Снежок

Хван который раз уже заходит в это кафе за неделю и только из-за одного милого паренька, который обслуживает здесь всех. Он слегка наглый, но всё равно очень любезный со всеми, даже с теми, кто ведёт себя по отношению к нему не очень. Зайдя в помещение, Хёнджин снял пальто и повесил его на вешалку, стоящую перед выходом, осмотрел здание, которое, как и ожидалось, ничем после нового года не изменилось: украшения не были убраны, ёлка всё ещё стояла в углу, а ёлочные игрушки были развешаны у окон. Посмотрев на стены, увидел всё те же гирлянды в виде прищепок, на которых красовались всякие фото с полароида, улыбнулся. За окном хлопьями идёт снег, красиво падая на дорогу, по которой сразу проезжают машины с людьми. Они явно едут с отдыха, так как осталась всего неделя и всё вернётся на свои места. Вообще в Чеджу было достаточно спокойно в Новый Год. Усевшись за стойку возле окна с видом на всё те же машины и деревья, посаженные прямо в выделенных участках асфальта, усмехнулся, насколько ему нравится такая погода. Взяв меню и выбирая себе что-нибудь, остановился на обычном кофе американо и чизкейке. —Здравствуй, Хёнджин, как новый год провёл?— спрашивает этот официант, садясь рядом и поворачиваясь на стуле (который, причём, крутится) к парню лицом, тоже улыбнулся резкой улыбкой, уголками губ. —Хорошо, в окружении гирлянд и красок с мольбертом, а ты?— приподнял бровь блондин и продолжил наблюдать за падающим снегом, за официантом, который как раз сел напротив него. Хлопья снежка смотрелись так хорошо с серебристыми волосами официанта, так ахуенно, что Хван бы отдал всё, чтобы так наслаждаться этим видом, ведь он придёт домой и будет это рисовать раз 10 точно, пока не выйдет то, что ему реально понравится. —Я довольно хорошо, мама с братом вкусно готовят, я там чуть не лопнул от еды.— посмеялся Ким и встал из-за стойки, подходя к Хёнджину и открывая блокнотик с заказами, готовясь записать то, что он попросит. Хван же, продиктовав, что хочет, посмотрел на парня, тот посмеялся, а после с усмешкой посмотрел на Джина. —Смотрю, ты в новом году не меняешься.— и, захлопнув блокнот, так ничего и не записав, пошёл в сторону стойки, где были и тот чизкейк с шоколадом, вытащенный из прилавка сразу, когда художник зашёл в кафе, и американо, уже дожидавшийся своей минутки. А вообще, для вида, что ещё ничего не готово, Ким просто сидел за стойкой и заполнял журнал. Пошёл к старшему он через пару минут, ставя перед ним еду. —Готово, приятного аппетита, мой художник.—улыбнувшись, Сынмин сел рядом, смотря в то же окно, что и Хёнджин, иногда тихо наблюдая за своим старшим. Когда он стал его, Мин уже и не помнит. — Хочешь, после твоей смены сходим ко мне домой, посмотришь, что я в новый год один нарисовал?— посмотрел вопросительно на Кима Хван, отлипая от вида падающего снега. Вообще смотреть на Сынмина было очень приятно, он был словно свет от луны, такой приятный и не режущий глаза, он часто носил голубые линзы, которые делали его взгляд очень проницательным, но его родные карие глаза были такими добрыми и выглядели словно жидкий мёд. Хван готов был в них утонуть раз и навсегда. Он даже не знает, когда стал так зависим от того, чтобы видеть эту серебристую макушку и карие или голубые глаза в линзах, Ким был прекрасен, его худые бёдра, тонкая талия и иногда в просвечивающей рубашке были видны выделяющиеся рёбра. Хёнджин часто говорил парню больше кушать, но тот спихивает всё на телосложение и то, что сколько бы он не пытался набрать мышечную или жировую массу, у него не выходило. Хван, как настоящая бабулька накормил бы его, если бы они жили вместе. Сейчас уже 4 января, все трезвые, но запасы салатов и просто обычных блюд превышают нормы хранения в холодильнике. Не у всех, конечно, Хван вообще когда праздновал ел только суши, выпил какао, после же заснул и встал бодрячком. Ким же немного выпил, но тоже встал на утро в нормальном состоянии, после еды, которую готовили всей семьёй. Парни переговаривались долго, пока не пришёл новый клиент, и Сынмин не ушёл на добрые 10-15 минут, потому что клиент был весьма требовательным, и по глазам Хван читал, что Ким уже бесится внутри, а это ой как плохо. — Хёнджин, кафе сегодня закроется на 15 минут раньше, отец разрешил, пойдём к тебе.— резко уселся Сынмин, ударяясь локтем и открывая рот в немом стоне, после сразу же прикрывая его ладошкой. Он выглядел весьма рассерженно и часто хмыкал на многие вопросы парня рядом. До закрытия ещё полчаса, надо подождать. *** Уже проходя под хлопьями снега с ключами в кармане, Сынмин успокоился, но всё же чуть-чуть бесился, хотя в этом и заключалась его подработка - мотать себе нервы, пока учишься. Сынмин бесился из-за того, что Хван напялил на него свой шарф и тот кололся. Бесился от того, что старший запрещал курить, хотя сам сейчас сам шёл и держал в своих тонких изящных пальцах только что положенную сигарету. Такой идеальный человек имеет плохие привычки, ничего удивительного, он, как и многие, попробовал курить в средней школе и до сих пор не может отучиться. Волосы лезли в лицо старшего, но ему как будто было наплевать на это, потому что ветерок сдувал его шелковистые локоны моментально. У Сынмина были более короткая причёска, длина которой доходила лишь до середины уха, но сейчас было видно только чёлку, придавленную Хвановой шапкой. Потому что кое-кто любит ходить без шапки и шарфа. Хёнджин любезно одолжил свою одежду и сам идёт с мокрыми от падающего снега волосами, а младший на него дуется, мол, почему ему можно, а мне нет. Уже через 10-15 минут (Ким не считал сколько прошло) они были у входа в квартиру Хёнджина. Сынмин первый вошёл уже по привычке и скинул свою обувь в угол, где они встали как-то неровно. Один ботинок вообще упал, но не суть. Пройдя в своих голубоватых носках к вешалке, зацепил быстренько куртку, сразу же убегая в комнату старшего, чтобы всё же посмотреть на то, что нарисовал его художник. А Хван, округлив глаза, вспомнил, что не убрал свои картины и усмехнулся своей тупости. Снимая тёплое пальто и вешая его, побежал за младшим. Но всё же не успел. Тот, держа в руках, уже рассматривал одну из самых отстойных версий рисунка, как думал сам Хёнджин. У Сынмина глаза заблестели, и он взял второй, а после третий рисунок и улыбнулся, поворачиваясь к художнику. —Это.. так красиво..— с лица младшего не сходила улыбка и, положив картины на стол, Сынмин подошёл к Хвану, приподнимая за плечи и усмехаясь с реакции парня. —Впечатялет, ты очень красиво рисуешь, то есть я это знал, но эти рисунки.. — улыбнувшись, Ким уткнулся в чужое плечо, прикрывая рот ладошкой. Вообще Сынмин не мог даже такого представить, он думал, что Хван рисует Пейзаж, но вспомнив, что тот из дома только в его кафе выбирается, то хмыкнул. —Мне очень нравится!! — с искрящимися глазами сказал Ким и обнял художника, сжимая плечи и прижимаясь щекой к одному из них. —Правда? — приподнял бровь Хёнджин и посмотрел на парня, обнимающего его, а после обнял за талию в ответ. —Правда!! — и после этого они сидели и обнимались очень долго. Очень, хотя можно было бы так ещё посидеть, если бы шея не затекла.. —Знаешь, вообще очень странно это говорить, ведь я всё время выражал чувства на бумаге, но я влюблён. — Ким замер, слушая внимательно, что произносил старший, иногда кивая и напрягаясь, услышав последнее слово. — в тебя. —…. Молчание было недолгим, по крайней мере, так казалось. Ким чмокнул парня в щёку и уткнулся в его шею, что-то бурча. —Сынмин~а, ты что-то сказал? — Хван нахмурился и взглотнул. — Ты чего? —Да, я в тебя тоже влюблён, придурок ты.— закатив глаза, сказал Ким и треснул того по плечу. В детстве Сынмин мечтал, что у него будет семья, бизнес, дети и дом с машиной. Но когда Киму уже 19 и он буквально недавно закончил школу, у него поменялись планы, и в них входил только Хван Хёнджин. —Ты сегодня ночуешь у меня,—закатил глаза Хван, вставая с кровати, и залез в шкаф, ища подходящую одежду для младшего. —А где я спать буду?— последовала тишина, и даже звук роющегося в вещах Хёнджина прекратился, ранее упомянутый взял одежду и подошёл к Киму, чмокая в щёку. —Если начнёшь со мной встречаться, то, возможно, будешь спать на кровати со мной.— улыбнувшись уголками губ, Хван отдал Киму большую футболку и достаточно широкие шорты, которые тоже висели на младшем, ведь бёдра у художника были достаточно массивные, а вот у Сынмина не особо. Да и строение плеч и бёдер узкое, в отличие от его уже.. парня? Одежда хоть и висела, но была очень уютной. Киму нравилось и он даже ушёл в ванную на пару минут, чтобы сфоткаться, улыбаясь, но сразу кинул фотографии в скрытые, чтобы Хёнджин не нашёл, если что. Они уснули в обнимку, проснулись как-то наперекосяк, но зато влюблённые..