Сингенезофобия

      Люди часто говорят, что путь к выздоровлению может быть долгим и опасным, обстоятельства которого могут варьироваться от такой мелочи, как автомобильная авария, до борьбы с ПТСР. Часто утверждается, что физические травмы могут заживать с течением времени, даже если рана приводит к потере пальца или конечности. Это звучит правдоподобно, поскольку, хотя шок от потери правой или левой руки может быть изнурительным, вы в конечном итоге научитесь справляться с этим физическим ограничением и продолжать жить своей жизнью. Если говорить про психологические травмы…то они заживают гораздо дольше. Вы видели или слышали истории о солдатах, возвращающихся домой из Ирака или Афганистана, пройдя через невообразимый ад, которым всегда была сама война. Это может быть связано с такими действиями, как взрыв самодельной взрывчатки, убийство вашего друга прямо перед вашими глазами, совершение немыслимого убийства ребёнка-солдата и т.д. Но это самые простые примеры. Даже обычные люди могут страдать от той или иной формы психологической травмы, будь то от незаконного вторжения в дом, серьёзного несчастного случая или в случае с одним беловолосым мальчиком: тяжёлый случай травмы, подобной которой он никогда не испытывал до одного воскресного дня.       Лауды, и даже Клайд, надеются, что однажды эта травма исчезнет; хотя шансы на то, что такое событие произойдет, кажутся маловероятными с течением дней. Не помогало и то, что было совершенно ясно, что у каждого в семье были какие-то личные демоны, с которыми нужно было разобраться. Но в этот момент, несмотря на то, как неловко было Лаудам обсуждать свои чувства или приходить к выводу, что с ними что-то не так, было одно, в чём они все могли согласиться: они были в этом вместе и доведут это до конца.       Вернувшись домой в воскресенье, Рита сообщила Линн-старшему о том, что сказала ей мисс Лопез. Как и мать, отец был не в лучшем расположении духа, услышав, что у всех его детей что-то происходит. Единственным человеком, которого пощадили во всей этой шумихе, была Лили, и в основном из-за её чрезвычайно раннего возраста. Но это само по себе было спорным. 15-месячный младенец, неспособный ничего делать, кроме как наблюдать, как её семья разваливается. Несмотря на свой возраст, Лили быстро училась, поэтому последние полторы недели она презирала своих сестёр. Всякий раз, когда её сестры пытались подержать её, Лили начинала суетиться и хотела, чтобы ее положили; в некоторые ночи она даже предпочитала спать в комнате родителей, чем спать с Лизой. Однако это изменилось после диагноза Линкольна. Никто не был уверен, что вызвало эту перемену. Может быть, это было из-за того, что Лили видела, как Линкольн пострадал, или из-за того, что он случайно подбросил её в воздух во время своей первой панической атаки. Или…она видела, как печально выглядели её сёстры, когда поняли, что Линкольн их боится. В этот момент Лили поняла, что её сестры сожалеют о своих действиях и ненавидят себя за это. Она ещё не могла составлять полные предложения, но если бы она могла…она бы сказала им, что не испытывает к ним ненависти…однако, возможно, она могла бы что-то для них сделать. В конце концов, Лили была единственной сестрой, которой доверял Линкольн.       Что касается родителей, то они решили подождать до понедельника, чтобы обсудить все сеансы, включая свои собственные. Девочкам было дано уведомление до этого дня, из-за чего многие спали беспокойно. В ту ночь в семье царили смешанные эмоции: одни нервничали, а другие хотели пресечь свои проблемы в зародыше. Лиза и Люси чувствовали себя равнодушными, но подумали, что было бы неплохо рассказать про свои внутренние проблемы. Нет нужды говорить, что полдень понедельника был полон откровений и горя…       Не было никаких споров о том, какая история была более удручающей или удивительной, поскольку все были шокированы, услышав, что обсуждалось во время каждого сеанса. Просто невероятно слышать, что у вашей собственной соседки по комнате была серьёзная проблема, но вы никогда не обращали на неё внимания, несмотря на то, что она жила с вами в одной комнате в течение нескольких лет. Начиная со страхов и неуверенности Лори и заканчивая чувством изоляции Лизы, в ту ночь все пролили много слёз. Возможно, единственным человеком, чьи чувства не были слишком удивительными, была Луан, так как она всем рассказала о своей проблеме днём ранее. Потребовалось несколько минут после того, как все высказались, чтобы переварить всю эту информацию. Довольно много сестёр пришли к осознанию того, что у них были похожие проблемы. Люси, Лиза и Лола страдали от изоляции в результате преследования своих интересов, Лори и Лени хотели, чтобы на них смотрели по-разному, Луан и Линн приходилось иметь дело с изрядной долей хулиганов, а Луна и Лана не могли не чувствовать, что они казались самыми «нормальными» из группы. У этих двух девочек, казалось, не было никаких проблем, кроме того факта, что они позволили своему гневу взять верх и полностью уничтожили своего брата. Тем не менее, была проблема, которую они разделяли с другими девочками, когда дело доходило до того, чтобы действовать как одна группа, если что-то вызывало их гнев.       Для родителей слово «разбитое сердце» было слишком мягким. Взрослые чувствовали себя так, как будто кто-то взял их сердца, разбил их молотком на маленькие кусочки, а затем использовал пресс, чтобы посыпать соль на рану. Тот факт, что у их детей было так много проблем, и они были настолько слепы, что не осознавали этого, заставлял их чувствовать, что они действительно были неудачниками как родители, несмотря на то, что Миранда говорила им во время их сеансов. Они могли бы оказать Люси надлежащую помощь, но списали это на фазу, когда это была гораздо более серьёзная проблема, они пытались скрыть тот факт, что продолжали давать таблетки Лени, когда она на самом деле прекрасно осознавала это, и в случае Лолы Рита чувствовала, что несёт ответственность за то, почему у её 6-летнего ребёнка развился такой неприятный характер. И вдобавок ко всему, родителям пришлось признать, что они чувствовали себя ближе к некоторым из своих детей, чем к другим, несмотря на то, что не хотели выбирать любимчиков. Линн-старший провёл 20 минут, не переставая плакать, рассказывая о том, что он был неудачником как отец, в то время как остальные члены семьи пытались его успокоить. Не то чтобы они были в лучшей форме, так как остальные изо всех сил старались сами не заплакать. Вот почему Миранда рекомендовала семье раскрыть это в комфортной обстановке; было бы крайне неловко обсуждать семейные дела в публичной обстановке, чтобы Лауды не хотели, чтобы все странно на них смотрели.       Их психолог также не сказала об этом семье, так как хотела, чтобы они сами во всём разобрались, но в такие моменты приходит один важный урок: когда мост разрушен, его всегда можно восстановить. Это не было произнесено вслух, но если бы Лаудам задали вопрос «Чувствуете ли вы себя ближе друг к другу, чем когда-либо прежде?», ответом было бы единогласное «да». После понедельника жизнь словно вернулась в некогда тихую обитель. В то время как девочки всё ещё не могли многого сделать из-за своих ограничений, они потратили это время, пытаясь наладить родственные связи, которые были напряжёнными в течение довольно долгого времени. Для Люси, поскольку было ясно, что писательство было выходом из её подавленного состояния, Линн-старший решил смягчиться и вернул ей книгу стихов. Последнее, чего он хотел, это чтобы его дочь пошла ещё дальше по спирали, усиленной тем фактом, что отцу напомнили об одном случае, когда он оставил свою маленькую девочку дома одну. Восьмилетняя девочка, не теряя времени, со слезами на глазах обняла своего отца, прежде чем позволила словам вырваться из своей головы на страницы. Остальные вещи Люси всё ещё были на складе, но она могла с этим смириться. Но всё равно не всё было хорошо. Хотя Люси и вправду нравилось разговаривать с Линн больше, чем раньше, но в её стихах было понятно, что её постоянно тянуло к одному члену семьи, которого с ними не было…

***

      «Итак, Линкольн, каково это — наконец-то выбраться из этого места?» — спросил Клайд, складывая кое-что из вещей Линкольна в сумку.       Беловолосый мальчик вздохнул с облегчением, переодеваясь в свою обычную одежду. «Просто рад, что всё наконец-то закончилось…я ненавидел быть прикованным к постели почти неделю. Несмотря на то, что доктор Филипс наконец-то позволил мне немного погулять, когда мой таз был достаточно здоров, я всё ещё чувствовал себя, — Линкольн сделал паузу, сдвинув повязку и немного затянув её на левой руке, чтобы согнуть, прежде чем пытаться вставить указанную конечность в рукав, — В ловушке…наверное? — проворчал Линкольн, пытаясь пошевелить дальше рукой, но в итоге она застряла на полпути. — Эм… — нервно засмеялся он.       «Подожди.» — подошёл Клайд и потянул Линкольна за руку, в то время как Линкольн потянул свою собственную рубашку.       «Ай, ай, АЙ!» — закричал Линкольн, когда его руку наконец-то вытащили. Он нахмурился, глядя на свое сломанную руку. «Думаю, я не смогу полностью её согнуть…»       «Не волнуйся, Линкольн. Хорошая новость в том, что, по крайней мере, это последняя часть тела, которая нуждается в выздоровлении.» — Клайд закинул сумку на плечо. Плохая новость в том, что…такая сломанная рука, как у тебя, может заживать месяцами…ты сказал, что твой локтевой сустав был согнут не в ту сторону, верно?»       Линкольн слегка вздрогнул. «Д-Да…»       »…Ты всё ещё не чувствуешь никакой боли…там, внизу, не так ли?»       Линкольн покачал головой. «Н-не совсем. Ну то есть, наверное, если я буду держать его слишком долго, я почувствую небольшую боль, но по бо́льшей части у меня нет никаких проблем с походом в уборную.»       Клайд поймал своего лучшего друга, уставившегося на его поврежденную конечность, казалось, погружённого в свои мысли. Мальчик в очках знал всё о психическом здоровье Линкольна, и, без сомнения, не помогало то, что ему постоянно напоминали об этом, учитывая, как беловолосый мальчик получил эту травму.       Клайд положил свою руку на плечо Линкольна. «Линкольн, я знаю, что тебе больше больно внутри, чем снаружи. И я знаю, что ты думаешь о…ну, ты знаешь, о ком…но именно поэтому ты возвращаешься домой со мной и моими отцами, помнишь? Они не причинят тебе вреда, пока ты с нами (не то, чтобы я думаю, что они это сделают, так как они явно сожалеют обо всей этой ситуации), но если ты поможешь мне решить мою проблему с Л- — Клайд остановился, прежде чем смог закончить это слово. — Моей возлюбленной, тогда я смогу тебе помочь преодолеть твой страх.»       Линкольн прикусил нижнюю губу. «С-Спасибо, Клайд, я ценю твою помощь, но…я просто… я просто не знаю. Даже после того, как я поговорил с доктором Лопез в воскресенье, я всё ещё продолжаю видеть их в своих снах… — он поднёс руку к голове. — В некоторые ночи я просто бодрствовал, п-потому что я думал, что они могут проникнуть в больницу и навредить мне н-ночью…кроме того, мы пытались помочь тебе забыть мою…старшую с-сестру, но это не сработало…»       «Разве ты не принимал снотворное?» — спросил Клайд.       Линкольн покачал головой. «С-Сначала я принимал их, но…» — на ум пришли воспоминания об одном кошмаре, от которых у него по спине пробежала дрожь.       «Нет, нет, больше ничего не говори. Как говорит доктор Лопез, если ты не хочешь говорить об этом, я не буду тебя принуждать. Итак, — он схватил другую повязку для рук, которая лежала на кровати. — Готов надеть свой новый гипс?»       Линкольн кивнул и начал снимать свой старый гипс. Тот, который он носил, пока лежал в больнице, был простым двойным ремешком, который обхватывал его руку в двух местах. Его новый был полностью чёрным, с одним регулируемым ремешком, который шёл в комплекте с полным гипсом, полностью закрывавшим его руку. Она была гораздо прочнее на случай, если он снова случайно приземлится на больную руку, и он должен был носить её каждый день, пока ему не скажут иначе.       Прежде чем Линн-старший открыл дверь, раздался стук в дверь. «Готовы идти, мальчики?»       «Да, только что закончил всё улаживать.» — сказал Клайд, когда Линкольн закончил регулировать свою новую повязку.       Две недели. Прошло две долгих недели, прежде чем Линкольн смог наконец-то попрощаться с этим местом. Ему приходилось мириться с тем, что он сидел в постели и ничего не делал, ел несвежую пищу (которая, к счастью, закончилась, когда отец начал приносить ему домашнюю еду), а иногда по ночам, когда его оставляли одного, он начинал нервничать. Он был слишком смущён, чтобы признаться в этом, но Линкольн ещё два раза обмочился из-за своих ночных кошмаров. Он никому о них не рассказывал, но его родители могли видеть страдания на его лице. Но пребывание Линкольна в больнице было не таким уж и плохим. В некоторые дни мальчик проводил время, прогуливаясь по больнице по совету своего врача. Это был лучший способ помочь ему заняться физическими упражнениями и поддерживать активность ног. На некоторых из этих прогулок его сопровождал один из его лучших друзей или даже оба, как, например, в среду. Они остановились у детской комнаты, умиляясь перед новорождёнными, так как не могли устоять перед их милотой. Ну, Линкольн и Клайд так и делали, пока Ронни Энн просто стояла рядом с ними, хотя она тоже тайно умилялась. К сожалению, они закончили тем, что разбудили младенцев и вызвали сильный плач, из-за чего у них возникли проблемы.       Как только Линн-старший, Линкольн и Клайд вошли в приёмную, их встретили Говард, Гарольд, Рита и малышка Лили.       «Ооооо, я так счастлива, что ты наконец-то выписываешься отсюда!» — заплакала Рита, обнимая своего сына.       «Да, это лучше, чем сидеть весь день в одной палате.» — ответил Линкольн, обнимая её в ответ.       «О, и пока я не забыла, — Рита достала пару школьных учебников. — Поскольку ты пропустил две недели занятий в школе, мы сообщили твоим учителям, что с тобой произошёл…несчастный случай. Так что у тебя есть всего неделя домашней работы, чтобы наверстать упущенное.»       Линкольн раздражённо вздохнул.       «Не волнуйся, приятель. Я до сих пор помню всё, что мы прошли на этой неделе, хотя тебе придётся написать пару тестов.»       «Наверное, мне следовало этого ожидать…»       «Так вы уверены, что у вас, ребята, всё под контролем?» — спросил Линн отцов Макбрайдов.       «Не волнуйтесь. Мы прекрасно обустроили комнату для гостей, и так как вы привезли кое-что из вещей Линки, он в мгновение ока почувствует себя, как дома.» — гордо заявил Гарольд.       «Я надеюсь, что это подходящий термин для этой фразы…» — c тревогой заявил отец Лауд.       «Не волнуйся, Линн. Если Линкольну приснятся какие-нибудь кошмары, у нас есть кое-что, что могло бы помочь. Оно отлично работает с Клайдом.» — съязвил Говард.       «Он всегда сразу засыпал, когда мы пели ему эту колыбельную.» — согласился Гарольд. Линкольн в недоумении посмотрел на Клайда, который в ответ лишь нервно улыбнулся.       «Так…к-как долго мне придётся оставаться у Макбрайдов?» — спросил пепельноволосый ребёнок.       «Столько, сколько тебе нужно, Линкольн. Мы просто не можем рисковать тем, что ты снова причинишь себе боль…к тому же, я думаю, что нахождение в доме может привести к тому, что твои «проблемы» снова обострятся.» — указал Линн.       «Н-но…что, если кто-то проберётся в дом и попытается з-затащить меня обратно?..» — с беспокойством спросил Линкольн.       «Линкольн… — заговорила Рита. — Больше никто и никогда не причинит тебе вреда. Мы позаботимся об этом…»       Серьёзного выражения лица матери было достаточно, чтобы успокоить его нервы. «Х-хорошо. Спасибо, мам.» — Линкольн снова обнял её.       На больничной стоянке стояла Фурзилла, с которой был хорошо виден главный вход. Внутри машины сидели 9 пассажиров, которые, как ястребы, смотрели вперёд. Прошло 30 минут с тех пор, как родители Лауды вошли внутрь, и девочкам не терпелось увидеть, как их брат вернулся в нормальное состояние. Ну, настолько нормальным, насколько это было возможно. Рита и Линн-старший не решались пойти вместе с остальными своими дочерями, но они пообещали остаться в машине, так как вероятность того, что Линкольн даже услышит их, может повергнуть его в панику.       «Почему так долго? Я думала, что этот глупый доктор сказал, что Линки достаточно выздоровел, чтобы выписаться!» — проворчала Лола, её терпение иссякало.       Лиза подышала немного тёплым воздухом на свои очки, чтобы протереть их. «Расслабься, дорогая сестра. Даже если Линкольна официально выписали, в среднем пациенту требуется до часа, прежде чем он будет готов покинуть больницу.»       «Дверь открывается! — крикнула Лени. — Это он?! — к её ужасу, это была очередная семья, гулявшая с пожилым родственником. — Неважно…»       «Чувихи, просто потерпите. Младший братец выйдет оттуда в мгновение ока. К тому же…я не думаю, что мы были слишком жестоки с ним…» — предложила Луна.       «Ну что ж…наверное, всё могло быть намного хуже. Видели некоторые травмы, которые я получила, занимаясь спортом?» — добавила Линн.       «Верно. Он не был в гипсе на всё тело.» — промычала Люси.       Лори тихо вздохнула. «Да, но у него всё равно отсутствуют клык, коренной зуб и резец. Я удивлена, что никто из нас не выбила ему отколотый зуб.»       Услышав это, Лола опустилась на своё место. Еще через несколько минут терпение девочек наконец-то было вознаграждено. Пригнувшись на своих сиденьях, они подняли головы ровно настолько, чтобы хорошенько выглянуть в окно. Линкольн был с их родителями и Макбрайдами, и мальчик, похоже, прощался с Лили. Девочки были рады, что большинство его травм наконец-то исцелились, единственной «очевидной» осталась его рука. Линн виновато посмотрела в пол, зная, что её брат будет ходить с такой рукой в течение нескольких недель. Они не могли винить свою сестру за то, что она такая милая, и немного завидовали тому, что Лили была единственной сестрой, которой разрешалось находиться на расстоянии плевка от Линкольна.       Вскоре семьи разошлись в разные стороны. Макбрайды припарковались дальше, забрав с собой Линкольна. Сёстры продолжали наблюдать за ними, пока они не скрылись из виду, едва обращая внимание на своих родителей, возвращающихся к машине. Рита пристегнула Лили ремнями к её детскому креслу, пока Линн-старший заводил машину.       «Ну так… — начала Лори. — Как он?»       «Хорошая новость в том, что физически он в полном порядке. Ему просто нужно носить этот гипс ещё месяц.» — ответила Рита, заканчивая пристёгивать Лили, прежде чем сесть на переднее пассажирское сиденье.       «Плохая новость в том, что…ему всё ещё снятся кошмары… — закончил отец. — И я не уверен в этом, но я думаю, что его присутствие где-то рядом с нашим домом может привести Линкольна в панику.»       «Ну, по крайней мере, теперь, когда он выписался, он может поговорить с доктором Лопез, верно?» — предложила Лана.       «Это правда. Мне нужно позвонить и договориться о встрече. — Рита достала свой телефон из сумочки. — Но я не думаю, что она сможет встретиться с ним в эти выходные, так как…у неё всё расписано.»       «Мама, ты сказала Линкольну, что я взяла на себя смелость закончить его учебную работу в его отсутствие?» — спросила Лиза.       «Нет. По словам мисс Лопез, он был довольно «неуверенным», когда она попыталась убедить его, что его страхи были только в его голове. Я не уверена, о чём именно думает Линкольн, когда речь заходит о вас, девочки, но, похоже, он вам не доверяет…даже если вы скажете ему, что сожалеете…» — ответила Рита.       Луна поднесла руку к лицу и тихо вздохнула. «Отлично…даже если мы извинимся перед братцем, он просто подумает, что мы ему лжём. Как мы должны помочь Линкольну преодолеть свой страх, когда он «запрограммирован на самоуничтожение»?»       «Если он не может видеть нас лично, то можем ли мы, типа, поговорить с ним по телефону?» — спросила Лени.       У всех глаза расширились от этого предложения. Это казалось разумной идеей. Общение с кем-то по телефону может обеспечить бо́льшую безопасность, чем встреча с кем-то лицом к лицу. Когда Линн попыталась заговорить с ним, он потерял самообладание только из-за того, что она подошла к нему слишком близко. Но он казался спокойным, когда она была на приличном расстоянии.       «Хмм… — Линн-старший почесал подбородок. — Это может сработать, но мы не уверены, поможет ли это. Я думаю, было бы лучше подождать, пока доктор Лопез не получит хорошее представление о том, как мы можем справиться с этим. И кстати об этом, поскольку сегодня выходные… Линн, Люси, Лола и Лана, то, что я собираюсь сказать, очень важно.»       Все четыре девочки пристально смотрели на своего отца.       «Поскольку Линкольн снова будет ходить в школу, я хочу, чтобы вы, девочки, убедились, что он вас не увидит и не услышит. Мы не хотим сделать его параноиком…ну, в бо́льшей степени, чем он мог бы быть, поскольку вы все учитесь в одной школе.»       «Да, папа.» — все они согласились.       «Прятаться от Линкольна для меня не будет проблемой, — заявила Люси. — А вы 3, с другой стороны…»       «Что ты хочешь этим сказать?» — раздражённым тоном сказала Лола.       «Ну, Лола, ты можешь быть довольно шумной, и тебе всегда нравится давать о себе знать. То же самое можно сказать и про Линн, а Лана…ну, она может быть в порядке, если Линкольн не будет подходить ни к каким мусорным бакам или контейнерам.» — отметила 8-летняя девочка.       «Это будет трудно, так как мне не позволено быть грязной.» — указала Лана.       «Я не могу сказать, что мы с тишиной хорошие друзья. — Линн была ошеломлена. — Но я не хочу, чтобы братан думал, что я попытаюсь сломать ему здоровую руку…»       «Но что я должна делать?» — захныкала бывшая принцесса.       Лана одарила свою близняшку лёгкой ухмылкой. «Иногда ты должна выйти из своей зоны комфорта, сестрёнка.»       Глаза Лолы расширились. Она вспомнила, когда в последний раз Лана говорила ей именно эти слова. «Ооооо, нет! Я точно НЕ собираюсь делать то, что ты предлагаешь!»       «Я просто говорю, что если ты не сможешь спрятаться в шкафчике или уборной, то тебе нужно где-то спрятаться.»       Лола заворчала от гнева, прежде чем вздохнуть в знак поражения. «Хорошо…но только потому, что я люблю Линкольна…»

***

      Добравшись до дома, Макбрайды быстро поселили белоголового мальчика. Бо́льшая часть его вещей уже была там, так что это было немного похоже на его комнату своего дома, хотя и намного больше и гораздо больше свободного места. Линкольн проводил бо́льшую часть своего времени, роясь в чемоданах, чтобы положить нижнее бельё в комод, а одежду — в шкаф. Он даже нашёл свои красные, с 1 миллионом ниток, победные трусы. Линкольн улыбнулся, вспомнив, как он получил упомянутое нижнее белье. К сожалению, это был один из немногих случаев, когда его 6-летняя сестра чувствовала жалость к нему. С опечаленным видом он положил нижнее бельё в комод, прежде чем услышал мурлыкающий звук.       Повернувшись к двери, Линкольн встретился взглядом с любимой кошкой Клайда — Клеопатрой. Мальчик занервничал, узнав её. В отличие от своей младшей сестры, Клеопатра была известна своей…вспыльчивостью. Она, безусловно, подтвердила эти слова, когда Линкольн в последний раз посетил их дом. Лечить царапины от когтей был определённо не самый приятный момент, и он даже не сделал ничего, что могло бы вывести её из себя. Домашняя кошка вошла в спальню, с поднятым хвостом вверх. Линкольн стоял совершенно неподвижно, опасаясь, что малейшее движение может вызвать у неё раздражение. Или он думал, что если не будет двигаться, она его не увидит. Однако, подобные вещи работают только в фильмах.       К счастью, подозрение Линкольна было ошибочным. Клеопатра просто подошла к нему и потёрлась головой о его ногу. Мальчик улыбнулся, видя, что она просто пытается быть дружелюбной.       «Оу. Ты не такая уж и плохая кошечка, да?» — он опустился на колени, поглаживая её по голове и спине. Клеопатра мяукнула в ответ.       «Эй, Линкольн! «ААООУ!» вот-вот начнётся! — из коридора позвал Клайд. — Ты идёшь?»       «О да!» — мальчик бросился вслед за своим лучшим другом.       Остаток дня прошёл так же, как и в любой другой выходной. Мальчики смотрели свои любимые шоу и обсуждали некоторые комиксы «Супер Умника». В какой-то момент Линкольн заметил, что уже поздно, и ему почти захотелось сказать, что ему нужно домой. Конечно, это было по привычке, так как он быстро напомнил себе, что остаётся на ночь. Ужин был ещё одним радостным событием. Линкольн не был уверен, чья стряпня лучше. Он считал своего отца профессиональным шеф-поваром, но Говард точно знал, как приготовить жаркое. Кроме того, было приятно съесть что-то ещё, кроме суккоташа, которая готовится каждую субботу.       Только после нескольких часов игры (с 20-минутными перерывами между ними) Линкольн наконец-то устал настолько, чтобы лечь спать. Клайд пожелал ему спокойной ночи, предварительно убедившись, что с Линкольном всё будет в порядке, пока он спит. Честно говоря, Линкольн и сам был не слишком уверен. Лишь в несколько ночей ему удавалось нормально выспаться без того, чтобы какой-нибудь кошмар не разбудил его, и он надеялся, что это будет одна из таких ночей. Надев пижаму, Линкольн выключил свет и лёг на кровать. Клеопатра сидела на подоконнике, глядя на тёмные улицы. Мальчик со сколотым зубом смотрел в потолок, казалось, часами, даже когда его зрение начало расплываться в усталых глазах.       В течение нескольких часов Линкольн тихо похрапывал, устраиваясь поудобнее. Но чего он не заметил, так это того, что его кровать начала неуклонно раскачиваться взад-вперёд. Раскачивание стало усиливаться, и что-то мокрое начало попадать Линкольну на лицо. Сначала это только немного раздражало его, поэтому мальчик просто почесал лицо, не открывая глаз. Вскоре он полностью открыл их, когда что-то холодное окатило его и кровать.       «БОЖЕ! — закричал Линкольн от внезапного вмешательства в его сон. Вытирая лицо, он огляделся и обнаружил, что его кровать находится посреди океана…в не менее бушующем шторме. — Ч-Что?!.. Как я п-попал сюда?!»       «Мне нужна от тебя ещё одна услуга.» — раздался чей-то голос. Оглядевшись, Линкольн увидел неподалеку от того места, где он находился, нечто похожее на исследовательский корабль.       Страх в глазах Линкольна был ясен как божий день. Его зрачки сузились до максимума, а глаза стали настолько большими, насколько это было возможно. «Л-Лиза?..»       Упомянутая девочка стояла, облокотившись на перила корабля. «Да. Ты мне нужен для ещё одного теста, мой дорогой брат. Видишь ли, я случайно превратила остальных наших сестёр в водных обитателей, и пока я пытаюсь найти способ обратить вспять последствия, я должна кормить их.»       «Н-Ну, ты не можешь накормить их кормом для рыб из з-зоомагазина?»       «Отрицательно. Такие слабые питательные вещества не обеспечили бы их достаточным количеством пищи, поэтому им нужна более крупная добыча для питания. Особенно кое-что… — голос Лизы стал зловещим. — Размером с человека.»       «Ч-Чт-?» — Линкольн вздрогнул, прежде чем что-то ударилось о кровать. Оглянувшись, мальчик увидел маленький серый плавник, торчащий из воды.       «О, и я должна упомянуть: им нравится, когда их добыча сопротивляется.» — добавила Лиза.       Через несколько секунд маленькая акула, похожая на Лолу, выпрыгнула из воды, оскалив зубы. Линкольн закричал и пригнулся, позволив рыбе пройти всего в нескольких сантиметрах от его лица. Другая акула, на этот раз немного крупнее, наполовину выпрыгнула из воды. Она была полностью чёрной с красными демоническими глазами. Если Линкольну нужно было угадать, то это, вероятно, была Люси. «Люси» металась взад и вперёд, пытаясь укусить Линкольна, прежде чем вонзить зубы в кровать. Акула откусила и унесла с собой часть рамы.       «ТЫ ПРЕВРАТИЛА ИХ В АКУЛ?!»       «Эх, — пожала плечами Лиза. — Я хотела превратить их в осьминогов, но ДНК акулы была более доступной.» Линкольн изо всех сил держался за один из столбиков кровати, поскольку волны становились всё более активными. Ещё несколько акул атаковали кровать, пытаясь её опрокинуть. Одна из них врезалась в изголовье кровати, заставив его упасть обратно на переднюю часть кровати. Линкольну удалось ухватиться за подножку, прежде чем оказаться в бьющихся волнах. Он слегка прищурился, когда увидел, что что-то приближается. Это была другая акула, которая заставила мальчика закричать, когда он бросился в противоположном направлении. Упомянутая акула была похожа на Луну, которая полностью откусила то место, где была голова Линкольна.       «Почему Лиза?! Что я сделал, чтобы заслужить всё это?!»       «О, я думаю, ты знаешь ответ на этот вопрос. — сказала Лиза, вертя ручку в пальцах. — Обычно я собираю людей, по которым не будут скучать, чтобы накормить девочек. Ты не исключение.»       Ещё одна акула выпрыгнула из воды и приземлилась на кровать. Эта была очень похожа на Лори, которая щёлкала зубами во все стороны, извиваясь, пытаясь дотянуться до своего лакомого кусочка. Линкольн схватил одну из подушек на кровати и отчаянно бил «Лори» мягким предметом. Это мало что дало, кроме как разозлило её. «Лори» схватила подушку и разорвала её в клочья. Она собиралась укусить Линкольна за ногу, когда одна из её «сестёр» врезалась в нижнюю часть кровати, заставив её обратно упасть в воду. Сопли и слёзы текли по лицу Линкольна, пока натиск смерти продолжал терзать его.       «П-Просто почему?! Почему это должен быть я?! То, что я сделал, было просто несчастным случаем!»       Лиза усмехнулась. «Ой, прошу, дорогой мальчик. Несчастных случаев не бывает.»       «Послушай, Лиза! Я сделаю всё, что ты захочешь! Я-я не хочу умирать!» — взмолился Линкольн.       «Говоришь, всё, что я захочу? — 4-летняя девочка посмотрела на своего брата. — Тогда сделай мне одолжение, смирись…» — сказала она мрачным, безразличным тоном.       Сразу же после этих предложений, по кровати был нанесён удар с достаточной силой, чтобы полностью сломать раму. Линкольн закричал от ужаса, когда его отбросило в сторону, и через несколько секунд он приземлился в тёмные, мрачные воды. Мальчик вынырнул на поверхность так быстро, как только мог, выплёвывая воду, которую случайно вдохнул. 11-летний мальчик тяжело дышал, прежде чем на него обрушилась большая волна, дезориентировав его, когда он закружился под водой. Как только Линкольн попытался остановиться, он закричал от боли, когда что-то впилось ему в правую руку. Акула «Лени» схватила его и пыталась оторвать ему конечность.       «ОТПУСТИ МЕНЯ! ПОЖАЛУЙСТА, ОТПУСТИ!» — в отчаянии закричал Линкольн.       Его вытащили обратно на поверхность, а затем буквально швырнули в сторону. Когда это произошло, Линкольн услышал отчётливый звук ломаемой и разрываемой плоти и костей. Он перевернулся в воздухе, прежде чем снова приземлиться в воду.       Посмотрев направо, мальчик с ужасом увидел, что всей его правой руки не стало, остались только болтающиеся кусочки плоти. Его кровь полилась в воду, позволив другим акулам узнать его позицию. Линкольн был полностью беззащитен перед тем, что должно было произойти. Его единственная рабочая рука исчезла, он не мог использовать левую руку, так как она всё ещё была в гипсе, и единственное, что он мог сделать, это сосредоточиться на попытке удержаться на плаву.       «К-Кто-нибудь…п-помогите…» — слабым голосом сказал Линкольн, потеря крови начала сказываться на нём. Он не знал, что первым его убьёт: утопление или быть разорванным на куски.       Похоже, это было последнее, что сказал Линкольн, так как акула «Луан» бросилась на него и укусила за бок, заставив Линкольна закричать в агонии. Она потащила его под воду, пузырьки воздуха мальчика оставляли за собой след. По мере того, как другие акулы приближались, обзор Линкольна становился всё темнее, и он начал терять сознание. Слёзы потекли из его глаз, когда хищники бросились на добычу. Как раз в тот момент, когда несколько рядов зубов были готовы сожрать его, Линкольн почувствовал, как что-то твёрдое ударило его спереди.

***

      Линкольн застонал от боли, медленно открывая глаза. Он снова оказался в гостевой комнате Макбрайдов, но на полу. Клеопатра странно посмотрела на него с кровати, наблюдая, как мальчик закатил истерику во сне, прежде чем соскользнуть с матраса. Линкольн перекатился на спину, боль пронзила его правую руку и несколько секунд ещё пульсировала. По крайней мере, это было подтверждением того, что он всё ещё был цел и невредим. Линкольн начал немного шмыгать носом, когда подумал об этом травмирующем опыте. Он должен был признать, что это был, наверное, его самый странный сон на данный момент, но он был связан с последним, который он видел, с точки зрения чистого ужаса. Слёзы потекли по лицу беловолосого мальчика, прежде чем Линкольн свернулся калачиком на полу и начал тихо плакать. Казалось, он просто никак не мог отдохнуть. Всё, чего он хотел — это нормально выспаться ночью, но он не мог даже этого сделать, прежде чем его разум начинал играть с ним злые шутки. Клеопатра спрыгнула с кровати и потёрлась головой о плечо Линкольна, пытаясь успокоить его.       Его плач стал достаточно громкими, чтобы разбудить Клайда и его отцов, если они не проснулись от внезапного удара об пол. Открыв дверь, они увидели Линкольна, свернувшегося калачиком на полу, его простыни и подушка были беспорядочно повсюду разбросаны, и бедный мальчик позволил своей беспокойной душе излиться в мир. Клайд быстро подошёл, чтобы спросить своего друга, всё ли с ним в порядке, но Линкольн не ответил. Следующие несколько часов были потрачены на то, чтобы вытащить испуганного ребенка из приступа плача…