море с карамелью

      пока она смотрела на меня своими карамельными глазами, я хотел видеть море.       я пришёл домой без прежней радости возвращению. нет, конечно, я был рад наконец завалиться на диван и отдохнуть после тяжёлого рабочего дня, но я не хотел лежать с ней в обнимку.              Ира, конечно, дарила мне заботу и любовь, в которой я так отчаянно нуждался, но я не хотел. я не хотел получать это от неё.       она давно перестала быть для меня той самой, с которой и в огонь, и в воду, и даже в медные трубы. она стала посредственностью, привычкой, которая зарождалась на протяжении уже четырёх лет, но так внезапно перестала быть нужной.       я больше не любил Иру. она не была отдушиной после тяжёлых дней и не была больше радостью в моих глазах, нет. Ира была моим отчаянием и моей личной болью.       когда она звала меня пойти за ней, я хотел к воде.       Ира варила мне сладкий кофе по утрам, но слишком часто он отдавал вкусом гари. она слишком любила Гарри Поттера, который мне уже надоел, хотя это были мои любимые фильмы. она не требовала от меня буквально ничего, это меня радовало. она отдавала мне всю себя, но я в ней больше не нуждался. я не хотел игры в одни ворота, особенно если эти ворота не мои. она любила показывать мне свою новую стрижку, а я даже не видел что изменилось.       пока она показывала мне свой новый блонд, я хотел видеть чёрную смоль.       Ира улыбалась мне так приторно сладко. в какой-то момент я подумал о том, что у меня появится сахарный диабет от её вида. потому что ничего не бывает без последствий.       когда мы расставались она не устраивала скандалов, не кричала и даже не плакала. просто сказала, что ещё давно всё поняла, правда, попросила поцелуй на прощание. но он остался фантомным касанием на губах. после чего она собрала вещи и ушла. все вещи за раз. она сказала, что удалит мой номер со своего телефона и посоветовала мне сделать то же самое.       я удалил. счёл это за её последнее желание, касаясь подушечками пальцев тонкой кожи на губах. на секунду промелькнула мысль вернуть её, но я быстро её отмёл. она не заслуживает страданий.       когда она ушла, вода и море стали для меня открытыми. я был свободен.       я зашёл в офис с каменным лицом. я не был грустным, но и счастливым меня назвать было сложно. я привык просыпаться рядом с Ирой, или, хотя бы, тёплой второй стороной кровати. Ира ещё включала музыку по утрам, танцевала и пела. я не скажу, что пела она плохо. совсем нет. её голос первое время звучал по-ангельски. потом привычным. а ещё никто не варил кофе утром, поэтому в квартире пахло только табаком. но в целом я думаю, что привыкну к запаху пустоты и одиночества.       потому что моё море не позволит мне в нём утонуть.       но он улыбался мне каждый раз, когда я заходил в гримерку или просто мы пересекались взглядами. мне кажется, что мы похоже друг на друга смотрим. такие две влюблённые нищенки. и мне кажется, это видели все. кроме него, конечно. он, по-моему, вообще живёт в своём шикарном мире, где всё хорошо и он видит только, что хочет видеть. на самом деле я им очень горжусь. после расставания с Ниной он научил меня правильно расставлять приоритеты и выбирать себя. я очень ему за это благодарен.       он стал моим личным путеводителем и помощником в отношениях, но я понимал, что не могу обратиться за помощью в отношениях с ним.       штиль на моём море сменился бурей и штормом.       Арс начал проявлять ко мне знаки внимания. и не подумайте, что я какой-то там дурак и просто пытаюсь думать о лучшем, нет. я просто вижу что происходит. он любил звать меня в театры, а я соглашался и всё свободное время посвящал ему.       один раз он даже коснулся моей руки во время пьесы, хотел убрать, но я не позволил. так мы и просидели до самого конца, позднее сделав вид, что ничего не произошло.       я рвался вперёд с берега, желая утонуть в глубине моей воды, и море медленно для меня открывалось.       всё чаще, если он оставался в Москве, то обязательно у меня. Серёжа даже начал обижаться, но как хороший друг всё понимал и принимал. я всегда считал Серёжу хорошим человеком.       на ночёвках мы обычно смотрели фильмы, ели попкорн и пили газировку, потому что Арсений тогда пил какие-то таблетки, которые нельзя смешивать с алкоголем. так мы пили бы пиво.       во время очередного такого киновечера я уснул, сложив голову на его плечо. а проснулся в его объятиях. он тогда ещё впервые назвал меня котом и мило чмокнул в лоб.       моё море наконец позволило мне в нём тонуть.       и я тонул.