***
Позже. Секретная лаборатория. Доктор Майлз Уоррен. Учёный находился в своей лаборатории и изучал электронное письмо. Его безумный работодатель надолго исчез из жизни Майлза, но продолжил курировать проект на расстоянии. Скорее всего у него были другие дела требующие присутствия, может не выполнил норму по полётам на своём монструозном механизме и злодейскому смеху? В любом случае, доктор мог сосредоточиться на проекте и со спокойной душой начать покидать лабораторию, для того, чтобы хотя бы принять горячий душ. Но всё хорошее однажды заканчивается. Сегодня Гоблин прислал сообщение, что через несколько недель навестит лабораторию и очень надеется увидеть подвижки. А результаты были и они в сто крат превзойдут любые самые смелые ожидания этого безумца. Ведь он, профессор Майлз Уоррен, доктор в области клонирования, сделал это! Он воссоздал жизнь! Встал в один ряд с самим Богом! Майлзу казалось, что у него уйдёт не меньше года, чтобы клонировать жизнеспособные плоды, но настолько грандиозного прогресса он не ожидал даже в самых смелых мечтах. ДНК Человека-Паука прекрасная загадка природы, открывающая всё новые и новые сюрпризы. Как оказалось, его кровь прекрасный образчик для выведения клонов, пусть без передового оборудования и практически неограниченных ресурсов эта особенность и была бесполезна. Первым начал созревать женский экземпляр. Всё же замена Y-хромосомы было небольшой ценой, как и ожидалось, женский организм проявил большую приспосабливаемость и ускоренность развития. В качестве небольшой модернизации, Уоррен добавил ферменты пауков, отвечающие за биологическую выработку паутинного шёлка. Посмотрим, к чему это приведёт. Надеюсь, не испортит это великолепное личико, девушка получилась на диво привлекательной, пусть и не чета его Гвен. Со вторым объектом возникли сложности. После попытки усилить паучьи гены в образце, пошла клеточная дегенерация, которую в срочном порядке пришлось устранять. В результате ученый добился в перспективе повышенной силы, но лицо клона покрылось обезображенными шрамами. Небольшая цена. Дольше всех приходилось ждать созревания идеального клона, того, в ком Майлз не стал менять или добавлять абсолютно ничего, кроме уничтожения бракованных генов, потенциально способных вызвать нежелательные мутации. Впрочем, он сделал это со всеми образцами. А в остальном? Чистое воссоздание Человека-Паука. Идеальная копия. И вот вчера в объекте проявились характерные черты оригинала, он посмотрел на клона и был шокирован тем, что увидел. Кто бы мог подумать, что жалкий троглодит, подпевала Коннорса, мерзкий урод постоянно ошивающийся рядом с ЕГО Гвен, Питер Паркер — это Человек-Паук? Уоррен не мог в это поверить, но после шока пришло злорадство. Наконец-то тайна личности Нью-Йоркского супергероя вскрылась, пусть и таким необычным образом. Но, что гораздо важнее, у Майлза теперь будет неограниченный доступ к источнику генетических образцов, а у мерзкого мальчишки даже не будет возможности отказаться, если он конечно не хочет чтобы о его второй жизни стало известно общественности. CNN точно заплатят за такую новость бешеные деньги. В любом случае, эксперимент прошёл удачно и теперь доктор мог приступить к своему личному проекту, — воссозданию мисс Стейси. От грязных мыслей Уоррена отвлёк сигнал, раздавшийся от колбы с женским объектом. – Что такое? – Майлз быстро подошёл к сосуду и стал наблюдать за происходящим. Внутри была всё та же девушка с каштановыми волосами, она плавала в растворе, к лицу была подведена кислородная маска. В следующее мгновение произошло нечто, заставившее Уоррена вздрогнуть, — объект открыла свои глаза. Клон смотрела на доктора своими большими карими глазами и в непонимании начала трогать стекло руками. Майлз панически бросился к оборудованию и начал вводить команды для подачи в раствор седативных средств. Похоже, девочка почувствовала, что что-то не так, ибо стук по стеклу стал громче и настойчивее. Уоррен вернулся к колбе и стал нервно наблюдать за попытками объекта сбежать. В глазах девочки был страх, но через десяток секунд её веки начали подрагивать, а глаза стали слипаться, пока совсем не закрылись. Профессор облегченно выдохнул. Непоправимого не произошло.***
Питер Паркер. Я возвращался домой в своём паучьем амплуа. День прошёл достаточно продуктивно и с формулой Ящера начались подвижки. Также Гвен сообщила, что через две недели у мистера Стейси день рождения, и она приглашает меня, Мэй и девочек. Вот же Джордж старый лис, Паучку о днюхе ни слова не сказал. Выстреливаю паутиной, но не успеваю схватиться за нить. Паучье Чутьё резко срабатывает. «Носитель!» – Раж кричит, видя, что мы падаем. Инстинктивно активирую планер и, с помощью него и гравитационных подушек в ботинках останавливаю падение, пролетая над головами опешивших прохожих. Долетаю до стены и поднимаюсь наверх. «Что случилось, Питер, опять видение?» – интересуется симбиот в попытке разобраться в случившемся, пока я перевожу дыхание. «Нет, Раж, не совсем, что-то…» Паучье Чутьё звенит вновь, будто резонируя с неким источником. «Как же больно» – потираю виски. Теперь понятно, что мне это напомнило. Паучьи жучки работают примерно на тех же частотах, ощущения похожие. Разве что в этот раз они гораздо сильнее. И теперь я чувствую, что меня тянет к некой точке. Поднимаюсь. «Питер, вы снова что-то видели?» «Нет, но я знаю, куда необходимо двигаться». Замолкаю и, перепрыгнув через косяк, выстреливаю паутиной в ближайшую стену. Внутренний радар ведёт меня через весь центр. На необходимом районе срезаю через Гарлем. Зацепляюсь за крышу. Как только взгляд зацепляется за канализационный люк, Чутьё вновь указательно режет в голове. Значит вниз. Дожидаюсь, пока машины уберутся с проезжей части и прыгаю к люку, отодвинув свинцовую крышку, заползаю вниз. Да уж, а я было обрадовался что меня минула учесть лазать по канализациям. Это удел Черепашек-Ниндзя. «Великолепные ароматы, согласны Носитель?» – с недовольством в голосе прошелестел Симбиот. «Ты разве чувствуешь запахи, Раж? Вернее даже не так, тебе что, нужно дышать?» «Ну…нет» – смущённо отвечает клинтарец. «А вот мне нужно и от обязательства чувствовать эти благовония никуда не деться, так что не жалуйся мне тут». «Да я так, разговор поддержать». Наконец через время углубляемся дальше в канализацию, и минуем стоки, выбравшись в более или менее сухое пространство, где пахнет хотя бы сыростью. Радар Чутья начинает резонировать всё сильнее, значит я на верном пути. Спускаюсь ниже и оказываюсь очень глубоко под землёй, ползя по стене, обращаю внимание, что раньше здесь была старая станция метро. Очень и очень давно. Ползу по заброшенному тоннелю и, в конце концов, приземляюсь около кирпичной стены. «Мы здесь ради тонны кирпичей?» «Внешность бывает обманчива, Раж» Провожу ладонью по стене и обнаруживаю шов. «Думаете здесь какая-то компьютерная система?» В ответ просто насильно отодвигаю фальшивое покрытие, являя на свет прочную стальную дверь. «А знаете, неважно». Прикладываю столько же усилий и отодвигаю металлическую дверь, ломая замок. Прохожу в помещение и оказываюсь в, оборудованной по последнему слову техники, лаборатории, которой здесь явно быть не должно. «Не похоже на легальное место, как считаешь?» – транслирую мысль собеседнику, осматривая окружающее пространство. «Может это секретная правительственная лаборатория?» «Возможно». Прохожу дальше и разглядываю обстановку: кругом высокотехнологичное оборудование, центрифуги, крупные мониторы, с не менее крупными пультами управления, явно для многочисленных операций. Далеко не каждый из таких приборов был в лаборатории дока Коннорса, хотя бы из-за того, что они вряд ли поместились бы в лабе кампуса. В отдалении виднеется небольшая комната, скорее всего испытательная. А справа ряд чего-то накрытого плотной тканью. Перед тем, как последовать дальше цепляюсь взглядом за огромный стол, заваленный разными папками, мелкими инструментами и бумагами. Подхожу и беру самую ближнюю к себе папку. «График построения нуклеиновых цепочек» Беру ещё один лист бумаги. «А здесь роспись реакции влияния клеток крови на глюкозу» «Получается, это лаборатория, в которой проводятся генетические исследования, Носитель?» «Судя по всему да, Раж» Придвигаю ближе к себе установку с пробирками и поочерёдно их осматриваю. Кислоты, щелочи и что-то ещё. Беру очередную пробирку. «Образец номер 1. Кодовое название: Паук». – Что? Раздаётся хлопок со стороны испытательной. Оборачиваюсь и вижу шокированного Майлза Уоррена. – Как ты меня нашёл?! – перепуганным тоном проверещал учёный. – Не приближайся! – Уоррен предпринял попытку развернуться и убежать. Бегу в сторону профессора и, выстрелив паутиной, дёргаю его на себя. Уоррен пролетает и падает передо мной. – Нет, не трогай меня! – верещит мужчина. Поднимаю старика за ворот медицинского халата. – Что это за образец?! Почему здесь написано Паук?! – тычу под нос профессору пробиркой, – Чем ты здесь занимался!? Майлз молчит, но нервное движение глаз в сторону накрытых конструкций выдаёт его. – Нет, стой! – кричит учёный, когда я направляюсь в ту сторону. Сдёргиваю ближайшее покрывало. Оно скрывало аппарат, внутри которого находилась нагая девушка. Она плавала в мутном растворе. Раствор. Кровь. Невозможно. – Что ты здесь делал!? – яростно кричу, хватая Уоррена за грудки обеими руками. – Продвигал науку, разве не этим мы должны заниматься, Питер? – с гадкой улыбочкой произносит он. Нет. – А теперь будь хорошим мальчиком и отпусти меня. Я же не слушаю старика и прохожу дальше, срывая остальные тканевые покрытия. В колбах плещутся два мужских тела. И у обоих моё лицо, пусть одно из них и изуродовано. – Как ты посмел?! – отбрасываю Майлза в сторону испытательной. Прикладываю столько сил, что мужчина пробивает своим телом стеклянную перегородку. Захожу в комнатушку и иду к Уоррену, который хрипит и пытается встать. Эта тварь выглядит настолько жалко и отвратительно, что я не сдерживаюсь. Я вспоминаю все чувства, что посетили меня при знакомстве с ним, личность Шакала и всё моё отвращение к нему. Подхожу ближе и ударом ноги отпинываю врага в стену испытательной. – Ты ублюдок! Использовал мою кровь, создал клонов! – начинаю разносить помещение: разбиваю колбы, ломаю шкафы, поднимаю стол и бросаю его в противоположную стену. – Остановись, Паркер! – истерично верещит профессор, откашливаясь после удара о стену. – Не смей произносить моё имя! – резко приближаюсь к Майлзу и хватаю его за горло. – Я уничтожу это место, каждое устройство, каждую пробирку! Зацепляюсь взглядом за ещё два, аналогичных прошлым, капсульных аппарата, стоявших у стены. – Что ещё ты сделал?! – Нет, стой! – кричит Уоррен, когда я приближаюсь к машинам. На устройствах пометки: Майлз Уоррен и Гвен Стейси. – Ублюдок, – произношу с отвращением и сжимаю руку сильнее. Учёный начинает судорожно хрипеть. Как это возможно?! Я ведь предпринял все меры, нигде не оставлял следов. Мария и Курт уничтожали все образцы, которые я им доверил! – Откуда у тебя моя кровь?! – К-кроу-фор-д, – хрипит Шакал. От шока, хватка разжимается. Ученый припадает на колени и пытается отдышаться. – Что Кроуфорд?! – заново хватаю Уоррена за халат. – Я украл образец из её лаборатории, после того как подслушал ваш разговор с Коннорсом, месяца четыре назад, точно не помню, – и пусть старик был избит, Майлз не мог не проговаривать всё это с искренним превосходством, наслаждаясь ошибкой, которую допустил Паркер. – Нет, – потерянно произношу. – Если ты не хочешь, чтобы я поведал о твоей тайне личности, то отпусти меня, Паркер, – почувствовав себя хозяином положения, говорит Майлз. Однако Паучьи инстинкты во мне были с ним не согласны. – Ты провёл незаконные и неэтичные эксперименты, создал клонов на основе моей ДНК, узнал о том, кто я под маской, – поднимаю Майлза в воздух, на вытянутой руке, – а ещё смеешь угрожать?! Подхожу к аппарату для клонирования с плашкой Майлз Уоррен, выпускаю из наспинного рюкзака металлические паучьи конечности, и, под шокированный взгляд Шакала, превращаю механизм в груду металлолома. – НЕЕЕЕЕЕЕЕТ! – протяжно кричит профессор. Не обращая внимания на крик, подхожу ко второму аппарату. – Нет, Питер, молю, только не мою Гвени, я-я сдамся полиции, никому не скажу о тебе, только прошу, не трогай аппарат, – жалобно молит старик. «Он лжёт, Носитель» – тихо проговорил клинтарец. Симбиот старался никак не отсвечивать, чувствуя, что его хозяин, в данный момент, находится на грани из-за открывшихся фактов. «Да, я знаю». Что делать? Можно…можно сохранить аппарат с образцом клона Гвен и шантажировать Уоррена или…или сдать его ЩИТу! Что же мне делать?! Мысли в голове лихорадочно сменяют друг друга, но всегда возвращается одно конкретное знание. «Он опасен. Слишком опасен. Предаст. Нельзя доверять». Снимаю свою маску. – Я знаю таких людей как ты, Уоррен, – вновь хватаю Майлза за горло, – трусливое и бесхребетное ничтожество. Невольно перемещаю на шею учёного и вторую руку. – Шакал, любящий бить в спину и использовать людские слабости. Посмотри на моё лицо, посмотри мне прямо в глаза! Профессор смотрит на меня с ужасом, пытаясь сорвать стальную хватку со своего горла. Но тщетно. – Я не позволю тебе использовать эту слабость против меня. Быстрее чем я успеваю осознать, раздаётся хрустящий щелчок. Смотрю в глаза Майлза, они постепенно становятся совершенно безжизненными. Разжимаю хватку. Тело Уоррена сломанной куклой падает на пол. – Так быстро, – шокировано смотрю на свои ладони, – так легко. «Питер?» – в голосе симбиота смешались беспокойство и шок. Но я не реагирую. Пытаюсь переварить произошедшее. Перед тем, как Раж успевает сказать ещё хоть что-то, нахожу в себе силы начать. «Тогда, во время боя со Зловещей Шестёркой, ты растворил большую часть брони Жука без остатка, сможешь повторить то же с человеческой тканью?» Необходимо избавиться от тела. «Да, я смогу её поглотить», – лишь отвечает Раж. «Хорошо. Раствори кости, расплавь органы, выжги кровь, мне всё равно, от Уоррена не должно остаться ни одной частички. Ты понял?». «Понял». Симбиот растекается от моих ног и волнообразно начинает поглощать тело Шакала. Отворачиваюсь и подхожу к клонирующему устройству. На стекле плашка с именем Гвен. Рука начинает дрожать, но я сжимаю её в кулак. Делаю глубокий вдох и бью. Колочу устройство до того момента, пока оно не превращается в груду металлолома. Разворачиваюсь и медленно бреду к выходу. Набор клеток, просто набор клеток. Это была не она. Не она. Выхожу из испытательной и опираюсь на косяк двери. Вот и всё. Назад дороги нет. Я впервые убил человека. И что теперь? Мотаю головой и иду к аппаратам для клонирования. Прохожу мимо двоих клонов и останавливаюсь напротив плавающей в растворе шатенки. Смотрю на её лицо. Похожа на девушку из видения, но не она. К моему удивлению шатенка открывает глаза. Сначала клон мечется в непонимании. – Успокойся, – проговариваю, положив ладонь на стекло. – Всё хорошо, ты в безопасности. Сперва в её глазах сомнение, но затем оно сменяется спокойствием и…узнаванием? Шатенка отзеркаливает мой жест и кладёт руку на стекло. – Спи. Кареглазка коротко кивает и закрывает глаза. Некоторое время обдумываю произошедшее. Чувствую знакомое движение у своих ног. Симбиот вернулся. «Я закончил» – слова полные уверенности в исполнении задачи. «Никаких следов?» «Никаких». Коротко киваю и вновь кладу руку на колбу. «Теперь я понял, что произошло, Раж. Откуда я знал куда идти. Паучье Чутьё почувствовало сигнал схожего разума». – Легко улыбаюсь. – «Она позвала меня». «Это, конечно, хорошо, Носитель, но что нам с ними теперь делать?»