Мой фальшивый мир

Действие заканчивается. Новая порция. Руки уже не трясутся. Закрываю глаза. Это уже третья ампула за сегодняшнюю ночь. Блаженство приходит постепенно, погружая в иллюзорный мир. Так легче. Поставки Рефрена в Британскую империю перекрыты. Спасибо Ордену. Это была последняя порция. Действия хватит не больше, чем на час. Тут всё по-другому. Нанали жива. Ты рядом — стоишь за правым плечом. В моём мире не было кровопролития. Я не убивал Кловиса, Юфемию и огромное количество людей. Не получил Гиас. Не уничтожил себя. Ты рядом по своей воле, а не из-за договора. Улыбаешься, крепко сжимая плечи в знак поддержки. Не скалишься, крепко сжимая моё горло. Не говоришь со мной формально, пронзая ледяным взглядом. Не играешь на публику с надеждой воткнуть меч в спину. Изменённое сознание рисует картины идеального мира. Утопия, созданная наркотиком и моим желанием. Мне нравится то, что я вижу. Хочу продлить это мгновение. Хочу дотронуться до тебя. Обнять. Руки ловят воздух. Картинка ломается. Утопия превращается в кошмар — побочный эффект. Я снова в том ужасном месте. Не понимаю ни слова: толпа шумит, всё слишком громко. Ты подходишь и хватаешь за шею, приподнимая над полом. Воздуха не хватает. Другой рукой ты вспарываешь мою грудную клетку, вырывая сердце. Чёрное. Кровь тоже черная. Толпа ликует. Ты бросаешь меня на пол, брезгливо отряхивая руку. С хлюпающим звуком на пол падает комок. Моё сердце. Оно подкатывается ко мне. Пытаюсь взять трясущимися руками. Ты отталкиваешь меня. Поднимаешь сам. — Лживое сердце лживого человека, — произносишь ты с издёвкой. Чёрная кровь стекает по твоим рукам, когда ты сжимаешь его. Больно. Сейчас умру. — Ты никогда не умрёшь так просто, Лу-лу, — с улыбкой говоришь ты, поднимая мой подбородок, смотря на меня абсолютно чёрными глазами. Всё пропадает. Я снова в спальне. На кровати по-прежнему лежит коробка с пустыми ампулами. Руки трясутся. В тумбочке лежит нож. То, что надо. Ноги заплетаются, и я падаю перед кроватью. Дотягиваюсь до полки и достаю нож для писем. Туповат, но сейчас выбирать не приходится. С нажимом провожу линию по ладони. Кровь не идёт. Не больно. Провожу кончиком ножа по запястью. Неприятно, но чувства притуплены. Повторяю до тех пор, пока не чувствую реальность. К тому моменту запястья красные. Кровь не чёрная. Кровь красная. С осознанием приходит злость. Жив. Реален. Омерзителен. Отвратителен тебе. Хочу разрушить всё. Разгромить комнату, поджечь дворец, уничтожить страну. Утопия не дает ни шанса отказаться ради реальности. Не хочется останавливаться от принятия очередной дозы Рефрена. Плевать на побочные эффекты, но ампулы пусты. Стаскиваю с кровати коробку с наркотиком, но ещё раз убеждаюсь — ничего не осталось. Коробка летит в стену. Деревяшки разлетаются, а до меня, как из-под воды доносится звук разбивающегося стекла. Будет ли больно, если пройтись по осколкам? Нет, не могу подняться. Облокачиваюсь спиной о кровать, протягиваю ноги. С рук капает кровь. Руки не перестают трястись. — Ваше Величество, вы в порядке? — ты врываешься в комнату. Плевать. Мне тяжело даже голову повернуть в твою сторону. — Рыцарь Куруруги, негоже вам врываться в мои покои, — с усмешкой произношу. Хотя вряд ли это была усмешка: сил держать маску больше нет. Ты молча проходишь в комнату, закрывая дверь. По звуку шагов понимаю, что скоро ты дойдёшь до кровати и тогда увидишь моё состояние. Полгода С.С. прикрывала, где она, когда так нужна? — Лелуш, придурок, ты что сделал!? — ну вот, дошёл. Ну, если надо — смотри. Без разницы. — Устал, — отвечаю я, поворачивая голову в твою сторону. Ты склоняешься надо мной, беря мои руки в свои. Тёплые. Ты медленно переводишь взгляд с моих рук на осколки у стены. Отпускаешь и в пару шагов пересекаешь пространство до стены. Поворачиваешься ко мне. О, да ты в ярости! — Сколько? Я тебя спрашиваю, сколько? — ты хватаешь меня за грудки, приподнимая с пола. — Что «сколько»? — вопрос, конечно, интересный. Сколько принял сегодня? Сколько принимаю? — Сколько времени ты сидишь на Рефрене? Сколько пытаешься убить себя? Ответь! — ты трясёшь моё тело в надежде на что? Я слишком устал. — Отпустите, рыцарь Куруруги, — я отворачиваюсь, -— не в вашей компетенции допрашивать императора Британской империи. Ты вздрагиваешь, приходя в себя. Забыл своё место. Подхватываешь меня под руки и усаживаешь на кровать. Роешься в полке прикроватной тумбы. Нашёл что-то? Нашёл. Аптечку. Берёшь мои руки в свои и методично обрабатываешь порезы. Боли нет. Ничего не чувствую. Замечаешь россыпь пятен от уколов Рефрена. Глаза не поднимаешь, но вздрагиваешь, останавливаясь. Смотришь на аптечку в поисках бинта. Слой за слоем бинтуешь мои запястья. Закончив, поднимаешь взгляд. Вздрагиваю. Где твои вечно ледяные глаза? Где язвительный взгляд? — Почему? — ты опускаешь мои руки на кровать, продолжая удерживать в своих. Видимо, ты не оставляешь мне выбора. Рефрен закончился, а ты позаботишься, чтобы я не умер раньше времени. Перекроешь все пути покупки. — Так проще, легче, — смотрю тебе в глаза. — Что ты видишь под ним? — твои глаза как два омута. Ни солгать, ни перевести тему, ни съязвить. Да и сил нет. —Тебя, прежнего, — говорю, смотря прямо и ловя перемены в твоем лице. Недоумение, печаль. — И чем я тебе сейчас так противен, что ты пытаешься уйти из реальности? Я ведь на твоей стороне, как ты и хотел, — ты приближаешь лицо, и между нами остаются миллиметры. — Ты ненавидишь меня. Я отнял всё, что ты любил. Ты хочешь меня убить каждую секунду, — улыбаюсь совершенно искренне. — Не всё, — смотришь мне будто в душу, — но если покинешь меня, то возненавижу. Воздуха опять не хватает. Не хватает так остро, словно твои руки опять сдавили мою шею. — А я и после смерти буду любить тебя, Сузаку, — шепчу я и откидываюсь на подушку. Сонливость накатывает волнами и перед глазами темнеет от усталости. Ты нависаешь сверху, касаешься моих губ лёгким поцелуем и ложишься рядом. — Приятных снов, Ваше Величество… — слышу я перед тем, как уснуть. — И я тебя тоже…