влипли

      Олег не сразу понял, что влип – лишь спустя несколько лет. Только приехав в приют, разместившись на своей койке, он только спустя пару часов заметил, что в комнате не один – его сосед, маленький рыжеволосый парнишка, калачиком забился в угол своей кровати и закрывался от Олега каким-то большим журналом по искусству.       Олег не сразу понял, учуял, какую подставу устроили ему воспитатели, заселив его сюда. Рыжий мальчик-омега тоже понимал это, может именно поэтому он старался лишний раз не высовываться из своего убежища и держаться на максимальном расстоянии.       Они и не разговаривали обычно – не о чем особо было, Олег проводил все свободное время на улице, гоняя с парнями в футбол, а сосед, наверняка, не вылезал из своего кокона из одеяла, по крайней мере, вне своего убежища Олег видел его лишь однажды – в столовой. Они жили в одной комнате уже месяц, а имени своего соседа Олег по-прежнему не знал.       Олег бы и не познакомился с Серёжей, если бы во время прогулки не решил зайти в комнату, он даже не понял, зачем пошел туда, что-то тянуло туда. Три старшека нависли над маленьким рыжим птенцом, в тот момент в голове Олега была лишь эта ассоциация. -Отцепились от него, - сурово проговорил он, хотя на рыжего ему было плевать с высокой колокольни, отец просто учил, что омег нужно защищать. -Не лезь, мелюзга, - оттолкнув его в сторону, проговорил из них, пока остальные за волосы сдернули рыжего на пол.       Тут крышу Волкова сорвало. Как раскидал парней он не помнил, в какой-то момент внутренний зверь полностью захватил контроль и разум. В себя пришел на соседской кровати от легких касаний к своему лицу. Антисептиком уже пропахла вся комната, а ранки, которые сосед обрабатывал, неприятно жгло.       Но какой-то сильной боли от такого замеса Олег впервые не чувствовал. Только касания холодных, скорее даже ледяных, пальцев соседа. Пальцы у него были тонкие и длинные, но на бледной коже слишком явно выделялись темные синяки. -Ты не должен был влезать, - не обращая внимания на собственные синяки, забывая о раскрасневшемся от слез лице, его сосед умудрялся серьезно говорить о том, что этому стоило дать случиться. – Не стоит терять свой приобретённый статус только из-за попытки защитить. Иначе уже скоро станешь таким же изгоем, как и я.       Олег втянул носом воздух, собираясь возмутиться, но не удалось. От рыжего пахло так восхитительно, что на секунду Олег даже забылся. -Я должен был, - отмер, наконец, встряхнув головой, - Если ты не можешь защитить себя сам, то это сделаю я.       Он не успел осознать сказанное, возможно в нем говорил инстинкт, но он не мог с ним справиться. -Сережа, - протянул он словно нехотя руку. – Но запомни, что ты еще пожалеешь.       Олег не пожалел ни разу. Ему восемь, но он знает, что с Сережей рядом он надолго. ///       Сережа знал, что к этому однажды придет, просто думал, что к тому моменту они выпустятся из приюта, окончат университет и начнут жить нормально, а не как сейчас, скрываясь ото всех. Но он уже сейчас держал в руках положительный тест и прикидывал в голове, отберут ли у него ребенка, если он уже будет совершеннолетним, но все еще жить в приюте. -Мы никому не скажем, - Олег молчаливой грозовой тучей маячил где-то за спиной. – Тебе еще семнадцать, так что тебя отправят на чистку без вопросов, если узнают.       Олег этого ребенка хотел, как до этого хотел Сережу пометить своей парой. И свою метку он уже поставил, Сережа упорно скрывал ее ото всех кофтами с высокой горловиной. Но одно дело скрывать метку – за это их могли наказать, но изменить никак не могли, то с ребенком было иначе. -До июля мы должны успеть съехать отсюда, - согласно закивал Разумовский, прикинувший, когда ребенок должен родиться. Казалось бы, они только узнали, а Сережа уже начал планировать все наперед. Может даже рассчитал, сколько заказов в месяц ему стоит брать теперь.       Олег обнял его со спины, носом утыкаясь в шею своей пары. Он не знал, мог только догадываться , что переживает внутри себя Сережа, что не показывает Волкову, но готов быть рядом всегда, что бы тот не решил. -Ты точно уверен, что готов? Я не хочу принуждать тебя, если решишь повременить, мы пойдем и сдадимся воспитателям, - прошептал он ему на ухо, прикусив мочку. -Я точно уверен, что не хочу убивать этого ребенка, - вздохнул Разумовский, откидываясь прямо в объятия Олега.       Он и до этого был бледный словно смерть и худой как доска, с приходом токсикоза, Сережа стал чуть ли не прозрачным и скинул несколько килограмм. Как в таком виде он планировал пережить экзамены и беременность, Олег не знал. -Теперь ты точно будешь меня с ложечки кормить и заставлять спать по двенадцать часов, и полное право на это иметь, - страдальчески, но при этом с улыбкой, протянул рыжий. – Какой ужас.       Олег поцеловал его, Сережа и правда был готов пойти против себя, чтобы не угробить свой организм. -Ты же знаешь, как я тебя люблю? – это был риторический вопрос, не требующий от Сережи ответа, ведь они оба знали ответ на этот самый вопрос. -Конечно, иначе не вышло бы, что вышло.       Сережа и без теста на совместимость был уверен, что Олежа его истинный. Олег и не хотел его переубеждать, тоже молчаливо на это надеялся. Иначе объяснить эту идиллию никто из них не мог. ///       Сережа упорно делал вид, что все в порядке, но изображать что-либо у него удавалось плохо, и почти всегда он ходил полностью загруженный. Из-за чего на уроках и лагал как их компьютеры в классе информатики. Но учителя не обращали на этого особого внимания – успеваемость не падала, а остальное им было до лампочки. Олега же это не устраивало совсем, все дела тот делал, словно на автомате, словно стараясь уменьшиться в пространстве, став для всех еще более незаметным. -Ты не должен держать все в себе, ты же помнишь, да? – Олег рухнул на второй стул рядом с рабочим столом в их комнате, внимательно разглядывая Разумовского. -Конечно, помню, - не отрываясь от пробника по математике, ответил Сережа, после чего рухнул лицом об стол, - Хотя, кого я обманываю. Сильно заметно, да?       Олег еще раз быстро окинул его взглядом, пытаясь понять, что именно сильно заметно. Визуально Разумовский еще не изменился, даже в футболке выглядел как обычно, про толстовки и говорить не приходилось. -На лице буквально неоновая вывеска «У меня серьезная проблема», - кивнул Олег, все-таки догадавшись, что именно заметно. – Давай, выкладывай, что случилось?       Сережа закусил губу и отвернулся, будто еще рассуждал, стоит ли это говорить или нет. И по тяжелому вздоху Олег понял, что история ему не понравится.       …Обычно Сережа перемещался по корпусам детского дома в компании Олега. Так повелось с самого начала их дружбы, только поэтому спустя пару месяцев после начала дружбы к Разумовскому в принципе перестали подходить, ведь рядом была его «дикая псина» Олег.       Сегодня Олега задержали на обществознании из-за заваленного пробника, а ему нужно было добраться до кабинета информатики, чтобы разобрать с преподом одно из письменных заданий. Его же уже несколько лет никто не трогал, вот и расслабился, хотя расслабляться сейчас было опасно.       Одноклассники нагнали его около лестницы и легко затащили в небольшой закуток рядом, хотя Разумовский честно пытался сопротивляться. -Ну что, оставил тебя сегодня одного твоя псина? – заржал Максим, немного придушив около стены. – Тебе не удастся от нас всегда бегать.       Спешные шаги послышались прямо рядом с лестницей, а затем перепрыгивая через ступеньки мимо пролетел Волков. Пацаны чуть не задохнулись злостью, а затем скрылись на лестнице раньше, чем их заметят.       Растерев горло, Разумовский натянул горловину водолазки повыше и поспешил догнать Олега, который бы явно испугался, не найдя у информатика. Думать о том, что могло произойти, если бы Макс не был таким трусом, не хотелось. Ладонь неосознанно накрыла живот – если бы его избили, как делали это раньше, то ребенок мог и не пережить этого. А Сережа уже привязался, не хотелось терять его….       Волков тяжело вздохнул, а Разумовский мысленно уже нарисовал могильные кресты компании, этот фокус, судя по лицу Олега, обойдется им очень дорого. Наказания от воспитателей его уже не пугали, слишком много драк было за спиной. -Ты больше не будешь перемещаться по корпусам без меня, - сурово проговорил Волков. – Я скоро вернусь.       И вышел, чтобы вершить правосудие жестко и радикально. ///       Когда Разумовский начинает округляться, точнее, когда это становится прямо явно, Волков впервые за все годы радуется, что у Сережи существует пожизненное освобождение от уроков физкультуры, сидит себе на трибунах – конспектирует учебник. Одежда физкультурная – обтягивающая, круглый живот у худого Разумовского вызывал бы слишком много вопросов, а их и так хватало, когда речь с медсестрой заходила о длительности последней течки на медосмотре. У Сережи их полгода не было. Их тогда едва не спалили, вокруг было много врачей, кто-то из них мог и заприметить беременного омегу. Но пронесло.       Олег вообще заметил, что последние месяцы ведет себя слишком эмоционально, словно у него гормоны скачут, а не у Серого, тот наоборот стал еще более спокойным и тихим, чем обычно. Сидел как обычно в стороне, читал книжки по беременности, которые были спрятаны по всей комнате и четко, словно робот, следовал составленному Олегом расписанию -Все будет хорошо, - шептал Олег, перебирая рыжие пряди волос, пока Сережа дремал в его объятиях.       Олег не знал, кого успокаивает, себя или его, ведь оба находились в ужасном стрессе последние шесть с лишним месяцев. Из-за экзаменов, из-за беременности и неизвестности. Сережа завозился в одеяле и устало, заспанно уставился на него, пытаясь восстановить мыслительный процесс. Руки его лежали на животе, он нередко пытался чувствовать движения рукой, чтобы успеть зацепить и руку Олега. -Я должен встать на учет, ну или хотя бы пройти хотя бы одно обследование. Я должен быть уверен, что с ребенком все нормально, - паранойя Разумовского имел место быть, хотя Волков и чувствовал на подсознательном уровне, что все нормально. -Я все устрою, - закивал Олег, прикидывая, через кого вне стен детского дома можно договориться об услуге       Найти больницу, для людей без документов оказывается сложно, но с этой задаче Волков справляется, а вот убедить Сережу пойти туда вместо подготовки к экзамену по информатике – у него осталось всего два месяца, оказывается сложнее. Но и это удается, и они вдвоем сидят в очереди в приемном покое, решая задачи.       В кабинет заходят оба напуганные до чертиков, хотя Олег и старается держаться ровно и излучать уверенность, Разумовскому не стоит знать о его панике, ему же надо на кого-то опереться. Мужчина-врач не стал им читать нотации, Разумовскому же уже стукнуло восемнадцать, Олегу тоже – неделю назад, никто и не подумает, что они детдомовские, никому их не сдадут.       Сережа молчит, опускает глаза вниз и сильнее сжимает руку Олега, который отвечал за него, слишком внимательный, чтобы не знать ответы на вопросы, врач смотрит на них с доброй усмешкой. -Ребенок развивается согласно сроку, никаких отклонений нет, - проговаривает он, смотря на экран аппарата УЗИ. Олег пытается рассмотреть хоть что-то, но кроме очертаний. – Хотите узнать пол?       Олег оборачивается на Сережу, чтобы узнать, что тот думает. Рыжий стеснительно кивнул. -Конечно, - озвучил уже Волков. -Это…, - доктор попытался найти угол обзора получше, водя аппаратом. – Девочка.       Сережа улыбнулся, наблюдая за лицом своего альфы, который завис где-то в своих мыслях с глупой улыбочкой – он хотел девочку. ///       Их выпускают из детдома до сдачи экзаменов – в мае. Сережа не понимает, почему только их, но уверен, что Олег приложил к этому свою руку, тот упорно пытался отселить их на собственную жилплощадь, чтобы хоть чуть-чуть успеть подготовиться к рождению Леры, у них оставалось слишком мало времени для этого.       Им выдают ключи от одной квартиры в новостройке, Сережа понимает, вот она цена их раннего отъезда, но не говорит ничего против, им это и правда нужно. И уезжают из ненавистного приюта тем же вечером, быстро собрав немногочисленные вещи.       Сереже страшно, он не знаком с внешним миром совсем, никогда не жил самостоятельной жизнью. Его пугают новые условия жизни, но Олег стоит позади, значит, все будет хорошо. У них есть кухня, есть спальный диван и ванная – и все это лишь их и никого боле. Это радует больше всего – у них не было ничего своего уже много лет. -Что хочешь на ужин? – интересуется Волков, глядя на растянувшемся на диване Разумовского, он довольный словно кот и вдруг посвежевший вне стен «тюрьмы». -Ничего, - протянул он, а затем примирительно поднял руки, понимая, что за это «не хочу» можно отхватить. – Давай на твое усмотрение, ваши с Лерой вкусовые предпочтения совпадают больше, чем мои с ней.       Олег рассмеялся, погладив уже большой живот партнера, дочка еще находясь внутри своего папы умудрялась отдавать предпочтение отцу. И да, Разумовского это немного раздражало, но он смирился с этим. -Ну хоть она понимает, что питаться одними чипсами и газировкой ненормально, - улыбнулся Волков, ощущая ладонью копошения внутри омеги. -Когда вырастет, я ей это припомню, - усмехнулся Разумовский, накрывая его ладонь своей. – Мы же справимся?       Олег кивнул. У них не было выбора, тем более – они сумели скрыть это в детском доме, что было сродни чуду, значит смогут воспитать, если поставят перед собой такую цель. ///       То, что что-то не так он понимает на экзамене. Пытаясь сосредоточиться на таблице истинности, второй задаче, чувствует небольшую боль внизу живота – так же чувствовались тренировочные схватки, но обычно они приходили ближе к вечеру, но никак не утром. Закусив губу, Сережа успокаивает себя, что все нормально, что у него еще есть время. Ладонь незаметно массирует низ живота, за что получает небольшой пинок от Леры - это не успокаивает.       «Это тренировочные» говорит себе Разумовский и возвращается к заданию, у него не так много времени, но вся концентрация покидает его. У него осталось два с половиной часа и двадцать пять заданий.       Тянущее чувство к середине экзамена усиливается, Сережа упорно отметает мысль, что он правда может сегодня родить, но уже июль, пдр уже прошел как пару дней. Сережа продолжает успокаивать себя и решает задание с роботом, он и так уже не успевает по времени. Хочется взвыть, но наблюдатель явно не поймет и выгонит с экзамена, но ему точно нужно его сдать. -Ты в норме? – Олег встречает его возле здания школы, придерживая за локоть, замечая в глазах странный блеск. -Либо мне кажется, либо нам стоит все-таки поехать в больницу, - Сергей усмехается и болезненно морщится, надеясь, что это прекратиться. Он слишком устал       Олег недовольно цокает, Разумовский же просил не забирать его, что может случиться. Послушай его и сделай все наоборот. Рука тянется к телефону, и Волков быстро вызывает такси, продолжая удерживать омегу в вертикальном состоянии, хотя тот и пытается куда-нибудь свалиться. -Как написал хоть? – Олег пытается отвлечь Серого разговорами, ведь на них все еще пялятся сотрудники их школы, а они по прежнему все скрывают, и Волков никак не может помочь. -Я не знаю, потерял концентрацию сразу как понял, что это, кажется, не учебная тревога, - сдавленно шепчет Сережа утыкаясь в плечо Олегу, пытаясь претерпеть накатившую волну боли. -Все будет нормально, - выносит вердикт он, и на счет экзамена и на счет Леры.       У них хоть иногда должно быть все хорошо.