Шторм в твоих глазах

Для Дональда это была практически новая отсчетная точка. Новая жизнь. Все что было до, так там и останется, покрытое пылью времени. Так он решил с появлением тройняшек. Походы к психологу, служба в военном флоте, исчезновение Дэллы и прочее. Все те многочисленные приключения с семьей и друзьями станут лишь воспоминаниями. Даже раздражающие кузены исчезли с его поля зрения. Один не вылезет со своей подводной лаборатории. А куда опять занесла удача Глэдстоуна Дональд не желал знать. Да и чем они могли бы помочь? Все это уже не так важно. Пока маленькие утята под его опекой. Все те не многочисленные друзья, с которыми он общался раньше, исчезали с каждым годом. Каждый под разным предлогом, но не изменно оставалось одно-собственный путь. Все пошли своей дорогой, как и сам Дак. Пока однажды Дональд не остался один на один с тройной ответственностью, безработицей и злостью. Но селезню было уже все равно. Главное воспитание детей, а остальное как-нибудь приложится. И все это копилось. Из года в год. Сначала что бы не беспокоить оставшихся друзей, потом детей. Отговорка за недомолвкой. Тайна за тайной. Придумывать новое отвлечение для детей довольно быстро стало новым хобби. Строгость и ворчание довольно часто становились главными инструментами для защиты. Для них самих же. Хотя рассказывать как мир порой не справедлив и жесток он хотел бы как можно позже. Трагедию с сестрой он хранил в тайне не из-за этого. И даже не из-за обиды. Лишь из уважения к ней. Какая то часть его сердца, все же верила, что неугомонная сестрица вернётся. Поэтому селезень и не хотел рассказывать мальчикам, они бы сразу обвинили мать в безрассудстве и даже возможно возненавидели бы ее. Чего Дональд допустить не мог. Так поступить с сестрой, не смотря на обиду, что порой появлялась в нем, не мог. -Дядя! Дядя! — утята уже встали и крутились вокруг него, пока Дональд готовил им завтрак. Этот день был вполне обычным. Запахи бекона и кофе витающие по всей кухне. Скворчащая яичница. И вот вот готовый чайник. Оставалось только рассадить детей и подать им завтрак. Настали долгожданные выходные. И как бы ни хотелось ничего не делать и провалиться в кровать на целый день, но на сегодня у них были планы. Как и на завтра. А потом работа, работа и ещё раз работа. -Можно я! Я хочу! Нет я! — Дональд смотря на вновь крутящихся тройняшек лишь усмехнулся. -Тихо! Каждый попробует, но только пару минут. И вы будете держать штурвал строго прямо иначе…- строгий взгляд на притихшую троицу возымел свой педагогический эффект. В последнее время дети зачитывались книжками про пиратов. И так же зачастили играми про них. Их дядя был не против, пока их игры не стали более разрушающими для их бюджета. Потоп в ванной ещё не скоро забудется. Поэтому он и задумал эту поездку на небольшой островок. Дети наиграются вдоволь тем более, что Дональд приготовил для них карту сокровищ, составленную им самим. Пока сам капитан, как сегодня окрестили его дети, будет ловить рыбу к ужину. Этот островок был всего в часе пути от Дакбурга. И вот добравшись уже до берега дети бегом отправились искать сокровища закопанные Дональдом.

***

Утята спят. День прошел лучше чем ожидалось. Рыбалка прошла не плохо, улов даже был больше чем он ожидал. Дети нарезвились. Хотя селезень беспокоился, что здесь скрывать. Пока они не появились на горизонте. Грязные, уставшие и весьма довольными небольшой игрой. Правда запихнуть всех в душ и отмыть стало тем ещё испытанием для утки. Но все же, плывя обратно в тишине, Дональд признавал, что ему нравятся такие дни. Это было не просто. Уговорить детей. Но иного варианта нет и не будет. И как бы те не были против, Дональд просто не мог поступить иначе. — Это всего на трое суток, а потом мы в месте пойдем веселиться в Данзо — дети успокоились после данного обещания. Трое суток, пока Дональд практически безвылазно просидит на работе, а дети будут с няней. Чёртовы доработки рабочих часов. Что могло пойти не так? Но Дональд недооценил свою удачу. Точнее свою неудачливость. Что ещё можно сказать когда тебя увольняют с работы в середине дня. И вроде бы селезень должен был привыкнуть. За последнее время он часто менял работу. Но здесь он продержался на порядок дольше. У него было все просчитано. Все продумано. Составлен бюджет практически на ближайшие полгода. Однако судьба видимо имела на него другие планы. Ибо Дональд пока не захотел возвращаться домой и решил, что лучше умерить свой гнев и злость прогулкой, чем возвращаться с этим на плавучий дом. Не хватало ещё детей перепугать. То как он оказался у пустующего старого особняка для него все ещё остаётся загадкой. Причем знакомого такого особняка. Ему не пришло ничего лучше как проникнуть туда. А что ещё делать? На дворе практически ночь. Где он и куда идти будет думать уже завтра. Открыть массивную заколоченную дверь не представлялось возможным. Железные прутья на окнах. Проникнуть на первый этаж без особых потерь и без инструментов пока не представлялось возможным. Однако он нашел способ вскарабкаться на балкончик. Уж там то по идее не должны быть решетки. И Дональд оказался прав в своих предположениях. Разбить стекло дело плевое, главное найти чем. Чем и озаботился взломщик перед тем как взобраться. Войдя уже в дом, Дональд боязливо оглянулся. Не хотелось бы потом огрести ещё больше проблем. В виде полиции. Что бы потом при осмотре найти шкатулку со странным завещанием. Точнее как найти. Споткнуться об складку на ковре, будь она не ладна, пройти в безумном танце в борьбе за равновесие коридор, зацепить длинный торшер, неожиданно взявшегося у него на пути, и кубарем ввалится в закрытую комнату, напрочь снеся, ставшую хлипкой от времени, дверь. А там, в прошлом шикарный, деревянный стол, на котором пылился резной и довольно тяжелый деревянный сундучок. С завещанием на Голдстейна. — Ну на кого же еще! — недовольный вскрик перепугал бы многих. От злости он разорвал бумаги. Невольные воспоминания и мысли о его кузене и дяди заставляли только ещё больше испытывать ненависть и злость. Он чуть опять не разнёс все. Пока злость не дошла до своего апогея. Пока чертов деревянный ларец не был разгромлен. Пока не выяснилось, что ларец то был с секретом. А точнее с двойным дном и спрятанной толстой тетрадкой в кожаной обложке. Пока голова не стала ясно мыслить. Как никогда за последние время. Личный дневник владельца этого особняка. Пока план мести моментально не возник при прочтении сей вещицы. Может немного странный. Но никто не подумает на него. И ему это будет достаточно. Тихое истерическое хихиканье перешло в громогласный хохот. Ведь Дональд, благодаря этому дневнику и завещанию, понял кому принадлежало это поместье. Вот так и началась одна из самых важных тайн Дональда.