Всего неделя

      — Это всё было сном? — осторожно, шёпотом, спросил я сам себя, — это был сон, всего лишь очень реалистичный сон. Сон. Да, именно он, — нервный смешок.       А в голове вертелось одно:       «Не могло это быть сном. Не бывает настолько реалистичных снов».       От мыслей отвлек будильник, начавший трезвонить, вибрируя на тумбочке.       «Будильник».       Антон схватил телефон, чтобы посмотреть на дату. Та же самая.       «В таком случае, мне надо на тренировку?» — мысленно спросил себя. И начал собираться. Мысли путались. Но я пока не мог рационально думать. Сейчас я знал только то, что 30 августа мне нужно на тренировку, поэтому прихватив с собой спортивную сумку и выйдя из квартиры, включил музыку.       — Because I'm happy, — словив флешбек, я переключил музыку, а потом вообще выключил. А что? В тишине спокойнее. В тишине легче думается, только мысли в голову не приходили. Так и дошёл до спортивного комплекса.       — Привет, Тоха! Пришёл, картоха! — здоровается Макар, когда я зашёл в раздевалку.       — Привет всем, — сказал я неуверенно.       «Может, я всё ещё сплю?».       Все поздоровались в ответ.       — Кто-нибудь ущипните меня, пожалуйста, — попросил я у своей команды.       — Что, Тох? Не до конца проснулся? — ко мне подошёл Макар и ущипнул меня за руку. Не проснулся.       — Наверное, — тихо пробормотал я, смотря в одну точку.       «Совпадение?».       Переодевшись, все вышли в спортзал, где уже были наши соперники.       — Мне кажется, что у вас кого-то не хватает.       «Паша».        Я перевёл свой взгляд на одного из члена моей команды.       «Теперь Захар».       — Он, как всегда, опаздывает, — начал говорить выше упомянутый человек.       — Это же Вовка, — перебил я его, сказав вполголоса.       — Да, верно, — поддакнул Захар, — прям мысли читаешь.       «Или предугадываю. Насколько помню, я уже потерял время для своего монолога. Арс».       Я повернулся к двери. В этот момент она открылась и оттуда зашёл в зал Попов. Он подошёл к Паше и шёпотом спросил:       — Есть попить? — меняется Пашин взгляд и они выходят за двери. Я помню это. Как будто это уже было. Было ли?       — Парни, пойду-ка я мяч в корзину покидаю что ли, пока тренер опаздывает вместе с Вовкой, — сказал я ребятам.       — Давай, мы тут постоим, — ответил за всех Илья.       Я подошёл к стеллажу, где хранились все баскетбольные мячи. Нужно отвлечься. Пока я бегал по полю, закидывая мяч в корзину, в спортзал уже вернулись Паша и Арсений. Насколько я помню, когда в моем сне или не сне, Попов пришёл обратно, у нас случилась перепалка. На этот раз я не сказал ни слова. Ну выглядит неважно, что с того?       — О, Антон уже размялся, как я вижу, — вместо приветствия сказал Станислав Иванович, — мяч этот будем использовать, — тренер указал на мяч, который был у меня в руках, — так, ребятки, расходимся.       За его спиной стоял Вовка.       — Приветик всем! — отозвался Вовчик, — простите, проспал.       — Мы привыкли, Вова, не переживай, главное завтра игру не проспи, — быстро проговорил Илья, убегая в правую часть поля. Арсений со своей командой в левую часть.       — Капитаны, подойдите к середине поля, начинаем игру. — Всё также как всегда. Или всё так же как в ту субботу?        Счёт. Мяч у моей команды. Я пытался выключить мозг во время игры. Не думать ни о чём. Только об игре.       «Не думай».       Но сложно было не думать, когда игра повторяется. Разумеется, я не помнил каждое действие игры, каждого взмаха, падения, но какие-то моменты запомнились.       — Арс, пасую! — почему-то вспомнил выкрик Саши.       Первый тайм подошёл к концу. В нашу пользу.       Когда мы присели отдохнуть я, опять же, не проронил ни слова. За меня начал говорить Илья.       — Это была нечестная борьба, пацаны. Видно, что Попову хуево. Парни за него переживают. Он же скрытный, никогда в жизни не скажет, что ему хреново, только если Пашке. Мы закончим эту игру, но если завтра Арсу будет опять плохо, я отказываюсь играть. Шаст, прости, — Илья перевёл взгляд на меня.       — Да, я понимаю, ты как всегда прав, Илюх, — проговорил я, смотря в одну точку, — доиграем уже, а там как пойдёт.       Я просто сидел и пялил в стену. Оказывается стена очень грязная, в каких-то разводах. Надо помыть когда-нибудь её что ли.       — Не одному Арсу здесь хреново, — Вова подошёл ко мне, нависая надо мной, — Антон, с тобой всё в порядке? Ты какой-то вялый, — заметил парень и, когда я не проявил никаких признаков жизни, он встал на корточки и начал щёлкать пальцами перед моими глазами, — Антон Землю вызывает. Тьфу ты. Земля Антона. Вы-хо-ди на свя-я-язь, — протянул он последнее предложение.       — А, да? Да, со мной всё окей.       Парни переглянулись.       — Антон, может на сегодня хватит? Потренировались немного, да по домам, — предложил Макар.       — Вы чего, пацаны? Всё пучком, я бодрячком. Погнали, уже скоро второй тайм. — Я улыбнулся через силу. Мысли давили и не давали и шанса прийти в себя.       Второй тайм. Арсений действует. Всё-таки у него появилось второе дыхание. Счёт сравнялся. Последний удар за мной. Я смотрю только на свой мяч, не замечая никого вокруг. Особенно Арсения. Я не хотел видеть его взгляд.       Попал точно в корзину. Но радости как таковой нет. Ко мне подбегает моя команда, и они начинают ликовать победе. А у меня нет сил. Какая тут к чёрту радость?       — Это была справедливая игра, — сказал подошедший Арсений, подавая мне руку для рукопожатия.       — Это была несправедливая игра, — я подошёл к нему ближе, но руку не протянул, — проигравшим, руку не пожимаю. Надеюсь завтра ты будешь играть лучше. Соберись, Арс.        Дежавю. Вот, что значит отключить мозг, полностью забыться, и сказать те же слова которые уже говорил. Слово в слово. Такие же эмоции у обоих. Только у одного из нас в глазах появился страх. Непонятный страх, когда сердце начинает бешено стучать, и ты не понимаешь от чего, и только интуиция тебе подсказывает, что ты нашёл приключения на свою жопу.       Я даже не переодевшись, попрощался со всеми и вышел из здания. Хотел пойти домой, но вспомнил про Диму и поплелся к остановке. Мне ему звонить? Во сне звонил. Не может же каждый раз всё повторятся, правильно? Гудок. Принятие вызова.       — Ты где, Дим?       — Почти приехал, Тох, подожди, тут авария неподалёку от твоего дома. Две машины лбами столкнулись. Скорая помощь приехала, не вижу пострадавших. Машины чуть ли не всмятку, это пиздец, Тох! — с большим энтузиазмом рассказывал Дима, который, можно сказать, был в центре событий.       «Твою мать».       Снова облапошил.       — Да, Дим, это всё, конечно, интересно, наверное. Короче, я тебя жду на остановке. Пока.       Я отключил быстрее, чем мне успел ответить Дима. Достав пачку сигарет, взял одну штучку и закурил. Я говорил, что курю, когда начинаю нервничать? Так вот. Сейчас мои нервы были на пределе.       Подъехал автобус, и оттуда вышел Димка.       — Здорова, шпала. А чего это ты меня не дослушал, собака ты рыжая? — замечательное приветствие.       — Прости, случайно отключил, — соврал я, — гулять?       — Погоди ты. Я фото той аварии сделал, ты просто взгляни, — Дима показал мне экран телефона.       — Не хочу смотреть. Я аварии, по-твоему, никогда не видел? — нервный смешок, — пойдём уже, — резко отозвался я и быстрым шагом начал идти в сторону кафе, в котором мы часто зависали. Дима шёл рядом.       — Как хочешь. Ты какой-то раздраженный, — Дима посмотрел на меня с прищуром, — а ты всё куришь. Когда бросишь? — как настоящая мамочка, начал переживать за меня парень.       — Сегодня, Дим, — я показательно выбросил сигарету на асфальт и наступил на неё.       — Верю, — вздохнул Позов и продолжил, — так что насчёт перевода в мою школу? В какой класс попал?       Это всё какой-то пранк. Такого не может быть. Я пытаюсь не задумываться над Димкиными словами, но всё без толку. Я помню эти вопросы, его режим «мамочки», фотографию. Я помню всё.       «Выключи мозг. Выключи мозг. Не порть прогулку».       — Я не знаю пока, Дим, — помолчав немного, сразу добавил, — отпишусь тебе обязательно.       Дима угукнул в знак согласия. Когда мы отошли далеко от остановки, я кое-что вспомнил. Повернув голову в сторону отдаляющийся от нас остановки, я увидел Арсения, который уже запрыгивал в автобус.       «А если бы мы там остались…».       У меня получилось выключить мозг. Гуляли, обсуждали с другом всё подряд до самого вечера.       Вернувшись домой, мама уже ждала меня в квартире.       — Приветик. Мой ручки и иди ешь, Тоша. На ужин сегодня жареная картошка с куриными котлетами.       — Привет. Иду, мамуль, — сказал я запыхавшимся голосом.       Я помыл руки и сел за стол. Мама села следом, поставив кружки с чаем на стол, она начала разговор:       — Приятного аппетита, сыночек. Как твой день прошёл?       Давайте представим, что ничего необычного не произошло? Да? Вот Антон так и делал.       — Ничего такого. Сегодня была тренировочная игра по баскетболу. Моя команда выиграла. Потом я весь оставшийся день гулял с Димой. А у тебя как дела на работе?       — Тоже ничего нового. Бумажки всякие, документы… Всё как обычно. Я, кстати, не удивлена, что твоя команда выиграла. Вы же такие слаженные. А с Арсюшей всё так же не ладите?       Вопрос с подвохом.       — Да, мам. И опа, — я поднял правую руку вверх, показывая пальцами клюв утки, — закроем тему, — я соприкоснулся пальцами друг об друга. Мне кажется, это было грубо с моей стороны, поэтому сразу же добавил, — прости, мам. Давай не будем это обсуждать.       — Я понимаю, сынок, ничего страшного. Кстати, — схватившись за свой телефон, мама судорожно начала что-то искать, я уже знал что именно, — твоя новая классная руководительница прислала расписание уроков. А ещё стал известен список учащихся в твоём новом классе — 10А. Я тебе перекину сообщения.       — Ага, хорошо, — я просмотрел список. Да, там был Арсений Попов. Ничего удивительного, судьба надо мной прикалывается как всегда, подумал бы я в другое время, но тут мне было не до шуток. Я думал, что у меня впереди целая ночь для раздумий, но вырубился я также быстро, как и сошёл с ума. Да, думаю, я сошёл с ума.       «Завтра будет новый день. Просто обычный день, всё вернётся в прежнее русло».       31 августа. Я проснулся, встал, потянулся и пошёл завтракать. Потом собрался и вышел из дома. И сразу наступил в грязь.       — Сука, лужи! — выкрикнул я, оттряхивая свои новые кроссы от грязи.       «Ночью шёл дождь. Нет, нет, нет, неужели опять?..».       Я начал искать наушники в спортивной сумке.       «Да где они?».       Пока я их искал, мимо проехала машина, которая облила меня грязью. Я прорычал себе под нос нечленораздельный мат. Вдруг на меня низошло озарение. Я осторожно потянулся рукой к моему карману в шортах.       «Да неужели».       Наушники лежали именно там. Запутанные наушники. Я смотрел на них так, как будто в моей руке лежал предмет всемирной важности. Я положил их обратно в карман.       «Рас-спутывать долго».       Заикнуться у себя в голове — это что-то новенькое.       Я шёл по тротуару, раздумывая. Только не о предстоявшей игре, а о том, что со мной происходит.       Я помню, что произойдёт за целый день. Так. Это плохо?.. Может это всё ещё сон? Может я умер? Может я попал в ад и теперь я должен буду проживать какое-то определенное время до тех пор, пока не пойму свою ошибку? Тогда что за ошибка?       «Боже, что за бред. Это просто были вещие сны».        Снова меня затянули мысли, потому что не заметил, как на меня со всей скорости неслась девушка.       Когда она в меня влетела, я увидел, как из её кармана выпадает телефон, который упал в лужу.       — Боже, прости, я просто спешу, — извинилась она, наклоняясь за телефоном.       — Катя? — девушка. Та самая девушка.       — Мы с тобой где-то встречались? — удивилась блондинка, услышав своё имя.       — Не знаю, — ответил я боязливо. Теперь я точно ничего не знаю и не понимаю.       — Да ёмое! — с криком Екатерина поскользнулась и упала в грязь.       — Аккуратней, — сказал я, протягивая ей руку.       — Спасибо, — поблагодарила меня девушка, — до встречи, странный незнакомец, может ещё увидимся. — Катя помахала мне рукой в знак прощания. А я смотрел, как она постепенно скрывается из виду.       «Вроде дальнейший путь должен пройти без происшествий».       Так всё и было. Зайдя в здание, я увидел Макара и Данила. Поздоровавшись с ними, я начал переодеваться. Оставшееся время я сидел в телефоне, ждал всех остальных.       «На трибуны посмотрю потом».       Я просто боялся на них смотреть. Боялся увидеть то, что, возможно, уже видел.       В 9:55 пришёл Станислав Иванович, и открыв дверь в нашу раздевалку, сообщил:       — Готовьтесь, через 5 минут начинаем.       В такой ситуации всё равно надо помнить, что я — командир команды.       — Итак, мы должны победить, — начал я подбадривать команду.       — Начало хорошее, — с явным сарказмом сказал Макар.       — Эй, я пытаюсь. Ну, давайте так. Один за всех, — я вытянул правую руку ладошкой вниз, — и все за одного.       Макар только хотел вставить слово, но:       — Согласен, надо будет придумать клич, — будто прочёл я мысли парня. Или вспомнил…       10:00.       — Итак, ребятки, эта игра решит всё. Кто из вас ловче, быстрее, лучше. Выложитесь на полную. Я в вас верю. Всем удачи! — в этот момент послышались хлопки из зала.       — Капитаны, прошу выйти на середину поля.       Я думал всё, больше никаких повторов, больше никаких воспоминаний. Но прошёл первый тайм, в пользу команды Арса.       «Мозг, отключись!», — умолял я свой мозг. Совсем уже шарики за ролики. Меня начало знатно трясти в перерыве из-за непонимания всего.       Илья увидел моё состояние, поэтому подошёл и сказал:       — Не парься, Тох. Главное не победа, а участие. — Сказал Илья, томно задышав.       Я лишь кивнул в ответ. Мне уже всё равно на победу, на игру, на команду, простите боже, волнует сейчас совсем другое.       «Я на пределе. Скоро будет взрыв».       Второй тайм. Я начинаю пасовать Захару, но вдруг меня переклинивает и пытаюсь предупредить его:       — Осторож… – но тот уже падает и ударяется локтями о пол. Зал приходит в удивление и слышно, как у них остановилось дыхание на пару секунд. Люди в ожидании.       — Спокойно, спокойно, жив, здоров, — проговорил Захар, улыбаясь залу, поглаживая свои локти.       — Захар на лавку. Замена. Данил вперёд. — Уверено сказал тренер.       И он ушёл. Что же дальше? Я не хотел знать.       Счёт сравнялся. Последние секунды. Снова. Всё повторяется. Мяч у меня. Оббегая всех подряд, я стремительно направлялся к корзине противника. Арсений был под кольцом. Стоял на защите. Я подбегаю к корзине и подпрыгиваю, а Арсений даже и не собирается мне мешать. Я смотрю не на мяч, а него, на Арса. Тот же нечитаемый взгляд направленный на меня и улыбка до ушей.       «Арсений, ты…». Рука меня не слушается. Меня как будто пронзило током. Мяч уходит из-под руки. Не допрыгнув до корзины, останавливаюсь на половине прыжка и начинаю просто падать. Я упал на спину, а следом упал и мяч, прямо мне на живот. Раздаётся гудок. Зал гудит, а ко мне подбегают парни команд, спрашивая меня на перебой, как я себя чувствую. Тем временем я дышу прерывно, перевожу безумные от страха глаза на Арсения и кричу:       — Что, блять, происходит?! — резко встаю и выбегаю из спортзала, потом в раздевалку и домой. Я бежал, что есть мочи. Бежал от проблем. Бежал от себя. Бежал от времени.       Дома мой телефон разрывался от уведомлений. Написывали Димка, пацаны. Я только ответил на звонок мамы, и сказал, что просто мне стало плохо и я ушёл домой. Подробностей я рассказывать ей не стал.       Я не говорил, что из-за переутомления у меня иногда поднимается температура? Вот теперь знаете. И да, вечером у меня поднялась температура.       Когда мама пришла домой, она не стала задавать лишних вопросов. Обожаю её, она у меня очень понимающая. Из-за температуры мозг не соображал, поэтому я рано лёг спать. Разумеется, завтра и ещё как минимум 3 дня в школу я не пойду. Нужно обдумать всё. Абсолютно всё.       Только в пятницу я пошёл в школу. Что я делал до этого? Пытался мыслить рационально. Дни повторяются и это факт. Я набрал в интернете вопрос: «Что делать, если дни повторяются?». Ответ был везде похожий, по типу: «Попей таблетки от шизы, а можешь сразу идти в психушку». По сути, с такими ответами я был солидарен.       Похоже, я действительно тронулся головой. А если это всё правда? Во время моей лихорадки, я просмотрел множество фильмов, связанных с путешествиями во времени. Такие, например, как: «Грань будущего», «Разлом времени», «День сурка», «Матрица времени» и т.п.       Может вы сейчас смеётесь надо мной. Но что я ещё мог сделать в такой ситуации? А если бы это случилось с вами, вам бы было смешно? Вы бы хватались за каждую деталь, чтобы помочь себе. А я тем временем понял из просмотренных мною фильмов, что не только я должен быть задействован в петле времени. Какая-то должна быть причина. Кто-то ещё… тот у кого много секретов, тот, кто всегда странно себя ведёт, тот, о котором ты не знаешь практически ничего. Конечно, я думал, что это Попов. Но нельзя делать поспешных выводов.       Я не отрицал того факта, что, возможно, я умер, а как это проверить? Пробовать убивать себя, я пока что не собирался. Главное не поддаваться панике. Пусть всё идёт своим чередом. И лучше никому об этом не рассказывать, а то посчитают за больного. А я вроде не псих.       В голове не укладывалось одно: как это всё возможно? Мы же не в чёртовом фильме. Кто мне объяснит, что здесь происходит? Я когда-нибудь узнаю? Параллельные вселенные, путешествия во времени, разве это реально? Ну если это происходит только со мной, могу ли я утверждать, что реально? Хотя зачем утверждать, всё равно никто не поверит. Вскрытие башки, психушка, забыл уже, Антон? * Но что может сделать шестнадцатилетний подросток, который ещё даже не окончил школу? Вот и проверим. По всей видимости на эту проверку у меня теперь будет слишком много времени. Целая неделя. Целые повторяющиеся недели.       Пятница. Что подумают одноклассники, когда я неожиданно приду в школу? Стоп. Когда это меня начало волновать их мнение?       Первым литература. Зайдя в класс, я вспомнил про стих. Конечно, я его не выучил. Во второй раз забываю. Браво, Антон. Пройдя внутрь класса, на меня уставились примерно 25 человек. В том числе и Арсений. Некоторые смотрели на меня с сожалением. Очень часто я забываю, что город N — очень маленький город. И, наверное, многие уже думают, что я душевнобольной из-за того, что вытворил в конце соревнования. Да я и сам так думал, что тут скрывать. Только всю эту демонстрацию прервал Дима, который подбежал ко мне и резко обнял.       — Дурак ты, ой дурак, — крепче обнял меня друг, — почему не отвечал? Что произошло в воскресенье? Так сложно хоть словечко написать? Убью, зараза! — чуть ли не до хруста в спине, вжался в меня Дима.       Как приятно иметь такого друга. Кто-то за меня переживал. Моё сердце начало таять от таких тёплых слов.       — Хорошо хоть, что твоя мама разумный человек и объяснила мне, что ты заболел. Ещё раз так сделаешь — прикончу.       — И я рад тебя видеть, очкарик. Понял, понял, прости.       — Прости, прости, — пробурчал себе под нос Позов. Миленько.       Ко мне подошёл Арсений, Дима отошёл на несколько шагов от нас.       — Антон, что произошло в… ну… в ту игру?       Арсений такой Арсений. Ни приветствия, ни радостных криков, сразу к делу.       — Мне просто стало резко плохо. Не парься, Арс, — я попытался ответить максимально спокойно. А потом пробило в дрожь.       «Влюблен».       Я помотал головой.       «Ты ещё наверняка не знаешь».       — Плохо стало ему. Слабак, — этот голос. Языцев. Всё также хочется ему дать по его мерзкому личику. Жаль, что я не успел ничего сделать, так как прозвенел звонок и в кабинет зашёл Павел Сергеевич.       Учитель посмотрел на меня и спросил:       — Тот самый новенький? Антон, да?       — Ага.       — Ну, садись с Димой. Он так тут переживал за тебя. На месте усидеть не мог. Стих учил?       — Простите, не выучил.       — В следующий раз расскажешь. Садись, Антон, — я говорил, что обожаю этого учителя? Так я повторюсь. Обожаю его!       Когда мы все уселись на свои места, Дима сразу начал меня расспрашивать:       — Ты реально болел? Всё-таки я не до конца понял, что произошло в ту игру?       — Реально, Дим. Мне просто стало хреново, правда. — Что я ещё должен был сказать? Нет, Дим, я пропустил из-за того, что разбирался со временем (шизой)? Придётся врать, даже своему лучшему другу.       После литературы была геометрия. Марина Павловна в начале урока перечисляла фамилии, одновременно говоря оценки за тест, который я пропустил. Когда начали проверять, кого нет в классе, она заметила меня.       — Антон? Выздоровел? Очень хорошо, сейчас выйдешь к доске, раз ты тест пропустил.       «Вернулся блять. Разве можно так сразу после больничного?».       Около доски я получил 4. С подсказками класса. Хороший класс, дружный. Готов помочь даже тем, с кем вообще не знаком. Приятно.       История. Скучнейший учитель. Всё, как и тогда.       На биологии меня назвали «болеющей амёбой». Я, конечно, болел, но за что амёбой то? Инфузория туфелька и то лучше выглядит. Это было сказано не со зла, так что ладно. Всё равно Ольга Викторовна — прикольный учитель. Мнение моё не поменялось.       Английский язык. С Арсением так никто и не сел, поэтому с ним сел я. Когда я поставил на парту свой портфель, Арсений поднял на меня голову и посмотрел с нескрываемым удивлением. Да, могу удивлять.       — Почему с тобой никого не посадили? Эта же мымра любит, когда все передние места заняты.       — Да кто ж её знает. Она странная. Ещё та мымра, ты прав.       Начался урок. В класс зашла она. Татьяна Николаевна.       Она сразу меня заметила, подходя к своему столу.       — Антон, я права? — указала она на меня ручкой, я в свою очередь просто кивнул, — вот уж не думала, что ты окажешься смышлёным мальчиком, сел с Арсюшей. Как раз с ним тебя посадить хотела. — Похвалила она меня, подправляя свои очки.       Это было что-то наподобие комплимента? Спасибо я ей точно говорить не буду.       Мы снова читали. Думал, что может мнение её ко мне поменялось, но оказалось, что если я являюсь «смышлёным мальчиком», это не освобождает меня от чтения. Меня спросили первый раз, я ответил, но когда спросили второй… Отвлёкшись на телефон, не успел сообразить. Лохануться 2 раза подряд, это надо уметь. Ну или это в первый раз. Забудьте, я и сам не знаю. Но если «тогда» мне поставили 3, то сейчас мне поставили 4. Всё-таки что-то поменялось в её отношении ко мне. Но она всё равно мымра.       Я лёг на парту и почувствовал на себе пронзительный взгляд. Арсений.       «А я вот возьму и не открою глаза».       Лежал я так долго под пристальным взглядом, пока меня не окликнули:       — Шастун, и долго ты будешь на парте лежать? — спросила Татьяна Николаевна.       Я ничего не ответил, просто поднялся с парты. Арсений отвернул голову, как будто ничего и не было пару секунд назад.       После уроков мы с Димой гуляли. Он пытался выманить из меня информацию, но у него не получилось. Не хотелось, чтобы Дима думал, что у него друг — больной. Хотя в каком-то смысле может так и есть.       Снова ближе к 7 вечера я проводил его до остановки. Дима уехал на автобусе, а я закурил. Я помнил, что должно произойти в этот день, но свято верил, что это всё бред, абсурд и чушь собачья. Какие там ещё есть синонимы? Я курил, не думая ни о чём. Но это произошло. Я снова услышал их голоса.       — Арсений, что с тобой? Ты всю неделю загруженный какой-то, — эти слова проговорил Серёжа. А если представить, что это всё театр, где каждый актёр знает свои реплики? А эта улица — это сцена этого спектакля. Когда думаешь об этом так, становится спокойнее. Но сердце пропускало тревожные удары. Билось, как не в себя.       — Всё нормально, Серж.       «Да боги, нет. Я говорил, что я атеист? Опять же, забудьте».       —… Вы же изначально дружили, но ты взял всё и испортил в 7 классе! А теперь посмотри во что это вылилось, но ты можешь всё исправить. Ещё не поздно, Арсений.       — Не поздно? Ты забыл, что я натворил за все эти года?       «Ну нет, пожалуйста».       —… Арс, ответь мне, ты любишь его?       — Люблю ли я его? С 7 класса я начал думать, что это ненормально, и поэтому выбрал тактику отталкивания. Люблю ли я его? Я ему всё прощаю и всё время помогаю. Я… восхищаюсь им, его зелёные глаза… его завитые волосы… его родинку на самом кончике носа… Люблю ли я его? Да! Я блять люблю эту высочайшую шпалу, которая считает меня своим самым главным врагом.       — Арс…       — Серж, я люблю его… Я люблю этого гребаного Антона Шастуна.       Изо рта выпала сигарета. Я прислонился к остановке, слазив вниз, на колени, и, откинув голову назад, сказал еле слышным даже для меня голосом:       — Почему же именно я?..– такой двусмысленный вопрос. Закрыв глаза, я пытался умереть на месте. Пытаться умереть? Что? Вы никогда такого не делали? Значит вы просто странные люди. Очевидно же.       Вдруг звук падения разнесся где-то сзади меня. Я распахнул глаза, встал, и выбежал из-за остановки. Потерял слишком много времени. Снова Арсений. Его глаза, в которых бушуют волны, словно надвигался шторм. Он стоял на том же месте, что и тогда. Тогда, в ту злосчастную пятницу.       — Арсений! — я побежал к нему, но успел выкрикнуть только его имя. А дальше вы уже знаете.       Арсений не шевельнулся, он просто повернул голову в сторону приближающейся машины и… он больше ничего не успел сделать. В следующий миг я увидел, как его сбивает машина. Голова резко закружилась и, как мне показалось, я на секунду прикрыл глаза.       Рука вытянута вперёд. Я смотрю на свои ноги. Осознание. Я боялся поднять глаза. Столько мыслей пролетело за эти короткие секунды, пока я не двигался.       «Я точно не спал. Всё было настоящим. Я был прав, я не сошёл с ума, дни повторяются».       Но меня эта мысль абсолютно не радовала. Только был страх и незнание «что делать дальше?». Я осмелился поднять глаза. Передо мной календарь, а на нём вся та же дата — 30 августа.