Два хороших ребенка Вэй Усяня

Джен
Перевод
PG-13
Завершён
1775
переводчик
Автор оригинала: Оригинал:
Размер:
7 страниц, 1 часть
Описание:
Примечания:
Публикация на других ресурсах:
Уточнять у автора/переводчика
Награды от читателей:
1775 Нравится 6 Отзывы 382 В сборник Скачать

•••

Настройки текста
Не то чтобы Вэй Усянь специально скрывал от людей, что он биологическая мать Лань Вансяня. Просто после нескольких месяцев скрывать это стало привычкой. Честно говоря, сейчас, когда его имя перестало быть синонимом зла и смерти, это было бы не так уж и плохо раскрыть. Людям не повредит, если они узнают, что Лань Вансянь был биологическим сыном Старейшины Илин и Ханьгуан-цзюня ещё до смерти Старейшины Илин. На самом деле, это могло бы даже помочь, вместо того чтобы позволять людям предполагать, что вечно праведный Ханьгуан-цзюнь переспал с каким-то неизвестным омегой после Аннигиляции Солнца и в итоге получил незаконнорождённого сына. Особенно теперь, когда Вэй Усянь и Лань Ванцзи были официально связаны, как пара и как партнёры по совершенствованию. Просто Вэй Усянь никак не может найти время и место, чтобы рассказать всему миру, что именно он родил Лань Вансяня. Ну, и это было забавно, поскольку каждый раз, когда кто-то узнавал об этом, он видел выражение их лиц. И, конечно, так бывает, когда на ночной охоте всё идёт наперекосяк. Как обычно. Вэй Усянь выводит младших учеников на обычную ночную охоту, когда это происходит. Лань Ванцзи отбыл куда-то в качестве посла Облачных Глубин, поэтому Вэй Усянь остался с учениками. Сычжуй и Вансянь — хорошая команда, с удовольствием отмечает Вэй Усянь, довольный тем, что его сыновья не утратили любви друг к другу, которую они испытывали в детстве. Добавьте сюда Лань Цзинъи, и эта троица становится одними из самых перспективных учеников ордена Лань. А на этот раз даже Цзинь Лин присоединился к ним, притащив с собой хмурого Цзян Чэна. Не прошло и месяца с тех пор, как они с Цзян Чэном окончательно помирились, но почему-то при виде Вэй Усяня Цзян Чэн больше не выглядит так, будто предпочёл бы использовать Цзыдянь на себе. Вэй Усянь рад. Вряд ли шицзе понравилось бы, что они постоянно враждуют, даже после того, как Вэй Усянь сам стал причиной её смерти. Кроме того, так он сможет присматривать за Цзинь Лином и своими детьми. Как ни странно, но Цзян Чэн действительно пытается завязать вежливый разговор после того, как младшие ушли. Это не значит, что они не следят за ними — о, нет, Вэй Усянь точно держит четырёх младших в поле зрения, и он знает, что Цзян Чэн никогда не позволяет Цзинь Лину далеко отходить, если может помочь, — но это значит, что Цзян Чэн поворачивается к нему и говорит тоном, который подразумевает, что он, по крайней мере, пытается быть вежливым: — Итак, каково это — перейти от полного одиночества к партнёру по совершенствованию Лань Ванцзи? Вэй Усянь смотрит на Цзян Чэна, на мгновение ошеломлённый, а затем усмехается. — Цзян Чэн! Ты наконец-то интересуешься жизнью своего шисюна? Ахх, этот шисюн горд! Цзян Чэн мгновенно краснеет и яростно шипит: — Вэй Усянь, что за чушь ты сейчас несёшь? Заткнись! Вэй Усянь только усмехается и продолжает: — Итак, Лань Чжань, очевидно, самый красивый человек в мире, и, конечно же, это означает, что я должен держаться очень крепко, чтобы другие люди не бросались на него! К счастью, твой дашисюн не из ревнивых, иначе я бы постоянно расстраивался! Но Лань Чжань очень верен, так что я не беспокою… Рядом с ним Цзян Чэн поднимает руку, чтобы потереть виски, и закатывает глаза. — Вэй Усянь, я имел в виду, каково это — внезапно стать матерью двоих детей? — О, это! — говорит Вэй Усянь, широко улыбаясь. — Цзян Чэн, ты ищешь советы по воспитанию? Цзинь Лин — та ещё штучка, я знаю! Не волнуйся, твой дашисюн готов помочь! Вансянь и Сычжуй — оба о… А-Юань! Заявление Вэй Усяня резко обрывается, его взгляд устремляется туда, где находятся младшие, а затем он бросается вперёд, бросая перед собой талисман. Заклинание взрывается шаром света, слишком ярком, чтобы разглядеть что-то кроме силуэта Вэй Усяня, а демонический волк, с которым они сражались, воет от боли. — Мама! — крик Лань Вансянь вторит крику Сычжуя, костяшки их пальцев побелели на рукоятках мечей. Вэй Усянь стоит между младшими и демоническим волком, когда свет рассеивается, Суйбянь в его руках, свет меча яркий и ровный. Лань Вансянь пристально смотрит. Он не видел, чтобы его матушка использовал духовные силы, ну, в общем, никогда. Он знает, что формально тело Мо Сюаньюя имеет золотое ядро, и что мама тренировал его, повышая уровень совершенствования тела, но… он не думал, что мама дошёл до той стадии, когда он снова готов использовать свою ци, вместо демонического совершенствования. Он бросает взгляд на Сычжуя, и видит, что брат тоже смотрит на него, в его глазах гордость. Лань Вансянь знает, что у него такое же выражение лица. Мама выскочил на пути волка, когда он попытался напасть на Сычжуя, и тот факт, что он сумел парировать атаку, не причинив никому ни малейшего вреда, говорит о том, насколько повысился уровень мастерства мамы. По логике вещей, Лань Вансянь знал, что Вэй Усянь перед смертью был четвертым в списке молодых мастеров, единственным, кто не состоял в кровном родстве ни с одним из крупных кланов, и сегодня он наконец понял, почему. Маме удалось взять плохо развитое золотое ядро в теле с низким уровнем совершенствования и поднять уровень совершенствования настолько, что он мог, не дрогнув, сразиться с демоническим волком, который был полон тёмной энергии. Лань Вансянь гордится тем, что он сын Вэй Усяня. — А-Юань, — зовёт Вэй Усянь, глядя на волка перед собой, — ты в порядке? — Да, старший… то есть, матушка, — говорит Сычжуй, и Вэй Усянь усмехается, услышав его запинку. — Ты без проблем называл меня мамой раньше, А-Юань, — подтрунивает Вэй Усянь, даже отступив на несколько шагов, чтобы бросить в волка ещё один талисман. Он и без взгляда знает, что уши Сычжуя должны быть красными, как у Лань Чжаня, когда тот смущается. Талисман заставляет волка замереть на месте, это одно из заклинаний, над которым Вэй Усянь работал в последнее время. Он должен изгнать тёмную энергию из осквернённых животных, возвращая их к нормальным существам, какими они были до заражения, но Вэй Усянь полагает, что паралич — тоже неплохой результат. Затем волк негромко рычит, и талисман светится. Вэй Усянь напрягается. Вот что он получает за использование непроверенного заклинания, чёрт возьми, надо было послушаться Лань Чжаня, когда тот сказал ему не брать с собой талисман. Но тут волк начинает уменьшаться, Вэй Усянь чувствует, как тёмная энергия уходит, и вздыхает с облегчением. Волк слегка рычит, затем встряхивается и уносится в лес, а использованный талисман рассыпался в прах, когда волк обернулся в обычное животное. Вэй Усянь усмехается и убирает Суйбянь в ножны, обернувшись к младшим и Цзян Чэну. — Это последние отчёты из этого района! — говорит он, обнимая за плечи Вансяня и Сычжуя. — Цзян Чэн, ты должен пригласить нас в При… — Почему и Лань Сычжуй, и Лань Вансянь обращаются к тебе как к матери? — вмешивается Цзинь Лин, и Вэй Усянь запинается, даже когда Лань Цзинъи начинает посмеиваться в стороне. Точно. Он забыл, что большая часть мира не знает, что он вырастил Лань Вансяня и Лань Сычжуя, и что он биологическая мать Лань Вансяня. — Я замужем за Ханьгуан-цзюнем, — говорит Вэй Усянь, усмехаясь, не в силах удержаться от поддразнивания. Позади него Сычжуй и Вансянь вздыхают, а Цзинъи смеётся только сильнее. — Он моя мать, — говорит Вансянь после долгой паузы, и Вэй Усянь наблюдает, как Цзинь Лин открывает рот, вероятно, чтобы возразить против этого расплывчатого ответ, а Цзян Чэн перебивает его, выпучив глаза. — Ты же не имеешь в виду… Вэй Усянь, он действительно твой сын? По крови? Вэй Усянь разражается смехом. — Наконец-то дошло, Цзян Чэн! Раньше ты был намного быстрее, чем сейчас, Цзян Чэн, что случи… Цзян Чэн фыркает. — Когда, чёрт возьми, ты с Лань Ванцзи успели… ты… и… ты с Лань Ванцзи… Вэй Усянь смеётся. — Охота на горе Байфэн. Лицо Цзян Чэна становится ярко-красным, и Вэй Усянь не уверен, что это смущение или гнев, или какая-то смесь того и другого. Вена, пульсирующая на его виске, говорит о многом. — Вот почему ты… ты сказал, что уходишь в уединение, чтобы узнать больше о своём демонической совершенствовании… ты… кто-нибудь вообще, чёрт возьми, знал… Вэй Усянь прослезился от вопроса, его смех резко прерывается, а глаза потемнели. — Шицзе… шицзе знала. Она назвала его… А-Ли, я никогда не говорил тебе, кто дал тебе имя… Цзян Чэн замирает и смотрит на Вэй Усяня и Лань Вансяня, а Вэй Усянь краем глаза замечает, что Цзинь Лин тоже замирает. Вэй Усянь видит, как Цзинь Лин смотрит на него, как он беззвучно произносит «Матушка», и видит, как Цзыдянь потрескивает на пальце Цзян Чэна. Боль резко пронзает, внезапно, как удар мечом в груди. Это старая рана, едва затянувшаяся, но при виде потерянного выражения лица Цзинь Лина и подозрительного блеска глаз Цзян Чэна даже при слабом освещении она снова разрывается, а из ран в сердце льётся свежая кровь. Но затем Цзян Чэн берёт себя в руки, и Вэй Усянь понимает, как его поза поневоле расслабляется, а горло сжимается, когда он тяжело сглатывает. — Ладно. Хорошо, тогда что насчёт Лань Сычжуя? Рана снова затягивается. Она не целая, не неповрежденная, ни в коем случае не зажившая, но кровь больше не идёт, и, как думает Вэй Усянь, возможно, это лучшее, на что он может надеяться. — Сычжуй… А-Юань… — Вэй Усянь делает паузу. Наследие Сычжуя является секретом для всех, кроме него, Вэнь Нина, Вансяня и Лань Чжаня, и Вэй Усянь знает, что, хотя Цзян Чэн уже несколько месяцев не угрожает Вэнь Нину, это не является точным показателем его чувств к Вэнь в целом. Он не будет подвергать Сычжуя этой ярости, если может. — Этот ученик не по крови старшему Вэю, — говорит Сычжуй, кланяясь Цзян Чэну, — но старший принял меня, когда никто не мог принять, и воспитал как своего собственного. Я в вечном долгу перед ним. Вэй Усянь не может сдержать недоверчивый возглас, который срывается с его губ. — А-Юань, сколько раз я должен повторять тебе, что ты мне ничего не должен? — Но… — И раньше ты мог называть меня матушкой и мамой, а теперь не можешь? Сычжуй наклоняет голову, его щеки розовеют, а уши краснеют, и Вэй Усянь не может удержаться от смеха, когда Сычжуй бормочет с укором: — Да, мама. — Хорошее дитя, — дразнит Вэй Усянь, протягивая руку, чтобы взъерошить чёлку Сычжуя, и ухмыляясь, когда Вансянь и Цзинъи подавляют смех, глядя на лицо Сычжуя. После этого на некоторое время воцаряется тишина, нарушаемая лишь шелестом листьев на ветру, но затем Цзян Чэн вздыхает и говорит, почти смирившись: — Не могу поверить, что ты размножился. В этом мире и так хватает нарушителей спокойствия, я могу только надеяться, что Лань Вансянь возьмёт пример со своего отца. Вэй Усянь усмехается. — Не волнуйся так сильно, Цзян Чэн! А-Ли тоже хороший ребёнок, не то что я! Затем Вэй Усянь ловит взгляды Сычжуя и Цзинъи. Лицо Вансяня краснеет. Цзинъи хихикает. — Разве мы… — Не надо! — вскрикивает Вансянь, и Сычжуй тоже начинает смеяться. — Что? — требует Вэй Усянь, и на этот раз во взгляде, которым он обменивается с Цзян Чэном, нет и следа враждебности, только растерянность. — Я беру свои слова обратно, если вы скрываете что-то от этой вашей матери, то вы явно нехорошие дети! Сычжуй только сильнее смеётся, а Цзинъи прислоняется к нему, чтобы поддержать, слёзы смеха уже наворачиваются в уголках его глаз. — Ничего страшного, мама, Сычжуй и Цзинъи просто… — Вансянь сбрил бороду учителя Лань, когда мы были детьми! Вэй Усянь застывает на месте, а глаза Цзян Чэна расширяются настолько, что Вэй Усянь почти пугается, что они выпадут из глазниц. Цзинь Лин в недоумении смотрит на двух юнош в истерике и одного краснолицего. — Что вообще… — начинает Цзян Чэн, а Вэй Усянь только молча кивает в знак согласия. Наконец, Сычжуй берёт себя в руки и выпрямляется, положив руку на плечо Цзинъи, пытаясь вернуть спокойствие своему лицу. — Брат больше похож на тебя, чем ты думаешь, матушка, — говорит Сычжуй, всё ещё кривя губы в ухмылке. — Когда мы были младше, он пытался наказать любого, кто говорил о тебе плохо, а однажды учитель Лань сказал что-то о том, что ты потерял рассудок из-за демонического совершенствования — брат пробрался в его покои и сбрил бороду посреди ночи. Учитель Лань так и не смог доказать, что это был он. Мы думаем, что глава ордена знает, но если он и говорил об этом, то только тем, кто не мог нас наказать. Вэй Усянь просто смотрит на него, не понимая, что происходит, прежде чем слова доходят до него, и он бросается вперёд, чтобы обнять Вансяня. — Ты защищаешь честь своей бедной матери даже в моё отсутствие! Ты так похож на свою бедную старую мать, Вансянь, ты, наверное, сводил Лань Чжаня с ума, когда был младше! Позади себя он слышит отчаянное бормотание Цзян Чэна: «Небеса, помогите нам, их двое». Сычжуй кашляет, да так деликатно, что Вэй Усянь думает, что он, должно быть, перенял это от своего дяди Сичэня. — Ну, в его защиту скажу, что Вансянь никогда на самом деле не попадал в неприятности. — Это потому, что глава ордена — единственный, кто видит, как он делает такие вещи, — бормочет Цзинъи, а Вэй Усянь громко и бурно смеётся и обнимает всех трёх учеников Лань. Цзян Чэн вздыхает, бормочет слишком вульгарное слово, чтобы повторять его в этой компании, и протягивает руку, чтобы щёлкнуть Вэй Усяня по лбу. — Ты не должен поощрять плохое поведение, тупица. — Что? А-Юань уже сказал, что А-Ли никогда не был наказан за это! Это значит, что всё было не так уж плохо! — Лань Цзинъи также только что сказал, что единственная причина, по которой он не был наказан, это то, что Лань Сичэнь продолжает отпускать его с крючка. Вэй Усянь ахает. — Какая возмутительная ложь! Как ты можешь обвинять добродетельного Цзэу-цзюня в фаворитизме? Цзян Чэн только вздыхает и закатывает глаза, а рядом с ним Вэй Усянь видит, как обычно высокомерный вид Цзинь Лина тает в растерянности, оставив после себя юное лицо и широко раскрытые глаза, и что-то в нём скручивается при виде этого горько-сладкого зрелища. Он действительно очень похож на свою мать. Но это всё равно хорошо, и Вэй Усянь улыбается, чувствуя, как тепло его детей рядом с ним и невысказанное признание его давнего брата бурлит в его груди, словно переполненный котёл. Это хорошее чувство, решает он. Это хорошо.
По желанию автора, комментировать могут только зарегистрированные пользователи.
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.