Прощание.

      Четверг, пол третьего ночи, через пару дней пройдет рождество. Но в данный момент Риду было не до этого, ведь после недельного отсутствия Ричард соизволил показаться, причем весьма нетривиально, написав записку с временем и местом встречи. Запыхавшийся мужчина переводил дух, когда заметил чью-то тень. — Всегда быть заменой.. это почти забавно, — Ричард вышел навстречу и отрешённо посмотрел на самого важного человека в своей жизни. — Но я действительно устал приходить к безутешному выводу каждый раз, — лёгкая улыбка и стеклянные глаза.       Ком в горле, давящая совесть, проглатывание каких-то пустых фраз, столь незначительных, столь ничтожных, как и всё, связанное с этими двумя последние полгода. — Мы ведь совсем не похожи. Так почему?.. — пауза, лишь тяжёлое дыхание стоящего напротив, — Почему, Гэвин?       Ему было нечего сказать. Первые встреченные люди всегда значимее, чем следующие, если не смог отпустить. А он не смог. Попытка играть две роли обернулась фиаско. Попытка солгать себе и другим не увенчалась успехом. Крах ощущался физически, почти скрежетом, как по стеклу. Мужчина думал над всей этой ситуацией, проклинал себя, но не остановился. Он просто хотел видеть Коннора рядом с собой. Но Коннора не было. И не должно было быть, если честно. После всего ужасного, что было с ним. Для одного — Рид был всем: желанным, нежным, прекрасным и ценным, для другого — ничем: отвратительное ничто, ядовитое, острое, как терновник и нещадное, как судьба.       И вот, настал момент, когда у Рида ничего не осталось. Ничего. Перед ним стоит тот, кто сверлит пустым взглядом, ненависть просачивается в холодном воздухе совместно с разочарованием. — Я дал тебе всё, а ты..просто..выбросил, не заметил. Делал вид, что ценишь, а я вёлся. Как дурак. Передовая машина, — смешок, — да..я тоже виноват в собственной глупости. Теперь всё кончено. Можешь старательно добиваться Коннора, которого сам мешал с дерьмом.       Ричард подошёл к краю крыши, повернувшись спиной к собеседнику. Плечи напряжённо сжались, отчего визуально андроид казался уязвимее. Если бы он мог курить, он бы закурил. Взгляд опустился на проезжающие машины, они такие далёкие и маленькие на такой высоте. Город сверкал в великолепии ночной жизни, а внутри было так пусто, что хотелось исчезнуть здесь и сейчас.       Гэвин стоял, исступлённо глядя в пол, что-то обдумывал и перебирал слова в голове. Попытки разрушались чувством вины. Он стоял, словно обнаженный, открытый. Все грехи вышли наружу, коих оказалось предостаточно. И всё, что детективу оставалось, это поглядывать на недвижимую спину самого близкого существа своей жизни.       Осознание ведь всегда приходит поздно. Именно когда перестаешь принимать всё, как должное.       Андроид медленно поворачивается к мужчине. Слезы, такие неприятные из-за зимнего холода, наворачиваются на глазах Рида, когда он видит это выражение. Вымученная улыбка, сведённые вниз брови, морщины на лбу. И холодно-голубые глаза, потерявшие свой свет. Он плакал, почти незаметно, но такие чувства сложно было не услышать. — И самое ужасное: я всё ещё люблю тебя, Гэвин. Но этого не будет. Как и меня, которого ты так долго знаешь. Больше нет.       Ричард одним движением встаёт на край. — Прощай, Гэвин. Было приятно встретить всех вас.       Крик и тянущаяся рука не настигли его. Он летел с двадцатого этажа, спокойно смотря на удаляющуюся крышу, где можно было едва разглядеть силуэт. Удар. Синяя кровь контрастом выделялась на снегу, а ледяные глаза смотрели в сторону магазинных витрин.