Хороший папа

— Билл, — Диппер волочил коробку вдвое больше него самого за ручку из скотча. Ударяясь о ступеньки та готова была прорваться. Разнесся долгий началом зов ‘Б’ и протяжённостью буквой ‘И’. ‘Л’ была проглочена ветром — он тоже звал его. — Билл? Бесполезно. Он отправился на поиски пропажи, который чудесным образом не слышал его почти рёв при всем своём прекрасном и до боли чувствительном слуху. Следы на лестнице, что вела на второй этаж их скромного домика, показала грязные, но свежие следы обуви. Парень хмыкнул и почти обиженно хотел вновь протянуть такое гармоничное во всех смыслах имя, но в последний момент обнаружил своего возлюбленного в полупустой комнате. В ней так и навевало до ужаса тяжелую тоску, солнце еле освещало это место, воздух стоял, не давая сделать и вдоха, надышаться. Сгорбившись, Билл сидел на таких же картонных ящичках и смотрел в пустоту в сторону детской кровати. Обычная, вообще непонятно откуда взявшаяся, но видимо оставленная прошлыми жильцами, запылившаяся кроватка для детей до двух лет с привычной решеткой, чтобы те не вываливались и не убегали. По-видимому, она была новой — не распакованный матрац лежал внутри неё. — Билл? — совсем тихо и так неожиданно ласково позвал его Диппер, кладя руку на поникшие плечи, до сего момента бывшие крепкой опорой во всех ее предназначениях. Чужие плечи вздрогнули, их обладатель резко поднял голову. — А? Я… — он так и оставил губы несомкнутыми, чуть напугано смотря на подошедшего Пайнса. Билл не сказал более слов, что было на него совсем не похоже. Глаза были такие, словно его застали за чем-то, что не должны были знать или видеть. Они не разрывали зрительного контакта пока Сайфер не притянул мальчишку, но только для него, к себе. Он уткнулся лицом в белый худи, который когда он же подарил Дипперу. Улавливался легкий сладкий аромат ирисок. Любимые конфеты всегда лежали под рукой у Диппера, сейчас же они прятались в переднем кармане-муфте. — Был бы я хорошим папой? Вопрос был столь необыкновенен из уст демона, что Пайнсу пришлось задуматься, не послышалось ли ему. И видимо нет, раз после него его бёдра сжали в кольце рук с ещё большей силой, почти до боли. Парень немного в шоке пытался собрать мысли, а потом, когда осознание настигло его черепной коробки, он тепло улыбнулся и почти рассмеялся. Господи, как сжалось его сердце пару секунд назад, когда он услышал это столь милое и крохотное ‘папа’. Такое тихое, совсем не в духе ехидных улыбок демона и воркующей интонации. Даже тяжелая атмосфера комнаты показалась не такой уж и тяжелой теперь. — А ты бы хотел быть хорошим папой? — Диппер переложил руки с плеч на золотые волосы, аккуратно почёсывая кожу головы — знак лёгкости и непринуждённости происходящего. Ему не ответили, но отстранились и посмотрели снизу-вверх таким отчаянным, но уже искрящимся взглядом надежды, что ответ был очевиден. — Боже, ты такой забавный порой, Билл, — на самом деле они ещё никогда не обсуждали это. Диппер по-доброму рассмеялся и опустился на колени, чтобы быть на одном уровне с демоном. — Ты переживаешь по этому поводу? Всезнающий и всемогущий Билл Сайфер переживает, что не сможет стать хорошим отцом? Не смешите меня, я никогда в это не поверю. На это его легонько толкнули в плечо, но все же улыбка, всегда в виде ухмылки, расплылась на лице Билла. Он снова притянул парня к себе, носом теперь утыкаясь в шею. Послышалось смеющееся ‘ну хватит’, и его снова оттолкнули, заставляя смотреть в глаза и показывать смущение во всей его красе. — Ты будешь прекрасным отцом, Билл. Все когда-то было впервые, всему всегда учились, даже ты когда-то триллионы лет назад. Так ведь? Так. Мы справимся, хорошо? Диппер поцеловал демона в уголок губ и коротко чмокнул в чуть покрасневший кончик носа. *** — Сосенка, а знаешь, в измерении снов любые формы могут принимать любые способности. Как облака стать деревянными, так и мужчины… Договаривать не нужно было. Он сам понял намёк, когда теплые пальцы коснулись его живота и начали гладить круговыми движениями. Каково смущение и возмущение отразилось на его лице, а воздух застрял где-то на выдохе в артериях. Подумать только! Теперь вся округа знала фамилию одного из их новых сожителей в районе Грин Авеню.