Кто-то из нас двоих

      Молчание затягивалось. Расстановка сил при всей ее прозрачности оставалась туманной. На чьей стороне Евлампия? Нет, ее связь с креаторами очевидна. Не совсем понятно, придерживается ли она тех же убеждений. И, кстати, каких именно убеждений? Дафна все ещё переваривала последнюю фразу. — Что конкретно вы видели? — Мы обойдёмся без клятв? — вопросом на вопрос, это уже было не очень приятно.       Девушка решилась: — В зависимости от информации. — Хорошо, попробую тебе доказать, что мне можно доверять.       Дафна усмехнулась уголком рта. «Ну-ну, попробуйте», — она не то, чтобы была настроена против златокрылой, но симпатии не испытывала, потому что её опять пытались использовать втёмную. — Я готова принести клятву ограниченного действия, если информация того стоит.       Евлампия кивнула, соглашаясь на условия. — Не то, чтобы у меня было много информации, чтобы за нее так торговаться… Видела саму Варвару, сначала в колледже, где она приносит заявление на академ, потом израненную где-то на парковке. Видела их обоих, ее и отца. Поэтому думаю, что он жив. Но оба умрут, если не помешать этому, — Евлампия видела откровенное недоверие в глазах Дафны, но ничего сделать не могла. — Это очень слабый дар, я понятия не имею, в чем тут дело. Я не хочу ее смерти. Только не снова. — Вы уже теряли подопечных? — Только один раз, — женщина как будто постарела лицом сразу на десяток лет. — И я не хочу пережить это снова. Когда они умирают, потому что пришло их время, это одно. А когда девчонка умирает третий раз, каждый раз не проживая отведённого ей времени… Она должна была прожить сильно дольше, но каждый раз что-то происходит. Так не должно быть. — Что я могу сделать? — Дафна уже приняла решение, хотя до конца себе в этом не признавалась. — Что бы ни начало происходить дальше, мне нужно, чтобы ты убедила ее не ввязываться во всю эту историю. — Это будет непросто… — Это я знаю, — Евлампия была мрачной. — Все, что я могу сейчас, это попытаться ее отговорить, когда она придет с академом. Но я не уверена, что тогда не будет поздно. Да и не то, чтобы у меня с ней сложились отношения. Очень недоверчивая особа. — Я попробую вам помочь. Но мне нужна информация. — Что конкретно ты хочешь знать?       Начались торги. Теперь главное, не продешевить. — Давайте начну я, а там вы добавите, и с клятвами решим, — Даф собралась с мыслями. — Итак, несколько месяцев назад всплывает некоторое Пророчество, которое активно распространяет некая группа стражей. Причем стражи несмотря на явно еретическую концепцию не являются павшими. — Почти, — Евлампия остановила Даф, подняв руку. — С Пророчеством ты сталкивалась и раньше. Просто не знала об этом. Это оттуда мы узнали о Лабиринте Храма Вечного Ристалища, а также информацию о твоих крыльях. И, кстати, ее тебе тогда передали, хотя ты и не обратила на это должного внимания. Это вызвало у нас большие споры, потому что некоторые считали, что ты сама должна придти к этому решению. Ты не первая, кто разделил со смертным вечность, но о твоём поступке знали ещё до того, как он произошел. — Если это называется «передали»… — девушка вспомнила, как и в какой форме это произошло. — Нет, я соглашусь, когда тебе всего тринадцать, такая информация нехило бьёт по мозгам. Полюбить смертного и любить его вечно. На что вы тогда рассчитывали, мне интересно? — Да не было расчета, в том и дело, — женщина всплеснула руками. — Предостерегли, как сумели, и в итоге наломали дров. — Ну почему сразу наломали, — Дафна была на удивление спокойна. — Своего светлого из наследника мрака вы в итоге получили. — Не было у нас такой цели. Ты понимаешь, что вообще такое действовать наугад? Вслепую. — Очень даже представляю, — Дафна как будто бы заново увидела события тех лет, что она прожила в резиденции. — Что там ещё было? Вот до того, как вы это Пророчество снова откопали, — Даф достала блокнот, ручку и приготовилась записывать. — Точно было про дуэль Мефодия с Ареем и смерть первого от руки Джафа. Про Ладью не знаю, не могу сказать. — Наверняка было, иначе не заинтересовался бы Троил. Но невозможно было предсказать, что златокрылый отдаст Мефу свои крылья. А что там с креаторами? Ересь? — Это не ересь. — Тогда что это? — Что ты вообще знаешь о свете? — Не больше вашего. Информацию о днях Творения, то, что это сила не персонифицированная, сохраняющая связь с каждым Своим творением. Знаю о том, что в каждом страже есть искра Его света. — То есть то же, что знает любой средний выпускник стражеской школы. — Не то, чтобы у меня были другие источники информации, — пробурчала Даф. — Информации много не бывает, но действительно, чем дальше мы отходим от события по линии времени, тем меньше у нас остаётся достоверных сведений о чем-либо, — женщина негромко рассмеялась. — Креаторы были скорее течением, чем ересью. На тот момент, когда возникла мысль о том, что мы давно не видели никаких проявлений Его деяний, эта идея была революционной. Уже пали первые, и были другие, кто пошел за первыми. Кто приревновал Создателя к его созданию. Мы быстро забыли, что тоже были Его творениями, у некоторых зародилась мысль о том, что мы были полноценными участниками акта Творения, что мир сделан в том числе и нашими руками.       Это не стало для Дафны откровением. Причины падения первых хоть и не разбирались досконально, известны были каждому. Слухи, сплетни, просто разговоры в укромных местах — стражи всегда сплетничали со вкусом, очень большая слабость, часто имевшая непредсказуемые последствия. Но зато достать нужную информацию всегда было достаточно легко. — Понимаешь, это не было неправдой в общем-то, но на том уровне, что в итоге прозвучало, это был чудовищной силы самообман. Потому что при том, что мы дети Его, способны к творческой деятельности и способны сострадать даже самым черным из людей, мы не можем создать ничего принципиально нового, на всё воля Его. И Он сам определяет, кого наделить тем или иным даром. Дара творца, хотя бы основ, никогда не было ни у кого. В этом мы вторичны. Преуспевая в любом виде искусства, которое только способны выбрать, мы лишены права приблизиться к Нему, сотворив что-то с Ним наравне. Но это я сейчас понимаю, а тогда было приятно думать о том, что ты такой же, как Он, просто не достиг ещё своего расцвета, чтобы сотворить что-то подобное Ему. — Вы все ещё с ними? С теми, кто так считает?       Евлампия покачала головой: — Эти заблуждения очень дорого мне стоили. Я не могу не жалеть их, тех, кто остался верен своим убеждениям, но и поддерживать их больше не могу. — Понятно, — девушка быстро чертила схему в блокноте. — Что было дальше? — Вокруг первых, кто высказал мысль о со-творении, стал складываться так называемый «круг посвященных». Никто из тех, кого я знаю, из первых посвященных, не пал. В каждом была искра света, каждый искренне считал, что в творениях Его есть и их часть. Не знаю, почему так все произошло?.. Гордость и гордыня так близки, так легко ошибиться… Но кого-то одолела гордыня, и он пал, а кто-то остался в гордости, но сохранил связь с Ним. — Пророчество, — напомнила Даф. — Ах, да… — Евлампия подтянула рукава рубашки, как будто пыталась в нее спрятаться. — Пророчество обнаружил кто-то из наших, даже не понятно до конца, где. Просто на одном из Советов вышел мой давний… друг, назовем это так, и во всеуслышание заявил, что он знает как победить в войне против мрака. Ему, естественно, не поверили. Тогда он стал спорить, в пылу размахивать табличкой, где якобы хранился текст Пророчества. Началась свалка, табличка была разбита. — Тогда откуда такие точные сведения о содержании? — Да вот так, — Евлампия развела руками. — Поговаривали, что табличек было три, но Троил тогда запретил поиски в Хранилище. Та часть таблички, что сохранилась, говорила о том, что в день полного солнечного затмения… Впрочем, ты и сама знаешь. Там же было и про Лабиринт Храма Вечного Ристалища и про то, что в тот день рядом с Мефодием должен быть страж света с темным началом. О тебе вспомнили сразу. Ты тогда в очередной раз сотворила что-то совсем неподобающее светлому стражу. Ты была совсем ребенком, Диомид ещё делал вылазки в стан врага как златокрылый, а все присутствующие на том Совете уже знали, что именно тебе предстоит оказаться в этом Храме рядом с будущим повелителем мрака, что, естественно, любви к тебе не прибавляло. Остальная часть таблички была разрушена, про события, изложенные там, ничего не известно. — Так, это, конечно, интересно, но это уже было. Что дальше? — Дальше в принципе тебе все известно. Наша группа затаилась. Мы по-прежнему полагали себя со-творцами, но старались не демонстрировать свои убеждения другим. Один ушел с этой идеей к людям, о чем в последствии сильно пожалел. Люди неправильно его поняли, исказили эти представления, вот у них действительно наша вера выглядела как ересь. А название его извращенного учения попало в «О ста ересях вкратце».       Голова у Даф кружилась. Пока понятнее ситуация не становилась. Ну хорошо, в целом о прошлом стало понятнее, но при чем здесь то, что происходит в Эдеме сейчас? К чему они готовятся? Можно ли вообще доверять этой Евлампии? Крылья крыльями, но то, что она говорила, порождало огромное количество вопросов, большинство из которых ответов не имело. — Давайте продолжим. Мефодий ушел из резиденции, но к свету не перешёл. — Когда Арей вызвал Мефодия на дуэль, Троил ушел в Хранилище и вернулся оттуда только через трое суток. Итогом его розысков стали две оставшиеся глиняные таблички. Некоторые видели в этом знак, просили позволить им изучить их, но тщетно. Никто не верил, что победителем выйдет Мефодий. Троила буквально умоляли послать Ладью света, но он упёрся. То ли знал что-то, то ли расшифровал с табличек. Неизвестно. — Погиб Арей, осталась Варвара. — О, ее история послужила предметом бурных споров. То, как она воспользовалась силами Корнелия… — женщина замолчала, машинально погладила запястье, на что Даф обратила внимание.       И вдруг с горячностью продолжила: — Но нельзя этого отрицать, без ее поступка мы потеряли бы гораздо больше, чем одного златокрылого. — Дуэль с Джафом. Ладью послал Троил? — Да, причем сразу, — Евлампия собралась и выглядела более спокойной. — Хотя здесь многие ставили именно на Мефодия. — Значит, как минимум эта информация в табличках была. — А дальше начинаются предположения.       Дафна помедлила, делиться информацией не хотелось, но было нужно. Решилась: — Мефодий проговорился, что они готовят глобальный план по приходу людей к свету. С жертвами этого плана считаться они не собираются. Если идея Троила, то информация об этом есть в табличках, значит, он действует по какому-то сценарию. Кажется, Мефодий просто исполнитель, хотя здесь я не уверена, у меня не было возможности пообщаться с ним подробнее. — Буслаев избранный. Сначала мраком, затем — светом. Понятно, что ему отводится огромная роль в предстоящих событиях. — Корнелий сказал одну фразу, — Даф помедлила. — Первый ангел уже протрубил…       Закончить она не успела, Евлампия застонала и опустила голову на руки. Девушка вскочила, отошла на пару шагов. — Что с вами? — Господи, ты и правда не поняла? — Что я не поняла?       Женщина приложила кулак ко лбу, оперлась о локоть. — Как же я раньше не догадалась. И избранный тоже вписывается в подобный сценарий. Черт возьми, но если они поменяли ход событий, у нас должно остаться время. Должно!       Она вскочила и начала ходить по комнате. Даф наблюдала за ней, поднеся флейту к губам. — Первый ангел протрубил, какое простое решение, а? Все ещё не поняла? Да ты хотя бы новости читаешь?       Девушка опустила флейту. Опасность ей вроде бы не угрожала, интуиция молчала, Евлампия села обратно за стол, внезапно расхохоталась. — Первый Ангел вострубил, и сделались град и огонь, смешанные с кровью, и пали на землю; и третья часть дерев сгорела, и вся трава зеленая сгорела. Ничего не напоминает?       Дафна помотала головой. — Это из Откровения, но порядок не тот. Сначала должны быть сняты печати, иначе все происходящее не будет иметь смысла, сам процесс запускается только при снятии печатей, и тогда последствия будут гораздо более катастрофическими. Почему поменяли порядок?.. Так сложно снять печать без Его на то воли?.. Но запустить запустили же… — Я все ещё не понимаю.       Златокрылая посмотрела на девушку в упор. Во взгляде ее Даф прочла столько эмоций, что расшифровать их даже не стала бы и пытаться. Обидно было ощущать себя глупой. — С сентября горит целый материк. Ты все ещё думаешь, что у тебя есть шансы остаться в стороне? Наступает время последней битвы. И это совсем не та, которую мы ждали. — Что нужно будет сделать? — Пустяк, сущая мелочь, — в голосе Евлампии отчётливо слышался сарказм. — Всего-то предотвратить апокалипсис!

* * *

      Лёжа на кровати, Даф размышляла над всем, о чем она сегодня узнала. Конечно, она осталась. Как будто бы у нее был выбор. Она все возвращалась мысленно в Храм и пыталась вспомнить, что же такого было в той силе, что она давала Мефу возможность снять печати без каких-либо для себя последствий. И можно ли было этого избежать?.. Всесилие, безликое и ничего не желающее. Был ли у них другой выбор, или действительно все было предопределено заранее?..       Пообвыкшись на земле, став человеком, потеряв на какое-то время связь с самим собой, понимаешь, что любить одного человека всю жизнь — это не приговор. Любить можно многих, любовь вообще не конечный ресурс. Не бывает так, что ты полюбил одного и как будто перекрыл себе способность полюбить кого-то другого. Любовь тоже бывает разная, это Даф чувствовала всем своим существом. И теперь она сама собиралась противостоять тому, кого любила всем сердцем…       Новых ответов не было, но хотя бы часть вопросов она для себя закрыла. Девушка повернулась на бок и посмотрела в сторону второй кровати, где сейчас спала Евлампия. Пять лет на земле. Понятно, что на время летних каникул она отправляется в Эдем, иначе влияние человеческого мира нарушило бы ее связь с крыльями. Кем был тот друг, о котором она говорила? Кто-то из первостражей? Что с ним произошло?..       Мысли Дафны метались, она не хотела думать о том, что натворила дел, но все говорило именно об этом. Изменение памяти… Нет, это было понятно, но… Если им предстояло ещё встретиться, эта заплатка быстро расшатается под действием главного триггера — ее самой. А тогда из подсознания выйдут настоящие воспоминания. «Не простит», — знала Даф. Значит, стоит оттянуть, насколько возможно, сам момент встречи. Уставшая и вымотанная переживаниями, девушка наконец заснула.       Наутро, впрочем, проще не стало. Дафну разбудил звонок мобильника, соседка уже успела уйти на работу. Звонила Улита с воплем: «В какую такую историю ты снова вляпалась, светлая?!» Поморщившись от превышения допустимых децибел, Даф почти сквозь сон договорилась о встрече после обеда и с облегчением вырубилась снова.       Проснулась второй раз девушка уже в более приятном расположении духа. В открытом блокноте был записан адрес кафе и время. На столе со стороны Лампы стоял небольшой нетбук с запиской, на которой был указан логин и пароль. За чаем девушка решила просмотреть новости и проверить, чему из вчера сказанного можно доверять. Магические новости магическими новостями, но старый добрый интернет, особенно, если события происходят в обычном мире, обычно не менее надежен, чем яблочко на блюдечке. Даф пролистала ленту, и уже хотела закрывать ноут, когда взгляд зацепился за новый заголовок «Лесные пожары в Австралии вышли из-под контроля». «Вот оно!» — девушка открыла статью и погрузилась в чтение. Вскоре она откинулась на стуле и закрыла глаза. Да уж, когда горит восемьдесят пять тысяч гектаров это уже совсем не мелкие масштабы. «И площадь будет становиться все больше, — поняла Даф. — Это только начало. И треть дерев сгорела…» Срочно нужен был хотя бы небольшой совет. Она встала из-за стола, закрыла нетбук и начала собираться.       Ко входу в кафе Дафна подошла точно к оговоренному времени.       Ведьма сидела за самым дальним столиком и нервно постукивала лакированным сапогом на высоком каблуке о ножку стола. На ней был пуловер алого цвета с высоким воротником. Даф уже мысленно смирилась с тем, что ещё долгое время будет видеть в обыденных вещах одной ей понятные знаки, но все равно поежилась. После фактически признания Варваре о чувствах к ее отцу, девушка спокойно не могла относиться к этому цвету. Он напоминал об уже пережитом, и то, что сейчас, как она успела заметить, Арей в одежде отдавал предпочтение светлым пастельным тонам — молочному, песочному, светлый джинс — не меняло того факта, что алый в ее сознании тесно был с ним связан.       Дафна подсела к Улите. Та против обыкновения не стала первой начинать разговор. Некоторое время она смотрела за Даф, как будто бы взвешивая последнюю — достойна, не достойна, и, наконец, заговорила: — Во что же ты такое вляпалась? — Что ты увидела? — Даф, к сожалению, интересовала конкретика.       Клятвами они с Евлампией по итогам беседы решили не заморачиваться. Даф пообещала сделать все от нее зависящее, чтобы Варвара не влезла в аферу под названием апокалипсис, а Лампа — что выяснит в Эдеме и у знакомых все, что могло бы им обеим помочь. — Я не стала раскладывать на поиск квартиры, потому что как бы ты ни искала, все равно нашла бы то место, в котором нуждаешься не только ты, но и в тебе. Это мне было очевидно ещё с момента, как ты задала этот вопрос. Но я решила разложить непосредственно на тебя и ту ситуацию, в которую ты оказалась втянута. — Улита, карты. — Это связано с предложением Эссиорха? По переезду. — Связано, — подтвердила Даф. — Не знаю точно, как именно, но связано. Я предполагаю, что буду недалеко от эпицентра, чем бы оно ни было. — Тогда становится немного понятно, — перед Улитой стояла пустая тарелка, на которую девушка собирала крошки со стола. — Сама суть ситуации — Башня, Суд, Смерть.       Дафна кивнула. Предполагаемому ходу событий эти карты отвечали лучше всего. — Мне стало интересно, как это отразится на тебе — девятка мечей, тройка кубков, Умеренность.       И снова Даф кивнула, подтверждая, что она понимает, о чём идёт речь. Не до конца понятно, правда, было, как именно может отразиться Умеренность, хотя… В сочетании с тройкой кубков это скорее про ее чувства. Трансформация, не быстрая, но неотвратимая. Недооценка своих возможностей. Но мечи?.. Ещё надо будет подумать. — Просто имей в виду, то, чего ты боишься, скорее всего осуществится. Затем я вытащила триплет на то, чем все закончится. И теперь мне интересно, что же ты такого от меня скрываешь? — Улита внимательно смотрела Дафне в глаза.       Та развела руками: — Клятва.       Улита шумно выдохнула через нос. Происходящее в последнее время с Даф и Мефодием и так ей не нравилось, а теперь в этой ситуации появился нехороший душок какого-то глобального замысла. В сочетании с тем, что происходило в ее жизни, девушка понимала, что то, что она замужем за стражем, оградит ее по максимуму от предстоящих событий, но всегда оставался шанс, что по касательной заденет и ее. Договор с мраком аннулирован со смертью Арея, эйдос снова принадлежит ей, но кто знает, как изменится ситуация. — До какого времени? — Бессрочная, — Дафна старалась избегать словосочетания, которое прямо даст понять о том, что какие-то глобальные перемены должны начаться в самое ближайшее время. — Влипла, — констатировала Улита. — Почему это? — Последним триплетом я решила вытащить, кто тебе может помочь в случае, если помощь тебе понадобится. Итогом стали Звезда, Иерофант и Правосудие. А кто поможет — Император, король мечей и Солнце.       Даф закрыла глаза и улыбнулась. Нет, это невозможно, даже здесь она видела чёртовы знаки. В излишней мнительности она никогда не могла себя обвинить, а похоже, что стоило. Сознание ли, подсознание, все толкало ее к тому, что придется опять идти на поклон к мечнику и просить его о помощи. Интуиция молчала, словно соглашалась со всеми ощущениями девушки. Мефодий на этот раз будет на другой стороне, если он действительно должен отворять печати, ей придется гораздо тяжелее обычного. Не последнюю роль в этом играли и ее чувства — парня она все-таки продолжала искренне любить. И если раньше королем мечей она бы без колебаний назвала его, все-таки победителем в дуэли с первым мечом мрака вышел именно он, то теперь, зная о том, кто жив… — Слушай, но это же хорошо, — Улита попробовала приободрить Даф. — Итог очень даже неплохой. А вы с Мефом сможете вдвоем справиться с чем угодно, оба крылатые, оба на стороне света. Я так поняла, что про помощь это о нем. — Да, но, наверное, не совсем, — осторожно выразилась девушка. — Да, справимся, просто у каждого из нас имеется своя роль в намечающейся заварушке. — Даф, — затормошила ведьма светлую. — Вы задумали какой-то глобальный передел мира, да? — Не мы задумали, но оба к этому причастны, — признала Дафна. — Я правда не могу сказать, в чем дело и чего тебе ждать. Просто потому, что не знаю подробностей. Просто знай, что Эссиорх позаботится о тебе и детях. Пообещай, что если он предложит тебе уехать куда-то, то ты согласишься. Пообещай!       Улита смерила Дафну странным взглядом, помолчала. — Не могу сказать, что мне все это нравится, — медленно проговорила она. — Но обещаю. Если Эся ещё раз заговорит о переезде, я соглашусь. — Спасибо! — Дафна сжала в ладони ладонь Улиты. — Я буду спокойна хотя бы за тебя.       Улита смотрела на Дафну и одновременно узнавала, и не узнавала ее. Что-то в ней как будто надломилось с последнего момента, когда они виделись. Это же было вот, буквально два дня назад. Что же такого произошло за такой короткий срок, что светлая как будто опять мавке на зуб попалась. — Ты уверена, что у тебя все в порядке? — В полном, — Дафна улыбнулась. — Прости, мне надо бежать. Есть пара вопросов, которые сами себя не решат. — Куда ты теперь? — В библиотеку, буду копать информацию по дальнейшим действиям. — Не пропадай больше, ладно?       Дафна улыбнулась: — Постараюсь. Мой номер у тебя есть, если что.       Улита осталась сидеть за столиком. Крошки были собраны на тарелке, со стороны, где сидела Даф, осталась смятая салфетка, на которой светлая что-то бездумно черкала во время их разговора. Девушка взяла салфетку и развернула. На тонкой бумаге были схематично набросаны меч и флейта.