My Sweet Prince

      Раньше мне казалось, я знаю, что такое одиночество. Мне становилось одиноко, когда я подолгу не виделся со своими друзьями, когда приходилось расставаться на время с семьей. Мне было одиноко, когда я вспоминал об утраченном доме, о жизни, которая была у меня до событий, в одно мгновение перевернувших мой мир с ног на голову. Одиночество- это когда у тебя отнимают что-то важное. Одиночество- это когда болит в груди, и боль эта всегда тупая, ноющая. И ты ничего не можешь с этим поделать. Сидишь и ждешь, когда сама пройдет.       Но это одиночество ощущается совсем по-другому. Может, потому что физическое тело никуда не исчезает? Я все еще могу коснуться губами бархатистой кожи на шее за ухом. Я даже могу почувствовать биение его сердца. Спокойное, ровное, почти механическое. Знает ли он о том, что я сейчас здесь? Хочет ли он, чтобы я остался?       Знакомой боли нет. Только пустота и удивительная легкость, словно какой-то искусный хирург вынул мое собственное сердце прямо у меня из груди, а я и не заметил.       Закрываю глаза, и в воображении тут же всплывает образ. Эти широко распахнутые зеленые глаза, уставившиеся на меня. Отвращение, написанное у нее на лице. Подрагивающие от злости губы. Не смогу выкинуть из головы этот образ, даже если захочу. Не смогу выкинуть из головы ее слова. —Ты не понимаешь. Мой брат болен.       Нет, не понимаю. Болезнь— это когда ты отравился, или простудился, или поймал какой-нибудь вирус. И чувствуешь себя крайне паршиво, но ты все еще здесь, все еще можешь просить о помощи, а главное — принимать ее. Но когда от человека в какой-то момент остается одно лишь тело— это что-то другое. То, что сложно понять, и еще сложнее— смириться с этим. Эту болезнь не вылечишь горячим супом или чаем с медом. Как выяснилось, даже таблетки тут не помогут.       Не стоило смотреть в его глаза. То, что я увидел в них, чертовски меня напугало. Не знаю, как правильно описать это чувство, но если глаза человека— это зеркало его души, то в тот момент в них я не разглядел отражения. Стеклянные, совершенно пустые. Их взгляд был направлен куда-то сквозь меня.       И я снова подумал об одиночестве. Только не о своем. Одиноко ли сейчас ему, в том месте, куда не сможет доставить ни один космический корабль?       Сам не замечаю, как мое тело принимает горизонтальное положение. И вот мы снова вместе, но это всего лишь иллюзия близости. На самом деле, в этой точке времени мы существуем в параллельных мирах.       Ночи на Блоре никогда не бывают слишком темными. Даже с закрытыми глазами невозможно с головой погрузиться в спасительную темноту, куда чувствам пробраться сложнее. В такие моменты начинаешь завидовать роботам. Так и хочется самому обзавестись кнопкой- выключателем. Нажал— и моментально избавился от этой человеческой особенности— привычки думать. Непрошеные мысли, обрывки эпизодов из прошлого то и дело всплывают в памяти, не давая мне отключиться от реальности.       Помнится, как-то вечером, когда я занимался своими делами, сидя за столом в своей комнате, из-за закрытой двери до меня доносился тихий мамин голос. Она рассказывала сказку Дарее. Наверное, когда-то она рассказывала истории и мне. Я уже не помню. В тот вечер сестра засыпала под сказку о принцессе, которую заколдовала ведьма. Помню, по сюжету принцесса впала в беспробудный сон, и никому не удавалось ее расколдовать. Но ведь в сказках всегда в конце концов находится спасительное решение. И для принцессы этим решением стал поцелуй возлюбленного. Чары развеялись. Мама закончила свой рассказ. А Дарея уснула. Все закончилось хорошо.       Настоящая жизнь имеет мало общего со сказками. И, кажется, сила волшебных поцелуев не работает в реальном мире. Я выяснил это опытным путем. Но каждый раз почему-то забываю об этом и снова пытаюсь себе что-то доказать.       Никто не знает, когда это случится, но рано или поздно он придет в себя. И тогда все будет как прежде. Мы не говорили об этом раньше. Я просто почему-то не мог заговорить на эту тему. Каждый раз слова застревали в горле и оставались невысказанными. Изменится ли что-то в этот раз? Сейчас кажется, что да. Но сейчас просто такое время. И его просто нужно прожить, делая вид, что все в порядке, потому что здесь иначе нельзя. —Рикс, ты меня слушаешь? — в его голосе слышится беспокойство, — Я рассказывал тебе о книге, которую взял сегодня утром в библиотеке. Но ты все молчишь и никак не реагируешь. Все в порядке?       Еще одно воспоминание. На этот раз довольно свежее. Я ведь действительно тогда его не слушал. Но в памяти отпечатались его слова, которые заставили меня вернуться в реальность. В тот день он с утра сходил в библиотеку и взял книгу. Стоило ему произнести это вслух, и я вдруг осознал всю важность этого события. Ведь еще вчера он не смог бы даже произнести мое имя. —Рикс, — он нахмурил брови и встал передо мной, сложив руки на груди.       А я тогда просто рассмеялся. Потому что почувствовал такую пьянящую легкость во всем теле. И будто бы сам вернулся в тот момент на землю.       И тогда я увидел перед собой его лицо. И весь мир словно сконцентрировался в одной точке. И я не мог оторвать взгляд. От этого легкого румянца на его щеках, от складки между нахмуренными бровями, от этих глаз цвета неба его родной планеты. Без преувеличения могу сказать, что тот образ отпечатался на моем сердце. Я это почувствовал. Он там останется навсегда.       Я потянулся к нему и взял его руку в свою. В ответ он крепко сжал мою ладонь. По-настоящему счастливое воспоминание. Дыхание все такое же тихое и ровное.       Я склоняюсь над ним и решаюсь на еще один поцелуй. Легко касаюсь теплого лба губами. Мой прекрасный принц не просыпается. Счастливый конец откладывается на неопределенный срок.       Похоже, нам суждено быть одинокими вместе, но только до тех пор, пока наши пути вновь не пересекутся. А это обязательно случится. И когда он вернется, я буду рядом. Что будет потом— не знаю… Посмотрим.