Her broken dreams

- Ну где же он? - с легким волнением Данби взглянула на настенные часы, замечая, что Тэхён задерживается уже на пол часа, хотя обещал быть дома ровно в шесть. - Может снова завал на работе? - вслух рассуждает милая темноволосая девушка, попутно раскладывая по тарелкам только что приготовленное и вкусно пахнущее чхапчхе. Любимое блюдо ее любимого Тэхён-и. На самом деле сегодня для них знаменательный день. Именно двадцать восьмого мая три года назад Тэхён познакомился с Данби и с того времени ни на секунду не оставлял ее. Их любовь была похожа на ту, про которую с гордостью можно сказать "образцовая". ТэТэ, как часто девушка называла своего парня, был всем для нее. Он был именно тем мужчиной, с которым разумно заводить семью. Ответственный, красивый, галантный, внимательный, любящий, словом, лучшая партия для любой девушки. Он никогда не давал повода усомниться в себе. Ким чуткий и понимающий мужчина, и Данби не раз ловила себя на мысли, что это ее иллюзия, игра больного воображения, потому что таких не существует. Тэхён будто герой романа, вымышленный персонаж, идеализированный до мельчайших деталей. Разве это возможно? Возможно. Тут же всплывало в голове, когда крепкие аристократичные руки тягуче медленно обвивали тонкий стан Данби, а нежные губы аккуратно проходились за маленьким ушком девушки, опаляя горячим дыханием розовые щечки и лебединую шею и посылая приятные мурашки по всему телу. Настоящий. И только мой. В такие моменты Данби прикрывала в блаженстве глаза, забывая обо всем на свете, и наслаждалась своим первым и, она уверена, последним мужчиной. На телефоне открыто диалоговое окно с Тэхёном, однако три сообщения от девушки так и висят непрочитанными. Столько же, она должна сказать, пропущенных вызовов от нее. Данби не была параноиком, но эта ситуация начала действительно беспокоить ее. ТэТэ всегда предупреждал, когда ему нужно было задержаться на работе или куда-то отъехать. Странное предчувствие чего-то плохого сковало девушку, не давая ей рационально смотреть на ситуацию. - Прекрати, Данби, все хорошо, - пыталась успокоить себя девушка. Вообще она часто в моменты волнения или переживаний разговаривала сама с собой. Тэхён всегда говорил, что его забавляет такая Данби, потому что она, не контролируя свои действия, расхаживала из стороны в сторону, приложив тонкие пальчики к губам и мило нахмурив бровки. - С кем не бывает?! Возможно, он сильно заработался, забыл о своем обещании прийти вовремя, он же все-таки человек, а телефон не берет, потому что тот разрядился. Тэхён ведь вечно ругается, что забывает заряжать мобильное устройство полностью, поэтому это очень даже типично для него. Он... Дверной звонок не дал продолжить девушке монолог. Тэхён! Волна облегчения тут же прошлась по телу. -Он вернулся, вот видишь, глупая, зря только волновалась, - быстро поправляя локоны в зеркале, восторженно говорила девушка. Еще раз бегло осмотрев себя и стряхнув невидимые пылинки с шелкового бежевого платья, Данби направилась к двери. Она схватилась за ручку и провернула замок три раза в правую сторону, даже не посмотрев в глазок. - Тэхён-и! - Не Тэхён-и, крошка, - раздался грубый голос. Воздух одним разом вышибло из легких, глаза распахнулись в удивлении и страхе, а тело мелко вздрогнуло. На пороге ее с Тэхёном квартиры стояли три молодых человека, одетые во все черное и смотрящие как-то предупреждающе, с оскалом на губах. Быстро отойдя от шока, Данби попыталась захлопнуть дверь, но нога, выставленная парнем, который говорил с девушкой, не дала этого сделать. - Ай, ай, ай, разве так принимают гостей, солнышко? Дверь была резко распахнута, заставив Данби отскочить на несколько шагов назад, тем самым давая проход трем мужчинам. - Тэхен-и разве не научил тебя манерам? Не переживай, я научу. - К-кто в-вы и что в-вам здесь н-нужно? - дрожащим голоском еле выговорила напуганная девушка. - Ну-ну, солнышко, ты чего? Испугалась? - продолжал говорить парень с черными, цвета воронова крыла, волосами, с каждым своим словом приближаясь к девушке. Та же в свою очередь мелкими шажками отходила назад, даже не замечая, что сзади находится стена. На нем была черная майка, открывающая вид на сильные накачанные руки, и такого же цвета карго и массивные берцы. Вся левая рука была забита татуировками, линии которых доходили до шеи и выглядывали из за ворота майки. Все в нем кричало о силе и не обузданной агрессии, которая, как девушке казалось, будет в скором времени выпущена на нее. Почувствовав лопатками стену, Данби рвано выдохнула. Мужчина навис над трясущейся девушкой, заставляя ее еще больше вжиматься в преграду позади себя, желая раствориться в ней, лишь бы не ощущать чужое горячее дыхание на своих губах. - Чонгук, не пугай милую даму, кто ж так с девушками общается? - вдруг прозвучал голос второго парня. - Нашего Гукки тоже не помешало бы научить манерам, - со смехом проговорил третий, не отличающийся одеждой от двух других парней, но привлекающий внимание своими пепельными волосами. Чонгук же пристально смотрел в широко раскрытые глаза, обрамленные пушистыми ресницами, видя в них свое отражение. Эти глаза, боже, он точно человек? Взгляд хищника, будто Данби для него лишь кусок мяса, который он собирается непременно отведать. Темные глаза, заключающие в себе все безумство этого мира. Взгляд, который парализует. Данби рада бы что-нибудь предпринять, чтобы освободиться, но тело ее не слушается. Оно словно подчинено мрачным глазам, в которых, она готова поклясться, беснуются черти. - Эй, крошка, ты прости, Гукки жуткий грубиян, - рука светловолосого легла на талию все еще парализованной девушки, мягко притягивая ее к себе и тем самым заставляя оторваться от чонгуковых глаз. - Я Чимин, а ты, как мне известно, Данби. - Что? - пребывая в шоке, девушка отшатнулась от рядом стоящего парня. - Но... - Откуда я знаю? - весело закончил за нее Пак. Вообще у всех троих на лице была эмоция веселья, будто происходит действительно что-то крайне забавное, и лишь одна Данби не в курсе. - Милая, мы знаем о тебе больше, чем ты думаешь. Глаза Чимина опасно заблестели. Теперь этот парень вселял еще больший страх, чем Чонгук, который, к слову, уже потерял интерес к девушке и направился к своему второму другу. - Хо, дай закурить. - Лови,- игриво проговорил парень и кинул пачку сигарет Чону, - Чимин, веди даму к нам, что вы как не родные возле дверей. - Действительно, что это мы у входа стоим, пойдем к моим друзьям, милая,- обжигающий противный шепот раздался справа от Данби, а руки парня насильно заставили ее двигаться в сторону кухни. - Смотри, какую она поляну накрыла, будто и впрямь нас ждала, жаль только приборов на две персоны, но это не проблема, да, Данби-я? - собственное имя из чужих уст резануло слух. Только Тэхён мог так называть ее. Тэхён! Она как будто бы очнулась, словно все, что сейчас происходило, было просто бредовым сном. Данби резко оттолкнула от себя Чимина и рванула к входной двери. Она услышала за спиной отборный мат Пака и громкий смех Хосока. Только бы успеть. Совсем немного, а там ей уже кто-нибудь поможет. Однако в момент, когда она дотронулась до дверной ручки и уже готова была распахнуть дверь, сильные руки Чонгука схватили ее, поднимая над полом и неся обратно в кухню. - Отпусти! Не смей меня лапать, чертов ты ублюдок! - что есть силы кричала Данби, попутно вырываясь из крепкой хватки. Она била Чона ногами, царапала его руки и даже пыталась укусить. - Заткнись, блять, - грозно прорычал Чон, встряхивая девушку. - Или я тебя, сука, сам заткну. Явная угроза заставила Данби оставить попытки вырваться, чтобы не провоцировать и без того злого и неуравновешенного парня. - Шутки кончились, солнышко. Чонгук занес ее на кухню и резко усадил за стол, так, что та ударилась коленом о кухонную мебель, издав короткий болезненный писк. Данби, уже не сдерживая слез, тихо плакала, опустив голову и боясь взглянуть на окруживших ее парней. Они, как коршуны, со всех сторон подперли свою добычу, пресекая любые попытки побега. - Пож-жалуйста, с-скажите, что в-вам нужно? - жалобно всхлипывая, произнесла девушка. - Я н-не понимаю, что п-происх-ходит. - Думаю, не помешает прояснить ситуацию, - спокойным голосом сказал Хосок. Пока что, он казался самым безобидным, но Данби понимала, что все трое на голову отбитые придурки, которые могут сделать с ней все, что угодно. - Нахуй ты, блять, с ней церемонишься? Я пришел взять свое, - хриплый голос раздался позади Данби. - От того, что она узнает, суть не изменится, и ее участь тоже. Только время тянем. - Гукки, имей терпение! - наигранно осуждающим тоном проговорил Хосок. - Разве не будет еще более жестоко, если она будет знать, за что ее наказывают? Будет весело разбить ей ее маленькое излучающее любовь сердечко. - А ведь он прав, - согласился Пак. - Не кажется ли тебе, Чонгук, что она должна знать, по чьей вине ей приходится отдуваться? Хосок ни черта не безобидный, пусть он не применял к ней физическую силу, но его слова бьют похлеще любой пощечины. - Думаю, вы правы, - заговорчески улыбнулся Чон. - Стоит разрушить розовый мир принцессы. - Где мой Тэ? - как ребенок выпятив пухлую губку, Дамби с надеждой посмотрела на Чимина. - Я хочу к моему ТэТэ! Где он? Мне страшно. Девушку охватила истерика. Данби затряслась в громких рыданиях. Почему Тэхёна нет? Где он, когда так нужен? Она хочет к нему, в его теплые объятия. Хочет, чтобы он поцеловал и успокаивающе прошептал, что все хорошо, а все произошедшее с ней минутами ранее, просто дурной сон. - Она уже действует мне на нервы, - раздраженно проговорил Чонгук, потерев переносицу, - Слушай, - Чон схватил девушку за волосы, больно оттягивая их назад. - Если ты сейчас не закроешь свой рот, я займу его кое-чем другим. Не беси меня, сука. Данби мгновенно замолчала, сильно зажмуриваясь от боли. Спина саднила от резкого удара о спинку стула, а глаза слезились из-за обжигающей хватки на волосах. - Здесь нет твоего ТэТэ, - с отвращением выплюнул Чон. - И он не придет, можешь не надрывать голосок, прибереги его, он тебе еще сегодня понадобится. Хватка ослабла, и девушка наконец-то смогла занять нормальное положение. Принимая свое поражение, Данби тихонько вытирала слезы, которые никак не переставали течь. - Видишь ли, солнышко, - снова возвращая себе ласковый тон, почти промурлыкал Чонгук, нежно поглаживая волосы трясущейся девушки. Это еще больше пугало ее. Он просто ненормальный, чокнутый на всю голову отморозок. Сначала кричит, причиняет боль, а через мгновение разговаривает с ней как с ребенком. Данби боялась, потому что не знала, чего можно ожидать от него в следующую секунду. - За все в этом мире приходится платить. Данби непонимающе уставилась на Чонгука, который обойдя стол, присел напротив нее. - Н-но я н-не... - Когда я говорю, ты молчишь! - Чонгук разъяренно ударил кулаком по столу, так, что рядом стоящие бокалы зазвенели, ударившись друг о друга. Он выдержал злой взгляд, но затем продолжил: - Так вот, мир жесток и не справедлив, милая, особенно по отношению к таким комнатным цветочкам, как ты. Тон снова сменился, будто это не Чон секунду назад чуть не проломил стол своим кулаком. - К сожалению для тебя, - после еще одной паузы продолжил парень. - Ты выбрала не ту кандидатуру на роль будущего мужа, и теперь будешь платить за грешки своего сладенького Тэхён-и, которого, к слову, сейчас нет. И что, это твой принц? Серьезно? Мне даже жаль тебя, неплохо он тебе на уши присел. Данби пыталась понять, к чему ведет этот придурок, но тот, словно нарочно, уходил от темы. - Ким кинул меня на бабки, солнышко, - лицо в секунду изменилось. Теперь Данби отчетливо видела гнев и желание убивать. - Я очень не люблю, когда люди не воспринимают меня всерьез. Тэхён думал, что он умнее, но он не учел, что я знаю о его слабом месте. Он наивно полагал, что я не знаю о тебе, солнышко, представляешь? - состроив обиженное лицо, проговорил Чон. - Но прежде, чем иметь дело с кем-либо, я узнаю об этом человеке всю поднаготную. Чонгук встал со своего места и направился к пораженной девушке: - Пора заканчивать этот цирк. Хосок с Чимином, которые до этого беззвучно стояли по обе стороны от Данби, уселись за стол, предвкушая интересное представление. - Пора отрабатывать должок, солнышко, - Чонгук рывком содрал девушку со стула и кинул на пол. Данби содрав локоть, из которого тут же пошла кровь, пачкая красивое вечернее платье, начала быстро отползать задом от грозно надвигающегося на нее Чона. - Чонгук! - испуганно закричала девушка, когда парень схватил ее за щиколотку, притягивая к себе. - Мне нравится, как звучит мое имя из твоих уст, надеюсь ты будешь стонать его, пока я буду втрахивать тебя в пол. - Нет, прошу, не нужно! Тэхён, пожалуйста, где же ты?! Ладонь бьет наотмашь. Сначала Данби не понимает, что произошло, но уже через секунду, чувствуя металлический вкус во рту, она осознает, что Чон ее ударил. - Завали, блять! - крик разнесся по квартире. Чонгук хватает Данби за скулы, до хруста сжимая в своей руке. - Не смей, сука, даже имя его произносить, пока я буду трахать тебя! Зрение расфокусировалось, в ушах звон. В теле такая слабость, что Данби даже не в силах сопротивляться, пока грубые руки рвут платье, лишая ее последней преграды. Трусики с треском расходятся под напором Чона, оставляя ожоги на бархатной коже. - Сука, а чертов Ким почти выиграл эту жизнь! - восторженно проговорил Хосок, прожевывая уже немного остывший чхапчхе и наблюдая за Чонгуком и Данби. - И девка собой хороша, и готовить умеет, думаю, в постели тоже что надо. Дикий смех пронесся по кухне. - Сейчас Чонгук и проверит, а потом, может, и мы с тобой, если она будет в сознании после нашего ненасытного Гукки, - с ухмылкой проговорил Чимин, поиграв бровями. Как только состояние Данби нормализовалось, насколько это, конечно, возможно в данной ситуации, девушка увидела нависающего над ней Чона, а через секунду почувствовала грубый резкий толчок, выбивающий из легких последний воздух. Звонкий крик раздался в гостинной. Рука с набитой на ней татуировкой ложится на тонкую шею Данби, помогая Гуку еще сильнее и резче вбиваться в ослабевшее тело. Это конец. Разве так должен был пройти сегодняшний вечер? Одинокая слезинка скатывается из уголка глаза, исчезая в волосах. Данби закрывает глаза, чтобы не видеть всего того кошмара, что происходит сейчас. В детстве, когда было страшно, маленькая Данби закрывала глазки, наивно веря, что если ты не видишь монстра, то и он тебя не заметит. Самое глубокое заблуждение, сейчас девушка это отчетливо понимает, потому что толчки становятся жестче, а образ Чона никак не покидает ее голову. - Смотри мне в глаза, когда я тебя трахаю, сука, - прорычал Чонгук, хватаясь свободной рукой за бедро девушки и сильно сжимая его до появления кровоподтеков. Чувство будто тебя выворачивают наизнанку, раздирая в клочья тело, сердце, душу. Данби чувствует, как под его напором, по внутренней стороне бедра стекает что-то теплое. Кровь. Она уверена, потому что ту боль, которую она сейчас испытывает, нельзя сравнить ни с чем на свете. Глаза Данби закатываются, поэтому Чонгук еще раз звонко бьет ее по щеке, приводя в чувства, а затем с остервенением вгрызается в шею девушки, оставляя яркие бардово-фиолетовые разводы. Поднимает взгляд и видит в глазах Данби принятие, что заставляет его даже замедлиться на мгновение. Руки безвольно лежат вдоль тела, даже не пытаясь как-то противостоять Чону. На лице расцветает кровоподтек от удара, однако это нисколько не портит девушку, мужчина наоборот еще больше заводится. Но есть что-то еще. Разочарование? Да, только явно не в нем, а в принце из сказок, который, как оказалось, и не принц вовсе, раз его сейчас нет рядом. Чонгук возобновляет жесткие толчки, принося Данби еще порцию боли. Бедная Данби-я, так разочаровалась в своем Тэхён-и, что больше не сопротивляется. Чон, конечно, ей не скажет, что перед тем, как навестить ее, они любезно заглянули к Киму. К слову, последний сейчас удерживается двумя амбалами Чона в своем кабинете, следя за происходящим. Ему сейчас, наверное, так больно. Должно быть, его раздирает на части из-за своей ошибки, за которую пришлось расплачиваться его чистой(хотя уже нет) и невинной Данби. Все-таки хорошую идею подкинул Хо, предложив установить скрытые камеры в квартире Кима под предлогом плановой проверки электропроводки. А глупышка Данби похоже его даже не узнала. Хосок мастер своего дела. С этими мыслями Чон достиг разрядки. Совершив последние, особо сильные толчки, он вышел из неподвижно лежащей девушки. - А Ким, гадкий сученыш, урвал-таки лакомый кусочек, - застегивая ширинку, Чонгук подходит к столу и закуривает. - Она ваша. - Ты мне должен пятьсот тысяч вон, щенок! - с гордостью проговорил Хосок. - Мелкий не верил мне, что ты одобришь солнышко, но я ж тебя как облупленного знаю! Чонгук усмехнулся, наблюдая за тем, как Чон дает затрещину Чимину. - Ну Хё-оон! - надув свои пухлые губки, протянул Пак, оглаживая место удара. Так просто, для них будто ничего и не произошло. Хотя почему Данби все еще надеется найти в них хоть каплю человечности? Для них это в пределах нормы. Как будто минутами ранее не была сломана целая жизнь. Хотя Данби уверена, такие, как они не знают, что такое ценность чужой жизни. Но, признаться честно, они ее сейчас не волновали. По факту, она даже не держала обиды. Волновал только один. Тот, кого она, пусть и беззвучно, потому что ей запретили произносить его имя, но не останавливаясь звала. Надеялась, что сейчас, в эту секунду, он ворвется в их квартиру и спасет ее. Однако вместо того, чтобы наконец оставить ее в покое, грубые ненавистные руки притягивают ее к мужскому телу, которое вновь без предупреждения врывается в ослабевшую Данби. - О да! Милая, да ты просто создана для того, чтобы тебя трахать!- с искренним восторгом проговорил Чимин. Боль вновь возобновилась. Не физическая, нет, свое тело она уже давно не чувствует. Душа болит. Болит, потому что нет никого, кто смог бы ее защитить. Ким оставил ее на растерзание трем отбитым ублюдкам. Больно, когда реальность бьет похлеще чонгуковой руки. Очень больно разочаровываться в самом дорогом человеке. Хочется вырвать сердце и растоптать его. Оно больше не принадлежит Киму. Но оно не принадлежит и ей отныне. В какой момент все пошло по наклонной? Или так было всегда, просто глупая Данби продолжала вопреки всему смотреть на мир через розовые очки? А может, Ким ее никогда и не любил? Потому что как объяснить то, что он позволил этому случиться? Любил. Любит. Больше собственной жизни любит. Но она уже об этом не узнает. - Эй, мелкий, не наглей, я тоже хочу ее! - как ребенок, у которого забрали любимую игрушку, ноет Хосок, отталкивая Пака. - Да блять, я почти закончил! Кто так, сука, делает, Хён? - разразился матами Чимин, которого Хосок прервал в самый не подходящий для него момент. Но он не стал предпринимать каких-либо действий в сторону друга. Он получит удовольствие и другим способом. - Милая, будь хорошей девочкой, открой ротик. Девушка, находясь в полу бессознательном состоянии, не сразу понимает, что от нее хотят, но когда в нее в третий раз за этот вечер толкается парень, она будто снова приходит в себя. - Я откушу его, если ты попробуешь впихнуть это мне в рот, - пытается слабо противостоять Данби. - Я смотрю, у солнышка прорезался голосок? - таинственно улыбаясь проговорил Чимин и наклонился к ее уху. - Не играй со мной, милая, я же могу быть и жестоким. Как же смешно, это все просто до безумия смешно. Если бы Данби была в состоянии, она непременно бы расхохоталась. Жестоким? То есть до этого он был с ней нежен? Данби искренне пытается понять, что движет этими людьми, забывая о том, что они все просто психи, которым нет никакого оправдания. Чимин грубо хватает ее за щеки, заставляя в болезненном крике раскрыть рот, и тут же входит, облегченно выдыхая. - Воот таак, милая, это же не больно - слушаться меня. Болезненное мычание вырывалось из девушки, распластанной на полу в гостинной их с Тэхёном квартиры. Как грязно, охота блевать от всего происходящего. Чонгук в это время увлеченно наблюдал за тем, как его друзья грубо берут девушку, и медленно попивал красное полусухое. Вот теперь его прогнившая душа спокойна. Виновные, и не совсем, наказаны. Что может быть лучше? Больная улыбка появляется на лице Чона, он представляет, как Ким сейчас материт все на свете, пытаясь вырваться. Но он досмотрит шоу до конца, он главный зритель, все исключительно для него. Хосок с громким рыком приходит к разрядке, обильно изливаясь в Данби, а через мгновение и Чимин с гортанным стоном заканчивает свои фрикции. Парни встают поправляя штаны и подходят к улыбающемуся Чону. - Знаешь, я даже рад, что Ким тебя кинул, - со смехом говорит Пак. Чонгук пропускает реплику друга мимо ушей. Он темным взглядом следит за лежащей на полу Данби. Лежит и не двигается. Как мертвая. Красиво. - Было приятно провести время, солнышко, - наклонившись к лицу все также бездвижно лежавшей девушки, поговорил Чонгук. - Может, еще загляну, скажу честно, ты мне понравилась, - прошептал в самое ухо, в конце облизав щеку Данби. - Кажется мы сломали солнышко, - надув губки наигранно сожалеющим тоном проговорил Пак. - Оно больше не сияет. А затем все ушли. Звенящая тишина в квартире. Она одна. Все кончилось. Данби через сильную острую боль попыталась аккуратно встать. Однако первая попытка не увенчалась успехом, как и вторая, как и третья. Только спустя некоторое время девушке удалость встать на ноги. Держась за обивку дивана, она пыталась перевести дыхание, чтобы продолжить путь. По внутренней стороне бедра стекало что-то вязкое, капая на пол и оставляя за собой розовые капли. Противно. Данби неспеша направилась в ванную, стараясь не смотреть на место, где эти ублюдки ее насиловали. Она уверена, что увидит там разводы крови и спермы. Наконец достигнув заветной комнаты, Данби опирается на раковину, не решаясь посмотреть в зеркало. Сейчас она очень боится увидеть свое отражение. Она открывает навесной шкафчик-зеркало и тянется к лезвиям для бритвы. Данби понимает, что не сможет жить с этим грузом на душе. Она просто не справится. Тем более без ее Тэхён-и. Сейчас ей даже не страшно, она не боится боли, потому что попросту не чувствует свое тело. Данби никогда бы не подумала, что решится на такое. Она осуждала людей, которые шли на самоубийство, говоря, что из любой, даже самой тяжелой ситуации можно найти выход. И что делает сейчас сама? А разве есть выход из того дерьма, которое свалилось на нее за один вечер? - Я все еще люблю тебя, ТэТэ, - с печальной, но нежной улыбкой произносит Данби, поднося лезвие к сонной артерии. Так будет наверняка. - Я всегда буду тебя любить, ты лучшее, что было в моей жизни. Резкое движение рукой вдоль шеи, как раз в том месте, где находится пульсирующая жизнью артерия. Лезвие выпадает, а зеркало и раковину забрызгивает бьющая резкими толчками кровь. Данби хватается в панике за шею, пытаясь вдохнуть хоть немного воздуха, но выходят лишь хриплые стоны и бульканья. Пятнадцать минут спустя ее тело будет найдено Тэхёном на холодном кафеле в ванной. Как только Чон отдал приказ освободить Кима, тот сломя голову, не разбирая дороги, пытался успеть домой, даже не подозревая, что уже слишком поздно.