Судьба человечества

Глава 5.

       – Тц! Как я и говорил – никакого почтения к старшим, – недовольно покачал головой мужчина. – Перед тобой Мастер зельеварения, Повелитель Змиев, Почетный Дуэлянт магической Европы, последний Хозяин Смерти и один из Четверки Основателей Хогвартса – архимаг Салазар Слизерин!       Моя челюсть настойчиво устремилась навстречу с полом. И дело не только в том, что человек назвал себя именем одного из Основателей Хогвартса. Просто я вспомнил, где именно видел это лицо. На статуе Салазара в Тайной комнате. Конечно, на той статуе он был несколько старше, но не узнать его было невозможно.       Немного справившись с удивлением, я задумался. А с чего бы мне собственно ему верить. Судя по всему, я умер, что уже дважды со мной случалось, но этот тип не являлся ко мне. В первый раз я увидел Дамблдора на этом же вокзале и осколок души Тома. И это было довольно логично, ведь старый манипулятор и Риддл активно лезли в мою жизнь, и я не был так уж и удивлен их присутствию.       Во время второй смерти я не видел никого, да и на вокзале Кингс-Кросс не появлялся. Самое близкое описание моего состояния – это очень крепкий сон, от которого очень тяжело проснуться. Очнулся я уже младшим на тот момент членом семьи Хёдо.       Из всего выше перечисленного следует один единственный вопрос – а какого собственно хрена Салазар Слизерин здесь забыл? Единственная моя связь с ним – это парселтанг и убийство василиска, что конечно не мало, но я, черт возьми, в другом мире! Все эти вопросы я и не постеснялся задать незваному гостю.       – Что ты знаешь о Дарах Смерти, потомок? – вместо того, чтобы на ответить на мои вопросы, Салазар задал свой собственный. Признаться, честно, он меня озадачил. Я не вспоминал о дарах смерти столетиями, хотя активно пользовался одним из них. Фамильная мантия Поттеров была со мной с одиннадцати лет и выручала меня множество раз. Воскрешающий камень – так и остался на опушке Запретного леса. Бузинную палочку – я вообще предпочел уничтожить, чтобы не было лишнего соблазна ни у меня, ни у кого-либо другого.       – Дары смерти – это крайне могущественные артефакты, которые предположительно были созданы братьями Певереллами лет за семьсот до основания Хогвартса, – поразмыслив я стал отвечать на заданный вопрос. – Есть также теория, что они были дарованы им самой смертью за то, что братья смогли избежать своей неминуемой смерти. Бузиная палочка – самая могущественная и смертоносная палочка, которая способна серьезно усилить заклинания владельца, а иногда будто ведет его руку в бою. С другой стороны, рано или поздно, но палочка всегда предаст и подведет своего хозяина и приведет его к смерти. Антиохия, старшего из братьев, прирезали во сне, и никакая палочка не помогла.       – Воскрешающий камень – артефакт, что способен вызвать души мертвых из-за грани. Необычайно могущественная вещь в умелых руках. Но к счастью в такие руки этот артефакт еще не попадал. Не уверен, что мир бы пережил нашествие бессмертной нежити, – невесело усмехнулся я. – Мне известно только два человека, которые использовали его. Кадмус Певерелл — средний из братьев Певереллов. Воскресив с его помощью свою возлюбленную, Кадмус некоторое время жил с ней в браке. Однако, земная жизнь для этой женщины была в тягость. Видя, что на этом свете счастья им не видать, Кадмус кончает жизнь самоубийством в надежде таким образом соединиться со своей любовью. Ну и я использовал его однажды. Очень уж хотелось хотя бы раз увидеть свою семью в полном составе. Наверное, хорошо, что камень попадал в руки лишь таких наивных мечтателей.       – Ну и последний артефакт, – на моем лице, против воли, расплылась теплая улыбка полная ностальгии. – Мантия невидимка. В отличии от любой другой мантии с дезиллюминационными чарами, человек спрятавшийся под этой мантией – действительно невидим и не обнаружим никакими чарами или артефактами. Даже «Гоменум Ревелио» заклинание, что обнаруживает саму душу человека, не способно обнаружить спрятавшегося под этой мантией. По легенде ей владел Игнотус Певерелл, младший из братьев, что благополучно дожил до старости и передал Мантию своему сыну. Вроде как он мой дальний родственник.       – Достаточно верно, юноша. Хотя это все довольно общая информация и известна многим охотникам за Дарами, – довольно покивал Салазар. – Но за этой историей стоит нечто большее. Именно Дары смерти стали причиной твоего перерождения в этом мире. И именно поэтому я здесь. Ты станешь третьим Мастером Смерти.       – То есть как? Почему? Я ведь избавился от Даров?! – натурально опешил я. Уж чего-чего, а такого я не ожидал. – Что значит Мастером Смерти? И почему третьим? И как…       – Остановись! – мой собеседник поднял руку в останавливающем жесте. – Давай по порядку. Как так получилось, ты пока не поймешь. Это магия слишком высокого порядка для тебя. Не ты выбираешь Дары, а они тебя. Ты был сочтен достойным. Быть Мастером Смерти – это не совсем верное определение. Правильным будет называться эмиссаром или посланником. Ну а третьим ты будешь, потому что я второй, а Игнотус Певерелл соответственно первым.       Меня словно огрели по голове мешком с песком. Мысли путались и никак не желали собираться в цельную картину. Я понимал слова, что мне говорили, но не смысл этих слов. История с Дарами была так давно, что в голове просто не укладывалось, как она способна повлиять на меня сейчас. Слизерин видя мое состояние, решил более подробно объяснить ситуацию.       – Ладно, потомок. Давай начнем с самого начала. Что такое Смерть?       – Эм… – тряхнув головой я собрался с мыслями. – Смерть — это отделение души от тела. Соответственно все процессы в теле останавливаются, и физическая оболочка умирает. Душа – это единственное, что можно считать бессмертным в человеке и маге в том числе. Даже когда дементор высасывает душу через «поцелуй» - она не умирает, а лишь хранится в нем, пока кто-то не убьет дементора.       И я знал, о чем говорил. Этих тварей я ненавидел до глубины души. С тех пор, как я встал во главе аврората Магической Британии я искал способ уничтожить этих тварей. И при посильной помощи Отдела Тайн мы смогли разработать улучшенное заклинание Патронуса, что могло уничтожить эту мерзость. «Праведный Огонь» – заклинание из четырнадцати слов на мертвом языке вызывало ярко белое пламя, что не сжигало ничего кроме темных сущностей вроде дементоров и смеркутов. Правда использовать его получилось только у меня, как у обладателя наиболее развитого астрального тела среди британских магов.       В канун Хэллоуина 2078 года из Азкабана были временно переведены все заключенные, а отряд из элиты мракоборцев удерживал оцепление на острове, чтобы не один из дементоров не смог вырваться на свободу. Я в сопровождении представителей Отдела Тайн выжигал их логово на протяжении четырех часов, и мы своими глазами видели тысячи, десятки тысяч агонизирующих душ, что взмывали ввысь после уничтожения очередной твари. Таким опустошенным и одновременно удовлетворенным я не чувствовал себя никогда. После, показав воспоминания о случившемся и дав клятву о недопущении лжи во время заседания МКВ, мировым сообществом было принято решение об уничтожении этих созданий во всем мире. Славный был год. Путешествуя по странам где обитали эти твари, я почти физически ощущал, как мир будто становится более живым.       – Ты прав. Тогда, что происходит с душой после смерти тела? – задал следующий наводящий вопрос Салазар.       – Не знаю, – немного подумав ответил я. – Сомневаюсь, что различные религиозные конфессии правы в своих утверждениях о Рае И Аде или Вальхалле и Муспелльхейме. Я бы предположил реинкарнацию, судя по тому, что произошло со мной. Но ты сказал, что это случилось под влиянием Даров смерти.       – Ты и прав и не прав одновременно. Слушай же. Души – это не просто то, за счет чего живут смертные. Душа – это та самая частица первородства, что появилось одновременно с рождением Мироздания и умирает вместе с ним. После гибели тела – душа попадает во владение Смерти. Там она справляется со всеми прижизненными сожалениями. Каждый видит лишь, что ему сильно не хватало при жизни. Кто-то становится Мастером Чар, а кто-то хорошей матерью. Постепенно душа отпускает все страхи и сожаления, а спустя время теряет все свои воспоминания и отправляется на перерождение. Только так в любой из Вселенных способна появиться новая разумная жизнь! – патетически воскликнул Салазар, но видя мой скептический взгляд, лишь тяжело вздохнул. Пробурчав что-то себе под нос о «невоспитанных потомках», он продолжил свою импровизированную лекцию.       – Вот тут и начинается роль Мастера Смерти. Без душ мироздание просто не способно поддерживать свое существование. Если души будут изыматься из Круга Реинкарнации, то по всему множеству Вселенных будет нарастать энтропия и, в конце концов, неизбежная гибель всего. Смерть – это коллективное бессознательное тех мириадов душ, что прошли через реинкарнацию. Душ, что очень хотят жить. Именно поэтому во многих мирах, смерть откликается на просьбы смертных требуя с них взамен только одного – поддерживать бесконечный цикл перерождения. Так случилось и с братьями Певерелл. Могущественные артефакторы, что решили поиграть с силами неподвластными им. В итоге, после смерти старших братьев Игнотус принял на себя миссию, возложенную Смертью.       – Погоди, погоди! – сделал я руками знак «тайм-аут». – Это не имеет смысла. Душа ведь бессмертна, так что же может помешать реинкарнации? Все души рано или поздно попадут во владения Смерти. Так зачем все это?       – Ты забываешь кое о чём, дорогой потомок, – улыбнулся Салазар. – Скажи-ка мне, а не ты ли уничтожил созданий, что не давали душам уйти на перерождение.       – Дементоры… – пораженно прошептал я.       – Именно, юноша! А ведь они были бессмертны. В том плане, что могли существовать неограниченно долго, пока кто-то со стороны не прервет их нежизнь. Если критическая масса душ будет задерживаться в лапах подобных созданий, то со временем энтропия в Мироздании будет только нарастать, пока оно однажды не погибнет. Конечно, те же дементоры – это даже не капля в море в масштабах мироздания, но именно из таких мелочей и складывается цельная картина.       – Так. С этим понятно, – раздражённо потер я переносицу. От обилия информации начинала болеть голова, хотя я, вроде как, и был мертв. – Но с чем пришлось бороться Игнотусу? И с чем боролся ты?       – Видишь ли Гарри… Или лучше Иссей? – вопросительно посмотрел на меня Основатель.       – Лучше зови меня Иссей.       – Видишь ли, Иссей. Религии столь популярные среди маглов имели под собой довольно прочную основу. Игнотусу Певереллу потребовалось почти четыреста лет, чтобы избавиться от паразитов, которых называли демонами. В конечном итоге, он разработал заклинание, что имело против них просто отличный эффект и уничтожил весь прикрепленный к нашему миру план, на котором они обитали. То заклинание называли «Адским Пламенем».       – Воу, стоп! Это уже слишком! Ты хочешь сказать, что демоны из христианства существовали в том мире? Это же бред! Почему маги об этом не знали? – буквально заорал я.       – Спокойно, спокойно. Демоны действительно существовали. А упоминаний о них не осталось благодаря стараниям Игнотуса. Больше сотни лет он потратил на то, чтобы избавиться даже от упоминания целой ветки магии под названием демонология и всех магов, кто знал или практиковал её. После того, как ему удалось избавиться от демонов, он мог наконец умереть. Все-таки на тот момент ему было хорошо так за тысячу лет и все его близкие были мертвы. Даже род его фактически прервался, растворившись в других фамилиях. Так он отправил Дары смерти в странствие по миру, пока они не оказались в моих руках. Кстати, именно он сочинил сказку о трех братьях, чтобы привлечь к ним побольше охотников.       – Ладно. Хорошо. Я понял, – стараясь осмыслить сказанное протянул я. – Тогда с чем пришлось бороться тебе?       – С ангелами, – ухмыльнулся Салазар.       – … С ангелами?       – С ангелами, – продолжил ухмыляться Слизерин.       – Ты издеваешься надо мной? – нервно спросил я.       – Ха-ха-ха! Если только немного, – ответил тот. – Но я сказал правду. Мне действительно довелось бороться с ангелами и их сторонниками из Церкви и Инквизиции. Видишь ли, в нашем мире, ангелы ничем особым не отличались от демонов. Демоны пожирают души, чтобы становиться сильнее. Ангелы забирают души к себе, чтобы становиться сильнее. Вся разница в том, что демонам плевать на то, как чувствует себя душа, а ангелы создают довольно приемлемые условия. Конечно, на свой ангельский взгляд, что зачастую здорово отличается от взглядов человека. Но, проблема в том, что для Вселенной это не имеет значения. И те, и другие изымают души из Цикла Реинкарнации, тем самым приближая гибель мироздания.       – Так. Ты справился с ангелами?       – Конечно! Иначе я бы не смог перестать быть Мастером смерти. Пока Миссия, возложенная на обладателя Даров не будет выполнена он просто не способен умереть! – с выражением лица «как ты смел сомневаться во мне», воскликнул Основатель.       – Но… Подожди! – озарило меня. – Почему тогда я умер, если у меня была миссия? Да и не знал я ни о какой миссии. Даже Дарами смерти я почти не пользовался. Только семейной мантией.       – Понимаешь, ты можно сказать вообще не использовал Дары. И даже Мастером смерти ты еще не стал.       – Вот именно! То есть твой рассказ не сходится, и я не Мастер смерти! – почему-то я испытывал небывалое удовольствие от своей маленькой «победы» в споре и того, что мне не придется становиться Мастером смерти. Хоть это и означало мою скорую смерть.       Эта мысль порядком отрезвила меня. Ведь в данный момент я мертв и мое остывающее тело лежит в спальне небольшой арендованной квартирки, вместе с телом демоницы. Квартира оплачена на несколько месяцев вперед и скорее всего меня найдут только тогда, когда тело начнет вонять и соседи вызовут полицию. Все это время родители будут волноваться и переживать. Мама с сестренкой наверняка будут плакать. А какова будет их реакция, когда мое тело найдут, я просто боялся представить. Из начинающийся тоски от осознания своей смерти меня выдернул голос Салазара.       – Вот здесь ты не прав, дорогой потомок! Видишь ли, для того, чтобы стать Мастером смерти, ты должен был умереть. Я стал им только тогда, когда погиб на дуэли с Годриком, хотя к тому моменту я был обладателем Даров уже третью сотню лет к ряду. И так же, как и ты сейчас, встретился с отголоском личности их прошлого владельца.       – То есть, я еще не мертв? – в моем голосе было огромное количество ничем не скрытой надежды на положительный ответ.       – Ну, де-юре, да и де-факто ты умер, но не пройдет много времени, как тебе придется вернуться назад. Правда, уже в новой для тебя роли.       – Вух. Аж от сердца отлегло, – облегченно выдохнул я. – Но подожди. Я конечно рад, но разве это не должно было случиться еще в прошлом мире, когда я умер в первый раз?       – Ну в первый раз, умер не совсем ты, а лишь осколок памяти другого моего потомка, – и видя мой недоуменный взгляд, Слизерин пояснил. – Да-да. Крестраж – это не «осколок души» как любят заявлять некоторые недалекие личности. Герпий просто скопировал свою память, эмоциональную сферу и слепок астрального тела в артефакт. Способ хоть и сырой, но вполне позволяющий не дать душе уйти в Цикл. Если подходить к нему с умом, а не как поступил ваш самоназванный Темный лорд, насильно разрывая свою эмоциональную сферу и становясь все более нестабильным, в конце концов скатившийся в пучины безумия.       – А, впрочем, я отвлекся, – продолжил собеседник, как ни в чем не бывало. – Ты прав, потомок. После своей смерти ты должен был стать Мастером смерти, но этому помешало одно маленькое обстоятельство. Ты исполнил свою миссию, даже не получив её.       – Блядь! Дементоры!       – В точку! Уничтожив дементоров ты лишил наш мир смысла в Дарах смерти. Соответственно и тебе больше не нужно было становиться Мастером смерти. Именно так и возникла данная ситуация. Будучи владельцем Даров, но не становясь Мастером смерти ты просто на просто миновал круг реинкарнации и попал в мир, где требуется эмиссар смерти! – довольный словно слон Салазар торжественно посмотрел на меня.       Я же просто стоял и обтекал. Пытался найти какие-то контраргументы и переспорить одного из Основателей Хогвартса. Сам не знаю зачем, ведь это хорошо. Я буду жить. Снова увижу маму и папу. Обниму сестренку. Вступлю в шуточную перепалку с Асахиной. Но. Всегда есть «но».       Мне до жути, до зубовного скрежета не хотелось вновь становится Избранным и Спасителем. Хватит, наелся. Всю жизнь меня преследовал этот ярлык. Сперва в виде пророчества, а потом и ожиданиями людей вокруг, когда я в очередной раз совершал «подвиг». Не хочу! Но буду…       «Как там говорила Гермиона? Синдром спасения людей? Видимо и в этом мире, мне не избавиться от этой болезни» – из груди против воли вырвался грустный и тяжелый вздох.       – И что дальше? – спросил я ждущего мужчину. – От кого мне нужно будет избавиться?       – Не имею ни малейшего понятия, – пожал плечами Салазар. – Я здесь только для того, чтобы поприветствовать тебя и рассказать о ситуации. Ты все узнаешь сам, когда очнешься. Поверь – это непередаваемое ощущение, которое нельзя описать словами. А сейчас, ты сядешь в одну из этих странных карет, которые едут по металлическим палкам и добро пожаловать в мир живых! Снова!       – И что? Никаких пожеланий на прощание? – спросил я, становясь на ступеньку вагона и пытаясь сдержать смех. Надо же «кареты на металлических палках».       – Ты справишься сам. Совет будет только один. Живи полной жизнью и люби жизнь! Как-бы тебе не казалось, но она всегда стоит того! – весело рассмеялся Салазар и медленно истаял в воздухе.       Покачав головой, я поднялся в вагон. Стоило мне миновать тамбур и умастить пятую точку на сиденье в купе, как вагон дернулся и стал медленно набирать ход. Смотря в окно на погружающийся в туман вокзал, я размышлял над произошедшим и сам не заметил, как уснул.