***
Приехав после бара с Эриком домой, Алан столкнулся с незаправленной кроватью в спальне и с засохшей едой на тарелке в раковине. Недолго думая он понял, что Сиэль был послан ему судьбой и предложение урока порки для него очень даже актуально. Высечь Эрика было просто необходимо! И даже не потому что он сам попросил, а за все маленькие бытовые прегрешения, которыми он был буквально напичкан. Написав Фантомхайву сообщение о желании присутствовать на уроке, он быстро получил ответ о времени проведения и испугался. Сиэль предложил следующий день. В голове спокойного юноши сразу зароилось куча мыслей. «Уже завтра? А я же ещё не готов! Ну, подумаешь, сыр присох. Он же сам помоет…» Но в то же время парень понимал, что откажется сейчас — такого предложения ему больше не поступит. В памяти моментально всплыл образ садиста и та Алая красотка, которая пришла к нему, подчеркнув, что Сиэль — настоящий профессионал и поучиться у него стоит. «Дааа, если бы год назад мне сказали, что я буду брать уроки порки, то я бы покрутил у виска. Но ради Эрика попробую.» — задумался Хамфрис, и был вырван из мыслей приходом Слингби, который в мотоперчатках схватил из вазочки печенье и отправил себе в рот. «Я согласен, Сиэль. Спасибо за столь полезное предложение.» — напечатал шатен после подсказки Вселенной.***
Уже находясь в квартире садиста, Алан прошёл в обозначенную комнату и первым делом осмотрелся по сторонам. Обнаружив, что стена слева от дивана была всецело увешана разнообразными ударными девайсами, он неосознанно сделал шаг назад, но упёрся спиной в хозяина квартиры. Верхний подтолкнул его обратно, чтобы тот подошел ближе. — Итак, — выдыхая дым и махая сигаретой в сторону своей обширной коллекции, начал Фантом, — здесь у нас находятся… Флоггеры: разогревочные, мягкие, рабочие, тяжелые, ременные, пальмы, мартинеты и генитальные хлопушки. А также плетёные флоггеры, кошки и африканки. Немного ниже висят: собаки, двухвостки, снейки, шамбоки, арапники, нагайки и моя особая страсть: кнуты и бичи. На тумбе, под всем этим великолепием, лежат: хлысты, спанкеры, тоузы, паддлы, ремни, стеки: обычные, клёпанные и спанкерские; и трости различного диаметра. Помимо этого, бить можно ещё розгами (но их нужно правильно изготовить), скакалкой, ракеткой для пинг-понга, кухонными лопатками, широкими расческами, длинными обувными ложками, цепью (для любителей пожестче), но только очень аккуратно и точно, джутовой веревкой (с завязанными на ней узлами), ладонью, в конце концов, или хоть просто тапочком, — подразнивая ученика словами Рональда, закончил перечислять Сиэль. — Угу, — еле слышно отозвался Алан, потирая вспотевшие ладони. — Я понял... — Рассказывать про методы управления каждым из этих инструментов я тебе не стану — это займет суток двое, не меньше. Шокированный обрушившейся на него массой терминов и количеством предметов для наказаний, шатен ещё раз кивнул, повернулся к Верхнему и только теперь обратил внимание на обнажённого связанного мужчину, стоящего лицом к двери, ведущей в соседнюю комнату. — А это…? — парень сглотнул, скользя по голому телу взглядом. — Это — мой личный сабмиссив, Клод. Брюнет стоял, как статуя, не поворачиваясь в их сторону и даже не здороваясь. — Извините… а моё присутствие точно не стесняет Вашего… саМбиссива? — запнулся на последнем слове Хамфриз, глядя на его оцепенение. — Нет-нет, с ним всё в полном порядке, — поспешил заверить Сиэль. — Просто он обладает ограниченной базовой комплектацией эмоций. — Понятно… Отметив, что паренёк несколько удивлён тем, что он говорит про живого человека, как про вещь, Фантом добавил: — Клод любит деперсонализацию. И видя в ответ всё тот же недоумевающий взгляд, расшифровал: — Игровое обезличивание, имел я в виду. Алан снова сглотнул и спросил: — Ааааа… связывать перед поркой обязательно? — Нет, не обязательно. Просто безумно логичный Клод любит быть связанным. Это совершенно лишает его шанса противостоять мне и позволяет расслабиться, поскольку таким образом от его физической силы уже ничего не зависит, — усмехнулся парень. Хамфриз согласился и отметил про себя, что неплохо бы запастись веревкой. — В общем, слушай. Тематики разделяют порку на две категории: флагелляция и спанкинг, — сделав большой глоток латте, начал свою лекцию синеглазый, — Флагелляция очень сложна и многогранна, её ты и за десять уроков не освоишь, но немного я тебе объясню. По сути своей, это как раз таки порка, выполняемая подвижными, как флоггер или кнут, девайсами или гибкими: хлыст, розги и тому подобное. Данное болевое воздействие может применяться к любой части тела, за исключением опасных точек, — протягивая Алану распечатанный лист с изображением человека, как в учебнике анатомии, строго сказал Фантомхайв. — Все эти места я отметил тебе здесь, можешь ознакомиться позже, если всё-таки решишь изучить. И естественно, уважающий себя флагеллянт должен понимать, что не все девайсы подходят к каждой части тела. Я имею в виду, что бить по яйцам, например, нагайкой, не следует. Для этого подойдет мягкий флоггер и разумеется, генитальная хлопушка. Смерив взглядом едва не сползающего по стене Алана, он продолжил: — Теперь давай о том, за чем ты, скорее всего, сюда и пришёл. Спанкинг. Это довольно просто и ты освоишь данную практику сегодня же. Говоря примитивно, это шлёпанье. Шлепки, преимущественно по ягодицам. Ну и стеком — по яйцам, тоже можно сюда отнести. Всё, что выполняется широкими и плоскими предметами, такими как ладонь, тоуз, спанкерский стек, что очевидно по его названию, или даже тапочек — называется спанкингом, — взяв с тумбы два разных стека, он показал их Алану со словами: — Оба этих стека можно применить к большим ягодичным мышцам, но к яйцам — только этот. От многочисленных упоминаний ударов по гениталиям шатену становилось дурно, поэтому он позволил себе робко прервать наставника: — Извините, но не надо мне по яйцам… Пока что. — Ты не можешь знать это наверняка, пока не пробовал, — дёрнул уголком губ Фантом. — Но ладно, остановимся на ягодицах. Оба вида порки делятся на ещё две подкатегории: в удовольствие и в наказание. Но это вовсе не значит, что наказание не может доставить удовольствия. Разница лишь в технике исполнения. При первом варианте ягодицы, а также любую другую поверхность, необходимо хорошо разогреть, прежде чем переходить к серьёзным воздействиям. При порке с целью наказания предварительный разогрев отсутствует. Порка без разогрева является наиболее болезненной и гарантировано оставляет после себя следы. Но и после разогрева, значительно увеличив силу воздействия и сменив девайс, несложно добиться появления следов. Также, если отметины на теле нежелательны, их довольно легко можно избежать, с помощью тщательного прогрева, продуманного выбора инструмента и ещё некоторых хитростей. Например таких, как порка через влажное полотенце. Но это безусловно снижает удовольствие от процесса у обоих партнёров. — Вы знаете, для начала, я думаю, мне достаточно посмотреть, как отшлёпать и не навредить. Боюсь сделать что-нибудь не так. Расскажите на всякий случай, как бить с разогревом, — теребя листок с распечатанным телом, попросил Алан. — Порка с разогревом является наиболее предпочтительной для большинства мазохистов, а также, при таком варианте их гораздо проще довести до сабспейса. Но об этом, дружок, тебе думать совершенно рано: ведь ты и сам пока не представляешь, как воспримет боль такого плана твой мужчина. При положительном исходе, в будущем я могу показать тебе порку на сабспейс, но с другим человеком. Клод порку не любит. В этот момент Алан почувствовал себя ужасно неудобно, в связи с тем, что нижнему придется терпеть боль из-за него. — А может быть тогда не нужно показывать эту практику на Клоде? Я чувствую себя виноватым, — неуверенно спросил шатен. — Конечно, нужно, — твёрдо сказал Фантом, — В первую очередь, я — садист. И уж только потом доминант. Фаустус знал, на что он шёл, когда связывался со мной. И будучи сабмиссивом, он должен исполнять любые мои прихоти, если они не противоречат его табу. Ладно, довольно болтать, — Сиэль допил кофе и поставил кружку на компьютерный стол. — перейдём к практике. Взяв с тумбы лёгкий обтянутый кожей паддл, он продолжил: — Это совершенно детская игрушка, но для разогрева такого чувствительного зада, она подойдёт как нельзя лучше. Начав процесс мягкими похлопывающими ударами, синеглазый комментировал дальше: — Я рекомендую тебе мысленно разделить область ягодиц на три доли и обрабатывать только две нижних трети. И ни в коем случае не лупи своего нижнего по копчику или крестцу. Это ужасно неприятно, а иногда ещё и травмоопасно. Алан угукнул, а Клод стоял по-прежнему никак не реагируя на происходящее. Немного увеличив силу удара, Сиэль монотонно продолжал наносить шлепки. Когда же кожа мужчины ровно окрасилась розовым, он приложил ладонь к его заду. Кивнув самому себе и увеличив силу ещё немного, продолжил. Вновь остановившись спустя некоторое время, Фантомхайв ощупал ягодицы повторно и подозвал к себе Алана: — Иди сюда, дай руку. Тот неуверенно сделал шаг, догадываясь, чего от него хотят. — Да иди ты уже, не бойся! — беря его за запястье и подтаскивая к себе, повторил просьбу Фантом и решительно потянул его кисть к алеющей поверхности. — Потрогай. Ты должен прочувствовать температуру хорошо прогретой кожи и как следует её запомнить. «Лапать за голый зад чужого мужика, да ещё и с подачи его парня! Вот это я запомню совершенно точно! И на всю жизнь.» — подумал про себя Хамфриз. Он робко положил ладонь туда, куда следовало, и почувствовав жар, исходящий от кожи мужчины, быстро отдёрнул руку. — Я запомнил. — Теперь, — продолжил Фантом, — мы положим его, так как стоять он наверняка уже устал, и возьмём девайс потяжелее, — разворачивая Клода к дивану, объяснял он. Рослый широкоплечий мужчина забавно двигался вперёд мелкими шажками, из-за полностью сковывающих его тело верёвок. В какой-то момент его янтарный хищный взгляд встретился с карими глазами шатена и тот почувствовал, как его щеки вспыхнули, не хуже того места, которое он недавно трогал. — А сейчас самый сложный момент. Тебе, слава Дьяволу, сталкиваться с этим не придётся, — натужно пробурчал парень, придерживая груз, превышающий его вес почти в два раза и помогая ему как можно мягче упасть на диван. Положив по центру пару подушек и одним рывком перекатив Клода на живот, Сиэль громко вздохнул и взял двухминутный перерыв, чтобы покурить. За сигаретой парень рассказывал Хамфризу о том, почему ему и думать не стоит о верёвках (это муторно, долго, учиться этому ещё дольше, к тому же есть ряд ограничений по состоянию здоровья нижнего, да и опасных мест, которые можно неумеючи пережать, тоже немало). Алан, до сих пор находящийся в прострации, смог только согласиться. — Поэтому для ваших, пока ещё ванильных игрищ, я настоятельно рекомендую альтернативные способы фиксации, если тебе приспичит, — поглаживая Фаустуса по волосам, посоветовал учитель. — Наручники, бондажный скотч, ремни. Если зафиксируешь только руки, то и надрываться, как мне, не потребуется. А теперь, пока он ещё не остыл, пора перейти к делу. Взяв длинный спанкер из грубой кожи, он вполсилы ударил им любовника по нижней части ягодиц и ещё пару раз чуть сильнее и выше. Фаустус отвечал глубоким и громким дыханием. Стараясь не думать о его дискомфорте и продолжая наносить звучные шлепки, Фантомхайв объяснял Алану разницу между этим и предыдущим девайсом. — Теперь я хочу, чтобы ты попробовал самостоятельно, — поднимаясь с брюнета и протягивая Хамфризу инструмент, усмехнулся он. — Вы серьёзно? — шёпотом спросил ошарашенный ученик, и получив положительный ответ, выдохнул: — Боже мой, мне так неловко… Парень протер о бедра влажные ладони и неуверенно протянул руку к спанкеру. Забрав его, он повертел девайсом, потрогал рукоять и кожу, а затем обратился к Верхнему: — Можно я потренируюсь стоя? Эрику бы очень не понравилось, если бы он узнал. Я и сам не хочу садиться на Клода. Дождавшись разрешения остаться в стоячем положении, Хамфриз попросил прощения у Фаустуса и нанёс первый удар. Так, как учил Сиэль. Глянув на наставника, он получил знак, что вышло хорошо и приказ продолжать. Девайс опустился на саба во второй раз, третий, четвёртый… Сам Алан во время этого испытывал непонятные для себя ощущения. Он впервые бил человека, да ещё и в контексте обучающего материала. Самым странным для него оказалось так близко смотреть на чужие ягодицы и межъягодичную борозду; видеть шероховатость красной кожи, слышать шлепки инструмента. Да и вообще ситуация казалась ему безумной. В какой-то момент методичного пошлёпывания, Ал внезапно представил анальное отверстие этого связанного мужчины и ужаснулся сам себе. Он тут же отогнал эту грязную мысль, воссоздав в уме образ Эрика и представляя, что тот делает сейчас на работе. К счастью ученика, Фантом быстро прекратил экзекуцию, сказав, что для первого раза рука набита. Облегчённо выдохнув, парень протянул инструмент Хозяину и вновь стёр с ладоней пот о свои джинсы. — Когда твой маз будет стонать и просить тебя бить его сильнее (обычно это бывает при длительной и приятной порке), веди себя разумно и не начинай тут же лупить его со всей дури. Всегда увеличивай силу удара постепенно. Если вы оба настроены на продолжительное воздействие, то процесс нужно периодически прерывать, даря своему партнёру ласку любыми удобными способами. С клиентами я ограничиваюсь поглаживанием ягодиц и осторожным массажем выпоротого места, а Клоду могу и поцеловать их или спину, — с нежностью проговорил последнее предложение Сиэль. — Это обостряет ощущения нижних, расслабляет их, и последующие удары переносятся легче и приятней. После окончания процедуры, травмированную кожу желательно чем-нибудь смазать. Не думаю, что ты будешь бить его до крови, так что вам вполне подойдет абрикосовое или любое другое масло. От синяков можете взять Hepsal, хотя они прекрасно проходят сами и слишком красиво выглядят, чтобы от них избавляться. — Спасибо, Сиэль. Это очень полезная для меня информация. Я бы ни за что не узнал столько грамотных поучений даже за год. Но-о, позвольте я поясню Вам кое-что. Может быть, это важно при подобных практиках. Я понял, какие отношения у Вас с Клодом. Но дело в том, что Эрик — он не…как его там… не самбиссив. — Сабмиссив, — поправил Мастер. — Да, извините, просто сложное слово. В общем, он мне не подчиняется, а наоборот, очень опекает. Он следит за моим обучением, не отпускает одного на ночные прогулки и иногда даже ругает. Эрик для меня как наставник, я очень люблю его, и мне сложно понять, можно ли его вообще пороть? И как начать это? Его есть за что наказывать. Может, привязать к этому? — Ал смотрел на садиста вопрошающим взглядом, и очень хотел услышать ответ на волнующий вопрос. — Во-первых, всё перечисленное тобой не мешает Эрику быть сабмиссивом. Посмотри на Клода: двухметровый тридцатилетний мужчина, с весом чуть выше 100кг и размером члена 22см. Красивый, уверенный в себе, с отличной фигурой и занимающий руководящую должность. Его боятся подчинённые, а ещё по нему сходит с ума вся женская половина бизнес-центра, в котором он арендует площадь. Но ничего из этого не мешает ему быть сабмиссивом. Ничего. А во-вторых, есть ведь ещё и просто мазохисты, любящие боль без подчинения. Я рекомендую тебе просто поверить в себя: это твой партнёр и он сам попросил тебя об этом. После такого, вопрос «Можно ли вообще его пороть?» здесь лишний. Главное — твой настрой. А там потом разберетесь и с позиционированием, и с желаниями. Шатен кивнул и поблагодарил его за ответ. — Чуть не забыл сказать, — лукаво протянул не удержавшийся от подкола напоследок Сиэль, — Спанкинг тапочком очень хорошо подходит для любителей воображать себя животным. Это называется пет-плей. Чем же ещё огреть непослушную псину, как не тапком? Любуясь торнадо эмоций в глазах Алана, он добавил: — Девайс, которым сегодня работал, можешь взять домой на недельку. А если Эрику понравится, то купишь себе то, что по душе. «Боже мой, ещё какой-то пет-плей придумали. Вот же извращенцы!» — подумал про себя Хамфрис и протянул руку, чтобы забрать спанкер: — Спасибо за урок, Сиэль, и Вам, Клод. Через неделю верну девайс. Парень вежливо попрощался и отправился домой. Закрыв дверь за учеником, Фантомхайв освободил от верёвок руки и грудь Клода, а затем перевернул его на спину. — Чёрт возьми, как же мило он извинялся перед тем, как тебя треснуть, — довольно глядя в глаза любовника, сказал Верхний, — Ну что, опробуем новые зажимы? Ты ведь любишь пытки сосков, — дождавшись согласного кивка, он наградил брюнета долгим поцелуем в губы и пошёл к шкафу. Взяв с полки пару матрицедержателей и закрепив их на нижнем, Сиэль медленно выпустил слюну на его возбуждённый член, немного подразнил его руками, нанёс лубрикант и сел сверху в любимую позу Фаустуса, поставив ступни ему на лицо. Придерживая парня за бёдра, Клод стонал, вдыхал аромат его ног и был совершенно счастлив.