Психиатрическая лечебница им. Святых Марии, Розы и Сины

      — А, блядь! — ругнулся Леви, неловко роняя на кровать выскользнувший из-за вибрации звонка телефон. Бросив полотенце, которое он до этого складывал, Леви взял телефон и с удивлением увидел имя дяди на экране входящего звонка.       — Да? — поднял он трубку.       — Здорово, малой! Жив? — раздался на том конце привычно вальяжный голос Кенни.       — Ага. Живее всех, — с деланным спокойствием ответил Леви, изо всех сил стараясь не выдавать радости.       — Когда уже домой?       — Говорят, в понедельник.       — Ясно, малой. Денег на проезд подкинуть?       — Да не, есть еще. Сам как?       — Тоже в понедельник дома буду. Закончили, командируемся обратно.       — Зайдешь?       — А угостишь? — хохотнул дядя.       — Я же на таблетках, мне нельзя.       — Вот так всегда, малой… Ладно, загляну на неделе. Дела еще, бумагами завалили.       — Ага, давай. Буду ждать.       — Бывай, малой. До встречи.       Телефон пикнул, обрывая звонок. Леви, сунув его в карман, вновь взялся за полотенце. Пальцы немного дрожали от накатывавшей на него радости.       Сложив полотенце, Леви аккуратно повесил его на спинку кровати и присел. Палата без Райнера, Армина и — внезапно для Леви — Зика казалось пустой и осиротевшей. Новый сосед вовсю ухлестывал за Хисторией и на ее сменах в палате почти не показывался. Новых пациентов обещали в понедельник, и сейчас, по сути, они с Эрвином были в палате одни.       — Дядя звонил? — спросил Эрвин, поворачиваясь на бок на своей кровати.       — Ага. Из командировки возвращается, — кивнул Леви.       — А кто он?       — Это важно? — моментально напрягся Леви.       — Да, наверное, нет, — дернул плечом Эрвин.       Леви не хотелось признаваться Эрвину, пострадавшему от действий отдела, где работал Кенни. Он с ужасом думал о том, что будет, если Эрвин всё же узнает. Возможно, Кенни даже каким-то образом причастен к аресту его отца, и тогда Леви может навсегда его потерять… Мотнув головой, отгоняя от себя мрачные мысли, Леви поднялся с кровати.       — Пошли, покурим? — позвал он, обувая тапки.       — Пошли, — согласился Эрвин. — Угостишь?       — Ага.       Выйдя на крыльцо, Леви встал около стены, прячась от аномально жаркого солнца. Эрвин, встав рядом, хотел что-то сказать, но его прервал звонок телефона.       — Кто бы это… — задумчиво произнес он, вытаскивая из кармана пижамных штанов телефон. — Не поверишь, — сказал он Леви, глядя на экран входящего видеозвонка.       — Зик? — ухмыльнулся Леви, прикуривая.       — Ханджи, — Эрвин, нахмурившись, нажал зеленую кнопку.       По двору разнеслось оглушительное «приве-е-е-ет!». Эрвин слегка поморщился.       — Привет, Ханджи, — поздоровался он.       — Еще лежишь? Как сам? Где там Леви? Я вижу его макушку, не отпирайся! — обрушился на них поток вопросов. Ханджи выглядела вполне радостной и довольной.       — Да, лежим еще, — ответил Эрвин, поднимая телефон повыше — так, чтобы в кадр помещался и он, и насупленный Леви, попытавшийся сбежать, но пойманный за руку.       — Привет, — буркнул Леви, не убирая изо рта сигарету.       — Я так по вам всем соскучилась! — прижав руку к груди, призналась Ханджи.       — Ты же только позавчера уехала, — напомнил Эрвин.       — А что, мало, что ли? Вечно ты всем недоволен!       — Разве?..       — Кого там на мое место положили? — не унималась Ханджи. Судя по заднему плану, она была дома — Леви поразился завалам одежды у нее за спиной.       — Девушку какую-то. Лара, вроде бы, зовут, — ответил Эрвин.       — Красивая? — приблизив телефон, Ханджи хищно сверкнула очками.       — Да, вполне, — признал Эрвин, тут же получив болезненный удар в лодыжку от Леви.       — Ох, ну хорошо! Как выпишешься — позвони мне, тут вопросы по одной работе есть. Нужна твоя консультация, — тут же сменив тон на деловой, заявила Ханджи.       — Сразу сказать не могла? — уныло уточнил Эрвин.       — Ты бы трубку бросил. Знаю я тебя, — Ханджи хитро подмигнула. — Ладно, мальчики, развлекайтесь там. И помните: не мешайте алкоголь с клоназепамом. Тетушка Ханджи плохого не посоветует!       Расхохотавшись, она отключилась. Леви испытующе взглянул на Эрвина. Тот, пожав плечами, сунул телефон в карман.       — Ну, она всегда такая, что я сделаю?.. — риторически отозвался тот. Взяв у Леви сигарету, Эрвин прикурил и закрыл глаза. — Влюбленная Офелия плыла себе вдаль, — процитировал он.       — А кто вообще этот Моблит? — сплюнув, уточнил Леви.       — Да лежал тут один парнишка до тебя. Художник, вроде. Она на него с первого дня наседала, все про свои экспедиции рассказывала да упрашивала себя нарисовать. Он, сначала, при виде нее мертвым прикидывался.       Леви насмешливо фыркнул, пытаясь представить.       — Чего смеешься? Я серьезно.       — Охотно верю, — кивнул Леви.       Выбросив окурок, он дожидался, пока медленно затягивавшийся Эрвин докурит. Оглядывая со скуки окна корпуса, Леви заметил, как в одном проеме на втором этаже вновь появилось перекошенное бледное лицо с длинными темными волосами. Предчувствуя, что будет дальше, Леви приготовился слушать.       — Эй, мужики! Вода есть? — вполне осмысленно поинтересовалось у них бледное лицо.       — А? — вскинул голову не заметивший его сначала Эрвин.       — Нету, — качнул головой Леви.       — А там сентябрь гори-и-и-ит! — вдруг заверещало лицо. — По пла-а-а-ану-у-у-у!       — Твою же мать, — протянул Эрвин, туша окурок о кирпичную стену.

***

      — Ну что, Аккерман, хотите домой? — ухмыльнулся Жан, открывая его карточку.       — А кто не хочет?       — Правильно. Отсюда все домой хотят, — кивнул Жан, записывая число. — Как вообще Ваше самочувствие?       — Хорошо. Правда, хорошо.       — Кризис выровнялся?       — Да, вполне. Насколько могу судить.       — Это хорошо, — покивал Жан, что-то записывая. — Так, Аккерман… Я сейчас выпишу Вам таблетки, можете взять их в нашей аптеке. Оставим флуоксетин… Жалоб же на колебания веса нет?       — Нет.       — Хорошо. Флуоксетин. И кетилепт на ночь, по четвертинке. Я оставлю рекомендации для Вашего лечащего врача. Вы ходите на терапию?       — Дома?.. Нет.       — Хотите, назначу курс у доктора Райсс?       — Ну, давайте, — кивнул Леви.       — Хорошо. У Вас уже было три сеанса, значит — еще семь.       — Эти стены меня так просто не отпустят? — хмыкнул Леви.       — Нет, Аккерман. Раз оказавшись здесь, уже не убежишь, — не то пошутил, не то всерьез ответил Жан.       Леви вновь хмыкнул.       — Может, хотите что-то спросить? — уточнил Жан, продолжая писать.       — Нет, вроде бы. Все понятно.       — Хорошо, тогда ступайте. Собирайтесь пока, выписку медсестра принесет чуть позже.       — Понял. Спасибо, — Леви, почему-то расчувствовавшись, протянул ему руку.       — Не болейте. Надеюсь, больше не увидимся, — мрачно напутствовал его Жан, пожимая руку.       Леви встал.       — До свидания, — обернувшись, попрощался он с сидевшей за противоположным столом Имир.       — До свидания, Аккерман, — легонько улыбнулась она, пряча глаза за ровной челкой.

***

      Развалившись на кровати, Леви рассеянно просматривал новости в ожидании своего листа выписки. В палате никого не было — сосед пропадал на посте у Хистории, а Эрвин, собираясь, внезапно решил побриться перед выпиской.       В новостях не было ничего интересного. Лениво пролистав подборку агрегатора, Леви закрыл его и зашел в сообщения. Переписка с Эрвином висела у него в закрепленных. Ощутив, как сердце заныло, пропустив удар, Леви открыл ее и принялся перечитывать их ночные сообщения друг другу.       «Поехали завтра вместе домой?»       Леви прикрыл глаза.       Вместе.       Домой.       Поехали вместе домой… Эти дни ему было тревожно от одной только мысли, что все закончится с выпиской: Эрвин уедет от него, оставив одного в чужой палате, одного в пустой квартире, одного в жестоком мире. Все хорошее закончится, не успев начаться. Злая судьба отберет у него того, кто успел стать целым миром — так же, как отбирала всех остальных.       Но в этих трех словах теплилась надежда. Хрупкая, призрачная, но дающая Леви силы идти вперед.       Говорящая, что он не один.       — Эй, ты чего? — раздалось над головой. Леви открыл глаза и опешил от увиденного. Эрвин успел бесшумно вернуться, и теперь стоял над ним — огромный, чисто выбритый, с аккуратно зачесанными на бок волосами. От прежнего, измученного больницей и лекарствами Эрвина ничего не осталось. Только ослепляющее красивый мужчина, от вида которого Леви потерял дар речи.       — А… — только и смог сказать он.       — Все в порядке? — на лице Эрвина мелькнул испуг.       — Да, задумался, — Леви быстро заблокировал Телефон, гася экран.       — Не засни, нам уходить скоро, — мягко усмехнулся Эрвин и вдруг погладил его по волосам, убирая с глаз челку. Голова Леви непроизвольно дернулась вслед за его ускользающей рукой.       Эрвин улыбался.       Никто еще не глядел на Леви так. Пусть и сверху вниз, но сейчас это было нормально. Правильно. Как и должно быть.       Встав, Леви вдруг быстро, ощущая, как клокочет в груди испуганное сердце, обнял Эрвина, глубоко вдыхая свежий запах одеколона с его кожи.       — Не боишься? — негромко спросил Эрвин.       — Боюсь. Но если кто зайдет — я ему зубы выбью, — пообещал Леви.       Эрвин усмехнулся.       Еще раз перепроверив рюкзак, Леви сунул в него тапки и переобулся в кроссовки. Пока он завязывал шнурки, дверь в палату открылась.       — Так, мальчики, ваши выписки… — раздался над головой голос Хистории. Леви тут же выпрямился, благодаря бога за то, что она не появилась несколькими минутами ранее.       — Вот, Смит, держите. Проверьте даты и имя. Аккерман, это Вам, — она протянула Леви несколько листов, скрепленных за уголок скрепкой. — Тоже все проверьте.       — Все в порядке, — широко улыбнулся ей Эрвин. — Спасибо.       — У меня тоже, — кивнул Леви, пробегаясь глазами по распечатанным страницам.       — Замечательно. Все, не болейте больше. До свидания.       — До свидания, — попрощался Эрвин.       Леви, аккуратно сложив бумаги, коротко кивнул. Открыв рюкзак, он вытащил со дна так и не открытую за все три недели книгу и вложил свою выписку между страниц.       — Ну, что, пошли? — позвал его Эрвин, аккуратно вставляя листы в боковой карман своей сумки.       — Да, пошли, — кивнул Леви, собираясь с духом. В животе сладко заныло от мысли о предстоящей поездке.

***

      — Тебе на какой? — спросил Эрвин, подходя к столбу с расписанием.       — На четверку, — отозвался Леви.       — Ага. А мне — на четырнадцатый. Но, впрочем, они оба по кругу…       — Ага.       Зайдя под козырек остановки, они сели рядом, поставив между собой сумки и спрятав за ними крепко сжатые руки.       Леви вдруг вновь стало страшно.       Эрвин нежно поглаживал шершавую кожу Леви большим пальцем, мягко касаясь косточки пальца. Спокойное, размеренное движение, которое заставляло Леви чувствовать себя живым, помогая не сорваться в накатывавшую волну ужаса от мысли о том, что через несколько минут разные автобусы увезут их далеко друг от друга. Да, Леви согласился стать его студентом, согласился встретиться после выписки с ними всеми — теми, кого он теперь не побоялся бы назвать друзьями, первыми настоящими друзьями за всю жизнь.       Но это было совсем не то.       — А… а можно, — начал он, но тут же запнулся.       — Что — можно? — уточнил Эрвин, глядя на его густо покрасневшее от стыда лицо.       — А можно, я тебе вечером позвоню? — выпалил Леви, ощущая себя юной девой.       — Зачем?       Сердце Леви пропустило удар. У Эрвина, как оказалось, очень жестокое чувство юмора.       — В смысле? — насупившись, уточнил он, рефлекторно попытавшись вытащить руку из ладони Эрвина.       Но тот держал крепко.       — Зачем перезваниваться в одной квартире? — пояснил Эрвин, поднимаясь. — Пошли, четырнадцатка приехала.