Грачата учатся летать

      —Умница, моя птичка, у тебя обязательно получится! Давай, давай, моя хорошая!..       Юра сидел на полу и как мог помогал дочке научиться поскорее летать.       "Вышкой" для учебных полётов служил Юрин письменный стол. Рита разбегалась, неуклюже расправляя тоненькие крылышки, и прыгала вперёд. Но летела почему-то всегда вниз, отчаянно размахивая крыльями. К счастью, на полу уже лежала гора подушек и одеял, предусмотрительно собранная Юрой в качестве страховки. Каждый раз, когда попытка заканчивалась падением, а таких попыток было уже штук двести, он брал дочку в ладони и сажал обратно на стол.       —Фьють! — пискнула сидевшая в подушках Рита, когда Юра протянул к ней ладони, чтобы снова поднять наверх. Он тут же убрал руки.       —Хочешь отдохнуть, моя прелесть?       Рита, издав негромкое "пуф", обратно приняла свой человеческий вид.       —Я хочу водички попить.       —Сейчас сделаю, Грачонок!       Пока он бегал на кухню, Рита устроила себе небольшой отдых, развалившись на подушках. Затем, когда Юра прибежал обратно, жадно глотала воду, держа стакан обеими ручками.       Журналист сидел рядом на полу и с любовью смотрел на дочку, прислонившись головой к столу. Каждый раз, когда Юра глядел на предмет своего обожания, его лицо само расплывалось в глупой улыбке, глаза начинали влажно блестеть, а на щеках появлялся едва-едва заметный румянец. Предметов обожания у него было немного — жена, дочка, ну и работа, конечно. Но на неё Юра обычно смотрел совсем другим взглядом.       —Спасибо, папа, — поблагодарила Риточка, —Посади меня на стол, пожалуйста.       —Опять?       —Да.       —Доченька, ты уверена? Не хочешь отдохнуть? Ты уже очень долго тренируешься.       С одного взгляда на запыхавшуюся Риту было ясно, что ей очень нужен отдых.       —Нет, пап, я хочу научиться, чтоб когда мама придёт, ей показать, как я летаю!       Таня должна была вернутся с работы меньше, чем через два часа.       Юра кое-что прикинул в уме и понял, что план, на котором настаивает ребёнок, невыполним. Осталось придумать, как помягче сказать об этом дочери.       Рита не любила, когда что-то шло не так, как хотелось бы ей. Она быстро теряла спокойствие и, в лучшем случае, на некоторое время впадала в состояние "буки" — ни с кем не разговаривала, ничего не делала, вредничала, иногда капризничала. В худшем — громко плакала и скандалила, впрочем, это было огромной редкостью.       Прирождённый журналист Юра обладал способностью влиять на людей, благодаря дару красиво и складно говорить. Ему несколько раз удавалось вырваться из лап преступной группировки "Железные рукава", уболтав главаря отпустить его. А сколько людей благодаря ему узнают всю правду о самых запутанных тайнах, покрытых многолетним мраком, которые он выводит на чистую водицу? Уже сколько лет он этим занимается, а рейтинги программы только растут! Люди ему доверяют, а значит, у него есть не только зрительская любовь, но ещё и репутация, авторитет!       Но влиять на собственную дочку Юре всегда было тяжело. Наверное, потому что с самого рождения он был с ней безумно мягок и добр, всегда ей уступал и старался дать всё самое лучшее — долгожданный первый ребёнок, всё-таки. Так или иначе, но к шести Ритиным годам Юра превратился в пластилин, из которого дочка лепила, что хотела. И ему это откровенно нравилось. Всех такой расклад устраивал, но в ситуациях, когда Риту надо было в чём-то убедить, медаль поворачивалась к Юре задом.       Прямо как сейчас.       Журналист со скоростью света перелистывал в голове воображаемую картотеку аргументов, почему научиться летать за два часа не получится. Всё какая-то банальщина, на такое она точно не поведётся… И пример из собственной жизни не годится, эх!..       —Пап, ну посади меня на стол скорее, пожалуйста!.. — вырвала его из раздумий Рита.       Юра тяжело вздохнул, но послушался.       "Тюк, тюк, тюк, тюк, тюк," — застучали маленькие лапки по деревянной лаченой столешнице. "Вжух!.." — раздался едва слышимый взмах маленьких крыльев, как только Рита спрыгнула с края. "Хлоп-хлоп-хлоп-хлоп!" — ещё несколько неуклюжих взмахов в воздухе. "Бух!" — крошечная птичка с глухим звуком шлёпнулась в подушки. "Фиу!" — требовательный писк, в переводе на человеческий означавший "Ещё раз!". Впрочем, Юра понимал её без перевода.       —Риточка, послушай, пожалуйста, меня.       Тюк, тюк, тюк, вжух, хлоп, хлоп, хлоп, бух!.. Лифт из папиных рук поднял её снова.       —Я понимаю, ты очень рада, что наконец-то научилась оборачивается птичкой…       Тюк, тюк, тюк, вжух, хлоп, хлоп, хлоп, бух!.. Наверх, папа!       —И тебе не терпится поскорее научиться летать…       Рита повторила цикл ещё раз.       —Но всё хорошо в меру…       (Он ли, Юрий Грачевич, знает, что такое "мера"?!)       Юра опять поднял дочку.       —И, мне кажется, тебе не лишним будет отдохнуть.       —Фиу фить фить фи фью!.. — взбудоражилась сидящая в подушках Рита, свалившаяся после очередного падения.       —И не надо на меня ругаться!.. Я папа, я лучше знаю, как надо!..       —Фи-и-и-и-и!..       —Ты всё равно не научишься летать до прихода мамы. Это не так быстро и просто, между прочим!..       Рита вскочила на ноги, сложила за спиной крылышки и начала очень грозно и очень долго щебетать.       Юра собрал в кулак всю свою отцовскую строгость и произнёс:       —Тебе надо отдохнуть, и точка! Так много напрягаться вредно!.. Поэтому я больше сегодня тебе не буду помогать! Это моё последнее слово, Маргарита!..       Рита разразилась потоком щебетни, слезла с подушек, подпрыгнула к Юре и несколько раз настойчиво клюнула родителя в ногу.       —Что ты делаешь? Крылья не жалко, так ты хочешь ещё и клюв себе повредить?.. — воскликнул Юра. Если бы он не увидел глазами, как дочка на него "обижается", он бы и не заметил, как его клюют, такими лёгкими были Ритины движения.       Вместо птички перед Юрой возникла девочка.       —Тогда я сама, без тебя буду!..       Журналист только поднял руки, давая ей полную свободу действий, и встал с пола. Он решил воспользоваться методом Танечки — не поддаваться на провокации и оставить дочь в покое. Тогда шанс того, что она поступит, как ему надо, возрастал. По крайней мере, у Тани это всегда работало.       Пока Юра разминал затёкшие от долгого сидения конечности, Рита вскарабкалась на его стул, с него на стол, превратилась в птичку, спрыгнула и… Снова падение. Какая досада! Даже на несколько секунд не удаётся задержаться в воздухе… Ничего, это её не остановит! Она опять приняла вид девочки и ещё раз повторила все действия.       Юра собрался прилечь отдохнуть на кровать, а заодно полистать свежую газету с новостями. Он уж было приготовился расслабленно свалиться на постель, но вовремя остановился — подушки были утащены, а прислоняться спиной к железным прутьям было неудобно.       Встававшая с подушек Рита исподлобья посмотрела на папу. Юра косился на дочь, высматривая в куче свою подушку. Если сейчас он её заберёт, вся страховая гора будет уже не такой надёжной, а лишние опасности Рите ни к чему. Так уж и быть, пусть кувыркается, решил он. Рано или поздно надоест. Рита без слов поняла, что папа ей уступает, и посмотрела на него взглядом победительницы.       Тем временем она успела предпринять уже три попытки научиться летать. Без папиной помощи было тяжело — приходилось каждый раз превращаться из птички в девочку и обратно, вставать, залезать, в общем, мероприятие стало доставлять много неудобств. Юра, всё ещё стоя около кровати, искоса посматривал на неё. Рита кидала на него сердитые взгляды. Непросто без папы, да? Ну ничего, сама так захотела. Один-один.       —Чего смотришь? — наконец спросила она недовольным голосом.       Юра только замотал головой и вышел из комнаты.       Он решил не ждать возвращения Тани, а доделать взятую на дом работу сейчас. Но перед этим надо хлебнуть кофе. Без него Юра уже не мог ни начать, ни закончить ни одно журналистское расследование. Он пил кофе из огромной чашки, такой большой, что Таня называла её кастрюлей. Клал две ложки зёрен с горкой и никогда не добавлял молоко и сахар. Вкус был убойный, но бодрила эта адская сатана от мира напитков ещё как.       Приготовив себе кофе, Юра вернулся в комнату. Рита и не думала бросать начатое и упорно продолжала кружиться между полом, стулом и столом.       Юра спокойно уселся за стол на своё место и включил компьютер, чем невероятно возмутил дочь.       —Пап, ты мне мешаешь!       —С чего бы это? — как можно более непринуждённо спросил журналист.       —Мне нужен стул!       —Мне тоже нужен стул!       —Мне нужнее!       —Тебе нужнее отдохнуть!       Началась игра "кто кого перевредничает".       Рита грозно сдвинула брови и сжала кулачки от гнева. Юра и глазом не моргнул. Он отхлебнул кофе и погрузился в работу.       Рита вышла из комнаты, нарочно громко топая ногами, а через несколько мгновений вернулась, неся в руках табуретку с кухни, которая была по размерам почти с неё. Поставила стул с другой стороны, специально погромче стукнув им по полу, и залезла на стол, едва не опрокинув Юрину чашку. Просто так останавливаться она не собиралась.       —Ей, поаккуратнее, у меня здесь важные бумаги, как никак! — воскликнул Юра, сдвигая своё добро в сторону, оставляя Рите немного пустого пространства на столе. Ей вполне хватило.       Юра продолжил копаться в компьютере, Рита продолжала полёты. Тишина в комнате нарушалась только стуком клавиш, топотом маленьких ножек по столу и тиканьем часов. Почти идиллия.       Юре не давал покоя вопрос, в птицу какой породы обращается Рита, и почему это не грач. Он ни в коем случае не был "расистом" и даже не думал относиться к дочке хуже только из-за другого вида. Просто было интересно, что за птичка теперь живёт в его гнезде.       Закончив работу, он решил поискать в интернете возможный ответ на свой вопрос. Видов красных птиц было бесчисленное множество. Юра листал страницы, переводя взгляд с экрана на дочь и обратно, ища совпадения, но не находя ничего похожего. Красный кардинал? Нет. Снегирь? Точно нет. Попугай ара? Слишком маленькая. Колибри? Слишком большая.       Да что же ты такое, Риточка?!       —Чего ты на меня всё смотришь?! — снова сердито спросила она, устав от его бесконечных поглядываний.       Порядком уставшая, она подумала, что папа над ней посмеивается, мол, говорил я тебе, отдохни. Но нет, Юра и не думал её дразнить.       —Доченька, а можно тебя на минутку?       Рита обогнула стол и приблизилась к нему.       —Я просто хочу понять, что ты за птичка.       Рита сменила своё человеческое обличье и села на стол перед монитором, внимательно уставившись глазками-бусинками в экран.       —Смотри, дочка. Кажется, похожа на тебя.       —Фиу фи фить! — возразила Рита.       —Думаешь, нет? Ладно, — Юра не противился, —А вот эта? — спросил он, открыв другую картинку.       —Фью фить фиу.       —Да, по-моему тоже не очень.       Так, после негласной обиды наступило негласное перемирие. Папа с дочкой с интересом копались в содержимом сайтов для орнитологов-любителей, но найти вид, хотя бы отдалённо схожий с Ритиным, всё не получалось.       Неожиданно Юру посетила мысль.       "А если этот вид уже вымер?.."       Он пристально уставился на дочь. Рита начала вопросительно пищать, требовательно настаивая на продолжении поисков. Юра глядел как будто сквозь неё, не видя, как она в нетерпении начала прыгать по столу и махать крыльями, желая привлечь его внимание.       Никто из них не заметил, как входная дверь хлопнула, и вскоре на пороге комнаты появилась Таня.       —Всем привет!.. А что это у вас тут происходит?.. — изумилась она, глядя на бардак в комнате.       —Ой, а вот и мама с работы пришла!.. — воскликнул Юра, и лицо его просияло радостью.       Рита что-то громко чирикнула и бросилась Тане навстречу, в неизвестно который раз спикировав со стола на подушки.       —Ах!.. Мой крошечный птенчик расправил пёрышки!.. — обрадовалась Таня, опустившись пониже и посадив Риту на руки, —Моя маленькая умница, ты уже почти летаешь! — восторженно сказала она, поднеся дочку поближе. Та начала весело щебетать и тянуться к маминому лицу.       Таня очень осторожно поцеловала птичку в крохотную макушку, затем подняла повыше, и Рита, воспользовавшись моментом, легонько клюнула её в щёку.       —Ах!.. Малышка ты наша… Люблю тебя, птенчик!..       Таня опустилась на стул напротив Юры, усадив дочку себе на плечо.       —Как прошёл день, Танюшка?.. — поинтересовался Юра, оторвавшись от раздумий.       —О-о-ох, вроде день как день, но та-а-а-к устала… Сегодня снимали рекламу, там с оборудованием сто бед произошло!.. То свет не светит, то микрофон не пишет… О, боже!.. Ну ничего, всё сняли, к счастью. Лучше расскажите, как прошёл ваш?       —Да вот, поели, поиграли, погуляли, потом учились летать.       Рита пискнула Тане прямо в ухо, мол, так всё и было.       —Сейчас вот думаем, к какому виду принадлежит наша Риточка.       —Да? И что надумали?       —Ничего! Столько статей пересмотрели, а ни одного похожего вида так и не нашли!       —Неужели?       —Да! Я, Танечка, уже даже склоняюсь к мысли, что, может быть, наша девочка превращается в птичку, которая давно вымерла.       Рита беспокойно защебетала, заволновавшись от слова "вымерла".       —А такое может быть?.. Ты уверен, Юрочка?..       —Конечно не уверен, Танечка, но у меня нет ни одного опровержения, почему этого не может быть!.. — произнёс он и поправил сползшие очки.       Таня мельком заметила пустую "кастрюлю", в которой, она точно знала, был кофе.       Ей хватило одного взгляда в Юрины глаза, чтобы уловить тот миг, когда в них мелькнул сумасшедший огонёк — сигнал, что журналист чем-то серьёзно увлёкся.       —Я разузнаю, во что бы то ни стало!.. — воскликнул он и резко крутанулся на стуле к компьютеру.       Таня очень хорошо знала Юру. Она уже представляла, чем закончится эта затея — бессонные ночи, в погоне за очередной обсессией. Нет уж!       —Юра!.. — она быстро подалась вперёд и схватила его за руку, прежде чем он успел положить её на компьютерную мышку. Сидящая на плече Рита чуть было не упала вниз.       Журналист взглянул на жену.       —Юрочка, не надо.       —Почему, Танечка?       "Потому что ты опять сойдёшь с ума," — был правильный ответ. Но вслух она сказала другое.       —Потому что не всё ли равно?       Юра задумался.       —Может быть, такого вида и не существовало никогда. А у нас вот, есть… В единственном экземпляре. — гордо сказала она и с любовью посмотрела на дочку.       Рита на её плече почти устроила дискотеку.       Юра отвернулся от монитора и откинулся на спинку стула.       —Какая разница, что за птичка? Главное, что она наша. И что мы её любим!.. — закончила Таня и многозначительно посмотрела на мужа.       Журналист заулыбался.       —Ты права Танечка.       Сколько загадок он разгадал за всю свою жизнь? Сколько расследований провёл? Сколько репортажей снял? Сколько тайн открыл?       А сколько не открыл?       Да какая разница? Одной больше, одной меньше. Ответов на все вопросы всё равно невозможно найти.       Пусть в его жизни будет хоть одна нераскрытая тайна.       Он подкатился к жене и приобнял за талию.       —Как всегда права, — шепнул он ей и потянулся губами к её лицу.       —Фиу! — раздался пронзительный писк. Риту чуть не зажали между собой собственные родители.       —О чёрт, извини, дочка!.. — воскликнул Юра и поспешил снять её с Таниного плеча.       Оказавшись на столе, Рита тут же приняла человеческий вид и бросилась обнимать родителей. Юра усадил её на колени и поцеловал в макушку.       —Мои любимые девочки!.. — сказал он.       —Мои любимые пташки!.. — произнесла Таня, обняв мужа с дочкой.       Рита не сказала ничего. Только покрепче прижалась к любимым родителям и блаженно закрыла глаза.       Всем было невероятно хорошо.