Алая луна

      Очередное пробуждение. И хоть окон в логове Святослава нет, он прекрасно знает, солнце скрылось за горизонт и мир окутывает темнота ночи.       Вампир собрал всех членов Акацуки в главном холле. Это уже становится традицией, каждый вечер собираться именно в этом месте. Мужчина явился на эту встречу с двумя кейсами, которые положил на стол. И пока нукенины располагались по своим, уже привычным, местам, он подошел к плазме и вставил в разъем флешку. После чего, повернувшись к собравшимся, заговорил. — Добрый вечер. Начнем с того, что я должен вас всех поздравить. Теперь вы граждане нашей страны, Российской Федерации. К сожалению, имена были выбраны рандомно, так что не всем могут они понравится, но и это поправимо. Если вы решите изменить свое имя, вам нужно будет лишь преодолеть бумажную волокиту и заплатить определенную сумму, и тогда ваши имена будут изменены по документам. К сожалению, вашими реальными именами пользоваться я запрещаю. Думаю, не нужно объяснять почему.       Молодой мужчина, сообщив новость, прошел к дивану и сел на него. После чего закинул ногу на ногу. В его руках, так привычно, была бутылка с алой жидкостью, из которой вампир тут же отпил. — Еще вчера я сообщил Пейну, Итачи и Тоби, что не буду иметь никаких возражений, если вы решите покинуть виллу, теперь у вас на это есть полное право, все формальности создания ваших личностей в этом мире соблюдены. От свидетельства о рождении, медицинского страхования, до паспортов. Однако, чтобы жить самостоятельно, вам нужно будет сдать мне экзамен. Перед тем, как вы уйдете, я хочу убедится в том, что вы все понимаете принцип работы и жизни этого мира. Финансы, социальная составляющая, законы… и это лишь малая часть.       Произнеся последние слова, Святослав поднялся со своего места и подошел к столу, на котором открыл один из чемоданов. В нем, в файлах, были собраны документы на каждого из Акацуки. Мужчина, смотря на стикеры, приклеенные к файлам, и на которых написаны были имена, раздал документы лично в руки каждого. И когда кейс практически опустел, мужчина забрал оттуда последний файл, что был намного плотнее дугих, на котором было написано «Какудзу», после чего закрыл его. Подойдя к рослому мужчине, вампир протянул тому файл. — Как мы и договаривались. У тебя, помимо твоих документов подтверждающих личность, так же находится вся информация по твоим банковским счетам.       Приняв файл, Какдзу, кивнув, тут же принялся просматривать документы. А Святослав, вернувшись к столу, открыл другой кейс. И, развернув, показал содержимое Акацуки. Хидан, не выдержав, присвистнул, заставляя Какудзу оторваться от просмотра и тоже обратить внимание на содержимое. И это были деньги. — Здесь достаточно крупная сумма. Назначаю ее тебе, Какудзу. Каждому, кто пройдет мой экзамен и решит жить самостоятельно, будет выделена отсюда сумма на первое время, первичный капитал, я бы так это назвал. Что с ней делать, решать только вам. Вчера ночью произошло кое-что… неприятное… с чем мне помогли разобраться Пейн, Тоби и Итачи. Так что эти деньги принадлежат, еще с того момента, Акацуки.       И вновь Святослав закрыл кейс, оставив его на столе. А сам прошел к дивану и сел на него. Открыв крышку бутылки, сделал несколько глотков. В холле сохранялась тишина, нарушаемая только шуршанием бумаг. Мужчина, взяв в руки пульт от плазмы, включил ее. — А сейчас, я проведу краткий инструктаж. Вы уже в этом мире неделю, занимается вторая. А значит вы должны знать ситуацию в городе. Вдруг, решите прогуляться. Итак… На огромном экране появилась карта Москвы, части территорий которой были закрашены определенным цветом. — Весь город поделен на территории вампиров. В красные зоны лучше не соваться после наступления темноты. Самим городом правит Княгиня — она единогласный правитель и ее слово — закон. Княгиня из клана Камарильи. После Княгини власть делят представители других кланов. Малефикарус, Тореадор, Носферату, Вентру, Малкавиан. Так же есть независимый клан — Равнос. Они кочевники, которые надолго в одном месте не задерживаются. Но и у них в нороде есть своя территория.       Говоря, мужчина откинулся спиной о спинку дивана и, прикрыв глаза, посмотрел на Акацуки. Те, наблюдая за территориальным делением города, переваривали информацию. — Даже если вы просто будете исследовать город или же заниматься своими делами, например попытаться найти ответы на ваш главный вопрос: как вернуться, при этом оставаясь под моей защитой, старайтесь на контактировать с вампирами. Для многих из них очень важна родословная, что значит одно — людей они не воспринимают разумными существами. Так же, если вы считаете меня сильным, то контакт с другими вампирами тем более необходимо избегать любыми способами. Я из, как бы сказать, из предпоследнего поколения. Несмотря на то, что мне чуть больше ста тридцати лет, я до сих пор считаюсь лишь ребенком. Даже не подростком или юношей, близкий к становлению взрослого. Чем старше вампир, тем он могущественнее. Так же наша сила зависит от наших Сиров — родителей. Мой Сир — Молефикарус… На этих словах Святослав немного нахмурился. — …А значит я слабее вампира того же поколения, чьим родителем, Сиром, является, например, Камарилья. Именно поэтому родословные так важны для вампиров. Кроме Малификарус и Равнос, все остальные кланы — могущественнее и древнее. Я бы посоветовал свободно передвигаться по территории Тореадоров. Мой клан более… хм… более расположен к людям, чем другие, я бы так это сказал. Пока Святослав говорил, на плазме изображения сменяли друг друга, показывая геральдику каждого из кланов. Под конец вновь вернулась карта города. — Благодарим за информацию. Сказал Пейн и кивнул. Святослав хотел еще что-то сказать, но его прервал телефонный звонок. — Простите. Он, приняв вызов, стал говорить с неведомым, для Акацуки, собеседником. И с каждой секундой лицо Святослава становилось все более безжизненным, каменным, а радужка глаза стала менять свой цвет с светло-карего на алый. Как только мужчина закончил, он, с силой сжав телефон, выругался. — Черт, только этого не хватало! Тут же он набрал еще номер. И из этого разговора Акацуки поняли одно, на этой вилле, через каких-то полутора часа, состоится вечеринка. Вновь. Что заставило тяжело вздохнуть Зецу и Сасори. Не по нраву было им такое мероприятие. Хидан, Кисаме и, неожиданно, Дейдара наоборот, как-то даже оживились. Итачи, Пейн, Тоби и Конан смотрели, в молчании, на Святослава и видели, что созывает он людей не просто так.       Конец разговора. И вновь Святослав с кем-то связывается. При этом поднимаясь с дивана. Разговор был коротким. — Анна ведь помогла вам купить все, что необходимо, когда вы с ней ездили в город? Он задал вопрос, повернувшись к людям. — О да, это было пыткой. Ответил Кисаме, вспоминая тот день. Свят же, не изменившись в лице, вновь задал вопрос. — Смокинги она для вас нашла? — Строгий черный костюм, да. Ответил Итачи и, по странному порыву, тоже поднялся со своего места. — Хорошо. Идите, примите душ, переоденьтесь и приведите себя в порядок. Конан, я хочу тебя попросить, нанести естественный макияж на каждого. Убрать круги под глазами, сделать губы темнее, выделить вены на висках и шее. Скоро приедет Анна, она тебе поможет в этом. — Произойдет что-то грандиозное?! Наклонив голову в бок сказал навеселе Тоби. Только вот Святослав чувствовал, что Тоби достаточно серьезен. — Какого хера? Зачем нам малеваться? Хидан, фыркнув, посмотрел на вампира. Он хотел что-то еще сказать, однако взгляд алых глаз прервал его тераду. — Если хочешь что-то спрятать, прячь это на виду. Сюда едет Княгиня. Ее слово — закон. И если она потребует отдать вас под ее… опеку… я буду вынужден согласится. Камарилья — сильнейший клан, который манипулирует людьми. Стереть вашу личность — проще простого. Сделать из вас кукол — проще простого. Заставить думать, что ваша единственная цель в жизни — ее услада — проще простого. Вы люди из другого мира. И если она хоть как-то это поймет или почувствует… думаю, продолжать мне не стоит.       Вампир, коснувшись пальцами своего подбородка, окинул взглядом Акацуки, которые, с напряжением, поднялись с своих мест. — Вот только есть слабость у каждого члена Камарильи. Если они видят, что человек принадлежит другому вампиру, не важно, сильнее вампир, слабее, или ровня ему, он не будет трогать этого человека. Использованные игрушки им не нравятся. Они чувствуют от этого отвращение. Макияж поможет создать иллюзию, что вы безоговорочно уже принадлежите мне. Она знает, что я не буду дарить Объятия другим людям, но могу сделать их своими, даровав свое… как бы сказать… даровав свое покровительство.       Найдя нужное слово, Святослав, пошел вперед, к выходу из холла. Его глаза бегали, словно он что-то искал. А искал он ответы на вопросы в своей голове. И создавал план действий на все возможные сценарии сегодняшней ночи. — От вас будет требоваться совсем немного, Акацуки. Остановившись, мужчина повернулся. Впервые за долгое время, вампир назвал эту группу людей их истинным названием. — Спрячьте свои эмоции. Проявите хладнокровие. Что бы не случилось. Вам нужно будет лишь стоять и молчать. Как бы Княгиня не пыталась вытянуть из вас слова, просто молчите. По легенде, я даровал вам свое покровительство, чтобы вы присматривали за моей племянницей. А теперь, пора готовится. Все в напряженной тишине разошлись.       Два часа спустя Анна и Конан находились в комнате племянницы вампира. Конан видела, как дрожит тело девушки, когда та накладывала макияж на себя, в последнюю очередь. Вместе они привели в порядок всех остальных Акацуки, которые уже находились на террасе в холле, не хватало только их. Конан, подойдя к Ане, положила свою руку на хрупкое плечо. — Ты как?       Как ни странно, но Конан чувствовала к Анне чувства, напоминающие, сестринские. Эта девочка, как оказалось, не была виновата в том, что они все оказались в неизвестном для них мире. А теперь еще и должна была стать для Акацуки щитом. Видно было невооруженным взглядом, как Ане не хочется покидать свою комнату. — Я ее видела лишь один раз, Княгиню. И… я ее боюсь. До животного страха боюсь. Я хочу остаться здесь, закрыться в своем мирке, но… я люблю своего дядю. Несмотря на то, кто он на самом деле. Как и моя мама его любит. Знаешь, Конан, Свят ведь не мой дядя, если так смотреть. Он мой двоюродный прадед. Брат прабабушки. Я его называю дядей, чтобы было легче и ему и мне. Но он ближе ко мне, чем мои собственные родители. Поэтому… Конан, поможешь мне? Анна, повернувшись к куноичи, посмотрела на нее своими большими глазами, наполненными страхом. — Пожалуйста, не отходи от меня. Конан, прикрыв лаза, кивнула. Она представить не могла, какова же была сила той, кто смогла так напугать эту девчонку, которая настолько своевольно обращалась с убийцами S-ранга, даже находясь под защитой вампира, которого все из Акацуки остерегаются. — Я буду рядом. Обещаю. Только Конан дала обещание, как изумленно посмотрела на Анну, ведь девушка, подавшись вперед, очень крепко обняла синеволосую куничи. — Спасибо.       Прошептала Аня и крепче сжала в маленьких кулочках ткань делового костюма Конан. Отступница, прикрыв глаза, положила свои руки на хрупкую спину и слегка погладила. Ей было, как ни странно, тепло сейчас. И не только физически.       Акацуки стояли на террасе. Все, как один, стояли у стены и молча наблюдали за спокойно танцующими людьми, собравшимся на первом этаже холла. Все, как один, в смокингах, с зализанными, с помощью геля, волосами. У Итачи, Дейдары и Какудзу волосы были собраны в высокий хвост. И стояли все с непроницаемым выражением лиц.       Через несколько минут, после того, как вечеринка была официально объявлена открытой, на террасу поднялась Анна. Легкое светлое платье. А рядом с ней, словно ее личный телохранитель, шествовала Конан. Взглянув на эту картину, Пейн едва заметно нахмурился. Ему абсолютно точно не нравилась сложившиеся ситуация. Ладонь сжалась в крепкий кулак. Мы словно какие-то цепные псины или просто клоуны…       Только эта мысль мелькнула в его голове, прежде чем оборваться от ощущения давящей силы. Все Акацуки ее почувствовали. Была ли в том причина их развитых инстинктов или же того, что они из другого мира? А может и то, и другое? Но все они, как один, замерли. Кажется, даже не дышали. Так как на террасу поднималась она — владыка вампиров, могущественное и древнее создание, источающая из себя столько силы, что люди понимали — перед ними хищник. Очень жестокий, кровожадный хищник. Несмотря на ее внешность.       Княгиня была большой. Нет, она была очень большой. Анна однажды сравнила ее с ведьмой пустошей из «Ходячего замка Хаула». Одетая в меха, несмотря на летний зной за стенами виллы, носящая дорогие ювелирные украшения, и очень-очень жирная. В нескольких подбородках утопала ее шея, щеки свисали с лица, а талии, как таковой, не было. Как она вообще передвигалась — вопрос. Однако, это было странно, но несмотря на весь ее отталкивающий вид, она была по-странному… привлекательна? Ее кожа была очень сера, даже не спасал сильный макияж, который делал ее больше похожей на матрешку. И все же, после всего увиденного, она до сих пор казалась… привлекательной. Этот когнитивный диссонанс никак не мог найти свое место в разуме Акацуки. Каждого члена. Словно… что-то ускользает от их взора. Или наоборот, появляется невидимой, незримой дымкой где-то на подкорке сознания.       Княгиня, ступая тяжелой походкой, и приторно-ласкова улыбаясь, прошла по террасе. А за ней шли люди, будто послушные псы на поводках. Их взгляды были опущены в пол. Было видно, они не смели смотреть туда, куда глядит их госпожа. Она села на диван, перед которым был размещен стол. Хотя, скорее, завалилась. Объемы ее тела не позволяли ей даже нормально уместиться. Однако, судя по всему, ее ничего не смущало. Одновременно до омерзения смешно, и вызывающее трепет и уважение. Вновь когнитивный диссонанс. Из-за противоречивых эмоций, которые Акацуки сейчас ощущали, даже Хидан не мог себе позволить засмеяться над этой картиной. Рядом с этой женщиной спокойствие, тепло, трепет и ужас переплелись в нечто единое и противоестественное.       Анна, до этого момента стоящая у перил террасы, подошла к Княгине. Она убрала руки за спину, закрыла глаза, в почтении преклонила голову и, слегка, присела, сгибая колени, не отрывая пятки от паркета. — Приветствую Вас, Княгиня. Конан смотрела на эту девочку, стоя по правую руку от Пейна. Она смотрела и… невольно, ею овладело восхищение. Даже мы, нукенины S-ранга, не можем ни проронить и слова, ни, даже, шевельнуться, а она… держит себя в руках. Эта девочка намного сильнее, чем я думала. — Милый котенок, ты как всегда прелестна.       Рокот. Если Акацуки думали до этого момента, что атмосфера вокруг Княгини была тяжелая, то как только она заговорила, впервые за многие-многие годы у каждого из них пробежала волны дрожи по телу. То ли от благоговения, то ли от… да, это был примитивный страх. Страх животного, на которого нацелился хищник. Этот чертов мир вновь открывает свою отвратительную пасть, обнажая на них клыки, показывая, что они — никто, лишь жертвы, без какой-либо возможности не то, что защитить других, но и защитить даже самих себя. Анна же, в этот момент, подняла голову и… светло улыбнулась. Улыбнулась настолько привычной им глуповато-наивной улыбкой. — Я благодарю за ваши слова, Княгина. — Сядь со мной, дитя. И Княгина протянула девушке руку. Конан заметила, как Анна вздрогнула. И прежде чем блондинка сделала, в повиновении, хоть шаг, рядом с ней, словно из неоткуда, появился Святослав. Тот, преградив путь, стоял между ней и Княгиней. — Прекрасной ночи, Княгиня.       Обратился мужчина, смотря алыми глазами на незванную гостью. После чего, точно так же, как и Анна ранее, сложил руки за спиной, закрыв глаза преклонил голову и, пригнувшись в коленях, не отрывая пяток от земли, поприветствовав в поклоне. — Прошу дать этому дитя немного пространства. Она не сможет выдержать всю вашу… стать.       Святослав, впервые за все время, говорил безэмоционально. Словно всю жизнь из голоса высосали. Даже в кабинете подельника, ночь назад, в его голосе можно было услышать хоть какие-то эмоции. Но только не сейчас. Именно такой голос можно описать, как мертвый. Княгиня, все так же держа руку на весу, не прекращала улыбаться. Лишь сощурила свои глаза, в которых отразился алый отблеск. — Чтож, раз ты, неразумное дитя, просишь меня об этом…       И она замолчала. Святослав, держа руки за спиной, сжал их в кулаки. После чего, открыв глаза и выпрямившись, прошел вперед, к Княгине. Остановился напротив нее. И. преклонил колено, беря в свои пальцы ее жирную руку с толстыми пальцами, украшенными драгоценностями, и коснулся серой кожи своими губами. И только тогда, когда Княгиня одним лишь взглядом заставила этого вампира преклонить перед собой колени, довольно вернула свою руку себе на ноги и кивнула. Анна, до этого момента замершая, словно мышка перед удавом, еще раз склонила голову и отошла к Акацуки, вставая перед Конан и Пейном. Лидер видел, как девушку бьет сильная дрожь, однако та, стоя прямо, смотрела вперед. Святослав, в это время, поднялся и, сделав несколько шагов назад, сел в кресло, стоящее через стол, напротив Княгини. Лицом к ней спиной к холлу. И где-то там, за куполом их атмосферы, гремела музыка. — Княгиня, могу ли я знать, по какой причине вы проделали весь этот путь, да так неожиданно? Пока Святослав говорил, он поднял руку. Одно мановение пальцев и стол, довольно быстро, наполнился различными блюдами. Многие из Акацуки едва сдержали себя от удивленного взгляда, ведь вопрос сам напрашивается: зачем вампирам, которые питаются кровью людей, так много человеческой еды? И ответ явился, едва ли не моментально. Княгина, голыми руками, оторвала от целой курицы куриную ногу. И без каких-либо манер и этикета, набросилась на нее, откусывая едва ли половину ножки вместе с костью, начиная ее остервенело пережевывать. Жир птицы, только вытащенной из печи, стекал по ее губам, нескольким подбородкам, тек дальше вниз, в декольте. Но это ее нисколько не смущало. — Молодое дитя, ответь мне на один вопрос. Как вампиры могут существовать вместе на одной территории?       Жуясь, женщина задала вопрос, не прерывая при этом зрительного контакта. Святослав, сидя прям, с идеально-прямой спиной, смотрел, так же как и говорил, без единой эмоции на лице. — Иерархия. Молодые подчиняются старшим. — Все верно. Мы — ваши родители, ваши учителя и ваши Сиры. Более молодой клан находится в подчинении более древнего. А какой клан древнейший? — Ваш клан, Княгина, Камарилья. — Истинно так, молодой дитя.       Женщина, промурлыкав свои слова, протянула руку и одним движением пальцев переломила клешню лобстера. Вытащив оттуда мясо, она, опять же пальцами, положила нежное мясо себе в рот. Кажется, даже не пережевывая, она проглотила его и потянулась к свинине. — Так было заведено испокон веков. И Камарилья всецело доверяет другим кланам, так как вы — наш щит, наш меч, наша опора. Мы даже закрываем глаза на многие мелочи, которые нам, вампирам, противны. Например, заводить свой собственный зоопарк и домашних питомцев.       Княгиня, повернув голову, осмотрела Акацуки, стоявших у стены террасы за Анной. Нукенинам потребовалось все их самообладание, чтобы подавить нарастающую панику и дрожь в теле. Они, будто находились перед чудовищем. Даже перед хвостатыми демонами не возникал внутри такой первобытный страх. Святослав же, смотря на женщину, продолжал сидеть в кресле. Княгиня, будто проверив этих людей своим взглядом, вновь вернула внимание на Свята. — Мы многое попускаем с рук, даже противоестественные связи между вампирами и людьми. Все равно из этого ничего не выйдет, увы, хоть многие и надеяться. Все потому что вы — не разумные дети, играющиеся в своей песочнице.       Ее слова были настолько наполнены собственным превосходством, что Святослав сжал руки в кулаки сильнее под столом на своих коленях. — К сожалению, как оказалось, не все принимают наше великодушие. И, как оказалось, кое-кто собирается изменить порядок вещей в нашем городе. Молодое дитя, а ты почему не ешь? Еда ведь так прекрасна.       С улыбкой женщина впилась зубами, нет, клыками в кусок свинины. Она все так же не сводила взгляда со Святослава. — Я предпочитаю питаться кровью… — Донорской кровью, да, я знаю. Я многое о тебе знаю, молодое дитя Святослав. Однако, я настаиваю. — Я правда…       Не спел мужчина закончить, как напротив него появился кусок мяса, а женщина, несмотря на свои габариты, буквально нависла над ним. Акацуки видели насколько быстро она двигалась. Некоторые из них признались сами себе, что не успели бы среагировать на такую скорость. — Я. Сказала. Ешь. Святослав, приняв еду, положил ее на тарелку перед собой. Взял в руки нож и вилку и начал нарезать кусочки. Конан лишь на мгновение отвела от этой картины взгляд на Анну, точнее на ее спину, как ее глаза тут же спустились ниже. За спиной Аня до сих пор держала свои руки. Руки которые с невероятной силой сжимались в кулаки. До побелевших костяшек. Княгиня наблюдала, как первый кусок мяса оказался во рту вампира. И он стал медленно пережевывать его. — Вкусно, не так ли?       Улыбаясь, женщина продолжала смотреть, при этом держа в своих руках кисть винограда. И ягода за ягодой пропадали в ее рту. — Да. Мои повара хороши. Сухо произнес Святослав, после того как прожевал и заставил себя проглотить такую чуждую для него, сейчас, еду. И под взглядом Княгини он положил в рот еще один кусок. — Эх, еда. То, о чем я скучаю больше всего, если честно. Даже метаморфоза не дает таких же спектров чувств, как тогда, когда ты был человеком. Жаль, что ты настолько юн, молодое дитя, что до сих пор не постиг знаний о метаморфозе. Неужели твой учитель и твой Сир тебя до сих пор этому не бучили? Княгиня взяла бокал, который тот час наполнился вином. Бутылку держал один из тех, кто ранее сопровождал эту женщину. — Нет. Я предпочел жить самостоятельно. — Бедное дитя. Сначала против воли подарили Объятия, после не обучился как следует… Невежественный ты сукин сын. Все так же ласкова шептала настолько ядовитые слова, наблюдая за тем, как Святослав ест предоставленную ей же пищу. — Тебе подарили такой дар, а ты просто существуешь рядом с этими смертными мешками крови и дерьма. Оберегаешь их. Как это низко, не подобающе высшим созданиям. Это стадо… Женщина окинула взглядом танцпол на первом этаже. — …это стадо нужно вести за собой, словно скот. Посмотри на них. Танцуют, изгибаются… ты ведь тоже видишь, что каждый из них на уровне инстинктов открывает шею. Они сами жаждут почувствовать наши клыки на их шее. — Могу лишь принести извинения, что настолько невежественен, Княгиня. А вампир даже не обратила на его слова внимание, продолжая. — Я до сих пор помню, как тебя, новообращенного, потащили на суд. Слабого. Хрупкого. И твоего Сира. Ему следовало только попросить и я дала бы ему разрешение на Объятия. Вот только он пошел против правил и законов. И обратил тебя без моего на то ведома. И, как результат, не справился. Ты перебежал к этим человеколюбам. Нельзя любить скот. Скот он останется скотом, достойным только на то, чтобы кормить нас.       Княгиня, переведя взгляд с толпы, вновь посмотрела на Святослава. В один глоток она опустошила свой бокал и поставила его на стол. — Твой Сир тогда оступился не первый раз. И оступался далее. Но каждый раз я давала ему еще один шанс. Но сейчас он оступился в последний раз. Я даю тебе задание, а от того и мое разрешение. Убей своего Сира. И причина тому — он собирается свергнуть меня с моего трона. Пойти против Камарильи.       Святослав прекратил есть и опустил руки на свои колени. Он смотрел на Княгиню прекрасно осознавая, что права выбора у него нет. Прекрасно понимая, что после того, как он выполнит задание, если у него получится выполнить ее задание, она его убьет. То, что предлагала Княгиня — билет в один конец. — Откуда вы знаете, что это он? — Луна мне нашептала, молодое дитя. Луна. Луна закручивается в моей голове и говорит одно и то же. Хотя, это скорее метафора, так как я знаю, что это мои мысли и выводы. Многое произошло в городе, пока ты здесь развлекался со своим скотом, закрывшись ото всех. Закручивается? Неужели… и здесь действие спирали? Она настолько обезумела? Даже Камарилья не готовы идти против Малефикарус, ведь они все — прекрасные владыки «магии» крови. Нет… она расчетлива. Ведь если одного из древних Малефикарус убьет не она, а один из обращенных им же, который не был доволен своей новой сущностью, значит Камарильи ничего не угрожает… расчетливая жирная сука…       Нельзя отказаться. И принять не слишком охота. Выбора нет. Первый путь ведет к смерти. Второй путь тоже ведет к смерти. Выбор без выбора. Только Святослав хотел открыть рот, как Княгиня подняла руку и, махнув ею, подозвала к себе второго мужчину. Тот поднес к Святославу металлический кейс. Открыл его. И положил на стол бумаги с ручкой. — Подпиши, молодое дитя. -… Вампир молчал. Он видел бумаги и… его глаза заалели сильнее. Княгиня на это лишь заулыбалась пуще прежнего, из-за чего складок на ее лица стало намного больше. — Вдруг ты умрешь, молодое дитя. По этим бумагам, хотя бы твое дело я смогу сохранить. Медицинский центр и его исследования. Несколько акций, твой развлекательный бизнес… Нужна лишь твоя подпись. Она… вот же мразь, она все продумала! Из этой западни нет пути. Выполнять или не выполнять приказ равнозначно смерти. А когда я умру, она все до единой копейки заберет себе, после чего перекроет финансовый кислород моей семье и уничтожит ее! Святослав смотрел на бумаги. И через пару минут поднял руку. Взял пальцами ручку. И поставил свою подпись. — Просто прекрасно, молодое дитя. Ваша кухня и в самом деле оказалась очень вкусной.       После чего Княгиня поднялась. Медленно и тяжело. И еще раз, посмотрев сверху вниз на Святослава, повернулась к Акацуки. Сделав шаг вперед она томно вдохнула, втягивая в нос воздух. — Как жаль. Я бы выпила их досуха. Хотя, лучше поддерживать в них жизнь и каждый вечер наполнять кровью ванную… как раз десяти человек было бы достаточно. Но… тц, не люблю я чужие игрушки. Они грязные.       Настолько презрительного взгляда никто из пришельцев никогда не испытывал на себе. А Княгиня, резко развернувшись, тяжелой поступью пошла на выход из террасы.       Одно Акацуки поняли, им очень повезло, что тот, кто их принял в этом мире, несмотря на первое «впечатление», был Святослав, который, как только Княгиня пропала из зоны видимости, поднялся, держась за живот. А точнее, за желудок. Анна, тут же подбежав, достала из-под стола какую-то вазу. Вампир, схватив ее, согнулся. Его рвало. Он блевал едой, черной желчью и кровью. — Что это была за херь? Неожиданно для всех впервые в жизни выматерился Зецу, смотря в ту сторону, в которую скрылась Княгиня. И только тогда Акацуки отмерли. Кашляя, Святослав облокотился о стол руками. Его глаза горели ярко-алым цветом, зубы сжимались, а рубцы обратились в клыки. Острые, длинные, большие клыки. Его ногти на пальцам, увеличившись в размере, оставили за собой на дереве стола глубокие следы. — За мной, все. Прошипел, словно змея, мужчина и бросился к выходу с террасы.       Он вел Акацуки на первый этаж, по коридорам вилы, и, наконец, довел до подвала. На панели ввел комбинацию. И вошел в свое логово. За ним прошел Итачи, затем Анна, а далее и все остальные. — Итак, пора спасать наши шкуры. И для этого мне необходима будет ваша помощь. — Наши шкуры? Кто вообще она такая? Эмоционально задал вопрос Дейдара. Акацуки только покинув холл, лишь сейчас начали ощущать, что давление с их инстинктов слабеет. — Она, Дейдара, Княгиня вампиров нашего города. Вот кто она. Мне чуть больше ста тридцати лет, а она уже была до меня. Она могущественна. И если вы хотите сохранить свои жизни, нужно действовать немедленно. — И что ты предлагаешь делать? Ты даже и слова ей не мог сказать. Скрестил руки на груди Кисаме, облокачиваясь спиной о стену логова. — Как будто кто-то из нас мог. Как ни странно, но ответил… Итачи. Пейн посмотрел на Учиху, после чего обратил свой взгляд на Святослава. — Что ты предлагаешь? — Она… подписала для меня смертный приговор. Сообщил вампир, пока открывал холодильник и доставал оттуда несколько пустых бутылок и, как ни странно, заварочный чайник, наполненный красным… чаем? — После того, как меня убьют, она займется вами. Она уже почувствовала, что вы иные. Но, одураченная простой уловкой, решила, что вы мои упыри. Власть вампира над упырями проходит, когда вампир погибает. Так что она сможет пользоваться неиспорченными игрушками. — Что ты имеешь в виду под смертным приговором?       Как ни странно, вновь задал вопрос Итачи, делая шаг вперед. В то время, когда Акацуки обратили внимание больше на вторую часть объяснений. Святослав, прикрыв глаза, повернулся к людям. — Выполню я ее задание или нет, финал для меня один, меня ждет смерть. — Дядя! Нет! Тут же подбежала к вампиру Анна, однако, один щелчок пальцев о ее лоб и девушка упала в руки Святослава без чувств. Мужчина, только сейчас ласкова и тепло улыбнувшись, подхватил ее на руки и, поднеся к кровати, положил девушку на нее. После чего, с нежностью, огладил ее по щеке. — Все очень просто. Я — идеальный для нее кандидат. Перебежчик. Молодые вампиры слабее древних. Если я пойду против моего родителя, против Сира, он меня убьет. И тогда клан Тореодоров, в отместку за мою смерть, развяжет войну против Малефикарус. И в этой войне Камарилья поддержит Тореодоров. Но, если я каким-либо чудом смогу убить своего Сира, она заклеймит меня отступником за убийство древнего и убьет меня, таким образом подобрав под себя власть и лишенных предводителя Малефикарус и Тореодоров. Если я откажусь от выполнения ее приказа, она объявит всему миру о том, что дитя Сира Малефикарус и Торедоров пошел против Камарильи и Камарилья уничтожит оба клана. Разложив все по полочкам, Святослав выпрямился и повернулся к Акацуки. — Именно поэтому она заставила меня подписать те документы. После моей смерти все, что принадлежит мне, перейдет под власть Камарильи. Княгиня очень жестока. Когда она кого-то хочет уничтожить, она уничтожает все то, что связано с объектом ее желания. А значит… Мужчина, повернув голову, посмотрел на лежащую без чувств девушку. — Значит она уничтожит все. Однако, в чем прелесть Камарилья, так это в том, что ветви клана действуют обособленно в каждом регионе. Они, как далекая семья, объединяются лишь ради какой-то глобальной цели, как, например, война с оборотнями, охотниками или же Отверженными. Камарилья других стран не будет вникать в беспорядки своих соседей. Поэтому, мне нужно сохранить весь свой капитал, все что я имею, дабы в назначенный день отправить вас, и всю мою семью, за границу. В отличие от Камарильи, Тореодоры крепко связаны узами. Они смогут принять вас на своей территории и вы будете по защитой. А если вы будете под защитой, под защитой будет и моя семья. А если моя семья будет под защитой, Тореодоры продолжать искать ответ о «Спирали». Как видите, этот круг не разорвать. — Ну, с этим все понятно. Только как ты хочешь вернуть свой капитал? Какудзу, слегка наклонив голову, посмотрел на мужчину. А тот, закрыв глаза, сжал руки в кулаки. После чего, словно успокоившись, разжал и вновь открыл глаза. — Вы знаете кто такие упыри? — А хер знает, я лишь так называю некоторых недоносков. Пожав плечами, Хидан растрепал зализанную прическу. — Упырями являются те, кто питается кровью вампира. Вампиры не даруют им свои Объятия, а лишь кормят. Испив крови вампира, упырь становится сильнее обычного человека. Его регенерация становится быстрее. Упыри — долгожители, живут больше сотни лет, оставаясь молодыми. Чаще всего вампиры используют упырей, как информаторов или же как инструмент, делая их руками то, чего не могут сами. А так же, как закуску на черный день. — И ты хочешь сказать… Глаза Сасори стали расширяться. Он осознал к чему это идет. Как осознали и другие члены организации. Святослав, не скрываясь, кивнул. — Да. Разбавив свою кровь красным чаем, я дам ее вам. Красный чай обладает ферментом, который сохранит мою кровь на протяжении дня в жидком состоянии. Вам нужно делать по глотку каждые два часа. Вы станете не полноценными упырями, однако ваша сила, скорость, регенерация, все органы чувств станут в разы лучше, чем у простых людей. Не знаю, приблизитесь ли вы к тому состоянию, которое у вас было до того, как вы попали в этот мир, однако… это хоть что-то, чем я могу помочь вам помочь мне. — У каждой силы есть плата. С уверенность высказался Учиха Итачи, на что Святослав кивнул, бросив на него взгляд. — Все верно, Итачи. И у силы упырей есть побочные эффекты. — Какие же? Вопрос от Тоби, как ни странно. — Одержимость. — Одержимость? Сасори, прикрыв глаза, спросил, но, казалось, думал о чем-то своем. — Да. Одержимость. Испив чистой крови вампира, Упырь становится одержим своим хозяином. Именно поэтому, где бы вампир не находился, упырь найдет его. Упыри чувствуют сильнейшую связь между ними и вампиром. Одержимость проходит три этапа. Первый, так и называется, одержимость. Упырь делает все, что прикажет ему хозяин, одержимый похвалой или получением еще одной дозы. Второй этап — фанатизм. Третий этап — обожествление. Для упыря вампир становится божеством, пропажа которого сравнима со смертью. И если вампира убивают, упырь проходит болезненные метаморфозы, которые могут длится от недели до месяца. И только тогда, когда кровь упыря отчищается от остатков крови вампира, которые проникают через желудок, наваждение спадает и упырь вновь становится человеком. Очищенным. — Теперь понятна реакция этой Графини, хм. — Княгини, Дейдара. — Не суть, страшной бабы. Закусились языками Дейдара, Какудзу и Хидан. Святослав же, в свою очередь, продолжил. — Я хочу дать трем из вас свою разбавленную кровь. Днем я действовать не могу, только ночью, а значит вы мне нужны, чтобы выкрасть документы и подставить людей Княгини. — Почему только трех? Вопрос от Сасори, который скрестил руки на груди. — Потому что, зная Княгиню, она уже оставила своих упырей следить за виллой. А значит остальных необходимо оставить здесь, дабы поддержать видимость моего полного подчинения. К тому же, я не знаю, как на вас скажется одержимость, так что нужны люди, чтобы сдерживать тех, кто пойдет. — Ты быстро придумал план действий. Кажется, в голосе Пейна промелькнуло одобрение. Однако Святославу это не принесло и капли удовлетворения от сложившейся ситуации. — Я не люблю подчинять других, если эти другие не желают причинить боль тем, кто мне дорог. Только сейчас ситуация не из таких. — Тогда, кого ты выберешь? Пейн, сделав шаг в сторону, осмотрел Акацуки. — Первым пойдет Какудзу. Он уже знает тонкости бюрократии нашего мира, я его посвятил. Так что он будет необходим в подделке и фальсификации документов. Какудзу? Мужчина, вздохнув, кивнул. Все же когда речь заходит о финансах, особенно тех, которые могут стать его в последствии, он не может отступить. — Вторым пойдет Дейдара. Я знаю, что ты интересовался взрывными устройствами этого мира. Особенно тебе приглянулась С-4. Александр поможет ее достать. Я с ним позже свяжусь. — Александр? Задал вопрос Дейдара, явно заинтересованный. — Потом расскажу. Произнес Пейн. — С помощью взрывчатки вы подорвете машины, что поедут днем, под светом солнца, в посольство. Это обычная защита любых документов Княгини от вампиров. И пойдет Хидан. — Что? Я? На кой хер? Не, я конечно только за, но нахуя? Показал сам на себя пальцем пепельноволосый последователь Джашина. — Какудзу и Дейдаре нужна будет защита. Я слышал от тебя довольно часто, что боль, которую ты испытываешь в этом мире отличается от той, что ты испытывал в том. Моя кровь пробудит в тебе улучшенную регенерацию тканей. А так как ты привыкший к боли, ты сможешь обеспечить наилучшую защиту Какудзу и Дейдары. — А ты смог хорошо нас изучить. Тихо произнес Пейн, на что Святослав, развел руками. — Поживи с мое. Мне сто тридцать лет, за эти годы я научился наблюдательности. После чего мужчина повернулся к выбранным им Акацуки. — Вы согласны? — Нет. Я хочу тоже пойти. Вышел вперед Сасори. Многие удивились такому рвению мастера марионеток, как и, в принципе, Святослав. — Я мастер по ядам. И если ситуация станет… — Я понял. Моя ошибка. И Святослав, наклонив голову вперед, искренне извинился, что удивило на сей раз самого Сасори. — Тогда, четверо. Все остальные останутся здесь. Ммм, кроме Итачи.       На этом все с удивлением посмотрели на Учиху. Итачи же, с не меньшим удивлением, посмотрел на Святослава. В последнее время эмоций на лице носителя шарингана стало на прядок больше. — Мы с Итачи изобразим активную деятельность. Княгиня знает, что я помогаю в расследовании Вируса, а значит мне нужен хоть кто-то, кто будет следовать за мной. — Почему Итачи? На сей раз вопрос задал Зецу. — Потому что Итачи уже один раз помог мне, уклонив от пуль. Тоби нужен на вилле, он создаст достаточно шума, чтобы упыри Княгине не заметили пропажи пятерых «игрушек», а Пейн ваш лидер, он должен быть здесь, когда все вернуться и проследить, чтобы одержимость прошла успешно. Ему я доверю Анну. А кроме Итачи, Тоби и Пейна рядом со мной прошлой ночью никого не было. Тишина, которую прерывает короткий смешок. Это был Пейн. — А ты был бы неплохим мозговым центром. — Благодарю.       Сухо произнес вампир, подходя к чайнику и бутылкам. Так как ранее он вытащил три, вампир вновь подошел к холодильнику и достал еще одну. Акацуки внимательно наблюдали за всем, что делает Святослав. А мужчине же, разлил холодный красный чай, а после, вставив воронку, находившейся до этого в его столе, одним движением пальца рассек свою кисть.       Кровь вампира не такая как у людей. Она густая, темная, почти черная. Она вытекала прямо в воронку и тяжело оседала в каждой бутылке, наполненных красным чаем. А пока действие происходило, Конан, которая успела подойти к Анне и проверить ее самочувствие, все же задала вопрос. — Почему ты не можешь действовать днем? — Потому что солнечный свет губителен для молодых вампиров. Не зря нас считают созданиями ночи. Если бы вы это раньше знали, вы могли просто, если бы конечно знали пароль моего логова, зайти и вытащить днем погреться на солнышке. Мое тело бы сгорело. Но, предвидя ваш следующий вопрос, нет, не всех вампиров можно убить солнечным светом. Не зря же существует правило о запрете убийства между вампирами. Могущественные вампиры первых, вторых, третьих, четвертых и пятых поколений невосприимчивы к солнечному свету. Он их раздражает, я слышал, что они ощущают жжение, но не более. Как это действует, никому неизвестно. Но многие считают, что это зависит от того, сколько человеческих жизней они испили. Поэтому многие из Отвержденных стараются высушить до суха столько людей, сколько могут. Однако, это приводит лишь к тому, что они превращаются в Зверей. — Зверей? — Да, Кисаме. Каждый вампир делит в себе человеческую сущность и сущность Зверя. И с каждым убитым человеком Зверь насыщается и становится сильнее. Разумеется, с годами, Зверь и человек вступают в симбиоз, поэтому древние вампиры могущественны. Ни люди и ни звери. Иные создания. Но даже Княгиня не достигла такого уровня. Она тоже боится солнечного света.       Святослав, наконец, закончил. Он поднес свою руку к губам и провел языком по порезу. Из-за чего порез на коже тут же затянулся. После чего он закрутил крышками бутылки и встряхнул их, заставляя кровь и чай смешаться. И подошел к Сасори, Дейдаре, Какудзу и Хидану. Каждому из них в руки была выдана бутылка. — Помните, отпивайте каждые два часа.       Развернувшись, мужчина подошел к одному из книжных шкафов. Он никогда не думал, что ему придется этим воспользоваться. И все же этот день настал. Он потянул за одну из книг и шкаф издал щелчок. После чего открылся дверью, впуская в логово холодный воздух. — Этот проход выведет вас за территорию виллы. Я закажу на то место машину родителей Анны, которая, окольным путем, отвезет вас к Александру. Там вы и подготовитесь. Я лишь описал общий план действий, но Александр даст вам больше информации о территории, на которой нужно будет действовать.       После чего Святослав отошел в сторону, кажется, инстинктивно. Случайно в той стороне стоял Итачи, вампир его даже не заметил. — Сделайте по глотку сейчас. Четверка посмотрел на бутылки в своих руках. Сасори отпил первым. За ним Дейдара, Какудзу и Хидан отпили практически совместно. — Ммм, по вкусу обычный чай с металлическим послевкусием. Пробурчал Хидан. — О, в тебе проснулся поэт. И ни одного мата, странно даже, хм. Язвительно ответил Дейдара, закрывая крышкой бутылку. — А, да пошел ты нахер. Этих секунд, которые занял небольшой диалог, хватило, чтобы жидкость попала в желудки и ферменты впитались организм. Тудум.       Акацуки едва не выронили бутылки из рук. После чего крепко сжали их пальцами. Сасори, схватившись за сердце, сильно зажмурился. Дейдаре пришлось прикусить губу. Хидан же крикнул: «Сука!», и скукожился, Какудзу, сжав кулаки, сильно сжал зубы. — Странно. Кровь вампира не должна действовать таким образом.       Глаза Святослава забегали. И только он хотел рвануть вперед, как его схватила рука Учихи. Итачи не дал Святославу подойти и притянул обратно, назад, наблюдая за изменениями. Ведь видел, как человеческий облик Какудзу преображается. Как белок в его глазах потемнел, а радужка заполнила глаз полностью, уничтожая зрачок своей мятой. Дополнительных сердец, по всей видимости, у него не появилось, однако… Какудзу ощущал в себе такую давно забытую, родную чакру. Мужчина, поднеся к своему лицу руку, смотрел на нее, прекрасно чувствуя каналы чакры. Тоби, заинтересованный, сделал пару шагов вперед. Как и Зецу. Не сдвинулись с места только Кисаме, Пейн, Конан и Итачи.       Дейдара так же смотрел на свои руки. Нет, на них не появились рты, однако, он тоже ощущал, как чакра, родная чакра, струится по его телу. Сасори, подняв руку, тут же использовал нити чакры, чтобы притянуть к себе стул. Словно повинуясь неведомой силе, стул подлетел к парню. Хидан, жутко засмеявшись, схватил ножницы со стола и вонзил их себе в руку. После чего, с блаженной улыбкой, прошептал. — Здесь. Снова здесь. Сила Джашина. — Вам пора.       Их прервал голос Святослава. Четверка повернулась к вампиру с недовольными лицами. Складывалось ощущение, что они хотели что-то сказать или даже начать действовать, атаковав, обездвижеть, только для того, чтобы качать потом из этого черноволосого парня кровь, дабы не растерять вновь в этом мире свои силы. Однако… единственное, что их сейчас волновало, так это то, что рука вампира находится во власти Учихи. — Отпусти его, ты, кусок дерьма. Крутанув в руках ножницы, рявкнул последователь Джашина. Сасори уже хотел направить на Учиху нити чакры, Дейдара ринуться вперед, А Какудзу попробовать сложить печати, как они вновь услышали голос. — Прекратите. Святослав поднял руку. А четверка, словно послушные псы, им не хватало только завилять невидимыми хвостами, остановилась. — Я дал вам задание. И пока оно не будет выполнено, не смейте ко мне приближаться. На эти слова Пейн скептический приподнял бровь. Он знал этих нукенинов, они никогда бы не… — Вот черт, хорошо. Мы идем. Что? Оставшиеся Акацуки не веря смотрели на Хидана, который так легко согласился. В принципе, как и на Дейдару, Сасори и Какудзу. Те, с легкостью повиновавшись, пошли к потайному выходу из пещеры. — Напоминаю, прибудьте к Александру. Разработайте план действий. Необходимо: проникнуть в главный офис этих юристов, подделать бумаги, оригинал забрать. Днем подстроить аварию и сделать так, чтобы Княгиня думала, что ее предали. — Мы поняли… Господин.       Тихо, но все же слышно, сказал Сасори. Кисаме, как стоял подперев спиной стену, так едва на месте и не упал, во все глаза наблюдая, как меняются его товарищи. И когда за четверкой закрылся шкаф, Святослав закрыл глаза. — Как же я ненавижу это делать… Прошептал мужчина в наступившей тишине. Ни он, ни Итачи, до сих пор не замечали, как один держит руку другого.