"- мы ещё посмотрим, кто из нас охотник, а кто добыча..~"

Просто поймать и убить. Поймать и убить. Поймать и убить. Поймать и... Нет, чёрт возьми! Томми не хотел и не собирался быть убийцей! Глядя на этого связанного и явно потрёпанного и побитого крестьянина, сердце кровью обливалось. И это ведь человек из его родного города! А вдруг это окажется его знакомый? Хотя навряд ли, у Тома не было так много друзей в городе раньше, как и знакомых... Но все равно! Кто бы это ни был, он не собирался убивать невинную душу. — нет, Уилбур, я не могу... — отшатнулся назад парнишка, закрывая рот рукой и отводя взгляд в сторону. В горле все ещё чувствовался ужасный и большой комок нервов и тошноты. И это, чёрт возьми, тренировка такая? — Томс, — мурлыкнул на такие отмазки вампир, вмиг забывая о крестьянине, отпуская его, из-за чего тело свалилось на землю, все ещё пытаясь вырваться из оков, — ну цветик, послушай, — подходя к мальчику, продолжал бархатистым голосом говорить Уилл, обнимая того и прижимая к своей груди, затем одной рукой разворачивая за подбородок белокурую голову к себе, чтобы на него смотрели в ответ, — хорошо, скажу по-другому: представь, что это Дрим, и отомсти ему за то, что он предал тебя, — наклонился к уху полукровки Уилбур, опаляя горячим дыханием и заставляя содрогнуться от глубокого и будоражущего тембра голоса. Дрим... Томми застыл в ступоре на пару секунд. Дрим, Дрим, Дрим... Да, он его предал и больше не навещал, да, он был подонком, даже когда парнишка ещё только-только вступил в ряды охотников на нечисть. Но.. он все ещё остаётся человеком. Может, грубым, смазливым, но человеком. А люди могут изменяться. Но Дрим... Этот зелёный ублюдок не давал даже ложных надежд. И Томс ещё немного помялся на месте, взвешивая в своей косматой голове все решения, и все же неуверенно кивнул Уилбуру, из-за чего улыбка вампира стала настолько широкой, что аж доходила до ушей. — вот и славненько, — практически пропел Уилл, отстраняясь от юноши, и делая несколько поворотов вокруг себя, словно он в вальсе, и также плавно, считая про себя в мыслях счёт ..и раз, два, три, раз, два, три.., добрался до крестьянина, вытаскивая из-за пазухи тот самый подаренный ему Томом кинжал, рассекая его острым лезвием платок, который был на глазах у жертвы, и разрезая веревки на руках и ногах, не обращая внимания на то, что не разрезал веревки, которыми был заткнут этот самый крестьянин. И подняв незнакомого Томми мужчину за шкирку, чтобы стоял ровно, и угрожающе сжав одной рукой его шею, Уилбур со спокойной улыбкой повернулся к полукровке. — на счёт "три" я его отпускаю. Затем мы даём ему пару секунд форы и ты сам потом бросаешься в погоню. Все понятно? — холоднокровно и также почти что умиротворённым голосом уточнил Уилл, продолжая даже как-то жутковато улыбаться и сильнее сжимать шею крестьянина, заставляя того вцепиться слабыми руками в кисть вампира, пытаясь не задохнуться, хотя воздух Уилбур тому не перекрыл, просто припугнул. — п-понятно.. — немного дрожащим от собственной неуверенности голосом проговорил Томс, сжимая руки в кулаки и делая пару вдохов и выдохов, чтобы успокоиться. Но начался отсчёт. Уилбур считал медленно, смакуя каждую цифру на языке с дьявольской ухмылкой, все это время смотря только и только на Тома, немного щуря свои хищные алые глаза. — три! — говорит последнюю цифру кровопийца, разжимая свою руку, после чего мужчина вырывается и бежит сломя голову куда-то в лес, в туман, вперёд, не оглядываясь. Наверное, просто слишком страшно оглядываться, когда за спинами находятся двое чудовищ. Хотя Томми, например, ненавидит считать себя монстром, ведь в нем все ещё сохранялась частичка человечности. Но все же часть разума, которая стала вампирской, благодаря Уилбуру, уже бушевала в сознании парнишки, требуя скорее броситься в погоню за несчастной жертвой, убегающей с каждой секундой все дальше и глубже в лес. — ну что, готов бежать, мой славный ученик? — подойдя к тому, спросил Уилл и положил на чужое напряжённое плечо свою руку, все ещё ни разу не моргнув и не сведя своего внимательного взгляда, наблюдая за тем, как расширяются в голоде зрачки юноши. Вот теперь-то у Тома включился боевой и охотничий настрой. — да. Можно.. можно уже за ним гнаться, учитель? — также уважительно обратился к другому, как к наставнику, кем сейчас и является Уилл, Томс, в нетерпении сглатывая вязкую слюну, которая слишком быстро набралась во рту. Даже стало появляться ощущение, что клыки становятся острее и больше, хотя на самом деле не изменилось абсолютно ничего. — конечно, вперёд, — легко пожал плечами вампир, говоря таким спокойным и непринуждённым тоном, словно уже давно можно было бежать за бедным и напуганным крестьянином. И Томми как с цепи сорвался, позабыв о всем вокруг, ловко скрываясь в деревьях и кустах, стараясь бежать осторожно, не топая слишком громко ногами. Пожалуй, Уилбур его хорошо обучил. Особенно бегать и лавировать между деревьями. Элегантность и грация присутствовала даже во время бега, что в подсознании удивило юношу, но не заставило его остановиться. И вот, хорошенько прислушавшись, совсем на секунду остановившись, полукровка услышал чужой торопливый топот и прерывистые рыдания где-то не так далеко, из-за чего бросился бежать уже по направлению к звукам. Это точно была его жертва. В лесу так и веет со всех сторон страхом и напряжением, что только подгоняли белокурого парнишку ещё больше ускориться в беге, почти перейти на спринт. И Том всё-таки нагоняет крестьянина, когда тот старался перепрыгнуть какое-то большое бревно на пути, чем и воспользовался полукровка, быстро набрасываясь и сразу впиваясь грубо своими клыками в чужое горло, прокалывая кожу и сонную артерию, убивая практически в мгновение ока, повалив того на землю, жадно делая несколько глотков крови. Но победную "трапезу" прерывает Уилбур, выходящий из-за дерева и непонятно когда успевший добраться до юноши, медленно делая хлопки ладонями, гордый за Тома, улыбаясь ему. — вау, вот это да, Томс, — поистине дивясь тому, что сделал парнишка, все ещё продолжал хлопать в ладоши вампир, смотря на того в восхищением, — наверное, надо было тебе сразу дать на кого-то поохотиться. Но ты и так очень большой умница! — подойдя к тому ближе, ещё шире улыбнулся Уилл. И наклонившись, потрепал по и так лохматым кудрям парнишки, не переставая лыбиться. — что.. что это было? Я как будто был.. не я, — пытался составить членораздельное предложение Томми, все ещё стараясь отдышаться после погони за своей "едой", пока ещё не осознавая, что с собственных губ текут реки чужой теплой крови. — это нормально, мой цветок. Ты просто проголодался и другая часть тебя, вампирская, и захотела именно крови, из-за чего сработал инстинкт охотника, — спокойно все разъяснил Тому Уилбур, поглаживая его по щеке, затем проводя большим пальцем по губам, размазывая чужую кровь немного по лицу юноши, после чего мальчик только понял, что выпил крови этого, теперь уже мертвого, человека. И от сильного шока даже потерял сознание, обмякнув в руках Уилла и не почувствовав, как его подняли на руки в свадебном стиле и куда-то понесли, оставив бренное тело мертвого мужчины так и лежать в луже собственной крови на земле. .... .. * * * .... .. По заросшему плющом и мху особняку разносится приглушенная и тихая мелодия, которая мирно лилась по всем просторным коридорам и лестничным пролетам, которую кто-то играл на фортепиано. Она была такая спокойная, размеренная, немного грустная, в минорных тонах, но иногда набирала величественные, заставляющие сердце трепетать от красоты музыки, обороты. Но затем все снова становилось спокойно, плавно, тихо... Мелодия текла по мрачному огромному дому вампира, как сонная и умиротворенная река, заполняя каждое место своим звучанием. И юноша, с пушистыми волосами цвета пшена, спустя какое-то время все же проснулся от музыки, доносящейся откуда-то из глубины особняка. С недовольным и потревоженным хриплым мычанием Томми поднимается с кровати, на которую кто-то, по всей видимости Уилл, уложил его в спальне самого вампира. Встав в полный рост, чуть пошатнувшись от того, что в глазах резко потемнело, полукровка почувствовал странную боль не только в голове, но ещё и в шее, из-за чего рука естественным образом притронулась к болящему месту, ощупывая какие-то недавно затянувшиеся ранки от больших острых клыков на его изгибе шее и плеча. Томс немного напрягся, когда понял, что это укус вампира. Уилбур выпил его крови, пока он был в отключке? Вот же зараза такая, не мог потерпеть, пока Томми очнётся и либо даст выпить, либо нет. Но скорее всего даже если бы парнишка и не дал, кровосос бы нашел решение, как все же того уболтать. Но перестав слишком долго копаться в своих размышлениях, Томми тряхнул головой и отправился на выход из комнаты, тихо шагая по полу, стараясь не наступать на скрипящие половицы. И словно мышка тихо шел по темному мягкому ковру в большом коридоре, двигаясь в ту сторону, откуда исходила музыка. И вот, доходя до последнего, четвертого этажа этого особняка, юноша осматривает бегло взглядом большой зал, который был весь практически захвачен природой: на полу расстилалась трава и росли аккуратные нежные полевые цветы, что было довольно странно для этого места, но не делало его хуже. Наоборот, тут, в ночи, освещаемые только совсем лёгким светом светло-голубой луны, цветы выглядели волшебными и такими, словно тут всегда и должны были расти. На стенах и по колоннам также рос мох и плющ, извиваясь в красивых формах и доходя до самого высокого потолка, где висела красивая большая черная люстра с давно потухшими и сгоревшими свечами. И в самом центре, ближе к огромным готическим окнам стоял черное фортепиано, покрытие которого слегка поблескивало от света луны, которая была видна за немного потрескавшиеся стеклом. И за самим изящным и нежным музыкальном инструментом сидел каштанововолосый вампир в белой рубахе, с прошивками из золотой нити, и с большими рукавами. В одном ухе же красовалась серёжка с красным бриллиантом, который так же поблескивал. Уилбур выглядел ещё более красивым в свете луны, когда его пальцы аккуратно и с поражающей точностью двигались по белоснежным клавишам музыкального инструмента, создавая трогающую до души мелодию. Как.. как что-то ужасное может быть настолько прекрасным? Люди привыкли звать все, что не похоже на них, чем-то чудовищным и ужасным, тем более, когда это может погубить их жизнь. Вампиры в большинстве случаев убивают людей, высасывая всю их кровь, из-за чего народ и прозвал этих существ монстрами. Но.. даже у таких "ночных тварей" есть душа и чувства. Уилл сейчас выглядел таким волшебным и открытым, играя музыку на фортепиано, двигаясь немного из стороны в сторону с самой мелодией с закрытыми глазами. И перед ним не было нот, и может быть, мужчина просто импровизировал. И даже если и так, то это было.. просто превосходно. — знаешь, цветок, а я ведь когда-то был человеком, — слегка тише играя на инструменте, просто вдруг заговорил Уилл, даже не оборачиваясь на Тома, и так услышав его приход, из-за чего мальчик вздрогнул сначала из-за того, что с ним неожиданно заговорили, а потом и из-за самих слов кровопийцы. — человеком?.. — почти прошептал Томми, взволнованно и непонимающе глядя на Уилбура, когда тот мягко свёл мелодию на нет, убирая от клавиш руки и сидя пару секунд в раздумьях, а затем аккуратно встал с мягкого стула, который был специально для самого фортепиано, направляясь в сторону парнишки. — человеком, — кивнул в знак подтверждения своих слов вампир, подходя ещё ближе к юноше, смотря на него сверху вниз своими алыми глазами, в которых мельком можно было заметить теплый карий оттенок, как у человеческого глаза. Но моргнув и приглядевшись, Томс понял, что глаза того все ещё были алыми, словно кровь, — я мертв больше тысячи лет, цветок, — продолжил говорить после небольшой паузы Уилбур, осторожно поднимая руку и прикладывая ее к теплой щеке Томми, поглаживая большим пальцем, смотря на того с нескрываемой лаской и нежностью в глазах, — но когда-то я правда был человеком... Знаешь, ведь все вампиры — это не только рождённые, сразу с клыками и красными глазами. Вампирами могут стать самоубийцы, преступники, или умершие преждевременной смертью, — пояснил тому Уилл, беря личико юноши уже в обе свои руки и смотря точно в красно-голубые глаза. Шатен все ещё так же восхищался тем, какими гетерохромическими были радужки глаз Томми. Разве не чудо? Конечно чудо, — и как ты думаешь, кем я был? — позже решил задать вопрос младшему Уилбур, мягко улыбаясь. — о.. ох... Я даже не знаю, — честно ответил и пожал слегка плечами парнишка, не отводя взгляда от чужих красивых красных глаз, утопая в них, кажется, так же, как и Уилбур в его глазах. — самоубийцей, — признался Уилбур, вскрывая немного правды о себе, — знаешь, в прошлой жизни меня оставила моя бывшая любовь. А я не выдержал разлуки, так как сильно любил, и бросился под поезд, — слегка хихикнул вампир, словно это была забавная шутка, отпуская лицо юноши, вместо этого беря того за руки и переплетая друг с другом пальцы, видя, настолько его кожа была бледнее кожи Тома, — но не беспокойся, сейчас я возненавидел ее, — имел в виду свою бывшую пассию Уилбур, — сейчас она давно в гробу, — затем немного жутковато улыбнулся старший и его зрачки расширились от того, что он просто упивался удовольствием из-за того, что мерзкий человек был погреблён под землю на несколько метров им саморучно, к тому же весь изуродованный до неузнаваемости. И Томми внимательно того слушал, даже не осознавая этого, но задерживая дыхание, чувствуя, как стынет в жилах его кровь от слов вампира. Но и сама история так-то была очень грустной, пускай Уилл ее и рассказывал так легко. Наверное, в то время ему было очень трудно и тяжело. — хочешь, я покажу тебе гроб, где раньше лежало мое мертвое тело?