***
Чонхо забирает из больничного кофейного автомата два стаканчика американо. Когда они с Ёсаном приехали в больницу, на сообщение последнего ответила его подруга. Уже через пятнадцать минут она запыхавшаяся стояла под дверью кабинета, где осматривали Кана. Черён была в ужасе от сообщений друга, она даже завела разговор о том, что ей нужно было пойти на эту вечеринку и не бросать его. В общем, Чонхо пришлось успокаивать и её. Благо, девушке не пришлось долго переживать, как и парню. Врач осмотревший Ёсана сказал, что всё в относительном порядке. Факт изнасилования был подтверждён, на одежде найдены чужие биоматериалы и ничего не помешает привлечь к ответственности насильника. Жизни Ёсана ничего не угрожает, все оставленные на нём следы избиений уже обрабатывают. Ночевать придётся в больнице, а уже утром ехать в участок и писать заявление. Черён принесла сменную одежду для друга, ту, что была на Ёсане выдали в пакете как доказательства, свитер же был возвращён владельцу. За ночь в больницу никто с чем-то серьёзным не приезжал, поэтому врач и медсёстры спокойно занимались Каном. Его должны были перевести в палату после обработки всех ушибов и ссадин. Чонхо протягивает новой знакомой стаканчик и садится на соседний железный стул в коридоре возле кабинета. — Знала бы я… — снова начала Черён, отпивая горячий кофе. — Ты ни в чём не виновата. Виноват только тот, кто изнасиловал, — Чхве уже относительно успокоился, злоба поутихла. — И он понесёт за это наказание. — Спасибо, что позаботился о Ёсане. Не знаю, что с ним было, если бы не ты, — Черён смотрит благодарно своими большими глазами. Она действительно удивлена, что так сошлись звёзды, и Ёсана нашёл именно этот парень и помог ему, отложив все свои дела и веселье на вечеринке. — Меня уже сам Ёсан поблагодарил раз сто, не надо, — отмахивается Чонхо. — Любой бы на моем месте так поступил. Черён губы поджимает и взгляд отводит, теребя прядь красно-рыжих волос пальцами. — На самом деле сейчас мало людей, которые могут откликнуться и помочь в беде, — серьёзно говорит девушка, на что Чонхо решает промолчать. Через пару минут из кабинета выходит медсестра вместе с Ёсаном, ему обработали все побои и вкололи обезболивающее. Тут же вслед выруливает врач и протягивает Черён стопочку распечаток с медицинскими заключениями, рецептами и справками. Он подробно объясняет, что нужно будет сделать уже утром в участке, и как нужно будет лечить Кана в домашних условиях, чтобы всё у него скоро зажило. От местного бесплатного психотерапевта Черён отказалась и заверила, что найдёт другу хорошего специалиста. Во время диалога девушки с врачом Чонхо переключил внимание на Ёсана. Тот стоял снова с опустошённым взглядом и явно не знал, что ему делать. В голове билось столько мыслей разной степени позитива или его отсутствия. Хотелось обнять Кана, чтобы тот вынырнул из страшного омута воспоминаний и навсегда оставил то, что произошло с ним. Но так просто одними объятиями не спасёшь. Через пару минут Ёсан уже лежит в палате и по наставлению врача пытается уснуть. Черён немного с ним повертелась и села рядом на край чуть скрипящей больничной кровати. Чонхо нашёл себе стул и молча сел рядом. Кан ничего не говорил и действительно спокойно закрыл глаза. Они у него оказывается были карими. Чхве уже успел удивиться тому, что они были голубыми, но это оказались линзы, которые парню пришлось снять перед сном. Ёсан невольно сжимается, прижимая к себе одеяло и пытается уснуть, пока его по руке гладит Черён. Лишь через какое-то время парень в кровати начинает дышать размеренно, будто бы он действительно заснул. — Ты бы ехал домой, теперь о нём есть кому позаботиться, — девушка поворачивается к Чонхо, чьё сонное состояние прослеживалось со стороны. — Не оставлять же тебя тут одну, — бормочет Чхве, на что Черён улыбается. — Не волнуйся, я написала ещё двум нашим друзьям. Они скоро должны приехать, — Ли снова в душе удивляется, насколько неравнодушный человек сидит напротив неё. Чонхо собирается что-то сказать, но тут же неприлично громко открывается дверь в палату. Два парня, несмотря на нетихое ворчание медсестры за ними, влетают в палату. — Он только заснул! — шипит на них Черён. — Тэхён, Чонин, имейте совесть! Тэхён и Чонин тут же останавливаются, осознавая, сколько шума они навели. Оба тихонько ойкнули и даже дверь за собой закрыли. Чонхо знает Чонина, на удивление. У них один преподаватель по вокалу, и они периодически после занятий в общей компании ходят в кафе возле консерватории. Да и лицо второго парня кажется отдалённо знакомым. — Как Ёсан? — тихо спрашивает Тэхён. — Относительно стабильно. Уснул вот, — Черён переводит взгляд с парней на Чонхо. — А это Чонхо, который Ёсана с той тусовки вытащил и до больницы довёз. Только сейчас оба парня замечают ещё одного человека в палате. Чонин ожидаемо удивляется, но лишних вопросов не задаёт. Чхве с обоими обменялся рукопожатием. Он поднялся с уже насиженного места. Ёсан явно в надежных руках своих друзей, и он здесь больше не нужен. — Ещё раз спасибо, — произносит Черён перед прощанием. — Напиши утром, как Ёсан себя будет чувствовать… или насколько всё будет плохо, — просит Чонхо напоследок, на что девушка кивает. Они уже обменялись контактами, чтобы поддерживать связь. Раз дело будет точно доведено до суда, то Чонхо точно окажется в числе свидетелей и теряться ему нельзя. Он прощается с сидящими в палате и уходит. На улице стало совсем холодно. Чонхо включает телефон и пару секунд смотрит на его общий чат с друзьями. Хонджуну и Сонхва уже успели рассказать, как Чонхо уехал с одним парнем, а другому успел набить морду. И скинуть в этот же чат кучу пьяных фоток. Парень тяжело вздыхает, глядя на эту картину, и решает пройтись немного пешком, параллельно записывая голосовое о том, что вообще произошло.***
Уже на следующий день Чонхо сидел в полицейском участке. Оказалось, что у Ёсана есть старшая сестра и сейчас именно она сидела с ним в кабинете, где давались показания. Остальные сопровождающие дожидались их в коридоре. Дело это явно затянется на весь день, но медлить нельзя. Чонхо тихо переговаривался с Черён о Кане, потому что других камней преткновения за несколько часов знакомства у них не было. Ёсан уже окончил университет, где учился на факультете дизайна, а теперь работает в цветочном магазине флористом. Увлекается танцами, грезил о карьере айдола, и имеет совсем небольшой круг близких друзей, который после вчерашнего сократился на одного человека. Пару следующих дней Чонхо провёл в участке больше времени, чем на парах в университете, проходя, как главный свидетель. Насильника быстро арестовали, он даже скрыться не пытался и спокойно сидел у себя в квартире. Он вовсю пытался выйти из положения и плёл, что всё было по согласию и вообще Ёсан сам на него кинулся. Полицейский, что вёл это дело одаривал его скептическими взглядами. На руках были медицинские заключения, был незаинтересованный и независимый свидетель. Чонхо знал, что большинство дел об изнасилованиях не то что до суда не доходят, девушки и парни даже заявлений не подают, предпочитая ничего не делать. Ёсан бы тоже ничего не сделал и предпочёл бы забыть эту историю, будто это всё страшный сон. Его друзья и сестра усиленно старались разряжать обстановку всеми возможными способами, потому что постоянное нахождение в отделении давило на Кана ещё сильнее. В конце концов им сказали, что можно спокойно ехать домой и дожидаться суда. Все показания и улики были получены, даже та комната в арендованном доме была осмотрена, провёлся допрос у пары студентов с вечеринки, кто мог что-то видеть или как-то общался с Ёсаном и его другом. Черён говорила о том, что нечасто попадаются столь неравнодушные полицейские, приложившие усилия, чтобы дело дошло до суда. Чонхо долго не мог обработать информацию о том, что при подобном произошедшем преступлении полицейские или даже врачи могут ничем не помочь и отправить куда подальше. Он вроде себя наивным не считал, но подобная безответственность к чужим бедам от людей, которые должны помогать и защищать, удивляла и пугала. А здесь повезло. Уже через неделю Кан вернулся на работу, когда синяки стали менее заметны и засосы почти сошли с шеи. Он тщательно замазывал синяк на скуле и прятал все следы произошедшего на открытых участках тела. Запястья были прикрыты длинными рукавами, а на лице появилась улыбка, с которой Ёсан встречал и провожал посетителей магазина. Парень полностью отдался работе, параллельно посещая психотерапевта. Черён действительно нашла хорошего специалиста через подругу. Чонхо после учёбы забегал к парню в цветочный, чтобы поболтать и отвлечь. Ему нравилось просто общение с Ёсаном на всевозможные темы, а ситуация, при которой им пришлось познакомиться, ушла из разговора, оставив после только каждодневное «как ты?» от Чхве. Со стороны казалось, Кан отвлёкся от произошедшего и не думал об этом. Он мило улыбался новой посетительнице, обсуждая с ней идеи для красиво оформленного букета. Заботливо ухаживал за растениями в горшках и менял воду цветам в больших вазах. Когда привозили новые партии живых цветов, Ёсан не удерживался от того, чтобы не ткнуться носом в какие-нибудь пионы и вдохнуть приятный запах. А потом он несомненно тыкал в лицо Чонхо тот же цветок, чтобы парень тоже услышал этот аромат. Ёсан смеялся над шутками, скромно пританцовывал под Twice из радио и довольный пил кофе, который приносил Чонхо. Со стороны всё в порядке, что не могло не радовать. Кан только сторонился заказчиков мужчин и доставщиков цветов. Чхве уже знал, что его новый знакомый увлекается скейтбордами, компьютерными играми, у него есть коллекция дронов, а ещё он любит курочку и косметику. Чонхо жалел, что познакомился с Ёсаном не при самых приятных обстоятельствах. Лучше бы они встретились где-то в кругу общих знакомых. Чхве бы звал парня на свидания, гулял с ним допоздна и не боялся обнять за плечи. Они были знакомы около месяца, а все их «свидания» были только в цветочном и в отделе полиции. Чонхо считал, что будет совершенно неуместным звать куда-то Ёсана и навязывать ему своё общество ещё больше и чаще. Парню приходилось также довольно часто связываться с Черён. Они успели подружиться за целый месяц, хотя и всё ещё по большей части говорили про уже общего друга. После нескольких переписок и одной встречи Чонхо понял, что спокойствие и улыбки Ёсана всё-таки оказались лишь картинкой и защитной реакцией. Он боялся оставаться один дома, пугался каждого взгляда в свою сторону от незнакомцев и часто плакал. Кан перестал ходить на танцы, почти не выбирался дальше собственных работы и квартиры, глотал выписанные психотерапевтом таблетки, превышая норму. Парень, что до этого каждые выходные ходил в скейтпарки, пока на улице было тепло, и танцевал везде, где хотел, от души, принимая всеобщее внимание, теперь потух. И неизвестно зажжётся ли вновь. Просто он морально не был готов вернуться к себе прошлому, будто бы жизнь разделилась на «до» и «после». Ёсан себя ругал за слабость. Люди проходят через более тяжёлые вещи, неисчислимое количество девушек проходило через то, что случилось с ним, но все находят в себе силы идти вперёд и жить дальше, будто бы на душе ран не осталось. Черён, Чонин, Тэхён, сестра и психотерапевт в один голос повторяли, что сейчас парню надо сосредоточиться на себе и на своём ментальном здоровье, а не загоняться ещё больше. Позже к ним присоединился и Чонхо, узнавший о реальном состоянии Кана. Когда посетителей не было, магазинчик наполнялся тихими разговорами. Ёсан уже успел занять важное место в жизни Чхве, а ближайшей целью на будущее стало увидеть наконец-то абсолютно счастливого и свободного от страшного воспоминания юношу. Ёсан же в прошедший месяц слишком много думал. Синяки сходили потихоньку, через тридцать дней не оставив никаких следов. Только мысли продолжали сопутствовать новому приживаемому дню, особенно, когда никого не было рядом. У его друзей и родных тоже свои дела, работа и учёба, но в одиночестве становилось явно хуже. Кан читал в интернете статьи и посты от жертв изнасилований с их историями восстановления. У многих даже не было поддержки со стороны, девушкам приходилось самим справляться с проблемами. У Ёсана всё проходило удачно — и насильника задержали, до суда довели дело, была помощь и поддержка. Парень действительно старался сосредоточиться на себе и не уничтожать себя мыслями о своей слабости и ничтожности. С ним поступили очень плохо, но не всю же жизнь возвращаться к этой ситуации и дрожать от каждого взгляда в свою сторону. У Ёсана не было проблем с доверием. Он был застенчив и мог сдружиться с людьми только в очень редких случаях. Он долго присматривался, изучал и, лишь убедившись в надёжности человека, впускал его в своё сердце. Если же человек уже после этого отбора в друзья, начинал пренебрегать Ёсаном или как-либо неподобающе к нему или к его друзьям относиться, то он быстро шёл лесом. Поэтому у Кана никогда не было влюблённостей в кого попало и связей с манипуляторами и абьюзерами. Парень просто слишком чутко относился к себе. Только произошедшая с ним ситуация его подкосила. У Ёсана не было и мысли, что его друг, которого он знает со школы, поступит так с ним. На допросе, когда следователь спросил о причине преступления, тот ответил, что слишком давно желал Кана и на той вечеринке сорвался, надеясь на взаимность. Отказ просто снёс ему крышу. Это было не спланированно, а абсолютно спонтанно. Но срок ему в любом случае обеспечен. Ёсан действительно не ходил на занятия в танцевальный зал. Ему было тошно от своего тела, что даже переодеваться или принимать душ было некомфортно. А на танцах постоянно много людей. То парни Лии и Юны приходят посидеть в уголочке, то друзья Тэхёна в количестве четырёх штук расслабляются с остальными под рандом, то потеря-гетеросексуальности-для-парней-Хван-Хёнджин приходит за компанию с Чонином. У Кана нет поводов не доверять этим людям, но он не может даже в зеркало на себя смотреть, а в танцевальном зале эти самые зеркала на всю стену и чужие глаза в придачу. Ёсан повторял нужные хореографии дома, благо паркет в его гостиной для этого подходил. Вообще вся компания с танцев наведалась к парню уже через неделю после первого похода в полицейский участок, потому что нельзя закрывать глаза на произошедшее с их другом. Йеджи — святая душа — дала много советов, как восстановить ментальное состояние. Её школьная подруга была в такой же ситуации и справляться им пришлось вдвоём даже без родителей и психологов. Она же и помогла Черён в поисках психотерапевта. Никто на Ёсана не давил, а после недолгого обсуждения и поддержки вся компания засела в гостиной в окружении подушек и еды, смотря залпом полнометражные аниме. И Кана весь вечер не посещали плохие мысли. С Чонхо он почти не говорил о произошедшем изначально, потому что и так слишком его напряг. Формально он для Чхве — никто. Незнакомец с вечеринки, которому не посчастливилось оказаться в ужасном положении. В ту комнату мог зайти абсолютно кто угодно. Поэтому Ёсан не хотел доставать, да и он вообще не понимал, почему парень возится с ним вот уже целый месяц, сидит с ним в своё свободное время в магазине и покупает кофе. Кан старался не мешать этому вниманию в свою сторону, но он присматривался. Конечно, Чонхо уже был претендентом на место близкого друга, благодаря своему неравнодушию, альтруизму и любви бить всяким козлам лица. Но нужно было пообщаться побольше, хотя они и так во время работы обсуждали всё подряд. Оказалось, что Уён их общий друг. Ёсан вообще его знает аж со школы, но оба крутились в разных кругах, потому их друзья не пересекались особо. На той вечеринке Чон не узнал парня, которого уводил Чонхо (пить меньше надо), но после того, как послушал голосовые друга из общего чата, места себе найти не мог. У него под носом случилось такое с его другом! Причём с этой жизнерадостной булочкой! Уён на следующий день в университете просто не давал покоя возмущениями и ругательствами в сторону насильника, мешая их с сожалениями. Остальные тоже к нему подключились, обсуждая то, какими же ублюдками могут быть люди и как много каждый день страдают ни в чём неповинные девушки и парни, что не сумели за себя постоять. Уён периодически забегал в цветочный вместе с Чонхо, иногда заносило и остальных ненадолго за компанию. Ёсан узнал, что друзья Чхве знакомы с компанией Тэхёна, знают друзей Чонина и Хёнджина. Их круги общения пересекались в очень многих местах. Странно, что парни не познакомились раньше при таком количестве общих знакомых. Уён ещё скинул Чонхо видео, где он танцует с Ёсаном в студии. Чхве пришлось собирать свою нижнюю челюсть по всей кухне, где он смотрел присланное видео. Если Кан не вернётся к танцам, забросит их, то мир многого лишится, а этого допускать нельзя было.***
Чонхо уже привычно выходит не на своей остановке, а на две раньше. Пары вымотали его за этот день, что даже друзья сегодня не спасали от тоски и усталости. Наушники доставать не хотелось, хотя музыка обычно отвлекала от проблем и расслабляла. Парень просто шёл в сторону цветочного магазина, не осматриваясь по сторонам, в надежде, что общение с Ёсаном точно должно было улучшить моральное самочувствие. Но уже перед дверью магазина пришлось нахмуриться и потерять остатки позитивного настроя. На двери висела табличка гласившая о пятнадцатиминутном перерыве. Дверь закрыта. Ёсан никогда не закрывал магазин на перерыв и вообще почти не отлучался с работы, поэтому эта табличка напрягла. Прилавок загораживала полка с цветами в горшках, не было видно, есть ли вообще кто-то внутри. Чонхо просто заворачивает за угол и обходит магазин, где был запасной выход, и проходит через небольшой склад и служебные помещения. Ёсан обнаруживается за прилавком на своём законном месте. Вокруг его стула на полу скопились отрезанные листья и концы стебельков с жухлыми бутонами цветов, как и всегда получается, когда нет времени подмести. Но Чонхо замирает у двери между основным залом и подсобкой, мгновенно забывая о своих проблемах. Ёсан бесшумно плакал, отстранённо глядя куда-то в сторону и не замечая вошедшего. Стоило Чонхо закрыть дверь и подойти к прилавку, Кан вздрогнул и принялся утирать слёзы с лица, чтобы скорее прийти в себя. Чхве снова не знал как подступиться к парню, будто они переместились назад в день первой встречи. После того дня парню не приходилось наблюдать чужие слёзы, поэтому пришлось быстро соображать, что делать. Чонхо рискнул нарушить чужое личное пространство и молча обнял Ёсана. Тот сам потянулся в ответ и ткнулся в плечо Чхве, не скрывая своё не самое лучшее состояние. Чонхо осторожно гладит юношу по спине, пока ничего не спрашивая, чтобы он успокоился. Кану становилось легче всегда, когда его новоиспечённый друг сидел с ним на работе. Так было комфортнее, будто у Ёсана появляется личный охранник, готовый вынести всех, кто попытается навредить. Без него, в одиночестве было страшно. Сегодня случился какой-то из ряда вон выходящий случай. Некоторые заказчики и простые покупатели пытались познакомиться ближе с красивым флористом, но Кан всегда с лёгкостью выкручивался и мягко, хоть и прямо, отказывал. Очередной мужчина, на вид приличный не выделявшийся среди кучи важных мужчин своими классическим костюмом, кремовым пальто и уложенными чёрными волосами, попытался поближе узнать Ёсана, пока тот собирал ему букет из выбранных цветов. Кан волновался из-за того, что он был наедине с этим посетителем, но виду не подавал, вежливо улыбаясь и отвечая односложно. Пришлось соврать, что у него нет соцсетей, что по вечерам он учится и пойти погулять никак не получится. Но отставать мужчина не хотел, пока страх и злоба Ёсана возрастали. Он уже отдал букет и получил за него деньги, когда этот настырный посетитель безболезненно, но бесцеремонно схватил его за запястье, вновь осыпая какими-то комплиментами. Кан так и замер, даже не слушая чужой голос. Эта заминка позволила мужчине погладить юношу по руке и даже немного скользнуть пальцами под рукав свитера. Ёсан вырвал свою руку из чужой и требовательно попросил удалиться. Мужчина свою решимость растерял и наконец-то покинул магазин. Кан пытался сдержать нарастающую панику, но выходило плохо. Руки снова задрожали, сердце стучало быстрее обычного, а в голове дорисовывались самые печальные исходы, если бы этот мужчина не ушёл. Ёсану пришлось временно закрыть магазин, чтобы прийти в себя, но паника настигла, заставив сжаться на стуле за прилавком. Казалось бы, случай неприятный, но не смертельно страшный. Не хотелось в очередной раз плакать из-за какого-то незнакомого придурка, однако страх отпускать не хотел. Ёсан думал, что уже никогда не сможет нормально взаимодействовать с социумом, пока есть такие мужчины. Чонхо пришёл спасением. Кан постепенно успокаивался и приходил в себя, благодаря чужому присутствию. Чхве сам находит таблетки, которые Ёсану выписал психотерапевт, протягивает бутылку с остатками воды. Снова видеть парня таким разбитым, с немного покрасневшими глазами и поникшим взглядом, просто ужасно. Чонхо не смеет и слова проронить, не хочет лишний раз напрягать. Ёсан сам тихо рассказывает, что произошло. Просто выговаривается и о произошедшей ситуации, и о том, как ему надоело постоянно бояться и впадать в панику при малейшем поводе. Чхве действительно забывает про свои проблемы. Он больше не притрагивается к парню. — Я понимаю, что не нужно так реагировать, но не мог ничего с собой поделать… — Ёсана останавливает страшный взгляд напротив. — Его поведение ненормальное! Хён, ты не должен никого оправдывать, — серьёзно говорит Чонхо, уже в который раз повторяя одно и то же. — Только не заводи снова разговор про то, что мне нужно заботиться о себе! — Я не хочу давить, — Чонхо понижает голос, будто бы его может услышать кто-то посторонний. — Но ты правда должен думать о себе и не винить во всём. И тогда ты найдёшь в себе силы, чтобы восстановиться. Чхве хотелось сказать очень много про то, что Ёсан заслуживает самого лучшего в этом мире и даже больше. Но он не хочет пустых разговоров. Он хочет поддержать и внушить мысли о любви к себе, которую Кан растерял. Ему было некомфортно и страшно быть собой, а с этим нужно было бороться. От одной только мысли, что к парню притрагивался какой-то непонятный тип с не самыми чистыми намерениями, Чонхо закипал. Но всю злобу он ловко спрятал и наконец-то улыбнулся ободряюще. Ёсан, до этого смотревший куда-то в пол, поднимает взгляд и улыбается в ответ. С Чонхо его никто не тронет. Чонхо защитит, если этот настойчивый клиент вернётся. Чонхо доведёт до порога в квартиру и дождётся, пока Кан не скроется за дверью. Ёсан наконец-то ощущает безопасность, успокаивается, допивая остатки воды из бутылки, и идёт открывать дверь цветочного, а то перерыв его уж сильно затянулся. Чхве привычно сидит в магазине весь оставшийся рабочий день, пишет практическую по экономике и иногда помогает Ёсану по его делам. Когда посетителей не было, они разговаривали обо всём, что придёт в голову. Чонхо рассказывал про свою практическую, пока Кан слушал, потеряв смысл повествования на определении рыночной экономики. Ему было приятно просто слушать о чём-то отстранённом. А парень с ним так горел тем, что он учил и над чем работал, что слушать его можно было бесконечно. Чонхо был каким-то неподходяще искренним для этого мира. Ёсан мысленно старался отогнать от себя произошедшую с ним ситуацию, но память выдавала картинки сама, заставляя временами вздрагивать или съёживаться от страха. Но стоило поближе придвинуться к Чхве и вслушаться в его речь, как все невесёлые мысли отпускали. Становилось легче.***
Приближался суд, разбирательства всё ещё не давали покоя. Календарь на телефоне показывал одиннадцатое октября, когда во время перерыва в столовой Юнхо спросил, собирается ли Чонхо праздновать. — Что праздновать? — парень непонимающе смотрел на друзей. Те смотрели на него в ответ сначала как на идиота, а затем с такими улыбками, будто сейчас они громко засмеются. — Чонхо, у тебя завтра день рождения, — спокойный голос Сонхва бьёт по ушам слишком сильно. Чхве смотрит на хихикающих хёнов, и на него снисходит озарение. И правда, у него завтра день рождения, а он и думать об этом забыл. Совсем загонялся с учёбой, подработками и Ёсаном. Парень мог догадаться, что его друзья уже распланировали праздник, подготовили подарки, заказали торт и закупились ящичком-другим пива с соджу. — Ну, тогда будем праздновать, — улыбнулся Чонхо. Компания радостно загудела, привлекая внимание других студентов. Стоило хоть немного расслабиться в компании близких друзей. Уён сразу же заявил, что Чонхо вообще ничего не нужно будет делать, остальные сами привезут еду, выпивку и помогут немного украсить квартиру. Сам день рождения пришёлся на пятницу, поэтому после окончания пар юноши разошлись, договорившись встретиться собственно в квартире именинника. Минки с Юнхо приехали первыми, гордо нацепив на Чонхо картонный колпак на резинке, и по обещанию украсили гостиную совмещённую с кухней шариками и гирляндами. Чхве даже не стал снимать раздражающий колпак. Потом прибыли Сонхва и Хонджун на машине с кучей пакетов, наполненных всяким вкусным. Подарки же скапливались в самом углу большой комнаты, чтобы получатель их открыл, когда все придут. Открывать дверь остальным после звонка в коридоре поспешил Юнхо, пока остальные заканчивали накрывать приличных размеров стол. И конечно, если бы друзья не устроили бы Чонхо сюрприз, то это было бы не в их стиле. Сначала выключился свет, оставив только мягкий свет гирлянд. Из коридора выплыли Сан и Уён, что несли огромный торт, как казалось со стороны, с зажжёнными свечками. Под певучее повторяющееся «с днём рождения тебя!» Чонхо захотелось уткнуться во что-нибудь вроде подушки и заорать. Не только от детской радости и восторга, что пришли с тортом и поздравлением, а из-за того, что за Саном, Уёном и Юнхо на пороге в гостиную появились Ёсан и Черён, причём нагруженные подарочными пакетами и с, мать его, одной из корзин с композицией цветов, что делал Кан в своём магазине. Лишь когда торт оказался прямо перед Чонхо, он оттаял и задул свечи. Друзья радостно зашумели, а парень уже не скрывал улыбки. Сан и Уён кинулись обнимать Чхве с умилённым бульканьем от улыбки младшего, а следом на него кинулись остальные, пока Черён и Ёсан отставляли подарки к остальным в угол. Им двоим открылась незабываемая картина, где визжащего от нелюбви к различного рода тисканьям Чонхо обнимают и целуют в щёки друзья. Чхве как знал, что без сюрпризов не обойдётся, но надеялся, что они не приведут Ёсана. Они ещё и Черён с ним прихватили. Его друзья из любых спокойных посиделок могут устроить вечеринку на всю ночь, а подобное мероприятие — последнее место, куда сейчас хочется Кану. Да и напрягать его вместе с подругой тратиться на подарки тоже совсем не хотелось. Но Уён всё красиво организовал, предупредив за неделю. Чонхо не ожидал, но, несмотря на все опасения, он был рад видеть Черён и Ёсана. Последний вообще невообразимо замечательно вписывался в освещённую гирляндами кухню с шариками под потолком в лиловом свитере и с милой улыбкой на лице. — Почему ты не сказал, что у тебя день рождения? — Ёсан отстраняется от Чонхо после осторожных объятий. — Я и сам о нём забыл, мне вчера напомнили. Да я и не хотел напрягать с подарками… — Чхве потирает ладонью затылок под голоса своей шумной компании, разрезающей торт. Тут до него доходит, что он всё ещё в картонном колпаке и, наверное, выглядит в нём глупо. — О чём ты вообще! — перебивает Черён. — Не знаю радоваться тебе или нет, но ты от нас теперь не отделаешься. Девушка весело подмигивает, на что Чонхо улыбается. — Да и в любом случае, — застенчиво замечает Ёсан, доставая из шуршащего пакета на кухонной тумбе колпак с резинкой, надевая его себе на голову. — У нас много общих знакомых, нужно узнавать новых людей. Ёсан слишком хорошо вписывается в этот праздник, в эту квартиру и в жизнь Чонхо.***
В момент, когда казалось, что всё идёт прекрасно, всё оборвалось и пошло не по плану. Чонхо отметил день рождения прекрасно: в кругу любимых друзей и с двумя новыми. Всё прошло прилично и без происшествий, а Ёсан и Черён быстро влились в компанию. Пролетел остаток октября и целый ноябрь. Наконец-то похолодало, дороги покрылись лёгким слоем снега в самом начале декабря. Чонхо теперь виделся с Ёсаном ещё чаще. Он забегал к нему в магазин и там делал задания на дом по учёбе, сидя с парнем до самого закрытия, а после провожая его до дома. Да и в квартире у Чхве его друг быстро освоился, подружился с котом, кофеваркой и огромными толстовками хозяина дома. Ёсан восстанавливался. Всё реже он вспоминал произошедшее, уже не был таким зашуганным, но всё равно чувствовал себя некомфортно в людных местах и не мог воспринимать своё тело и себя с той же любовью, что и раньше. Он уже не плакал в подушку, но мысли совсем не радовали. Чонхо был с ним крайне осторожен, что очень чувствовалось. Спрашивал о самочувствии, не позволял себе лишнего поползновения в чужое личное пространство в виде объятий или чего-то подобного. На дне рождении Чхве предпочёл посидеть в сторонке с Ёсаном, пока остальные успели хорошо выпить и пойти танцевать. Черён быстро подружилась с этой шумной компанией и замечательно вписалась в праздник. Потом ещё Чонхо при всех распаковывал подарки под неутихающий говор и какие-то споры. На самом деле его очень обрадовало всё, что ему презентовали. Всё-таки друзья хорошо знают, что ему нужно. А подарок Ёсана запал в самое сердце, ведь Чонхо делился в магазине, какие цветы ему нравятся. И все те названные были собраны в одну большую композицию в корзине. Кан поделился однажды и о своих прошедших отношениях, хотя он до последнего избегал этой темы — ему было неловко. Его бывший был старше на пару лет, учился в том же институте, что и Ёсан. Был из богатой семьи и мог ни в чём себе не отказывать, поэтому спокойно зазывал понравившегося ему первокурсника в рестораны или просто на разные свидания. Ёсан всегда привлекал внимание людей из-за внешности (вернее из-за поразительной красоты), и это внимание его заставляло чувствовать себя некомфортно. Однако тот старшекурсник оказался хорошим парнем с абсолютно чистыми намерениями. Кан провёл свою привычную проверку для пропуска в своё сердце и согласился на отношения. Два с лишним года отложились в памяти счастливым воспоминанием, но Ёсан в итоге перегорел. Сейчас его бывший парень живёт в Японии и работает в родительской компании. При расставании они обещались остаться друзьями, но время сделало своё, и они почти не пишут друг другу. Чонхо впитывал всё, что говорил ему юноша, даже самые незначительные вещи запоминал и что-то даже записывал в заметки. Хонджун как-то сказал, что парню нужно начать писать песни для себя. В попытке написать песню про кого-то метафоричного, у него всё получается про Ёсана. Тогда Чхве понял, в каком пиздеце он оказался. С одной стороны, бывают ситуации, когда люди сближаются на фоне чего-то плохого, что с ними произошло. Чонхо пытался помочь Кану пройти через последствия того, что с ним случилось. Но пока об отношениях не могло идти и речи. Ёсана вряд ли сейчас интересует это даже с платонической точки зрения, а уж тем более что-то связанное с близостью. С другой стороны… проблемы никуда не ушли, а их количество только увеличилось. Они проиграли в суде. Уж и неизвестно, чей поддержкой заручился насильник, но он оказался на свободе. Раз уж медицинское заключение посчитали недостаточным аргументом, значит были занесены деньги. И причём приличные. Ёсана не было на суде, но были его сестра и Черён. И Чонхо, естественно. Решение судьи сторону обвинения ввело в сильный шок, а после заседания им мягко посоветовали не лезть и уходить, пока они не набрались проблем. Естественно, девушки всё так безнаказанно оставлять не хотели. Не медля, они собрались разбираться, искать нового прокурора, а Чонхо был отправлен к Ёсану домой. Парень явно не хотел быть в неведении, начнёт же рано или поздно спрашивать. А Чхве и не знал, что сказать, хоть и пытался выстроить в голове модель разговора с разными исходами. На деле всё оказалось немного проще. Ёсан, как и всегда, быстро усадил друга на кухне и заварил ему чай, даже не дав с порога и слова проронить. — Суд его освободил, — проронил Чонхо, забыв все остальные надуманные слова, и принялся гипнотизировать кружку с ещё сильно горячим чаем. — Девочки попытаются что-то сделать… — Я знал, что ничего не выйдет, — голос Ёсана был абсолютно спокоен, он слишком резко оборвал чужую реплику. — Я напишу сестре, чтобы они с Черён больше не возились. Ёсан был не просто спокоен, он был убийственно спокоен. И Чонхо это пугало. Подняв глаза на парня, он не увидел вроде как ничего пугающего. Лицо Кана не выражало почти никаких эмоций, а голубые глаза задумчиво смотрели куда-то в сторону. Он действительно знал, что всё этим и закончится. Был призрак надежды на то, что его насильник не выкрутится и получит срок, но никакие мысли о хорошем исходе не оправдались. Морально Ёсан был готов к провалу. Он смертельно устал от интерьеров участков, прокуратур и больниц. Устал от вопросов и допросов. Устал от того, что его родные и друзья носятся с ним, совершенно забывая про себя. Устал пить таблетки и бояться каждого прохожего. Ёсан надеялся, что после суда всё закончится, независимо от решения этого самого суда. Психотерапевт говорил, что Кану местами повезло — у него не было проблем с психическим здоровьем. Никаких тревожностей или панических атак не наблюдалось, так и склонности к депрессиям не было, как и прочих расстройств. Скрытность и сдержанность — лишь особенности характера. Поэтому Ёсану было легче восстановиться. Стоило хоть немного оправиться, пришло осознание того, что самый близкий ему человек — это он сам. О себе нужно заботиться, учиться заново радоваться жизни и забывать про пережитое. Один ужасный случай и опыт не должны ставить на нём крест. И о своём окружении надо было позаботиться, чтобы перестали белками в колесе крутиться из-за него одного. Декабрь на дворе, а половина его друзей ещё студенты, у которых сессия не за горами, а они с ним возятся. У сестры ещё есть работа, молодой человек и собака, а Чонхо вообще ещё несколько месяцев жил самую спокойную и комфортную жизнь, но появление Ёсана всю её перевернуло. Нужно было возвращать всё в привычное русло. — Ты в порядке? — тихий вопрос Чонхо выводит из раздумий. — Просто задумался, — отвечает Ёсан, делая глоток из кружки. — Я уже устал от всех разбирательств. Нужно жить дальше, независимо от того, что решил суд.***
Чонхо было далеко до красивого, обеспеченного и покладистого бывшего парня Ёсана. Кан вообще заслуживал всего самого лучшего. Чхве был… самым обычным, но он очень сильно дорожил дружбой и общением с Ёсаном, поэтому старался быть хорошим другом. В отличие от привычной компании хёнов, Кан не пытался вечно его затискать, что уже радовало. Они просто были друг с другом почти каждый день, и это уже стало нормой. Будто познакомились где-то в кафе, пока ждали свой кофе, и в итоге сошлись. Ёсан с радостью принимал Чонхо у себя дома и с такой же радостью гостил у парня. Кан сумел раскрыться тем человеком, которого знают его близкие. Перед зачётами нужно было расслабиться. Это было очевидно. Оторваться от выучиваний и повторений и просто отвлечься. Сонхва с Хонджуном всегда принимали своих названных детей в свою съёмную квартиру. Они единственные из их компании жили в приличной большой квартире, потому что работали на нормальных работах к четвёртому курсу, а не перебирались с одной подработки на другую. Уён и Сан уже пятнадцать минут как пошли «взять пива» на кухню, пока остальные оставались в гостиной и смотрели первый попавшийся фильм. Время для громкой музыки и танцев было поздним, поэтому пришлось найти более спокойное занятие. Минки и Юнхо наперебой шутили, заняв весь диван, развалившись друг на друге. Чонхо сидел вместе со старшими хёнами. Сонхва часто бесился из-за привычки Хонджуна рассесться на голом холодном полу и так работать. В итоге он купил мешки (естественно подобранные под цвет интерьера) и поселил их в углу комнаты. Чонхо сидел в одном из мешков, пока хозяева квартиры заняли второй. Чхве старался не обращать внимания на то, как его хёны любовь свою друг к другу проявляют. В конце концов ему повезло, что он смог обособиться и обустроиться в такой комфортной для него компании, где можно ничего не скрывать. Когда парень только пришёл в институт, он сразу влился в круг к людям, которые знали друг друга давно и уже встречались или были близки к отношениям, как Юнхо и Минки. Но последнее время постоянное внимание парней друг к другу напрягает. Чонхо не стремился намеренно к отношениям, но ему хотелось, чтобы рядом был кто-то родной и любимый. Причём обострилось это желание в последние месяцы. — Ты выглядишь слишком загруженно, — Хонджун лениво отпивает пива из бутылки, внимательно глядя на младшего. Он сидел на коленях у Сонхва, что обнимал его за талию и косил взгляд на телевизор, пытаясь уловить суть происходящего на экране. Чонхо поднимает взгляд на хёна, выныривая из собственных мыслей. Он пытается отмахнуться привычным «всё нормально», но ему не верят. — Расскажи, что случилось, — Ким слишком ценит своих младшеньких, чтобы бросать их на произвол одиночества. Шумные Сан и Уён возвращаются с кухни к не менее шумным Юнхо и Минки, окончательно разрушая возможность Сонхва нормально посмотреть фильм. Пак отрывается от просмотра и переключается на своих парня и друга. — Нельзя держать всё в себе. Мы тебя выслушаем, — Сонхва проницательно смотрит, будто мысли чужие у него как на ладони, и он точно чувствует чужие эмоции. Чхве понимает, что деваться ему некуда. Конечно, парни наверняка понимают, что его переживания связаны с Ёсаном, ведь именно этот человек находился на уме парня постоянно. Хёны только и ждали момента, чтобы заговорить о нём. — Просто… — Чонхо не мог подобрать слов сходу. — Я так привязался к Ёсану. И всё вроде так просто: мы можем продолжать дружить и общаться, но… — Но ты чувствуешь что-то помимо дружеских чувств к нему? — Хонджун придвигается ближе, лапкой подпирает подбородок и с интересом смотрит на парня. — Да… нет! Я не знаю, честно, — Чхве тяжело выдыхает, пытаясь в себе разобраться. Он никогда не испытывал ничего подобного, что сильно пугало. С Ёсаном его преследовала вереница самых приятных и непонятных чувств и эмоций. И вроде это было чудесно, потому что общение и чужие улыбки окрыляли, но под сердцем всё равно что-то скреблось. — Просто опиши свои чувства к нему, — Сонхва говорит мягко, параллельно припечатывая Хонджуна спиной к своей груди, возвращая в обратное положение. Чужие ёрзанья доставляют неудобство, а Ким только косится недовольно. Они со стороны смотрятся как супруги, которые уже кучу лет вместе и у которых есть пятеро неугомонных детей. И Сонхва в их паре явно отвечает за рассудительность и спокойствие. Чонхо чувствует себя на удивление легко, когда начинает говорить: — Ну, я хочу его защищать от всех и всего, что может навредить. Чаще быть вместе, а то без него мне как-то неспокойно. Но я не знаю, хочет ли он этого. Нужен ли я и моя защита, — Чхве затараторил, хмурясь от собственных слов и заканчивая небольшой монолог глотком из бутылки. — Он восстановится и никакие защитники ему нужны не будут. Я буду навязываться со своими тупыми желаниями от чего-то там защитить. — Ты влюбился, — резко говорит Сонхва, что заставляет Чонхо чуть ли не подавиться пивом, а Хонджуна хихикнуть в ладонь. Сонхва-хён, на котором держатся разум и рассудительность всей их шальной команды, делает такой резкий вывод? И сказал же абсолютно серьёзно, без тени шутки, внимательно глядя на друга. — Да, ты влюбился, — добавляет Хонджун, подтверждая слова своего парня, но взгляд Чонхо от этого становится только недоумённее. — Нет-нет, если бы я влюбился, я так и сказал бы. Я же не совсем тупой, я бы понял, что влюбился, — Чхве отмахнуться пытается. Старшие же должны помогать, а не делать такие взятые с неба выводы. То есть их слова вообще никак Чонхо не помогли в себе разобраться, а только породили желание поспорить. Как они не могут понять его проблему и мысли? Парню вообще нельзя было в Ёсана влюбляться. Он к этому и не стремился никогда, а лишь был рядом, обеспечивая безопасность и пытаясь морально поддерживать. Но хёны смотрели на него, как на своего маленького и несмышлённого сына. — Просто подумай: испытываешь ли ты что-то подобное к кому-либо ещё? К нам или к этим? — Сонхва кивает на диван, где происходила какая-то вакханалия. — Это уже не дружеское. Такие навязчивые желания в дружеских отношениях странные. Значит, ты чувствуешь что-то большее. Сонхва старается всё расставить по полочкам в чужой голове, где ничего что-то не расставляется. Только этого ему для полного счастья не хватало. И ладно, если он действительно влюбился, но Чонхо совсем не был подходящим для Ёсана парнем. Ёсану нужен кто-то такой же, чтобы дух захватывало от одного общения с этим человеком. — Так, — Хонджун резко выводит из раздумий и наклоняется ближе к парню, смотря на него своим до жути проницательным взглядом. — Заканчивай самобичевания. Ты — охренительный парень: заботливый, вежливый, от гопников отобьёшь, в ресторане счёт за двоих оплатишь и так далее. Если ты вытащил Ёсана с той тусовки, давал показания и поддерживал, то это ещё ничего не значит. Ты должен быть с ним и подарить ему полную безопасность и всю свою любовь. — Звучит как тост! — голос Уёна резко разносится по гостиной. — У тебя сейчас всё звучит как тост, — отмахивается Сонхва. Тут же разгорается какой-то спор. Чонхо понимает, что пока ему мозги вправляли, остальные уже успели пригреть уши. А Хонджун после своих слов возвращается в прежнее положение, прижимаясь спиной к груди Пака. Эти слова подействовали сильно, будто сначала водой ледяной окатило, а потом молния ударила. Человек вряд ли после такого выживет, вот и Чхве сидел поражённый и пытался как-то структурировать мысли в своей голове. — Ты не будешь навязываться. Ты правда нужен Ёсану, — добавляет Сонхва. — Психотерапевт, друзья, понимающие родственники — это хорошо, но есть ситуации, когда помочь может только один человек. — По пьяни нас тянет на красивые речи, — усмехается Хонджун. — Нет, просто кому-то следует дать по башке, — парирует Пак. Чонхо устало, будто бы он отсидел три пары экономики подряд, и его мозг неимоверно болит, откидывается назад, почти ложится полностью на мешок. В голове крутился образ Ёсана, слышались обрывки их разговоров. И как-то уже расслабление от пива сходит, заставляя снова соображать, что делать. Он слишком часто стал продумывать свои действия наперёд. Через минуту путешествия по собственным запутанным мыслям на Чонхо кто-то валится, сильно пугая. — Значит слушай, — Уён оказывается слишком близко, сжимая ладонями чужие щёки. — Всю свою уверенность и неотразимость в кулак собираешь и пиздуешь признаваться Ёсану сразу после сессии. А если обидишь его когда-нибудь, то я тебе голову откушу. Чонхо придавленный этой тушкой только кивает, но смотрит на друга поражённо, не ожидая такой реакции. Хотя от Уёна можно было ожидать чего угодно. И стоит только ему подняться, как атмосфера вокруг снова становится расслабленной и весёлой. Чонхо решает отложить раздумья и вернуться к простому отдыху. Он вроде понял и осознал свои чувства, но их ещё придётся принимать.***
В конце декабря, незадолго до первого Нового Года, когда сессия была успешно сдана, Чонхо предложили хорошие деньги за выступление на одном корпоративе у работников какой-то крупной фирмы. За несколько часов до праздника парень сидел на кухне в чужой квартире, пока вокруг него крутился Ёсан. Выглядеть нужно было не как бедному студенту, а как серьёзному артисту. У Чонхо было много подходящих для выступлений костюмов, а остальное он доверил парню. Чхве не особо умел краситься. Обычно его макияж — это закрашенные синяки под глазами и иногда красно-персиковые тени. Потому он и доверился в руки человека, который разбирается в макияже. Ёсан уже уложил парню недавно подкрашенные волосы для большей солидности. Чонхо вообще действительно понравилось ходить с красной шевелюрой, несмотря на бывший скепсис к идее хёнов. Ёсан снова зажил: начал ходить на танцы, лучше стал общаться с компанией Чхве, отчасти благодаря Уёну, который уж очень хотел, чтобы Кан вошёл в его наиболее близкий круг общения, да и просто начал активно вести социальные сети, где периодически пропадал. Чонхо даже не знал до декабря, что у парня инстаграм есть. Черён со старшей Кан пытались спорить с Ёсаном на тему того, что в их ситуации нужно идти до конца и довести дело до тюремного срока, но парень просто устало отговаривался. Для него эта ситуация не прошла бесследно — крупицы надежды развеялись. Его бывший друг не получил никакого наказания, он сразу после суда уехал из Сеула, а то и из страны. Было больно от этой несправедливости. Но Ёсан хотел пустить все силы на собственное восстановление и больше не мучать ни себя, ни своих близких этими разбирательствами. Девушки не смирились с ситуацией, но делать было нечего. Эта история закончилась, начался немного другой этап. Ёсан был крайне сосредоточен на макияже. Парень как и обычно был закутан в свитер. Его светлые волосы и голубые глаза маячили возле заметным пятном, хотя Чонхо старался лишний раз на него не коситься и не смотреть в упор. Ему было неловко, но Кану было вполне комфортно. Чхве чувствовал себя странно: юноша был так близко, касался иногда его лица нежными пальцами, аккуратно наносил тени, чтобы не доставить дискомфорт. Ёсан всегда такой осторожный и мягкий, но уверенный в своих действиях. Цепляет неимоверно. Чонхо думает, что он таких людей ещё не встречал. Когда макияж закончен, Кан с довольной улыбкой смотрит на проделанную работу. Трепетные моменты немых переглядываний обычно дарят успокоение, но сейчас Чонхо чувствует себя загнанным. А Ёсан ближе к чужому лицу придвигается, словно ему что-то на ум пришло и этим нужно обязательно и немедленно поделиться. — Я должен сказать, что доверяю тебе, — Чхве на этом моменте думает, что лучше бы он ничего не выдумывал с этим макияжем и не напрягал Ёсана. — Я знаю, что ты не сделаешь мне больно. А если сделаешь, то дело тебе придётся иметь с Черён, как минимум. Парень говорит это так, будто они заговорщики, планирующие великие планы на кухне. Чонхо понимает, о чём Ёсан говорит и к чему ведёт. Это пугает. Нависающая ответственность вводит в ступор и рождает внутреннюю борьбу с самим собой. — Зачем ты это сейчас говоришь? — вопрос даётся с трудом. Кан застенчиво отводит взгляд и начинает собирать со стола косметику, складывая её обратно в прозрачный ящичек, где она у него хранится. — Мне нужен человек вроде тебя рядом, — Ёсан говорит довольно уверенно и прямолинейно. — Ты понимаешь, в каком плане рядом. Чонхо, ты мне очень сильно помог и теперь ты имеешь для меня очень большое значение. Чонхо тупо смотрит на парня напротив и не может ничего толком ответить. Он долго топил в себе зарождающиеся чувства, что теперь ушам своим не может поверить. Но Ёсан продолжал, складывая косметику в ящик и так же неспешно и аккуратно расставляя всё в их странных взаимоотношениях по полочкам: — Мы познакомились при не самых приятных обстоятельствах. Но я очень ценю наше общение и ценю тебя. Чонхо, ты хороший человек, а я мало таких встречал. Ты не прошёл мимо тогда и не бросаешь меня до сих пор, — Кан отрывает глаза от ящика и смотрит на Чонхо. — Я не хочу тебя терять. Чёрт бы побрал Ёсана за его прямолинейность. И дар, и проклятье. Чхве сделал вывод, о том, что он точно не безразличен парню, но этот самый вывод аки падающий с верхних этажей пианино упал на него и если не убил, то сильно покалечил. Чонхо пытается выдохнуть и проронить хоть слово. Он редко оказывается растерянным в подобных ситуациях, но с Ёсаном всё намного сложнее. А тот в свою очередь смотреть продолжает, будто в чужом немом смятении другие чувства разглядеть пытается. Но тоже молчит и терпеливо ждёт. Чхве судорожно вспоминает, что ему советовали говорить Сонхва и Хонджун в такой ситуации, но в голове оказалось абсолютно пусто. Оставалось только выдохнуть, прикрыв глаза, и поддаться интуиции. — Я могу тебя поцеловать? — слова сами вылетают, не дав ни секунды на размышление. Чонхо запоминает, что больше никогда не будет доверять своей интуиции. — Можешь, — Ёсан своей непробиваемостью убивает. А добивает этим самым размышлением. Чонхо боится показаться настойчивым, поэтому полностью себя контролирует, целуя хёна, запоминая аккуратность и нежность первого поцелуя. Будто они не относительно взрослые люди, а пара мальчишек из средней школы, которые остались одни в каком-нибудь полузаброшенном кабинете физики. Ёсану нравится эта осторожность, он нескрываемо улыбается в чужие немного сладкие губы. После всего происходящего последние несколько месяцев этот поцелуй и предшествующий ему разговор действуют целебной мазью на рану. А потом Чонхо не сдерживается. Он отстраняется, но лишь для того, чтобы убрать прядки блондинистых волос за ухо, которые скрывали родимое пятно на виске. Парень аккуратно самыми кончиками пальцев касается пятна, а затем целует. И Чхве очень сильно надеется, что тот ублюдок, из-за которого Ёсан пострадал слишком сильно, так не делал и вообще не касался этого пятнышка. У Кана глаза светятся от трепета, и дыхание вдруг спирает. Он слишком давно не испытывал таких приятных эмоций. — Ты очень красивый… — слова Чонхо тонут во втором поцелуе. Ёсан подозревает, сколько всего ему хочет сказать парень. И он искренне желает всё это услышать, а после ответить подобными приятными словами. Чонхо совершенно точно никогда и не при каких обстоятельствах не сделает больно. Именно он помог заново зажить, и в этой новой жизни он же и станет новым главным человеком. Чхве много думал о том, что раз Ёсан на него свалился так внезапно почти что с неба, то это точно какое-то послание от судьбы. Такие волшебные люди просто так не появляются в жизни. Чонхо растворялся в новых поцелуях, держа в своих ладонях руки Ёсана. Он надеялся, что однажды увидит Кана без тени страшных событий в его ярких глазах. И он обещает сам себе сделать всё возможное, чтобы это произошло.