Задумчивость и связующие звенья

— Тео, а как ты научился косички плести? — с улыбкой спросила Гермиона, застёгивая ремешок изумрудных туфель. — Моя семья дружила с Гринграссами, — начал издалека Нотт. — Меня часто оставляли с Асторией и Дафной, когда наши отцы решали вопросы по бизнесу. Я помогал им, например, строить замки из подушек и одеял, — тихо рассмеялся Тео. — Я был ненамного старше их, но развлекать их патронусом приходилось именно мне. Да и замки наколдовывать тоже. Вот тогда Астория и научила меня плести косички. — Гермиона и остальные парни тоже внимательно слушали рассказ Нотта. — Как сейчас помню: отец ругал меня за то, что я плёл косички, как девчонка. Ему это казалось чем-то стыдным, не понимаю почему. — Я еще помню, — внезапно сказал Драко, — как Дафна тебя выгораживала. Пришла к вам домой и засыпала мистера Нотта претензиями, мол: «Зачем вы так с Тео? Тем более, мне очень понравились косички, которые он сделал», — во всю улыбался Малфой. — Я тогда сидел с тобой в гостиной. Мы читали какую-то книгу вроде. — Еще с того времени тебе приглянулась Астория, — раскрыл карты Тео. Можно было ничего не скрывать. Здесь, так сказать, все свои. Монтегю, слава Мерлину, покинул комнату. — Только потом тебе отказал в дружбе Поттер, нас распределили на Слизерин, а её на Гриффиндор. Я этому, в отличие от тебя, удивлен не был. Потом у нее завязалась дружба с гриффиндорцами, что тоже не странно. — А потому в твоём курином мозге почему-то щёлкнули слова отца, — подхватил Блейз. — О том, что все маглорожденные — отвратительны, – Забини посмотрел на Гермиону, но она даже бровью не повела, а внимательно слушала. — А по чистой случайности в окружении Астории была Гермиона. И ничего лучше, чем постоянно цеплять её ты не нашёл. — Третий курс. Поттер хорошеет, — продекламировал Тео. С губ Драко слетело тихое «блять». — Он проводит все больше времени в компании девушек. Я весь третий курс не понимал, чьё внимание ты хочешь завоевать: Грейнджер или Гринграсс. — Гермиона удивлённо посмотрела на своего парня. — Ну правда не понятно было. — Я помню как ты смеялся, когда я пришёл со сломанным носом, — нахмурился Драко. — Только вот кто тебе сказал, что это сделала Грейнджер? — Я давно заметил, как у неё руки чешутся, — вновь рассмеялся Теодор. — Цеплять ты стал её, как мне показалось, реже. С Асторией почти перестал общаться. Но помню, как каждый вечер ты говорил, что видел где-то общающуюся с кем-то Асторию. Сломанные перья отлетали, как фантики от конфет. Гермиона уже забыла, что собиралась уходить. Слушать всё это было очень интересно. Она сидела на кровате Тео, оперевшись локтями о резную спинку, и внимательно слушала, запоминая каждое слово, чтобы прийти и пересказать всё это подругам. — Курс 4, — декламировал Блейз. — Приезжают девушки из Шармбатона, крепкие парни из Дурмстранга. Кровь в твоих жилах закипает всё больше. Ты на время отпустил Поттера с его шевелюрой, но присосался к Краму, за которым бегали почти все девушки. Астории в их числе не было, но… — Но была Грейнджер, — признался Драко, прикрывая глаза. — Никто ни за кем не бегал, — возразила Гермиона. — Но на его полуголом дефиле на берегу Чёрного озера ты почему-то присутствовала, — хитрый взгляд Малфоя так и норовился пролезть внутрь и узнать подробности. — Допустим ты за ним не бегала, — неохотно согласился Блейз. — Но флиртовать-то ты с ним флиртовала. Как и он нередко флиртовал с тобой. — Хорошо, это было, — неохотно согласилась Гермиона. — Но что вы хотите? Мне было 15 лет! — Драко на пару с Уизли метал в Крама молниями, — усмехнулся Тео. — Мне его жаль даже немного становилось. — В итоге Крам пригласил Гермиону, — продолжил Блейз. — Она спускается в шикарном платье, вся такая красивая как принцесса. — Мне кажется, все парни в зале в тот момент жалели, что не пригласили тебя, — улыбнулся ей Тео. — А все девушки завидовали. — Паркинсон аж подавилась тыквенным соком, — вспомнил Драко. — Ты тогда такая красивая появилась. В тот момент признавать, что у тебя нормально уложены волосы, мне не хотелось. — «Смотрите-ка, гнездо Грейнджер, как ветром сдуло», — процитировал слова друга Забини. — Потом все по очереди приглашали тебя на танец. Ну, почти все. — Я помню, как с тобой танцевала, — улыбнулась Гермиона. — Ты и на тот момент был выше меня. У меня аж шея затекла. Но танец несомненно понравился. — Я тогда стоял у стола с напитками, смотрел на всё это и не понимал, почему тебя Уизли не приглашает, — Тео вопросительно глянул на Рона. — Он был слишком зол на довольную Гермиону, — ответил за друга Гарри. — А потом ей ещё и сцену то ли ревности, то ли чего закатил. — Весь праздник мне испортил, — призналась она. — 5 курс. — Блейз говорил так, будто бы читал название главы. А рассказывал так, будто бы читал текст и некоторые сноски, поясняя ситуационные моменты. — Наша жизнь становится интереснее. — Теперь к кому-то конкретному, как поняла Гермиона, обращения не будет. — Часть первая: появление розовой жабы. — Ребята рассмеялись. — Слизеринцы ее бесят. Мы не знаем, куда себя девать. У нас через одного на руке шрамы «Я не должен лгать». Гриффиндорцы ее бесят ещё больше, так как там Поттер, который прав, но его никто не слушает. — Глава два: мои друзья раскисают, — продолжил Драко. — У Теодора Нотта и Блейза Забини кое-где начинает играть странное чувство. Один начинает твердить про Дафну, которая живет за стенкой, но благо ничего не слышит. Другой же молчит, драккл его подери. — Если бы я тебе все рассказал, ты бы приложил меня чем-нибудь тяжелым, –пояснил Тео. — Это да. — Малфой кивнул. — Узнал я только в начале 6 курса. Так сказать, допытался. — Курс 6. — Огласил Блейз. — Под конец — мрачный и жуткий. Жизнь идет своим чередом, только вот Сами-знаете-кто не дремлет. Половина Слизерина принимает метки. Кого-то просто завербовывают. — У нас чуть посветлее в принципе было, — сказала Гермиона. — Поттер, наконец, начал отношения с Джинни, — кивнул Драко. — А Уизли начал действовать тебе на нервы. — Не то, чтобы на нервы, – протянула Гермиона. — Скорее давил на сердце, — кивнул Блейз. — Уизли, напомни, с какого курса тебе Гермиона стала нравиться? — С 4, — вздохнул Рон. — Но весь шестой почему-то целовался по всему Хогвартсу по углам с Браун, — произнёс Драко. — Гениально. — А кто-то сидел тихонько за дальним столиком библиотеки и плакал, пока ты развлекался с Лавандой, — Тео тяжело посмотрел на Рона. — Гермиона со слезами на глазах делала за тебя эссе, а ты зажимался с Браун в нише на 3 этаже. — Откуда ты, – хотел было что-то спросить Рон, но Нотт его перебил: — Я был старостой Слизерина. Никогда не интересовало, как и почему у вас систематически снимаются очки? — усмехнулся Тео. — А ты знала? — спросил подругу Рон. Та удовлетворительно кивнула. — Старостам факультетов предоставляется пергамент. Каждый раз, когда снимаются очки — сумма появляется на пергаменте, а ещё — кто снимает, и за что. Дублируется у директора. — Тут такое дело, — закусил губу Нотт и глянул на Гермиону. — Я всё время забывал, что это дублируется не только у старост факультета и… — И поэтому писал: «-50 очков с Рональда Уизли за то, что он целовался с этой шваброй в нише на 3 этаже». Потом, как я поняла, подключился Блейз, потому что выражения он не выбирал: «-25 очков с Рональда Уизли за то, что он, рыжий подонок, не имеет совести». — Так вот, — откашлявшись, решил продолжить Блейз. — Поттер нашёл девушку; Уизли окончательно потерял мозг; Астория начала тесно общаться с Симусом. — Он ей никогда не нравился, — отрезала Гермиона. — В её вкусе были смазливые чистокровные блондинчики. — Небось завидовала? — усмехнулся Драко. — Было б чему завидовать, — откровенно надсмехалась над ним Гермиона. — Ну, целуюсь например хорошо, — самоуверенно ухмыльнулся Малфой. — Все смазливые мальчики хорошо целуются, — хмыкнула она в ответ. — Значит Тео тоже? — Драко явно провоцировал её вспыльчивость. — Значит согласен с тем, что ты — смазливый мальчик? — лишь усмехнулась в ответ Грейнджер. — Вопросом на вопрос нельзя. — Ребята слушали их перепалку и удивлялись. Во-первых, это перепалка была безобидной, а во-вторых, им по 19, а ведут себя как дети! Ребята разговаривали ещё несколько часов. Вспоминали разные интересные истории из жизни, обсуждали однокурсников. Даже пару раз дрались подушками. Ну, не все, а только Драко и Гермиона. Гриффиндорка запустила в Малфоя подушку за то, что он болтнул лишнего. А тот, с сердитым и одновременно беззлобным возгласом: «Ну, Бобёр!» бросил в неё подушкой в ответ. И попал прямо в лицо. Она, конечно, повозмущалась, но потом просто взяла с кровати все подушки, которые там были, спрыгнула на пол и, приблизившись к Драко, бросала подушки по очереди. Тот их ловил и кидал в ответ. Завязалась битва. Гермиона сосредоточенно била слизеринца, а тот поддразнивал её колкими, но безобидными шуточками, и посмеивался время от времени. Кто бы мог подумать, что Гермиона Грейнджер когда-то будет драться подушками с Драко Малфоем, который не давал ей спокойно жить; будет смеяться в компании близких ей людей, на 60 процентов состоящих из слизеринцев?..