Знаете, в положении умирающего есть свои преимущества. Когда нечего терять — не боишься риска. Рэй Брэдбери, 451 градус по Фаренгейту.
Первое, что ощутил Джон, придя в себя, была не поддающаяся никакому описанию боль. Она была столь кошмарной, что буквально заставила взрослого мужчину прижать голову к холодной поверхности пола, едва облегчающую агонию. Руки скользили по коже, явно покрытой кровью, отчего ему пришлось вцепиться в волосы скрючиваясь на полу, словно ему выстрелили в живот крупнокалиберной пулей при учёте отсутствия бронежилета. Словно его внутренности превратились в кровавое месиво, и сейчас наступили последние минуты жизни перед неминуемой потерей сознания, которая станет спасением, способным отгородить его от всепроникающей боли. Он убил сотни людей за свою жизнь, и некоторые из них умирали столь же мучительно, что и он сейчас, однако по какой-то неясной пока причине его тело отказывалось умирать. Боль отступала, а контроль над телом постепенно начал возвращаться к нему, и Джон даже смог открыть глаза, различая атласно-белую поверхность пола. Картина, представшая перед глазами, была сюрреалистической, ибо всё вокруг было освещено ярким светом, а поверхности были белыми, аки бумажные листы. На нём был потрёпанный чёрный смокинг, успевший пропитаться кровью, и он машинально вместо ощупывания тела на предмет повреждений, полез во внутренний карман, ощущая рукой прохладную рукоять пистолета. Вытащив из кармана пиджака самозарядный пистолет немецкого производства, он попытался было встать, но рухнул на пол, не рассчитав свои возможности. Слабость, начавшая заменять место боли, давала о себе знать. Повреждения оценить было сложно, но слабость могла говорить о многом, но в большей степени о значительной потере крови. Ответов у него пока не было. — Не спеши вставать, только хуже себе сделаешь, бедолага, — говорящий усмехнулся. — Сам недавно проходил через это дерьмо. Голос неизвестного, раздавшийся вблизи, заставил мужчину мигом подняться, обращая взгляд в сторону говорящего, одновременно с этим направляя в его сторону дуло пистолета, убирая предохранитель. Однако тут же стало очевидно, что он находится в чрезвычайно невыгодном положении. Говорившим оказался крупный черноволосый мужчина массой явно более ста килограмм, обладающий не только внушительной комплекцией, но и холодным оценивающим взглядом. Бугрящиеся же под чёрной майкой мышцы были напряжены, ибо последний сжимал в руках тяжелый пулемёт времён вьетнамской войны, принадлежавший армии штатов. Даже учитывая головную боль, Джон заметил, что лента была наполовину израсходована, а на мужчине были явно видны следы нелёгкой жизни в виде недельной щетины на лице, а также крови и грязи по всему телу. Он не стоял над ним, а сидел примерно в том же положении, что и сам Джон Уик, поэтому уровень угрозы тут же был оценён, как минимальный. Желай мужчина убить его, сделал бы это раньше. — Я не убиваю без причин, но мне не нравится, когда на меня направляют ствол пулемёта. Но я готов убрать пистолет, поэтому предлагаю не затягивать это. Джон осмотрелся, поражаясь картине, представшей перед глазами. Он вместе с незнакомцем находились в пустой белой комнате метров на двадцать, где все поверхности были идеально ровными, походя на белые плитки. Источников света видно не было, ведь в комнате было неестественно светло. — Тогда перестань направлять на меня пистолет, иначе превращу твою голову в фарш. Поверь, что моя малышка и не на то способна. Джон кивнул, неохотно убирая ствол, тут же готовясь снова направить его в сторону вероятного противника. Черноволосый мужчина хмыкнул, опуская ствол пулемёта. Конфликт был исчерпан, не начавшись. — Я думал, что мне закроют райские ворота прямо перед носом. Не место мне здесь, наверху, — криво улыбнулся мужчина, а затем освободил руку, убрав с курка. После, не сильно, но уверенно ударив себя в грудь, он представился: — Джон Рембо. — Мне райские врата показали бы ради насмешки, разве что, — не остался в долгу он. — Меня зовут Джон Уик. — Похоже, что объединяют нас не только имена и криминальное прошлое. Мне самое место под землёй, метрах в двух. Такие раны заштопать невозможно, — он прошёлся рукой по щетине, задумавшись. — Взрывом гранаты точно внутренности помяло, а кости в труху превратило. Несколько пулевых, а о синяках и ранах даже упоминать не стоит. — Прострелили плечо и пару раз попали в бронежилет, а также порезы стеклом и колото-режущим. У меня выдалась не очень спокойная неделька. Но приключения завершились, когда навернулся с пятнадцатиэтажного дома. Больше ничего не помню. Рембо присвистнул. — Угораздило же тебя. — Бывало и хуже, — ответил Джон, вставая. — Проверял стены и потолок? — Никаких шансов выбраться. Пробовал нащупать хоть что-то, но поверхности идеально гладкие. А затем появился ты, чуть не заставив меня пустить в тебя вторую половину ленты. Ощупывал стены, и тут слышу позади себя шорохи. Оборачиваюсь, и ты корчишься от боли. Повезло, что свинья лежала на полу в тот момент. — Повезло, — согласился Уик. — Старинный пулемёт. Модификация шестидесятых? Состояние новое. Внешность собеседника, оказавшегося в том же положении, что и он сам волей проведения, не могла обмануть Рембо. Пусть мужчина и был одет с иголочки, но буквально всё выдавало в нём умелого солдата, готового в любой момент ринуться в бой. Начиная с часов, надетых таким образом, что циферблат был с обратной стороны запястья, позволяя быстрее узнать время, что в условиях боевых действий было необходимо, и заканчивая удивительной реакцией. Джон Уик был гораздо более опасным человеком, чем казался изначально, и смокинг будто бы только усиливал это впечатление. — Чего-же не быть новым? Пять лет с момента выпуска прошло, не больше. Об оружии я забочусь тщательнее, чем ты можешь себе представить. — Какой сейчас год? — уточнил Уик. — Семьдесят шестой. Уик удивлённо вскинул брови. — Когда я умер, на дворе был две тысячи девятнадцатый. — Неужели? — Рембо даже привстал. — Мы уделали советов? Впрочем, не важно. Жаль, но наши меня подставляли даже чаще, — он горько усмехнулся. «Враги были не только впереди, но и сзади. Сидя в уютных креслах, они давали суицидальные задания» — Холодная война окончилась с распадом союза под конец девяносто первого. Но я не уверен, что мы прибыли из одного мира. Возможно, что из разных, — он пожал плечами. — Вижу, что вы смогли найти общий язык. Занимательно. Думаю, что без командной работы вам не справиться, — усмехнулся неизвестный. Будучи первоклассным убийцей, Джон Уик успел среагировать первым, направив в сторону говорившего ствол пистолета. Рембо потребовалось чуть больше времени из-за тяжести оружия, но спустя доли секунды и он нацелился на смертника. Неожиданным гостем оказался молодой мужчина, одетый словно пижон, напяливший на себя лососевого цвета костюм, причём совершенно безвкусный, что могли понять даже оба мужчины, никогда не интересовавшиеся модой. Сидел он на дорогом кресле из древесины за столь же дорогим столом. Оба предмета мебели, как и он сам, появились буквально из ниоткуда. Но теперь они могли не гадать, кому понадобились здесь. Однако внешность его была дико неестественна, ибо черты лица были слишком идеальными. Люди не могут обладать настолько идеальной кожей, а мужчина словно создал свою внешность в редакторе какой-то программы, как предположил Уик. Рембо размышлял схожим образом, пусть и понятия не имел о возможностях компьютеров, особенно тех, что были созданы после двухтысячного года. — Кто ты такой? — почти что по слогам спросил Рембо, буквально прорычав под конец. Мужчина был далеко не восторге, что его жизнью могут распоряжаться столь просто, как и делали раньше, отправляя на бойню раз за разом. Он уже изначально начал питать к незнакомцу исключительно отрицательные эмоции, пусть пока и не мог бы назвать причину для этого. — Я тот, кто вытащил вас с того света, чтобы предложить сделку. — Почему ты решил, что мне что-либо от тебя нужно, пижон? К чёрту твои сделки. — Можете опустошить ваши магазины, но всё будет впустую. Я бессмертен, разве не очевидно? — пижон широко улыбнулся, обнажая идеально ровные зубы. — Но можете и выслушать. Именно этим всё и закончится в любом случае. Он встал, поклонившись. Данный жест показательной вежливости вызвал у Рембо ещё большее раздражение, словно незнакомец игрался с ними, исполняя какую-то роль в театре, и преувеличенные действия лишь подчёркивали это. — Зовите меня Демиургом. Ваши имена я знаю. — Демиург? — хмыкнул Рембо. — В христианстве так именуют Бога, как создателя и строителя всего существующего. Полагаю, что мы имеем дело с кем-то подобным, — ответил Уик. В душе он продолжал оставаться достаточно религиозным, пусть ему и был уготован отдельный котёл в Аду в лучшем случае. — Верно, — он вернулся за стол, закинув ногу на ногу. — Мне зачастую бывает достаточно скучно, а вы весёлые ребята. С вами не скучно. Ни малейшего признака энтузиазма на лицах мужчин видно не было, однако Уик медленно опустил пистолет, не спеша включать предохранитель. Спустя секунды и Рембо опустил пулемёт. Оба солдата хотели узнать, что на уме у божественной сущности, вытащивший их из пекла. — Вы бесстрашно сражались, превосходя героев любых человеческих фильмов, но оказались смертны, к сожалению. Оба вы достойны, и я даже не знаю, кто из вас победил бы, окажись вы в равных условиях, но я не желаю видеть борьбу между вами, — Демиург слегка улыбнулся. — Я готов предложить вам испытание. Преодолеете всё, что я вам уготовил — исполню ваши желания. Возможно, что по одному серьёзному, а также по мелочи. Главное, чтобы вы подарили мне зрелище, которое я не забуду никогда. — Люди не заслуживают подобного. Не нам получать надежду на второй шанс. Жизнь дана лишь раз, и всему однажды приходит конец, — ответил Уик, покачав головой. — В рамках человеческого восприятия — да, но вы ограничены рамками своей морали, разума и прочих особенностей, присущих в основном именно вам, людям. Но для меня всё обстоит совершенно иначе, и вы будете играть именно по моим правилам. — Как скажешь, — усмехнулся Рембо. — Но ты всё ещё не ответил на мой вопрос, — он поднялся, встав в полный рост, держа тяжёлый пулемёт одной рукой. — Почему ты решил, что мне что-то от тебя нужно? — взгляд солдата мигом стал стальным. — По той причине, что ты ещё не потерял надежду, и готов сражаться. Касается это вас обоих, да и вы готовы убить почти кого угодно. Вдвоём вы убили почти что тысячу человек, если мне не изменяет память, — он улыбнулся. Джон Уик чуть сощурил глаза, но промолчал. Он не желал озвучивать свои мечты, живущие где-то в глубине, словно огонёк свечи во тьме, никак не гаснущий, что бы ни происходило. Рембо усмехнулся, мысленно согласившись с Демиургом. Кивнув в такт своим мыслям, он спросил: — Кого я должен убить? — Террористов. — Даже так? — удивился Рембо. — Террористов хватает всегда и во все времена. Вам для начала предстоит выбрать оружие, с которым будет удобно биться в здании, а затем я отправлю вас на задание. Оно состоит в необходимости перебить их всех до одного, при этом спасая заложников. У вас будет приблизительно полчаса в лучшем случае, когда это же здание начнёт штурмовать спецназ. Я знаю, что всё закончится смертью заложников, но у вас есть шанс всё изменить. Занятно, что ты даже не поинтересовался, за что эти террористы ведут борьбу. Что, если они пытаются свергнуть сошедшего с ума диктатора? Колониалистов, третирующих их? — Плевать, — кратко ответил он, тут же вспылив: — Но как же просто играть судьбами людей, да? — Рембо сплюнул себе под ноги, гневно поглядывая на Демиурга. — Мир-то наш хоть? — Параллельный мир. Право, не имеет смысла вдаваться в подробности. Вы там пробудете отведённые полчаса, а затем отправитесь на выполнение следующего задания. В случае, если успешно выполните первое. — В чём заключается второе задание? — уточнил Уик. — Даже не будешь спрашивать, что будет, если вы проиграете? — усмехнулся Демиург. — Ладушки. Самое интересное заключается в том, что второе и третье задание я вам разглашать не буду, иначе весь интерес пропадёт. Но они будут значительно сложнее первого, ибо вначале разогрев, а затем серьёзные дела. — Будет и третье задание. Ну, конечно, — проворчал Рембо. — Я ведь знаю, что ты уже хочешь начать, — улыбнулся Демиург. — Но твои мечты. Они достаточно банальные. — Ты ничего обо мне не заешь, — Рембо поднялся, направившись было в сторону божественной сущности, но остановился, не переставая буравить последнего яростным взглядом. — Лучше выбирайте оружие по вкусу. Арсенал должен вам понравиться. Оба Джона тут же увидели, как у одной из стен появились внушительные стенды и столы, заполненные разнообразным оружием. Рембо усмехнулся, одобрительно подняв большой палец вверх. — Вот это уже другое дело, — хмыкнул он, направившись к стенду, тут же кладя свой пулемёт на один из столов. — Понятное дело, что винтовок с оптикой нет. Похоже, что ты прямиком в здание отправишь нас. В самое пекло, ясное дело. Джон Уик нахмурился, соглашаясь с позицией товарища по несчастью, но делать было нечего, и пришлось подойти к столу, разглядывая впечатляющий арсенал. Стенд же был столь высок, что рядом располагалась стремянка. На полках даже виднелись карандаши. У Демиурга было сомнительное чувство юмора. Джон пригляделся к карандашам, заметив надпись на каждом из них, гласящую «Баба Яга» на русском. Он усмехнулся, покачав головой. — В здании будет жарко. Советую не забывать про защиту. Рембо пожал плечами, сначала пожелав отделаться бронежилетом, но затем заметил огромное количество различных наборов брони для спецназа, едва не прослезившись. Броня явно появилась после двухтысячного. — Из чего она сделана? — поинтересовался он у Уика, ощупывая причудливый материал. — Броня сделана из кевлара, включая даже наплечники и некоторые другие части защиты, включая и гульфик, а также пулезащитный ворот. Шлем сделан из титана, но броня в целом обладает покрытием из номекса, гарантируя защиту от огня и тока, — ответил вместо Уика Демиург. — Лучше взять тактическую броню офицера отряда чрезвычайной службы США, — Уик кивнул на один из экземпляров. — Нам нужно иметь возможность быстро передвигаться. Рембо кивнул, соглашаясь с выбором Джона. Впрочем, сейчас нужно было выбирать оружие, и он тут же увидел своего фаворита — американский M4A1 незнакомой модификации, но такой же достойный, что и годы назад, когда он воевал во Вьетнаме. Естественно, что он не вспоминал первые образцы «Дамы в чёрном», которые давали осечку из-за каждой пылинки. Он вспоминал более поздние модификации, так как первые модели его страшили. Он слышал байки о том, что американские солдаты умирали в бою, пытаясь прочистить в очередной раз заклинившую винтовку. Противники заставали их за этим процессом, убивая. Кошмарное было оружие, но Джону повезло, ибо тогда его на фронте не было. Но эта же модификация явно была особенно хороша. Пистолет был выбран из множества неизвестных вариантов почти сразу же. Вернее, выбор пал на модифицированный Colt 1911 и настоящий красавец, подписанный, как «Desert Eagle», у которого был немаленький калибр. Используя такой пистолет, он был способен разнести к чертям не одну голову террориста. Не забывая про ножи, он отыскал себе итальянский красавец под маркой «Extrema Ratio», а также несколько гранат, включая осколочные, светошумовые и дымовые. У него было желание взять и дробовик, но он рассудил, что большее количество магазинов ему пригодится скорее. Благо, что бронежилеты спецназа вмещают достаточное количество обойм. В крайнем случае подберёт что-то у дохлого террориста. Выбор был сделан, и ворон остался доволен. В оружии он разбирался очень даже неплохо, поэтому был уверен в своём выборе. Среди оружия он заметил и лук, однако ограничился лишь раздражённым взглядом в сторону Демиурга. Чувство юмора у последнего был хреновым. Желание прострелить последнему голову возрастало с каждой минутой. Останавливала его лишь полная бесполезность подобных действий. Но неприятные впечатления компенсировались тем пистолетом, что ему довелось подержать в руках. Desert Eagle являлся одним из немногих пистолетов, из которых можно стрелять мощнейшими боеприпасами .357 magnum, 44 magnum и .50AE. Буквально под каждым из предоставленных орудий была табличка с краткими появлениями, и этот пистолет просто поражал воображение. Кольт же был приятным бонусом, помогая истреблять противников ещё с 1911 года. Мельком он заметил, что Джон Уик выбирает оружие куда тщательнее. По всей видимости, совет про броню и в правду полезен, поэтому он тут же направился к стендам с бронёй. Джон Уик, почти не глядя сразу выделил взглядом американский помповый дробовик, который не подвёл его ещё в «Континентале». KEL-TEC KSG действительно был достоин внимания, благодаря отличным характеристикам. Дробовик компактен, обладая оригинальным двухтрубным магазином большой ёмкости, да и прицеливаться из него удобно. Эффектный дробовик с установленным коллиматором. Дробовик являлся гладкоствольным ружьём с продольно скользящим цевьём (помповая перезарядка), построенное по схеме булл-пап, главной особенностью которого является наличие двух, параллельно расположенных, трубчатых магазинов, расположенных горизонтально под стволом, каждый из которых вмещает до 7 патронов. Количество патрон однозначно могло считаться достаточным. В иных дробовиках и этого нет. Вторым оружием он выбрал американский автомат Coharie Arms CA-415 за его точность, кучность и модульность. Он вполне мог подойти для борьбы на средней дистанции, тогда как дробовик на подобной дистанции становится фактически бесполезен. Таким образом он был готов к борьбе на обеих дистанциях. Североамериканская штурмовая винтовка идеально подходила для выполнения грядущего задания, обладая хорошей кучностью и точностью стрельбы, что для такого хорошего стрелка, как Джона, было просто приятным бонусом, повышая его угрозу для противников. Пистолетом был выбран HR P30, будучи привычным оружием мужчины, доработанный кастомным дульным тормозом, слегка увеличивая массу оружия и смещая центр тяжести, но при частой стрельбе это очень помогало. Устройство-компенсатор было предназначено для уменьшения отдачи огнестрельного оружия, используя кинетическую энергию пороховых газов, выходящих из ствола вслед за выпущенным снарядом или пулей. Таким образом он был способен стрелять, и руки при этом не так уставали. Ношение оружия уже было непростой задачей. Нож же был выбран российский, названный «Антитеррор». Джон не верил в судьбу и любые подобные знаки, что она даёт, однако не смог пройти мимо данного ножа, учитывая характер задания. В самом конце он взял и различные гранаты, включая светошумовые и осколочные, не зная, какие могут потребоваться для успешного выполнения задания. Мельком просмотрев другие виды оружия, он направился к стенду с бронежилетами, где уже примеривал один комплект Рембо, кидая на Демиурга ненавистные взгляды. Джон Уик не хотел бы сражаться с этим мужчиной, без труда разглядев в нём невероятно опасного противника. Пусть Уик и был выше Рембо на полголовы, но чувствовал себя ниже из-за массивности своего товарища по несчастью. Рембо определённо был тяжелее него не меньше, чем на двадцать пять килограмм, поэтому в случае рукопашного боя преимущества были бы явно не на его стороне. Вскоре все приготовления были закончены, и оба Джона воззрились на Демиурга, не скрывая негативных эмоций, охвативших их. Ведь даже сейчас в них теплилась надежда, что последний действительно сможет исполнить их мечты. Пусть ни один из них и не думал об этом, считая, что шансов на подобное нет, и они обречены вечно бороться ради мести, уничтожая толпы врагов. Слишком они привыкли к подобному укладу вещей, не будучи готовыми к обретению второго шанса. — Ну что же, — Демиург приподнялся, глядя на мужчин с улыбкой на лице. — Да начнётся первое испытание! Хлеба и зрелищ, как говорится! — Давай поскорее покончим с этим, — раздражённо ответил Рембо. — Как пожелаешь, — он щёлкнул пальцами, и оба мужчины тут же оказались в пыльном полутёмном помещении лишь с одной яркой лампой сверху. В стенах виднелись дыры от пуль, а на полу разбросанные вещи и следы крови. Кое-где даже виднелись и тела людей, застывших в нелепых позах, явно мёртвые. Среди них виднелись мужчины и женщины. Детей не было. Подобное зрелище заставило Рембо яростно сжать кулаки: он привык видеть трупы солдат, но не привык видеть убитых гражданских. Эти выглядели, как люди, которых он мог встретить, прогуливаясь по городу ещё в той жизни, когда он был нормальным. Джон Уик лишь мельком взглянул на тела, тут же доставая из-за спины винтовку. Взгляд его сразу же стал стальным и максимально сфокусированным. Он не испытывал ярость, будучи предельно спокойным и уравновешенным. Подав Рембо рукой знак, известный любому солдату, он двинулся вперёд. Позади послышалось шуршание доставаемой винтовки, а затем едва слышные шаги. Последний также умел красться. «Игра началась», — мрачно отметил он.Испытание I.
Будь кремнем, и время высечет из тебя искру. Витаутас Каралюс.
Помещение, в котором они оказались по воле божественной сущности было похоже на место расправы, где нескольких гражданских убили с целью запугивания большинства. Картина была кровавой, вызывая отвращение у Рембо. Джон Уик был более стойким, успев насмотреться и на смерти невинных людей в ходе бандитских разборок и боевых действий. Характер наёмного убийцы также был более уравновешенным, и он едва ли мог поддаться ненависти и злости. Последние качества могли стать помехами при выполнении заданий, отвлекая от них. Он не обратил особого внимания на трупы, проходя прямиком к дверному проёму. Дверь была широко распахнута, и он высунул ствол, пытаясь взором охватить всё помещение. Не увидев никого, он заметил кассы, тележки с продуктами и множество стеллажей. Стало очевидно, что на первом этаже здания располагался продуктовый магазин. В отдалении виднелся эскалатор, у основания которого, неподалёку от одного из стеллажей стоял террорист с охотничьим ружьём, смотря на вход. Он был едва заметен, однако не смог спрятаться от взора Уика. Позади стоял Рембо, не стремясь выходить наружу, ожидая сигнала от Уика, но последний уже чувствовал нарастающее раздражение Рембо. Приглядевшись внимательнее, он заметил второго террориста, стоящего за стеллажом с продуктами. Заметить его можно было лишь по неясному силуэту, видневшемуся в просвете за полками с отсутствующими продуктами. — Основание эскалатора. Цель одна, — тихо заговорил Уик, полуобернувшись. — Вооружён винтовкой без оптики. Похоже, что одноствольной. Сними его, — он кивнул головой в сторону цели. — Второй за одним из стеллажей. Я сниму его. Джон Уик прижался к дверному проёму, целясь в противника. Рембо также выступил вперёд, щуря глаза, поднимая чёрную даму. Обе цели оказались на мушке. Уик выстрелил первым, выстреливая трижды, беспокоясь, что металлический стеллаж может вызвать рикошет. Затем выстрелил Рембо, уложив цель. Террористы рухнули замертво. Уик кивнул, выдвигаясь вперёд по направлению к эскалатору. Снаружи движения не было, ведь требовалось как можно быстрее подняться на второй этаж, опережая грозивших появиться вскоре спецназовцев. Он опасался того, что в будущем их могут снять снайперы, приняв за террористов. Судя по всему, оба террориста неспроста перекрыли выход к эскалаторам. Выстрелы их были услышаны, и крики на втором этаже лишь подтверждали это. Но язык был непонятен, что несколько усложняло задачу, но лишь незначительно. Едва ли это могло стать для них помехой. — Противников не меньше трёх, — произнёс Рембо. — Эскалатора два. Оба нерабочие. Я к левому. Джон Уик кивнул, направляясь к правому. Разделение было правильным решением, ибо два человека, стоящих рядом были отличными мишенями. Тем более, что Уик эффективнее работал один. Приблизившись к эскалатору, он дождался Рембо, резво подошедшего к другому эскалатору, подав знак рукой. Оба мужчины начали подниматься вверх, пригнувшись. Когда они достигли второго этажа, послышались выстрелы. Террористы не дождались подходящего момента, открыв огонь ещё до того, как они поднялись. Оба Джона легли, старательно ища глазами противников, ориентируясь по вспышкам, создаваемых выстрелами. Пламегасители не были установлены на их вооружение, и точечные выстрелы быстро отправили на тот свет четверых противников. Поднявшись, Джон Уик достиг вершины эскалатора, быстро перебегая открытое пространство. Прямиком за ним начали появляться следы выстрелов противников, незамеченных ранее. Однако их начал снимать одного за другим Рембо. Последний также вскоре поднялся, пересекая открытое пространство. Впереди виднелись стеллажи уже с различной техникой навроде наушников, ноутбуков и прочих, совершенно незнакомых ему. Далее виднелась более крупная техника вроде стиральных машин. К ним откуда-то из служебных помещений поспешили террористы, используя в качестве прикрытия стеллажи и технику. Одного успел снять Уик прямо на ходу, так как другие успели найти себе укрытия. Расстояние было равно метрам пятидесяти. Осколочные гранаты вполне могли быть брошены на дистанцию, на которой террористы были бы уничтожены. Рембо, сразу же подумав о подобном способе уничтожения противников достал гранату, подав знак Уику. Последний предпочёл бы иной способ устранения противников, но также достал гранату. Выдернув чеку, Рембо бросил гранату, и Уик повторил его действия. Вскоре послышались два взрыва, и противники были мертвы, либо лишены конечностей. Добежав до них через полминуты, они заметили сильное повреждение пола и значительной части стеллажей и техники. Добив выстрелами корчащихся в агонии террористов, они вскоре достигли эскалаторов, ведущих уже на третий этаж, однако заметили движение в одном из служебных помещений. Один из террористов быстро высунулся наружу, тут же спрятавшись. — Нужно проверить все служебные помещения, — произнёс Уик. — Вероятно, что заложники именно на этом этаже. — Вряд ли с ними бы тащились на третий этаж, — кивнул Рембо. - Слишком трудоёмко и долго. Вместе с тем они чуть не попали под перекрёстный огонь, когда с этажа выше зазвучали выстрели. Им едва удалось использовать эскалаторы в качестве укрытия, ища глазами противников. Выстрелы послышались и из служебного помещения, а также крики, в том числе и женские. Именно там и находились заложники, как решили оба Джона. По-видимому, решив, что предполагаемые спецназовцы находятся в уязвимом положении, служебное помещение покинули трое противников, тут же прячась за ближайшие стеллажи. Однако двоих из них снял Рембо, выпуская длинную очередь. Третий оказался ранен, немного не дойдя до стеллажей. Выпущенная обойма добила и его. Пока мужчина перезаряжался, Джон Уик прицельными выстрелами убивал одного за другим террористов на третьем этаже. Однако последние оказались в крайне выгодном положении, сумев дважды попасть в него. Даже через бронежилет эти выстрелы оказались ощутимыми. Спустя несколько мгновений противники всё же были уничтожены. Уик также успел опустошить половину магазина, изредка промахиваясь, но разумно решил, что ему пока хватит и оставшихся патронов. — Ранен? — уточнил Рембо. — Крупный калибр. Две пули в бронежилет зарядили. — Нужно в служебные пойти. Светошумовые использовать? — Там могут быть заложники, — заметил Джон. Но только они хотели направиться в служебные помещения, как в спину Рембо попала крупнокалиберная пуля. Они едва успели спрятаться за эскалатор. — Снайпер. — Похоже, что пробит бронежилет. — Терпимо? — Да. Но шлем бы не выдержал. Успеем до служебных добежать? — Есть дымовые. — Валяй, — Рембо глубоко вдохнул, тут же закашлявшись. Он почувствовал боль в лопатках, но вполне терпимую. Спецназ знал свою работу. Вскоре даже мог начаться штурм. Дымовая завеса прикрыла их от взора спецназовцев, давая возможность перебежать открытое пространство, достигая служебного помещения, в котором с большой вероятностью и находились террористы и заложники. Однако едва они достигли входа, как в них, казалось, начали стрелять сразу пятеро. Они залегли вниз, пытаясь выискать глазами стрелявших. Однако впереди был лишь один террорист. Высунувшись наполовину, он стрелял в них из пулемёта. — Тварь, — Рембо яростно схватил винтовку, резко нажимая на спусковой крючок, выпуская сразу всю обойму. Террорист несколько раз дёрнулся, вскоре падая вниз. Дым едва позволял нормально видеть окружение, однако они всё же двинулись в сторону служебного помещения, осторожно входя внутрь, тут же осматривая помещение. Уик не мог не заметить, что Рембо немного хромал. Однако ранение было недостаточно серьёзным, чтобы задерживаться, латая рану. Помещение было заполнено коробками с техникой, а впереди виднелся поворот направо. Оттуда слышалась ругань. Очевидно было, что там противники. Хмыкнув, Рембо достал нож, потроша коробки. Улыбнувшись, он продемонстрировал Уику хромированную микроволновку. Поставив её на пол, он толкнул её в сторону поворота, отчего под определённым углом террористы стали видимы. Противники также могли заметить их в отражении микроволновки. Рембо оказался действительно очень смышлёным и опытным солдатом, как заметил Уик. — Светошумовую брошу. Гражданских нет, — он пожал плечами, незаметно доставая гранату. Спустя секунду он уже бросал последнюю. Послышался громкий взрыв и стала видна яркая вспышка. Джон Уик тут же вынул дробовик, закинув винтовку за спину. Противники были недееспособны, и оставалось лишь их добить. Он с удивлением заметил женские формы у одного из них, однако никакого пиетета к женщинам не испытывал, тут же выпуская обойму в поверженную противницу. — Нет заложников, мать их, — сплюнул Рембо. — На третьем этаже. Я сам удивлён. Придётся выйти наружу. Дым выпускается секунд тридцать, однако у меня есть ещё одна дымовая шашка. Уверен, что мы сможем пройти. — У меня тоже. Я попробую на эскалатор забросить. Выкинув наружу дымовую шашку, они дождались появления дыма, и Рембо, старательно целясь, забросил шашку на эскалатор, отчего с основания и вплоть до третьего этажа появилась сплошная дымовая завеса. Они спешно направились туда, стараясь как можно быстрее достичь верхушки, чтобы успеть забраться наверх до того момента, как дым начнёт рассеиваться. До этого момента у них было не более минуты. Но как только они добрались, террористы тут же открыли огонь, едва высовываясь из-за игровых автоматов и складских помещений. Судя по всему, на этом этаже играли дети, пока родители ходили за покупками. Оба они пали ниц, пытаясь убивать противников одного за другим, находясь в не самом выгодном положении. Пули рикошетили от игровых автоматов и пола, отчего на этаже начался настоящий Ад. Рембо совсем опустошил оставшиеся обоймы, чертыхаясь. Достав кольт, он тщательно целялся в противников, пытаясь добить оставшихся. Времени было в обрез, о чём свидетельствовали звуки с первого этажа. Однако им всё же удалось добить оставшихся террористов. Быстро направившись в видимое впереди помещение, куда попытались отступить противники, они услышали грозные крики, а затем заметили двух террористов, поднёсших дула пистолетов к головам заложников. Язык, на котором они говорили, не понимал ни Рембо, ни Уик, однако было очевидно, что они грозили убить заложников. Но они недооценивали Уика. Играючи, он почти мгновенно убил их одного за другим, бросив винтовку и достав пистолет. Даже Рембо оказался поражён умениями наёмного убийцы. Вбежав в помещение, они увидели десяток человек, боязливо вжавшихся в пол. Но все они были живыми, пусть некоторые и казались раненными. Сзади послышались торопливые шаги спецназовцев. Некоторые из заложников уже начали приподниматься, воспринимая их, как спецназовцев, пришедших, чтобы спасти их. — Вы всё выполнили. Какого хрена этот, — Рембо не успел договорить, как они с Уиком оказались в том же помещении, где и встретили Демиурга. — Это было нечто! — последний, казалось, светился от счастья. Вставая со стула, он направился в сторону мужчин. Рембо выставил вперёд руку со сжатым в ней пустынным орлом, выпуская всю обойму в голову божественной сущности, при этом яростно сжимая зубы до скрежета. Последний даже и не заметил проходящие сквозь него пули, продолжив улыбаться, словно ничего и не произошло. — Управились за двадцать четыре минуты. Спецназовцы вам в спину дышали, но вы справились! — Давай уже скорее покончим с этой хренью, — Рембо опустил пистолет. — Вылечи эти чёртовы раны. Раздражают. Демиург щёлкнул пальцами. Оба Джона тут же ощутили, что боль от полученных ранений прошла. — Я хотел с вами пообщаться, но вижу, что вы не в духе. Ладненько, — он ехидно улыбнулся. — Тогда вам нужно приступить к следующему испытанию. Вы хорошо сработались, сражаясь вместе, но теперь вам предстоит сражаться друг с другом. Победителем может стать лишь один из вас. Ну что, вы готовы? Отвечать не пришлось. По мановению руки Демиурга они оказались в так же хорошо освещённом помещении, стояв друг напротив друга. В руках у каждого был лишь нож. Одеты они были в тут же одежду, в которой оказались пред Демиургом. Иного оружия не было, как и брони. — Я не хочу тебя убивать, но выбора нет, — Рембо пожал плечами. Казалось, что во взгляде действительно показалось сожаление. Он и в правду не желал убивать своего товарища по несчастью, с которым они успели неплохо сработаться. Однако выбора у него и в правду не было. Стань они с Уиком друзьями, всё могло бы сложиться иначе, но за одну миссию так сблизиться было невозможно. Да и не привык Джон доверять людям.— Обещаю выпить за твой упокой, Джон. Уик усмехнулся. — Надеюсь, что победит сильнейший. Удачи, Джон.Испытание II
Исход любой битвы невозможно определить заранее. Ван Пис.
Джон Рембо был зол, но чрезвычайно спокоен и собран. Он научился быть таким ещё в армии, будучи способным разобрать, прочистить и заново собрать винтовку за считанные минуты, отточенными движениями рук совершая вызубренные движения, словно он вовсе был не человеком, а машиной, заточенной под подобного рода задачи. Сейчас мужчина холодным взглядом изучал противника, сжимая в руке зазубренный нож с клинком длиной приблизительно в семнадцать сантиметров чёрного цвета с пластиковой рукояткой. Отличный нож, подходящий для рукопашного боя, и Рембо прекрасно знал, что преимущества в данной ситуации именно на его стороне. Будучи физически сильнее, он обладал и большей массой, но и на ловкость жаловаться не мог. Противник также готовился к противостоянию, и Джон видел, что последний сейчас ровно дышал, совершенно не двигаясь. Но пусть преимущества и были на стороне Рембо, однако последний вовсе не собирался расслабляться. Недооценка противника вечно приводит к плачевным последствиям, что он также выучил ещё во времена прохождения службы в армии. Вьетнамцы были опасными противниками, будучи бесстрашными воинами, умеющими отлично маскироваться, и он многому у них научился. Они были отличными учителями, а в особенности те, что были натасканы советскими инструкторами. Он отлично понимал, что, если Уик подпустит его достаточно близко, победа будет на его стороне. Единственным плюсом для противника было наличие ножа. Не будь у Уика ножа, Рембо смог бы уделать последнего, пользуясь физической силой. Опыта у обоих явно хватало, как и выучки. Джон Уик сжимал у себя в руке обладающий чрезвычайной остротой итальянский нож для спецназа, следя за противником. Победа ещё не принадлежала ему, но он верил в себя, как верил всегда, ибо пораженческий настрой может стать помехой и для опытного солдата, приводя к поражению. Он молчал, пытаясь определиться со стратегией против физически сильного противника, чьи навыки едва ли уступали его собственным. Единственным выходом была бы попытка положиться на ловкость, старательно нанося противнику незначительные раны, которые в совокупности стали бы фатальными. Несколько порезов, повреждающих вены на кистях рук, порезы в области шеи и лица могли бы сильно подпортить жизнь Рембо, значительно ослабив последнего. Решившись атаковать противника, он подобрал идеальный момент, когда его тело было напряжено и полностью готово к атаке. Рванув с места, он спустя секунды приблизился к противнику, не спеша атаковать. Однако Джон Рембо успешно смог угадать манёвр, замахиваясь в сторону Уика, пытаясь задеть горло последнего, однако безуспешно. Расстояние между ними вновь стало увеличиваться, когда Рембо отступил на два шага назад, сам готовясь к атаке. Рванув в сторону противника, Рембо сделал выпад ножом, затем пытаясь сбить противника ногой. Удар подобной мощности вполне мог вывести Уика из боя, заставив сильно хромать, однако последний сумел увернуться от обеих атак, контратаковав. Рембо успел подставить нож, и их клинки схлестнулись прямо у основания лезвия, издав лязг. Однако Уик тут же отступил, здраво рассудив, что в таком положении у Рембо было преимущество, и он мог спокойно нанести удар ногой или рукой. Не теряя времени на размышления, Рембо тут же вновь сократил дистанцию, делая подсечку, однако вновь безуспешно. Уик показывал чудеса ловкости, уворачиваясь от атак ногами и руками. Последний также периодически пытался наносить удары ножом, однако и сам Рембо едва ли уступал мужчине в ловкости и выучке. Любые обманные манёвры с обеих сторон были бесполезны, тотчас будучи разгаданными противником. Впрочем, вечно танец смерти длиться не мог, и именно Джон Уик нанёс первый удар ножом, сумевший задеть противника. Используя приёмы из восточных единоборств, он сумел нанести порез щеки Рембо, при этом увернувшись от атаки ножом, но получив удар коленом в бок. Оба противника тут же отскочили друг от друга. Струйка крови медленно стекала по лицу Рембо, и капельки ярко выделялись на белом полу. Сам же Уик пытался восстановить дыхание, ибо удар получился что надо. Нельзя было не отметить физическую силу Рембо, а ведь он не сумел ударить в полную силу. — Приятнее было биться на одной стороне, — холодно произнёс Рембо, стирая рукой кровь с щеки. — Однозначно, — сосредоточенно кивнул Уик. Джон Уик вновь двинулся в сторону противника, сумев восстановить дыхание, однако Рембо успел выставить нож, отчего ему пришлось сместиться вправо, вновь увеличивая дистанцию. Впрочем, Рембо решил атаковать. Изначально никто не смог бы сделать однозначный вывод касательно победителя в предстоящей схватке, ни Демиург, ни сам Уик и Рембо, но бесконечно поединки продолжаться не могут, и спустя достаточно продолжительное время Уик стал показывать слабину, не будучи способным слишком долго на равных биться с такой горой мышц, как Рембо. Последний, вероятно, уступил бы победу Уик, сражаясь они на дальней дистанции, используя огнестрельное оружие, но в этой рукопашной схватке победителем предстояло стать именно Рембо. Сумев подобраться к противнику на близкую дистанцию, он вытянул руку с ножом, сумев вонзить его в брюшную полость Уика, тем самым повредив несколько органов и вызвав внутреннее кровотечение. Уик же ножом лишь задел плечо Рембо, целясь в шею. Обоим стало понятно, кто победил. Борясь с усталостью, Уик некоторое время держался, пока из него на белый пол обильно стекала кровь, но в один момент он остановился, бросив нож на пол. Бой был честен, и он проиграл. Рухнув вниз, он принял сидячее положение, держась за рану, при этом улыбаясь. Смерти он не страшился, надеясь хоть на той стороне увидеться с любимой. Надежду на это отнять у него никто не смог бы. — Рад был биться с тобой плечом к плечу, — Уик усмехнулся, не замечая, как из приоткрытого рта начала просачиваться тонкая струйка крови. — а также биться друг с другом, — он чуть пошатнулся. — Ты победил. Рембо отбросил нож в сторону, присев на колени рядом с поверженным противником. — Радости мне это не принесло, но я выпью за твой упокой, как и обещал, — кивнул он, осознавая, что теряет ещё одного брата по оружию. Слишком уж часто подобное случалось, и он выгорел, уже едва будучи способным испытывать нечто помимо ярости. — Надеюсь, что ты обретёшь вечный покой. Уик, превозмогая боль, улыбнулся. Спустя несколько секунд остатки сил покинули его, и он упал на спину. Минутами позже его зрачки застыли, остекленев, и взгляд был направлен на атласно-белый потолок, напоминая больничные потолки. Рембо тяжело вздохнул, прикрывая ему глаза, а затем несколько несмело произнося молитву. Он искренне надеялся, что его собрат по несчастью сумел обрести покой. Он сразу предположил, что теперь уж Демиург отправит его на последнее задание, как победителя, и последний не разочаровал. Поединок с Уиком завершился, и стоило ему прикрыть глаза, как он почувствовал холод по всему телу, и вокруг будто бы стало значительно темнее. Раскрыв глаза, он не ошибся в своих предположениях. Вокруг него уже не было атласно-белых стен, потолка и стен, так напоминающих больничные палаты госпиталей, где он неоднократно бывал. Теперь вокруг него был мерзкий густой туман. Создавалось впечатление, что он был настолько густым, что едва при прожектор помог бы ему, тащи он его в руках. Последнее испытание вызывало вопросы, но некому было из задать. Вокруг не было ни одной живой души, и лишь влажное покрывало травы под ногами говорило о наличии хоть чего-то живого. Раздражённо поведя плечом, он шумно втянул холодный воздух через ноздри, несмело направившись вперёд. Испытание началось, чем бы это ни было, но тут он ощутил руку у себя на плече, инстинктивно отскочив, хватаясь за неё, чтобы поставить противника в максимально неудобное положение. Но тут из-за спины послышался голос из детства. Голос, который даже его заставил вздрогнуть, застыв на месте. — Разве ты не рад видеть своего отца. А, Джон?Испытание III.
Нельзя выиграть, если ты только защищаешься. Чтобы выиграть, нужно идти в атаку.
Секундами ранее он без сил лежал на полу, истекая кровью, но в один момент всё изменилось, словно в первый раз, когда он очутился на атласно-белом полу, корчась от кошмарной боли, но теперь ощущения были иными. Приоткрыв глаза, Джон Уик не увидел ничего кроме густого тумана, словно бы он ненароком очутился в Туманном Альбионе. Пристав, он обнаружил себя сидячим на мокрой траве, и от влаги смокинг несколько промок, но был всё так же в идеальном состоянии, что говорило уже о втором разе возвращения к жизни по воле Демиурга. Похоже, что смерти Бабы-Яги он не желал, однако мечтал увидеть битву между ним и Рембо. Встав, он огляделся, но не заметил ничего нового и полезного. Джон находился посреди непроглядного тумана, не будучи в силах даже предположить реальное местоположение. Однако делать было нечего, и третьи и финальное испытание началось. Он несмело сделал шаг вперёд, мечтая поскорее покончить со всем этим. Но стоило ему сделать несколько шагов, как он почувствовал вибрацию в грудном кармане пиджака, тут же останавливаясь и несколько удивлённо доставая оттуда мобильный телефон. Очень знакомый телефон, ещё раскладной, который он купил многие годы назад, давно сломал в процессе выполнения задания. Застыв в нерешительности на несколько секунд, Джон все же принял вызов, поднося телефон к уху, при этом не произнося ни звука. — Джон? Голос оказался знакомым, принадлежа Вигго Тарасову. Чуть помощившись, он нехотя ответил. — Чем обязан? — Ты хотел отойти от дел, верно? Думаю, что у меня есть задача, после выполнения которой ты сможешь уйти на покой. Могу дать гарантии. Джон вспомнил этот диалог. Именно так Тарасов сообщил ему о задании, где он должен был погибнуть. Но он выполнил его, сумев некоторое время прожить нормально вместе с любимой. — Я должен убить твоих конкурентов. — Откуда ты, — Тарасов замялся. — Ладно, да. Ты прав, Джон, откуда бы ты не узнал всё это. Слышал, что у тебя появилась женщина. Думаю, что ради неё ты и не на такое способен, — он усмехнулся. — Данные о задании тебе вышлют позже. — Нет. — Что «нет»? — не понял Вигго. — У этого нет конца! Я обязан вечно крутиться, словно белка в колесе, убивая сотни людей, но с меня хватит, Вигго. Я уйду сейчас, либо же приду за тобой. Решай сам. — До связи, Джон. Тарасов повесил трубку. Джон хотел было вновь набрать номер бывшего босса, но телефон буквально исчез у него в руке. — Ты правда думал, что сможешь так просто уйти? — раздалось у него из-за спины. Уик попытался обернуться, однако был свален с ног ударом в спину, но он успел сориентироваться, быстро поднимаясь на ноги. Прямо перед ним собственной персоной стоял Вигго Тарасов, злостно усмехаясь. Выглядел он куда моложе, чем Джон видел его перед тем, как убил последнего. Не желая разговаривать с тенью из прошлого, он просто молчал, прижигая главаря синдиката взглядом. — Я отпущу тебя, — Вигго покивал головой, фыркая. Он всем видом показывал своё полное превосходство над бывшим наёмным убийцей. — но только через мой труп. Джон был готов к атаке, намереваясь увернуться от предсказуемой атаки, однако кулак противника с немыслимой силой ударил его в область диафрагмы, выбив воздух из лёгких, и заставив упасть на колени. Однако он не собирался прохлаждаться, немедленно подниматься обратно, но был свален ударом ноги в грудь. Вигго двигался совсем иначе, чем в прошлом, и Джон это прекрасно понимал. Ведение, принявшее облик его врага, было куда сильнее, однако Уик сдаваться не планировал. — Сдайся уже, Джон! — выкрикнул Вигго, осыпая его новыми ударами. — Просто скажи: «Я выполню твоё ёбанное задание, Вигго!» — Пошёл ты, — выдавил из себя он, пытаясь восстановить дыхание. Каждый раз противник предугадывал его действия, вновь и вновь валя на землю, нанося немыслимый урон. — Да! Да! Давай уже! — Вигго прижал его к земле ногой. Сомнений не было в том, что противником было ведение, но Джон сумел провести приём, валя последнего на землю, тут же вцепившись ему в горло. Ярость буквально захватила Уика, и он принялся душить противника, вкладывая в это действо всю свою злость и боль. Приблизив лицо к лицу Вигго, он выкрикнул: — Нет! Вигго буквально испарился, и он обнаружил себя сжимающим воздух. — Ты победил. Джон обернулся. Перед ним стоял Демиург, но в этот раз он не улыбался, будучи максимально серьёзным. — Я проиграл Рембо. — Ты подарил мне зрелище, которое я не забуду, и смог побороть себя, преодолев тот страх, что душил тебя годами. Отныне ты свободен от прежних страхов. Ты заслужил покой, и смог побороть себя. Это сложнее, чем террористы и даже Рембо, — он улыбнулся. — Да, Рембо великолепный боец, но ставку я делал на тебя. Похоже, что сила воли и несгибаемый характер сделали из него монстра. Но ты бился достойно, — Демиург по-доброму улыбнулся, щёлкая пальцами. — Принимай награду, Джон. И удачи. Джон крепко закрыл глаза, как и ранее, и тут же почувствовав дуновение прохладного ветра и запах моря. Он не решался открывать их, наслаждаясь секундами покоя. — Ну же, Джон. Поднимай камеру. У него резко сбилось дыхание, и он в шоке раскрыл глаза. Губы его задрожали, стоило ему увидеть ту, что успел похоронить. Ту, ради которой он бросил всё, и ту, после смерти которой он пребывал в вечной скорби. Камера выпала у него из рук, и он опустился на колени. Девушка тут же видимо испугалась, подскочив к нему. — Ты в порядке? Джон не был в силах ответить, лишь крепко обнимая её. Да, теперь он был в порядке, пусть даже если Демиург подарил ему лишь минуту радости перед вечным сном.***
Джон Рембо стоял напротив отца, которого сам пытался застрелить из лука много лет назад. Отца, который пытался зарезать его ножом. Ненавистный им алкоголик, приходящийся ему отцом, стоял перед ним. Джон не смог сдержать презренной гримасы на лице, но отец лишь пожал плечами, не меняя выражение лица. Джона Рембо значительным образом потрепала жизнь, и мужчина давно, ещё в семнадцать лет перестал быть мальчиком. Возможно, что ещё раньше. Отца он ненавидел поначалу яростно, вкладывая в это чувство всё, что можно, отчего оно пылало где-то внутри, словно пожар, порождённый сотнями литров напалма. Но время шло, и в один момент он обнаружил, что уже не испытывает к отцу ту ненависть, что раньше. Чувство никуда не делось, но оно уже перестало жечь, вызывая ярость. Напротив, Рембо больше не мог сказать, что хотел бы свернуть папаше шею. Возможно, что война закалила его, либо, как говорится, время излечило раны, но факт остаётся фактом. Ныне он едва ли хотел бы убить отца. Появление последнего скорее вызывало интерес, но ничего более. Джон хотел знать, что полезного может сказать его старик. — Ты вырос, Джон. Но последний никак не отреагировал на слова отца, продолжив стоять, как вкопанный, буквально излучая презрение и ненависть, но не горящую пламенем, как огонь, а тлеющую, словно зола. Он давным-давно не испытывал подобного к отцу. — Не хочешь говорить, — констатировал отец. — Думаю, что это твоё право, но тебе придётся заговорить, если хочешь завершить все испытания. Рембо тяжело вздохнул. — Что ещё придумал этот псих? — Псих уж точно, — подтвердил отец, усмехнувшись. — Всё могло быть иначе, — вздохнул Рембо. — Могло, но жизнь дерьмова, Джон. — Ты мне это говоришь? — хмыкнул он. — Я рассчитывал на новую битву с кем-то, но никак не на разговор с тобой. Отец покачал головой. — Битва далась бы тебе легче. Джон неохотно кивнул. — Ты силён. Силы воли у тебя на троих хватит и ещё останется, но в то же время слаб. Ты не можешь отпустить прошлое, и оно снедает тебя изнутри. Мужчина достал из кармана пачку сигарет, закурив, а затем протянул Джону. Последний не отказался. Несколько минут они стояли молча, не проронив ни слова. — Тебе придётся непросто, сын. — А было иначе? — Твоё третье испытание особенное, и тебе придётся пережить войну с самого начала. Вторая попытка даётся не каждому, но ты заслужил. Сможешь изменить себя и прошлое — изменишь будущее, станешь другим. Возможно, что и увидишь мир по-новому. Рембо докурил сигарету, бросив на мокрую траву. — Я могу дать тебе отцовский совет. — Ты — это не он. — Может и так, — не стал спорить мужчина. — но тебе стоит смириться с тем, что все вокруг тебя умирают. Тебе придётся смириться с тем грузом, что лежит у тебя на плечах, а затем отпустить его, словно тяжёлый рюкзак. Джон провёл по лицу ладонью, хмыкнув. — Почему ты не смог так поступить? — Я слабее тебя, сын. Ты это знаешь, — мужчина положил ему руку на плечо. Многое годы он этого не делал, и Джон даже вздрогнул от неожиданности. — Ну, ты готов? Рембо кивнул. — Закрой глаза. Он послушно закрыл глаза, тут же ощутив, как рука отца перестала сжимать его плечо. — Эй, не спи. Твоя очередь! — послышалось позади. Джон резко распахнул глаза, обнаруживая, что стоит в очереди на вербовку в армию в душном офисе, полной таких же молодых ребят, как и он. Последнее он определил почти мгновенно, взглянув на свои руки. Едва не раскрыв рот от удивления, он двинулся вперёд, встречаясь взглядом с сидящим за столом офицером. — Решил завербоваться в армию, сынок? — улыбнулся последний. — Ну, тогда показывай документы, орёл! Джон усмехнулся, протягивая документы, которые он машинально достал из нагрудного кармана. Но офицер, заприметив ухмылку у него на лице, поинтересовался: — Совсем не боишься? — Нет причин, — кратко ответил он. — Я вижу сталь в твоём взгляде. Не думаешь служить в «Зелёных беретах?» — Именно туда и собираюсь. — Ну, удачи парень, — хмыкнул офицер, после чего показал рукой дальнейшее направление: — Иди к тому столу. Дальше тебе укажут, куда идти. Джон Рембо знал, куда идти. Он также знал, что в этот раз всё будет по-другому. Обязательно будет, и он сделает для этого всё. Он привык воевать, и война перестала быть для него чем-то страшным, чем-то непонятным. Напротив, именно на войне он чувствовал себя так, как шуруп, вкрученный туда, куда надо. Джон точно знал, что он здесь максимально полезен и умел, когда рядом крадутся боевые товарищи, и он держит в руках винтовку. Вероятно, что это была профессиональная деформация, как выразились бы психологи, но последних он не посещал, поэтому попросту сказал бы, что привык к этому дерьму. Впереди были опасности, а смерть поджидала его за каждым углом или таясь в кусте, либо на дереве, но он был готов. Теперь он выложится на все сто, меняя прошлое, а вероятно, что и свою жизнь. Делать было нечего в любом случае. Не просить же чёртового Демиурга о смерти? Нет, он ничего не просил у пижона и делать этого не собирался. Вскоре все эти немыслимо раздражающие процедуры были окончены, и он выбрался наружу, остановившись рядом с другими курсантами, решившими послужить во благо родины. Многие их парней старательно избегали его взгляда, словно видели там прямую угрозу себе. Всё это было глупостями, так как Джона они все мало интересовали. Однако нежданный хлопок по плечу едва не заставил мужчину дать противнику под дых, отчего последний сложился бы вдвое. Удар у него был поставлен превосходно, но чернокожий парнишка, подобравшийся сзади, успел-таки уклониться, удивлённо воззрившись на него. Джон кривовато улыбнулся, узнавая своего старого друга. Если всё сложится так, как должно, они будут воевать вместе, плечом к плечу. Новая жизнь только начиналась, но Рембо уже знал, что делать. Хоронить своих друзей он не планировал, пусть на войне и такое случалось, но в этот раз будет опытнее и сделает всё, чтобы не допустить из смертей. План уже был частично составлен, и для начала он достигнет чина какого-то офицера, имея возможность не быть простой пешкой, а лично отдавая приказы и выбирая маршруты, где они с ребятами не попадут в засаду. Опыта у него хватало, и даже инструкторы могли бы многому у него научиться. Он был готов ко всему, и своё второй шанс упускать вовсе не планировал. Да, придётся тяжело, но Джон не был одним из тех, кто сдавался, натыкаясь на мелкую преграду, и уже морально был готов ко всему. Стольких друзей он похоронил, оттирая их мозги со своей одежды, что уже, казалось, привык к этому, но он всё же не терял надежду, что в этот раз всё будет иначе. Шансов было немного, но они всё же были. Задание начиналось, и он выполнит его во что бы то ни стало. Сначала выбьется в офицеры, но не в те, что сидят в штабе в уютных креслах, а затем сделает всё, чтобы собрать друзей вместе и пройти с ними войну.