Созависимы

Ему кажется, что он знает ее. Она позволяет ему так думать. ─ Чего ты хочешь? ─ Тебе не понравится. Он приподнимает бровь и смотрит пристально. Словно пытается рассмотреть душу изнутри. Она боится осознать свои желания ─ темные, страшные, гадкие. Они шепчутся между собой, переглядываются и сально ухмыляются. Разум смеется над ней. Она не чувствует, что контролирует собственное тело, но ясно ощущает потребность причинить боль. ─ Уверен, что справлюсь. Самодовольство сквозит в каждом звуке. ─ Опрометчиво. Она сглатывает ком в горле и с трудом сдерживает порыв облизать губы. От предвкушения покалывает кончики пальцев. Стоит только попросить, и он согласится. Стоит только отпустить фантазию. Стоит только… ─ Ты даже не представляешь… Она накрывает его рот ладонью и усмехается. ─ А я не планировала удивляться. Он прикусывает пальцы, глядя ей в глаза, и подмигивает. Ее передергивает. До чего примитивно. Она перекидывает через него ногу, берет его руку и проводит по своему бедру. Улавливает рваный выдох и теснее притирается к его паху. Она не настроена на игры. ─ Прелюдия не самая сильная моя сторона. Она прищуривается и наслаждается его чуть поплывшим взглядом. Он толкается, а она запрокидывает голову и смеется. Из горла помимо воли вырывается хриплый стон, и она отстраняется. ─ Хорошие девочки не носят чулки. ─ Чего еще они не делают? ─ Не соблазняют кузенов. Она фыркает и закусывает губу. ─ Дуры. Она отходит к окну, ставит ногу на стул, задирает юбку и касается кромки белья. Он гулко сглатывает. ─ Флер меня убьет. ─ Для чего мне эта информация? ─ Тебе совсем плевать? ─ А тебе нет? ─ Чего ты хочешь? Он повторяется. ─ Воск на твоей коже, шрамы от укусов и жесткий трах без обязательств. Она запускает пальцы под резинку чулок и окидывает его оценивающим взглядом. ─ Да или нет? ─ Вскидывает брови и добавляет: ─ У меня мало времени. ─ Запретный плод сладок. ─ По-прежнему мыслишь шаблонами. Папенькин сынок. Он выдыхает сквозь зубы, в два шага оказывается рядом и хватает так, что кости почти трещат. ─ Дрянь, ─ шипит в ухо и с силой прикусывает мочку. В ответ она впивается ногтями ему в спину. ─ Ты можешь лучше. Он поднимает ее на руки и почти швыряет на подоконник. ─ Я не твой очередной мальчик для траха. ─ Только если работа над ошибками. Ей нравится доводить его до бешенства. ─ Последнее слово обязательно должно оставаться за тобой? ─ Люблю контролировать процесс. Он рвет трусы, без подготовки входит в нее двумя пальцами. ─ Этого хотела? Она стонет сквозь зубы, обхватывает его талию ногами и усмехается. ─ Хватит задавать вопросы, ответы на которые тебе не понравятся. ─ Ненавижу! ─ шипит он. ─ Так трахни уже наконец и разбежимся. Он убирает пальцы, слитным движением стягивает брюки вместе с бельем. Горячий член упирается ей в бедро, и она почти жмурится от удовольствия. Она обхватывает его и с силой проводит по всей длине. ─ Определенно лучшая твоя часть. Она давно разучилась в нежность. Уколоть посильнее ─ вот ее конек. Он порывисто выдыхает, кусает ее за шею и ─ неожиданно медленно ─ входит. Как будто даже бережно. Двигается плавно, словно и не он вовсе кипел от злости пару мгновений назад. Это что еще за ролевые игры? ─ Ты ведь другая… ─ Какого хрена, Поттер? ─ Она отталкивает его, но он крепко фиксирует запястья и продолжает размеренно толкаться в нее. ─ У тебя нет права голоса. Не устраивает ─ пошел вон! Она почти чувствует, как в нем что-то с хрустом ломается. Плевать. Не ее проблемы. Он срывается на рваный, хаотичный ритм. Она ударяется спиной об окно, под веками рассыпаются искры, и ей наконец хорошо. Мозг отключается, мысли растворяются. Боль поглощает ее и приносит облегчение. На краю сознания мелькает дымка удовольствия, но она отгоняет ее. Только в эти моменты она чувствует себя пусть и поломанной, но живой. Ей не нужны сочувствие или понимание ─ только суррогат отношений. Они оба нездоровы и созависимы. У нее хотя бы хватает смелости это признать. Поттер еще пытается притворяться нормальным. Идиот! За пару секунд до разрядки он резко останавливается, прижимается лбом к ее лбу и шепчет: ─ Чего ты все-таки хочешь? ─ Чувствовать что-то кроме боли. Он судорожно вздыхает и ─ она уверена ─ закрывает глаза. А она ведь предупреждала, что ему не понравится ответ. Сознание возвращается, а вместе с ним и мерзкие желания, от которых не спрятаться. Они пытаются перекричать друг друга, снова подчинить ее себе. Какая же она слабая. С собственным разумом договориться не в состоянии. Чертово смещение магических фонов родителей. Она никогда не сможет колдовать без риска для жизни. ─ Ты не виновата. ─ Никто не виноват, ─ резко обрывает его. Она ощущает, как чешуя проступает под кожей, и впивается зубами в его плечо. Чужая боль сдерживает хищника. Она не изменится. ─ Ты никогда не спрашивала, чего хочу я. ─ Думаешь, сейчас подходящее время? Они оба знают, что она в очередной раз уходит от темы, потому что так проще. ─ После оргазма ты оденешься и уйдешь, поэтому только сейчас и подходящее. ─ Я никогда не дам тебе то, чего ты хочешь. Он крепко стискивает ее в объятиях и фыркает, когда она царапает его. ─ Когда-нибудь ты спросишь. ─ Она скорее угадывает кожей, чем слышит: ─ Доминик. Она разъяренно шипит и пытается его скинуть, но он вцепляется в нее мертвой хваткой. У нее только одно условие ─ никаких имен. Доминик и Джеймса не может быть ни в какой вселенной. Она не имеет права на пару. В ней слишком много тьмы и почти нет света. ─ Доминик, ─ повторяет он, и она застывает. ─ Зачем? ─ Когда-нибудь я отвечу. ─ Он целует ее в висок, а Доминик бьет мелкая дрожь. ─ Когда ты спросишь, чего хочу я. Она не понимает. Контроль утекает сквозь пальцы. Она не принадлежит себе. Разум удивленно замолкает. Пожалуй, она впервые за всю сознательную жизнь не ощущает потребности причинять боль. Вейла щелкает клювом и неожиданно миролюбиво складывает крылья. Доминик была уверена, что это невозможно. ─ Джеймс, ─ одними губами шепчет она. Похоже, он знает вейлу куда лучше, чем она могла предположить. Возможно, она и сама во многом ошибалась. Кажется, самое время подумать, чего же она, собственно, хочет на самом деле.