***
—Кать? Ты где вообще делась? Я же ищу тебя , Господи. В ответ лишь собственное эхо. В чужой полупустой квартире находилась только она. За окном уже смеркалось. Ну куда она могла уйти? —Если я сейчас найду тебя в шкафу, тебе трындец. Снова молчание. Это игра такая? Проходя в глубь квартиры, она не замечает странной тени, которая следует за ней... До самого конца. Пришлось включить во всех комнатах свет, открыть абсолютно все полки, шкафы, проверить под кроватями и диванами — пусто. Просто ничего. Самое странное, что и вещей тоже не было. Но зубной щетки, ни кофты , ни книжки. На всей мебели был слой пыли, словно эту квартиру никто давно не убирал. Словно в этой квартире давным давно никто не жил.... Но этого быть не может, правда ведь? Квартира совершенно точно жилая! Правда стоит поспорить, кто в ней живёт. —Катя, не смешно, выйди пожалуйста наружу. Уже становилось страшно. Слуху стали мерещится какие-то шорохи, посторонние звуки, а глаза видели странные гуманоидные тени. Она сейчас находилась в спальне и не придумала ничего лучше, чем сесть в углу комнаты и свернуться комочком, огородив себя от всего плохого. Глаза сами собой закрылись, она уснула. Ей * пришлось уснуть. Она открывает глаза уже в совершенно другом месте. По ощущениям, это было что-то другое, а вот на вид это та самая квартира... Вот только... Шорохи стали намного громче, а тени в разы больше. И вся мебель теперь была изорвана, изодрана и почерневшая от старости. Как будто бы на десять-тридцать лет вперёд щёлкнула пальцем. Тут был могильный холод. Кто-то будто бы веял на неё из самой преисподни, от чего ей моментально стало нехорошо. Вспомнив давние бабушкины метода, она схватила крест на своей шее, начав быстро шептать молитву и одно единственное имя около сотни раз: "Катя, Катя, Катя, Катя..." Через пять минут на кухне послышались человеческие шаги. Наконец-то! Сработало! Ей даже стало не так холодно на душе. Хотя и было в этих шагах что-то не такое. Медленные , будто бы человек ступает осторожно, боясь чего-то. —Рита...— в дверном проёме показалась подруга, но совсем не та, которую она звала. Этой женщине было уже лет тридцать, в ней трудно было узнать старого друга. Она застыла смотря на неё, как на монстра. — зачем зовёшь меня в мир мёртвых? И вмиг вся квартира будто бы исказилась. Всё пространство разорвалось на куски, а долгожданная подруга пропала, и след простыл. Теперь она стояла перед своим же трупом. Повешенным. Или это ещё не труп? Как же он тогда дышит...***
—ТВОЮ...же ж мать.— она рывком подрывается с кровати, шатаясь от потемнения в глазах. Это был всего лишь кошмар. Всего-навсего. Кошмар. Где она повесилась. В этой же квартире. Ужасно. —Рит, все в порядке? Ты ворочалась около сорока минут, а потом и вовсе подорвалась, теперь и материшься ещё.—слышится голос с другой части кровати. Она оборачивается, и видит её — во сне она её звала звала, и не было, а тут погляди, вот , лежит и спит себе спокойно. —Всё в порядке, спи, тебе сегодня на сессию. — тихо говорит Рита, немного почесав ей затылок массажными движениями. Она тут же растягивается на кровати, и засыпает моментально, уткнувшись носом в теплое одеяло. Готовить завтрак долго не пришлось. В холодильнике ещё стояли мамины овощи, птица и соленья. В принципе, можно даже было не покупать еду — всё из деревни передают. А с другой стороны, всегда хотелось чего-то другого, городского. Но сегодня лучше не экспериментировать. Она быстро разбивает яйца о сковородку, выливая содержимое на разогретую поверхность. Параллельно журчала вода в чайнике, поднимаясь до температуры в сто градусов по Цельсию. В руке показался телефон, стоило набрать подруге, которая учится на астролога — мало ли, что-нибудь подскажет с этим дурацким сном. —Ало? Ты не занята?— когда весь сон был рассказан , на том конце провода воцарилось жуткое молчание. Затем послышалось шуршание страниц какой-то книги, потом добавились ещё записи ручкой. — Я перезвоню, когда проанализирую его полностью, ладно? Возможно это протянет к вечеру. — Нет проблем. Давай. В квартире было жутко холодно, поэтому ей приходилось спасаться тремя сотнями чашек кофе и чая в день. Отопление ещё не дали, а на дворе уже была зима. Не то чтобы у них была очень холодная квартира, но все же. Пока они временно занимаются дистанционно, и это было худшее. Ладно ещё подругам, а ей, как медику, пришлось изучать латынь и немецкий почти с нуля самостоятельно. Хотя и это не сравнится с огромным разделом анатомии, который она выучила ... От мыслей её прервал чайник — как раз закипел. А вдали квартиры послышалось недовольное шуршание по полу. Мышка идёт завтракать. — Вау, яичница на завтрак. Весьма оригинально.— говорит зеленоглазая девушка, одетая в теплую пижаму и махровый зимний халат. Она подходит к ней, и кудрявая девушка пускает руки той под халат. Холодно, чёрт возьми. — Холодно? Оденься.— она гладит её по голове, приятно. Сейчас Рита чувствует себя загнанным в угол зверьком, которому в последний раз дали повидаться с теплом. — Спать хочу.— многозначительно ворчит кудрявая девушка, нахмурились. Всё-таки, ей было нехорошо. — Иди спи, солнышко. А я поем пока.— говорит Катя, отталкивая ее от себя и проводя за плечи на выход из кухни, чмокнув в щеку на конец. Сложно... Сложно это всё переварить. Пора бы принять таблетки. Она, словно зомби, шагает по квартире в сторону ящика с лекарствами. Достав нужные витамины, она берет в руки бутылку, и... —Рита , ты ёбнулась?!— бутылку и таблетки резко выбивают из рук довольно сильным ударом. —Какого хрена ты пьёшь успокоительное? — Рита смотрит вниз, на пол. Шесть таблеток валялись в луже воды, рассыпаясь под воздействием водных молекул. — Я...нет...это витамины...— кажется, её взгляд на миг стеклянеет. Перед глазами вновь стоят страшные тени, в ушах жутко звенит. Страшно. На неё смотрит взрослая Катя. Хочется спрятаться в угол. Откуда-то из другой части коридора слышится приглушённый крик, как из-под толщи воды. —Рит... Рит, очнись, скорая уже тут.— с огромным трудом приходится открыть глаза, чтобы это не шло в придачу с нереальной болью в голове. На затылке чувствовалось что-то горячее и жидкое. Кажется, она разбила голову. —Что случилось?— говорить почему-то очень легко. Горло сухое. — Я завтракала, потом услышала громкий стук, прибегаю, ты лежишь без сознания, на столе успокоительное и бутылка со спиртом...— медленно говорит Катя, паралельно внося данные в записи фельдшера. Он же за все время не сказал ни слова, только начал бинтовать пострадавшей голову, после тщательной обработки. — Почему вы принимали таблетки?— спрашивает молодой мужчина, стоящий в проходе. По его виду можно сказать, что это интерн. — И почему именно спирт? —Спирт...? — неожиданно встрепенулась девушка. — Нет, нет! Я совершенно точно брала в руки бутылку с водой, потому что я её открывала! И ещё... Таблетки! Таблетки ты выбила у меня из рук, ты не помнишь? Ты ещё меня ударила по руке, чтобы я их не выпила, Кать? — слова птицами вылетали из рта , она чувствовала себя умалишённой. Потому что Катя смотрела на неё именно как на такую. Девушка стает перед ней на колени, чтобы оказаться на уровне глаз, сидящей кудрявой. Берёт её лицо в свои руки, отталкивая фельдшера. — Этого всего не было. — эти слова окаляют льдом своего значения. Страшно. Она сошла с ума? У нее шизофрения? Что случилось? — Девушка, вам придётся поехать в лечебницу. Желательно, в психическую. Мы не можем допустить, чтобы вы ещё раз себе навредили, понимаете? — спокойно спрашивает фельдшер, забирая папку с необходимыми документами. Уже оборачиваясь к сожительнице девушки, он сказал: Вы тоже не нервничайте, возможно, это всего лишь переутомление, мы вам перезвоним. Катя только кивает, уходя в кухню налить себе стакан воды. Спустя примерно двадцать минут её увезли. Все вещи пока остались на месте, кроме самых важных. Катерина стояла на балконе из квартиры, вместе их в больницу не пустят, поэтому нет смысла даже ехать. Сейчас ей очень хотелось достать сигарету и просто по-человечески покурить. Но у неё нет такой привычки, так что не судьба. Из кармана неожиданно раздался звонкий рингтон. —Да , Карин? — ей не хотелось сейчас ни с кем говорить, но Карина могла сказать что-то важное. —А что с Ритой? Она трубки не берёт. — слышится по ту сторону провода. — Разбила голову, сейчас едет в больницу. — сухо отвечает девушка, резко выпрямив спину до хруста позвонков. —Ясно. Знаешь, даже лучше, что ты взяла трубку. Нам нужно поговорить . Она сегодня рассказала мне свой сон....... *** — В общем, мой тебе совет, вам лучше расстаться. —Спасибо, разберусь. — Черт тебя дери... — Пойми, если она умрёт во время ваших отношений, то будет звать тебя с того света, а это на тебе негативно скажется и ещё ... — Хватит! Я разберусь сама, Карина! Спасибо, что позвонила, а теперь, бывай здорова. — приходится кричать, чтобы не плакать и срывать эмоции на совершенно не виноватых в ситуации людях. Она с силой нажала кнопку завершения вызова. Только что сказанное ею казалось чем-то из ряда вон выходящего. Нет, она не может. Они не могут! Они столько преодолели вместе, что просто не могут сейчас расстаться! Две слезы катятся по разным сторонам щек. — Мы можем поменяться местами, любовь моя.