Дотянуться до тебя

             На следующий день после обеда Присцилла шла по направлению к Подземелью. Её голова была забита вечерним разговором с Оливером, который состоялся накануне.              «Они прошлись до каменного круга, ведя диалог на тему прошедших каникул. Оливер рассказывал, что родители брали его с собой в Чехию, к троюродной сестре его отца.              — Пиво у них там то, что надо. — Сказал Оливер. — А ещё у них есть…              Присцилла так заслушалась его историями, что не заметила торчащий камень и споткнулась об него, подворачивая ногу. Руки Оливера, как всегда, оказавшиеся вовремя рядом, подхватили одноклассницу, не давая её лицу встретиться с каменным полом. Как только она смогла ровно стоять, Оливер отпустил её.              — Спасибо, — пробормотала Присцилла, слегка смущённая своей неуклюжестью.              — Всегда рад помочь.              Она видела, как однокурсник отошёл от неё на несколько шагов, и Присцилла поняла, что ей это порядком надоело.              — Оливер. — Серьёзно сказала она.              — М? — Вуд посмотрел на Присциллу в ожидании.              — Давай поговорим откровенно? — И, не давая ему опомниться, продолжила. — В тот вечер после Хэллоуина, у нас всё не так гладко. — Присцилла не хотела вспоминать этот недопоцелуй, но им необходимо было выяснить отношения.              Она видела, как Оливер отвёл взгляд. Тема была не самая воодушевляющая.              — Хорошо, — медленно проговорил молодой человек, снова возвращая свой взор на Присциллу. — Ни для кого не секрет, что ты мне нравишься.              Вот так в лоб. Не то, чтобы Присцилла об этом не знала, но не думала, что Оливер скажет о своих чувствах открыто.              — И я ничего не могу с этим поделать. — Он развёл руками. — Я хочу быть с тобой всегда рядом, помогать тебе. И быть для тебя не только другом.              Лучше бы Присцилла не начинала этот разговор. С каждым откровенным признанием, ей становилось не по себе.              — Проблема в том, что ты считаешь иначе. — Закончил свою речь Оливер, предоставляя слово однокласснице.              — Оливер. — Начала Присцилла и замолчала. Что она могла сказать? Что не чувствует того же самого? Или что чувствует симпатию, но не к нему? Последнюю мысль Присцилла сразу отмела, потому что раскрывать свою тайну ещё кому-то не собиралась. Поэтому, пока её охватила смелость, она озвучила всё, как было на самом деле. — Я считаю тебя своим лучшим другом. И большего тебе дать не смогу. Прости.              После этих слов она почувствовала себя погано. Присцилла понимала, что такое безответная симпатия, потому что сама страдала от неё. И она считала, что Оливер заслуживал иного отношения.              — Я знаю, Прис. — Несмотря на грустные глаза, Оливер искренне улыбнулся подруге. — Иначе, мы бы давно перешли на следующую ступень. И я не прошу ничего. Мне достаточно и дружбы с тобой.              Присцилла готова была застонать во весь голос от отчаяния. Она так не хотела быть объектом чьих-то страданий. Ей сразу становилось неловко и совестно. А ещё была жалость.              — Только не нужно меня жалеть. — Тон Оливера вдруг стал жёстким. Видимо он что-то уловил во взгляде Присциллы. — Я уже давно не маленький мальчик. Договорились?              От его жёсткости Присцилла даже растерялась. Она ещё никогда не слышала такой тон от друга в свою сторону.              Девушка молча кивнула, а потом они продолжили путь в гостиную. Оливер вернулся к прерванному рассказу. Жёсткость исчезла из его голоса, уступив место привычным спокойности и мягкости».              Однако впоследствии их разговора, Присцилла почувствовала как некая стенка, которая была между ними после поцелуя, разрушилась. Ей стало легче общаться с Вудом, даже несмотря на его чувства, а Оливер смог прикасаться к Присцилле, как и раньше.              С одной проблемой она разобралась, а теперь шла в лапы к другой под названием «Профессор Снейп». И решения этой проблемы у неё не было.              Дойдя до класса зельеварения, она достала учебник из сумки. У неё было несколько вопросов к преподавателю. Отворив дверь, которая в этом году скрипела не так сильно, Присцилла зашла в класс. Снейп сидел за столом, скрывшись за газетой. Как только он услышал чужие шаги, газета тут же была отброшена в сторону.              — Мисс Фаулер. — Ровным тоном произнёс профессор.              — Добрый день. — В ответ сказала Присцилла. Она уже не таила обиду и злость на профессора, понимая, что от этих чувств хуже только ей одной. Тем более Снейп отдал ей такой хороший учебник, что Присцилла сочла этот жест за акт извинения.              Она подошла прямо к преподавательскому столу, игнорируя собственную парту, и положила учебник перед профессором.              — Я хотела бы узнать, кому принадлежала эта книга. — Она весь вчерашний вечер думала о хозяине учебника, ведь он покорил её до глубины души своими знаниями. Снейп приподнял одну бровь вверх, откинувшись на спинку стула.              — И что даст Вам это знание? — Полюбопытствовал он. Присцилла старалась не задумываться о цепком взгляде, которым профессор смотрел на неё.              — Хотя бы буду знать, кем был или есть этот гениальный человек. — Честно ответила гриффиндорка. Она не постеснялась в своих высказываниях, потому что была восхищена тем, что узнала за один вечер из этого учебника.              Теперь обе брови профессора поднялись вверх в удивлении.              — Вы действительно считаете автора сносок на полях гениальным? — Присцилла не могла распознать тон, которым была произнесена эта фраза. В нём сочетались и насмешка, и неверие, и ещё какая-то нотка признательности.              — Да. И не понимаю, почему Вы отдали мне столь уникальную вещь.              — Я считаю Вас достойной этого учебника. — Со всей серьёзностью произнёс Снейп.              Присцилла приоткрыла рот в изумлении. Ей только что сделали комплимент? Или предыдущая фраза ей послышалась? Только два дня назад этот человек был готов отправить её восвояси из Хогвартса, а теперь заявляет, что Присцилла достойна.              — Может хотя бы скажите, чей он? — В голосе гриффиндорки так и сквозило любопытство. Снейп смотрел на неё, не моргая, долго раздумывая над её вопросом.              — Не думаю, что Вам нужно знать это. — В итоге ответил он. Присцилла не скрывала своей досады.              — Но почему?              — Боюсь, что узнав, Ваше очарование померкнет в глазах также, как и появилось. Котёл на столе. Повторение пройденного. — Снейп махнул головой в сторону парты и потянулся за газетой. Желание Присциллы узнать больше, достигло своего пика, и волшебница, не отдавая себе отчёта в действиях, резко положила ладонь на бумагу, тем самым не давая профессору взять её в руки.              — Я хочу знать его имя. — Ещё раз повторила Присцилла, удивляясь своей смелости. Ещё в том году она бы покорно прошла туда, куда ей указали и не спорила бы, но всё же отношения с профессором наладились на другой лад, и Присцилла с чего-то решила, что такое поведение для неё позволительно.              Теперь Снейп был недоволен происходящим.              — Мисс Фаулер. — Сердито произнёс он. — Время не резиновое, и оно уже пошло.              — Я никуда не спешу. — Дерзко ответила студентка. Она хотела знать хотя бы одну тайну. — Кто такой Принц-полукровка?              Снейп вздохнул. Присцилла почувствовала себя пиявкой, но решила идти в этой ситуации до конца. Ей казалось, что профессор сейчас отправит гриффиндорку куда подальше, как внезапно он сказал то, что повергло её в шок.              — Я.              За столом повисло молчание. Присцилла не могла поверить в сказанное, профессор же напряжённо смотрел в её сторону.              — Вы отдали мне свой учебник. — Наконец, тихо сказала Присцилла. Она не спрашивала, а констатировала факт. В ней не было разочарования от того, что она узнала. Только лишь изумление и ещё большее уважение к профессору. Это был действительно ценный подарок, от которого у Присциллы снова что-то зашевелилось в животе. И она, наконец-то, поняла, где уже видела этот почерк.              — Мисс Фаулер. — Снейп больше не смотрел на неё, всё-таки, забрав газету из-под руки Присциллы. — Эликсир. Живо. — Приказным тоном сказал он и скрылся за газетой. У Присциллы же появилось ещё больше вопросов, но она видела, что профессор не был настроен на разговоры.              Взяв учебник со стола, Присцилла прошла к своей парте, где стоял школьный инвентарь. Она мельком глянула на преподавателя, но тот был увлечён какой-то статьей и больше не смотрел в её сторону.              Присцилла поняла, что пока она не выполнит задание, о разговорах можно забыть. За лето она преуспела в своих навыках и, наконец-то, научилась готовить эликсир. Бабушка-колдунья подсказала ей, как быстро запоминать комбинацию, и теперь Присцилле не составило труда сварить правильное зелье.              Через сорок минут Снейп проверял готовность эликсира.              — Сносно. — Проговорил он. Присцилла постаралась не закатить глаза. Ведь она знала, что зелье идеально. — В кое-то веки в Вашей голове отложилась нужная информация.              Присцилла не стала говорить, что потратила кучу своего времени, чтобы запомнить рецепт этого эликсира. Снейп остался доволен, и этого для волшебницы было достаточно.              — Со следующей недели начнутся изучения более сложных зелий. Малая часть будет на общих занятиях, но, чтобы стать хорошим зельеваром, необходимо многому учиться во внеурочное время.              Присцилла знала, что последние два года в Хогвартсе не будут казаться сказкой.              — Продолжим изучение сыворотки правды. Некоторые ингредиенты, которые используются в ней, должны настаиваться в течении всего лунного цикла… — Профессор перешёл в режим чтения лекции, и Присцилла поспешила открыть тетрадь.              В конце занятия она узнала очень много полезной информации. Ей уже не терпелось начать приготовление сыворотки, которая по составу совсем не была сложной. Волшебнице было даже удивительно, почему они не изучали данное зелье раньше.              Снейп закончил лекцию и попрощался со студенткой. Он вернулся к своему столу, начав перебирать склянки из деревянной коробки.              Присцилла покидать кабинет не спешила. У неё была масса вопросов, которые ей очень хотелось обсудить с профессором, вот только она не знала, как начать диалог.              — Мисс Фаулер. — Снейп прекратил заниматься своим делом, но не повернулся к ней. — К Вашей, порой, неуклюжести, за лето к Вам ещё и медлительность прицепилась?              Присцилла сделала вид, что не услышала колкости в его словах. Она знала, что профессор хотел прогнать её как можно поскорее и даже не понял, что своей фразой дал зелёный свет Присцилле для начала нового диалога.              — Я хочу поговорить с Вами. — Начала она издалека. Взяв учебник в руки, она подошла к профессору и встала напротив него, чтобы тот видел её лицо. Снейп мельком глянул на книгу в руках студентки и скривил губы.              — Мы уже всё с Вами обсудили. — Отрезал профессор и, взяв коробку со склянками, отправился в свою кладовку.              Присцилла сжала губы в трубочку, а потом какая-то неведомая сила потянула её ноги вслед за профессором. Она зашла в маленькое тесное помещение. В отличие от другого хранилища Снейпа, которое находилось в коридоре гобеленов, это уступало по размерам в два, а то и в три раза. Присцилла когда-то видела другую кладовую зелий мельком. Она тогда шла к профессору Стебль, и заметила, как из открытой двери студенты выносили несколько ящиков с флаконами. Из их разговора, Присцилла поняла, что Снейп в наказание заставил их разобрать кладовую и вынести пустые склянки. Она прошла мимо открытой двери, заметив краем глаза множество полок с бутылями различных форм и размеров. Также там она заметила и лестницу, на которой стоял профессор, из чего сделала выводы, что помещение было двухэтажным и обширным.              Другая кладовка, в которой сейчас находилась Присцилла, была компактной и рассчитанной на присутствие одного человека. Присцилла поняла это, как только переступила порог помещения, потому что оказалась непосредственно близко к спине профессора, чуть ли не утыкаясь носом в его мантию.              Снейп поставил деревянный ящик на свободную полку и обернулся, ударив Присциллу в плечо своим плечом. Девушка слегка пошатнулась от неожиданного удара и каблуками туфель наступила на свою мантию, грозясь упасть и утащить за собой половину склянок.              Только вот удара пятой точки не случилось, потому что она вовремя была поймана рукой профессора, удержавшего её от падения.              Из-за того, что в помещении было негде повернуться, Присцилла оказалась вплотную прижата к Снейпу. Девушка взглянула в лицо профессору, которое было в нескольких сантиметрах от её, и этот момент показался ей слишком интимным.              — Мисс Фаулер. — Очень-очень раздражённым тоном сказал мужчина, продолжая сжимать локоть студентки своими пальцами, и Присцилла ощутила жар по всему телу от волнения. Ей бы стоило извиниться и убраться отсюда поскорее, но она, как будто, приросла к этому месту ногами.              Волшебница смотрела в глаза мужчине, напоминавшие ей чёрный янтарь, который так любила носить покойная бабушка, и падала в их глубину.              — Один вечер. — Заворожённо попросила Присцилла. Она просто хотела поговорить на интересующие её темы.              — Мисс Фаулер. — Последовал вздох, означающий полную капитуляцию перед просьбой студентки. — После ужина. В моём кабинете. — Снейп отпустил руку гриффиндорки и поспешил выйти из душной каморки.              Присцилла сделала тоже самое и сразу направилась к выходу, по пути захватывая учебник, который оставила на столе, и сумку с принадлежностями.              Шагая по направлению к башне она за долгое время чувствовала себя воодушевлённой.              ***              Присцилла пришла после ужина. Она постучала в дверь того самого кабинета, в котором была первого сентября, и вошла. С её последнего появления там ничего не изменилось. Единственное, что приятно поразило Присциллу: камин был растоплен. Огонь слегка освещал помещение, и теперь тут было теплее, чем в прошлый раз.              Снейп сидел за столом и перелистывал какую-то книгу. Приглядевшись, Присцилла увидела, что название её было написано на латинском языке. Присцилла знала эти буквы, потому как бабушка долгое время изучала латынь, но сам язык для девушки был сложен в понимании.              — Изучаете латынь? — Сходу спросила Присцилла, обращая на себя внимание. Профессор оторвал голову от книги и посмотрел на студентку.              — Знаете этот язык? — Вопросом на вопрос ответил Снейп.              — Нет. Просто немного знаю алфавит. — Сказала Присцилла и осталась стоять.              — Садитесь, мисс Фаулер. — Мужчина рукой показал на свободный стул, Присцилла тут же послушно села и сразу положила учебник на стол. Снейп мельком глянул на него и хмыкнул.              — Волшебникам нужна латынь. — Проговорил профессор, но книгу закрыл, откладывая её на край стола. — Многие заклинания, особо опасные, спрятаны за этим языком.              Присцилла с интересом впитывала в себя информацию. Бабушка её считала точно также, поэтому всеми силами изучала довольно непростой язык. Сама же волшебница ещё не пришла к тому, чтобы начать осваивать эту речь.              — Итак. — Снейп сложил руки перед грудью, закрываясь от Присциллы. — Ваш первый вопрос. — Он кивнул в сторону учебника, предлагая гриффиндорке начать беседу.              Присцилла засмотрелась в лицо профессора, которое этим вечером выражало спокойствие и серьёзность. Никакого недовольства, раздражения или суровости. Таким Снейп нравился Присцилле ещё больше. Она открыла учебник на первых страницах и сказала:              — Меня заинтересовал напиток живой смерти. Здесь на полях повсюду Ваши заметки. Вот, например, здесь, — она указала на строчку с рецептом, — Вы зачеркнули цифру двенадцать, заменив её на тринадцать. Почему? Из чего Вы исходили? Как поняли, что двенадцати дремоносных бобов не хватит?              — Напиток живой смерти очень усыпляющее средство. — Начал своё повествование профессор ровным безэмоциональным голосом. — Чтобы оно подействовало на человека, требовалось определённое количество ингредиентов. Когда я был студентом и увидел этот рецепт первый раз, я засомневался в том, что двенадцати бобов хватит для идеального зелья. На свой страх и риск я переделал рецепт, хотя видел предупреждения автора, что это может быть чревато последствиями. Мне было плевать. Я приготовил идеальное зелье, которое потом долгие годы Гораций Слизнорт — мой преподаватель — ставил в пример студентам.              Присцилла слышала нотки самодовольства в голосе мужчины. Сама она подрасстроилась: ей никогда не достичь таких высот. Девушка никогда бы не догадалась, что бобы стоило размять кинжалом, держа плашмя; ей даже было невдомёк что ингредиенты можно было рассчитать на определённого человека, учитывая его массу.              Она слушала преподавателя и уверенность в своих способностях в ней таяла. Чтобы знать и понимать аспекты зельеварения нужно обладать логическим мышлением, какое было у профессора либо заучивать столько материала, что можно было распрощаться со сном.              Чем больше Присцилла задавала вопросов, тем скорее убеждалась в своей правоте: она не станет хорошим зельеваром. Уже сейчас она не понимала и половины из того, что рассказывал ей профессор. Как можно смешивать полынь и перья дракона так, чтобы не произошёл большой бум или как добавить червей и водоросли в один котёл и успеть сварить отвар до того момента, когда вся зелень будет съедена?              Самооценка девушки шла на спад. Если до этого момента она была уверена в своих силах, то теперь розовые очки упали с её глаз. Она знала зельеварение настолько поверхностно, что даже не задумалась о глубине изучаемого предмета. Она поняла, что знание одних лишь рецептов недостаточно. Она должна вкладывать всю душу и свободное время для выбранного дела.              Снейпу было столько же сколько и Присцилле, когда он оптимизировал рецепт напитка живой смерти. Что может Присцилла в свои годы? Сварить самые лёгкие, не требующие большого ума, зелья? А заклинания… Присцилла видела в учебнике неизвестные ей заклинания, которые, скорее всего, как и новые рецепты зелий, были созданы предыдущим хозяином.              — Мисс Фаулер. — Она настолько задумалась, не сразу сообразив, что профессор уже несколько секунд молчит. — Вы так рвались к знаниям, а теперь сидите с отрешённым видом, даже не понимая, о чём я Вам говорю.              Присцилла поняла, что выпала из разговора и не запомнила последние пять минут. Вид её стал ещё более удручённым, что не укрылось от Снейпа.              — Вам настолько скучно, мисс Фаулер? — В его голосе Присцилла услышала нотки разочарования.              — Нет-нет. — Она поспешила заверить преподавателя в своей заинтересованности. — Просто только сейчас поняла, как многого я в этой жизни не знаю. И что мне не стать таким выдающимся зельеваром, как Вы.              Снейп поднял брови в удивлении.              — А зачем Вам становиться мной? — Задал он ей очевидный вопрос, а потом добавил: — Вам нужно стать собой. Поэтому я и отдал Вам свой учебник. Не для того, чтобы Вы готовили идеальные зелья и настойки, а для того, чтобы Вы понимали, как можно менять и создавать что-то новое.              Присцилла слегка дёрнула губами. Уверенность от слов профессора не вернулась, как и настроение.              — Не в моих правилах, мисс Фаулер. — Снейп сделал паузу. Что-то в его голосе заставило Присциллу заинтересованно посмотреть на мужчину. — Распивать чаи со студентами и, в принципе, общаться с ними во внеурочное время, но за последний год Вы, почему-то, стали большим исключением.              Один взмах волшебной палочкой, и перед Присциллой возник чайный сервиз кремового цвета, состоящий из небольшого заварочного чайника и двух чашек с блюдцами.              — Чай с мятой. Очень успокаивает перед сном. — Сказал профессор и махнул рукой в сторону посуды. — Наслаждайтесь.              Присцилла изумилась. Она старалась не думать о последних словах профессора про то, что она — какое-то исключение из правил. Должно ли это что-то значить или таким образом профессор указал на назойливость студентки?              Девушка взяла чайник и разлила коричневую жидкость по чашкам. В нос тут же ударил сильный запах мяты, валерианы и совсем немного корицы. Действовал он успокаивающе, отгоняя от Присциллы тревожные мысли.              Несколько секунд волшебники провели в молчании: Присцилла наслаждалась чаем, Снейп смотрел в сторону камина.              — Почему Принц-полукровка? — Спросила Фаулер, разбавляя затянувшуюся паузу диалогом.              Снейп отвлёкся от своих мыслей, переводя взгляд на Присциллу. Она видела в его взгляде раздумье над вопросом и была уверена, что профессор не станет посвящать её в свои тайны. Но Присцилла не угадала, и профессор удивил её снова. Который раз за вечер.              — Принц — девичья фамилия моей матери. Полукровка, потому что я, как и Вы, имел отца-магла. — При упоминании своего отца у Снейпа на лице появилось презрение.              Девушка задумалась. Насколько тяжело было в семье профессору, что из него вырос такой замкнутый человек. Он был холодным, неприступным, необщительным, бестактным.              Задавать дальнейшие вопросы о семье Присцилла не решилась, видя, что эта тема затрагивала слишком личные аспекты состояния души. Она хотела перевести тему в другое русло, но профессор опередил её.              — На сегодня разговоров хватит. Допивайте чай и возвращайтесь в гостиную. До отбоя пятнадцать минут. — И вернулся к чтению книги.              — Как пятнадцать минут? — Воскликнула Присцилла. Она не заметила, что уже долгое время сидела в кабинете с профессором.              Резко отставив чашку с недопитым чаем, Присцилла поблагодарила профессора за вечер и поспешила покинуть кабинет. Путь до башни был не близким, и ей не хотелось задерживаться в коридорах замка после отбоя.              Покинув общество Снейпа, Присцилла вдруг поняла, что первый раз они разговаривали так много и так спокойно.              ***              Следующая неделя началась в бешеном ритме. Преподаватели, казалось, посходили с ума и давали шестикурсникам столько материала, что Присцилле начинало казаться, что до этого года она совершенно не училась. Макгонагалл дала им задание, заключавшееся в смене цвета бровей, которое требовало долгое стояние перед зеркалом. Причём обычным заклинанием с набором слов не обошлось. Взмахнуть волшебной палочкой было недостаточно. В этом случае необходимо было сопоставить новый цвет и заклинание воедино: найти между ними невидимую связь, что Присцилле пока не удавалось. Куда проще было с заклинанием красоты. Представила себе в голове образ и создала его тут же. Изменить врожденную генетику было гораздо сложнее.              Профессор Флитвик учил их невербальным заклинаниям. В этой области Присцилла тоже терпела крах, потому как, произнося заклинания про себя, волшебная палочка не исполняла её приказы.              И даже любимое зельеварение расстраивало Присциллу. Снейп дал ей отдельное задание, отличное от всего класса, и теперь она ломала голову над ним. Ей нужно было приготовить сыворотку правды и придумать к ней антидот, которого не существовало в природе. Присцилла знала, что только опытным магам по силе избежать действия сыворотки с помощью своих магических сил, но какое противоядие должна была придумать Присцилла, чтобы оно действительно работало, волшебница не знала. Она читала много рецептов антидотов, существующих на настоящее время, но все они и близко не стояли рядом.              И ко всему прочему, Оливер поставил тренировки по квиддичу, как и обещал, с субботы. Близился первый матч, и Присцилла вовсе не знала, как совмещать все свои дела так, чтобы они не приносили вреда друг другу.              И получалось ужасно.              В пятницу на факультативе она не смогла элементарно отличить глаза тритона от глаз рыбы-собаки, и добавила тритона в увеличивающее зелье. Стоило ли говорить, что котёл треснул от жидкости, которой обладали глаза тритона?              Снейп сделал ей выговор за порчу инвентаря, рассеянность и отвратительную подготовку к факультативу.              Присцилла в этот день разочаровалась в себе ещё больше. Шестой курс давил на неё грузом информации, домашнего задания и отсутствием свободного времени. Прошла только вторая неделя учебного года, а нервы девушки были на пределе. Ещё и ко всем проблемам добавилось то, что дурацкая симпатия к профессору росла с геометрической прогрессией. Она не могла спокойно смотреть на него и не думать о своём желании проводить как можно больше времени с ним. Ей нравилось, как он рассказывал о том или ином зелье или заклинании, которые помогли бы в создании определённой атмосферы в котлах, склянках, флакончиках.              Она с теплотой вспоминала один-единственный вечер, проведённый за непринуждённой беседой. И ей бы хотелось повторить, но она знала, что не имела права даже просить об этом. Присцилла понимала, что профессор итак пошёл наперекор своим принципам. И не рассчитывала, что он сделает это ещё раз.              Субботнее утро Присцилла встретила без настроения, и виной тому была её беспомощность. Ей вдруг захотелось улечься в кровать и смотреть весь день в потолок, сетуя на то, что она неудачница; что не может справиться с элементарным.              Но кто бы позволил ей такое? Оливер предупредил всю команду, что после завтрака они идут тренироваться сразу же. Даже притащил с раздевалок форму и мётла, чтобы с утра уже все были при параде.              Завтрак прошёл слишком быстро. Закончив трапезу, Вуд собрал гриффиндорцев, и команда отправилась на тренировку.              — Я всё лето разрабатывал программу тренировок. — Говорил Вуд Поттеру, когда они все шли по коридору, ведущему во внутренний двор. Присцилла уже слышала про неё, поэтому плелась позади всех со своим поганым настроением. — Будем тренироваться с утра, тяжелее и дольше.              Присцилла закатила глаза. Оливер со своим рвением к победе совсем не замечал того, что они с каждым годом становились старше, что учёба выходила у некоторых на первый план и возможность отдаваться тренировкам полностью, как раньше, исчезала.              Но Присцилла не хотела бросать квиддич, потому что это было единственное занятие, которое не давало ей сходить с ума в круговороте школьных будней.              — Что? — Услышала она возмущённый голос Вуда. — Глазам не верю. — Присцилла проследила взглядом по направлению головы Оливера и заметила идущую команду Слизерина. Они также были одеты в форму для игры.              Вуд остановился напротив Флинта.              — Что Вам здесь нужно, Флинт? — Недовольным тоном спросил Вуд.              — Тренироваться пришли. — Ответил ему Маркус и ухмыльнулся.              — Но я забронировал стадион для Гриффиндора.              — Тише, Вуд. У меня разрешение.              Флинт протянул капитану свёрнутый пергамент. Вуд тут же развернул его и прочитал написанное вслух:              — Я, профессор Северус Снейп разрешаю команде Слизерина провести тренировку, чтобы подготовить нового ловца. — Присцилла слышала по речи Вуда, что того особо не впечатлило письмо Снейпа. — У вас новый ловец? — Как-то неверяще спросил Оливер. — Кто?              В этот момент к ребятам подошли Рон и Гермиона.              Команда Слизерина расступилась, и на арену вышел Драко Малфой собственной персоной.              Присцилла услышала фырканье со стороны близнецов, увидела ухмылки Анджелины и Алисии. Сама же Фаулер неоднозначно отреагировала на Малфоя: ей слабо верилось, что тот обладал каким-то талантом в этой области.              — Малфой? — По интонации Поттера Присцилла поняла, что он думал тоже самое.              — Да, верно. — Надменность в голосе мальчика так и сочилась. — И это не последний сюрприз. — На этих словах Малфой перебросил рукоятку своей метлы из одной руки в другую, обращая внимание всей команды Гриффиндора на новенькие стильные мётла.              — Новейшие Нимбусы — две тысячи один. — Восторженно прокомментировал Рон. — Где вы достали их?              Присцилла любопытно оглядела мётла. Хвост их был красиво залакирован и уложен, ветки не торчали в разные стороны в отличии от их чистомётов, а изумрудно-чёрный цвет придавал новым Нимбусам благородство и стать.              Присцилла мысленно присвистнула. Такие мётлы стоили очень дорого и были очень качественны в полётах.              Флинт с высокомерием смотрел на второкурсников, явно упиваясь такой реакцией.              — Отец Драко подарил. — Сказал капитан команды Слизерин. Присцилла глянула в сторону Уизли и Грейнджер: в их лицах она увидела презрение.              — Видишь ли Уизли, — обратился к сокурснику Малфой, — мой отец, в отличии от некоторых, может купить лучшее.              Повисло секундное молчание, но потом Гермиона, не выдержав нападок в сторону своего друга, заступилась за него.              — Зато никто в Гриффиндоре не покупал себе место. Всех игроков взяли за талант.              Присцилла восхитилась младшей подругой. Гермиона высказала мысли всех собравшихся гриффиндорцев вслух, что не понравилось Малфою. Присцилла видела, как Драко крепко сжал свою метлу, а потом с разгневанным выражением лица подошёл к Грейнджер, выплёвывая ей в лицо:              — Твоего мнения никто не спрашивал, поганая грязнокровка.              Присцилла открыла рот от такой бесцеремонности. Гермиона держала лицо, молча выслушав оскорбление.              — Ты заплатишь за это Малфой. — Рон достал свою палочку. — Ешь слизней. — И произнёс заклинание, однако что-то пошло не так, и от палочки отскочил зелёный свет, снося Уизли с ног. Мальчик упал на землю и резко схватился за живот. Гарри и Гермиона подбежали к нему, помогая подняться, а команда Слизерина надрывали свои горла и животы от хохота.              Краем глаза Присцилла увидела, что Рона начало рвать слизнями. По всей видимости, заклинание сработало в обратную сторону. Малфой засмеялся громко и противно, и у Фаулер сдали нервы.              Пока Гарри и Гермиона уводили Рона под общий хохот, Фаулер, сжав свободную руку в кулак, подошла к Малфою. В глазах девушки плескалась злость.              — Тебе чего, Фаулер? — Спросил Малфой, ухмыляясь. — Тоже хочешь в след за своими друзьями, полукровка?              Она даже не стала спрашивать, откуда ему была известна её биография, но терпеть эту физиономию больше не было сил. И Присцилла сделала то, что никогда в жизни не делала: со всей силы, на которую была способна, вмазала в нос Драко сжатым кулаком.       Малфой закричал, как девчонка, прижимая руку к носу, из которого потекла кровь. Присцилла потёрла свою руку, которая тоже саднила от сильного удара.              — Ненормальная. — Кричал Драко на весь двор. Рука его была в крови, но Присцилле не было жаль парня. — Знаешь, что сделает с тобой мой отец?              — Да плевать я хотела на тебя и твоего отца. — Гневно выкрикнула Присцилла в ответ на агрессию Малфоя. Она хотела выпустить накопившуюся злость на стадионе, но раз сегодня у них не получилось провести тренировку, она отыграется на Малфое.              — Прис. — Услышала она позади себя ошеломлённый голос Вуда. Повернувшись к команде, она увидела, что все смотрели на неё с примесью страха и непонимания, и только во взгляде близнецов девушка рассмотрела одобрение. Она понимала их позицию, потому что помимо Гермионы, оскорбление задело и Рона.              — Что здесь произошло? — Ледяной тон раздался за спинами студентов. Все разом повернулись и увидели профессора Снейпа. Тот смотрел на каждого, а потом остановил свой взгляд на Драко. Тот зажимал нос тканью своей формы. Кровь уже текла не так сильно. — Малфой?              — Спросите Фаулер. — Злобно прорычал второкурсник и повернулся к Присцилле. — Тебе крышка.              Присцилла хотела показать фак и сказать, что это не первая угроза, поступающая к ней с факультета Слизерин, но во время остановила себя, чтобы не усугублять ситуацию ещё больше. Она понимала, что не должна была поступать так, тем более Драко был младше её, но приступ гнева охватил её в тот момент, что лучшего решения она и не придумала.              — Флинт, отведите Малфоя в больничное крыло. — Раздал указание Снейп. — Мисс Фаулер, — на её фамилии в голосе просочилось изумление. — К профессору Макгонагалл. Живо. — Приказным тоном сказал Снейп, и Присцилла пошла за ним, сильно сжимая метлу в руке.              Шагая по коридору замка следом за Снейпом к кабинету трансфигурации, Присцилла поняла, что легче ей от стычки с Малфоем не стало. Она не жалела, что заступилась за друзей, понимая, что ей грозит строгий выговор. Насилие в Хогвартсе не терпели, и Присцилла нарушила правила школы. Но в этот момент ей было всё равно. В душе поселилась апатия.              До профессора Макгонагалл оставался один коридор, когда Снейп резко остановился, повернулся к Фаулер и посмотрел студентке прямо в глаза. Лицо его выражало задумчивость.              — Назовите мне хоть одну причину, по которой я не должен сейчас вести Вас к декану?              Присцилла удивилась. Ей что, давали шанс оправдаться?              — У Вас нет никаких причин. — Честно ответила Присцилла. Она готова была нести ответственность за свои поступки. — Я просто преподала урок, как не надо вести себя с моими друзьями и со мной.              Уроком, конечно, это нельзя было назвать. Присцилла знала, что Малфой ничего не извлечёт из этой ситуации. И выйдет из неё сухим из воды. А Присцилла получит сполна.              — Тогда назовите мне причину, по которой Вы затеяли драку среди белого дня?              У Присциллы создалось ощущение, что профессор всеми силами пытался дать ей возможность переубедить его в своём намерении доложить Макгонагалл о произошедшем.              — Он назвал Гермиону Грейнджер грязнокровкой. И угрожал мне, также указывая на моё потомственное происхождение.              После слов гриффиндорки Снейп поменялся в лице. Она увидела в его глазах злость, которая явно была направлена не на неё.              — Вы свободны. — Вдруг резко произнёс профессор.              — Но… — начала было Присцилла.              — Вы свободны. — Тоном, не терпящим возражений, повторил декан Слизерина. — Я разберусь с этой проблемой сам.              Он развернулся в противоположную сторону от кабинета Минервы и оставил Присциллу посреди коридора одну. Девушка в удивлении смотрела вслед Снейпу, не понимая отчего её слова вызвали такие эмоции. Присцилла осознала, что здесь замешана какая-то тайна, которую ей хотелось бы узнать.