Линчеватель

Темная непроглядная синева беснуется у зрачка безумными янтарными искрами. Они — симбиоз. Они — ужас для зажравшихся властью сильных мира сего и спокойствие невинных граждан. Сергей… или Птица? Доктор. Наклоняется и прижимается холодными губами к разгоряченной коже за ухом, прихватывает клыками, прикусывая до глухого Игорева стона, и тут же зализывает. Успокаивает. Его Гром так прекрасен. Пахнущий стужей и дождем он и правда словно Гроза — завораживающая в своем смертоносном могуществе, в праведном небесном гневе роскосых бровей заставляющая дрожать темную сторону Питерских улиц. Ох, Сергей видел его в деле. Месяц назад, в казино, когда маргиналы, разлающиеся на пике популярности Чумного Доктора, решили, что способны вершить собственное правосудие. Реки крови, битые стекла и неприрываемые визги «благородной элиты», чуть что — поджавшей хвост, и Гром в самом эпицентре, ураганом сметающий все на своем пути. Неутомимый и бесстрашный, до одури сильный и непокорный, точно дикий мустанг, раскидывающий этих уродов настолько яростно и беспощадно, что у Сергея дыхание сперло. Затем спецназ со взъерепенившейся полицией, а там снующие всюду неугомонные журналисты, накинувшиеся на чужое горе, как стаи диких коршунов. В этом мерно утихающим хаосе Разумовский выловил Игоря у барной стойки, побитого, но довольного, и пока они дурашливо обменивались почти игривыми любезностями, Птица внутри низко предвкушающе клокотал, нашептывая восхищенные комплименты, граничащие с жуткими непристойностями, от которых Сергея нервно бросало в жар. А Игорь, будто учуяв состояние собеседника и его причины, ищейка хуева, в ответ томно улыбнулся и заискивающе прикрыл ресницы, и Птица с трудом подавил в себе желание вывести эту суку из казино за волосы и выебать в ближайшей подворотне. Он же не животное, верно? Он лишь принял правила негласной партии, провожая длинные ноги майора голодным взглядом, на миг перехватив контроль. Они с Сергеем уже давно не боролись за главенство, да и в тот момент он оказался понимающим и отреагировал на неожиданную выходку спокойно. Когда ты злой гений, у которого в голове уживается законченный ублюдок, в конечном итоге начинаешь осознавать плюсы этого извращенного сосуществования: идеи обмываются двумя голосами, сложные решения не приходится принимать в одиночку, всегда есть нерушимый противовес, поддерживающий хрупкий баланс. Чумной Доктор стал венцом. Сила Птицы, четкая расчетливость Сергея и непоколебимое кредо защищать слабых создали его. Годами выстраиваемый проект, лечащий заболевший чумой город жестко и радикально был безупречен. Полиция, точно такой же сброд услужливых перед государством псов, не могла ему им помешать. Майор… Игорь был другим. Честным и  трудолюбивым, готовым гнаться по следу преступника километрами или наоборот с особой осторожностью месяцами собирать неопровержимый пазл компромата. Таких в полиции не любят. Среди помойных крыс — взяточников, бездельников — Гром был прекрасной благородной гончей, по иронии судьбы, глубоко несчастной в своем бескорыстии. В нем копилась ненависть. Ненависть на систему, на продажные суды, на бездействие правоохранительных органов. Ситуация с Гречкиным стала точкой невозврата. А Чумной Доктор глотком свежего воздуха. Линчеватель в маске. В остальных случаях прозвище слишком пафосное и громкое для маньяка, от зависти заточившего зуб на богачей. Но этот ублюдок умел делать шоу. Обычно миссионеры, которые оправдывались благой целью, на деле ничем не отличались от своих кровавых собратьев — обезумевших от голода по людской крови животных. Доктор же был подчеркнуто великодушным. К законопослушным гражданам. Знала история подобных Робинов Гудов: забирает у богатых, оставляет себе. Убийство осточертевшей всем Исаевой и возвращение денег обманутым вкладчикам РосГарант Банка доказало обратное. Грому впервые захотелось раскрыть преступление не из-за рвущей грудь злости, а из любопытства. Потому дальнейшее отстранение от дела не помешало ему продолжить бегать по Питеру как с шилом в заднице, а позже допереть, что с самого начала нужно было идти к Сергею Разумовскому. Скульптуры, тетради, рисунки, шампанское. Это он. Чумной Доктор это он. Воплощение кошмарного огненного феникса — законченный альтруист. Игорь восхищен. И сейчас Игорь хватается за плечи самого разыскиваемого преступника в России и дрожит от жара восхитительный силы. Им хотелось подчиняться, хотелось подставить живот под прикосновения ласковых властных пальцев, скулить и целовать острые птичьи скулы, пока его ритмично вбивают в офисный диван на фоне горящего огнями Питера. Птица, внезапно разозлившись, злостно шепчет, как расправится с каждым, кто посмеет разворошить его гнездо. В районе солнечного сплетения разливается тепло, внизу живота закручивается тугая горячая пружина, в голове оглушающе шумит, и он, выгнув спину, с хриплым полустоном достигает желанного пика. В голове набатом стучит кровь, в глазах на мгновение темнеет, когда Игорь заваливается на спину, расслабляя затекшие мыщцы, и наконец полноценно обнимает обмякшего на нем Сережу. Разумовский — сложный и свихнувшийся. Он жаждет огня революции, смерти коррупционерам и мести, а Игорю, остающемуся галимым ментом, сложно признаться, что он хочет этого не меньше. В груди вдруг разливается решительность. Серые глаза пристально смотрят в потолок. Он сделает все, чтобы его справедливость восторжествовала. Заметет следы, подденет Стрелкова, впрочем, уже не мешая ему играться в «расследование», нароет провокационной информации на судей — главных язв прочахшего закона, сведя старые счеты. Он сделает все, чтобы его хрупкий рай ничто не потревожило. Ведь Чумной Доктор — его спасение.