И всё, что связано, никогда не разорвет свою связь. Если есть хоть какие-то трещины, которые смогут отдалить связанное, нити определенно не разорвутся.
Всё вернется на круги своя, и круг между связанным замкнется, повесится замок и ключ выбросится в потоке их связи.
Выписывая эти странные для самой себя слова на пергаменте, Селина расписывала размашистыми линиями каждую букву, подделывая данные фразы на французский лад. Задумчивость серой тучкой витала над ней. Девушка не родилась во Франции, отчего французский знала исключительно благодаря учебникам и репетиторам, и корней у нее парижских не было от роду, но каждый прохожий в Бордо называл местной. Этакая французская англичанка, которая душевно отражала всю плаксивость Лондона. Одна рука медленно вырисовала буквы, а другая — подпирала подбородок, выражая всю отдаленность от окружающего мира, пока кто-то громко не кашлянул и не вышвырнул ее обратно в душную таверну, где она на полставки работала барменом. — Филонишь? — ее сменщик толкнул ее плечом о плечо, отчего ручка сделала дрожащую линию, и из-за этого вся эстетика цитаты поплыла. Недовольно покосившись на парня испанской внешности, она выпрямилась, скомкала листок и отчаянно вздохнула, понимая, что ее смена быстро пролетела, и ей стоило снова возвращаться в ее маленький ад под названием дом, где ее ждал ненавидящий ее человек. — А что еще мне делать? — Варить кофе и чай иностранцам, не? — он лукаво улыбнулся и бедром как бы невзначай подтолкнул ее бедро и всё тело к выходу с рабочего места. — Так уж и быть я тебя подменю. Селина фыркнула и поспешила снять свой фартук, да и вообще удалиться из этого ужасного места. Всё также витая в облаках, она накинула пуховик и вдохнула свежий морозный воздух предстоящего Рождества, выйдя на узкую улочку, заполненную кишащими туристами. Небо заволокло серо-белой дымкой, и неспешно начал падать мокрый снег, на секунду задерживаясь в рыже-каштановых волосах девушки. Дул несильный ветер, отчего щеки немного жгло. И температура на несколько градусов снизилась к концу дня. Пришлось нацепить вязанную шапку себе чуть ли не на глаза и потопать в сторону квартиры. Ноги невольно подкашивались, лишь голова заполнялась мыслью, что ей предстоит увидеть Джейка, которого она бездушно задела, а потом ещё и оскорбила, вылетая из дома на работу. Девушка боялась идти домой, не знала, что говорить в затянувшейся напряженной тишине, и не придумала ничего лучше, как заскочить в продуктовый магазин и накупить вкусностей в канун волшебного праздника, а там, проскользнув пару отделов в торговом центре, она, поддавшись искушению, купила пару скромных подарков. Джейк приехал погостить и скрыться от правительства неделю назад, но в доме будто его никогда и не было. Общались они всегда сквозь переписки, чтобы его преследователи не подумали, что он находится именно у этой девушки, счастьем было если молодой человек соизволил выйти на кухню из выделенной ему комнаты и просто напросто взглянуть в ее сторону. Селину такое поведение неимоверно бесило, потому что ещё две недели назад он приглашал ее в китайский ресторан, а сейчас напрочь забывал про ее существование, хоть и разделяла их всего одна стенка. Теперь добавилась ссора… «Джейк, — позвала тихо парня рыжеволосая и ступила в его комнату, уже предсказывая исход их разговора. Он снова что-то набирал на компьютере, не отрывая от него своих глаз. — Ты читал наш чат с Томасом? Стук клавиш прекратился, и послышался рваный выдох, а потом обзор Селины на затылок сменился усталым бледным лицом. Круги от рождения под глазами почернели ещё больше, четко виднелась щетина, а угольные волосы взъерошено падали ему на лицо. Парень кивнул и поспешил отвернуться. — Ты ведь уже давно задумывался над этим? — Селина, я не собираюсь с тобой говорить об этом, — оборвал он ядовито ее. Голос, который всего неделю был бархатным, звучал прокуренно, устало и раздраженно. — Когда-то ты обещал мне принять любой исход, — заламывая пальцы, рыжеволосая решительно ступила к рабочему столу. Она знала —ему сейчас как-никак нужно разжевать всё и поддержать. — Я не собираюсь верить в это. — Бочки химикатов весомые доказательства, да и… Составленные для разговора аргументы прервал громкий стук ладони о дерево, стул откатился к противоположной стене, и парень двумя размашистыми шагами подошёл к ней. — В который раз ты пытаешься закрыть дело, основываясь на призрачных догадках смерти Ханны. Достало, Селина! Почему ты просто не можешь здраво смотреть на вещи, а не лениться и так халатно относиться к жизни другим?! — парень повышал голос с каждым словом, его выражение с усталого перешло на злое до красноты, отчего коленки задрожали от немого страха перед ним. Таким парня она в помине не видела и не слышала. — Здесь ослеплён только ты своей мотивацией найти ее живой, даже Томас уже понял, что она мертва! Что это было неизбежно, как и смерть Ричи. — Давай основываться на факты, а не на догадки. Второй раз ты уже пытаешься улизнуть из дела. То она совершила самоубийство, то расплавилась в токсинах. Не хочешь помогать, я уйду прочь. — Ну уж нет, уйду сейчас я, а ты дальше со своей женушкой компьютером развлекайся. Ненавижу тебя за это, машина ты бездушная» Ему нужна была обычная поддержка, объятье или ромашковый чай, но из-за своего отвратительного характера девушка вновь всё сделала хуже, хоть и пыталась найти общий язык с закрытым в себе хакером.Она сказала, что ненавидит его. Да ненавидела исключительно себя.
Мешкая у двери в собственную квартиру, Селина посматривала то на праздничные пакеты, то на телефон, где милая Джесси Хокинс слала фотографии из снятого ими в глуши дома, как они всей дружной компанией распивали винцо в украшенном по-рождественски доме и водили хороводы вокруг декоративной елки. И очень им завидовала, ибо даже маленького носка Санты у нее не было в наличии дома. Квартира встретила кромешной тишиной и запахом хвои и очищенных мандаринов. Хвои и цитруса? Девушка подняла глаза с пола и огляделась в помещении, которое вовсе было не похоже на ее обитель. Минув коридор, рыжеволосая замерла в проеме в соединённую гостиную с кухней. В гостиной в углу стояла морозная ель, украшенная множеством шариков и мерцающими гирляндами, под ней стояла загадочная коробка, которую вмиг захотелось раздербанить, на камине висело пара носков, а на диване тихо сопел хакер, сгорбившись над своим ноутбуком. Уголки губ потянулись наверх, на лице заиграла добрая усмешка, переходящая в тёплую улыбку. — Работяга… Напряжение и страшно ненавидящая обстановка дома тихо растворялась в куполе уютной, домашней и семейной атмосфере. Но мысль, что Джейк возненавидел ее за те слова, била радость и волшебство предвкушения праздника, как кегли. На кухне, предсказывав по запаху, на столе стояла тарелка с очищенными мандаринами, и всё-всё волшебно мерцало. Укол совести снова напомнил насколько неправильно и глупо повела себя Селина. » — Я дома, — радостно вскрикнула она и с разбегу влетела в родительскую комнату, что служила теперь для ее гостя. Это был первый день их совместной жизни, и девушка была на седьмом небе от счастья, что могла теперь контролировать безопасность дорогого ей человека, неслась, сломя голову, домой после работы, чтобы подольше поговорить с Джейком, разузнать, как он жил до этого. — Скоро Рождество, и все суматошно несутся за подарками! Я встретила Санту и эльфов, а еще мне смотри какой странный пакет чая подарили — в запечатанном конверте. Волшебство, — Селина чуть ли не пищала от разрывающей ее эйфории, прыгала вокруг компьютерного стола и взмахивала руками, глотая нечаянно слова. Это ведь Джейк, он поймёт ее и с полуслова. — Угу. Брюнет немного нахмурился и посильнее начал отбивать ритм по клавишам. И тогда все мечты совместной жизни слились в унитаз, потому что парень был помешан лишь на одной вещице, был словно на ней женат. Это чуть ли не на лбу у него написано. — Надо елку поставить, да и подарки подготовить, — продолжала задумчиво она, пока остатки эйфории растекались в крови, как алкоголь пьяня разум. — Угу. — Ты меня не слушаешь? — Угу. — Тебе неинтересно? — Угу. Рыжеволосая сдула передние пряди с глаз, откинула кудрявые волосы назад и, насупившись и облокотившись на стол по левую сторону от хакера, закусила язык, чтобы не выкрикнуть ему в ухо всё своё недовольство. — Ладно, пойду собираться на свидание с Филом. Клацание прекратилось. Желваки заиграли на его лице, и он повернулся к ней так, что они чуть ли не соприкоснулись носами. Отчего смутился Джейк, щеки его немного порозовели, и он пару неловкими движениями отодвинулся вместе с креслом вправо. — В тюрьму? — фыркнул он сквозь всё смущение. Глаза его заблестели. — Лучше в тюрьму с человеком, чем в квартире с железякой. Почему ты не можешь уделить пару минут своего внимания? Просто поболтать ни о чем? Сидишь, словно в темнице, и распиваешь свои энергетики. Скоро станешь роботом.» — Лапуня? — раздраженно заспанно спросил в пустоту мужской голос, и Селина пришла опять в сознание, дёрнувшись и выронив из рук стакан, который звонко разбился о кафель. —Черт. — Селина, ты уже пришла? — Джейк потянулся и, как спящий совёнок, побрел в ее сторону немного пьяными шагами. Он уставший и расстроенный, но не теряющий надежду на способность найти Ханну любой ценой. Даже заплатив за неё своей жизнью. И данные факты бесили и заставляли ревновать Селину, хоть она и понимала, что в приоритете у каждого будет сестра, а не какая-то непонятная девчонка, которую выбрал человек без лица. — А я тут решил подготовить дом к сегодняшнему празднику, но пока заказывал еду, уснул. Телефон забренчал одним уведомлением и нарушил мнимую тишину из-за смущения рыжеволосый. Хотелось провалиться сквозь землю, лишь не видеть этого человека, лишь не слышать его голос. Какой парадокс получался, что утром она возмущалась на него из-за невнимания, а сейчас отступила ближе к столешнице и уткнулась в телефон. Дэн: Как делишки, лапуня? Щеки загорелись. Так вот о какой «лапуне» говорил Джейк. — Прости, Селина, — жалобно прошептал парень, переходя черту гостиной и кухни.Селина: Для тебя я Селина. Не иначе.
Дэн: Конечно Лапуня ты для своего героя хакерка Фыркнув на последнее сообщение, девушка убрала телефон и уперлась взглядом в серую толстовку. Смотреть ему в глаза было стыдно. — Прости, Дэн приставал, — прочистила горло она и сделала шаг к столу и к парню. Слова, которые она подобрала еще на работе и прокручивала весь оставшийся день, исчезли. Селина выдохнула и сжала двумя пальцами переносицу. — Боже, Джейк. Я весь день места себе не находила… Ты… Я… Мы… Я думала, ты уйдёшь от меня. Я понимаю, ты ненавидишь меня за те слова— заслужено. Просто… Прости меня, пожалуйста. В серых глазах хакера зажглись немые вопросы. Он сделал еще шаг в ее сторону, снял чёрную маску, что носил во время работы за своим ноутбуком и компьютером и вскинул брови, пока девушка, шумно дыша, пыталась утереть слезы, градом катившиеся по щекам. — С чего это ты так решила? — Я открытым текстом принудила поверить тебя в то, что сестра мертва. А теперь еще и порчу ужин. — Прошу тебя, перестань реветь. Никого я не ненавижу. — Джейк, мешкая, поджал губу в тонкую полоску и вдруг неожиданно для обоих распахнул руки со словами: — Иди ко мне. Не думая, рыжеволосая влетела в объятья и громче зарыдала уже в тепле, излучаемом этим парнем. — Ну, ну, прекращай. Всё ведь хорошо, я не сержусь. Да и из-за чего? Из-за правды? Я, как слепой котёнок, верю своим мечтам, забывая, что еще есть и факты. Всё, успокаивайся, солнце, — он гладил ей аккуратно волосы, почти невесомо, будто боясь дотронуться. — Ты была во всем права. Снова. Я не привык к тому, что я не один. Всю жизнь моим другом и оппонентом был компьютер, и когда появилась ты, а потом я еще и переехал к тебе, мне пришлось выйти из своей зоны комфорта: начать говорить, выражать эмоции, функционировать, как человек, а не машина. Мне сложно быть тактильным, разговорчивым, но я стараюсь изо всех сил, потому что ты мне дорога. Настолько сильно, что я не верю себе сам, своей привязанности и любви. Всхлипы прекратились. Она внимательно слушала каждое слово, произнесенное им, и пыталась не издать ни звука, лишь бы всё понять, всё сглотнуть. Сжимая его толстовку сзади двумя руками, обтиралась о нее на груди, прекрасно понимая, что тушь останется на ткани. — Во мне бушуют противоречия. Убийца может добраться до тебя, и мне стоит защитить тебя от него, но также стоит обезопасить тебя от себя, от человека, который будет тянуть тебя на дно. Селина подняла голову и закусила щеку, чтобы вновь не заскулить. Ледяного цвета глаза излучали по максимуму душевной доброты и нежности, а мелкая теплая улыбка на его губах — говорила, что всё в норме, подначивая ком в горле разрастаться. Она виновата. И ей стыдно. И в такие порывы, когда она корила себя, ей приходили самые иррациональные идеи, как сейчас. Приподнявшись на цыпочках, рыжеволосая прикрыла глаза и накрыла своими губами, на которых еще осталась вишневая помада, его губы со всем трепетом, что остался в ней. Руки сильнее сжали ткань. Нельзя было назвать это поцелуем, оплеухой — можно. Селина наконец-то пришла в себя, и здравый смысл начал функционировать. Поэтому она и отстранилась, прочищая горло. — Я не боюсь глубины, Джейк, — тихо прошептала девушка, пытаясь посмотреть ему в глаза, чтобы слова звучали искренне, но из-за смятения уставилась в елку. — Хотя во время нашего расследования я не мог принять эти слова, сейчас уверен в их правдивости, — брюнет провёл костяшкой пальца по скуле, потом и большим пальцем, а затем сжал этой рукой подбородок. Он растягивал каждое слово, а она завороженно слушала его, будто под гипнозом. — Я люблю тебя, Селина Его дыхание на ее губах, вишневая помада — на его. Всего один несильный рывок за подбородок, и их разорванный контакт вновь наладился, только теперь с ноткой терпкости и реальности происходящего, с искренностью и чувствами. Немного протупив, девушка ответила ему на поцелуй, мысленно визжа и пища. Всего каких-то пару часов назад она вымаливала у парня хотя бы пару секунду его внимания, теперь стала эпицентром его энергии, чувствуя себя компьютером. Дыхание невольно участилось, а сердце то пропускало удары, то колотилось в разы сильнее. Замерзшее тело вдруг загорелось адским огнем, больше ударяя в щеки. Губы пульсировали. И девушка всё цеплялась за Джейка, как за спасительный круг. «Я люблю тебя, Селина» — стучало в висках, отчего пробирала дрожь, на кончиках пальцев играли уколы. Его действия трепетные, губы сладкие, похожие на вкус корицы с мёдом, пальцы на ее щеках горячие. Только это спешно стало заканчиваться звонком в дверь: мир, который растворился, резонно проник в сознание. Рыжеволосая спешно отодвинулась и отошла к столешнице, прикрывая пылающие щеки и глупую улыбку за ледяными ладонями. Слух уловил, что хакер принял амплуа открывателя дверей, посему девушка успела успокоить сбившееся дыхание и приоткрыть лицо, хоть щеки всё больше алели, а руки дрожали. Сдержать эйфорию ей не удавалось, поэтому, шмыгая носом, она запрокинула голову и всё больше растягивалась в счастливой улыбке. — И я люблю тебя, Джейк, очень сильно люблю, — повторяла в тумане она, пока названный не зашёл на кухню с пакетами и довольной моськой. — Я обещал тебе ужин в китайском ресторане и выполнение прихоти твоей фантазии. Но я не рассчитывал, что смогу выполнить оба обещания в один вечер. Не это ли волшебство Рождества?