нет.