даже пыль на звёздах дышит

(Астероид X-2050 размером в десять городов Турин.) Это значит две вещи: первая, что всё живое погибнет, только астероид столкнётся с Землей, и вторая – астероид точно столкнётся с Землёй. NASA заявили, что пришествие астероида стоит ожидать через 90 дней, 8 января 2050 года. Новостные агентства начинают обратный отсчет до столкновения, правительство изо всех сил пытается справиться с массовым опустошением, вызванным надвигающейся гибелью. Достаточно сказать, что теперь цивилизация задержала своё дыхание в ожидании того, как всё человечество спасёт свою задницу в этот раз. Это не останавливает Чон Джинсоль от прихода на работу в тот день, когда мир останавливается. Она тащит за собой свой потрёпанный чемодан с ноутбуком и одежду на три дня по опустошённым улицам Сеула. Небо самое ясное из всех, что когда-либо было, а осеннее солнце яркое и ослепляющее. Прямо рядом с ним (только если Джинсоль посмотрит и рискнёт свои отличным зрением) горящая точка, знаемая как астероид X-2050. Через улицу стоит главное здание Корейского Института АэрокосмическихРазработок, чьи чистейшие белые стены и стеклянные окна заполняют взгляд Джинсоль. Институт вчера отмечал своё годовщину в 60 лет, 10 октября 2049 года, только для того, чтобы событие оказалось в тени из-за неизбежной полусмерти всего живого. Если бы её мать знала, что получение диплома в сфере аэрокосмической робототехники имеет значение в борьбе с апокалипсисом, то может она не была бы столь осуждающей. Без разницы; её мать в настоящее время позволяет вещам идти свои чередом в их старом доме у Восточного моря, без сомнений размышляя о том, как она вырастила Джинсоль с её одержимостью к Гандам. Стеклянные дверь института открываются до высокого потолка – вестибюль. Из места, где Джинсоль стоит, она может услышать суету из всех восьми этажей здания. Она достаёт её значок работника из кармана пальто, прижимает его к сканеру. Он пищит, и автоматические турникеты раскрываются. Здесь достаточно места, чтобы Джинсоль прошла со своим багажом, пока колёса щелкают, когда асфальт под ногами превращается в плитку, а затем холодный металл лифта. Она нажимает кнопку самого верхнего этажа, ждёт, пока двери закроются. Теперь то, что обеспечивает какого-то рода панацею от хаоса апокалипсиса – самый амбициозный космический проект, который попытается совершить человечество. Астероид X-2050 – единственная угроза, которая заставила мир убрать свои политические споры на второй план, и представители из каждой крупной космической программы работают вместе, чтобы остановить астероид. Так зародился проект Divert — единственный план, направленный на то, чтобы сбить астероид с курса на Землю. Ничего пока решено не было, так как прошло всего 24 часа с того момента, как астероид оказался в орбите Солнца, целая ракета, несущаяся к Земле со скоростью 20 километров в секунду. Это обозначало, что астероид пересекал колоссальные 155.5 миллионов километров только для того, чтобы ударить человечество в самое лицо. Это также значило, что люди имели 35-65 дней для того, чтобы спланировать что угодно, что могло бы спасти их. В холле было намного меньше людей, чем думала Джинсоль. Звук, издаваемый колёсами её чемодана, был приглушенным на ковре аудитории, единственным звуком был голос доктора Марка Ватанабе на подиуме. Доктор Ватанабе был постоянным гостем КИАР, приятный мужчина с низким тоном голоса. Сейчас он спокоен, показывая разные снимки астероида, объясняя его качества и траекторию на данный момент. Джинсоль видит капитана Ха Суён в первом ряду, и, чёрт возьми, её сердце вздрагивает. Хотя, почему она удивлена? Ха Суён работает здесь, капитан ВВС сверхквалифицированный для должности летного инструктора. Но прошло только две минуты открытия, и Джинсоль уже чувствует разъедающую злость- Ах, дерьмо. Джинсоль оттягивает ворот её водолазки, ненавидя то, как она сжимает её шею, когда она занимает своё место в последнем ряду, так далеко, как это только возможно. Она здесь не для ссор. Она переводит своё внимание на речь доктора, только успевает оставить чемодан рядом с рядами. "Совет пришёл к трём вариантам того, как столкнуть астероид с его траектории, – доктор Ватанабе переходит к следующему слайду, где изображены карта планет и их расстояние от Солнца, – первый вариант – построить укреплённый космический корабль, что сможет столкнуться с астероидом, тем изменив его траекторию и отправив его к орбите Венеры, - слайд сменяется на схему корабля, что сможет выдержать тепло Солнца и Венеры, и уже из этого Джинсоль знает, что всё окончится крахом, - второй, построить нано технические барьеры против астероида, чтобы снизить его скорость и остановить до того, как он войдёт в атмосферу Земли, - ещё до того, как девушка видит расчёты, она знает, что эта идея совсем не практична, и числа на экране только подтверждают её мысли.Нанотехнологии космического уровня использовались только в контролируемых средах, слишком много риска для подобное ситуации. – третий, Камикадзе: запуск корабля, загруженный с достаточным количеством атомной энергии, чтобы уничтожить угрозу столкновения". Слайд сменятся серией расчётов. Несмотря на то, насколько аэрокосмическая техника и атомная наука были изучены за последние десятилетия, всё ещё был риск того, что мощи не хватит, чтобы нанести хоть какое-то воздействие на такой огромный астероид, или того, что вес будет слишком огромен, и корабль не сможет покинуть стратосферу. Однако уравнение сбалансировано, и оставляет достаточно места для адаптации к любым непредвиденным событиям. Доктор Ватанабе подносит микрофон ближе к себе: "Это единственный достижимый для нас вариант, который можно достичь за лимитированное время. Хотя для Камикадзе необходимы два волонтёра, космические курсантов, которые пройдут строгие тренировки за шестьдесят дней, чтобы обеспечить успех миссии". Слайд меняется на список предпосылок. Физическая подготовка, отсутствие болезней за последний год, зрение 20/20. Минимальный балл 95% в партии программы космических курсантов на 2035-2049 годы, подлежит рассмотрению. Лицо доктора Ватанабе не меняется на протяжении всей речи, хотя руки его дрожат, пока он перемещает указатель. "Как следует из названия этой миссии, курсанты не выживут. Их семьи будут компенсированы за их доблестные жертвы, и их имена навсегда останутся в истории". Внимание Джинсоль приковано к двум девушкам спереди неё, что яростно шепчут что-то друг другу. Одну из них она вспоминает – Ким Хёнджин, кавалер космической кадетской партии и выпускница 2049. Что-ж, любой бы узнал её поразительные широкие глаза и кукольное лицо после того, как видел его оштукатуреннымна стене в вестибюле в течение четырех месяцев. Девушка рядом меньше неё с сильным носом и профилем, брови нахмурены, пока она говорит. Джинсоль уводит взгляд от их переплетённых пальцев под столом. "Сообщение было отправлено всем космическим курсантам от квалифицированных партий с запросом о ваших заявлениях к этой программе. Мы дали период в двадцать четыре часа на решение до того, как начнётся выбор двух кандидатов следующим утром". Суён поворачивает к Джинсоль с первого ряда. Быстрый взгляд, холодный и испытующий. Младшая не сводит глаз с презентации. Суён проницательна для того, чтобы понять, что девушка собирается подать заявку на миссию, но кому не всё равно? Честно говоря, Джинсоль сомневается в своих шансах в её принятии: её выгнали из партии в 2046, задержав на год до окончания учебы при жалком положении в 69%. Если кто и пройдёт, то это будут выпускница 2049, Ким Хёнджин, или выпускница 2046, Ха Суён. Но если Суён хотела бы покинуть стратосферу, то она сделала бы это три года назад вместо того, чтобы провести год в армии, а сразу после устроиться учителем. Тогда Суён, наверное, могла бы смотреть на астероид с Марса. Джинсоль проглатывает обиду. Она всё ещё заполняет заявку, несмотря на минимальные шансы. И если ей предстоит умереть, то она сделает это в окружении звёзд. Обращение заканчивается некоторыми объявлениями для каждой из рабочих групп и слайдом с расписаниями и назначениями конференц-залов.Джинсоль замечает название оперативной группы по робототехнике, назначенной в конференц-зал 6B на шестом этаже. Если она не попадёт на программу, то она будет работать над внутренним программным обеспечением космического корабля. Вокруг неё остальные участники уже встают, две девушки напротив всё ещё перешёптываются, пока выходят. Суён уже нигде не видно. Джинсоль берёт свой чемодан и катит его на выход. Там очередь, в которой она ожидает, и как назло, лифт наполняется прямо перед тем, как она успевает в него войти. "Чон Джинсоль! – зовёт кто-то позади неё. Ким Чонын, также входящая в состав рабочей группы по робототехнике. Она показывает на лестницу. – Хочешь пойти со мной?" "Собираюсь оставить чемодан в общежитии", – отвечает Джинсоль, как только двери лифта открываются перед ней. Она тащит чемодан за собой внутрь, оставляя его перед кнопочной панелью. Вскоре лифт заполняется астронавтами, государственными деятелями, остальными учёными со всего мира. Один из них – белый мужчина, высокий настолько, что его голова достаёт до потолка лифта. Общежитие ниже на четвёртом этаже. Куча рук появляется перед ней, нажимая кнопки седьмого, шестого и пятого этажей. Ленивые задницы даже перед самим апокалипсисом. Лифт останавливается и опустошается на каждом этаже, пока Джинсоль не остаётся одна, достигнув общежития, что приветствует её с громкими звуками ссоры, доносящимися из коридора. Снова они, Ким Хёнджин и девушка с сильным носом. "Ты поступаешь нечестно, Хиджин-" "Если ты подашь заявку на эту миссию, тогда почему не должна я-" "Это разные вещи! Твои родители всё ещё нуждаются в тебе-" "Ты не избавишься от меня-" Девушка с сильным носом, Хиджин, поворачивается к Джинсоль и её неудобномучемодану. Её эмоции переходят от разочарованияк подавленному гневу, когда она делает приветственный поклон: "Извините за шум". Чёрт. Джинсоль уважительно кивает, после чего направляется в противоположную сторону. Она находит предназначенную для неё комнату, открывает её с помощью полученного в письме кода. Звук очередной ссоры доходит до неё по коридору, когда она закрывает за собой дверь. Она не остаётся в комнате надолго, только достаёт из багажа свой ноутбук, но две девушки уже ушли, когда она возвращается к лифту. Джинсоль решает спуститься по лестнице. У неё всё ещё есть пара минут до того, как начнётся краткое обсуждение целевой группы. Это помогает освободить её голову, также, как и нервам покинуть её мышцы. Её самочувствие становится куда лучше, когда она открывает дверь зала для конференций 6B. Внутри хаос. Доктор Мартин Кесслер из Германии проклинает высокого белого мужчину из лифта, как узнается из его бейджика, сенатора Луку Новак из Словении. Человеком, что попытался и провалился с тем, чтобы вставить своё слово в беседу, был доктор Сон Джисон, глава подразделения энергетики КИАР и один из старших менторов Джинсоль. Он посылает ей просящий взгляд, который забавен настолько, что девушка не сдерживает усмешку. Два европейца полностью игнорируют его. Остальные присутствующие в комнате также разных национальностей, некоторые из них одеты в униформу Японскогоагентства аэрокосмических исследований. Джинсоль требуется немного время, чтобы собраться с мыслями и сесть рядом с Чонын. Её коллега смотрит в свой телефон, читая что-то, что кажется подробным описанием мировых событий. "Что-нибудь хорошее?" – спрашивает Джинсоль, вытягивая шею над плечом Чонын. "Амазон анонсировали бесплатный пробный период Амазон Прайм длиной в 90 дней и назвали его сделкой всей жизни, - говорит Чонын, усмехнувшись. Она кивает в стороны злых белых мужчин. – это продолжается уже десять минут, хотя ссора даже никак не касается обсуждения – сенатор Новак сказал что-то о Schubligs, и доктора Кесслера прорвало". "Должна ли я сделать трюк с падением стула?" – спрашивает Джинсоль, чья нога уже находилась с пустым местом рядом. "Вперёд", - говорит Чонын, смотря в телефон. Ужасно спокойна для той, кто пытается спасти мир, но не все ли они таковы? С натренированной простотой Джинсоль опрокидывает стул назад. Он падает громко и навязчиво, заставляя комнату замолчать. И доктор Кесслер, и сенатор Новак смотрят на неё, друг на друга, и напряжение рассеивается, когда доктор Кесслер кивает доктору Сон. Доктор Сон благодарно кивает Джинсоль, после начиная конференцию. Всего пять групп работает над проектом Divert. Оперативная группа физиков, обрабатывающих расчеты по траектории астероида и его нейтрализации. Ядерная группа, занимающаяся конструкцией корабля. Оперативная группа по робототехнике занимается дизайном интерьера и программного обеспечения корабля. И группа астронавтов, занимающаяся набором и обучением курсантов. Доктор Сон достает стопку предложенных схем, которые Джинсоль отправила ему по электронной почте накануне вечером. Все по-прежнему условно, сосредоточено на функции, а не на деталях, что доносит сообщение до участников встречи. Им нужно будет дождаться точных вычислений от групп физиков и ядерщиков прежде чем сделать окончательное решение. В конце презентации доктор Сон планирует еще одну встречу в течении следующих двух дней, после он говорит Джинсоль остаться после конференции. Джинсоль остаётся, помахав Чонын, когда она и остальные участники группы робототехники покидают комнату. "Отличная работа, учитель, - Джинсоль приветствует доктора, выключающего проектор. –Довольно сложно. Интересно, кто сделал эти схемы? Она наверняка очень талантлива". "Джинсоль, - говорит доктор Сон. Его мягкий тон голоса оповещает о добром нраве того, - я слышал, что ты подаёшь заявку на миссию Камикадзе". Джинсоль вздыхает. Конечно, доктор Сон уже знает; он один из оценщиков в программе. Но девушка замечает, как взгляд доктора становится задумчивым. "Я думаю, что ты более чем подходишь, Джинсоль. Всё же ты была одним из лучших курсантов, - мужчина закрывает ноутбук, с осторожностью складывая его в сумку. - Будет просто стыдно потерять тебя. Твой ум единственный в своем роде". "Достаточно великолепный, чтобы спасти планету?" – предлагает Джинсоль. "Даже больше, - доктор Сон протягивает свою ладонь девушке. – Если ты попадёшь на этот корабль, то я знаю, что ты обязательно справишься." Джинсоль жмёт руку доктора: " Многовато надежды налагается на ту, кого исключили в 2046". "Все знали, что ты была готова к миссию по полёту на Марс." Когда Джинсоль не отвечает, доктор Сон заканчивает беседу. Они одновременно выходят из конференц-зала. Доктор Сон отправляется на встречу с другими группами, и, перед тем, как их пути разойдутся, желает Джинсоль удачи. Девушка смотрит вслед её бывшему ментору, позволяя перенестись себе в то время, когда всё, о чем она мечтала были звёзды. В её правом колене возникает боль от воспоминаний. Остаток дня проходит быстрее, чем Джинсоль того ожидала: это обычное дело, даже когда новостные каналы сообщают о гражданских беспорядках в разных странах. Проект Divert официально опубликован в сети с переводами на 50 языков для людей со всего мира. Джинсоль слышит ссоры телекомментаторов из лаборатории робототехники, где она проводит часы, изучая последние предложения рабочих групп. Уснуть перед днём выбора участников проекта тяжело. Джинсоль не старается это сделать; вместо этого она не спит, читая журналы на своём ноутбуке. Помогает то, что доктор Сон запросил симуляцию в последнюю минуту, чтобы проверить предварительные вычисления физиков. Она заканчивает в два часа ночи, её нормальное время сна, если бы это был обычный день не на планете, которую ожидает погибель. Джинсоль закрывает ноутбук и ставит его на зарядку. Общежития щедры тем, что в них есть телевизор с плоским экраном в каждой комнате, а также идеальные душевые и ванны, которые чистятся ежедневно. Всё-таки это место, где астронавты проводят последние дни на Земле, исключая то, что,возможно, они на самом деле не были последними, если, конечно, с кем-то не случится что-то страшное во время работы. Ночное небо чистое, звёзды ярко мерцают. Джинсоль смотрит, отслеживает созвездия и называет их. Если она прижмёт лицо к окну, то сможет увидеть Бетельгейзе, подмышку Ориона. Из окна видно место запуска ракет. Сейчас оно неприметно, травянистая поляна сасфальтированной дорогой, разграничивающей ее, но видракеты, что запускали на Марс, навсегда остался в голове Джинсоль. Её сон беспокойный, и правое колено под одеялом вечно мёрзнет.

***

Утренний отбор - это набор тестов, предназначенных для отсеивания неспособных и не желающих кандидатов. Одеваясь в один из трёх наборов одежды, которые она привезла из своей заброшенной квартиры (тёмно-голубой спортивный костюм и её верные кроссовки), Джинсоль чувствует замечательно. Ким Хёнджин – груда из целых 160 сантиметров мускул, что врезается в Джинсоль только она покидает свою комнату. Вот как будет ощущаться астероид, растянувшись на покрытом ковром полу, когда широко раскрытые глаза Единственной Надежды Человечества смотрят на нее сверху вниз. "Извини", - говорит Хёнджин, голос внезапно спокоен. Сожаление точно написано на всём её лице, пока та подаёт руку Джинсоль. Она принимает помощь, и девушка с лёгкостью поднимает её. "Ты подаёшь заявку на программу?" – Хёнджин осматривает девушку сверху донизу, будто решая, будет ли она товарищем по жертве или противником. Джинсоль пялится на Хёнджин, перед тем как ответить: " Да. Где твоя девушка?" " Она спит, - взгляд Хёнджин падает. Младшая девушка удивительно прозрачна; её плечи упали, а пальцы играют с тканью униформы. Её хвост аккуратно собран в хвост. – Я не хочу, чтобы она шла". Джинсоль не зацикливается на этом: "Тогда пойдём вместе". Они идут рядом по коридору. Воздух наполнен чувством вины Хёнджин, их шаги шаркаются о ковёр. Никто не присоединяется к ним, и может это потому что никто не хочет подавать заявку на Камикадзе Два. Джинсоль нажимает кнопку в лифте, замечает, как Хёнджин всё ещё смотрит куда-то в ноги. Только двери лифта закрываются, старшая пытается разрядить обстановку: "Почему ты записалась?" Хёнджин встречается взглядом с ней в отражении дверей: "Я лучше всего подхожу для этой миссии", - она не ошибается; выпускница 2049, все дела. Но судя по её сжатым кулакам, она говорит это больше для себя, нежели кому-то другому. Джинсоль в настроении подразниться. Она приподнимает свой локоть, слегка задевая Хёнджин: "В таком случае, я попробую занять место для тебя на Камикадзе Два". Лицо Хёнджин немного преображается. Лифт останавливается на втором этаже, где располагается общежитие для иностранцев. Две женщины и два мужчины заходят, кивая в приветствие. Все четверо японцы, судя по флагам на их куртках. Джинсоль вежливо приветствует их, напоминая себе о лифтере, пока она не смотрит в собственное отражение. Она - Чон Джинсоль. Достаточно великолепна для того, чтобы спасти планету. Шаттл под открытым небом доставляет шестерых и ещё пару других людей в зданиеза пять минут. Время пол шестого утра, судя по небу и часам норвежца слева от Джинсоль. Хёнджин справа от неё, изучает ландшафт. Прошло уже пять лет с тех пор, как Джинсоль была принята в программу космических курсантов КИАР. Мало что изменилось из окружения: просторы, состоящие из зелёной травы и деревьев, различные исследовательские центры университета разбросаны по карте в её разуме. Яркая и невинная Джинсоль из того времени никогда и представить не смогла бы представить проваливание кадетской программы только для того, чтобы потом получить билет в одну сторону к звёздам. Почему она записалась? Джинсоль всем своим сердцем верит в то, что она больше всего подходит для этой работы. У неё есть способности, опыт и отсутствие земных оков, которые будут преследовать ее, когда она полетит навстречу своей смерти. Не то, что бы она точно будет принята с её шаткими 69%. Но если и будет, то это судьба. Джинсоль достаёт повязку на голову из кармана спортивного костюма, убирает челку со своего лица. На улице утренний туман, воздух прохладный, солнце ещё совсем низко. Рядом с ним горящая красная точка. Шаттл поднимается по склону к зданию. Джинсоль собирает волосы в хвост, когда шаттл останавливается у входа. Она подходит к стеклянным дверям здания, понимая, что это чувство очень ей знакомо. Джинсоль встаёт за Хёнджин в очередь, сканируя свой идентификатор. Хёнджин идёт быстро, уже на три метра опережая Джинсоль, пока та проходит через турникеты. Она набирает темп и догоняет младшую в двойных дверях зала для конференций B. Зал B рассчитан на обычный размер класса из 10 космических курсантов, однако, здесь сейчас втрое больше людей, и все десять кресел уже заняты. Модератор заявок ещё не пришёл, но напряжение в комнате давит так, словно они находятся в шлюзе без кислорода. Кроме четырёх японцев, кто был с Джинсоль в шаттле, та узнаёт известного Марка Туана из выпуска 2041, сидящего между двумя американскими кадетами. Она встаёт у стены рядом с Хёнджин. Осталось около десяти минут до официального начала рассмотрения заявок, которые Джинсоль проводит рассматривая людей в комнате. Она резко поворачивается, когда двери открываются. Хиджин, девушка с сильным носом, стоит в входе с сложенными в кулаки руками, растрепанным хвостом на голове и дымящейся злостью на лице. Ой. Джинсоль не сдерживается и смотрит на то, как рядом с ней мнётся Хёнджин, пока двери снова не отвлекают её внимание. Суён ловит её взгляд, лицо не выражает никаких эмоций. Какая хреновая удача. Руки Джинсоль трясутся, сжимаясь в кулаки, желчь поднимается по её горлу. Если Суён и удивлена, то она этого не показывает. Она прерывает зрительный контакт и обращается ко всем. "Добро пожаловать на рассмотрение заявок для проекта Divert, - она объявляет, голос как всегда спокоен и гладок, словно вода, – я капитан Ха Суён, ваш официальный модератор для сегодняшних тестов". Джинсоль должна слушать. Она правда должна. Но вид Суён, её голос выкапывают черную дыру, которая засасывает её глубоко внутрь. "Чон Джинсоль-щи? – рука Хёнджин на её плече даёт понять, что Джинсоль дрожит, - ты в порядке?" Джинсоль отнекивается, расслабляет свою челюсть: "Я в порядке, - она вдыхает и выдыхает горячий воздух. Она должна слушать, - я пропустила что-то важное?" "То же, что и в электронном письме", - говорит Хёнджин и возвращается на своё место. Джинсоль следует за ней взглядом. Впереди на экране включена презентация, детали расписания на каждый день. Фитнесс и тест на технические способности, которые длятся в течении утра, перерыв на обед, за ним следует IQтест, экзамены по фундаментальным и высшим наукам и оценочное интервью. Программа дня расписана также, как и для космических кадетов, значит, что с ней всё будет в порядке. Теперь, выполнит ли она всё это лучше, чем остальные в помещении? Она увидит. Хиджин сердится на неё. Это забавно, потому что Хиджин на пол головы ниже Джинсоль, а её круглые глаза прищуриваются как можно угрожающе. Упс. Джинсоль фокусируется на презентации, блокируя Суён в своей голове. Если ей придётся делать это весь день, то так тому и быть. Слайд сменяется списком из двух колонок. "Из-за ограниченного места в зале симуляции, - говорит Суён, - мы распределим всех волонтёров в две группы. Группа А сначала пройдёт медицинский осмотр и фитнесс тест, пока группа B будет проверена на квалификацию в качестве астронавтов". Имя Джинсоль в колонке B, как и Хиджин. Она чувствует интенсивный взгляд девушки, как и Хёнджин, которая подглядывает со стороны Джинсоль. В духе дружеского соперничества Джинсоль самодовольно улыбается Хиджин. Реакция не заставляет себя ждать долго: лицо Хиджин ярко-красное, глаза распахнуты в удивлении и брови приподняты. Нет ничего лучше для того, чтобы разогнать кровь по телу. "Группа B, - говорит Суён, награждая Джинсоль холодным взглядом, - направляйтесь в зал симуляции на втором этаже". Дерьмо. Джинсоль успевает успокоиться до того, как злость накроет её. Нет ничего лучше для того, чтобы разогнать кровь по телу. Волонтёры встают со своих мест, блокируя её вид, но она видела уже достаточно. Она следует за толпой на улице и вверх по лестнице, стоит в очереди в зал симуляции. Тест на квалификацию оказывается на удивление простым для тех, кто собирается спасти мир в будущем. Запустить корабль.Проверить уровень кислорода в салоне. Плавать в невесомости, пока модератор задает вопросы с планшета. Эти вещи укоренились в мышечной памяти Джинсоль. Кабина симулятора представляет собой половину стеклянной стены, другая половина - мешанину из разных отсеков корабля: каюты, грузового отсека, топливного отсека и связанных с ним мониторов, а также половину полетной палубы. Каждый кандидат находится на виду у всех остальных, поскольку выполняет различные задачи, запрошенные модератором. И чёрт, они и правда отстой. Даже астронавты, которые были в космосе внезапно перестали правильно чистить зубы в условиях невесомости. Марк Туан также в группе B, и Джинсоль замечает, как его трясущиеся пальцы нажимают неправильные кнопки на панели уже в третий раз. Ох, он плачет. Джинсоль вздыхает. В этом есть смысл. Они здесь не по своему желанию. Она смотрит на остальных кандидатов, и понимает, что большая часть из них чувствует тоже самое. Отправлены своими странами для того, чтобы сказать, что кто-то был отправлен. Однако Хиджин справляется хорошо. Она запускает корабль без заминок, выполняет все формы сальто, запрошенные модератором, даже выполняет корабельные задания в рекордно короткие сроки. Она ловит на себе взгляд Джинсоль, в ответ бросает на нее тлеющий взор, когда агрессивно смахивает капли воды с волос. Это забавно; Джинсоль не будет против быть побитой ей. Её имя названо. Сотрудник ведет Джинсоль в зону ожидания, Хиджин выходит с другой стороны. Ихвзглядывстречаются, имладшая словно погружается в яростную тишину. "Ты справилась лучше, чем Марк Туан, - говорит Джинсоль, - хорошая работа". Хиджин врезается в неё плечом, когда та выходит из помещения. Ауч. Мускулистые плечи. Наверное, она всё ещё зла на Хёнджин за то, что она не разбудила её. Не важно. Джинсоль заходит в кабину. Она больше, чем выглядела снаружи, стеклянный купол справа от нее заставляет чувствовать себя рыбой в аквариуме. Все взгляды прикованы к ней, в том числе и модератора, стоящего у стены. Динамик над головой оживает: "Чон Джинсоль. Мы начнем с моделирования запуска, пожалуйста, пройдите в кабину экипажа". Джинсоль показывает модератору большой палец, затем направляется в кабину кабины экипажа. Прошло два года с тех пор, как она сидела в кресле пилота, но её рукисами находят путь на панели. Экран перед ней оживает, представляя вид неба. Она слушает инструкции. В историческом модуле программы космических курсантов она узнала, что за последние тридцать лет в аэронавтике произошел скачок и прорыв, вызванный успехами в использовании ядерной энергии.Это позволило моделировать гравитацию на корабле через определенные промежутки времени и сделать конструкцию космического корабля достаточно прочной, чтобы выдерживать более сложные миссии и более длительные путешествия. Запуск корабля в космос самый простой. Джинсоль нажимает кнопки в правильном порядке, когда модератор даёт ей сигнал. Она тянет подруливающее устройство, ощущает сотрясение симуляционной кабины ногами и спиной. "Запуск успешный, - говорит модератор, - мы начнем часть теста невесомости". Тут же Джинсоль чувствует сдвиг в ее равновесии, ощущение прилива крови от её ног к голове. О милая- милая нулевая гравитация. Джинсоль совершенно не соскучилась по этому. Она отстёгивается от кресла, толкая себя в центр кабины. Раньше астронавты использовали самолеты, чтобы имитировать ощущение невесомости, но это стало спорным, когда доктор Сон выяснил физику, лежащую в основе этого. Джинсоль знает науку, но это не останавливает внезапную тошноту, возникающую у нее в животе. Нет, рвать в невесомости её не будет. Пальцы Джинсоль находят потолок и перестаёт двигаться. Это проще, чем она помнит, даже с её недостатком практики. Она слегка отталкивается, использует свои руки и ноги, чтобы приблизиться к модератору. Модератор говорит ей выполнить серию поворотов, заставляя её перемещаться по кабине сверху вниз, слева направо, вперёд и назад. Кажется, что её уши заложены, а вена у челюсти пульсирует, когда она вращается вперёд.Так легко потерять ориентацию, но она следит за происходящим, не сводя глаз с кабины экипажа, как Суён учила её, когда они были курсантами. Джинсоль скрипит зубами. Она не может отвлекаться. Модератор задаёт ей вопросы, пока та летает. Где аварийные кислородные маски на случай утечки газа? Как часто астронавту следует проверять радиационный монитор с учётом конкретной ядерной нагрузки? Как правильно открывать водяной шланг? Джинсоль отвечает, пока перемещается по кабине. Маски у шлюза, астронавт должен посещать радиационный монитор каждые два часа, независимо от ядерной нагрузки, на шланге для воды есть три клапана для экономии ресурсов. После быстрой рандомизации задач модератор просит её превратить пол-литра мочи в питьевую воду. Это один из менее привлекательных фактов в жизни астронавтов, хотя и необходимый. Джинсоль старается не задумываться о том, как был взят образец мочи. Когда Джинсоль успешно справляется с задачей, переливая воду в хранилище, модератор объявляет конец симуляции. Джинсоль притягивает себя на землю, нулевая гравитация прекращается, и всё снова становится тяжелым, кости и мышцы напрягаются от внезапного возобновленияеё веса. Первая часть окончена. Джинсоль покачивается, покидая комнату ожидания, садится рядом с Хиджин, пока следующий кандидат готовится к запуску. К её удивлению, Хиджин начинает говорить: "Какого года был твой выпуск?" – её голос ниже ожидаемого. Джинсоль моргает: "2047". Ладони Хиджин сжимаются в кулаки, пока те лежат на её коленях: "Ты довольно хороша. Но я буду той, кто попадёт на этот корабль", - её лицо смягчилось, в нём было меньше злости, меньшеуверенности в себе. Бедный ребёнок. "Девушки в космосе, хах", - Джинсоль смотрит, как южноазиатский кандидат испортил серию нажатий кнопок для полета. Она уверена, что это сделано специально. Они молчат до конца симуляции, и в конце модератор говорит им направляться в комнату для тренировок B на первом этаже. Путь по лестнице кажется ужасающе серьёзным, словно волонтёры – тюремщики, идущие на смертную казнь. Наверное, это из-за того, как чувствовала себя большая половина кандидатов, тащащих себя по мраморной плитке пола здания. Группа A встречается им на их половине пути. Они все потные, плечи опущены, когда они выходят из тренировочных дверей. Хёнджин идёт впереди толпы, но взгляд её приклеен к полу, пока она избегает глаз Хиджин. Ох. Они проходят мимо друг друга, плечи Хиджинслегка опускаются, когда Хёнджин покидает её поле зрения. Возможно, ни одна из них не должна участвовать в этой миссии Тренировочный зал B предназначен для этапа испытаний на физическую форму. Персонал медицинского отделения присутствует как для проведения физической диагностики, так и для оценки силы и выносливости на специализированных машинах для проведения стресс-тестов. Капитан Ха Суён стоит по середине комнаты с блокнотом в руках. Снова вокруг неё возникает нулевая гравитация, вены начинают пульсировать, а ноги словно становятся ватными и чёрт. Прошло уже три года. Джинсоль нужно прекратить злиться. Суён обращается к толпе, но её взгляд приковывает Джинсоль к полу: "Добро пожаловать в зал для проверки вашей физической формы. Эта часть будет состоять из трёх сегментов: предстрессовая диагностика, стресс-тесты для верхней и нижней части тела и постстрессовая диагностика". Капитан называет имя всех пятнадцати кандидатов, отправляя каждого на медицинскую станцию. "Чон Хиджин", - говорит она, показывая пальцем на самую ближнюю к двери станцию. "Чон Джинсоль", - слышать своё имя изо рта Суён почти тошнотворно. Джинсоль резко вдыхает воздух, блокирует лицо Суён в своей голове, пока идёт к предназначенной ей станции. Там модератор встречает её и ставит девушку на платформу контроля. Джинсоль делала физическую диагностику достаточно раз, всё благодаря потраченному времени как кадету и её осмотрам раз в месяц как работнику юнита робототехники. Но когда сканер издаёт звуковой сигнал над её правым коленом, возникает небольшой зуд, вызывающий беспокойство. Она отвечает на вопрос модератора: "В апреле 2046 года была сделана артроскопия ПКС". Модератор проверяет записи на планшете, чтобы удостовериться в объяснении Джинсоль, прежде чем продолжить. Пульс нормальный, отличное зрение, чистые лёгкие. Помимо ранней заминки, медицинский осмотр проходит без проблем, а затем модератор направляет её на стресс-тесты.  Это два набора непрерывной мышечной нагрузки, длящиеся пятнадцать минут как для верхней, так и для нижней части тела, с пятиминутным перерывом между ними Машины для стресс-тестов в теории крутые, они созданы, чтобы проверить пределы её верхней части тела, не разрывая её надвое. Она садится на сиденье машины, пристегивает ноги к их прорезям с обеих сторон. Это очень похоже на греблю на лодке, но машины для стресс-тестов используют импульсы энергии, чтобы стимулировать и анализировать работу мышц рук и туловища при каждом наборе упражнений. Поскольку машина настолько эффективна в своем деле, люди, использующие её, обычно оставляют после себя много грязи, которую, по мнению Джинсоль, она ощущает на металлических рулях, когда берётся за них. Но неприятное чувство, вероятно, было её воображением; очистка является частью протокола. Стресс-тест нижней части тела волнует её больше, чем он должен. К тому же, не помогает и то, что Суён здесь, сверлит взглядом в затылке Джинсоль дыры. Ей даже не нужно поворачиваться, чтобы знать это, и понимание этого словно свёртывается в животе как испорченное молоко. Джинсоль перейдет порог и она, чёрт возьми, перейдет его с честью. Машина издаёт сигнал. Джинсоль гребёт, тянет и толкает, слышит стук руля при каждом повороте механизма. Это обжигает её трицепсы, растягивает мышцы живота. Она чувствует покалывание в спине, в плечах, мышцы пульсируют от усилия. Пятидесятисекундные повторения заканчиваются звуковым сигналом, десятисекундный перерыв перед следующим подходом. Достаточно, чтобы отдышаться. Десять раз. Звуковой сигнал. Джинсоль делает последний рывок, когда машина выключается, и она даже не успевает увидеть статистику, прежде чем модератор стягивает ремни с её ног и проводит её к нижней части тела. Её руки и туловище сейчас теплые и бодрствуют, пульс учащается. Джинсоль проявляет особую осторожность, когда закатывает правую штанину, и три точечных шрама от операции будто смотрят на неё, когда она прикрепляет различные узлы к мышцам голени и колена. Её нога надежно держится на педали велосипедного тренажера, она не напрягала правую ногу больше, чем необходимо, даже в последний год обучения в кадете. Она проделывает то же самое с левой ногой, затем застёгивает ремни на талии и плечах. Она хватается за руль по обе стороны от сиденья, делает вдох и выдох. Джинсоль снова чувствует это, взгляд Суён прожигает её череп. Осознание раздражает её больше, чем должно. Однако все в порядке, потому что Джинсоль проглотит дрожь, которая поднимается вверх по ее горлу, и выступит выше всех ожиданий. Она не провалится перед ней снова. Сигнал. Джинсоль нажимает на ножной рычаг. Она держит туловище на месте, когда нажимает на педали, машина крутится с каждым циклом её ног. После первых трёх подходов она чувствует легкую пульсацию в правом колене, но это её не останавливает. Джинсоль скрепит зубами. Ничего не остановит её. Её сердце стучит, в икрах и бедрахпокалывание от электрического тока. Она хватается за ремни крепче, выдавливает из себя большую мощь, пока всё, что у неё на уме, не становится вихрем негодования. Сигнал звенит. Джинсоль корчится с внезапной остановкой, расстёгивает все ремни и стягивает узлы со своих больных ног. Она встает на обе ноги, поворачивается, чтобы увидеть выражение лица Суён, чтобы доказать, что она больше не сломлена. Но Суён здесь уже нет. Вся комната пялится на Джинсоль, потому что та встала с сжатыми в ладонях кулаками, две секунды от того, чтобы не закричать. Она горбится, на лице мелькает румянец, всё её внимание внезапно устремлено к кроссовкам. Всегда ли их брендом был Адидас? Она не знала. Аргх! Джинсоль распускает хвост, стряхивает пот с волос. Это 2049. Тогда почему Суён всё ещё в её голове? Это именно та причина, почему Джинсоль присоединилась к робототехнике, так далеко от здания тренировок, как только можно. Она снова собирает потрёпанный хвост, надевает повязку. Она уже нета жалкая и наивная Джинсоль из прошлого. Она не та Джинсоль, что когда-то любила звёзды. Кто она? Джинсоль, которая пройдёт этот тест. Вторая часть упражнений проходит быстро, перерывы чувствуются всё короче и короче, и сильнее росла усталость в теле Джинсоль. За секунды между повторениями она мельком замечает остальных кандидатов. Каждое наблюдение подтверждает её гипотезу о том, что большинство кандидатов были посланы сюда для галочки. Иностранные кандидаты вовсе замедляли свои шаги до платформы при любой возможности. Марка Туана нигде не видно. Если не считать Джинсоль, всем волонтёрам, кажется, наплевать, хорошо они справляются или нет. Кроме Хиджин. Хиджин проходит стресс-тест нижней части тела, крутя педали так, словно судьба мира в её руках. Что очень точно. В конце упражнений она настолько измотана, что с трудом проходит послетестовую диагностику. Её правое колено болит, но это самое худшее, что лучше, чем ожидалось. Хиджин выглядит такой же уставшей, как и остальные кандидаты. Только они заканчивают, сразу отправляются на обед и возвращаются в зал конференций А для следующего этапа приема заявок. Группа расходится. Джинсоль садится в автобус, направляющийся обратно в главное здание, чтобы быстро принять душ и пообедать. Следующий набор тестов должен быть лёгким; IQ всегда был сильной стороной Джинсоль, а её опыт работы в области физики и робототехники даёт ей преимущество в передовых науках. После болезненно холодного душа, чтобы успокоить свои ноющие мышцы, Джинсоль берёт сендвич из автомата на пятом этаже. Деньги не имеют стоимости во время апокалипсиса, и КИАР выдаёт бесплатную еду каждому работнику с более чем шестью месяцами работы. Не беря в счёт то, что два из трёх сендвичей, которые Джинсоль выбрала, вышли из срока годности. Тот, что оказался свежим, она съедает, пока сушит волосы в шаттле под открытым небом по пути в СНУ. Девушка прибывает на пять минут раньше нужного, остальные кандидаты уже сидят внутри конференц-зала А. Хиджин и Хёнджин сидят в противоположных углах комнаты, а Марка Туана нигде не видно. Джинсоль садится спереди. Наблюдатель за прохождениями тестов прибывает вовремя. Он проверяет присутствующих перед тем, как раздать каждому планшет. Первым идётIQ-тест, через который проходит Джинсоль. Математика? Подсчитано. Отвлеченные рассуждения? Конкретизировано. Чтение? Осмыслено. Она заканчивает через двадцать минут, опережая время, данное на решение. Пока ей нечего делать, Джинсоль выбирает смотреть ли ей на наблюдателя или на стену. Парейдолия означает, что иногда девушка видит очертания лиц на стенах, и она клянётся, что кто-то нарисовал доктора Сон на подиуме у коридора. Базовые и продвинутые науки немного сложнее, чем ожидала Джинсоль. Некоторые из вопросов настолько болезненно просты, что требуют знания с первых дней учёбы в колледже, тогда как другие - концепции, которые она использует в своих узкоспециализированных исследованиях робототехники. Как называется излучение и материя, обладающие свойствами как частиц, так и волн? Двойственность волновых частиц. Какие два измеримых свойства частицы нельзя наблюдать одновременно? Позиция и импульс. Опишите общий шаблон для предиката Пролога, который считается с аккумулятором? Джинсоль вводит код построчно, скобки за скобками. Она на 100% уверена, что она единственная в комнате, кто может ответить на этот вопрос. Опишите фотосинтез. Это эндотермическая реакция, Соль. Во-первых, солнечный свет превращается в АТФ и НАДФН. Затем АТФ и НАДФН используются для преобразования углекислого газа в сахар и кислород- Джинсоль тут же отматывает назад. Голос Суён в её голове такой чистый, так что- Ей нельзя отвлекаться. Раздел теста по биохимии - это множество вопросов, которые слишком напоминают ей тусклый свет из окна и поздние ночи в общежитии. Джинсоль разрывает их, как пластырь, не оглядывается, даже если знает, что азот не горючий газ. Ей все равно. Ей все равно. Она заканчивает на пол часа раньше конца экзамена. Наблюдатель приподнимает брови, затем направляет её в комнату для консультаций перед собеседованием. Уже собрано жюри, состоящее из четырех мужчин и двух женщин, хотя они так же удивлены, увидев Джинсоль. Последний судья направляет её к стулу перед их длинным столом. Снова собеседование космического курсанта. "Назовите своё имя, возраст, образование", - говорит первый судья. Джинсоль прочищает своё горло: "Чон Джинсоль, 29 лет, бакалавр физики и двойная аспирантура по физике и робототехнике. Космический курсант 2049". Судья кивает, хотя брови её приподняты, наверное, из-за года выпуска Джинсоль. Она сдерживает смешок. Второй судья наклоняется, складывая ладони вместе. "Почему вы решили подать заявку на проект Divert?" – тот же вопрос, что и "почему вы хотите выйти в открытый космос", но он несет в себе глубину завершённости, которая сидит на приподнятых бровях судьи. "Честно? – Джинсоль откидывается на спинку стула. - Потому что я могу. Можно сказать, что я являюсь единственным кандидатом с обширным опытом в области аэрокосмической робототехники, и до моегоинцидента и вынужденного ухода из кадетской партии 2046 у меня был самый высокий средний балл за последние десятилетия. Даже после инцидента я опередила большую половину выпуска 2047, что говорит о моей решимости и душевной стойкости, которые вам будет трудно найти в других кандидатах. Так что я удобный швейцарский армейский нож, обладающий достаточными навыками и самоотверженностью, чтобы разбить корабль об астероид". Жюри ждут продолжения, но она больше ничего не говорит. Они переглядываются перед тем, как второй судья кивает. Джинсоль задают вопрос за вопросом, начиная от таких тем, как предыдущий опыт работы с машинами, и заканчивая отношением к работе и конфликтами между сверстниками. Всё проходит так, словно это собеседование для принятия на работу, пока судья не задаёт финальный вопрос. "Какую последнюю фразу вы хотели бы использовать как фразу, которая будет запомнена человечеством, при успехе миссии?" Это заставляет Джинсоль сфокусироваться. Всё-таки она берёт в руки билет только в одну сторону к звёздам. Самодовольная улыбка появляется на её лице, когда она отвечает: "Пошёл ты на хуй, астероид". Судьи, к удивлению, одобряюще кивают. Они освобождают Джинсоль, пока в помещению заходит следующий кандидат. Хёнджин. Джинсоль махает ей, выходя из комнаты. Остаток дня девушка проводит в состоянии неопределенности. Она берёт готовый обед из кафетерия и приносит его к себе в комнату, транслирует экран ноутбука на плоский телевизор. Ничто так не заглушает страх неопределенности, как хороший фильм. Доктор Сон звонит ей утром. Вибрация телефона заставляет Джинсоль врасплох, отчего она падает с маленького стула. Она поднимается обратно на место, затем отвечает на звонок. "Здравствуй, Джинсоль, - спокойный голос доктора, - ты не была занята?" Джинсоль закрывает ноутбук. Доктор Сон не должен знать, что она смотрит сопливые романтические фильмы по середине ночи. "Что, если я спала, учитель?" Доктор Сон усмехается: "Ты никогда не спишь в два часа ночи… Я бы знал, - Джинсоль слышит то, как он останавливается и хмыкает, - Хочешь знать свой ранг?" Любопытность загорается в её груди из неоткуда. "Конечно, учитель. Только не попадите в беду из-за этого". "Пятая в экзамене на физическую подготовку. Третья в технических навыках. Вторая в способностях и фундаментальных науках. Но решение для Камикадзе два не зависит только от ранга, Джинсоль, и это то, почему я звоню тебе сегодня". Джинсоль сглатывает. Доктор Сон имеет тенденцию задавать вопросы, которые удерживают в себе вес Вселенной, изменяя траекторию её жизни. По коже проходится табун мурашек, она догадывается, что после этого звонка всё не будет прежним. "Ага?" Мужчина начинает с хмыканья: "Я должен знать. Есть ли что-то или кто-то в этом мире, что ты не можешь оставить позади? Какое-то решение, о котором ты пожалеешь, которое может подействовать на выполнению миссии, когда ты будешь уже в космосе?" Джинсоль выдыхает. Позволяет вопросу проникнуть под её кожу, мускулы и кости. Когда-то все еёусилия были вложены в желание увидеть звезды вблизи. Но кто-то сверг звезды с их места в её сердце, оставив Джинсоль пустой. Мало чего осталось для неё на Земле. "Нет, учитель, - Джинсоль говорит с уверенностью, - нет сожалений".

***

Джинсоль узнаёт о том, что она попала на Камикадзе Два завтрашним днём. Её внимание устремлено к ЛЕГО в лаборатории робототехники, пока она с Чонын обсуждаетдостоинства и недостатки робота по доставке пиццы, сделанного из остатковЛЕГО, когда врывается капитан Ха Суён. Это неожиданно. Осанка Суён в военной форме ровная, волосы до плеч собраны у основания шеи. Выражение лица холодное, отстраненное. "Тебе жить надоело?!". Всё складывается, потому что нет больше причины для Суён появляться в лаборатории робототехники, смотря прямо на Джинсоль. Раздражение появляется прямо у неё в груди. "Когда это начало заботить вас, капитан?" Что-то мелькает на лице капитана, слишком мимолетное, чтобы распознать. Она уходит, позволяя двери захлопнуться за ней. Джинсоль пошатывается от внезапного скачка давления. Она падает на пятую точку, правое колено ноет от напряжения. Всегда ли пол лаборатории был таким холодным? "Что за херня только что случилась? – Чонын присаживается рядом, кладёт руку на плечо, - Кто это, и почему твоя задница прилипла к полу?" Есть только одно объяснение. "Похоже, я попала на Камикадзе Два, - Джинсоль берётся за край стола, поднимаясь, - думаешь, результаты уже на доске объявлений?" Голос Чонын поднимается: "Ты подала заявку?" "Мне просто нужно проверить", - отвечает Джинсоль. Она бежит из лаборатории, спускается по лестнице к доске объявлений так быстро, как только может на первый этаж. Рейтинг. Руки Джинсоль холоднеют, когда она читает то, что написано на светодиодной панели прямо под потолком. Чон Джинсоль. 92/100 Вот и оно. Имя Джинсоль, выгравированное на надгробии. Её лёгкие сжимаются, когда она ещё раз читает. Не откладывая неизбежное, девушка вздыхает, читая имена дальше. Ким Хёнджин. 95/100 Чон Хиджин. 91/100 Масаси Юта. 81/100 Остальные имена и оценки тянутся, как пыль, ниже тройки лидеров, в среднем они составляют жалкие 58. Понимание приходит. Телефон Джинсоль вибрирует в её кармане. Она достаёт его, отвечает на звонок Доктора Сон. "Джинсоль, - говорит мужчина, - поздравляю", - звучит так, словно панегирик. Джинсоль смеётся: "Я ещё не мертва, учитель. Но спасибо. Я увидела доску только что". "Я уверен, что ты заметила, - говорит доктор, - но только вы трое готовы для этой миссии". "И желаем этого, судя по всему, - Джинсоль растягивает мускулы плеча, и этот разговор заземляет её. - Это и ошеломляет и разочаровывает. Так вот как это должно ощущаться?" "Мне никогда не узнать, - хмыкает доктор, - проверь свою почту и приходи на шестой этаж для ориентации". Звонок заканчивается. Джинсоль пялится на телефон, и чем дольше она это делает, тем меньше он начинает походить на телефон, и больше на тёмный экран бесконечной темноты. Ах, страх человеческого конца. Осознание врезается в неё. Что же на счёт новой модели Гандам, которая выйдет в 2050? Конец сериала на Нетфлике, который на время заморожен? Ох, дерьмо, что она скажет своей матери? Джинсоль ударяет себя по щеке. Если она собирается думать о всех этих вещах сейчас, то ей нужно было делать это раньше, чем она успела отправить заявку на миссию. Она успокаивая себя, идёт к лифту, пока ищет электронное письмо, нажимает кнопку шестого этажа, жмёт на иконку в уведомлении о полученном письме. Уважаемая Чон Джинсоль, идентификатор 2046-07-05 Вы были выбраны одним из представителей для проекта Divert: миссия Камикадзе Два. От лица всего человечества, мы глубочайше благодарим Вас. Просим Вас подойти в зал для конференций 6B для последующих инструкций и подписания контракта. Лифт останавливается на четвёртом этаже, открывается. Заходит Хиджин с насморком, глаза которой залиты кровью. Она крепко держит коробку с салфетками, выглядя так, словно она в секунде от того, чтобы оторвать голову Джинсоль. Джинсоль делает шаг назад, впуская Хиджин внутрь. Это, наверное, не лучшее время для шуток. Только лифт закрывается, младшая делает глубокий вдох и сильно высмаркивается в салфетку. "Ты высморкнешь себе все мозги", - говорит Джинсоль. "Я очень даже не против, правда", - отвечает Хиджин, мокрая усмешка выходит из её рта. Джинсоль возвращает внимание к телефону. Какой хороший ответ на это? Её мозг опустошается. Она спасена пребыванием на шестой этаж. Хиджин идёт вперёд, Джинсоль следует за ней в конференц-зал B. В комнате тишина, все глаза на Джинсоль, когда та заходит. Она видит доктора Сон и руководителей остальных групп, даже доктор Ватанабе сидит спереди. Также здесь остальные исследователи и персонал с оружием, размещённый по всему помещению, наблюдающий за каждым действием. Впереди сидит Суён, её лицо спокойное. Она подавляет кипящее негодование. Нет смысла злиться, если она всё равно в скором времени уйдёт. "Добро пожаловать, Джинсоль", - доктор Сон оказывается первым, кто приветствует её перед всем персоналом, его глаза добры, а голос мягок. Это её как-то успокаивает. Хёнджин тоже здесь. Она сидит на ближайшем стуле, спина прямая, взгляд устремлён на пустой экран для презентаций. Девушка пугается, когда Хиджин кладёт пачку салфеток на стол, но даже не одаряет свою девушку взглядом, только та оттаскивает стоящий рядом стул в сторону и усаживается на него. Джинсоль не знает, должна ли она чувствовать себя неловко, злиться или грустить. Она садится между двумя голубками, переводит взгляд на презентацию, при этом не смотря на Суён, что даётся ей тяжело, потому что старшая стоит прямо перед ней, настраивает экран. В любом случае, почему она здесь? Разве у неё нет курсантов, которых нужно обучать? Доктор Ватанабе встаёт. "Поздравляю, Ким Хёнджин и Чон Джинсоль, - говорит он, его низкий тембр голоса распространяется по комнате. – Человечество запомнит вашу жертву, что вы сделаете, и мы обещаем, что всё не будет сделано впустую. Спасибо и вам, Чон Хиджин, хоть ваша роль – это быть запасным на случай, если с волонтёрами что-то случится". Хиджин берёт салфету из упаковки. Джинсоль пытается дать ей уединение. Суён прерывает это: "Спасибо, доктор Ватанабе", - она кивает одному из сотрудников, и он подходит к Хёнджин со стопкой бумаг в своих руках. Когда она обращается к ним снова, в её интонации есть чёткая дистанция. "Я капитан Ха Суён, летный инструктор оперативной группы астронавтов и ваша руководительница для миссии. Перед тем как мы начнём подготовку, мы просим вас подписать документы. Вы, включая Чон Хиджин, будете помещены под строгий контроль на время тренировок. Читайте договор внимательно". Она фокусирует взгляд на Джинсоль, её шея напрягается, когда голова приподнимается чуть выше. "Это ваша последняя возможность отступить, не столкнувшись с какими-либо последствиями". Ох, это предложение – чёртов вызов. И, чёрт возьми, она его примет. Джинсоль не разрывает зрительный контакт, только она берёт в руки шариковую ручку и бумаги от охранника, перелистывая всё до последней страницы, чтобы поставить подпись. Хёнджин закрывает договор своей рукой. Перед тем как Джинсоль повернётся к ней и наругает, она показывает пальцем на бумагу. "Это приложение". О-ох. Джинсоль листает обратно к первой странице, пока её уши краснеют от стыда. Быстрая оценка её эмоций говорит ей, что Суён снова её раздражает. Обильно. Необычно. Блять. Она читает. Сам контракт размещён всего на одной странице, базовый план условий соглашения между ней и проектом Divert. Официально он начинается в понедельник, 18 октября, тренировки длятся 60 дней, а запуск состоится 17 декабря. У Джинсоль как волонтера есть два пункта: соблюдать условия и положения, перечисленные в приложении, и успешно совершить диверсию астероида X-2050. Проект Divert обещает давать всё необходимое для того, чтобы натренировать волонтёров для выполнения задачи, такжеон должен обеспечивать ихближайших родственников годовой пенсией в размере 1 миллиарда фунтов стерлингов до самой смерти. Проект Divert не несет ответственности за смерть Джинсоль, если это произойдет до завершения миссии. А если Джинсоль нарушит контракт, ей гарантировано пожизненное заключение и штраф в размере 100 миллиардов фунтов стерлингов. Что не так уж и плохо, потому что, вероятно, наступит конец света прежде, чем она столкнется с судом. Приложение намного толще. Джинсоль мельком пролистывает страницы, читая информацию о диетах, требования к здоровью, маршруты обучения техническим навыкам. Что-то, что она может изучить позже. А пока она насмотрелась. Джинсоль ставит свою фирменную подпись на первой странице. Охранник забирает у неё бумаги вместе с договорами Хёнджин и Хиджин и возвращается обратно на место. "Мы отправим вам электронные копии контрактов для вашей безопасности", - говорит Суён, чьи глаза больше ни разу не останавливаются на Джинсоль. Она ставит ноутбук на панель для презентаций, программа показывается на экране следом. "Шестидесяти дневная тренировка начинается в понедельник, 18 октрября, - Суён произносит свои слова с зазубриной,- мы просим вас привести свои дела в порядок до начала программы, так как для вашей безопасности мы ограничим ваши перемещения по КИАРна время миссии". Суён нажимает на кнопку на ноутбуке, показывая слайд с расписанием на шесть дней. "Это копия вашего расписания на время тренировок, которое также включено в приложения". Упражнения в семь утра... Для физической подготовки взяты часы по понедельникам, средам и пятницам, а вторники и четверги зарезервированы на обучения техническим навыкам. По субботам проводятся медицинские осмотры и аттестации, а по воскресеньям нет расписания. Перед тем, как Джинсоль успевает рассмотреть остальные детали, Суён переходит к следующему слайду. Джинсоль хмурится. Суён видит это и стискивает челюсти так, что никто бы не заметил. Капитан продолжает: "Начиная с понедельника, вы трое будете проживать в здании факультета. Вам выдадут униформу, предметы первой необходимости и другие удобства в разумных пределах. Вас будут ждать в КИАР к шести вечера в воскресенье…" – рука Суён закрывает ноутбук, отодвигая его. – Это конец презентации. Если у вас нет вопросов, то вы официально свободны". Раздается хор стульев, скребущих со своих мест, когда разные исследователи и персонал толпятся за столом со стороны Джинсоль. Кто-то тянет её за руку и трясет, щедро поблагодарив за доблестную жертву. Другой похлопывает её по спине, предлагает выпить. В конце концов, только раз в жизни они могут повеселиться с будущими героями мира! Тесно; Джинсоль корчится, метая взгляд между телами, пока она не находит самый легкий выход. "Джинсоль", - зовёт её доктор Сон позади. Он рассеивает толпу, давая Джинсоль возможность подойти к нему. Надежный доктор Сон. Она улыбается ментору. "Я вам нужна, учитель?" Мужчина улыбается в ответ. "Думал, тебе нужна помощь с новыми поклонниками, - в его голосе слышится усмешка, когда он произносит последнее слово, - "планируешь привести свои дела в порядок? Джинсоль чешет затылок. "Я должна, но подумаю над этим ночью, - она замечает Хёнджин, окружённую несколькими исследователями с широкими глазами, которые засыпают её будущего партнёра вопросами. – Вы сможете позвать сюда мою партнёршу по миссии? Думаю, ей тоже нужна помощь". Доктор Сон соглашается, зовёт Хёнджин. Она направляется к ним, толпа расходится, потому что теперь им не на ком сфокусироваться. Хёнджин кланяется им обоим, поворачиваясь к доктору. "Я нужна была вам, доктор Сон?" Мужчина кивает. "Хочу сказать вам спасибо от всего человечества, - он показывает рукой на Джинсоль. – И ещё кое-что. Ваш партнёр – одна из моих самых ярких исследователей. Вы в хороших руках". Хёнджин торжественно кивает. Они покидают зал последними, доктор Сон отправляется на следующую встречу на восьмой этаж. Хёнджин идёт следом за Джинсоль на лестницу. Она до ужаса тихая, её взгляд устремлён в пол. Они будут коллегами в космосе. тогда им следует быть друзьями. Джинсоль поворачивается к Хёнджин, замедляясь. "Итак, какие у тебя мысли на счёт меня как твоего партнёра? Спорим, ты не ожидала этого?" Младшая поджимает губы. "Это не Хиджин, поэтому я счастлива, - в её плечах тяжесть, которую она так открыто выражает, мягкость в голосе, когда она повторяет имя своей девушки, - Хиджин… Она не должна жертвовать собой на такой миссии". Джинсоль успевает остановить себя и не спрашивает, почему Хёнджин не думает того же о себе. "Она всё ещё её часть. Если кто-то из нас заболеет, то ей придётся заменить нас". "Мы не заболеем", - просто говорит Хёнджин. Они расходятся в коридорах своего временного общежития, Джинсольговорит Хёнджин «увидимся в понедельник», когда она уходит к себе. Она открывает свой ноутбук, составляя план действий на последние четыре дня свободы. С чего начать? Джинсоль подает заявление об увольнении из лаборатории робототехники с наспех напечатанным письмом, и она пишет Чонын с предложением съесть пиццу со вторым самым крутым человеком на планете. Вечером Чонын находится в своей комнате в общежитии с коробкой пиццы, принесённой роботом из остатков ЛЕГО. "Ты можешь забрать мою квартиру себе, - говорит Джинсоль, пока она сидит на полу и жует кусок пиццы, - если ты свободна завтра утром, то можешь прийти и помочь мне упаковать мои-" "Ты ведь знаешь, что у меня был огромный краш на тебя, да? – Чонын сидит со скрещенными ногами и с жирным куском пиццы в руке, - почему ты отдаёшь мне всё это дерьмо?" Джинсоль улыбается. Чонын проста и прямолинейна, свежий глоток воздуха. "Я также знаю, что ты хотела бы себе собственную квартиру, когда вся эта ситуация с астероидом закончится. Думай об этом как мой способ отблагодарить тебя за то, что тебе пришлось мириться со мной этот год". Чонын кусает пиццу, её глаза глядят куда-то в пустоту. "Я уверена, что доктор Сон не будет против, если я приду на работу после ланча". "Отлично. Ты можешь забрать всю мою коллекцию Гандам-" "Чёрт, нет, - лицо Чонын искажается от веселья, - Эта хрень идёт в мусорное ведро, и ты это знаешь". Смех вырывается из груди Джинсоль. "Стоило попробовать, - она кладёт кусок пиццы на коробку, после вытирая руки. – Ты одна из моих самых близких друзей, Чонын. Было приятно работать с тобой". Чонын жмёт плечами. "Ты никогда не говорила мне, что ты была космическим курсантом". Джинсоль моргает. "Разговоры просто не доходили о этого, учитывая то, что ты присоединилась к лаборатории только в прошлом году. Честно говоря, никто не знает кроме доктора Сон и остальных кадетов, - она ударяет рукой по щеке, рассеивая вину, - верь или нет, но меня задержали на целый год". Чонын делает очередной укус, ожидая продолжения от Джинсоль. Руки Джинсоль путешествует от щеки до основы черепа. "Я попала в инцидент на своём втором году. Разрыв передней крестообразной связки. Довольно плохой. Стало хуже, потому что я была тупицей, которая попыталась пройти программу, несмотря на травму". Чонын продолжала смотреть на неё, Джинсоль промямлила: "Я всё же выпустилась спустя год. Но мои оценки не были достаточно хорошими для любой специализированной программы, и я всё ещё лечила последствия травмы. К счастью, доктор Сон взял меня в лабораторию робототехники, так что я получилась работу в КИАР". Чонын доедает пиццу. "Ты ведь могла полететь в другой раз, если бы ты правда хотела. Почему смертельная миссия?" – она тянется за ещё одним куском, наблюдая за Джинсоль с любопытством. "Это больше потому что я могу, нежели хочу, - Джинсоль жмёт плечами, тоже беря пиццу. - "Я знаю, что не буду напугана во время миссии, что я смогу закончить её. И мне почти нечего терять, так что лучше это буду я, чем кто-то, кто оставляет здесь незаконченные дела". Чонын кивает, вытирая пальцы о салфетку. Утро четверга - уборка квартиры Джинсоль. Чонын встречает её у входа в главное здание КИАР, Джинсоль тащит её багаж. Она ведет к выходу. Они идут в квартиру. Сейчас вокруг больше людей, больше транспортных средств, чем за три дня до объявления об астероиде. Похоже, что проект Divert проделал некоторую работу по подавлению гражданских беспорядков, и некоторые магазины снова открылись для бизнеса. Шеренга школьников пересекает улицу перед её квартирой, на всех их лицах яркие улыбки. Никакого страха перед будущим, потому что кто-то другой жертвует собой. Это делает Джинсоль немного сентиментальной. "Это не так уж далеко от КИАР, а?" - Джинсоль снимает туфли у входа в свою квартиру, впуская Чонын внутрь, - а теперь позволь мне показать тебе всю славу моей коллекции Гандам-" Чонын молча поднимает мусорку. Джинсоль хихикает в ответ. Квартира была её домом чуть больше двух лет, сразу после того, как она переехала из кадетских общежитий КИАР в качестве выпускницы. С тех пор она заполнила его всевозможными безделушками, которые теперь они будут убирать. "Ты не шутила, - говорит Чонын, без особой осторожности кладя каждую из моделей Гандам в мешок для мусора. Помимо украшенного шкафа Гандам, ее стены украшены виниловыми постерами с схемами космических кораблей, а кровать - одеялом с Дораэмоном, - тебе вообще удавалось переспать?” У Джинсоль краснеют уши. "Если я скажу тебе, что никогда не делала этого, ты будешь смеяться?" Чонын фыркает. "Черт. Я думала, ты из тех, кто встречается с кем попало. Общительная, разговорчивая-" Она замечает степень румянца Джинсоль тут же и улыбается ей перед тем, как прекратить разговор. Джинсоль идёт на кухню, чтобы прибраться. По правде говоря, она никогда особо не пыталась. До того, как потерпеть неудачу в качестве космического курсанта, она гналась за звездами с однонаправленным умом, в котором не было места ни для чего другого, не говоря уже о романах. После Суён- Джинсоль останавливается. Возвращается. Она открывает дверь кладовой своей маленькой кухни, собирая лапшу быстрого приготовления и коробки с хлопьями в чистый мешок для мусора. После несчастного случая Джинсоль не чувствовала потребности в любви. Она съеживается - её старый тостер для духовки всё ещё хрустит после того, как она однажды подожгла кусок хлеба. Это настоящий мусор. Они заканчивают к обеду. Чонын помогает Джинсоль опустить мешки для мусора, и они возвращаются в её теперь пустую комнату. Остается купить продукты, туалетные принадлежности и кровать Джинсоль на три дня. Одежда, которую она планирует оставить, лежит в её дорожном багаже, как и одеяло с Дораэмоном, от которого она пока не откажется. "Какие у тебя планы на последние свободные выходные?" - спрашивает Чонын, когда Джинсоль снимает туфли на лестничной площадке в её квартире. Перво-наперво, Джинсоль должна сказать своей маме, что вызвалась врезаться космическим кораблем в астероид, летящий к Земле. После этого отменить все её подписки на приложения, а затем написать завещание, передав все её вещи маме. Это проходит плохо. Джинсоль ссорится с мамой, причину ссоры она даже не помнит. Наверное, потому что её мама, похоже, не может понять, что Джинсоль не может вернуться из космоса после того, как отправится на корабль, загруженный тоннами ядерных боеголовок. Это ее расстраивает, потому что она не так хочет провести свой последний разговор с мамой. Она должна была сначала отменить подписки. Джинсоль проводит последние три дня свободы, олицетворяяолицетворяя собой пожар в мусорном контейнере. Оказывается, она может просмотреть два сезона Наруто целиком за три дня, учитывая, что она проигрывает каждый эпизод втрое быстрее и спит всего четыре часа. Это скорее бесполезное упражнение, чем что-либо еще, потому что Джинсоль не может покинуть стратосферу, не закончив аниме века. "Ты выглядишь как дерьмо, Джинсоль, - говорит Чонын, входя в квартиру почти ровно через 77 часов после ухода, - от тебя пахнет". Джинсоль в той же пижаме, которую она носила в свою первую ночь в своей квартире. Её глаза остекленели, когда она отрывает их с экрана ноутбука. Сразу после Наруто она перешла на фильмы Николаса Спаркса начала 2000-х. "Я должна была посмотреть Наруто, Чонын". Во взгляде Чонын смешались жалость и веселье. "Прими душ. Не хочу, чтобы ты провоняла мою квартиру". После последнего душа за пределами КИАР Джинсоль прощается со своей старой квартирой. Прошло уже два добрых года диеты, состоящей из хлопьев и продуктов из супермаркета, и, вероятно, завтра это будет видно на медосмотре. Джинсоль тащит свой дорожный багаж из квартиры и встречает на обочине Чонын. Они молча идут к КИАР. Солнце ярко светит осенним днем, красная точка рядом с ним приближается к Земле, как никогда. Вот как Джинсоль празднует конец своей обычной жизни, Чонын высаживает её в зоне ожидания шаттлов до СНУ. "Я буду рядом", - говорит Чонын, размахивая ключами от квартиры Джинсоль, прежде чем вернуться в главное здание. Слишком обессиленная, чтобы ответить чем-нибудь смешным, Джинсоль с закрытой улыбкой успокаивается и крошечным взмахом руки показывает, чтобы Чонын уходила, и вскоре она исчезает за автоматическими дверьми. У неё вырывается тяжелый вздох; она действительно потратила свой последний свободный уик-энд, посмотрев Наруто и поссорившись со своей мамой. Хотя, похоже, ей больше нечего было делать; все заняты концом света. "У тебя были тяжелые выходные?" Это Хёнджин, тоже в очереди к шаттлу. Волосы в беспорядке, вокруг глаз тёмные круги. На стельках её туфель балансирует дорожный рюкзак, набитый до краев чем-то вроде плюшевой игрушки в виде кошки. Похоже, она говорит на собственном опыте. Джинсольподтверждает это. "Я закончиладва сезона Наруто за один присест". Хёнджин фыркает с искренним удивлением в её глазах. "Я потратила все свои карманные деньги на игровые автоматы". Комментарий заставляет Джинсоль смеяться. Поездка кСНУ тихая, Джинсоль слишком устала, чтобы заводить дружескую беседу. Хёнджин, похоже, не возражает, её внимание привлекла зелень территории университета. Это место будет их домом в течение следующих 60 дней, последним местом на Земле, которое увидит Джинсоль, прежде чем она врежется в астероид. Шаттл поднимается по склону, выезжая на подъездную дорожку к СНУ. Их встречают военнослужащие на входе. Они сопровождают Джинсоль и Хёнджин через здание СНУ, выводя их через черный ход. Вокруг, на лестницах, у дверей каждой тренировочной комнаты, гораздо больше вооруженных людей. У задней двери СНУ их встречает черный седан в окружении сотрудников, которые помогают Джинсоль и Хёнджин сесть в машину. По мере того, как седан продвигается вглубь территории, возникает ощущение напряженного ожидания. Время - 16:45. До времени звонка в электронном письме остается целый час и пятнадцать минут, примерно за двенадцать часов до того, как программа действительно начнется. Джинсоль никогда не была в корпусе факультета, но она знает, что он построен как бункер, с большим количеством оборудования и просторным полем для бега трусцой и других упражнений на свежем воздухе. Хорошее место для изоляции и кондиционирования Камикадзе Два. Суён будет их официальным руководителем в течение следующих 60 дней. Джинсоль уже чувствует, как неуверенность бурлит внизу её живота. Она не видела Суён последние три года, но негодование присутствует, и такое же сильное. Отсутствиеконтакта- единственная причина, по которой Джинсоль не взбесилась и не покалечила её на месте. В лучшем случае она будет придерживаться расстояния от Суён в течение следующих 60 дней, без происшествий сядет на корабль и улетит на астероид X-2050. Это план, который готовит Джинсоль, когда седан въезжает на подъездную дорожку к факультетскому кварталу. Суён находится прямо у факультета, готовая их встретить. Капитан Ха Суён. Она в военной форме и смотрит, как Джинсоль и Хёнджин выгружают свой багаж из машин. В животе Джинсоль гневно пузырится что-то, и это что-то она направляет на ручку своего дорожного багажа. Так ей легче отвести взгляд от ожесточенного взгляда капитана. Суён приветствует их коротким кивком и поворачивается к Хёнджин. "Добро пожаловать в факультетские кварталы". Она ведёт их к входу в одноэтажный дом. Вокруг нет никаких охранников, но само здание представляет собой массивный стальной блок с тяжелыми двойными дверями, которые можно открыть только с помощью сканера сетчатки глаза. Механизм двери с жужжанием открывается, пропуская их внутрь. Факультетские кварталы напоминают пентхаус в кондоминиуме. Есть общая зона с диванами и низким столиком, а в углах комнаты - горшки с растениями из Швеции. Высокое и широкое окно служит самой дальней стеной общей зоны, демонстрируя вид на территорию КИАР в лучах заката. Даже издалека Джинсоль может увидеть стартовую площадку, заметить светящуюся красную точку в небе. Хорошее напоминание о том, зачем она вообще здесь. Джинсоль входит внутрь, таща свой дорожный багаж через дверной проем. У бункера высокий потолок и коридоры, тянущиеся влево и вправо от центра общей зоны, с большим количеством дверей, выстроенных в линию. Везде пахнет лавандой, температура казалась идеальной. "Это здание предназначено только для четверых на время миссии", - Суён говорит позади неё. Она заходит внутрь, двери с шумом закрываются. Она указывает на каждый коридор. "В левом коридоре левая дверь ведет в зал для занятий, который мы будем использовать для упражнений, правая дверь - в конференц-зал для совещаний, касающихся проектаDivert. В правом коридоре первая левая дверь - это библиотека, которая ведёт наружу. в поле факультета, за которым следует дверь на кухню, в то время как правая дверь - наши спальня и душевая". Единственная информация, которая остается в голове у Джинсоль, это то, что она снова будет спать в одной спальне с Суён. Еёпульс повышается при осознании того, что план держаться как можно дальше от Суён смывается всё дальше и дальше в унитаз вселенной. "Хиджин здесь, учитель?" - спрашивает Хёнджин. Что? Учитель? Но это только для крутых профессоров - Выражение лица Суён, к удивлению Джинсоль, смягчается. "В спальне". Хёнджин подрывается в направлении спальни. И Джинсоль ни за что не останется наедине с Суён в какой-либо момент этого тренировочного периода, поэтому она следует за Хёнджин в коридор, колеса её багажа стучат по деревянному полу. Хёнджин стоит перестать так быстро ходить! Прежде чем Джинсоль успевает открыть дверь, она распахивается и бьет её по лицу. О, черт возьми, она видит звезды, а её даже нет в космосе! Джинсоль спотыкается, когда Хиджин топает в дверной проем, подходит к двери кухни и захлопывает её за собой. Это будут долгие шестьдесят дней. Джинсоль входит в спальню. Она вдвое просторнее, чем-то, что она помнит из студенческих помещений, - шесть двуспальных кроватей с соответствующей тумбочкой. Хёнджин стоит перед кроватью с ярко-розовой спортивной сумкой наверху, и её взгляд расфокусирован. Джинсоль закатывает свой чемодан внутрь и припарковывает его у кровати, ближайшей к двери. Матрас качественный, туалеты чистые и без пыли. Она распаковывает вещи, сбрасывает одежду в шкаф, расстилает одеяло с Дораэмоном на кровати. Матрас мягкий и прочный. Она потягивается на кровати, позволяя ногам свисать с бока. Это так удобно, подушка такая мягкая. До официального звонка ещё час, достаточно времени, чтобы вздремнуть. Хёнджин не сдвинулась ни на дюйм, всё ещё глядя на кровать, похоже, принадлежащую Хиджин. Что-то случилось. Джинсоль не из тех, кто вмешивается в проблемы других людей, особенно таких, как Хёнджин. Но если она собирается прожить с этими людьми следующие шестьдесят дней, она могла бы с таким же успехом подружиться с одной из них. "Хёнджин?" – зовёт она. Хёнджин вздрагивает, тупо глядя на Джинсоль. "Ты звала меня?" Как же ей подойти к разговору? Джинсоль начинает с того, что знает. "Почему твоя девушка злится?" Выражение лица Хёнджин резко меняется. "Она больше не моя девушка". Ой! Страйк номер один. Джинсоль садится, сразу переходит к главному: "Черт, - говорит она, - ты хочешь об этом поговорить?" Хёнджин пожимает плечами, бросая сумку на кровать рядом с кроватью Хиджин. "Я не хотела с ней расставаться, но она сказала, что ты должна съёжиться и умереть, чтобы она могла отправиться со мной в космос". Джинсоль морщится от её выбора слов. Отлично, это значит, что в этом здании она не в ладах с двумя женщинами. По крайней мере, кажется, что Хёнджин хочет, чтобы она была здесь, поскольку это означает, что её подруга - бывшая девушка - не полетит в космос. Джинсоль снова ложится на кровать, усталость от последних трех дней уже подкрадывается к ней. Если бы она знала, что её собираются зажать между Суён и мелодрамой рассерженной подруги, она бы все равно подписалась? Да, наверное. Это судьба мира, о которойвсе говорят. Особенно зная то, что она знает сейчас, что никто другой не захотел бы стать волонтером? Что это раздавило бы Хёнджин, если бы Хиджин была на ее месте? Здесь есть что-то большее, чем её собственные чувства, независимо от того, насколько они глубоко укоренились. Всего шестьдесят дней. Она сделает это. Затем она будет в космосе спасать мир от астероида-монстра. Вместо того, чтобы дремать, Джинсоль проводит следующий час за чтением приложения к своему контракту, начиная с расписания. Завтрак с 8 до 9 утра, обед с 12 до 13 часов, ужин с 19 до 20 часов. Понедельник, среда и пятница зарезервированы для физических упражнений, вторник и четверг - для технических навыков. Суббота для медицинского осмотра и оценок. А все остальное? Пусто. К её изумлению, в каждой части перечислены важные критерии, которым она должна соответствовать в течение следующих 60 дней. Для физических: 14-16% жира, мышечная масса 29-33%, 95% работоспособности в стресс-тестах, набор чисел для уровня гемоглобина в крови, оксигенации и химического состава. Они собирались превратить Джинсоль в спортсмена олимпийского уровня. Она хватает мягкие части трицепсов. Жир ее тела, когда она была на пике своей физической работоспособности, составлял 20%, и это было при регулярных физических упражнениях и правильной диете. Она просматривает образцы планов питания и видит, что они приготовлены канадским шеф-поваром Рональдом Бату. Означает ли это, что она больше никогда не попробует рамен быстрого приготовления? Проклятие. Для технических навыков: владение маневрированием в условиях невесомости, спуском на воду и пилотированием судов, ремонтом судового оборудования, поиском и устранением неисправностей программного обеспечения. Знакомство со схемами кораблей, обращением с ядерными взрывчатыми веществами и управлением радиацией. Нет ничего в том, чтобы посадить ракету или маневрировать транспортными средствами за пределами космического корабля, потому что им это все равно не понадобится. Очевидно, по усмотрению руководителя, Джинсоль может быть удалена из программы, если она не выполнит какое-либо из предварительных условий. Ты никогда не достигнешь звёзд. "Джинсоль-щи. - Хёнджин привлекает ее внимание, стуча по металлическим столбам двухъярусной кровати, - учительсказала, что нужно встретиться в конференц-зале к 18:00". Джинсоль моргает, выключает ноутбук, встает с кровати. Очень неприятно слышать, как Хёнджин использует классическое прозвище КИАР для любимых профессоров, особенно для Суён из всех людей. "Который сейчас час?" "Почти шесть, - Хёнджин смотрит на неё, слегка нахмурив брови, - у тебя все нормально?" "Ага, - Джинсоль трет лицо. Она в порядке. На этот раз она не собирается проигрывать, - я думаю, что это всё из-за трёх дней Наруто". Хёнджин кивает, идя рядом с ней, когда они входят в коридор. Конференц-зал находится на другом конце этажа, правая дверь левого коридора. Джинсоль замечает источник запаха лаванды, конденсирующий пар, выходящий из небольшого диффузора в общей зоне. Это приятно, так что спасибо всем, кто подумал об этом. Конференц-зал устроен как зал заседаний совета директоров: овальный стол простирается от одного конца длинного зала до другого. В конце комнаты установлена ​​презентационная площадка, Суён стоит рядом с Хиджин, сидящей впереди. Она смеётся. Суён смеётся. Хиджин тоже с беззаботным выражением лица. Но Суён… Джинсоль давно не видела её улыбки. Внутри Джинсоль всё замирает. "Джинсоль-ши, - говорит Хёнджин позади неё, - почему ты остановилась?" "Ничего", - выплевывает Джинсоль громче, чем предполагалось. Хиджин слышит её и смотрит с кислым выражением лица. Чуть позже Суён оборачивается, её собственное выражение лица превращается в застарелое ничто. Что нормально. Джинсоль здесь, чтобы спасти мир от астероида X-2050, а не смеяться и дружить с людьми, которые ненавидят ее до глубины души. Она направляется внутрь и идёт к передней части стола. Улыбка на ее лице болезненно натянута. "- Ну что, начнем?" Если Суён удивлена, она этого не показывает. Она кивает на пустые места рядом с Хиджин, не сводя глаз с Джинсоль. Джинсоль садится рядом с Хиджин, не обращая внимания на то, как стул резко царапает линолеумный пол. Глаз Суён дёргается; на него накатывает волна мелочной гордости за это достижение, которую Джинсоль отбрасывает во имя сотрудничества. Ради человечества! Суён начинает. "Это будет краткое ознакомление, - говорит она, обращаясь к слайдам, - мы будем обсуждать ваш распорядок дня, правила дома…" "Это всё? - Джинсольподнимает руку, останавливая Суён, - вы должны были просто отправить электронное письмо, капитан". Выражение лица Суён остается безразличным. "Это ещё не решено окончательно, Чон Джинсоль. Такое мероприятие даёт вам троим возможность внести свой вклад". "Пожалуйста, продолжайте, учитель, - говорит Хиджин, сузив глаза на Джинсоль, - если она не хочет слушать, ей следует просто уйти…" "Она слушает, Хиджин", - Хёнджин отвечает, и до этого неизвестная грубая нотка в её мелодичном голосе заставляет Джинсоль вернуться на землю. Дерьмо. Она не может отвлекаться. На карту поставлено больше, чем её прошлые обиды, чем мелкие разговоры. Джинсоль глубоко вздыхает. "Я слушаю", - говорит она Суён, переводя взгляд на экран. Пауза, прежде чем Суён наконец кивает. Экран изменится на семидневную матрицу, точно такую ​​же, как в приложении. "Завтрак, обед и ужин будут доставляться нам каждый день в соответствии с вашими конкретными потребностями на основе вашего субботнего медицинского осмотра. Каждый день перед завтраком вам необходимо проделать 30 минут умеренных упражнений - Суён вытаскивает из-под стола три коробки, ставя по одной перед каждой из них. - Это ваши помощники на время тренировок. Они будут следить за вашим пульсом и расписанием на день". Джинсоль открывает коробку. Внутри лежат изящные умные часы, которые загораются, когда её пальцы скользят по экрану. Она надевает их на левое запястье, интерфейс загружается, прежде чем остановиться на дисплее циферблата. Смахивание влево показывает её показатели здоровья, смахивание вправо показывает её предстоящее расписание, свободное время. Суён продолжает: "Вам предоставляется свободное время вне нашего расписания в приложении, включая все воскресенья. Как вы будете использовать это время, зависит от вас, пока вы остаётесь в помещении. Вам также предоставляются удобства по запросам, которые должны проходить через меня. Чон Джинсоль, - говорит Суён, отвлекая Джинсоль от её умных часов, - Доктор Сон попросил вас продолжать оказывать помощь целевой группе по робототехнике по вторникам и четвергам с 5 до 7 часов вечера, хотя это будет осуществляться только посредством видеоконференции". Улыбка появляется на её лице. Немного приятно, что доктор Сон ещё не закончил копаться в её мозгах. Когда она отвечает, в животе Джинсоль закипает меньше враждебности. "Звучит неплохо." Эй, она к этому привыкает. Суён кивает ей. На слайде изображён простой маркированный список. Домашние правила. "Свет включается в 7 утра, выключается в 10 вечера. В ваш физический осмотр входит мониторинг сна, поэтому настоятельно рекомендуется спать вовремя". Пока Суён продолжает обсуждение правил дома, Джинсоль обнаруживает, что впадает в старые привычки. Было бы неплохо подсчитать, сколько раз Суён заправляет волосы за ухо, правда? Джинсоль просто привыкает к её присутствию. Умеряет возмущение, повторно рассматривает Суён уже как незнакомку. Если это то, что нужно Джинсоль, чтобы пережить следующие 60 дней, пусть будет так. Перед ней капитан Ха Суён, военный пилот высокогоранга, выступающий с прощальной речью группы 2046. Судя по тому, как Хиджин и Хёнджин относятся к ней, очевидно, также и любимый профессор. Она более чем квалифицирована, чтобы руководить Камикадзе Два. Ты никогда не достигнешь звезд. Слайд сменяется пустым экраном, конец презентации. Суён поворачивается к Хиджин, затем к Хёнджин. "Вопросы?" Хёнджин сразу же поднимает руку. "Можно ли установить мольберт и краски в общей зоне? И аккаунт на Нетфликсе? Ох, и игровой автомат с краном?" "Это можно устроить, - немедленно отвечает Суён, - если нет других вопросов, вы свободны". Джинсоль первой выходит из конференц-зала, прыгая со своего места, как горячая картошка. Ей уже ясно, что ей нужно взять себя в руки, прежде чем рисковать дальнейшим контактом, и лучший способ справиться со своими эмоциями - справиться с ними в одиночку. Ближайшая комната – зал для занятий. Джинсоль толкает дверь и запирает её за собой. Она на 100% уверена, что Суён упомянула, что запирать любые двери запрещено, но это всего лишь на пять минут. Достаточно времени, чтобы она собралась с мыслями. Зал для занятий огромен, он занимает четверть всего здания. Повсюду удивительное количество комнатных растений. Швейцарские растения и алоэ в горшочках по углам, орхидеи, висящие у редких окон по комнате. Может быть, у преподавателей было гораздо больше свободы в том, что им позволяли принести. Мягкий пол царапается под ботинками Джинсоль, когда она ходит в комнате. Здесь есть набор для базовых силовых тренировок и другое спортивное оборудование, охватывающее все возможные группы мышц тела. Стол для пинг-понга отодвинут в сторону, несколько беговых дорожек выстроились в самом конце комнаты. Есть даже уголок для ARED, устройство для упражнений, разработанное NASA для более интенсивных тренировок в условиях невесомости, аналогичный стандартной модели, установленной на космических кораблях. Джинсоль будет легко выполнить 30-минутные умеренные упражнения с таким количеством доступного оборудования. Она вытаскивает мяч для регби из корзины, спрятанной за диспенсером для воды. Он сильно обветшал и при дальнейшем осмотре оказался собственностью знакомого Сон Джисона. Её часы издают звуковой сигнал. Уведомление об обеде. Уже 7 вечера? Джинсоль бросает мяч для регби обратно в корзину, облако пыли поднимается изнутри. Она идет обратно к двери, готовая отпереть её, прежде чем останавливается. Какой у нее план битвы? Игнорировать Хиджин и Суён как можно больше? Звучит превосходно. За исключением того, что это не настоящее решение проблемы. Блять. Подумай хорошенько! Хиджин злится, и это понятно, потому что Джинсоль занимает её место рядом с Хёнджин на Камикадзе Два. По крайней мере, Хёнджин на её стороне. Пока Джинсоль не облажается на тренировке, Хиджин ничего не сможет сделать с ситуацией. С другой стороны, с Суён Джинсоль нужно сохранять хладнокровие. Понятно, что Суён тоже не хочет, чтобы Джинсоль была здесь, но уже слишком поздно что-либо с этим делать. Если, конечно, она не найдет способ выгнать Джинсоль из программы. Чёрт,а её правое колено здесь в безопасности? Шутка попала слишком близка к истине, чтобы Джинсоль могла посмеяться над ее затруднительным положением. В дверь стучат, и Джинсоль вырывается из своих мыслей. Она открывает дверь. Хёнджин с двумя пластиковыми тарелками и двумя стаканами. "Нам не разрешают запирать двери, - говорит Хёнджин, входя в зал для мероприятий. Она пинает за собой дверь и закрывает ее, - можем ли мы поесть здесь?" Джинсоль на мгновение задумывается. Альтернатива - принудительная социализация с двумя людьми, которые, вероятно, не хотят, чтобы она была рядом. "Да, не было никаких правил, запрещающих есть где-нибудь. Всё будет нормально". Вероятно, они могли бы поднять стол для пинг-понга, устроить там импровизированную обеденную зону. Хёнджин сидит на полу перед дверью, ставит перед ней посуду и стаканы с водой. Что ж, это тоже сработает. Джинсоль садится на пол, скрестив ноги. Пикник в зале для мероприятий. Хёнджин передаёт ей посуду. Они кажутся пригодными для вторичной переработки, и при открытии одной упаковки Джинсоль встречает пулькоги из коричневого риса и здоровую порцию свежих овощей. (Пулькоги- блюдо корейской кухни, род барбекю, обычно готовится из маринованной говядины или телятины, иногда - из курятины или свинины.) "Это больше, чем я думала, - говорит Хёнджин, оглядывая зал для мероприятий. Она уже смешивает всю еду в импровизированном пибимпапе, - мы должны попросить батут". Потолок недостаточно высок для этого, но Джинсоль догадывается, что все удобства, которые они попросят, будут предоставлены. (пибимпап- немного риса, с овощами и мясом выложенными сверху, в середине сырой желток.) Она пробует еду. Этот Рональд Бату действительно знает, что делает: сладко-солёную приправу говядины пулькоги дополняют хорошо приготовленный рис. Овощи тоже маслянистые и мягкие. Может, она все-таки не будет скучать по полуфабрикатам. Хёнджин, кажется, разделяет её мнение уже на полпути к смеси мяса, риса и овощей. Она быстро ходит и ест. И тихая, что не является плохим. Хёнджин ставит еду и смотрит на Джинсоль. "Мне жаль, что Хиджин так сильно тебя ненавидит, - неожиданно говорит она, - и я хочу поблагодарить тебя за то, что ты здесь". Хёнджин прозрачна и искренна. Неплохой человек для полета на астероид. Джинсоль обнаруживает, что улыбается с пулькоги во рту. "Ничего особенного. Это судьба, понимаешь?" Хёнджин улыбается в ответ. Остаток ужина они проводят в тишине. Хёнджин доедает свою еду быстрее и то смотрит на свой стакан, то смотрит на Джинсоль с пустым выражением лица. Джинсоль пытается есть быстрее, потому что она понимает: Хёнджин не может выйти одна. Как только она заканчивает, они выходят из зала мероприятий и возвращаются в спальню. Розовая спортивная сумка Хиджин лежит на кровати на другом конце спальни. Джинсоль замечает, как плечи Хёнджина ссутуливаются, когда она направляется к своей кровати. О, на кровати Джинсоль есть сверток. Мягкий, здоровенный, завернутый в коричневую упаковку с биркой «кадетские провизии». Джинсоль садится, чтобы открыть его, разрывая обертку. Шесть полных комплектов простой формы, гигиенический набор и полотенце, новая пара спортивной обуви. Если факультетские помещения устроены как общежитие, это означает, что в душевой зоне есть стиральная машина. Джинсоль берет часть своей одежды для сна и направляется в душевую рядом. Правда, в душевой не одна, а две стиральные машины. Кабинок более чем достаточно, чтобы разделить их на четыре человека как для туалетов, так и для душевых. В туалете также есть подогрев сидений. Чёрт! Звук падающих пластиковых бутылок пугает Джинсоль, и она оборачивается, чтобы посмотреть, что его вызвало. Хиджин с пушистым розовым полотенцем, перекинутым через плечо, с широко открытыми глазами. Грохот по полу - это то, что похоже на самые гигантские емкости для шампуня и кондиционера, известные человечеству. Ах, значит, Хиджин тоже человек. Джинсоль наблюдает, как лицо Хиджин становится как свекла красным, и девушка собирает свои вещи, прежде чем пройти мимо Джинсоль в душ. Если бы это была обычная душевая в обычном общежитии, возможно, Джинсоль попыталась бы подружиться. Вместо этого она переодевается в одежду для сна и направляется в кровать. Похоже, Хёнджин переместила её вещи, положив их на кровать рядом с Хиджин. Джинсоль надеется, что на этом всё и остановится. Она также не знает, какую кровать выбрала Суён, пока не замечает темно-зелёную спортивную сумку, припаркованную на верхней койке напротив ее кровати. Верно; им обеим нравилось спать у двери. Она засыпает, как только её голова касается подушки.

***

Джинсоль просыпается слишком рано. Эти три дня без сна из-за Наруто испортили её режим сна. Её голова начинает болеть, когда она встаёт и проверяет время на умных часах. Семь утра. Она не проснулась рано. Мигрень, наверное, из-за того, что она проспала целых 11 часов. На часах появляется уведомление о первой части дня: упражнения. Одетая в новую униформу, вооруженная только своими часами и потрёпанной бутылкой для воды, Джинсоль направляется в спортзал. Мягкое жужжание спортивного оборудования приветствует Джинсоль, когда она входит в зал для тренировок. Суён здесь нет, но Хиджин сидит на эллиптическом тренажере, повернувшись в сторону от двери. Хёнджин сама делает упражнения на столе для пинг-понга, сложив его в импровизированную стену. Джинсоль подходит к столу для пинг-понга. Это легкое упражнение, достаточное для того, чтобы её сердце билось чаще, и чтобы удовлетворять ежедневные потребности, оставляя при этом достаточно энергии для их упражнений на физическую форму. Это также возможность для построения духа товарищества. "Привет, - кричит она Хёнджин, ставя стакан на стол, - не возражаешь, если я присоединюсь к тебе?" Хёнджин в последний раз бьет ракеткой по мячу, прежде чем дать ему упасть. Она поднимает с пола запасную ракетку и предлагает её Джинсоль. "Знаешь правила?" По правде говоря, Джинсоль не играла в пинг-понг со студенческой скамьи. Она поправляет свой эластичный ободок. "Просто не помню. Покажешь мне как играть?" Хёнджин кивает. После быстрого поворота некоторых рычагов стол для пинг-понга встаёт на свое место, Хёнджин на одном конце и Джинсоль на другом. Джинсоль вспоминает, как правильно держать ракетку, слушает, как Хёнджин объясняет ей базовые правила игры. Они начинают. Ровный ритм пластиковых ракеток сменяется фоновым шумом. Хёнджин раскачивается, как машина, с точностью возвращая каждый из любительских ударов Джинсоль. Иногда она колеблется, потому что кидает взгляд на беговые дорожки. Медленно тело Джинсоль нагревается, звуковой сигнал на часах сообщает ей, что её сердцебиение находится на оптимальном уровне нагрузки. Пока они продолжают, Хиджин проходит мимо них на выходе, не удосужившись даже взглянуть на Хёнджин, когда она выходит из зала занятий. Хёнджин, похоже, не возражает, хотя её темп ускоряется. Любопытство Джинсоль берёт верх над ней. "Что ты собираешься делать с Хиджин?" Хёнджин скользит наотмашь, поймав стопой мяч для пинг-понга. Она наклоняется, чтобы поднять его. "Я не знаю." Это честно. Джинсоль переворачивает ракетку в руке, ожидая, пока Хёнджин подаст. "Это будет отстойно - проводить последние дни вместе вот так". "Она так упряма по поводу прихода, - Хёнджин стучит по столу мячом для пинг-понга, прежде чем бросить его на подачу. Он летит через стол прежде, чем Джинсоль успевает прыгнуть, чтобы вернуть его, - извини", - добавила она, запоздало. "Все в порядке, - говорит Джинсоль, наклоняясь, чтобы поднять мяч, - к счастью для тебя, меня нелегко сломать". Они заканчивают к завтраку. Джинсоль помогает Хёнджин сложить стол и вернуть ракетки в коробку. Её футболка теплая после упражнений, но ей, вероятно, удастся просто умыться, пока не закончится остаток сегодняшнего расписания. Хёнджин быстро идёт впереди из зала, а она идет следом. Суён находится в общей зоне с Хиджин, сидя на диване у окна, скрестив ноги. На ней форма факультета, в руках чаша для посуды, наполненная мюсли, молоком и сухофруктами. Хиджин сидит у пола на низком столике, в середине перекуса и разговаривает с Суён. Джинсоль знала, что Суён преподавала у двух групп космических курсантов, но она не ожидала, что у неё будут такие близкие отношения с двумя другими добровольцами. Это ясно видно на лице Хиджин, самом ярким, которого видела Джинсоль. Хёнджин тоже это видит, не пытается забрать свою тарелку с завтраком с низкого столика. Может, Джинсоль примет душ. Сорок пять минут. Хёнджин уже идет на несколько шагов вперёд. "Джинсоль, - зовет Суён, - Хёнджин. Поешьте с нами". Хёнджин автоматически поворачивается с пустым лицом, когда она идёт к своему учителю. Она берёт миску и садится на самый дальний угол дивана, выжидающе глядя на Джинсоль. Суён тоже. Джинсоль не может прочесть выражение лица Суён. Но у Хиджин оно комично кислое, а у Хёнджин тихо просящее. Так что она соглашается. Завтрак тихий. Суён ест небольшими кусочками, глядя в стену окна, оставляя Джинсоль одну, чтобы смотреть на Хёнджин и Хиджин. Хёнджин нехарактерно медлительна с едой, смешивая её, глядя на Хиджин и отводя взгляд, когда та поднимает голову от завтрака. Взгляд Хиджин смягчается, когда она думает, что никто не смотрит, что даёт понять, что у них всё ещё есть чувства друг к другу. В любом случае, сколько им лет? Если бы они были частью выпуска 2049, им бы исполнилось двадцать пять или двадцать шесть лет. Слишком стары, чтобы вести себя как влюбленные подростки, но вот они, Хёнджин вздыхает в её мюсли, когда она, наконец, поднимает ложку, чтобы откусить. "Хёнджин, - говорит Суён, отворачиваясь от окна, - мне сообщили, что мольберт и автомат будут доставлены сегодня вечером. Это всё, что тебе нужно?" "Можно батут?" - категорично спрашивает Хёнджин, когда она роняет ложку. Джинсоль думает, что она что-то видит, но морщинка под глазами Суён появляется только тогда, когда ей весело. "Мы можем доставить и батут". Это ощущение в груди Джинсоль. Спутанность сознания? Потому что Суён в порядке? Как она могла быть в порядке после всего, что случилось? Джинсоль моргает. Суён перед ней постоянно превращается в Суён из давней давности, моложе, с более длинными волосами. Тихо, с нежными глазами, с лёгкой улыбкой, когда Джинсоль хлынула на встречу звёздам. Нежные глаза, которые становятся резкими и холодными, болезненная трещина в правом колене… Эй, там! Джинсоль, стой! Наслаждайся мюсли! Она засовывает в рот особенно полную ложку, пережёвывает её, ничего не пробуя. Здоровое количество пережёвываемой пищи составляет в среднем от 32 до 40 укусов, которые Джинсоль считает постепенно. Хёнджин кажется встревоженным, но она ничего не съела из своей тарелки. Так держать, Хёнджин! Они направляются в зал для занятий утренней подготовкой. Тренировки не должны быть такими плохими, так как они запланированы с 9 до 12 часов утра, потом с 15 до 18 ... Если утро окажется утомительным, между ними будет достаточно времени, чтобы отдохнуть. Кроме того, черт возьми. Джинсоль уверена, что её физическая форма по крайней мере выше среднего, но программа физической подготовки Суён - ад на земле. Это просто продвинутый ВИИТ на теоретическом уровне, но почему кажется, что каждая клеточка мускулов Джинсоль подвергается пыткам? Это определенно не только она; Лицо Хиджин краснеет от напряжения, а Хёнджин уже вспотела. После часа мучений Суён приказывает Хёнджин и Хиджин взять какое-то оборудование и подготовить их к работе. Джинсоль берёт свою бутылку воды из-под стола для пинг-понга и делает быстрый глоток. Затем она становится перед скакалкой, между гирями Хёнджин и гантелями Хиджин. Суён показывает им каждое упражнение ясным голосом, демонстрируя правильную технику. Это впечатляет, потому что Суён пятилетней давности была бы слишком сдержанна для такого подвига. Конечно, публики не так много: двое бывших студентов и… ну, Джинсоль. Нет времени думать, поскольку тренировка начинается. Идти в ногу легче, чемво время ВИИТ-тренировки, Суён сигнализирует, когда нужно остановиться и перейти к следующей станции. Иногда у Джинсоль болит нога, когда мах гири не синхронизирован или её скакалка вращается слишком быстро, но она осторожна. Суён проводит их по трем группам схем, добавляя гантели, чтобы задействовать мышцы рук и спины. Он выжимает из тела Джинсоль каждую унцию энергии, оставляя её истощённой. Им разрешается обедать в любое время с 12:00 и до 3 часов дня, которые Джинсоль использует в полной мере, принимая душ. Холодная вода успокаивает её жгучие мышцы, и она чувствует себя как новенькая в свежем наборе одежды для сна. Хотя тренировка была сложной, Джинсоль чувствует себя скорее усталой, чем голодной, поэтому она устанавливает таймер на тридцать минут и засыпает. Не для того, чтобы избежать неловкости, связанной с совместным обедом, но это бонус. Джинсоль просыпается в 14:00. с безумным урчанием в животе. У этих дурацких часов нет надлежащего будильника, их крошечные звуковые сигналы приветствуют Джинсоль, когда она садится на кровать. Она трёт глаза, просыпаясь, оглядывается. Хиджин лежит на своей койке в углу комнаты, вероятно, крепко спит. Великие умы думают одинаково. Хорошо, что Джинсоль проснулась не слишком поздно, но её тело словно налито свинцом, когда она вылезает из постели, надевает форму и направляется в коридор. Когда она приходит, общая зона пуста, хотя увлажнитель воздуха на одной из полок светится полным баком воды. Джинсоль берёт еду и садится на диван у окна,окружённая сладким ароматом лаванды. Джинсоль оглядывается, пока ест. Растения в горшках, расставленные через пустые полки вдоль стен вокруг общей зоны, привлекают её взгляд. Теперь у окна-стены есть место для рисования, холст на мольберте всё ещё на месте. Должно быть, это привезли с едой. Суён, должно быть, была серьезна, когда сказала, что запрошенные удобства будут предоставлены. Что, если Джинсоль попросит одноколесный велосипед? Или воздушный шар. Это то, что она хотела бы попробовать, прежде чем отправиться в космос. И есть много возможностей, чтобы попробовать что-то на поле около здания факультета. Подождите, этот Хёнджин сидит на улице у травы? Её партнер по Камикадзе, прижав колени к подбородку, смотрит на место запуска. Она не переодевалась, и это соответствует мысленному восприятию Джинсоль, что Хёнджин была из тех людей, которые ждут целый день активности перед тем, как принять душ. Джинсоль должна пообщаться со своей партнершей. Она встаёт, берёт с собой еду и направляется в библиотеку, на поле. Дверь здания закрывается громче, чем она ожидала, Хёнджин резко поворачивается в её сторону. "Эй, - зовётДжинсоль, поднимая свой обед, - не возражаешь, если я присоединюсь?" Хёнджин кивает, погладив траву рядом с ней. Она снова смотрит на стартовую площадку, пока Джинсоль садится. Погода приятная. Осенний воздух приятно ласкает её кожу, солнечный свет - приятная яркая прохлада, озаряющая поле. Джинсоль ставит посуду между скрещенными ногами и продолжает есть. Еда приятная на вкус, горечь зелени хорошо сочетается с куриным филе. Это хорошее топливо для её мышц. Джинсоль заканчивает свою трапезу, а Хёнджин молча и мрачно смотрит на горизонт. Почему вид партнерши напоминает ей щенка, которого пинают? Это очередная любовная ссора сХиджин? Джинсоль начинает собирать информацию. "Что-то случилось, пока я спала?" Хёнджин ковыряет травинки, тревожно нахмурив брови. В яблочко. "Мы поссорились." "Ох? - Джинсоль хватает якорь, подтягивает его к берегу, - Как это случилось?" Хёнджин поднимает голову, чтобы что-то сказать, глаза бегают, пока она подбирает слова. Для кого-то настолько прозрачного, Хёнджин довольно вдумчева. "Она была на кухне, разговаривала с учителем о рейтинге волонтеров". Джинсоль замирает. Хёнджин не замечает. "Она сомневалась в результатах. Лидер в сегменте физических и технических навыков, всего на шаг позади тебя по экзаменационной части. Она продолжала и продолжала говорить о том, что она стала более квалифицированной по всем направлениям, а я…" Хёнджин дышит, склоняет голову. "Я ударила кулаком дверь". Теперь она видит это - легкие царапины на костяшках пальцев Хёнджин. Вот, что имел в виду доктор Сон, когда в ту ночь позвонил Джинсоль и рассказал о рейтинге. Она сгибает сжатые кулаки. Это не должно вызывать удивления. Но сейчас она не может подобрать слов, только с трудом вздыхает, пока Хёнджин продолжает. "Учитель дала нам обеим выговор, -Хёнджин почесывает затылок. - Она сказала, что рейтинг окончательный, и, если на это нет оснований, он не будет изменён. Хиджин была расстроена". Ах. Теперь дыхание стало легче. Джинсоль трёт шею. "Почему Хиджин так намерена попасть на корабль?" Выражение лица Хёнджин темнеет. "Я не знаю! - её голос приобретает другой, более глубокий тембр. Злее. - Я всё время ей говорю. Ей лучше быть живой, а не мертвой в космосе. Её отец ..." Глаза Хёнджин расширяются. Она внезапно сгибается, обнимая колени. "Пожалуйста, не говори ей, что я это сказала". Понятно. Хиджин нужно остаться для людей. Хёнджин это знает. Но страх того, что Хиджин все равно выберет Хёнджин, даже когда это будет так бесполезно, вот что так раздражает Хёнджин. Инстинктивно, Джинсоль протягивает руку и стучит мягким кулаком по плечу Хёнджин.Шанс на комфорт. "Я же сказала тебе. Меня нелегко победить. Хиджин не сядет на этот корабль". Хёнджин резко вытирает лицо ладонью. Как ребенок, который споткнулся и упал, царапая колени. Ясно, что Хёнджин так сильно любит Хиджин, не хочет, чтобы она жертвовала собой. В груди Джинсоль что-то дергается, потому что осознание того, что Хёнджин обречена покинуть Хиджин, является жестоким. Джинсоль замечает Хиджин, наблюдающую через окно. Она исчезает в коридоре в сторону зала для занятий, и как раз вовремя часы Джинсоль и Хёнджин оповещают о второй половине тренировки. "Спасибо", - говорит Хёнджин, вытирая ладони о штаны, прежде чем встать. Она предлагает руку Джинсоль, поднимая ее. Потертость на лбу её партнерши всё ещё есть, но не такая сильная. Джинсоль дерзко улыбается, чтобы поднять настроение. "Давайте тренироваться?" В некоторой степени это работает. Хёнджин светится благодарностью. Они направляются в зал для занятий, Джинсоль готовится к ещё одному набору сложных упражнений. Её плечи всё ещё болят, икры отяжелели от ВИИТ, поэтому она не понимает, как Хёнджин все еще может ходить так быстро, оставляя дверь открытой, чтобы Джинсоль могла войти. Суён кивает ей, как только она входит, указывая на один из трех матов, выстроенных перед ней. Хёнджин и Хиджин уже на месте, оставляя ей средний коврик. О, автомат Хёнджин уже прибыл. Он расположен у корзин с оборудованием у стены. Она должна попробовать его. Джинсоль занимает свое место на среднем коврике и ждёт инструкций. Она может привыкнуть к этому, видя Суён и не желая кричать. "Понедельник - день ног, - Суён бесстрастно смотрит на Джинсоль, - Сначала мы проведём разминку, а затем будем использовать вес и ARED для тренировки с отягощениями". Джинсоль сжимает челюсти. Плохо, что сегодня день ног. Хуже того, что взгляд Суён прикован к ней, словно ожидая. Чего ждет Суён? Что она собирается делать? Руки Джинсоль дрожат; это просто усталость от упражнений. Она больше не собирается облажаться. Видение Джинсоль затуманивается, когда Суён начинает разминку. Каждый участок её правой ноги горит, её пальцы становятся холодными, когда она прижимает их к коврику. Блять. Она не может облажаться. Не успеваешь? О, разминка окончена. Джинсоль моргает, сжимает руки и встает перед ARED. Колено у неё горячее, но почему? Всё, что она сделала, это разогрела его. Взгляд Суён прикован к её правому колену. Сигнал. Руки Джинсоль встречаются с холодной сталью ручек ARED, и она толкает. Это тренажер, предназначенный для использования в условиях невесомости, платформа для ног и перекладина для рук, тренировка с полным сопротивлением тела. Но её руки угрожают соскользнуть, комок в горле тяжелый и толстый. Она чувствует каждый толчок силы в правом колене, потому что Суён наблюдает за этим. Просто сдайся. Джинсоль держит штангу, её тяготят опасения. Ей сделали операцию. Она в порядке. Ей сделали операцию. Врач сказал, что ее нога как новенькая, так почему она дрожит от её веса? Она поворачивается к правой ноге, заставляя платформу вытягивать штанги перед собой. Она дышит, пытается успокоиться. Ты никогда не достигнешь звёзд. "Исправь осанку, Джинсоль, - призывает Суён, - вытяни ногу". Джинсоль огрызается. Она встает, штанги падают на мягкий пол. "Ты делаешь это специально, сволочь!" Отсутствие удивления на лице Суён приводит её в бешенство. Джинсоль бурлит. "Что дальше, хочешь, чтобы я бросилась на стену? Ты просто хочешь, чтобы я снова сломалась". Это задело за живое. Суён стискивает челюсти. Ей все равно. Образ Суён расплывается в её сознании, молодее, длиннее волосы, и Джинсоль чувствует тяжесть удара, слышит хлопок, пробивший дыру в её сердце. "Ты уже однажды меня погубила, грёбаная змея". Лицо Суён стоическое, но Джинсоль узнает напряжение её плеч. Она расстроена. Эта мысль наполняет грудь Джинсоль ядовитой гордостью. "Что, выгонишь меня ..." "Относись к программе серьёзно, Чон Джинсоль, - тон Суён резок, как сталь, - в этом упражнении нет ничего личного". Джинсоль видит красный цвет. "Прошу прощения?" "Если твоя нога не выдерживает тренировки, тебе не следовало записываться, - Суён сгибает запястье, сжав кулаки, - не знаю, о чём думал доктор Сон, когда рекомендовал тебя…" "Я единственный серьёзный человек…" "Тогда докажи это!" - голос Суён пронзителен, когда она повышает его, заставляя Джинсоль встать на место. Суён никогда не повышает голос. Капитан вздыхает, сдерживается. "Это не о тебе, это не о том, что произошло три года назад. Так что отнесись к этому серьезно, Чон Джинсоль, или ты заберёшь всю планету с собой в могилу". Тишина. Мысли Джинсоль снова в зале для занятий, внезапно осознавая, что две другие пары глаз смотрят на неё. Её тело наполняется стыдом от этого взрыва. "Перерыв", - говорит Суён, дважды хлопая в ладоши. Джинсоль падает на пол, не видит, когда Суён хлопает дверью и уходит. Ссора истощила ее, и стыд ожогов горит; как она могла потерять хладнокровие? Она обнимает колени, не отрывая взгляда от обуви. Совершенно новые кроссовки Nike. Ярко-голубые. Джинсоль должна быть лучше этого. Мягкие шаги, рядом с ней садится человек. Это Хёнджин, глаза кровоточат от беспокойства. Дерьмо. Это так неловко. И она, вероятно, беспокоит Хёнджин, потому что каждый момент, когда Джинсоль рискует своим местом, поскольку второй доброволец - это момент, который ставит под угрозу благополучие Хиджин. На её плече теплая рука. Хёнджин молчит, отводя взгляд от Джинсоль. Это тихая попытка утешения. Джинсоль пытается шутить. "Взяла страницу из твоей книги о ссорах. Не думаю, что всё закончилось хорошо". Хёнджин кивает, все ещё глядя в сторону. "Ты будешь в порядке," - пауза, когда Джинсоль думает, что Хёнджин собирается задать вопрос. Вместо этого её партнер похлопывает её по плечу перед тем, как уйти на перерыв. Однако Джинсоль знает вопрос. Что случилось три года назад? Почему она назвала её любимого учителя змеёй? У Джинсоль тоже есть вопросы. Почему Суён внезапно стала бороться за первое место? Почему Суён заставила Джинсоль так сильно постараться, что она сломала себе колено? Почему Суён оказалась от миссии на Марс, которую она так старалась вырвать из рук Джинсоль? Она должна попить воды. Остальное время тренировок - это пощечина. Джинсоль наблюдает, как Суён ходит по кругу с Хиджин и Хёнджин, поправляя их позу, тренируя их во время занятий. Суён смотрит на неё нейтрально, и Джинсоль наконец видит жалость в её глазах. Дерьмо. Такова судьба мира, для которого они тренируются. Здесь нет места для бессмысленных вопросов. Нет времени на прошлое. Джинсоль сжимает прутья ARED, ощущает сопротивление на своих плечах, спине и бедрах. Она толкает. Во второй раз душевые заняты больше. Хёнджин быстрее всех ходит и первой идёт в душ, но Джинсоль не возражает. Она не спешит перебирать одежду, все ещё шатаясь после полудня. "Привет." Джинсоль смотрит вверх и видит Хиджин у изножья кровати. Её осанка ровная и сочетается с нейтральным выражением лица: пушистое розовое полотенце перекинуто через плечо, руки обвиваются вокруг набора шампуня и кондиционера. Джинсоль может сказать, что Хиджин читает по сценарию в своей голове. "Я хочу извиниться за то, что была засранкой с первого дня, -она делает паузу, поджимает губы, перестраивая свои мысли. Она такая же открытая книга, как и Хёнджин, - как бы мне ни хотелось, чтобы на этом корабле была я, а не ты, для меня это не оправдание, чтобы обсирать тебя за это". "Но это меня не остановит, - Хиджин возится со своими туалетными принадлежностями, не глядя ни на что конкретное, - я имею в виду от попытки". Её слова ложатся тёплым одеялом. Это окольная попытка утешить ее, но попытка. Джинсоль принимает это. "Я уважаю это. Знаешь, ты тоже неплохо выступила". Губы Хиджин скручиваются в крошечную улыбку. "Спасибо." Хёнджин выходит из душевой, комнату наполняет сильный цитрусовый аромат. Вау, она даже душ принимает быстро. Хёнджин, вытирая волосы полотенцем, заходит внутрь. Улыбка Хиджин становится напряженной, плечи распрямляются, когда она проходит мимо Хёнджин, входя в душевую. Похоже, Хиджин всё ещё не в ладах с ней. Плечи Хёнджин расслаблены, полотенце накинуто ей на плечи. Она смотрит на кровать Хиджин. Сейчас не время вмешиваться. После душа Джинсоль проводит час до ужина в библиотеке. В центре комнаты находится большой круглый стол, окруженный промышленными шкафами, заполненными книгами по всем аэрокосмическим темам: физике, квантовой механике, биохимии. Она достает случайную книгу с полки, открывает её посередине и погружается в мысли. Она здесь не для того, чтобы читать, а для того, чтобы думать. Разговоры сегодня, всплеск - Джинсоль нужно лучше ладить со всеми. В конце концов, во всём этом есть общая картина. Если Суён извинится за всё, что произошло - нет, это не поможет. Так лучше, когда незнакомцы работают вместе, чтобы спасти Землю. Делать вещи личными - это ошибка, которую допустила Джинсоль, мяч и цепь, с которыми сейчас борются Хиджин и Хёнджин. Параграф в томе «Химия», который она открыла, гласит о составе природного газа звезд: 71% водорода, 27% гелия. Как ты можешь сказать, Соль, что звёзды, которые ты так любишь, ещё не мертвы? Ничего личного. Когда часы Джинсоль сигнализируют об ужине, она идёт в общую зону. Суён сидит в углу общей зоны и наливает воду в бутылках в один из горшков с растениями. Увлажнитель включен и работает, и пары, выходящие из него, окрашиваются мягким фиолетовым светом. На низком столике - стопка посуды для обеда. Это имеет смысл. Суён - ботаник по образованию, и её любимый аромат - лаванда. Пульсация в правом колене Джинсоль, которую она решает игнорировать. Вместо этого она включает телевизор. Эй, похоже, Нетфликс выжил. Она прокручивает больше винтажных шоу, открывает первый в истории сезон «Бегущего человека» и выводит его на экране. Когда она была подростком, это было любимое шоу её мамы; И что, если Джинсоль немного сентиментальна? Суён отходит от своего растения в горшке и кивает в знак приветствия. Джинсоль ждет, пока враждебность заполнит её легкие, но этого не происходит. Это сильно отрезвляет - чувство пустоты в груди, которое раньше сдерживало столько гнева. Разве это не невероятно жалко с её стороны оставаться в прошлом? Прошло три года. Она должна быть лучше. Начать заново. Джинсоль прочищает горло. "У нас завтра технические навыки, верно?" Если Суён удивлена, она этого не показывает. "Да." Джинсоль кивает, снова обращая внимание на шоу. Эй, этот экран телевизора высшего качества, пикселизация настолько улучшена, что она может видеть поры звезд на их лице. "Я люблю Бегущего Человека! -это Хиджин, выходит из коридора. Её голос громкий, пытается заглушить напряжение в воздухе. - Мои родители смотрели его, когда были детьми. Это пилотный сезон?" - удивительно внимательная, теперь, когда она не пытается выпотрошить Джинсоль взглядом. При этой мысли в груди Джинсоль раздается смешок. "Это классика. Подумала, что мы можем посмотреть это во время ужина," -она нажимает кнопку «play», на экране воспроизводится шумное начало шоу. Наполняет комнату приятным звуком. Хиджин сморщила нос, губы скривились в крошечной улыбке. "Хороший выбор," - она садится за низкий столик, ставит перед собой посуду. Её внимание мгновенно привлекает шоу. Хёнджин выходит из коридора зала мероприятий с маленькой плюшевой игрушкой в ​​руке. Она кладет её на полку у телевизора, берёт ужин со стола, прежде чем занять свое место на другом диване. На этот раз они едят с комфортом. «Бегущий человек» - это шоу, такое приземленное, настолько легко приносящее смех. Это уводит разум прочь от прошлых обид, будущих разбитых сердец. Укореняет их в настоящем. 10 часов вечера. Джинсоль расслаблена, тело отягощено ежедневными упражнениями. Глаза Хиджин остекленели, приклеены к экрану, голова Хёнджин соскальзывает с подпирающей её руки. Суён все ещё не спит, свернувшись калачиком на другом конце дивана, настороженно глядя на экран. После всех этих лет, даже будучи незнакомцами, Джинсоль и Суён лучше всех не спят. Джинсоль встаёт, выключая шоу. Она слышит, как Суён двигается с дивана, будя Хёнджин и Хиджин. Время комендантского часа. Джинсоль идёт в спальню опережая Хиджин и Хёнджин, оставляя Суён выключить свет. Всё ещё не спишь, Соль? Чужие люди. Джинсоль берёт эту мысль в постель, туго натягивая одеяло Дораэмона вокруг своего тела, пока засыпает.

***

Джинсоль решает побежать во время утренней зарядки. Она просыпается последней, на этот раз чуть раньше, в 6:30 утра ... Она привыкает к рутине - носить форму, собирать волосы в хвост, затем кроссовки перед тем, как отправиться в спальню, почти врезаясь прямо в Хиджин. "Хей, доброе утро", - приветствует Хиджин, вытирая лоб тыльной стороной ладони. Она уже сделала утреннюю зарядку? Как ответственно. Хиджин отступает в сторону, выпуская Джинсоль из комнаты. Джинсоль идет через библиотеку к полю. Она закрывает за собой дверь, взгляд упирается в Хёнджин на батуте прямо за дверью. Батут? "Привет! - приветствует Хёнджин, когда она прыгает на добрых два метра. Её речь обрывается с каждым прыжком, - это весело!" "Ага", - говорит Джинсоль, отходя подальше отХёнджин. Она смотрит на поле и видит, как Суён бегает по беговой дорожке. Ага. В этом есть смысл. Суён любит бег трусцой, прохладный воздух и виды на траву и деревья. Джинсоль растягивается на самой внутренней дорожке перед тем, как начать пробежку. Ощущение резины под её кроссовками приятно. Ранний утренний воздух пронизывает ткань её униформы, её мускулы медленно, но верно просыпаются. На другой стороне поля Суён бегает в том же темпе. Может, ей удастся привыкнуть к этому, сохраняя эмоциональную дистанцию, несмотря на вынужденную близость. Ага. Верно. Джинсоль на бегу сгибает плечи, не сводя глаз с дистанции на пару метров впереди. Через три минуты её часы изобразят уровень сердцебиения. Она проходит мимо окна-стены. Хиджин сидит за мольбертом. Это немного раздражает, когда она машет рукой, когда мимо проходит Джинсоль, что так отличается от её вчерашнего поведения. Но это долгожданное изменение. Хёнджин больше не прыгает на батуте, скорее всего, израсходовала себяза 30 минут. Преимущества рано встающих. Сегодня день технических навыков. Следуя учебной программе, указанной в приложении к их контракту, сегодня они будут заниматься техническим обслуживанием судов и маневрированием в условиях невесомости. Джинсоль занялась маневрированием за три года своего пребывания в космосе, но обслуживание корабля будет совершенно новым. Но это абсолютно необходимо, поскольку любая неисправность корабля в этой миссии может привести к вымиранию человечества. Суён направляется внутрь здания, оставляя Джинсоль одну на поле. Она не возражает; она здесь только чтобы побегать, не так ли? Джинсоль заканчивает пробежку через положенные 30 минут и возвращается внутрь. Достаточно быстро умывается, чтобы ей было удобно в униформе, и направляется в общую зону. Хиджин все ещё сидит за мольбертом, её карандаш скользит по новому холсту. До завтрака около пятнадцати минут, и Джинсоль находится в общительном настроении. Она садится на кушетку у оконной стены, широко улыбается. "Что ты рисуешь?" Хиджин поворачивается к ней, отворачивается, азатем ещё раз оглядывается. "Я не знала, что у тебя ямочки". Это заставляет Джинсоль смеяться. "Это твоя вина, что ты так дерзка. Если ты и дальше будешь вежливой, ты будешь видеть это чаще". Лицо Хиджин светится розовым от застенчивости. Она снова поворачивается к мольберту, поднимает карандаш. Наброски широкими мазками. "У Хенджин ямочка на щеке. Я замечаю такие вещи". Хм. Джинсоль не видела ямочки на щеке Хенджин. Её лицо всегда такое расслабленное, такое открытое. Была ли возможность это увидеть? Будет ли она когда-нибудь? Эта мысль отрезвляет её. Глаза Хиджин прикованы к холсту, её сильный профиль отражается в утреннем свете. Есть ли в ней иностранная кровь? Где ещё ей достать этот нос? Джинсоль слышит шаги Хенджин из коридора. Как она их уже узнает? Хёнджин стоит в руках с маленькой плюшевой собачкой. "Хиджин". Плечи Хиджин вздымаются при звуке ее имени. Хёнджин подходит к ней с пустым лицом. Не пугаясь. "Тебе не обязательно со мной разговаривать. Но вот твой подарок день рождения". Это как смотреть один из тех фильмов Николаса Спаркса, время замедляется, когда Хиджин поворачивается к Хёнджин, её круглые глаза встречаются с широко раскрытыми. Джинсоль задерживает дыхание, чувствуя сильную, страстную химию между двумя людьми, которые любят друг друга, и ничего себе! У неё мурашки по коже! Хиджин первая прерывает зрительный контакт, разрушая момент. Её брови снова суровы, когда она забирает собаку из рук Хенджин. "Спасибо." Благодарность пронизана таким негодованием, что эффект на поведение Хёнджин очевиден. Она стоит там, когда Хиджин отворачивается, бросая карандаш в держатель на мольберте. Это ещё одна напряженная, крайне напряженная тишина, в центре которой застрялаДжинсоль. Металлические двери открываются по команде. Входит Суён с сумкой для завтрака. Её взгляд скользит в их угол, в мгновение ока оценивая ситуацию. Она поворачивается к Джинсоль, приподняв бровь. Джинсоль быстро качает головой. Это вовсе не её вина! Суён идет к общему столу, роняет пакет с завтраком, из него выкатываются тарелки. Он издает громкий звук, выбивая Хёнджин и Хиджин из их противостояния. "Ой", - говорит Суён, приподняв брови от притворного удивления. Это так сфабриковано, что Джинсоль фыркает против ее воли. Хиджин, кажется, купилась на это. "Эй, учитель", - говорит она, оставляя мольберт, чтобы помочь Суён подобрать разбросанные миски. Хёнджин берет две миски и передаёт одну Джинсоль. Сегодняшний завтрак - это густая сливочно-овсяная каша с обильным количеством фруктов. Джинсоль голоднее, чем она ожидала, заглатывая одну ложку за другой. Хёнджин тоже, даже превосходит её темп и финиширует первой. Лучше, чем вчера, когда она не ела, но тишина в общей зоне тяжелая и неловкая. "Кстати, - говорит Суён с дивана, - с днем ​​рождения, Хиджин". Хиджин ещё глубже погружается в миску с овсянкой. На подъездной дорожке к факультетскому кварталу их ждет чёрный седан. Суён направляется прямо переднему месту, Хёнджин на заднее сиденье. С некоторой неловкостью и любезностью Хиджин Джинсоль занимает среднее сиденье. Вау, это было то, через что Джинсоль вчера заставила пройти Хиджин и Хёнджин? Поездка до СНУ кажется ужасно долгой: сентиментальная Хёнджин слева от нее, а горькая Хиджин - справа. Солдат, ведущий машину, кажется, тоже замечает напряжение, время от времени переводя взгляд в зеркало заднего вида. Наконец, СНУ. Военнослужащие встречают их у подъездной дорожки, когда их машина резко останавливается, Джинсоль поражена инерцией. Суён занимает слишком много времени, чтобы выйти из машины, провести причудливый ритуал салюта со всеми солдатами, пока они, наконец, не откроют задние двери седана. Сначала выпрыгивает Хиджин, потом Джинсоль, потом Хёнджин. Джинсоль вытягивает ноги. Сладкое, милое пространство. Когда они выстраиваются в очередь перед контрольно-пропускным пунктом СНУ, Джинсоль прочищает горло. "Суён, - имя странно звучит у неё во рту, - можем ли мы получить машину побольше на обратном пути?" Взгляд Суён нейтрален. "Вместо этого я могу отвезти нас назад сама," - это достаточно хорошая альтернатива, но разговор кажется неестественным, преждевременным. Джинсоль забивает на это чувство, когда они направляются в симуляционный зал на втором этаже. Первое: управление инструментами. Модератор принимает их у входа в симуляционный зал, проводит мимо кабины. Есть дверь, которую Джинсоль не думала, что она когда-либо замечала за три года, которые она провела в СНУ, и оказывается, что она ведет в рабочую камеру с высокими потолками. Это должны быть специализированные тренировочные палаты. В этой комнате установлены четыре рабочих места, пьедесталы, на которых стоят широкие стеклянные витрины, на каждом из которых торчат космические перчатки для обучения работе с инструментами. Есть стеклянная панель, разделяющая эту комнату и следующую, с вакуумной дверью, служащей входом, два набора гладких скафандров на подставках у двери. Внутри другой комнаты есть что-то вроде макета сломанных частей корабля. Модератор прочищает горло, направляет их к одному из постаментов. Он открывает крышку стеклянного ящика, демонстрируя три инструмента внутри. Джинсоль узнает их: пряжка страховочного ремня, плоскогубцы, пистолетная рукоятка без биты. Рукоятка пистолетной рукоятки такая же высокая, как её предплечье, а сталь такая же длинная. В течение следующего часаДжинсоль знакомится с инструментами. На инструменте с пистолетной рукояткой есть панель, на которой она может установить скорость, что делает ручную дрель очень мощной. Она понимает физику этого, но многие вещи ей легче в теории, чем на практике. Например, проклятый вес. Когда она пытается маневрировать, перчатки становятся жесткими, что затрудняет даже продвижение батареи. Пряжка страховочного троса более привычна, она работает как карабин для открытого космоса. Джинсоль может вставить пряжку в петлю даже в перчатках. А плоскогубцы? Это плоскогубцы. Нет правильного способа оценить, может ли она их использовать или нет. Хотя, похоже, Хёнджин весело. Она снова и снова нажимает на спусковой крючок силового захвата, зацепившись за вращающиеся части головы. Поднять здоровенную вещь для неё не проблема. Хиджин чрезвычайно дотошно изучает плоскогубцы, переворачивая их пристальным взглядом. А Суён? Суён встречает её взгляд с того места, где она встречается с несколькими модераторами. Джинсоль возвращается к своей задаче. Этот инструмент с силовым захватом намного интереснее, чем она думала. К концу часа модератор обращает их внимание на стеклянную панель. Это упрощенная камера нулевой гравитации для использования инструментов и тренировок в космических скафандрах, которая вскоре будет установлена ​​вместе с тренировочной кабиной экипажа, когда инженеры завершат детализацию. Суён вызывается в камеру для демонстрации, ей дают ремни безопасности. Джинсоль наблюдает, как модератор пристегивает двухметровый страховочный шнур к прорези на полу и передает его Суён, когда она входит в комнату. Модератор закрывает камеру, индикатор на дверце вакуумной заслонки горит зеленым светом. Он включает микрофон, ожидая сигнала Суён, чтобы активировать нулевую гравитацию. По щелчку переключателя Суён парит. По команде она протягивает руки, страховочные ремни удерживают её на месте. Модератор передает по радио инструкцию отсоединить страховочные тросы и две минуты маневрировать по комнате. Глаза Джинсоль следят за капитаном. Даже будучи кадетом, Суён оказалась естественной в невесомости, с её острым чувством направления и творческим подходом к решению проблем. Суён использует небольшую силу от троса, чтобы подплыть к потолку, затем она приближается. Вниз, вверх, влево, вправо - недостаток мышечной массы она компенсировала ловкостью и большим инстинктом, задействовав все четыре конечности, пока она перемещалась по каждому углу комнаты. Через две минуты она возвращается к страховочному ремню, пристегивается на месте. Когда Суён касается земли, модератор выключает нулевую гравитацию, освобождая её от ремня на талии. Джинсоль так и не научилась делать это так, как Суён, как бы она ни старалась. Сразу после этого их отправляют обратно на рабочие станции. Настоящая тренировка в невесомости назначена на послеобеденное время. Это невероятно оцепенение от чего-то, от чего так зависит мир. Она объясняет это тем фактом, что так много деталей о корабле и его потребностях всё ещё обсуждается, а инженерная группа ещё не знает, что этим добровольцам нужно будет знать. Модератор пытается сделать время менее бесполезным, вынимая разные старинные инструменты и даже демонстрируя холодную сварку в стеклянных витринах, но звуковой сигнал часов Джинсоль во время обеда никогда не был более желанным. Обед им подаётся в симуляционном зале. Это говяжий стейк с зеленью, еще горячий, когда Джинсоль ставит перед собой посуду. При ближайшем рассмотрении оказывается, что пластик - изолятор, который обычно используется для кабины или электрических проводов. Аккуратный, даже кулинарный коллектив состоит из ученых. В любом случае это вкусно. Вчетвером они молча едят на скамейках зала, где ещё неделю назад стояли очереди для приема заявок. В их группе из четырех человек сформировалось естественное разделение. Хёнджин сидит рядом с Джинсоль, перебирая свою еду, в то время как Хиджин дрейфует к скамейкам со стороны Суён. Хиджин дружелюбна, что объясняет, почему она так легко закопала топор войны вместе с Джинсоль. Её низкий голос проносится через всю комнату, смешиваясь с ровным тоном Суён, обсуждающую изменения в обучении техническим навыкам. "Джинсоль-онни, - говорит Хёнджин, поражая Джинсоль своим почтительным выражением. Она ставит пустую посуду в сторону, - я хочу узнать тебя получше". Джинсоль фыркает. "Вперёд, Хёнджин," - говорит она, принимая последний кусок еды. Прежде чем широко распахнутые глаза Хёнджин успокоились, она добавляет: "Что ты хочешь знать?" Их прерывает одновременный сигнал часов. По сигналу другой набор модераторов приходит в зал моделирования, занимая позиции у панели управления и комнаты ожидания. Главный модератор подходит к Суён и Хиджин. "Мы можем поговорить позже", - успокаивает ДжинсольХёнджин, прежде чем они направятся к модератору. Тренировка невесомости намного более рациональна, чем утренняя тренировка, и её главная цель - акклиматизировать их к длительным периодам невесомости. Хотя технологии продвинулись так далеко, что сделали возможной гравитацию на космическом корабле, у него было ограничение в два часа восстановления на каждые шесть часов работы. Это по-прежнему отличный шаг, уменьшающий негативные последствия космических полетов для здоровья и за счет корреляции, открывающий горизонты для долгосрочных космических путешествий. Модератор начинает с двадцатиминутными сменами в следующем порядке: Хёнджин, Джинсоль, затем Хиджин. Хёнджин сопровождают в зону ожидания для подготовки к первому раунду тренировок, оставляя Джинсоль и Хиджин ждать на скамейках. Это очень похоже на наблюдение за рыбой в миске. Модератор активирует поплавки нулевой гравитации и Хёнджин взлетает, но больше от неё ничего не просят. В конце концов, это просто акклиматизация тела. Джинсоль наблюдает, как Хёнджин выполняет несколько упражнений по собственному желанию, а затем начинает дрейфовать, как поплавок в бассейне. Слышен скрип скамейки, когда Хиджин усаживается рядом с ней. "Привет, - говорит она, осторожно, слегка застенчиво, - это только я, или команда технических навыков не подготовилась к нам?" "Ты, наверное, права", - отвечает она. Суён наблюдает за ними издалека, потом смотрит на Хёнджин. Джинсоль снова поворачивается к Хиджин. "Кстати, с днем ​​рождения. Хотя это довольно отстойное место, чтобы его отпраздновать". Хиджин приподняла губы в лёгкой улыбке. "Спасибо, и ты права, - её взгляд скользит по кабине симулятора, выражение лица падает, - лучше, чем ничего." Джинсоль следует за ней, глядя на Хёнджин. Хиджин начинает бессвязно. "Знаешь, я всё ещё злюсь. Думаю, если бы я вовремя проснулась, я могла победить тебя. И я знаю, что несправедливо возлагала все это на Хёнджин, - она вытирает глаза тыльной стороной ладони, красный от напряжения нос. - Она так непреклонна на счёт того, что я отправлюсь домой. Но мне тоже больно видеть, как она так тихо страдает. Она думает, что я не знаю, но она так боится этой миссии. Поэтому я не позволю ей сделать это одной. Даже если я всего лишь запасная". Это щелкает, упрямство Хиджин, постоянное давление Хёнджин, чтобы она преуспела. Они подкармливают друг друга. Запутанная ситуация, уловка-22, потому что независимо от того, что Хиджин решит сделать, Хёнджин всё равно взорвётся в космосе. Модератор дает сигнал об окончании первого раунда Хёнджин. Следуя протоколу, она спускается по краю направляющих перил, когда нулевая гравитация отключается. Настала очередь Джинсоль. Её приводят в место ожидания, где Хёнджин массажирует лицо у двери. Хёнджин кивает ей перед выходом. Джинсоль стоит в центре аквариума. Хиджин вернулась к Суён, Хёнджин сидит в первом ряду скамеек, не сводя глаз с Джинсоль. Статические потрескивания над головой: могут ли они начаться? Джинсоль показывает пальцы вверх. А вот и опухшая голова, птичьи лапки. Когда включается нулевая гравитация, Джинсоль преодолевает внезапный прилив крови в голове. Она приподнимается подушечками ног, стараясь не вращаться, пока кончиками пальцев не коснется потолка. Снова тошнота, когда она пытается переориентироваться в кабине экипажа. Думай обо всём в нулевой гравитации, как вверх и вниз, Соль. Всё идет вверх, когда тебе нужен подъём, и вниз, когда тебе нужно вниз. Джинсоль стряхивает воспоминания прежде, чем они закрепляются в её сознании. Однако это сложно, когда Суён смотрит на неё прямо сейчас. Думает ли она о том же самом, о том же моменте три года назад? Она поворачивается, поднимается к потолку. В записях 2046 года ЧонДжинсоль разорвала своёколено во время несвоевременного поворота на одной из предварительных оценок финального экзамена. Это привело к принудительному выбыванию из партии и по умолчанию она не занимала должности старшего курсанта. Но Джинсоль уверена, что это началось здесь, в несвоевременном упражнении по построению команды, которое грозит раскалить добела её память. Когда она вернулась в качестве члена партии 2047, был начальный период адаптации, связанный с обильной рвотой и месяцем отговорок, но она справилась с этим. Достаточно хорошо, чтобы даже сдать заявки на Камикадзе Два. Голова тяжелая, чувства притупляются при вдохе и выдохе. Её правое колено снова пульсирует, и ей не нужно смотреть, чтобы знать, что Суён наблюдает за ней. Неважно. Неважно. Дело не в ней. Двадцатиминутный таймер заканчивается. Джинсоль тянется вниз по направляющим, когда нулевая гравитация отключается. Её ноги качаются, и ей приходится считать вдохи, прежде чем ноги будут готовы поднять её вес. Она направляется в зону ожидания, кивает Хиджин, прежде чем вернуться на скамейки в зале симуляторов. Взгляд Джинсоль на мгновение встречается с Суён, ноконтакт прерывается, когда она плюхается рядом с Хёнджин. Хиджин уже начинает свои первые двадцать минут. Хёнджин смотрит на обувь, постукивая ими в ритме по полу в холле. Её лицо ничего не выражает, но Джинсоль догадывается, что она о чем-то думает. О тренировках? О Хиджин? О неизбежной истине человеческой конечности? Она внезапно поворачивается к Джинсоль. "Двадцать вопросов?" Джинсоль моргает. Ах, это то, что Хёнджин имела в виду, когда хотела узнать друг друга. "Конечно." Губы Хёнджин изгибаются в довольной улыбке. Однако это не показывает её ямочку. "Любимый цвет?" "Синий. твой?" "Желтый. Почему синий?" Джинсоль думает. "Онспокойный, уравновешенный, крутой, - Суён наблюдает за ними со своей стороны скамейки, - почему тебе нравится желтый?" "Он делает меня счастливой. Любимый предмет как курсанта?" "Небесные тела, - слова вылетали изо рта Джинсоль. Но это было неверно годами, - твой?" "Симуляция полёта,- Хёнджин поворачивается к Суён, её глаза светятся обожанием. - Это было весело, и учитель была великолепна. Я рада, что она нас учит". Симуляция полета. Взгляд Джинсоль снова меняется, лицо Суён моложе, глаза мерцают, когда она когда-то объединилась с Джинсоль во время проекта по симуляции полета. Тёплые руки на её собственных, горячее дыхание щекочет её ухо- Джинсоль вздрагивает. Она не думала об этом много лет. Она качает головой, пытается прийти в себя. "Да, самолёты классные," - говорит она громче, чем предполагалось, и Суён склоняет голову. Миндальные глаза встречаются с её собственными. Это беспокоит глубина опыта, которая грозит хлынуть из Джинсоль, как рвота. Это серьёзная травма за последние три дня, когда Суён перешла от заклятого врага к незнакомцу и знакомому. Джинсоль пытается сплести свои чувства организованной нитью: сокрушительная неуверенность, бурлящий гнев, смиренное безразличие, ползучая тоска. Задумчивость? Плохо! "Джинсоль-онни, - повторяет Хёнджин, - ты снова витаешь в мыслях". "Хм?" -Джинсоль моргает, ход её мыслей сорвался. О, Хиджин готова. Суён стоит у скамейки, и Хёнджин кладёт руку на её плечо, чтобы дать ей понять, чтодерьмо. Она пялится. Возьми себя в руки, Джинсоль. "Извини, двадцать вопросов?" Хёнджин задерживает взгляд на Джинсоль на мгновение, а затем покачивает головой. Она скользит на скамейке, и, повернувшись, Джинсоль понимает, что это потому, что Хиджин вернулась из зоны ожидания. Когда Хёнджин покидает скамейку, Хиджин подкрадывается к Джинсоль. "Эй, - говорит она, - могу я тебя кое о чем спросить?" Джинсоль не возражает. "На счет?" "Что случилось между тобой и учителем?" Джинсольёрзает по скамейке. Суён прямо здесь! "О чем ты говоришь?" Хиджин прямо смотрит на нее. "Ты вчера назвал её змеёй. Что-то случилось". Рот Джинсоль открывается и закрывается, когда она пытается собраться с мыслями. "Почему бы не спросить еёсаму?" Лицо Хиджин морщится при этой мысли. "Она действительно закрытый человек". "Я тоже! - Джинсоль ловит себя на этом, прежде чем взорвать предохранитель. Дышит. Глаза Суён смотрят на Хёнджин. - Смотри, Хиджин. Всё это в прошлом. В этом нет ничего страшного". Хиджин недоверчиво покосилась на неё, но решила не налегать. В конце тренировки Суён сдержала своё обещание отвезти их обратно, а Хёнджин без всяких разговоров заняла место рядом с капитаном. Теперь, когда у Джинсоль есть угловое сиденье, свободное место радует, как и подголовник, который закрывает ей вид на голову Суён. Джинсоль устала, хотя распорядок дня ещё распущен и не организован. Она надеется, что ради планеты всё станет лучше. Она кладет голову на окно машины и смотрит наружу. Суён - постоянный водитель; Наверное, у транспортных средств и самолетов есть что-то общее, потому что их седан скользит по дорогам территории КИАР очень плавно. Она вообще не сводит глаз с дороги, судя по тому, что Джинсоль видит в боковом зеркале. Джинсоль должна была принять предложение Чонын поучиться вождению, пока у неё была такая возможность. Машина останавливается на подъездной дорожке к факультетскому корпусу, Хёнджин плавно открывает дверь и бросается с сиденья. Хиджин сумела заснуть за короткую поездку и теперь, просыпаясь, стукнулась носом в окно машины. "Джинсоль, - зовет Суён прямо перед тем, как Джинсоль закроет заднюю дверь машины, -отправляйся в конференц-зал для звонка в лабораторию робототехники". О, верно! Было бы здорово снова услышать доктора Сон, посмотреть, что они придумали за последнее время. Джинсоль кивает, оставляет Суён припарковать машину где-нибудь на краю факультета. Джинсоль направляется в конференц-зал. Если она правильно помнит, планшеты для встреч используют учетную запись с прямой линией для каждой из рабочих групп, если им нужно встретиться. Она вытаскивает планшет из гнезда на столе, садится, перемещаясь по интерфейсу. Действительно, на каждый вторник и четверг запланирована встреча с рабочей группой по робототехнике, и Джинсоль уже на пятнадцать минут опаздывает на первую. Экран загружается, и она видит их пустую лабораторию робототехники. Когда микрофон улавливает звук, похожий на удушающий удар, появляется статика, прежде чем на экране появляется увеличенное лицо Чонын. "Вот ты где, - говорит Чонын, и Джинсоль не может не смеяться, глядя на крупный план глазного яблока Чонын. Вид переключается, когда её бывший товарищ по лаборатории настраивает камеру, сдвигает её назад, чтобы лучше видеть лабораторию, - доктор Сон только что был здесь, но его вызвала на встречу рабочая группа по физике". "Это нормально, - говорит Джинсоль. - А где все остальные? Думала, это встреча для оперативной группы по робототехнике?" Чонын на экране скрещивает руки, цокает языком. Это её фирменный ход, когда она либо собирается начать словесную перепалку из-за жалкого проектного предложения, либо говорит что-то очень, очень спорное. Джинсоль готовится к последнему. "Это не официальная встреча рабочей группы по робототехнике, - медленно говорит Чонын, произнося свои слова, - поскольку официально нам больше не разрешено получать твою помощь, - Чонын ровно сжимает губы, пожимая ее плечами. - Официально ты не можешь просматривать последнее проектное предложение доктора Сон, которое я отправляю тебе по электронной почте. Тем более, что ты так занята своим обучением". Она поражает Джинсоль как молния. "Подожди, - говорит она, пытаясь встать, - я просто, да, принесу воды". Она выходит из комнаты, проходит мимо общей зоны, чтобы взять свой ноутбук из спальни. Хиджин снова сидит за мольбертом, но Джинсоль - женщина, выполняющая миссию, она в рекордно короткие сроки возвращается в конференц-зал. Она сидит перед планшетом и видит выжидательное выражение лица Чонын. "Я просто открою здесь воду". Чонын ухмыляется, поэтому Джинсоль знает, что она правильно поняла сообщение. На её ноутбуке есть электронное письмо от Чонын с заблокированным паролем файлом для вложений. "Какой пароль?" - спрашивает Джинсоль, зарабатывая на себе осуждающий взгляд на другом конце экрана. Чонын машет рукой в ​​воздухе. "Ты не сказала мне, что доктор Сон купил твой любимый Гандам на твой день рождения". Это совсем не сложно, потому что доктор Сон никогда не покупал Джинсоль модель Гандам на её день рождения. Но она его понимает, набирает ZGMF-X20A в пароль, открывает папку. Внутри три файла. Один из них - это последний набросок схемы корабля с излишними обозначениями в формате и стиле доктора Сон. Другой - это реестр активов доступного нанотехнологического оборудования и программного обеспечения, которыми в настоящее время владеет рабочая группа по робототехнике. Третий - это электронная копия устройства регенерирующего барьер, которое Джинсольузнала из презентации доктора Ватанабе. Доктор Сон хочет создать для корабля нанотехнологический барьер. Джинсоль не может найти слов. Нанотехнологии показали многообещающую способность выдерживать огромные уровни силы в контролируемой среде, а самовосстанавливающиеся устройства определенно изучаются для использования в медицине. Но это крайне непрактично, учитывая сроки запуска, и не обойдется ли это очень дорого? Она чешет затылок, упираясь локтем в стол. "Я не знаю, что сказать, Чонын. Разве это не против-" "Это просто дополнительный проект, -губы Чонын плотно сжаты в линии, брови нахмурена. - Никто больше об этом не знает. И это не помешает подготовке к настоящей миссии. Но если это сработает, нам не придется искать нового исследователя в следующем году". Джинсоль собирается возразить, указывая на вопиющую тщетность плана. Но она останавливается, когда доктор Сон выходит из двери лаборатории робототехники и идёт к экрану. "Джинсоль, - говорит он мягким голосом, отчетливым из динамика планшета для совещаний, - ты видела это?" Слова выливаются из ее рта. "Учитель, нанотехнологии уже однажды отвергли…" "Думай об этом как об упражнении, Джинсоль, - Доктор Сон качает головой добрыми, но строгими глазами. - От вас не потребуется участвовать в этом проекте. Если он в конечном итоге спасет жизнь или две, тогда хорошо, но если этого не произойдёт, то он все равно будет полезен в будущем". Доктор Сон не ошибается. Рука Джинсоль лежит на её шее сзади, плечи тяжеловесны. Нет ничего плохого в том, чтобы попытаться, правда? И если мир когда-либо станет целью другого астероида-убийцы, по крайней мере, у них будет что-то лучше, чем ядерная бомба на двоих. "Что мне нужно сделать?" Доктор Сон проводит её по разным файлам, которые у них есть. План таков: Джинсоль и доктор Сон построят чертежи изолированного барьерного блока, а Чонын создаст небольшую модель корабля, которую можно будет проверить на прочность. Параллельно с этим они должны будут внести «полезные» предложения в схему корабля, чтобы сделать её более подходящей для плана. Чонын и доктор Сон будут держать Джинсоль в курсе о продвижении рабочих групп до тех пор, пока у них не будет достаточно твёрдого предложения для совета проекта «Divert». Как только предложение будет принято, они найдут и построят достаточно нанотехнологических единиц, чтобы покрыть весь корабль непреодолимым силовым полем, а затем будут надеяться, что он выдержит воздействие как астероида, так и ядерных взрывов. Часы Джинсоль пищат к обеду. Она закрывает свой ноутбук,составляя основные функции барьерного блока. "Мне пора, учитель", - говорит она. Она пытается придумать что-нибудь получше, что-то более оптимистичное. Но она возвращается с пустыми руками, задача слишком сложная даже для её большого мозга. "Удачи, Джинсоль", - говорит доктор Сон, заканчивая встречу.

***

Схемы барьерного блока занимают ум Джинсоль в течение следующих двух недель. Она знает, что доктор Сон пытается сделать только лучше. Но, начиная со вторника, у Джинсоль есть примерно семь недель, чтобы выяснить, как именно создать надежный эквивалент космического силового поля, способного противостоять нескольким тоннам ядерной силы и радиации, оставив корабль и его жителей нетронутыми на время, достаточное для того, чтобы вернуться домой. К счастьюДжинсоль, она вовлекается в ход событий. Тренирует тело до изнеможения, работает с персоналом над техническими навыками и работает над барьером между ними. Тренировки наиболее предсказуемы. Утро проводится одинаково, а во второй половине дня меняются упражнения на силу и выносливость. Понедельник - ноги, среда - руки и плечи, пятница –основа и осанка. Суён - строгая сержант-инструкторша, но результаты очевидны: Джинсоль удивляется в душевой, когда впервые за многие годы она видит линию пресса. Технические навыки? После этого первого дня инженерная группа, наконец, организовалась достаточно, чтобы обеспечить надлежащий режим для волонтёров. Джинсоль теперь имеет доступ к пяти инструментам: страховочным тросам, плоскогубцам, механическому захвату, а с недавнего времени - к машине для холодной сварки и шлифовальному станку. Время в невесомости увеличено до тридцати минут на сеанс, а затем следуют парные сеансы. По словам доктора Сон, инженеры, по-видимому, переживают самые тяжелые времена, потому что многие решения о необходимом наборе навыков зависят от конструкции корабля. Масштаб программирования, необходимого для барьерных блоков, также зависит от конструкции корабля, хотя это не мешает Джинсоль уже разработать блок-схему идеального нанотехнологического барьера. Каждая единица должна работать как пластина, способная координироваться с другими единицами, чтобы формировать и поддерживать самовостанавливающийся и устойчивый барьер вокруг корабля. Чтобы иметь какое-либо применение в космосе, блоки должны иметь возможность создавать вакуум-непроницаемый слой, подобный обшивке корабля, но при этом они должны быть в состоянии нейтрализовать силу удара. Насколько это реально? Джинсоль борется с этим. Свободное время на удивление весело. Большинство ночей четверо проводят в общей зоне, Нетфликс по-прежнему является благом для ночных запоев телешоу, которые проходят с 19 до 22 часов, а после окончания первого сезона «Бегущего человека» Хиджин предоставляет подробный список фильмов для просмотра перед запуском. По воскресеньям Джинсоль остается наедине с собой, уделяя больше времени нанотехнологическим барьерам и стирке. В течение двух недель Хёнджин удалось схватить Джинсоль через случайные промежутки времени, чтобы испытать новые удобства, такие как надувные кегли для боулинга, новый набор для спайкболла и даже одноколесный велосипед. Это весело, и Хёнджин использует любую возможность, чтобы продолжить игру в «двадцать вопросов». В результате Джинсоль теперь знает о Хёнджин следующее: у нее необъяснимая нежность к женщинам с кошачьими ушами (Джинсоль думала, что она испугается), её первый секс на открытом воздухе был в день рождения Хиджин в прошлом году (Джинсоль просто спросила, не занималась ли она сексом на открытом воздухе), и её любимое детское воспоминание - о бездомной кошке (вопрос был: «Какая самая мерзкая вещь, которую ты сделала в Макдональдсе», но Джинсоль больше всего нравится этот ответ). Когда Джинсоль не играет в игры с Хёнджин или не работает над чертежом барьера, она проводит время, разговаривая с Хиджин в общей зоне. Это намного легче, чем ожидалось; поскольку Хиджин всегда рисует за мольбертом, Джинсоль может вовлекаться и выходить из разговора, без необходимости поддерживать его. Хиджин больше не вспоминает Суён, хотя Джинсоль видит подозрительное косоглазие младшей всякий раз, когда Джинсоль хотя бы дышит в направлении капитана. Во время субботних еженедельных оценок, которые отражают заявки, ситуация просто накаляется; Хиджин пользуется своим конкурентным преимуществом, и в ответ Хёнджин тоже. Джинсоль каждый раз ощущает на себе груз ожиданий Хёнджин, но ранг остаётся прежним, к огорчению Хиджин. В большинстве случаев бывшим девушкам так даже лучше, враждебность Хиджин переходит в случайное избегание. Медицинские осмотры? После первого анализа крови Джинсоль ей прописали диету с низким содержанием натрия и высоким содержанием белка, вероятно, из-за её любви к лапше быстрого приготовления. Это, конечно, восхитительно, хотя Джинсоль время от времени обнаруживает, что ей хочется поесть с маминой кухни. Но это так же плохо с точки зрения содержания натрия. И хорошая новость: с её коленом все в порядке. В этом есть смысл, поскольку ей сделали операцию по этому поводу. Но иногда оно всё ещё пульсирует, особенно в присутствии Суён. Теперь есть рутина, устойчивость к течению времени. Джинсоль чувствует, как время течет, как песчинки в песочных часах, сигнализируя о том, что стройка на стартовой площадке медленно поднимается в небо, продвигаясь к красной точке. Джинсоль не спит в 2 часа ночи. Это второе воскресенье тренировочного периода, последний день октября. Теперь, когда она привыкла к ритму тренировок, к ней возвращаются старые привычки сна. А воскресенье - худшее, потому что большую часть времени она проводит в библиотеке, изучая последние обновления доктора Сон, включая их в схему их общего барьера. Лежа в постели четыре часа, Джинсоль наконец убедилась, что есть способы лучше провести время. Например, проверка размеров последнего проекта корабля. Джинсоль вылезает из-под одеяла Дораэмона. Преимущество пребывания рядом с дверью состоит в том, что она может ускользать в такие дни - привычка, которую она сохранила с ранних лет кадетской работы. Она достаёт свой ноутбук с места в шкафу и выползает за дверь их комнаты. Она видит мягкое сияние увлажнителя в темноте общей зоны. Пахнет лавандой. Кто-то проснулся. Джинсоль потирает щеку. Может, ей стоит снова лечь спать. Но наброски корабля. Она не сможет заснуть, пока не увидит этого. Так что она делает шаги, настолько тихо, насколько это возможно, вытягивая шею в конце коридора, чтобы шпионить за тем, кто ещё не спит в два часа ночи. Суён сидит на кушетке в темноте, силуэт освещен скудным лунным светом через окно-стену. Её миндалевидные глаза встречаются с Джинсоль, удивленно расширяясь. Дерьмо. Джинсоль инстинктивно поднимает руки. Комендантский час определенно прошёл, так что её мозг должен придумать чертовски вескую причину для выхода из спальных помещений. Но разве Суён тоже не должна соблюдать правила комендантского часа? "Джинсоль, - раздраженно говорит Суён, когда она проводит рукой по волосам. Её лицо трудно различить из-за отсутствия света, - комендантский час прошел". Ни выговора, ни строгого приказа возвращаться в каюту спать. Просто Суён стоит в темноте. Честно? Джинсоль не должна удивляться. Когда они были кадетами, Джинсоль и Суён связали себя из-за того факта, что они не могут спать по ночам. "Я могу сказать то же самое и о тебе, - говорит она. - Комендантский час прошел. Почему ты не спишь?" Суён откидывается на диван, изгиб её щек отражается в свете окна. "Я не могу заснуть". Джинсоль слышала это раньше, ещё пять лет назад в общежитии СНУ. "Значит, нас двое", - говорит она, подходя к самому дальнему дивану. Она старается не впадать в старые привычки. "Твой контракт требует, чтобы ты ложилась спать вовремя", - говорит Суён, но не пытается её остановить. "Я просто взгляну на кое-что, - говорит Джинсоль. Что-то в ночном времени, редкая открытость черт Суён заставляет ее ускользнуть, - ты ведь лучше спишь, когда кто-то не спит рядом, верно?" Глаза Суён на мгновение расширяются, прежде чем она смягчается, погружаясь глубже в подушки. "Только на сегодня." Теперь Джинсоль не может сказать «нет». Её тело находится на автопилоте, она садится на диван у окна-стены. Держит Суён на периферии. Доктор Сон сообщил по электронной почте: через месяц они должны будут завершить работу над маломасштабной моделью корабля и чертежами барьерных блоков, чтобы подготовить отчёт в конце ноября. Хронология корабельного барьера. Сделают ли они это до запуска? То, что Джинсоль сделала за две недели, впечатляет: код связи, который позволяет ботам «прилипать» к поверхности, образуя саморегулирующийся слой. Чонын уже собрала достаточно материалов из запасных частей робототехнического подразделения и вскоре сможет их протестировать. Суён спит. Её лицо мягкое, расслабленное, отличное от холодного нейтрального прошлых недель. Напоминает прошлое. Медленное дыхание Суён, время ночи, позволяет Джинсоль так легко забыть то, что произошло три года назад. Но это случилось. Джинсоль доверила Суён свое сердце, свои мечты, но Суён разорвала их на части. А для чего? Исходя из последней схемы, первоначальный план состоял в том, чтобы просто врезаться в астероид. Джинсоль необходимо дать рекомендацию о взрыве боеголовок вне помещений корабля, иначе нет смысла строить барьер. Она выключает свой ноутбук, засовывает его под локоть. Оставляет Суён спящей в гостиной. На следующий день между ними, кажется, ничего не изменилось. Это день подготовки, а это значит, что Джинсоль почти готова заснуть к 10 часам вечера. Вот только она просыпается посреди ночи от шороха кровати напротив её собственной. В спальнях чуть менее темно, но она знает, что Суён спускается с кровати и выходит в коридор. Это случается каждую ночь? Джинсоль стучит по часам, чтобы проверить время. Половина первого. Разве она не заснула? Как она проснулась? Она перекатывается в сторону, крепко зажмуривается. Она такая слабая, её тело отяжелело от напряжения. Почему Суён не спит? Она открывает глаза, смотрит в темноту перед собой. Теперь она полностью проснулась. Любопытно. Она наполовину решила проверить Суён, может, даже пожаловаться на то, что её разбудили в такой час. Но! Она может сосчитать по пальцам количество правильных разговоров, которые она делила с Суён за последние недели, которые не зависели от присутствия Хёнджин или Хиджин. Включая тот, что произошёл вчера вечером. Они знакомые, и до сих пор это работало, поэтому Джинсоль сторонится её. Через десять минут она перестает оставаться в постели. Вот как она оправдывает свои действия: Суён - их начальник, и на благо команды их руководитель приводит её привычки ко сну в порядок. В её уме это звучит слишком клинически, но ей все равно. Она соскальзывает с кровати, покидает спальню. Увлажнитель снова включён. Когда Джинсоль входит в общую зону, она видит Суён, которая собирается сесть на диван. "Комендантский час уже прошел, - говорит Суён, хотя это её не слишком удивляет, - тебе следует спать". Тон Джинсоль оказался более обвинительным, чем предполагалось. "Ты разбудила меня своими шорохами". Плечи Суён застывают в манере, которую Джинсоль знает, чтобы защищаться. Привычка с кадетских времен. "Я не хотела ..." Джинсоль перебивает ее. "Ты делаешь это каждую ночь?" "Это не так просто." Суён сутулится и отворачивается. Она молчит, Джинсоль смотрит в затылок Суён. Суён всегда было трудно читать, что кусало Джинсольза задницу, когда она была кадетом раньше. Но Джинсоль была умной девушкой, она улавливала улики, которые Суён пропускала, училась читать и интерпретировать ее. Оказывается, Суён не сильно изменилась с тех пор, её плечи медленно поднимались и опускались именно так, как это помнит Джинсоль. "Есть что-то на уме, - Джинсоль расправляет плечи, - это не дает тебе уснуть". Даже тогда Джинсоль могла так читать мысли, но раньше этого было достаточно, чтобы Суён заговорила. Теперь всё, что чтение делает - это поднимает бдительность Суён. "Это не твоя проблема". Она права. Джинсоль не волнует проблема Суён. "Если ты не можешь заснуть, это повлияет на миссию". "Это не твоя проблема, - Суён повторяет, поворачиваясь к ней. Даже при слабом освещении Джинсоль может почувствовать сжатие её челюсти, - спи дальше-" "Это очевидно! -Откуда, черт возьми, это возмущение? - это касается моей подготовки ..." "Боже! - Суён огрызается, встречаясь с ней взглядом, - это ещё не повлияло на твою подготовку, не так ли?" Джинсоль не может в это поверить. "Ты действительно собираешься спорить со мной о негативных последствиях недосыпания? Не будь дурой". "Что ты собираешься с этим делать, зачитать лекций, пока я не усну? -голос Суён становится громче и тоньше. Разочарование, - оставь меня в покое, Джинсоль". Сжатый кулак Суён дрожит, как и её стальной взгляд. Джинсоль, жившая четыре года назад, заметила бы нерешительность в её словах. Джинсоль две недели назад было бы всё равно. Эта Джинсоль оказывается в затруднительном положении посередине. "Отлично, - её ноги двигаются сами по себе, подходя к дивану у оконной стены, - но после того, как ты заснешь". Суён смотрит на нее. "Что? - Джинсоль скрещивает руки на груди и плюхается на диван, - ты бы предпочла, чтобы я читала тебе лекции?" В глазах Суён есть что-то, чего Джинсоль не может распознать в темноте. Проходит пауза, прежде чем Суён опускается на диван и откидывается. Опять тишина. Джинсоль слышит шум увлажнителя с полки, нюхает лаванду. Перед ней веки Суён уже закрываются. Разве не так случилось в первый раз, пять лет назад? Суён не может спать в общежитии СНУ, Джинсоль лицом к лицу с ногами Суён на лестнице их общей двухъярусной кровати? Общего места для сидения не было, но рядом с прачечной и душевой была обшарпанная кушетка, прислоненная к окну, меньшему, чем стена окна. Я тебя разбудила? Нет, у Джинсоль тоже были проблемы со сном. В конце концов, это был её первый раз за столь долгое время вдали от дома. Тебе действительно нравятся звезды, не так ли? Да, и Джинсоль однажды нашла звёзды в мерцающих миндалевидных глазах Суён, почувствовала тепло в смехе Суён. Но это мысли запятнаны разрывом её колена. Ага! Джинсоль хлопает себя по щекам. Она идет по спирали. Суён не имеет никакого веса в её сознании, особенно сейчас, когда на горизонте маячит проект «Divert». А Суён сейчас спит, грудь поднимается и опускается в таком знакомом ритме. Джинсоль может пойти спать, заснуть и проснуться на следующий день, как будто ничего не произошло. Что она делает по большей части. Трудно игнорировать Суён, которая спустилась с кровати следующей ночью в 2 часа ночи. когда сама Джинсоль не спит. Джинсоль следует за ней. Она даже не дожидается, пока Суён включит увлажнитель воздуха, и зовет её из коридора. "Опять проблемы со сном?" Рука Суён застревает над увлажнителем. "Я пыталасьбыть тихой-" "Все в порядке. Я не спала, -Джинсоль идёт к ней медленно, как дикий зверь. Никаких резких движений, - так ты действительно делаешь это каждую ночь?" Суён опускает руку. "Я могу организовать отдельное жилье, если нужно". "Это не то, -Джинсоль выстраивает в голове вопросы, - с каких пор?" Она ждёт, пока Суён ответит, но ответ не приходит. Суён даже не смотрит в её сторону. Это её раздражает. "Слушай, Суён. Меня не волнует личное дерьмо, которое ты пытаешься переварить под лунным светом, но тебе действительно нужно больше спать-" Суён набрасывается. "Я пытаюсь, Со-" Она останавливается, поправляет себя: "Джинсоль". Блять. Джинсоль дышит, разжимает челюсть. Суён не может называть её этим именем после всего, что она сделала. Снова становится тихо, Джинсоль берёт себя в руки и мнётся на месте. Слова не могут передать диссонанс в её груди. "Прости, - Суён поворачивается к ней с другой стороны общей зоны, сторона её лица освещена тусклым оконным светом, - тебе следовало уйти в тот момент, когда ты снова меня увидела". Извинения Суён не смогли нейтрализовать яд в ответе Джинсоль. "Поверь, капитан. Я бы ушла, если бы мир не был обречен астероидом. Но это так. Это единственная причина, по которой я здесь, чтобы вы высыпались и тренировали меня должным образом". Там. Горький вкус её собственного лекарства. Суён молчит, её плечи опустились от стыда. Джинсоль должна гордиться. Так почему она так опустошена? Джинсоль знает почему. Это потому, что, несмотря на все, что произошло, Суён по-прежнему имеет для неё значение. Зачем отрицать это? Именно поэтому дыра в её сердце испещрена гангреной, почему после стольких лет она всё ещё чертовски больна, когда Суён почти называет её имя, как раньше. Ещё шесть недель этой пытки. "Знаешь что? - Рука Джинсоль лежит на её шее. Она пожалеет об этом, - поможет ли тебе спать в соседней постели?" Это верное предположение, основанное на доказательствах из предыдущего опыта. Потому что это не первый раз, когда у Суён проблемы со сном. Джинсоль предлагает свою помощь не в первый раз. Суён смотрит на нее широко раскрытыми глазами, которые почти-почти отражают свет окна. "Мы можем попробовать это". Джинсоль старается не слишком много думать о том, насколько легко Суён соглашается с предложением. "Да. Мы можем попробовать это". Суён не занимает много времени, чтобы устроиться на койке рядом с кроватью Джинсоль. Джинсоль не ждет, пока она закончит, уже свернувшись калачиком в своей постели лицом к стене. Но она слышит шорох, слышит лёгкий выдох, когда голова Суён наконец касается подушки. "Спокойной ночи", - говорит Суён сзади. Голос звучит моложе, ближе. Но между ними есть как минимум метр. Джинсоль плотнее закручивает одеяло Дораэмона вокруг плеч. "Ночи." К счастью Джинсоль, она привыкает за пару дней. Тренирует тело до изнеможения, работает с персоналом над техническими навыками и работает над промежуточными блоками. А по ночам борьба с ужасающим осознанием того, что девушка, на которую она злилась целых три года, снова спит рядом с ней. Только вот Джинсоль не так сильно на неё обижается? Нет времени разбираться с последними разработками в их динамике, потому что схемы кораблей наконец-то доработаны. Слабой точкой всего проекта «Divert» было то, что инженерная группа завершила разработку схем с опозданием на целую неделю из-за разногласий по выгрузке упаковки с ядерной боеголовкой. Победило то, что они загрузили боеголовки в носовую часть корабля и использовали их в качестве точки удара о астероид, чтобы обеспечить целостность боеголовок, что является большой проблемой, которую и Джинсоль, и доктор Сон должны решить. Но при таком размещении можно было бы установить функцию выброса, чтобы отсоединить полезную нагрузку и дать время для активации нанотехнологических барьеров прямо перед ударом, что намного лучше, чем если бы боеголовки были установлены в брюхе корабля. Так что это одновременно и проклятие, и благословение. Окончательная доработка схем корабля означает, наконец, возможность приступить к специфической для корабля механизации нанотехнологий: сплавы, которые будут использоваться для строительства, объем барьерных элементов, необходимых для покрытия поверхности корабля. Электронное письмо доктора Сон с вложениями - самое взволнованное, что Джинсоль когда-либо видела. Сам корабль меньше большинства, построен как танк судного дня с упором на долговечность, а не на комфорт. Это делает для Джинсоль более реалистичным создание барьера. И всё это в дополнение к более сложным тренировкам. Но мама Джинсоль научила её плавать в волнах Восточного моря, как подняться на поверхность при любой неудаче. Что ж, она воспитала Джинсоль достаточно упрямой, чтобы преследовать благородное стремление сделать карьеру в космосе, даже если она сама была против этого. Что, если оглянуться назад, могло быть сработавшим инстинктом её мамы. На первый взгляд ничего не меняется. Действительно. Процедура продолжается, время отсчитывается по мере приближения даты запуска. Джинсоль сейчас более чем когда-либо вовлечена в игру, постоянное наращивание тренировок является основой успешной миссии. А красная точка в небе должна напоминать ей о постоянно вырисовывающемся присутствии астероида. Но что-то сдвигается . Здесь и там. Достаточно тонко, чтобы Джинсоль могла притвориться, что не замечает. По пятницам Суён все еще работает сержантом-инструктором, добавляя невероятное количество тренировок косых мышц к своим основным упражнениям. Основные упражнения являются наиболее важными для маневрирования в условиях невесомости, поэтому имеет смысл, что Суён посвящает целый день в неделю только для этого. Однако это не мешает Джинсоль жаловаться. "Нахуй это!" Это их третья серия планок за час, определенно не последняя во второй половине дня. Она достаточно вспотела, чтобы наполнить аквариум, тело дрожит, когда она вытягивает руку и ногу, каждая из которых связана с дополнительными грузами. Даже Хёнджин уже шатается от того момента, когда Джинсоль может взглянуть, хотя форма Хиджин тверда, как скала. Некоторые люди просто не могут иметь всего этого. Ботинки Суён останавливаются перед еёматом. Тяжелая рука на её спине толкает её вниз. Джинсоль отталкивается, сохраняя форму. Рука поднимается. "Хорошая опора. Пресс появился?" "Черт возьми, да. Я, наверное, теперь смогу носить эти модные кроп-топы", -Джинсоль шутит, когда она делает вдох, поправляя планку. Она слышит смех над головой. "Тогда я могу попросить для тебя несколько", - затем следует хлопок в ладоши, - перерыв на воду". Джинсоль садится, вытирая лицо о воротник своей униформы. После нескольких недель использования форма ощущается как вторая кожа, её обувь теперь плотно облегает её ноги. Это делает хорошие упражнения. Прогресс показывается в оценках в субботу. Диета с низким содержанием натрия творит чудеса с её холестерином и кровяным давлением. Но действительно ли это справедливо, если Хёнджин получит в меню целый стейк из рибай, в то время как её подают измельченное куриное мясо и два ломтика цельнозернового хлеба? Все четверо обедают в кругу на скамейках симуляционного зала, где проходят этап субботних оценок навыков. Недели стерли первоначальное расстояние между ними, и даже Хёнджин и Хиджин смогли продержаться длительное время в пределах одного метра друг от друга. Также помогает то, что Джинсоль привыкла к присутствию Суён; помогло то, что она каждую ночь ложится спать рядом. Джинсоль открывает свою посуду, и впервые шеф-повар Рональд Бату подводит ее. Неудача с ней - ещё ничего не сказать! Из-за всех овощей, которые он мог смешать с её жареным рисом- Суён тянется к крышке посуды. "Я могу съесть морковь". Задача решена! "Спасибо", - говорит Джинсоль, перекладывая каждый оскорбительный кусочек овоща на посуду Суён. Когда Хёнджин смотрит на Джинсоль так, будто у неё только что выросло три головы, она понимает, что где-то облажалась. Но по остальным оценкам её партнер ничего не говорит. Вероятно, потому, что настроение Хиджин по субботам самое плохое, хотя сейчас оно намного лучше, чем раньше. Воскресный день в прачечной - священное время. Целый час, когда всё, что она делает, это бросает свою одежду в две доступные стиральные машины, смотрит на вращение белья, позволяя своему сознанию отойти на второй план. Это привычка ещё с кадетских времен, когда в общежитиях не было студентов, которые по выходным навещают свои семьи. Джинсоль присела перед стиральной машиной, глядя на взбивание своей униформы в мыльной воде, собирая вместе каркас для более эффективного алгоритма регулировки силы. При текущем программировании барьерные блоки смогут поглощать и отклонять в общей сложности 70% силы, приложенной к ним, с максимальным укрыванием в 600 ньютонов на квадратный метр поверхности. Однако для того, чтобы барьер силового поля имел какое-либо применение, он должен выдерживать не менее 97% взрыва и требует наличия крышки, по крайней мере, в пять раз выше. Чонын уже выясняет, какие изменения в аппаратном обеспечении необходимы, чтобы обеспечить защиту от радиации и увеличить максимальную выдерживаемую силу, но эффективность поглощения и отвода барьерного блока зависит исключительно от нее. Джинсоль так глубоко задумалась, что не замечает, как Суён входит в душевую, пока её не напугает шум крана в раковине. Она вздрагивает. "О, я тебя удивила?" - Суён промокла с головы до ног, смывая землю и траву со своих голых рук. Её ботинки со носками сняты с ног и упираются в раковину, грязь капает на кафельный пол. Глаза Джинсоль скользят по воде, стекающей по волосам Суён, по её подбородку и шее. "Тебя растерзала свинья? Или это вина Хёнджин?" На щеках Суён развеселились морщинки. "Хёнджин совершила ошибку, вызвав меня на смертельный бой с водяным пистолетом, потому что кому-то нужно было постирать". В груди Джинсоль раздается смех. До того, как Суён присоединилась к программе курсантов-астронавтов, она пошла по стопам своего отца, поступив на бакалавриат по биологии в Корейской военной академии. "Вот почему ты вся в грязи? Ты делала эти перекатывания?" Улыбка Суён в зеркале становится шире, нос сморщивается. "Хёнджин попросил продемонстрировать ей, -она ополаскивает в раковине свои ботинки со стальным носком. - Медицинская бригада сказала, что мои привычки ко сну улучшились. Лучше кровяное давление, химия в целом". Джинсоль колеблется. Она знала это, не так ли? "Это хорошо. Я имею в виду, я сказала тебе, что это плохо для твоего здоровья. Так что это хорошо. Что твои результаты лучше". Взгляд Суён встречает её взгляд через зеркало. Там что-то есть, что-то недосказанное. Стиральные машины одновременно звонят, отвлекая внимание Джинсоль. Так да. Незаметные изменения. Джинсоль их не замечает. В любом случае, по мере приближения даты запуска есть ещё более крупная рыба, которую можно поджарить. Например, практика спуска корабля на воду во вторник, через шесть дней после дня рождения Хёнджин, 15 ноября. Поскольку до запуска осталось чуть больше пяти недель, инженерная группа наконец-то приступила к обновлению небольшой камеры нулевой гравитации в мастерской, смоделировав её в соответствии с запланированной компоновкой летной палубы будущего корабля. Она проходит по утрам во вторник и четверг, сразу после тренировки по работе с инструментами и прямо перед обедом. Запуск до обеда. Хотя всё по-прежнему пластиковое, и к уже существующему программному обеспечению студенческого моделирования подключена только самая простая проводка, это самое близкое, что Джинсоль собирается получить к реальному ощущению корабля, как для ее обучения, так и для её конструкции барьерного блока. Но команда инженеров удивляет её. Упрощенная камера нулевой гравитации не похожа на предыдущую, гладкая и стилизованная под кабину экипажа, которая соответствует схемам доктора Сон. На стене есть широкий экран моделирования, полная имитационная панель с двигателями, навигационный радар с ЖК-дисплеем и другие переключатели, используемые для более точной корректировки траектории корабля. Кресло пилота немного менее подходящее, запасное из марсианской миссии 2046 года. При этой мысли у нее под кожей чувствуется зуд. Суён смотрит на нее. Снова возникает вопрос, которого Джинсоль не может понять, и её нутро подсказывает ей, что она не должна пытаться. На прошлой неделе у неё все было так хорошо, никаких неприятных воспоминаний или вспышек гнева. Погружена в игру с крушением астероидов. "Я действительно думаю, что здесь что-то есть", - низкий голос Хиджин на удивление хорошо звучит в маленькой комнате, и Джинсоль находит её в другом конце комнаты, разговаривающей с Хёнджин. Это похоже на напряженный разговор, но Хёнджин внимательно слушает, а не упорно пытается убедить Хиджин в чем-то. Что-то изменилось между ними? Джинсоль потакает её любопытству. "Вы снова говорите друг с другом?" Глаза Хёнджин расширяются, он смотрит на Джинсоль, когда она беспорядочно хлопает рукой по его губам. Она энергично качает головой. Модератор вызывает их к вакуумной двери камеры нулевой гравитации, где Суён берет на себя бразды правления тренировками внутри. Хёнджин уже неоднократно упоминала, как сильно она любит класс Суён. Сколько из этого она увидит сегодня? Видно изменение поведения капитана, когда она впервые осматривает панели. Будучи курсантом, Суён увлеклась симуляцией полета, как рыба в воду, взяв на себя пилотажные подразделения самолетов будучи старшекурсницей. Её зрение размывается, Суён с волосами до лопаток, с легкой улыбкой на лице, когда она учит Джинсоль, как правильно пристегивать ремень безопасности пилота. Ты никогда не достигнешь звёзд. По её животу поднимаются горячие пузыри, вопросы, которые она похоронила много лет назад, выползают из могил. Она делает глубокий вдох, подавляя эмоции, потому что она вылетает из стратосферы через 36 дней, а Суён собирается остаться на Земле. "Хёнджин, - голос Суён прорывается сквозь ее мысли, - сядь и ознакомься с этим". Суён была той, кто обучал Хёнджин и Хиджин, и это видно по тому, как Хёнджин нетерпеливо пристегивается к стулу, слушая индивидуальные инструкции Суён. Это также проявляется в нежной улыбке, которая появляется на лице капитана, когда она думает, что никто не смотрит. Это имеет смысл. Хёнджин когда-то был ученицей Суён, а скоро станет могилой, если Джинсоль на самом деле не выполнит план барьера. О чём она решает подумать прямо сейчас. Если для отслеживания предусмотрена ЖК-панель, это означает, что будут датчики для проверки расстояния до астероида. Джинсоль должна разработать протокол для определения времени выпуска боеголовок в зависимости от расстояния, рассчитывая, когда следует поднимать барьеры сразу после этого. Она также должна сказать доктору Сон, чтобы тот убедил инженеров, что ручки управления слишком ненадежны; кнопку будет легче нажимать и удерживать, и её легче откалибровать в соответствии с потребностями программы. "Джинсоль, - Суён смотрит на нее, пилотское кресло пусто, - твоя очередь." Джинсоль пытается не потерять ход своих мыслей, когда она подходит к креслу пилота, пристегиваясь на месте. Панель сделана из толстого пластика, хотя финальная версия, вероятно, будет керамической. Согласно графику, корабль должен быть готов к концу ноября, что даст Джинсоль две недели на тренировку перед фактическим спуском на воду. Она проверяет переключатели на правой стороне панели. Ей следует изучить код корабля, чтобы посмотреть, сможет ли она внести некоторые улучшения, вставляя модуль для барьерных единиц - Рука Суён плавает над её собственной, пылает огнем. Потому что на долю секунды Джинсоль - переутомленный кадет, борющийся за миссию на Марс 2046 года, а Суён моложе, с легкостью выталкивает эту мечту из своей груди. "Дерьмо!" - Джинсоль отшатывается, пораженная. Рука Суён отскакивает, поднятая, миндалевидные глаза капитана широко раскрываются от чего-то неузнаваемого. "Мне… мне нужно в туалет", - Джинсоль возится с пряжками ремня и слезает с кресла пилота. Её правое колено пульсирует, когда она кладёт на него собственный вес, вылетая из камеры невесомости. Джинсоль прячется в самой дальней туалетной кабинке прямо за залом симуляторов. Обхватив ноги, она сидит на крышке унитаза, опираясь головой о керамическую плитку стены. В последний раз, когда Джинсоль сидела здесь, у неё пульсировало колено, она пошатывалась от резких слов и глаз, холодных, как лёд. Впадина в груди снова преследует её, сильнее, чем когда-либо, но на этот раз она не может даже злиться. Какое хреновое время проявлять эмоции. "Онни! - это голос Хиджин, сопровождаемый тяжелым хлопком двери туалета, - онни!" В каждую дверь туалета стучат, пока стук не достигает кабинки Джинсоль. Тогда этот звук превращается в попытки открыть дверь. "Оставь меня в покое, засранка! - слова Джинсоль остры в её собственных ушах, заставляя её вздрогнуть, - у меня просто запор". Чья-то рука тянется под туалетную кабинку, Хиджин ведет себя так негигиенично, что машет рукой влево и вправо. "Ты точно не пахнешь так, словно ты какаешь!" Аргх. Хиджин - упрямая идиотка, и она противоречит чистой совести Джинсоль, позволяя ей вытирать пол в туалетной кабинке. "Отлично," - Джинсоль отталкивает руку Хиджин ногой, готовясь к лекции, когда она открывает дверь. Хиджин смотрит на неё, нахмурив брови, скрестив руки. Стены Джинсоль поднимаются. Хиджин - любопытный тип, но потребуется гораздо больше, чем настойчивость, чтобы раскрыть её бдительность. "Что? Без вопросов?" Проходит пауза, прежде чем Хиджин смягчается, к удивлению Джинсоль. Она разводит руки, пожимает плечами. "Я не собираюсь об этом спрашивать. Ты в порядке?" "Это… - Джинсоль останавливается, не находя слов, - да, я в порядке." "Уверена? - Хиджин смотрит на дверь, - тебе не нужно возвращаться назад. Я могу сказать, что у тебя такой сильный запор-" "Нет, стой, - Джинсоль качает головой, - я могу пойти. Дай мне минутку", - подумать еще немного. Хиджин кивает, опирается на стену туалета. Джинсоль делает то же самое, собираясь с духом. Плитка на стене туалета кажется ей холодной на затылке. У неё осталось пять недель до того, как она улетит. Пять недель. Ей просто нужно собраться воедино. "Ты очень похожа на Хёнджин, понимаешь? - Хиджин наполняет тишину непринужденной беседой, и это помогает, - вы обе лучше будете переносить своё дерьмо в одиночку, чем поделитесь им с другими". Джинсоль фыркает. Наверное, она права. Когда она возвращается в камеру невесомости, Суён кивает ей из-за тренировочной панели. Её глаза снова холодные, осанка жесткая, и Джинсоль, честно говоря, предпочитает это именно так. Не так ли? Днём они приступают к парным упражнениям в нулевой гравитации. Их сеансы продлились до часа у каждой, при этом работа в паре Хёнджин и Джинсоль чередовалась с Хижинам и Суён в период восстановления. В конце концов, справиться с невесомостью намного сложнее с другим человеком. Джинсоль обнаруживает, что час в невесомости проходит быстрее, когда рядом Хёнджин. В каждом раунде модератор поручает им одну задачу, например, переработку использованной воды для потребления, а остальное время оставляет на их усмотрение. Лицо Хёнджин легко опухает, хотя припухлость спадает через десять минут после симуляции, но в остальном она становится способным партнером, который точно знает, как уравновесить капли воды на её носу. После сеанса Хёнджин наблюдает за ней, даже когда они сидят на скамейках. Похоже, что Хиджин права, она и Хёнджин сделаны из одного теста, поскольку Хёнджин не упоминает о том, что произошло в кабине экипажа. Джинсоль тоже предпочитает это, хотя тишина даёт ей пространство для разума, чтобы вернуться к тому, что произошло в кабине экипажа, что произошло в прошлом. Чтобы избежать этого, она занимается тем, что может достать: повторением алфавита в обратном порядке, вычислением наибольшего общего делителя двух случайных чисел, подсчётом количества пульсаций её правого колена, когда Суён смотрит на неё… Неа. Джинсоль отказывается думать об этом. Помогает то, что Хиджин смотрит на неё примерно каждые пять минут, вопросительно приподняв бровь, пока она не подаст тот или иной знак, что с ней всё в порядке. Это тихий день, переходящий в тихий вечер, когда Джинсоль выходит в онлайн, чтобы назначить встречу с доктором Сон. Её ноутбук открыт, и сегодня на повестке дня оптимизация алгоритма регулировки силы. Чонын уже выполнила элементарную модель барьера, наноразмерную ракету, формирующую слой силового поля над её правой рукой. Теоретически она может проткнуть барьером стальную стену толщиной в пять сантиметров, хотя у них нет времени или средств, чтобы проверить это лично. Сегодня просто Чонын, её старая партнерша по исследованиям, одна в лаборатории робототехники, разбирает наноразъем, чтобы проверить содержимое. Джинсоль не имеет чёткого представления о массе наноробота внутри, хотя она воображает, что она действует таким же образом: крошечные боты движутся, как жидкость, излучают сигналы для изменения конфигурации в ответ на внешние стимулы. Чонын отрывается от стола, и на её лице появляется озабоченность. "Что-то случилось?" Джинсоль уже пробует новый кодовый модуль для барьерного блока на своем ноутбуке. Даже если бы она могла упростить код и заставить его работать, всё равно остается вопрос, будет ли он работать после подключения к кораблю. Они смогут по-настоящему проверить это только после того, как корабль будет готов, но к тому времени у доктора Сон должно быть достаточно существенное предложение, чтобы убедить команду проекта «Divert» согласиться с этой идеей. "Что ты имеешь в виду?" "Ты просто выглядишь так, как будто у тебя много всего в голове, -Чонын откладывает нанометку, скрещивает руки на столе, - снова болит колено?" "Нет, - рука Джинсоль поднимается к её затылку, остаётся там. Она знает, к чему клонит Чонын, - с чего это?" "У тебя такое же лицо, Джинсоль, как когда ты говорила о своём инциденте, - Чонын вытаскивает анализатор тока за пределы экрана планшета, вставляет в него провода, - хочешь поговорить об этом?" Джинсоль гримасничает. "Не совсем." Чонын пожимает плечами. "Хорошо." Они остаются такими, тихими, Джинсоль работает над алгоритмом регулировки силы как можно лучше. Но она ходит по кругу с кодом, и кажется, что любая вспышка озарения заглушается той частью её разума, которая всё ещё сосредоточена на том, что произошло в кабине экипажа. Еёголова всё также занята мыслями, снова и снова повторяя себе то, что произошло: мягкое прикосновение Суён и холодный взгляд. Нехорошо переживать проблемы в одиночку. Она закрывает свой ноутбук. "У меня для тебя есть теоретическая история, Чонын". Чонын кивает, не отрываясь от своего текущего анализатора. "Вперёд." "Есть девочка, деревенская идиотка, которая любила звёзды. Это началось, когда её мама подарила ей телескоп на её седьмой день рождения. С тех пор она любила их. И она решила стать астронавтом, даже если её мама не хотела, чтобы она становилась им, поэтому ей пришлось строить планы на это самой. Она хорошо училась в школе, закончила университет в Сеуле ". Чонын мычит, отвинчивая крышку монитора. "Продолжай." Джинсоль чувствует себя идиоткой. "Забей." "Нет. Продолжай говорить о деревенской девочке, - Чонын тянется к монитору, переставляя провода, - это просто история, чтобы скоротать время". "Отлично, -Джинсоль чешет затылок. - Она окончила лучший университет в Сеуле, блестяще сдала вступительный экзамен в КИАР, не думая ни о чем, кроме миссии на Марс 2046. Её жизненная мечта - увидеть звёзды вблизи". "Продолжай." "Но затем она встречает… человека. По-настоящему тихого человека. Выпускницу военного дела, тоже претендующую на звание астронавта. Её сестра тоже была астронавтом, уже выполнявшая миссию на Луну". Джинсоль морщится, потому что слишком легко понять, о ком она говорит. Потому что на Луну отправлено не так много астронавтов, и ещё меньше астронавтов с младшей сестрой из отряда космических курсантов 2046. Но Чонын, кажется, не замечает, а если и замечает, то не обращает на это внимания. "Ага?" Джинсоль это ценит. "Они связаны, потому что они обе застряли в общежитиях по выходным, а военная выпускница не спит по ночам, думая о своей сестре на Луне." "Можем ли мы называть их просто идиоткой и сучкой?" "Эй! - смеётся Джинсоль. С Чонын всегда было так легко разговаривать, это был словно глоток свежего воздуха, - идиотка и сучка." "Идиотка видит сучку, крадущуюся ночью, решает не спать с ней, пока она не уснёт. Сучка согревается к ней, начинает с ней тусоваться даже днём. Оказывается, у сучки действительно забавное чувство юмора, а деревенщина действительно любит её смешить…" "Так идиотка влюблена в сучку…" "Нет… - Джинсоль поднимает палец, затем отпускает его. - Я имею в виду, что идиотка всё время думала только о звёздах, но сучка была очень доброй и весёлой, вдумчивой. Также очень хорошо разбиралась в биохимии, в которой идиотке была необходима помощь. Затем, на втором году обучения, идиотка имеет право на прощальную речь, которая приведёт ее к миссии 2046 на Марс. Она действительно взволнована, потому что это её мечта. Но она также выгорела, потому что… потому что, ну, - мямлит Джинсоль, пытаясь сложить слова воедино в её голове, - звёзды больше не были такими захватывающими". Чонын кивает. Она закончила возиться с анализатором, вернувшись к наноразъему. "Даже если это было её мечтой так долго?" "Точно, -Джинсоль открывает свой ноутбук. Есть кое-что, что она хочет проверить для уравнения преобразования силы, если нанороботы могут реализовать более короткий алгоритм, - это было её мечтой так долго, но когда она, наконец, была в пределах досягаемости, она не решалась схватить ее". Потому что внезапно появилось что-то более важное и более непосредственное, чем звёзды. "Но - и это самая запутанная часть - сучка внезапно захотела того же самого". "Вот дерьмо, - брови Чонын изгибаются, когда она проверяет монитор наноразъема, - я знала, что она сука". Руки Джинсоль останавливаются на клавиатуре ноутбука. "Я тоже не понимаю. Внезапно она стала соревновательной, подлой, холодной. И она оттолкнула меня-" Она останавливается, перенастраивается. "Отталкивая идиотку". "Идиотка чувствовала себя преданной. И сумасшедшей. Итак, они начали борьбу за свой рейтинг, и это продолжалось целую неделю, пока сучка не сказала ей об этом во время одной из сессий тимбилдинга." Не успеваешь? Ты знаешь, что не сможешь победить меня. "Сучка подстрекала её к драке, - взгляд Джинсоль меняется, - деревенщина попалась на это". Просто сдайся. Ты никогда не достигнешь звёзд. Джинсоль снова кадет, руки сжаты в кулаки, кровь стучит в ушах. Суён моложе, насмехается над ней с холодным взглядом. Стоит между ней и мусоропроводом. В руке Суён противогаз, который нужен Джинсоль для сдачи экзамена. Она бежит через симуляционную кабину, влетая прямо в стену – "Джинсоль, - Чонынпозвала её по имени, - ты не двигаешься". Дерьмо. Голова Джинсоль кружится. "Спасибо. Я полностью отключилась". "Ты всё ещё хочешь поговорить о сучке и идиотке?" Джинсоль предпочла бы этого не делать. "После этого мало что осталось. Идиотка попадает в инцидент и вынуждена бросить учебу. Сучка получает то, чего хотела, но не отправляется на Марсианскую миссию. Вместо этого она уходит в армию на год, возвращается в КИАР, и устраивается на наземную работу, которая намного ниже её квалификации. Они никогда больше не станут друзьями ". Джинсоль пытается запустить алгоритм ещё раз, но ничего не приходит в голову. Она захлопывает свой ноутбук. "Слушай, деревенщина думала, что с ней всё в порядке. Но потом что-то случается, и сучка возвращается в её жизнь, и оказывается, что этаидиотка не может пережить то, что с ней случилось". "Ты злишься на неё?" - спрашивает Чонын, глядя на неё через экран. Джинсоль удивляет себя. "Нет. Я просто хочу знать, почему она это сделала". Этой ночью Суён не спит рядом с кроватью Джинсоль. Джинсоль пытается не обращать на это внимания, свернувшись калачиком в одеяле Дораэмона, но она слышит шорох, видит полоску света, исходящую от двери, когда Суён открывает и закрывает её. Тело Джинсоль движется по собственной воле. "Суён", -Джинсоль в коридоре, рука Суён уже на увлажнителе в общей зоне. Однако Суён слышит её и кладет руку. Поворачивается к ней лицом в темноте. Джинсоль вздрагивает. "Почему ты не полетела на Марс?" "Это не имеет значения", - Суён смотрит вниз, в сторону. "Это важно для меня, -Джинсоль чувствует, как в её груди кипит гнев, - ты боролась со мной за это место. Почему ты не полетела на Марс?" Голос Суён опасно низкий. "Это не имеет значения, Джинсоль". Кулаки сжимаются. "Ты даже не скажешь мне, почему?" "Это не имеет значения-" "Ты всё испортила! -голос Джинсоль срывается у неё в горле, - ты испортила мне всё, чтобы получить это место! И ты говоришь мне, что это не имеет значения?" "Я знаю, что облажалась, Соль! - Суён опускает кулаки вниз. Голос у неё пронзительный, напряженный. Глаза в землю, - каждый день, когда ты выполняешь эту миссию, я вспоминаю об этом-" "Тогда скажи мне, почему! - Пульс Джинсоль пульсирует в её ушах, - я хочу знать, Суён-" "Я не могу! - Суён поднимает глаза, выражение её лица такое неожиданное, такое сломленное. Это останавливает Джинсоль, - Соль, пожалуйста. Я не могу". Тишина. Ноябрьский холод жалит босые ноги Джинсоль. Её правое колено горит от боли. Суён вытирает глаза тыльной стороной ладони. "Я так долго тебя ненавидела, Суён, - слёзы поднимаются по горлу Джинсоль, размывая её взор, - я не хочу больше тебя ненавидеть". Миндалевидные глаза, блестящие и влажные. "Мне очень жаль, Соль". На этом Джинсоль ломается. Слёзы текут, ноги складываются, когда она падает на пол. Её сердце болит, болит, болит - ноющая впадина. Потому что так много горя, сожаления, гнева, которым некуда деваться. Она здесь, пытаясь понять, когда ей следовало попытаться три года назад, и всё то же самое, Суён не позволяет ей. Ей холодно, тяжело, и всё, что она может делать, это плакать, пока её тело не перестанет дрожать от рыданий. Тебе действительно нравятся звёзды, не так ли? Что-то тёплое и тяжелое накинуто ей на плечи. Джинсоль узнает текстуру: её одеяло Дораэмон. Суён сидит на полу, прямо напротив коридора, обхватив длинные ноги длинными руками, прислонившись головой к стене. Полоса света из окна падает сбоку от её лица, от щеки к подбородку. Лишенная всяких претензий, на лице Суён осталась задумчивая мягкость. Это пробуждает утерянные воспоминания. Суён, моложе, намного ближе, глаза светятся теплой нежностью. Раньше в последних остатках её воспоминаний была горечь, резкая, извивающаяся, пронзающая её грудь. Но лезвия знакомой боли Джинсоль притупляются унынием взгляда Суён. Больно держать себя на расстоянии, даже когда Джинсоль так обнажается. Но она берёт себя в руки, глубоко вздыхает. "Ты такая несправедливая". Суён отводит взгляд. "Ты должна была сказать мне тогда. Или в те годы, когда я игнорировала тебя. Теперь мне нужно разобраться со всем этим багажом прямо перед запуском-" "Тебе следует поспать, Джинсоль-" "Я должна, -Джинсоль плотно накинула на себя одеяло, - но я собираюсь сидеть здесь и хандрить, и ты никак не сможешь меня остановить". "Боже, - Суён проводит рукой по волосам, пряча лицо, - ты делаешь это таким сложным-" "Только на сегодня, Суён. Я вернусь к нормальной жизни завтра, -Джинсоль опирается на стену, накидывая одеяло на шею. На полу холодно, - включи свой увлажнитель воздуха или что-то типа этого". Суён смотрит на Джинсоль сквозь ресницы, похоже, что весь мир лежит на её плечах. Если бы было больше света, возможно, Джинсоль могла понять, что пытались сказать её глаза. Но уже темно, когда Суён придвигается ближе, достаточно близко, чтобы её колени соприкасались с коленями Джинсоль. Они сидят в сантиметрах друг от друга, Суён свернулась клубочком, обхватив руками ноги, Джинсоль ссутулилась на стене. Они делали это раньше - перед миссией, перед инцидентом. Тихими ночами в пустом общежитии, прежде чем Джинсоль понял, что тепло звёзд не может сравниться с теплом Суён рядом с ней. "Только на сегодня", - говорит Суён, не отрывая глаз от Джинсоль, пока они не закрываются. Ага. Веки Джинсоль отягощены сном. Тепло от одеяла на плечах, её рука ползущая, чтобы встретиться со второй. Они делали это раньше. Заснуть.

***

Джинсоль просыпается от настойчивого похлопывания её по плечу. Блять, сейчас ранее утро; она чувствует себя словно в тумане, и у неё болит спина от слишком долгого сидения на полу. Чёрт. Она на полу в коридоре. Она приоткрывает глаза, встречаясь лицом к лицу с Хёнджин. "Джинсоль-онни, - бормочет Хёнджин, похлопывая её по плечу, - коридор - не твоя кровать". Джинсоль моргает, разводя ноги. Суён нет рядом с ней. "Который сейчас час?" "Шесть тридцать утра, - Хёнджин присела рядом с ней, положив руки ей на колени, - почему ты спишь в коридоре?" Джинсоль трёт глаза, ища ответ. "Сегодня пол был холодным и уютным, -её руки затекли. Она делает вид, что вытягивает их над головой, - можешь ли ты поднять меня?" "Хорошо, - Хёнджин подтягивается, затем поднимает Джинсоль за запястья, - хочешь кофе?" "Хм? - Джинсоль снова моргает. Она приседает, чтобы поднять с пола одеяло Дораэмон, - м каких это пор мы пьём кофе?" "Хиджин привезла с собой френч-пресс, - Хёнджин пожимает плечами, как будто это самая нормальная вещь в мире, - хотя большую часть времени она делает кофе только для себя". Джинсоль чувствует запах горелого, идущего из кухни. "Это вообще разрешено?" Хёнджин снова пожимает плечами. "Учитель ничего не сказала". Шаги Хёнджин за спиной Джинсоль мягкие, когда они направляются на кухню. На раковине полупустой френч-пресс, внутри него кипит горячий кофе. Как давно она не ела? На вешалкесвисают две кружки с каплями воды, которые она хватает вскоре после того, как накинула одеяло на кухонный стол. "Ты уже пила кофе?" "Я не пью кофе", - говорит Хёнджин из кухонной двери. Джинсоль наливает кофе в одну кружку, пар поднимается к её лицу. Освежающе. "Это было давно. Чёрт", -кажется, что на кухонной стойке нет ни сахара, ни молока, но глоток кофе - долгожданное изменение по сравнению с тем, что было водой в течение нескольких недель. Её будит тепло и горькость. "Увидимся за столами для пинг-понга, Джинсоль-онни", - говорит Хёнджин, закрывая дверь кухни, прежде чем оставить её наедине со своими мыслями. Джинсоль направляет свою энергию куда-то ещё. Открывать все ящики, потому что у неё слабый желудок, и пить чистый кофе — значит подливать кислоту к кислоте. В пустом холодильнике ничего нет, в шкафах ничего нет. Хиджин действительно похожа на тех девушек, которые пьют свой чёрный кофе, но серьезно? Даже сахар? Она успокаивается, смешивая кофе с водой, выпивая всё, что может, прежде чем слить остаток в раковину. К счастью, есть губка и немного жидкости для мытья посуды, а кухонный стол такой же чистый, как и раньше. Джинсоль возвращается в спальню, бросая одеяло Дораэмона на её кровать. Сейчас это автопилот, она переодевается из одежды для сна в форму, собирает волосы. Сейчас ноябрь, осень переходит в зиму, поэтому у Джинсоль даже есть бесплатное зимнее пальто Divert Project. Но сегодня среда, а это значит, что они проводят тренировки в помещении. Джинсоль выходит из спальных помещений в сторону зала для занятий. Хиджин сидит за мольбертом, рисует акварель на своем холсте, а Суён нигде не видно. Время для настольного тенниса. Хёнджин уже начала с упражнений, отбиваяшарики для пинг-понга от стены. Она слышит, как Джинсоль входит в холл, кивает в сторону стола. Они начинают как хорошо отлаженная машина, Хёнджин ведёт её через их обычные сеты. Это хорошее предзнаменование того, что должно произойти, координация и понимание. Между случайными разговорами, упражнениями в пинг-понг и всеми тренировками, которые они проводят вместе, Джинсоль доверила Хёнджин конечную поездку в космос. "Могу я спросить тебя кое о чем, Джинсоль-онни?" - Глаза Хёнджин смотрят на мяч, когда он проходит между ними. Недели практики настольного тенниса показывают разнообразие техник, используемых в их движениях вперед и назад. Джинсоль направляет удар справа через стол для пинг-понга, что Хёнджин легко ловит. "Конечно, - упражнения по пинг-понгу всегда наполнены разговорами, от мирских до философских, о чем Хёнджин хочет говорить, - на счёт чего, Хёнджин?" Хёнджин кряхтит одним особенно тяжелым ответом. "Это может быть личное", - её лицо пусто, меньше внимания уделяется упражнениям, а больше тому, что у неё в голове. "Ага, - Джинсоль кивает, перенося вес влево для удара слева, - о Хиджин?" "Нет, - Хёнджин отклоняет мяч обратным вращением, - о твоей травме". Ракетка Джинсоль вылетает из её рук. "Что?" Мяч отскакивает от угла к её стороне стола. Приземляется где-то рядом с корзиной случайных безделушек грохочет. Ага. Джинсоль наклоняется, чтобы поднять мяч. "Извини за вопрос, - в мягком голосе Хёнджин слышно легкое хныканье, брови нахмурены из-за молекулярной фракции. Это заставляет Джинсоль чувствовать себя худшим человеком в мире, - но я думаю, это важно". Джинсоль вздрагивает, подходя к ракетке. "Всё в порядке, мне сделали операцию по этому поводу. Так что спрашивай". Голос Хёнджин кроткий, но разносится по комнате. "Это связано с твоей ссорой с учителем? Из вчерашнего авиасимулятора-" "Насчет этого, - перебивает еёДжинсоль, - это не имеет большого значения-" "Джинсоль-онни, - Хёнджин опускает ракетку. Джинсоль видит тихое упрямство в её лице. Вот дерьмо. Это её бульдозерный режим, - мы партнеры. Ты должна мне об этом рассказать". Это слишком личное. "Хёнджин, - Джинсоль нужно придумать оправдание, но из-за кофе она не выдерживает, - это не так просто". "Я могу подождать", - Хёнджин переносит вес на одну ногу и смотрит на Джинсоль. Похоже, она планирует оставаться такой, пока Джинсоль не расскажет всё. Вот дерьмо. Этот взгляд её нервирует. И Хёнджин никогда не бывает такой упрямой в отношении всего неважного, что только усугубляет ситуацию. Джинсольраспускает волосы. "Почему ты вообще хочешь знать?" "Я беспокоюсь за тебя, -лицо Хёнджин прозрачно от беспокойства, - и насчет учителя". Желудок Джинсоль переворачивается при упоминании Суён. "И? - Она расчесывает волосы пальцами и собирает их в новый хвост, - я тебя сразу предупреждаю. Это не имеет большого значения-" "Перестань менять тему, Джинсоль-онни, - Хёнджин сжимает губы, - я просто хочу знать, что случилось". И это сигнал Джинсоль сдаться. Её руки падают по бокам. "Хорошо. Так я расскажу тебе свою трагическую историю в зале для мероприятий?" "Мы можем пойти куда-нибудь-" "Это был риторический вопрос, - Джинсоль хлопает рукой по основанию черепа. Уязвимость так чужда, - можешь ли ты сказать, что мне трудно с этим?" Хёнджин кивает. "Мы можем присесть на маты". Джинсоль встает и смотрит, как Хёнджин идёт по скоростному пути к коврикам для йоги в стороне от холла, вытаскивая один из них до середины, разворачивая, прежде чем сесть. Пикник в зале мероприятий, как и в первый день. Хёнджин выжидающе смотрит на нее. Джинсоль подходит ближе, усаживается на другой конец коврика для йоги. "С чего начинать?" "Тебе решать-" "Это было риторическим… Знаешь, что, хорошо, -Джинсоль смотрит на дверь зала мероприятий. До завтрака примерно двадцать минут, - Просто спрашивай". Взгляд Хёнджин оббегает с серьёзной заботой. "Джинсоль-онни, - говорит она, затем передумывает. Поджимает губы, - что случилось с твоим коленом?" Вот она. Джинсоль вытягивает ногу и закатывает штанину через правое колено. Шрамы равнодушно смотрят на неё. "Видишь здесь эти три точки? -она указывает на каждую из них. - Артроскопия. Я порвал свою крестообразную связку на тренировке, когда была кадетом, поэтому они воткнули крошечные камеры мне в колено и сделали такую ​​операцию. Чтобы выздороветь, мне потребовалось пять месяцев и много сложной реабилитации. Едва успела зачислиться на второй год". Хёнджин кивает, не отрывая глаз от шрамов. "Как ты его порвала?" "На самом деле это идиотизм, -Джинсоль без энтузиазма усмехается. Даже сейчас она удивляется глупости всего этого, - я врезалась в стену симуляционной кабины, а затем сломала себе колено во время оценочного экзамена". "И учитель причастна к тому, что произошло?" Джинсоль гримасничает. "Можно и так сказать". Лицо Хёнджин падает. "Хорошо." Разговор замолкает, Хёнджин ни на что не смотрит. Джинсоль пользуется этой возможностью, чтобы скатить штанину. Хёнджин думает о том, что произошло три года назад? Что она думает о Суён? Боже. Джинсоль ударяет себя по затылку. Теперь, когда она вернулась к мыслям о Суён, её мозг решает в полную силу вспомнить, что произошло прошлой ночью. Я не хочу больше тебя ненавидеть, Суён!Серьёзно? Она всё больше погружается в смущение. И весь этот джаз о том, чтобы быть нормальным по утрам? О чем она вообще говорила? Может, ей стоило воздержаться от просмотра романтических фильмов Николаса Спаркса. Вот дерьмо. "В любом случае, Хёнджин, - она ​​пытается заглушить осознание этого звуком своего большого рта, - то, что произошло в прошлом - уже история. Мое колено как новенькое, а Суён - компетентный руководитель. Тут и там есть некоторые всплески-" "Были ли вы друзьями? - прямо спрашивает Хёнджин, застигнув её врасплох, - я думаю, что были, судя по тому, что тебе всё ещё больно из-за того, что случилось". Разве они называются друзьями, когда они не спят по ночам, делясь мечтами и страхами до восхода солнца? Когда они сворачивались калачиком в одной постели, держались за руки, когда приходили ночные кошмары? Когда годы спустя всё ещё больно отталкиваться от неё? Тебе действительно нравятся звезды, не так ли? "Джинсоль-онни, - говорит Хёнджин, - ты снова витаешь в своих мыслях". Джинсоль моргает. Верно. "Что-то вроде того." Хёнджин смотрит на неё с пониманием. Хмыкает что-то, отчего становится комфортно. С сочувствием кладет руку ей на плечо. Это приятно, в неловкой манереХёнджин. Но это просто подчеркивает, что Джинсоль явно в дерьме. Их прерывает звуковой сигнал на часах, экран загорается красным, а затем начинает гудеть. Это не уведомление о завтраке. Это звонок в конференц-зал, экстренное совещание от доктора Ватанабе. "Вот дерьмо", - говорит Джинсоль, когда двери зала для тренировок распахиваются. Хиджин, грудь тяжело вздымается. "Конференц-зал". Хёнджин мгновенно вскакивает и бросается к двери. Джинсоль отстает от неё на несколько секунд. Черт возьми, почему звонит доктор Ватанабэ? Если она пойдёт по оптимистическому пути, доктор Сон смог убедить проект «Divert» в плане создания нанотехнологических барьеров, но до этого ещё три недели. Она входит в конференц-зал до того, как за ней закрывается дверь. Хиджин и Хёнджин уже сидят впереди. Суён сидит над ноутбуком, открывая коммуникационный интерфейс для конференции с доктором Ватанабе. На её лице отразился хмурый взгляд - страх, который, вероятно, перекликается со страхом Джинсоль. Взгляд Суён поднимается и встречается с Джинсоль, глаза скользят по её лицу. Блять, сейчас не время, но от разговора с Хёнджин у неё снова заболел живот. Джинсоль скрипит зубами и садится рядом с Суён впереди. Поехали. Когда они присоединяются к разговору, встреча превращается в хаос. Это хор разных языков, проекция заполняется экранами с разными лицами, настолько маленькими, что их невозможно узнать. Джинсоль достаёт планшет встречи, проверяет список участников. Есть представители от каждого действующего правительства, некоторых из которых Джинсоль узнаёт с самого первого дня проекта Divert. Доктор Ватанабе заполняет экран, голоса заглушаются одним махом. "Спасибо всем, что пришли, - говорит он своим глубоким баритоном, хотя в конце он дрожит. Несмотря на пикселирование экрана, Джинсоль видит пот на лбу, который он вытирает белым платком. - Приносим извинения за короткий срок, но нам нужно сделать очень важное объявление. Наша группа наблюдателей заметила изменение скорости астероида X-2050, когда он ненадолго задержался на астероидном поле, что ускорило его путешествие к Земле на двадцать четыре дня. Теперь назначена новая дата столкновения - 15 декабря 2049 года. " Кровь Джинсоль стучит в её ушах. А как насчет поиска дополнительных нанотехнологий? Сроки их обучения? Разве первоначальный спуск корабля не должен был состояться 17 декабря? Доктор Ватанабе не слышит ни одной её мысли - продолжает. "В ответ на это изменение в расписании мы переносим новую дату запуска на 29 ноября 2049 года". Заседание закрывается. Мысли Джинсоль движутся с невероятной скоростью, следуя цепной реакции, вызванной новой датой запуска. Их обучение будет проще всего подстроить, но строительство корабля было запланировано на 3 декабря. Не говоря уже о поиске достаточного количества нанотехнологий, чтобы даже реализовать этот план; он все ещё далёк от завершения, и испытание его на корабле жизненно важно даже для утверждения проекта. Кончики пальцев Джинсоль становятся холодными, холод пробегает от её рук к рукам и к горлу. Она действительно умрет. Голова Хёнджин опущена, глаза Хиджин прикованы к экрану. Рядом с ней Суён падает на стул и массирует виски. "Бог, - она резко вдыхает, встаёт. Джинсоль поражается внезапному самообладанию, - давайте обсудим всё за завтраком". На общем экране появляется вызов. Доктор Сын. "Суён, - говорит Джинсоль, глядя в глаза капитану, - я отвечу на звонок". Суён смотрит на неё и кивает. Её глаза расфокусированы, её мысли где-то в другом месте. Она кивает Хёнджин и Хиджин, выводит их из комнаты. Оказавшись в одиночестве, Джинсоль открывает планшет собрания и отвечает на звонок. "Джинсоль, - лицо доктора Сон появляется на экране, тревога видна сразу. Он оглядывается, - ты одна?" "Учитель, - говорит Джинсоль, - проект-" "Нам нужно представить его следующим понедельником, - он качает головой, и Джинсоль знает, насколько низки их шансы, - мне нужно, чтобы ты подготовила слайды и закончила всё, что сможешь, к утру понедельника. Мы можем попробовать то, что у нас есть". Есть быстрое обсуждение, чтобы сориентироваться в имеющихся данных и выяснить, где ещё Джинсоль может свести концы с концами до презентации во вторник. Однако, слушая это, Джинсоль сжимается от осознания того, что план барьеров так же хорош, как и безнадежное дело, поскольку невозможно обеспечить достаточно специализированной технологии, чтобы отреагировать на новую временную шкалу. Джинсоль кивает, прежде чем доктор Сон прекращает звонок. Экран пустой, знакомый вид бесконечной тьмы. Человеческая кончина намного ужаснее, когда она опережает график на три недели. Её часы издают звуковой сигнал, 8 утра ... Есть много дел. К тому времени, как она добирается до общей зоны, завтрак уже готов. Кто-то развернул доску из зала, Хиджин уже работала сдоской, пока Хёнджин ела мюсли из её миски. Глаза Суён встречаются с её глазами из угла комнаты, её рука держит чашку с водой, которую выливают на растение. Она направляется к низкому столику, передавая Джинсоль посуду. "Рабочий завтрак". Джинсоль садится на диван у окна, пока Суён начинает встречу за завтраком. Хиджин пишет, как диктует Суён, зарисовывая каждый день на доске. Между сегодняшним днём ​​и датой запуска девятнадцать дней. Согласно первоначальному расписанию, это будет означать восемь дней подготовки, пять дней технических навыков, три медицинских осмотра и три воскресенья. Чёрт, это всё однозначные числа. Джинсоль начинает есть. Суён говорит спокойно. "После сегодняшнего дня среды должны быть посвящены техническим навыкам. Нам нужно ещё десять дней, чтобы следовать первоначальной учебной программе". Хиджин следует инструкциям на доске, отмечая дни. "Как насчет воскресенья?" "Воскресенья ваши, - Суён скрещивает руки, глядя на доску, - эта пятницана техническую специальность. Подготовка дважды в неделю, затем в понедельник и пятницу. Это составляет восемь дней ". Это не подходит, поэтому вмешивается Джинсоль. "Мы должны отказаться от следующих двух воскресений, Суён. Мы отстаем, нам нужно увеличить тренировку в невесомости". Суён встречает её глазами более теплыми, чем ожидалось. "Эти последние дни отдыха принадлежат вам, независимо от того, насколько сжатые сроки. Мы можем отказаться от одного медицинского осмотра по техническим причинам". Брови Хиджин нахмурились. "В таком случае, можем ли мы сделать 15 ноября днём ​​отдыха? Это понедельник, но день рождения Хёнджин». Ой? Джинсоль откусывает ещё кусок мюсли. С другой кушетки Хёнджин молча помешивает свою миску. "Мы можем это сделать, - говорит Суён. - Осмотр 14-го числа. Медицинское обследование 13 и 27-го, исключение 20-го числа для дополнительного технического осмотра". "Мило, спасибо, учитель", - Хиджин поворачивается к Хёнджин с улыбкой, но она дрожит, потому что Хёнджин сосредоточена на её миске. Что-то меняется в её выражении лица. Часы Суён гудят, красное уведомление. Она читает его на мгновение, прежде чем обратиться ко всем: "Утром вы свободны", - она ​​поворачивается к Джинсоль с безмолвным взглядом, быстро прерывая контакт, когда направляется в конференц-зал. Это оставляет Джинсоль наедине со странным напряжением между Хиджин и Хёнджин. Хёнджин помешивает её мюсли, Хиджин смотрит на неё со смесью эмоций на лице. Во всяком случае, из-за такой неловкости Джинсоль очень легко доела мюсли. Хиджин делает первый шаг, молча подходит к Хёнджин и тянет её за руку в спальню. Хорошо. Остаток утра Джинсоль провела в библиотеке, поставив ноутбук на круглый стол, а вокруг нее, словно стены, громоздились различные учебники. Она просматривает файлы своего ноутбука, связывая всё, что может, из свободных концов чертежа, печатая заметки о функциях, которые она и доктор Сон упустили из виду, где Чонын может показать живую симуляцию нанотехнологии. Она спокойнее, чем ожидала. В конце концов, если и есть кто-то, кто способен набить колоду предложений, которая может или не может определить её жизнь и смерть, так это она. И это не значит, что этого не ожидали; Доктор Сон произнёс всю эту речь о решениях, о которых следует сожалеть, и ещё о многом другом, прежде чем всё произошло. Это просто лишний гвоздь в гроб. В дверь библиотеки стучат. Хёнджин? Потому что Хиджин никогда не стучит, а Суён никогда не навещает. Джинсоль держит свой ноутбук рукой, готовая закрыть его, если кто-то войдет. О, это Хиджин. Хиджин остается в дверном проеме, глядя на дверную ручку. "Эй, онни". Джинсоль закрывает свой ноутбук. "Как контрабандист кофе стал секретарем?" Хиджин входит, закрывает за собой дверь. Она запрокидывает голову. "Сегодняшний день — это что-то". "Ты сказала это, - Джинсоль толкает одно из сидений ногой, - хочешь сесть?" Хиджин берёт стул, подтягивает сиденье, предложенное Джинсовом, и садится. У Хиджин длинные руки, несмотря на её рост, и она легко достает книгу по квантовой физике, сложенную рядом с ноутбуком Джинсоль. Она открывает её, упираясь подбородком в стол, и читает первые страницы. "Это тот проект, с которым доктор Сон просил вас помочь?" Джинсоль должна быть осторожна со своими словами. "Ага, - она берет ещё один учебник физики, кладёт его открытым на своём ноутбуке. Волновая механика отвода взрывной силы боеголовки. "Учитель Сон хочет выжать из моего мозга все до последней капли, прежде чем я улечу". Хиджин кивает, всё ещё держа подбородок на столе. Она смотрит на Джинсоль круглыми глазами. "Тебя это пугает?" Она поправляет позу, думает. Что Хиджин хочет от этого разговора? "Кто бы не испугался? Это сценарий конца света, судьба человечества лежит на моих плечах. Если я облажусь, все кончено". Затем Джинсоль моргает. "Ой, подожди, ты имела в виду ту штуку со смертью в космосе?" Хиджин поджимает губы, затем прячет лицо на столе. Её бормотание еле слышно. "Теперь, когда весь календарь был перемещен, я… я решила. Что касается миссии, я не-" Она умолкает, протягивая руки дальше по столу. Джинсоль заканчивает предложение. "Ты не хочешь идти?" Хиджин кивает на стол. "Хёнджин, будет так больно". Её нос мокрый, и когда она поднимает глаза, Джинсоль видит насморк и красные пятна на её лице. "Но я не хочу оставлять своих родителей позади. У моего отца рак, и здоровье моей мамы тоже неважное". Хиджин тоже человек. "Хорошо, что я записалась, - Джинсоль тянется к Хиджин и взъерошивает волосы. Она делает это впервые, и похоже, что это немного поднимает настроение Хиджин, -означает ли это, что вы снова вместе с Хёнджин?" Хиджин смотрит вверх, сужает глаза, глядя на Джинсоль. "Не в этом дело." Джинсоль дерзко улыбается. "Всё, что я говорю, может вполне быть реальным, -она отстраняется, достает другой учебник. Биохимия, - вы держались за руки во время завтрака". Хиджин садится, трёт нос тыльной стороной ладони. "Мы поговорили, решили дать нам ещё один шанс. Я потратила достаточно времени, поэтому я хочу, чтобы эти последние недели не прошли зря, -она кладёт руки на край стола, готовая встать, но останавливается, - онни". Джинсоль кладёт руку на свой ноутбук. "Ага?" "Я рада, что ты отправляешься с Хёнджин в космос, - Хиджин вытирает руку о штаны, затем вытирает нос воротником рубашки. По-прежнему такая Хиджин, – я чувствую себя лучше, зная, что ты будешь на корабле". Как далеко они зашли. Губы Джинсоль растягиваются в улыбке. "Да, я определенно спасаю Землю, несмотря ни на что". И, возможно, она сможет спасти ещё пару жизней, если предложение пройдёт успешно. После объявления дела обстоят намного сложнее. Все их уроки обновлены и ускорены, больше времени уходит на акклиматизацию тела к невесомости и оттачивание своих технических навыков. Наибольшее давление оказывается на инженерную группу, строительство корабля едва укладывается в сроки. Вдобавок ко всему, у Джинсоль и Хёнджин есть тренинг-симулятор полета, на который у Джинсоль и Хёнджин есть примерно тринадцать дней, если всё пойдет по расписанию. Любое обучение, которое можно провести в ожидании, передается Суён, а вся рабочая сила направляется на строительство корабля. Суён стала строже, теперь, когда среда перераспределена по техническим навыкам; Джинсоль близка к тому, чтобы потерять сознание после того, как Суён перешла на более тяжелый режим в пятницу. Капитана также часто нанимают в свободное время для участия в многочисленных встречах команды, созываемых командой Divert Project, или для подготовки к предстоящим специализированным тренировкам в ближайшие недели. Единственный раз, когда Джинсоль не видит хмурого взгляда на её лице, это когда она спит в постели рядом с её собственной. Хиджин неплохо справляется со всем этим. Она по-прежнему упорно тренируется, даже если уже решила остаться. В промежутках она либо проводит свободное время за рисованием, либо гуляет в общей зоне с Хёнджин, и, несмотря ни на что, Джинсоль улавливает положительные изменения в её поведении. Но с Хёнджин что-то не так. Джинсоль замечает это в её неспособности сосредоточиться в четверг, быстрой утомляемости в пятницу, побледнении губ в субботу, когда медицинская бригада проверяет её кровяное давление. Хиджин все время рядом с ней, держит её за руку, сдерживает слово и не тратит впустую то короткое время, которое они проводят вместе, и Джинсоль видит, как это разглаживает складки на лбу её партнерши. В дополнение к более тяжелым тренировкам идёт подготовка к предложению о нанотехнологическом барьере. Джинсоль тратит каждую свободную секунду, работая над этим, и это отражается на результатах. Между доктором Сон и Чонын у них уже есть барьер размером с ребёнка, который теоретически может противостоять силе ядерного взрыва на расстоянии десяти километров, может поглощать достаточно радиации, чтобы сделать его пригодным для содержания человека. Он всё ещё не герметичен и не способен полностью самовосстановиться, но после завершения работы его легко прикрепят к кораблю. Самым большим препятствием, которое им предстоит преодолеть, по-прежнему является получение достаточного количества нанотехнологий, чтобы покрыть весь корабль. Это решающий аргумент, и как бы Джинсоль ни думала об этом, никакие дополнительные технологии не могут быть закуплены и запрограммированы вовремя для запуска. Что можно сделать, так это расширить их уже доступные технологии, но это потребует гораздо большего творчества, чем могут собрать их три мозга. Может быть, воскресная вечерняя прачечная решит эту проблему. Джинсоль снова сидит на корточках перед стиральными машинами, наблюдая, как её форма кружится в их мыльной камере. Даже если это тренировочный день, у неё все равно достаточно времени, чтобы провести её еженедельный ритуал. Дополнительным бонусом является то, что у неё есть свободный понедельник. Если она будет смотреть достаточно долго, это будет похоже на корабль, взлетающий в космос. Тогда, возможно, её ударит прозрение, понимание, которое может спасти её жизнь и жизнь Хёнджин. "Джинсоль-онни", - Джинсоль узнает Хёнджин в дверном проеме, поворачивается, когда её партнерша закрывает за ней дверь. "О, Хёнджин, - она спотыкается, встаёт. Последнее, что она проверила, Хиджин планировала испечь торт на день рождения Хёнджин завтра, Суён была занята на очередном заседании совета, - что привело тебя сюда?" "Мне нужен был перерыв", - говорит Хёнджин, запирая дверь в душевую. Глаза у неё остекленевшие. Она прячется в углу двери, подтянув колени к груди. Красный флаг. Им не разрешают запирать двери. "Что-то случилось? - спрашивает Джинсоль, проверяя Хёнджин с ног до головы. На первый взгляд всё в порядке, но волосы Хёнджин тусклые, а мешки под глазами немного тяжелее, - что не так?" Хёнджин закрывает лицо руками, затем плачет. Вот дерьмо. Джинсоль неуверенно шагает, становясь на колени перед Хёнджин. Если Хёнджин плачет - почему Хёнджин плачет? "Джинсоль-онни, - говорит Хёнджин между глубокими вздохами, - мне страшно". Ах. Черт, это плохо. Плохо, плохо, плохо. Джинсоль колеблется, собираясь оторвать руку Хёнджин от её лица. "Хочешь, чтобы я позвала Хиджин-" "Нет, - слепо хватается Хёнджин, крепко держа Джинсоль за рукава её рубашки. Это беспорядок, глаза Хёнджин влажные, а губы дрожат, когда она пытается успокоиться, - мне просто нужно взять себя в руки". Это наглая ложь, и Джинсоль это знает. В мгновение ока Хёнджин рыдает, как ребенок, кусая её руку, чтобы заглушить звук. Дерьмо. Каков первый шаг к решению проблемы? Сбор данных. "Хёнджин, - Джинсоль тянет Хёнджин за запястье, в её животе поднимается паника, - что случилось?" Глаза Хёнджин зажмурились, и она качает головой. Но слёзы не прекращаются, как бы она ни вытирала глаза. Если Хёнджин не соберется, кто-то обязательно это заметит. Джинсоль ненавидит то, что она делает дальше, убирает руку Хёнджин с ее лица. "Хёнджин. Если ты не скажешь мне, что происходит, я отпираю дверь и звоню Суён". Сказать это было неправильно. Хёнджин в шоке отрывает её руки. Но уже слишком поздно, раздались выстрелы, и теперь Джинсоль уделяет первоочередное внимание борьбе с повреждениями. "Хёнджин, - Джинсоль выдыхает, возвращаясь назад. Она не должна настаивать, - мне очень жаль. Я не скажу ей. По крайней мере, умойся". Она уходит, снова занимает свое место перед стиральными машинами. Пенистая одежда не так стимулирует интеллект сейчас, когда Хёнджин дуется на периферии. Это не поможет облегчить тяжелый ком в горле Джинсоль. "Я должна вернуться", - Хёнджин вытирает глаза тыльной стороной ладони, вставая. Джинсоль наблюдает, как она подтягивается к раковине и умывается. Смотрит на себя. "Мои результаты медицинского обследования не очень хорошие, - говорит Хёнджин, закрывая кран, - потому что я мало ем". Ой. Джинсоль прислушивается к каждому медленному шагу, который Хёнджин делает, чтобы покинуть душевую, чувствует, как мягкое закрытие двери эхом отзывается в прачечной. Хёнджин боится миссии. Именно поэтому Хиджин так упорно хотела присоединиться к ним. Но Хёнджин гораздо больше боится того, что Хиджин придётся отправиться в космос. А теперь, когда она застряла между этими двумя вещами? Джинсоль в растерянности. За ужином отмечают день рождения Хёнджин. Это единственный день, когда Суён не применяет правило выключения света, а Хиджин выбирает три вестерн-ромкома 2000-х годов для просмотра с 19:00. до 1:00. Это романтические комедии, которые Джинсоль смотрела со своей мамой ещё в юности, что может способствовать тому, что она не может так хорошо концентрироваться. Другие мысли, заполняющие её сознание, включают презентацию, которую она должна закончить к завтрашнему дню, вид Хиджин, зарывающуюся головой в застывшее плечо Хёнджин. Теперь, когда Джинсоль знает, на что обращать внимание, она видит, как Хёнджин проводит большую часть фильмов, глядя на её пальцы ног, как её посуда с едой наполовину закончена, но уже закрыта. Программирование барьерных блоков ещё далеко от завершения, но Джинсоль рассчитывает, что презентация доктора Сон будет достаточно убедительной, чтобы другие учёные помогли им. Если они смогут мобилизовать целевые группы для выполнения этих задач, возможно, кто-то сможет выяснить, как максимально использовать уже имеющиеся технологии и завершить проект. Потому что её мозг не работает. Суён наблюдает с дивана у стены. Из нового расписания прошло всего несколько дней, но Суён выглядит потрёпанной, с более глубокими кругами под глазами и усталой сутулостью на плечах. Она спала на койке рядом с Джинсоль, так что, по крайней мере, она хоть немного отдыхает. Ясно, что новости наносят ей большой урон, её взгляд переводится с экрана на Хёнджин. Каково это - подготовить одного из своих бывших учеников к её смерти? Или даже Джинсоль - кем бы она ни была для неё. Были ли они друзьями до того, как всё случилось? Взгляд Суён встречается с её взглядом. Это нечитаемо в приглушенном свете общей зоны, свет экрана телевизора смешивается с освещением окна на её лице. Но что-то там определенно есть, продолжение ночи в коридоре. Что ж, мозг Джинсоль слишком занят другими вещами, чтобы думать о них. Сейчас полночь. Хиджин отлипает от Хёнджин, карабкается на кухню и тут же возвращается с круглым шоколадным тортом, тщательно покрытым белой глазурью, которая образует кошачью мордочку. Когда она ставит торт на низкий столик, её брови тревожно изгибаются. "С днём рождения, Хёнджин". Хёнджин заключает Хиджин в крепкие объятия, зарывшись её головой в изгиб шеи девушки. При взгляде у Джинсоль покалывает желание приступить к работе.

***

Так что Джинсоль пытается. Она действительно делает это, выжимая всё до последней капли своего свободного времени, связывая концы с концами своего кода барьера и работая над презентационной колодой. Даже если её тело истощено между интенсивной подготовкой и длительным воздействием невесомости, разум затуманен экспоненциальным взрывом информации, которую ей приходится усваивать во время летных тренировок. Несмотря на нехватку времени, Джинсоль уверена, что работа, которую она отправляет доктору Сон в день рождения Хёнджин, является лучшей из тех, что она когда-либо готовила. Она протягивает руки над головой. День понедельника - хорошее изменение темпа, учитывая прошлые дни, и она действительно рада, что Суён боролась, чтобы сохранить свои перерывы. Потому что это, вероятно, первый из её последних трех дней отдыха на Земле. Дело не в том, что она не верит в шансы, что предложение о создании барьера будет одобрено - вычеркните это, она не верит. Даже самая оптимистичная клетка в её мозгу отвергнет это предложение. Слишком мало пользы от одобрения, слишком много затрат и усилий, необходимых для его реализации. Кроме того, это может поставить под угрозу целостность корабля, поэтому у проекта Divert нет причин одобрять его. Но это нормально. В конце концов, Джинсоль подписалась на это, не так ли? Но так было и с Хёнджин, и теперь её партнерша передумала. И произошедшее утром вызывало беспокойство; ещё в начале их обычного режима пинг-понга Хёнджин была медленнее в её подаче. Это единственная причина, по которой Джинсоль надеется вопреки надежде, что проект «Divert» каким-то образом реализует их предложение, каким-то образом лучших и ярчайших умов мира достаточно, чтобы их спасти. Но даже если завтра они его утвердят, до запуска останется всего тринадцать дней. Тринадцать дней на приобретение технологий, необходимых для полного возведения барьера. Её ноутбук загорается, когда доктор Сон отвечает, что он сообщит ей, что произойдет позже в тот же день. Она должна считать дни отдыха после того, как Суён приложила столько усилий, чтобы приберечь их для них. Снаружи день кажется теплым для ноябрьского дня, деревья после осени все красные и оранжевые. Джинсоль не любит холода, но через две недели она тоже отправится в космос. С таким же успехом она может прогуляться по полю, побаловать себя природой. Смех доносится из общей зоны. Хиджин и Хёнджин. Джинсоль чувствует тепло в груди, когда она слушает. Она заглядывает и обнаруживает, что Хиджин рисует прямо на лице Хёнджин. Ямочка Хёнджин! Она видит это впервые. Это знак оставить их в покое, взять из комнаты её зимнее пальто Divert Project и отправиться в поле. Ага! Сухой воздух проникает под кожу щек Джинсоль. Она уже забыла, насколько здесь холодно, и её единственный настоящий опыт за пределами помещения на улице этого года - это минуты за пределами машины, когда они переправляются между зданиями. Она уверена, что принимает отопление в факультетских кварталах как должное. Суёт руки в карманы, ходит по полю. Отсюда она не может видеть большую часть КИАР; в конце концов, факультетские кварталы полностью спрятаны в задней части здания, в окружении деревьев и других видов листвы. Раньше она ездила на экскурсию с мамой для ориентации поступающих курсантов. Позволит ли Суён снова связаться с мамой? Она уверена, что в контракте есть что-то против, так как им нужно было уладить свои дела до начала программы, но не помешает попробовать. А пока Джинсоль довольствуется полем и деревьями. Стартовая площадка гудит от активности, краны и другие машины установлены, чтобы начать постройку корабля. Сквозь линию деревьев можно увидеть не так много от корабля. И красная точка больше, чем она запомнила в последний раз, ближе. Она добирается до конца поля, по другую сторону асфальтовой трассы. Есть демаркация границы факультетских кварталов, по которой она следует, чтобы посмотреть, как далеко она идёт. Среди курсантов ходили старые слухи, что их инструктор по химии однажды был пойман на выращивании марихуаны в округе. Возможно, Джинсоль может быть первым человеком, который найдет хоть какое-то достоверное свидетельство городской легенды. Она замечает участок густой листвы, скрывающий часть границы, который выглядит подозрительно достаточно просторным для некоторых запрещенных растительных препаратов. Из всех вещей, которые она смогла найти в листве, это Суён в толстом зимнем пальто, притаившаяся за кустами. Джинсоль сдерживает удивленный вскрик. Разве у Суён сегодня не встреча? Похоже, она работает над каким-то растением из чего-то похожего на лаванду, руки в перчатках держат небольшую веточку и шпатель. Капюшон её зимнего пальто опущен, волосы собраны в хвост, который грозитраспуститься. Суён разговаривает с растениями. "Будьте внимательны, солдаты. График на сегодня сокращается, - уголки её рта приподнялись от веселья, щёки покраснели от холода. Она достает из кармана толстые ножницы, рассматривая одну из более длинных веточек. Некоторые пряди волос выпадают из-за её уха, обрамляя ее лицо, - опять сутулость, Солли. Я должна снять с твоих плеч немного тяжести". Наступает тишина, стрижка Суён и пристальный взгляд Джинсоль. Это чужая территория, потому что Суён ухаживает за каждой веточкой лаванды. Джинсоль не может оторвать глаз от этой итерации Суён, которая не является её руководителем или её однокурсником. Ей нужно уйти, идти дальше, но ботаник привела её в место. Ты заботишься о растениях, только когда я говорю о них? На часах Джинсоль раздается звуковой сигнал, конференция на встрече с доктором Сон. Этого достаточно, чтобы она оставила Суён в покое и вернулась в Кварталы факультета. В конце концов, становится холодно, её правое колено чувствует это чуть сильнее. В общей зоне никого нет, что приводит к забавной череде домыслов. Джинсоль направляется прямо в конференц-зал, настраивает планшет для приема звонка доктора Сон. "Мне очень жаль, Джинсоль, - это первые слова доктора Сон, мрачные глаза и мягкий тон, громкий в тишине конференц-зала, - но совет решил, что это слишком большой риск в слишком короткие сроки". Приговор легче усвоить, чем она ожидала, это неизбежная правда, которую, наконец, у неё нет причин отказываться принимать. Джинсоль трёт нос, избавляя его от остатков холода снаружи. "Учитель. Это нормально. Я подписалась на это, не так ли? Вы даже произнесли мне всю эту речь". Доктор Сон кивает через планшет встречи. "Тем не менее, ты хорошо поработала". Новости должны сокрушить её, но это не так. Вместо этого это открывает блокировку в её сознании, побуждает её предложить что-то, ох уж очень безрассудное. "Учитель, - осторожно говорит она, нащупывая разыгрываемые карты, - как вы думаете, мы ещё можем работать над кораблём?" Выражение лица доктора Сон меняется на то, что Джинсоль видит только на экзаменационной неделе. Он медленно кивает и даёт ей знак продолжить. Сердце Джинсоль подскакивает к горлу. "Я думала, - говорит она, - у нас больше нет бонусного проекта, но вы всё ещё можете выжать мой мозг, правильно? Добавить обновления на корабль на случай, если, знаете, кому-то станет плохо на борту? Это пустая трата моего интеллекта, если мы остановимся сейчас- " "Джинсоль, - говорит доктор Сон, - у тебя есть сомнения?" Конечно, доктор Сон видит это насквозь. "Нет, учитель, - признает она, - я обещаю, что то, что я сказала вам до того, как меня приняли, всё еще актуально. На самом деле, я, вероятно, единственная, чье сердце все ещё достаточно сильно для этого". Доктор Сон понимает это. Он кивает, снимая с экрана блокнот. "Что тебе нужно?" Следующие два часа Джинсоль блуждает. Новый план таков: она продолжает своё сотрудничество с доктором Сон, касаясь базы каждую встречу, изучая последние сроки. По мере того, как планы утвердятся, они выяснят, где она может прокрасться в определенных деталях дизайна, где никто бы не захотел заглянуть. Потому что доктора Сон действительно могут арестовать за помощь Джинсоль в том, что она планирует сделать, а Джинсоль действительно может в конечном итоге уничтожить человечество, если она сильно облажается. Но она гудит от идей, мыслей, текущих с ясностью, которые не позволяют ей преодолеть нанотехнологический барьер. Интуиция подсказывает, что это именно то, что ей нужно сделать. В конце их продолжительного мозгового штурма доктор Сон снимает очки и протирает их фирменной салфеткой из микрофибры. "Слушаятебя сейчас, я верю, что это станет лучшим сценарием развития событий в мире. Ты внушаешь столько уверенности". Может, так будет к лучшему. "Не могу сосчитать цыплят до того, как они вылупятся, учитель", - дерзко говорит Джинсоль. Улыбка доктора Сон добрая, хотя и усталая. Звонок заканчивается тем, что нервы Джинсоль загораются, потому что она чувствует себя на миллион долларов. Достаточно блестящий, чтобы спасти планету и ещё одну дополнительную жизнь. До запуска осталось примерно четырнадцать дней. Эта мысль заполняет разум Джинсоль на время ужина, вплоть до выключения света. Джинсоль плотно накинул на себя одеяло Дораэмона и переместился на её сторону на двухъярусной кровати. Её неспособность заснуть, вероятно, является следствием декадентского праздничного торта, который они разделили накануне вечером. После нескольких недель спартанской диеты содержания сахара достаточно, чтобы перегрузить её мозг даже на целый день позже. Наверное. Четырнадцать дней. Удивительно, но план зависит от того, насколько Хёнджин готова к запуску. Не из-за какого-либо уровня навыков Хёнджин, а потому, что Джинсоль абсолютно уверена, что Хиджин сглазит план, найдя путь на борту корабля. Все её запланированные улучшения корабля будут спорными, если двое из них окажутся на нём. Эпизод в прачечной сильно переживает Джинсоль. Если состояние Хёнджин будет скомпрометировано, это вызовет эффект домино из отстойных вещей, который может завершиться принудительным включением Хиджин в группу камикадзе. Так что в течение следующих нескольких дней Джинсоль должна убедиться, что Хёнджин остается в отличной форме. И, возможно, изменение расписания является своевременным благом в пользу Хёнджин, поскольку Джинсоль приравнивает к двенадцати дням, чтобы оценить свои шансы. Джинсоль отворачивается от стены и смотрит в потолок своей кровати. Обычно она спит лицом к стене, потому что на другой стороне спит Суён, обычно лицом к ней. Привычка из кадетских дней, но в наши дни Джинсоль труднее отдохнуть. Не из-за каких-либо действий со стороны Суён. Капитан разрывается по швам между последовательными встречами и тренировками, и сон - единственный раз, когда её лоб не морщится. Но по ночам Джинсоль склонна к старым привычкам, когда сталкивается со спящим лицом Суён. Но это бесполезно. Суён одержима тем, чтобы держать Джинсоль на расстоянии. Она трёт глаза, снова поворачивается лицом к стене. Время - половина четвертого утра, и она почти решила придумать идеальное место на корабле для установки аварийного люка- "Соль?" Джинсоль замирает. Суён? Бодрствующая? У неё галлюцинации из-за вчерашнего сахара? "Джинсоль?" - она ничего не слышит. Это определенно Суён, не спящая, хотя её голос мягкий от сонливости. Джинсоль морщится. "Моя вина, - бормочет она, поворачиваясь к потолку своей двухъярусной кровати. Вероятно, она разбудила Суён ворочаниями, - сахарный прилив сил от торта". Рядом с ней скрипит Суён. В темноте трудно что-то разглядеть, но Суён трёт глаза от бессонницы. Её пижамная рубашка белая, волосы немного отросли до плеч. "Я проснулась." Джинсоль хлопает себя по щеке, прижимая её к ладони. Её живот делает сальто, и ничто не помешает ей свалить вину на торт. "Сахарный прилив?" "Среди прочего, - Джинсоль с периферии видит, как Суён поворачивается к ней лицом, - мне снова приснилась моя сестра". Аргх. Джинсоль хмурится. Эти мечты поддерживали Суён, когда они были кадетами. "Я думала, она вернулась с Луны прошлой весной". "Это связано со стрессом, - Суён стягивает одеяло и садится на край кровати, - даже если я знаю, что моя сестра вернулась благополучно". Джинсоль снова поворачивается к стене, уткнувшись подбородком в одеяло. "Что ты собираешься с этим делать? Ты же не можешь прыгнуть в мою кровать, как в старые добрые времена". Когда Суён не отвечает, Джинсоль вытягивает шею, чтобы вглядеться в темноту. Суён смотрит на неё. Джинсоль ёрзает, хлопает себя по лбу. "Суён, - говорит она, - ты серьезно?" "Ты знаешь, на что похожи сны", - говорит Суён в темноте. Это звучит жалко и подавленно, и Джинсоль не может не смягчиться. "Не привыкай к этому, - говорит она, отодвигаясь к краю кровати и беря с собой подушку. Ей кажется, что её гордость сливается словно вода в унитаз, когда она ложится лицом к стене, - ты такая несправедливая". "Я знаю." Кровать опускается, когда Суён скользит под одеяло Дораэмона Джинсоль, кладёт ещё одну подушку, уютно лежащую рядом с подушкой Джинсоль. "Только на сегодня." Кровать достаточно мала, чтобы Джинсоль могла чувствовать тепло тела от спины Суён. "Спокойной ночи", - говорит Суён, глядя в другую сторону. "Ночи", - говорит Джинсоль, глядя на тёмное пятно на стене. Джинсоль не помнит, как заснула. Она помнит, как кровать сдвинулась от изменения веса, мягкие прикосновения к её макушке. Однако она просыпается одна. Что нормально. Видит, как Хиджин рисует у мольберта, когда направляется в зал для мероприятий, что тоже нормально. Что ненормально, так это видеть Суён на беговой дорожке в противоположном конце комнаты. Джинсоль редко видит Суён до завтрака. Это делает утреннюю зарядку очень неловкой, потому что Джинсоль изо всех сил пытается вернуть любую из подач для пинг-понга Хёнджин. Еще одна ненормальная вещь - Хёнджин садится на заднее сиденье их машины вместо сиденья рядом с водителем, а Хиджин садится рядом с ней. В результате Джинсоль сидит впереди с водителем. С Суён. Это всего лишь пятиминутная поездка, но Джинсоль чувствует тик каждой секунды, проведенной в сиденье рядом. Суён, кажется, не замечает, но Джинсоль обнаруживает, что проверяет каждые тридцать секунд, чтобы убедиться. Не помогает то, что в зеркале заднего вида Хёнджин и Хиджин держатся за руки. Придется ли ей к этому привыкнуть? Джинсоль не позволяет себе беспокоиться. В конце концов, есть более насущные проблемы, которые необходимо решить при подготовке к запуску. Как обучение техническим навыкам сегодня. Сейчас они на самом деле выполняют запланированные упражнения по утрам, и у Джинсоль достаточно времени и повторений, чтобы привыкнуть к своему поясу с инструментами. В ближайшую неделю их скафандры должны быть готовы к тренировкам, до запуска в космос останется неделя. Это немного беспокоит, хотя перераспределение сред и этой субботы в сторону технических навыков несколько смягчает удар. Симуляция полета стала намного более динамичной, теперь, когда у них есть настраиваемая панель. Во время сеансов один на один рука Суён держится на осторожном расстоянии от Джинсоль, что сильно отличается от того, что происходит в парных сеансах Хёнджин и Хиджин. Сеансы невесомости увеличиваются до часа и тридцати минут за раз, постепенно приближаясь к идеальному двухчасовому результату. Сейчас есть несколько более сложных задач, с учениями по экстренной токсичности в зависимости от оценки модератора, но основной целью этих занятий по-прежнему является акклиматизация. Поэтому чаще всего они проводят сеанс в тишине. Джинсоль проверяет уровни токсичности воздуха в симуляционной кабине, видит, что они мерцают в желтом диапазоне. Это означает, что модератор в ближайшее время планирует экстренную ситуацию. Ничего подобного на деле нет, поскольку это симуляция, но Джинсоль отталкивает себя от зоны монитора, плывя к противогазам. На предыдущих сессиях Хёнджин была более чем счастлива, что её оставили в покое, занимаясь всем, что попадалось ей в руки. Но теперь она приближается к Джинсоль, следуя за ней, пока они выполняют различные порученные им рутинные задачи. Она ничего не говорит о том, что произошло в прачечной, как и Джинсоль. Вместо этого Джинсоль наполняет безмолвный воздух симуляционной кабины своими собранными наблюдениями, случайными лакомыми кусочками информации, которые Хёнджин держит как спасательный круг. "Ты знаешь, что азот не горюч? - Джинсоль поднимает аварийный люк противогазов. Может, она сможет порекомендовать такой дизайн корабля, - и гелий -" "Джинсоль-онни, - говорит Хёнджин, плывя у неё за плечом, - как ты такая спокойная?" - её голос сухой и мягкий, она впервые за день разговаривает с Джинсоль. Хороший вопрос, Хёнджин. "Спокойна на счёт?" "Обо всем? - Хёнджин подтягивается к противогазам. По сигналу на мониторе токсичности воздуха мигает красный свет. Хёнджин срывает одну из масок с купе. Как только она и Джинсоль наденут свои маски, она продолжает, - я даже не сплю по ночам. Думаю о медицинском осмотре". Ага. Джинсоль поправляет ремешок на подбородке своей маски. "Всё ещё не можешь есть?" Хёнджин торжественно кивает. Джинсоль не спускает глаз с монитора токсичности воздуха. Он по-прежнему красный, но вскоре должен снова стать желтым. Их задание - «починить» бензобаки. "К счастью, у нас есть больше недели до медицинского осмотра. Так что есть время поработать над этим. И сон - это тоже может быть фактором". "Ага, - Хёнджин смотрит на купе, - как ты это делаешь? Спокойна на счёт того, что оставляешь тех, кого любишь?" Оказывается, Хёнджин боится этого больше, чем неизбежной кончины. "Что ж, - говорит Джинсоль, - это не часто приходит в голову". Это полуправда; Джинсоль чаще думала о своей маме, особенно во время телевизионных вечеров, но это было больше из нежности, чем из сожаления. Индикатор токсичности воздуха становится желтым. Джинсоль ослабляет лямки своей маски, возвращая её в отсек. Как только Хёнджин делает то же самое, они возвращаются к монитору. Джинсоль использует тишину, чтобы обратить внимание на монитор. Когда происходит утечка газа, первым делом всегда нужно надеть противогаз, подышать кислородом, пока ситуация не пройдет, а затем устранить утечку. Его эквивалент в симуляции - нажать светящуюся красную точку на фальшивой карте корабля симуляционной кабины, что Джинсоль делает в такт. "Значит, ты не боишься, - Хёнджин говорит это как утверждение, а не вопрос, - я не думаю, что ты совсем боишься, Джинсоль-онни". Джинсоль открывает рот, чтобы возразить, но закрывает его. Переоценивает свой ответ. "Неплохо, если ты сосредоточишься на том, что можешь сделать сейчас, а не на том, чего не можешь, - как её план переделать корабль, - и мне некого бросать, Хёнджин. Так чего же бояться?" Хёнджин не отвечает, вместо этого следуя за Джинсоль по кабине до конца сеанса. Позже в тот же день Чонын находится в лаборатории робототехники, шокируя Джинсоль до смерти, когда она открывает экран и видит сильно увеличенное глазное яблоко. "Воу! - Джинсоль на мгновение возится с планшетом для совещаний, прежде чем установить его на док-станцию. Это не похоже на то, что есть план блока барьеров, над которым нужно работать, - ты по-прежнему здесь?" Чонын приподнимает бровь. "Говоришь так, как будто я не должна здесь быть". Джинсоль морщится от этого предположения. "Это было справедливое предположение. Нанотехнология провалилась-". "Я знаю, - Чонын смотрит на экран, держа в руках две половинки модели корабля, - но мы ведь работаем над чем-то другим, не так ли?" Да. Джинсоль поджимает губы. Кивает. "Спасибо, что ты всё ещё здесь, Чонын". Чонын кивает в ответ и с громким щелчком сжимает две половинки модели корабля. "Давай приступим к работе." Они работают в тишине, Джинсоль читает последние сообщения электронной почты рабочих групп, на этот раз Чонын фактически работает над программированием корабля. Цепочки электронной почты выглядят довольно странно, если вырвать их из контекста «конца света»: вопрос о минимальном уровне радиации, необходимом для того, чтобы впасть в бред, сомнительный запрос на строго регулируемые наркотики и «где находится отвертка?» на трёх языках. Джинсоль замечает электронные письма доктора Сон. Есть запрос на дополнительную оперативную память в процессоре кабины экипажа, переработку панели управления для интеграции некоторых разрозненных функций. Вещи, которые им понадобятся, чтобы план заработал. Блин, Джинсоль слишком много внимания уделяла тому, как упростить пилотирование корабля в одиночку, но в её голове не было ничего, как заставить или удержать Хёнджин подальше от корабля. Как именно Хёнджин собирается спуститься с корабля, чтобы её не заметили военные или СМИ? Или лучший вариант - просто запрограммировать робота в костюме-приманке? Она начинает чертить планы на странице блокнота своего ноутбука, начиная с конечной цели, идя задом наперед. Может быть, идея аварийного люка сработает, если предположить, что погрузочная площадка не убирается сразу перед запуском. А как вообще выглядит погрузочная площадка? Она должна сделать для этого макет. "Ким Хёнджин повезло". Джинсоль моргает. "Что?" Внимание Чонын сосредоточено на собственном ноутбуке, вероятно, для того, чтобы усилить растущее напряжение переписки по электронной почте. "Что ты не та задница, которая спасёт только свою шкуру, если у неё есть шанс". Джинсоль фыркает. "Ты говоришь так, будто я одна". Губы Чонын скручиваются от веселья. "Ты не одна, - она что-то печатает, прежде чем повернуться к экрану, - ноты рвёшь задницу, чтобы спасти её от миссии. Почему?" "Ей есть кого оставить, - говорит Джинсоль. Её пальцы уклоняются от клавиатуры, постукивают по столу конференц-зала. Тарабарщина азбуки Морзе, - и это её пугает". "Да. И? - Тон Чонын невозмутим, - что отличает тебя от неё?" О, это просто. "Во-первых, я не боюсь. По заданию. Это, и у меня нет багажа-" "Как насчет сучки?" Джинсоль хмурится. "Суён не-" Вот дерьмо. Она хлопает рукой по лицу. "Дерьмо. Чонын. Забудь, что я это сказала". Чонын понимающе изгибает бровь, глядя на просверленные дыры в экране. "Закончи свое предложение". Чонын резка и прямолинейна, и иногда это кусает Джинсоль за задницу. "Чонын. Она не - у меня нет багажа. У меня нет никаких сожалений, которые я должна взять с собой на астероид. И даже если - гипотетически –у меня они были бы, это не помешало мне выбрать счастье Хёнджин над тем, что я, чёрт возьми, ни чувствовала бы к ней" Блять.Джинсоль сказал это вслух. Это правда, дрожь в её груди, которая давно должна была умереть, когда она разорвала себе колено. Однако это тупик, и ей лучше его опустить, сосредоточив внимание на более насущных проблемах. Выражение лица Чонын меняется на жалость. "Всё в порядке, - говорит Джинсоль больше для себя, чем для Чонын, - я подписалась на смерть. Этот проект - всего лишь бонус". Чонын бросает тему.

***

Теперь самое неудобное в том, что Хёнджин и Хиджин снова вместе, - это неизбежный сдвиг в групповой динамике. В первые несколько дней это было достаточно незаметно: изменение расстановки сидений в машине, рука, держащаяся во время просмотра телевизора в общей зоне, долгие взгляды и поцелуи в щеку между временными интервалами в симуляционной кабине. Итак, не особо уж и сложно. Но график Джинсоль не дает ей времени думать о смене. Технические навыки сейчас намного более требовательны, технический отдел наверстывает упущенное в первый день. Более тяжелые упражнения, более сложная парная работа и последовательные дни невесомости утомляют её как морально, так и физически. Помимо тренировок её работа над новым планом. Доктор Сон отправил ей зашифрованное электронное письмо с проектом графика запуска и чертежами погрузочной платформы. Оттуда она конкретизировала два основных варианта: установка аварийного люка сбоку от погрузочной платформы или развертывание костюма-приманки с помощью какой-то изящной робототехники. В обоих случаях обновления, необходимые для одноместного корабля, пока одобрены инженерной группой, и никто ещё не подозревает о каких-либо подлых попытках не подчиниться планам проекта «Divert». В разработке находится централизованная система мониторинга всех жизненно важных функций корабля, протокол навигации для первой половины полета и автоматическая последовательность запуска, которая даст Джинсоль время, чтобы фактически спустить Хёнджин с корабля. Потому что самочувствиеХёнджин ухудшается по мере того, как они продолжают тренировки. Например, использование неправильной настройки пистолета при установке винта в панель или возня с пряжкой страховочных ремней липкими руками. Это могло быть просто чрезмерным размышлением Джинсоль, но до боли очевидно, что Хёнджин недостаточно готова к тому, чтобы попасть на корабль. Именно эти вещи занимают её мозг, и именно поэтому ей требуется большая часть недели, чтобы приспособиться к новой смене. Но это поражает её в полную силу во время обеденного перерыва в пятницу, когда она направляется в спальню, чтобы вздремнуть заслуженно. Вот только её остановливает розовый носок на дверной ручке спальни. Вероятно, это розовый носок Хиджин. Джинсоль стягивает носок с двери, осматривая его с большей осторожностью, чем следовало. Потому что ей нечем заняться, и она никогда не видела носок Хиджин вблизи. Он изношенный, слишком тонкий для зимней погоды, вероятно, поэтому Хиджин отдала его на стражу. Это имеет смысл. Они подруги, и хотя у Джинсоль нет опыта работы в отделе, она знает, что шесть недель бездействия - это слишком много, чтобы наверстать упущенное. Просто забавно, что Хиджин и Хёнджин на три года моложе и… ну, они умеют это делать. Боже. Джинсоль собирается умереть девственницей в космосе. Она надевает носок на ручку и идёт к дивану у окна-стены. В конце концов, ей все еще нужен послеобеденный сон! На мольберте последняя картина Хиджин - яркий абстрактный кот Хёнджин. Определенно настроение Хиджин лучшее из четырех на сегодняшний день. Джинсоль приближается к нему, прежде чем её внимание привлекает окно-стена. Корабль наполовину закончен, яркий хром на фоне серого неба зимнего полудня. Снег ещё не идет, что хорошо для строительства, но она замечает небольшие точки инженеров и рабочих, поднимающихся на стройку корабля, несмотря на холод. Над ними - астероид, светящийся красным от солнца. Время идёт быстрее, чем ожидалось; её длинную челку можно убрать назад, когда раньше она стригла её каждый месяц. В полупрозрачном отражении в стене окна она очень похожа на Джинсоль пятилетней давности. Как привидение, отражение Суён появляется позади её собственного. Зимняя куртка заправлена ​​по локоть, а карманы набиты чем-то вроде перчаток и садовых машинок для стрижки. Даже сквозь отражение Джинсоль видит веселье в её щеках. "Ты видела розовый носок?" Губы Джинсоль скручиваются по собственной воле. "Конечно! Вот почему я здесь, с тоской смотрю на корабль, вместо того, чтобы вздремнуть после тренировки. Хотя ты должна передать это им, иначе это занимает слишком много времени." Она слышит тихий смешок, когда Суён подходит ближе, встаёт рядом с ней и смотрит в окно. "Это заняло некоторое время. Раньше я находила их повсюду на территории кампуса". Джинсоль давится слюной. "Серьёзно-" "Шучу, - глаза Суён превращаются в полумесяцы, яблоки на её щеках приподнимаются, - пару раз в спортзале…" "Нет, - стонет Джинсоль, протирая глаза, - мне не нужно было этого знать". "Льготы для учителей", - в конце предложения Суён звучит смех, который звенит колокольчиком в памяти Джинсоль, и на мгновение она забывает об астероиде, прошлом. Расстояние между ними всего несколько сантиметров. Когда Суён подошла ближе? "На днях я разговаривала со своей сестрой, - говорит Суён, не отрывая глаз от корабля, - после того, что случилось". Она говорит о кошмаре. Джинсоль смотрит на неё. "Ну, это помогло? Я имею в виду, тебе всё ещё снятся сны?" "Нет, - глаза Суён следят за линией корабля, - помогло то, что ты сделала для меня той ночью". Джинсоль пытается принять это за чистую монету. "Как ты сказала, я знала, на что были похожи твои сны. Но теперь ты уже не такая плакса, как раньше". "Годовая служба в армии и обучение двух групп курсантов закалили меня", - глаза Суён морщатся при этом заявлении, и именно так Джинсоль понимает, что она пристально смотрит. Джинсоль шарит, глядя в панорамное окно. "Да. Совершенно". Снова наступает тишина, давая мозгу Джинсоль возможность перейти в режим овердрайва. Суён просто знакомая, верно? Вот чего она хотела. Это должен быть нормальный разговор со знакомым. Не смешные отзывы о прошлом опыте и- Вот дерьмо. Откуда исходит это странное ощутимое напряжение в воздухе? Может быть, Хёнджин и Хиджин нужно прекратить заниматься сексом- "Ты планируешь вздремнуть? - Суён поворачивается к ней с мягким выражением лица, которого не должно быть в обычном разговоре со знакомым, - я могу разбудить тебя перед тренировкой". "Верно, -Джинсоль отводит глаза. Всегда ли пол был коричневого цвета? - но не надо меня будить". Это её сигнал покинуть окно-стену. К еёсчастью, её тело тает на диване, уставшее от утренней зарядки, и всё, что ей нужно сделать, это прикрыть глаза одной из диванных подушек. "Ночи." Ответ слышен тут же. "Доброй ночи." Раздаются медленные шаги, звук льющейся воды, прежде чем запах лаванды наполняет комнату. Это убаюкивает Джинсоль. Она обнаруживает, что просыпается в половине пятого, ужасно опаздывая на тренировку. За исключением того, что Суён не наказывает её за это, вместо этого приветствует её мягкой улыбкой, как только она открывает двери зала для мероприятий. Сдвиг сохраняется с течением времени, и, несмотря на то, насколько он незаметен, он всё ещё причиняет Джинсоль сильную травму. Потому что, с одной стороны, капитан Ха Суён - надзиратель по перевозке рабов, а с другой - Суён, отголосок того, кем она когда-то была для Джинсоль. По большей части это остаётся на заднем плане, между их забитым графиком и титаническими усилиями Джинсоль, чтобы не забыть об этом. Даже в воскресенье, в день ​​стирки. Это 21-е, предпоследнее воскресенье Джинсоль на Земле. Как всегда, прачечная и душ принадлежат ей и только ей, её одежда крутится внутри двух машин. Осталось добрых пятнадцать минут до того, как бельё выйдет из стадии полоскания и перейдет в стадию сушки, а это значит, что у неё есть много времени, чтобы сосредоточиться на недавнем письме доктора Сон. Доктор Сон прямо спросил о теоретической долговечности мелкомасштабного нанотехнологического барьера. Если только часть корабля получит такую ​​возможность, то как долго он сможет продержаться в космосе. Он назвал это мысленным экспериментом. Нет особого смысла создавать барьер только для избранной каюты корабля, потому что будет невозможно вернуться на Землю без навигационных инструментов, двигателей или систем жизнеобеспечения. Если бы у доктора Сон была возможность изобрести мини-ракету со всеми удобствами, необходимыми для возвращения на Землю, он бы сказал это прямо. Это не мешает подсознанию Джинсоль вырисовывать в уме блок-схему, пока она смотрит на стиральные машины. Просто пощекотать мозг. Во всяком случае, она может себе это позволить; после субботнего сеанса технических навыков она уже конкретизировала основную структуру плана: атаковать Хёнджин у погрузочного дока в день запуска, подняться на корабль в одиночку, а затем улететь, чтобы никто этого не заметил. Почему нападение? Потому что в контракте есть пункт, который даст Хёнджин пожизненное заключение, если она окажется в сговоре с планом побега. На самом деле Джинсоль тоже, но она будет слишком далеко в космосе, чтобы столкнуться с последствиями своих крайне незаконных действий. Это грубо. Но костюм-приманку построить будет невозможно, учитывая, что она впервые увидит его только во вторник. А аварийный люк также может поставить под угрозу целостность корабля, если он не будет построен должным образом; весь план будет спорным, если ей не удастся врезаться в астероид. Это оставляет ей две проблемы: что делать, если на погрузочной платформе будут военные, и как, чёрт возьми, она планирует вырубить Хёнджин. Бип. Стиральные машины одновременно останавливаются и вращаются в обратном направлении. В ритме есть что-то такое, что успокаивает её, распутывает узлы на нити. "Джинсоль". За исключением этого упрямого, упрямого узла. Джинсоль поднимает голову и ловит взгляд Суён. Капитан стоит в дверях, зимнее пальто у неё в руках, скорее всего, только что со встречи. У неё должна быть причина мешать стирке после обеда в воскресенье. Законная причина, связанная с работой. "Что-то случилось?" "Снег падает, - Суён отводит взгляд, подтягивает пальто к себе, - хочешь взглянуть?" Нет… нет объяснения. Джинсоль моргает и тупо смотрит, как Суён смотрит хоть куда, но не неё. "Но мы ненавидим холод". "Первый снег в году, твой последний, -пряди волос падают там, где они заправлены за ухо, голова Суён всё ещё склонена, - Хиджин и Хёнджин тоже снаружи. Я подумала, ты хочешь знать". Что делает Суён? "Я не понимаю-" Джинсоль останавливается, когда Суён вздрагивает. Дерьмо. "Я имею в виду, подожди, бля-" Маска Суён снова щелкает, холодная нейтральность слишком похожа на предыдущую. Тоннели видения Джинсоль. "Суён, -её рука протянута, слова ускользают, - я… у меня нет перчаток". И вот так Суён поднимает голову. Что-то расслабляется в груди Джинсоль, когда взгляд Суён встречается с её собственным. "У меня есть запасные". Стук. До её стирки осталось две минуты. Джинсоль обычно складывает их, пока они теплые. "Неужели только что пошел снег?" Стук. Глаза Суён слишком знакомы. "Выпало около семи сантиметров". Стук. Что она делает? "Я уверена, что Хёнджин захочет поиграть в снежки, я просто знаю это". На лице Суён появляются морщинки. "Она спросила." Звонят машины, щелкают дверцы стиральных машин. "Хочешь сначала развеситьвещи?" -глаза Суён прикованы к ней. "Одежда может подождать, - говорит Джинсоль, вставая. Что она делает? - но Хёнджин не может". Глаза Суён чертовски мерцают. Это ошибка. Оставив бельё на кровати, накинув зимнее пальто из проекта «Divert» и теплые военные рукавицы Суён, следует за Суён в поле, в снег. Джинсоль даже не подумала принести шарф, но вот она здесь, на улице, чтобы приветствовать очень ранний снегопад. Ветер сушит щёки и подбородок Джинсоль, её дыхание сжимается с каждым выдохом. Холод уже просачивается сквозь толстое пальто Divert Project. Но приятно в последний раз увидеть и прикоснуться к снегу. Есть участки зелени там, где деревья блокируют снегопад, но асфальтовая дорожка полностью покрыта слоем белого. Хиджин легко заметить по её темно-розовой куртке, где она лепит на земле снежных ангелов- Еёударяет снежком по голове. "Блин!" Веселье пузырится в груди Джинсоль, когда она слышит легкий смех преступницы. Это Хёнджин, её подбородок заправлен толстым шарфом, а глаза светятся от возбуждения. Это её ямочка! Высокая улыбка, её острые клыки, обнаженные, когда она смеется из самой груди. Она уже делает очередной снежок. "Давай поиграем, Джинсоль-онни!" Джинсоль громко смеётся. "Ты такая несправедливая, я только что пришла!" - рядом с её правой ногой есть хорошая насыпь снега, и эти военные рукавицы отлично подходят, чтобы превратить её в смертоносную ракету. Над головой свистит снежный ком, падающий на лоб Хёнджин. Это Суён, щеки уже покраснели от холода, переносица сморщилась от её собственной улыбки. "Ой! - Хиджин кричит издалека, уже отталкиваясь от земли, - мы начинаем?" Джинсоль направляет свою ракету прямо в голову Хиджин и стреляет. Хлоп! Сегодня нет Камикадзе два, нет запуска космического корабля. Оказывается, Хиджин может укладывать снег, как мяч для регби, и подбрасывать его, как самонаводящуюся ракету. Которой Хёнджин сможет и будет сражаться с любым противником в радиусе двух метров. Пронзительный визг Суён до сих пор хорошо слышен в зимнем воздухе. Холод не так уж и плох, когда Джинсоль бегает, вооруженная по подбородок снежками. Холодный воздух наполняет её грудь и оставляет теплый смех с каждым шагом её кроссовок по снегу, и должно быть холодно, но это не так. Воздух в зимнем пальто Джинсоль становится горячим от напряжения, когда она, уставшая, плюхается на снег. Её грудь вздымается, облачные клубки плавают прямо над её лицом, когда она делает вдох и выдох. Ей 29 лет! Что она делает? Остатки адреналина от внезапной битвы снежками покидают её, когда она слышит смешок. На берегу Восточного моря места для сражений в снежки были настолько редки, что она пробовала их только один раз на элементарном этапе, но разве тогда это было так захватывающе? Снег ласкает её руки и ноги, охлаждает спину и голову. Кто-то сидит на снегу над её головой, вне поля её зрения. "Устала, Джинсоль?" Суён. Джинсоль слишком удобно, чтобы вставать. "Ты больно бросаешь снежки". В зимнем воздухе еле слышно тихое хмыканье. "Ты бросала их много". Хор смеха доносится до них издалека, голос Хёнджин смешивается с голосом Хеджи на. Если Джинсоль закрывает глаза, она лучше слышит. "Это было веселее, чем я ожидала. И я говорю это по сравнению с воскресным днем ​​в прачечной". "Здоровенный комплимент по стандартам ЧонДжинсоль". Сейчас слишком много утешения, слишком много фамильярности в шутке. Если Джинсоль закроет глаза, она увидит более молодое лицо с мерцающими миндалевидными глазами. "Только подумать, что глупый астероид - это всё, что нам потребовалось, чтобы снова так говорить". Она думает, что Суён не слышит этого, пока что-то теплое не коснется её лба и не уберет её челку в сторону. "Это нормально?" Что-то заикается в груди Джинсоль. Суён раньше так делала, не так ли? Убирала ей волосы из ниоткуда, сокращая дистанцию ​​без предупреждения. Но это нормально? Это? Что она делает? У Джинсоль не хватило духа, чтобы читать мысли Суён прямо сейчас. Эй, до запуска осталось всего восемь дней. Она может себе позволить. "Да. Всё в порядке". Тень нависает над её лицом. Она открывает глаза, приветствует миндальные глаза Суён. Это чувствуется, словно электричество. Щёки Суён покраснели,и её холодные красные губы приоткрыты мягкими облаками дыхания. Глаза широко распахнулись от чего-то. От чего-то. "Суён?" Брови Суён нахмурились. "Боже, Джинсоль. Я-" "Хён!" -голос Хиджин. Паника. Джинсольпереводит внимание на неё. Хиджин, шаркая по снегу, наткнулась на лежащее тело. Дерьмо. Так холодно, почему так холодно? Джинсоль отрывается от земли и бежит туда, где Хиджин становится на колени рядом с Хёнджин. "Что случилось?" –требовательным тоном спрашиваетДжинсоль. Она падает рядом с Хёнджин, переворачивает её. Веки её трепещут, дыхание поверхностное. Губы синие. "Она… онни, она только что упала, - голос Хиджин нарастает от страха, руки дрожат, - это ненормально". "Занесите её внутрь, - Суён уже рядом с ними, хватаетХёнджин за плечи, - Джинсоль, подними её ноги. В общую зону. Хиджин, одеяла". Мысли Джинсоль гудят, когда они поднимают Хёнджин и приводят её в общую зону. Она уверена, что это результат усталости, так что всё должно быть не так уж и плохо. Но вот дерьмо. Это тоже нехорошо. Кожа Хёнджин побледнела, когда её усадили на диван. Суён снимает куртку, все ещё мокрую от снега, Хиджин немедленно следует за ней с одеялами вокруг тела своей девушки. Облегчение наполняет организм Джинсоль, когда она видит, что Хёнджин дрожит. "Сначала оставайся с ней, - говорит Суён, - я вызову медицинскую бригаду". Ах, блять! Сердце Джинсоль сжимается. Из-за этого Хёнджин выгонят! "Конечно, учитель", - говорит Хиджин, ничего не подозревая, как она проводит рукой по волосам Хёнджин. Веки её девушки трепещут. Она ластится к Хиджин, и это должно быть хорошо, но Суён уже на полпути к конференц-залу… Блять. Джинсоль следует за Суён, дверь захлопывается, когда она ловит её в конференц-зале. "Подожди." Суён уже сбросила куртку, сняла перчатки и бросила их на стол. "Что-то случилось?" Слова сами выскальзывают. "Не вызывай медицинскую бригаду". Суён резко поворачивает голову. "Что?" Вероятно, это был неправильный путь. "Пожалуйста, не вызывай медицинскую бригаду, - Джинсоль повторяет, морщась, потому что это невероятно глупо. Хёнджин просто упала в обморок, и Суён совершенно права, решив позвонить медицинской бригаде. Её шаги стремительны, расстояние сокращается. - Это может усугубить ситуацию. Так что не звони им". Брови Суён нахмурились. "Медицинской бригаде нужно проверить её жизненно важные органы-" Джинсоль хватает её за руку. Возникает волна паники, которая угрожает выбросить содержимое её желудка, но она проглатывает его. "Это не соответствует протоколу, но я бы предпочла, чтобы она была моим партнером в миссии. Если медицинская бригада узнает о случившемся, это может поставить под угрозу место Хёнджин". Суён еще не отстранилась, лицо её было озадачено. Нет точного понимания того, что она планирует делать, и предсказание Джинсоль ухудшается с каждой секундой. "Джинсол-" "Можешь хотя бы дать ей время до медосмотра в субботу? - Джинсоль уже бормочет; зачем останавливаться сейчас? - мы тренировались шесть недель, исходя из этого предположения, и даже если её здоровье сейчас в плохом состоянии, я уверена, если ты дашь ей немного времени-" "Джинсоль, - Суён отдергивает её за руку, только чтобы схватить Джинсоль за плечи, - остановись." Вот дерьмо! План официально испорчен. Мозг Джинсоль напрягается, взвешивая варианты. Вырубить Суён, если она решит вызвать медицинскую бригаду, - категорический отказ, потому что это противоречит протоколу и выходит за рамки навыков Джинсоль. Вызов доктора Сон для экстренной помощи может поставить под угрозу план, хотя это определенно более осуществимо, чем взлом базы данных с целью изменения медицинских записей Хёнджин- "Я не буду вызывать медицинскую бригаду". В голове у Джинсоль ничего нет. "Что?" Суён сжимает её плечи, прежде чем отпустить. "Я не буду им звонить". Джинсоль нужно перепроверить. Потому что слова Суён принимают совершенно иное направление, чем она предсказывала. "Ты не собираетешься настаивать на вызове медицинской бригады?" Если Джинсоль не могла предсказать, что было у Суён на уме раньше, то она, чёрт возьми, не может сейчас. "Ты просишь меня не делать этого", - говорит Суён, и это должно объяснить еёповедение. Слишком много всего, что нужно усвоить. "Черт, я не думала, что ты согласишься-" "Ты прикоснулась ко мне впервые за много лет, -выражение лица Суён дрогнуло. Боль? - это важно для тебя». "И это имеет значение для тебя?" - она выпаливает прежде, чем она думает. Ах, чёрт, ей нужно заткнуться, прежде чем она выкопает себе могилу- "Соль, - миндальные глаза Суён смотрят на нее, - конечно, это имеет значение". Слова бьют как кремень. Взгляд Джинсоль меняется, Суён меняется перед ней. Моложе, теплее, с чем-то в глазах, о чем Джинсоль забыла. Хёнджин, план, грёбаный астероид - всё это вылетает из её памяти. Джинсоль снова кадет, один вопрос горит у неё на губах. "Почему?" Переключатель щелкает. Глаза Суён расширяются, её лицо окрашивается множеством выражений, когда она пытается найти ответ. Вот оно, сожаление, опасения, вина. Джинсоль называет их, когда они приходят и уходят, и это заставляет задуматься о том, что Суён до сих пор ничего не может ей сказать. "Блять, - Джинсоль уже все равно, - зачем я спрашиваю-" Суён тянется к ней с широко открытыми глазами. Тёплые руки обхватывают её лицо и прижимают к себе. Когда Суён целует её, ей не о чём думать. Мысли тают от прикосновения губ Суён, и Джинсоль снова кадет, её сердце кипит от восторга. Нет Камикадзе Два, нет запуска космического корабля, просто Суён нежно целует её, и это похоже на идеальный воскресный полдень. Но черт - этот долбаный астероид. Джинсоль отстраняется. Она тяжело дышит, вцепившись в плечо Суён, глядя ей в глаза. Суён так же тяжело дышит в оцепенении. В желудке Джинсоль поселяется беспокойство. "Черт, Суён. Я умираю через восемь дней-" Взгляд Суён обостряется, и Джинсоль оказывается в первом ряду перед страхом, который падает на её плечи. Он разворачивается в замедленной съемке, как Суён моргает, убирает руки, ужас болезненно ощутим. "Боже, я не знаю, что на меня нашло-" "Всё в порядке. Просто попала в пылающий момент, -Джинсоль скрипит зубами, стряхивая иллюзию. Это не сон, это реальность, и есть астероид, на который она должна полететь на корабле через восемь дней, - думаю, это передалось от отношений Хиджин и Хёнджин", -ей нужно отключиться; больше, и это тоже может поставить под угрозу её пригодность для миссии. Вот дерьмо, Джинсоль нужно отключиться. Но то, как Суён отводит взгляд, ударяет по ране, которая, как она думала, уже покрылась коркой. "Нахуй", ​​- говорит Джинсоль, втягивая Суён в новый поцелуй. Удар усиленный. Глаза Джинсоль закрываются, в её мозгу происходит короткое замыкание, чувства перегружены силой губ Суён на её губах, весом их тел, прижатых друг к другу. Губы ритмично двигаются, в синяках, от голода. Горячие кончики пальцев попадают на челюсть Джинсоль, оставляя следы по её шее, проникая под зимнее пальто. Это хорошо - чёрт, это так хорошо. Тело Джинсоль горит от желания. Суён одновременно толкает и тянет, прижимая Джинсоль к столу для переговоров. "Боже, - всхлипывает Суён в поцелуе, - Соль". На вкус это похоже на ошибку, которая горит электрическим током, переполненный годами подавленной тоски, которая так важна для Суён, как и Джинсоль. И, чёрт возьми, это щелкает: Суён хочет этого так же сильно, как и она. Глаза Джинсоль распахиваются. Глаза Суён закрыты, ресницы мокрые. Суён плачет. Джинсоль отступает. "Дерьмо, -военные рукавицы не созданы для того, чтобы впитывать слезы, но она пытается, безуспешно вытирая щеки Суён, - дерьмо, я не хотела-" "Нет, - Суён качает головой, вздрагивая при вдохе, - я не могу". Капитан выходит из боя. Суён выходит из объятий Джинсоль, вытирает глаза тыльной стороной ладони. Самообладание падает на неё так легко, маска нейтралитета закрывает её лицо. "Я должна проверить Хёнджин". Слова рушатся у Джинсоль при виде Суён, снимающей пальто и выходящей из конференц-зала. Дверь за ней закрывается, звук резкий и громкий. Комната пуста. Тишина. Блять. Джинсоль снимает варежки и смотрит на покрасневшие руки. О чём она думала? За восемь дней до долбаного старта? Блять. В её груди есть впадина, рана, которая, как она думала, закрылась, но снова широко открыта и обжигает её. Тоска. Мысли не дают спать Джинсольночью. Она садится, делает глубокий вдох и медленный выдох. У неё под кожей адреналин, избыток энергии за день. Её часы светятся от удара, приветствуя её в темноте веселыми 2:30 утра. Может быть, потому, что на физическую подготовку отводится меньше часов, но Джинсоль пытается уснуть. Её мозг гудит от событий дня, и она с ворчанием плюхается на кровать. Хёнджин выздоровела за пару часов благодаря изобилию запасных одеял и запасу горячего шоколада, который Хиджин получила на всякий случай. Вместо того чтобы позвонить в медицинскую бригаду, Суён провела быструю проверку с помощью одного из старых электронных тонометров, валявшихся в зале для занятий, и заявила, что Хёнджин здорова. Поначалу Хиджин настаивала на том, чтобы потребовать фактического медицинского обследования, но быстрое выздоровление и страстный аппетит Хёнджин к горячему шоколаду успокоили все её беспокойства. Так что в этом отношении все хорошо. До сих пор. Глаза Джинсоль привыкают к темноте, она бросает взгляд на койку рядом. Суён крепко спит, свернувшись клубочком, прижавшись щекой к ладони. В течение всего ужина Суён не снимала маски, держала прочную стену между собой и Джинсовом. Это похоже на первые несколько недель тренировок, за исключением того, что на этот раз Джинсоль не злится и не травмирована своим прошлым. Она даже не смогла вернуть проклятые варежки. С небольшим чувством вины Джинсоль ерзает в постели, поворачиваясь к Суён. Все должно быть хорошо, правда? Суён так спит уже две недели, поэтому Джинсоль может позволить себе время от времени развлекаться. Она засовывает одеяло Дораэмона между плечом и подбородком, глаза отслеживают рассеянный свет, мерцающий в волосах Суён. Ей нужно подумать и о других вещах, например, о риске следующего медицинского осмотра. Определенно Джинсоль должна придумать, как обойти это, если Хёнджин не станет лучше. И вдобавок к этому план дорабатывается, и если бы это был другой день, она, возможно, попыталась бы выскользнуть из постели и поработать над этим. Но сегодня она поцеловала Суён. Суён поцеловала ее. Целый момент - вся их ситуация - съеживает ей мозг. Есть вопросы, на которые Джинсоль жаждет найти ответы. Почему Суён причинила ей боль? Почему Суён отказалась от миссии на Марс? Почему Суён плакала? Но колебания теперь давят ей на плечи. Потому что что она будет делать с этими ответами? Есть причина, по которой Суён так боится сказать ей, и Джинсоль больше не уверена, сможет ли она это переварить до дня презентации. Суён что-то бормочет себе под нос. Она всегда была склонна к сновидениям, и когда они были кадетами, Джинсоль приходилось тереть ей плечо, чтобы она могла снова погрузиться в спокойную тишину. Рука Джинсоль уже высовывается из-под одеяла, когда ей приходит в голову, что они на двух разных кроватях. Ночью, когда Суён спит, Джинсоль легче всего впадает в воспоминания о прошлом, её сердце кажется более целым, чем должно. И это опасно, ведь день запуска так близок. Джинсоль убирает руку, поворачивается к другой стороне кровати, считает вдохи до сна.

***

Наступает понедельник, а вроде ничего не произошло. Суён фантастически выживает из них жизнь во время тренировок и исчезает на долгих встречах во время перерывов. Что нормально; Официально осталась неделя, и Джинсоль проводит послеобеденный перерыв в библиотеке, изучая схемы погрузочной платформы и формуляры легкого снотворного. Всё в порядке. Теперь план более изощрен: накачать Хёнджин снотворным, введенным наноботом, дать ей потерять сознание на погрузочном мостике, а затем оставить её прямо у корабля. Это более или менее безопасно, поскольку погрузочный мост построен так, чтобы выдерживать высокую температуру запуска, но Джинсоль придется проверить это, когда они впервые посетят корабль. Хорошая новость заключается в том, что на самой погрузочной площадке нет военнослужащих, по той же причине, по которой они изолированы в корпусах факультетов. Плохая новость в том, что на погрузочном мосту будут камеры. К счастью, Джинсоль окончила факультет робототехники; она может понять, как легко их обойти. Проблема будет в том, чтобы выяснить, как сделать это как можно менее подозрительным, чтобы она могла подняться на корабль и запустить его без вмешательства извне. Ей придется проверить это, когда они действительно увидят корабль. Ей также придется поработать над созданием голосового фильтра для подделки учетных данных Хёнджин во время взлета. В дверь библиотеки стучат. Хёнджин, заглядывая внутрь. Она определенно выглядит лучше, хотя Джинсоль не упускает из виду нервное сгибание ее пальцев на дверном косяке. "Джинсоль-онни?" Джинсоль закрывает крышку своего ноутбука. "Да, Хёнджин. Что случилось?" Хёнджин входит, закрывает за ней дверь. Опирается на неё. Её движения стали медленнее, чем раньше, как будто приближая неизбежный конец вещей. "Мы делаем правильные вещи, не так ли?" Она поступает правильно. "Да. А что?" "Я думала, что это будет легко, - Хёнджин подходит к библиотечному столу и садится рядом с ней, – но с каждым днём ​​всё труднее и труднее", - она наклоняет голову к столу, что было удивительно знакомо. Джинсоль не может рассказать Хёнджин о плане. "Это, конечно, сложно. Человеческая кончина. Мы должны отказаться от того, чего хотим, ради всего остального мира". Хёнджин кивает на стол. "Вот почему ты сейчас игнорируешь учителя?" Не спровоцировано! "Эй, этот вопрос совершенно не обоснован, - Джинсоль хмурится, когда Хёнджин бросает на неё упрямый взгляд, - и Суён в порядке, я в порядке, у нас всё в порядке. Я даже не знаю, почему я тебе объясняю-" "Перестань защищаться, Джинсоль-онни. Просто ты выглядишь более виноватой, - Хёнджин протягивает руку и похлопывает её по плечу, - у тебя есть музыка на ноутбуке?" Вопрос застает Джинсоль врасплох. "Какого жанра?" "Классика. Или детские песни, - Хёнджин тянется за огромной книгой по химии через стол, тянет её к себе, прежде чем положить на неё голову, - Хиджин забыла упаковать свой iPod". На жестком диске Джинсоль есть немного Вивальди. Она открывает свой ноутбук, отводит его от Хёнджин, прежде чем искать музыку. "Ты собираешься вздремнуть под«Химия: центральная наука»?" "Ага", - Хёнджин моргает, прежде чем закрыть глаза. Джинсоль показывает свой плейлист. Вивальди, Времена года. Он начинается с весны, самого культового концерта из четырех, и она чувствует себя немного лучше, зная, что Хёнджин доживет до следующего сезона. Во вторник они тестируют новые костюмы. Джинсоль пожимает плечами по одному компоненту за раз в специализированной тренировочной камере. Это определенно более изящный дизайн, чем его предшественники, более маневренный и простой в управлении, а системы подогрева и наддува уже интегрированы в костюм. Наиболее важные компоненты подключаются к голове и ремню жизнеобеспечения на спине, а также к монитору давления, влажности и уровня кислорода на правом предплечье Джинсоль. Хёнджин неуклюже надевается на костюм, едва прислушиваясь, когда модератор указывает, какие части застегивать в первую очередь. Вся комната смотрит на неё, от инженеров до Хиджин, и Джинсоль почти уверена, что вся комната видит, как на лбу Хёнджин выступает холодный пот. Инстинктивно Джинсоль ловит взгляд Суён. Нейтрален, холоден. Этого достаточно, чтобы побудить Джинсоль к действиям. Она шаркает по полу в удивительно тяжелых ботинках, пока идет к Хёнджин. "Нужна помощь?" Хёнджин быстро кивает, и инженер отступает, когда Джинсоль занимает его место. "Итак, у тебя спущены штаны - я имею в виду, у тебя ширинкарасстёгнута. - Джинсоль поднимает с пола пакет жизнеобеспечения Хёнджин и с ворчанием поднимает его. Эти вещи всё ещё довольно тяжелые, особенно потому, что у Джинсоль точно такие же на спине, - ты можешь положить руки после надевания системы жизнеобеспечения, но это касается туловища". "Спасибо, Джинсоль-онни", - Хёнджин не смотрит ей в глаза, когда она просовывает руки и голову через часть туловища, руки скользят по клапанам, соединяющим её с штанами. Она безмолвно тянется к пакету жизнеобеспечения в руках Джинсоль и защелкивает его на спине. Глаза Хиджин прикованы к ним, брови подозрительно нахмурены. Это немного раздражает Джинсоль, слишком похоже на первые недели участия Хиджин в программе. Собирается ли она снова попытаться занять место Хёнджин? "Она выглядит расстроенной, - шепчет она Хёнджин, передавая ей части рук по очереди, - это из-за воскресенья?" "Ага, - говорит Хёнджин, теперь намного спокойнее. Она поднимает части рук, активирует панель на предплечье. Её жизненно важные органы видны, хотя без шлема они не могут точно проверить герметичность, - она продолжает варить мне горячий шоколад". Так это искреннее беспокойство за здоровье её девушки. Джинсоль бросает взгляд на Хиджин и обнаруживает, что она идет к Суён для одного из тех частых разговоров, которые Джинсоль никогда не могла уловить. И она намеренно проигнорирует это, потому что они с Суён снова стали дружелюбными незнакомцами. Это ужасно. Они разделены на остаток утра, инженеры проводят индивидуальные тесты на соответствие костюма. Джинсоль проводят к столу для наблюдения, к её аппарату жизнеобеспечения и к костюму подключают различные провода. Шлем прибывает последним на место происшествия, втягивая её в тишину, поскольку модераторы надевают его ей на голову. Ей приказывают заблокировать клапаны, пока другие исследователи подключают шлем к столу для мониторинга, и ей дают сигнал «идти», чтобы опробовать костюм. Джинсоль чувствует, что плывет внутри костюма, стекло шлема достаточно толстое, чтобы искажать её зрение, воздух внутри нагревается, когда она активирует различные системы. Одним нажатием кнопки стабилизируется давление воздуха, затем температура, и тепло её спины перераспределяется в более прохладные части её тела. Интерфейс загорается на её периферии, экран шлема настраивается, чтобы дать более четкое представление об окружающей местности. На её руке горит панель: пульс, газосодержание, уровень давления. Сбоку на панели есть крошечная зеленая точка, которая должна стать красной, если с костюмом возникла проблема. По указанию модератора она делает пару тестовых шагов, громоздких в костюме. Затем её сопровождают в камеру для моделирования полета для пробного запуска. Она встречает Хёнджин в зале, хотя из-за толщины стекла шлема невозможно увидеть её лицо. Дополнительные очки для робота-ловушки в плане костюма, но она сомневается, что робот-эквивалент может быть изготовлен к запуску, поэтому план нападения по-прежнему остается её лучшим выбором. Палуба имитации полета была переработана, чтобы лучше отражать состояние корабля в процессе; кнопки и ручки вместо рычагов, централизованная система принятия решений для переключателей, доступный для пилота мониторинг статистики корабля. Суён назначаетДжинсоль на роль главного пилота, хотя смущённые взгляды исследователей и модераторов говорят Джинсоль, что это неожиданно. Тем не менее Хёнджин с облегчением заняла место второго пилота. Джинсоль пристегивается к сиденью. Инженерам это не нужно знать, но программа для автоматического запуска корабля уже установлена ​​и доступна по правильной последовательности кнопок. Она проверяет это, вводя последовательность до предпоследнего шага, синий свет на панели полета указывает на успех. Она сбрасывает последовательность, прислушиваясь к инструкциям модератора через встроенный коммуникатор шлема. Краем глаза она замечает руки Хёнджин в перчатках, которые дрожат над панелью, хотя всё ещё нажимают кнопки правильно. Это во многом напоминает ей Марка Туана из приложений, и снова доходит до того, что Хёнджин больше не хочет здесь находиться. Джинсоль пытается записать голос Хёнджин, когда они отрабатывают последовательность запуска, что она должна обработать позже во время лаборатории робототехники. Они активируют нулевую гравитацию вскоре после запуска. Джинсоль расстегивает ремень безопасности, позволяет себе взлететь. Без тяжести костюмы намного удобнее, хотя Джинсоль всё ещё чувствует тот же прилив крови в ушах. Хёнджин отстегивается, хотя она цепляется за подголовник сиденья, взлетая. Коммуникатор ревет в ухе Джинсоль, глобальная передача от модератора. "Кислород в камере будет постепенно снижаться до 15% для проверки костюмов. Нажмите сигнальную ракету на плечо, если вы почувствуете тошноту или если уровень кислорода в вашем костюме упадет ниже 75%". Джинсоль отвечает утвердительно, чего Хёнджин не повторяет. Нехорошо. "Всё нормально?- она спрашивает Хёнджин по местной радиолинии, - они не могут слышать нас по местной линии, так что будь честна". Шлем Хёнджин поворачивается к ней лицом, и в её коммуникаторе слышится треск. Её тяжелое дыхание перехватывается статическим электричеством. "Джинсоль-онни. Слишком рано". Джинсоль не может рассказать Хенджин о плане. "Я здесь, - вместо этого говорит она, подтягиваясь к Хенджин. - Просто сохраняй спокойствие. Я всегда рядом. С тобой всё будет в порядке", -если Хёнджин продолжит так дышать, кислород в её костюме закончится раньше положенного времени. Не работает. Хёнджин не отпускает подголовник, её каркас складывается сам в себя. Она даже больше не пользуется коммуникатором, но язык её тела многое говорит о её нынешнем состоянии. Джинсоль быстро смотрит на монитор на предплечье. Кислород в камере всё ещё находится на уровне 20%, все ещё в пределах нормы. Её собственный кислород по-прежнему на блестящих 94%. Ещё слишком рано заканчивать тест. Но Хёнджин сильно дышит. Джинсоль притягивает её к себе за руку, проверяет её монитор. Кислород Хёнджин всё ещё в норме, но уже на 90%, и он истощается быстрее, чем её собственный. Кислород в камере падает ещё на процент, официально превышая порог пригодного для дыхания воздуха. Джинсоль включает коммуникатор. "Сможешь продержаться ещё немного?" Хёнджин слабо показывает палец вверх. Этого недостаточно. "Воспользуйся местной линией, Хёнджин, мне нужно знать, сможешь ли ты продолжить". Коммуникатор оживает, и Джинсоль слышит сильную дрожь. "Я в порядке, Джинсоль-онни. Со мной все будет в порядке". Они не могут продолжить испытание. Джинсоль думает: клапаны защелкиваются и фиксируются на месте, что хорошо для космоса, но плохо для отвлекающего маневра. Вместо этого она начинает просматривать интерфейс монитора костюмов и - чёрт возьми, нет мониторинга температуры. Какой недосмотр. "Хёнджин, я остановлю симуляцию", - Джинсоль поворачивает ручки на своём торсе, поднимает температуру внутри костюма до тех пор, пока она не станет достаточно высокой, чтобы у неё заболела голова. Эффект немедленно отображается на мониторе, её пульс достаточно высок, чтобы вызвать пощечину её сигнальной вспышки. В её коммуникаторе гремит глобальная линия. "Завершение пробного запуска, пожалуйста, будьте готовы к отключению протокола невесомости". Джинсоль опускается на пол с помощью кресла пилота, влажная жара вызывает у неё настоящую тошноту. Хёнджин уже коснулся пола, её шлем был повернут в сторону Джинсоль. Гравитация случается. Джинсоль без происшествий плюхается на пол. Раздается шипение в герметичной двери, прежде чем группа инженеров окружает её, уже открывая клапаны её шлема. Струя прохладного воздуха заливает её костюм, как только шлем срывается с её головы, стук прекращается с изменением температуры. "Вы, ребята, забыли датчик температуры!" - Джинсоль жалуется, стоя, помогая разобрать костюм. Инженеры, кажется, купились на её оправдание, хотя некоторые жалуются на расположение ручек. Не повезло тому, кто совершил эту ошибку, но Джинсоль сейчас благодарна. Половина инженеров помогают Хенджин избавиться от костюма, хотя она, похоже, не возражает против недостатка внимания. Суён наблюдает из-за пределов комнаты, холодно и нейтрально. Но теперь есть кое-что другое, промах в маске, который сердце Джинсоль хочет вскрыть. Остаток дня они проводят на акклиматизации в невесомости, увеличивая время до конечного порога в два часа. Суён меняет аранжировку, отправляя Джинсола и Хиджина в комнату, в то время как она и Хёнджин просиживают дневную сессию. И это хорошо, потому что Хёнджин все еще выглядит потрясенным испытанием костюма. Хотя Джинсол не может придумать причину перестановки Суён, которая не нарушит план. Это то, за чем она должна следить. Оказывается, Хиджин - особенно весёлый партнер в нулевой гравитации, который легко увлекается каждой из задач, которые модератор ставит перед ними. Она намного более разговорчива, чем Хёнджин, постоянно делится тем, над чем она работает в любой момент, заполняя пространство мозга Джинсоль, когда она обычно использовала бы его для мозгового штурма плана эвакуации Хёнджин. В какой-то момент кажется, что мозг Джинсоль выдыхается, пока Хиджин не тыкает в неё пальцем. "Эй. Онни. Я тебя кое о чем спрашивала". Джинсоль вздрагивает от внезапного привлечения внимания. "Мои уши во внимании." "Тебе иногда хочется, чтобы у нас было больше времени до прихода астероида?" - спрашивает Хиджин своим обычным пытливым голосом, поэтому джинсов не сразу усваивает вопрос. Но это оседает. Джинсоль делает вторую попытку. "Что?" Хиджин спланировала целую речь. "Я говорю тебе это только потому, что ты вряд ли отнесишься ко мне серьезно. Но иногда я смотрю в окно, сидя у мольберта, и думаю про себя: что, если бы астероид не был масштабом в 10 городов Турин? Что, если астероид появился двадцатью годами позже?" Джинсоль обнаруживает, что размышляет над мыслями Хиджин. Что, если астероид даст ей целый год вместо нескольких месяцев? Сможет ли человечество придумать что-нибудь получше, чем отправить двух человек врезаться в астероид? Смогла бы Джинсоль придумать лучший план, чем стать мученицей? Её взгляд падает на Суён, которая глубоко беседует с Хёнджин на скамейках в зале симуляторов. Что бы сделала Джинсоль, если бы у неё было больше времени? "Это просто принятие желаемого за действительное, - говорит Хиджин, подтягиваясь вдоль стены симуляционной кабины, прокручивая экран монитора. - Эти дни, предшествующие запуску, кажутся слишком короткими и в то же время мучительно длинными. Я чувствую себя такой нервной - я так много хочу сделать, чтобы потратить время, но горе в конце пугает меня-" "Хиджин, - вставляет Джинсоль, пока они плывут в невесомости, - как ты и Хёнджин оказались вместе?" Хиджин вздрагивает. "Дай мне секунду подумать". Глаза Джинсоль прикованы к скамьям симуляционного зала. "Вперед". Хиджин требуется некоторое время, чтобы ответить, наполняя кабину тишиной. Но это не неудобно, плыть в нулевой гравитации, глядя через стеклянное окно на Суён и Хёнджин. Мысли Джинсоль плывут по течению. Что Суён думает о запуске? О поцелуе? О прошлом? О будущем, когда Джинсоль улетит насмерть? Вопросы растут, вырисовываются из глубины её разума. Голос Хиджин привлекает её внимание. "Хёнджин и я, мы обе приехали из Ёнсея, но мы начали разговаривать только после того, как были приняты в кадетскую программу. Мое внимание она привлекла с самого начала своей успеваемостью, и её во время учебных модулей соответствовала ей. Потом она пыталась затащить кошку в нашу спальню". Джинсоль поворачивается к Хиджин. "Что?" "Точно! - Хиджин смеётся, схватившись руками за живот, - это именно то, что я сказала, когда она попросила меня о помощи. Можешь ли ты в это поверить? Я не могла. Вообще. Я думала, что она была намного круче и отстранённее. Но из всех людей, которых она могла попросить о помощи, это оказалась я. Так что, помогая ей с Дональдом - котом - я узнавала о ней всё больше и больше. И мне нравилось то, что я узнала. Её мягкость, её простота, её чувствительность". Хиджин смотрит на скамейки, на которых сидит Хёнджин. "Дональда пришлось отправить к ней домой через два месяца, но этого времени было достаточно, чтобы я поняла, что она мне нравится. Поэтому я пригласила её на свидание два года назад на подъездной дорожке к СНУ, пока мы ждали, пока её братья приедутзабрать Дональда ". Её губы изгибаются в лёгкой улыбке. "И остальное уже история." Джинсоль наблюдает, как щеки Хиджин розовеют от нежности. Это милая история, и она рада, что ей ещё не нужно заканчиваться. Но почему она так опустошена? "Я люблю любить ее, -улыбка Хиджин рассеивается, выражение её лица задумчиво. - Даже с астероидом, неизбежная боль от того, что её нужно отпустить. И я не собираюсь игнорировать шанс, что она провалит медицинский осмотр в субботу, что мы в конечном итоге поменяемся местами. Но Хёнджин моя, чтобы любовь мою и потерять. Я не собираюсь тратить эти последние дни вместе впустую". "Это хорошо", - говорит Джинсоль, сжимая язык во рту. Она осознает это - горькую зависть в глубине своего сердца, которую она теперь жаждет заполнить. Ощущение пустоты сохраняется на весь день и всю ночь. Джинсоль обнаруживает, что смотрит в потолок своей двухъярусной кровати, пытаясь решить, как лучше всего накинуть одеяло Дораэмона на плечи. Во время вечернего лабораторного занятия они просмотрели образец канала настройки камеры для погрузочной платформы. Доктору Сон удалось достать копию их учебного маршрута для тренировок на корабле в четверг, а затем он перечислил, что Джинсоль нужно проверить на борту корабля. Насколько она понимает, четверг - единственный день, отведенный для тренировок на корабле, единственный раз, когда она может проверить, сработает ли её план. Блять. Джинсоль взбивает подушку и кладет её себе под голову. Ей не нужно смотреть на слишком знакомый вид экрана своих умных часов, чтобы понять, что пора ложиться спать. До четверга у неё не так много планов, поэтому нет смысла ложиться спать. Но никакие движения не могут избавиться от мыслей, вызванных словами Хиджин. Темнота спальных помещений слишком похожа на космос. Джинсоль поворачивается к ней, к Суён. Это передышка от диссонанса в её груди, этот вид спящей Суён, лицом к ней, медленно дышащей. Джинсоль знает это чувство, узнала его ещё три года назад. Щупальца гравитации Суён снова обвивают её, привязывая к Земле. Знакомая нерешительность, которая когда-то удерживала её от выполнения миссии на Марс. Это 2049 год, а Суён всё ещё держит её сердце. Чувства Джинсоль складываются в аккуратные связки: сожаление, отчаяние, смирение. Суён не может проиграть, но разъедающее чувство сильно и глубоко застряло в груди Джинсоль. Нет смысла пытаться вырвать его из груди, так близко к запуску. Но на этот раз Джинсоль не курсант на пике своей карьеры астронавта. Она живая, дышащая надгробная плита, позволяющая себе провести ночь без сна. Выбора нет. Нет места для сожаления. "Соль", - бормочет Суён напротив неё. Она вздрагивает, свернувшись клубочком. Это кошмар. Тело Джинсоль замирает. Стоит ли ей попытаться разбудить её? Они так близко к запуску, так мало времени, так больно рисковать, если она ещё пустит корни здесь. Суён - не её право терять и любить. Джинсоль нужно помнить об этом. Суён сдерживает рыдания. Это автопилот. Джинсоль подтягивается к кровати Суён, протягивая руку, чтобы погладить Суён по спине. Другой рукой она вытирает глаза Суён, слезы текут по её щекам. Она делает глубокий вдох. Судя по опыту, Суён требуется некоторое время, чтобы успокоиться, каждая секунда давила на её совесть. Потому что каждая секунда сидения на кровати Суён - это секунда, которую она хотела бы иметь после запуска. Что не имеет смысла! Джинсоль не из-за чего оставаться; Суён снова и снова отталкивает её, закрывается- Миндальные глаза открываются ей навстречу. Блять. Джинсоль нужно отключиться. Но глаза Суён наполняются слезами и сияют, как звёзды. Зрелище завораживает, превращает мысли в щебень. Ушла сдержанность. Суён прижимает к себе Джинсоль и обнимает. Джинсоль опускается, как того требует закон гравитации, уткнувшись лицом в изгиб шеи Суён. Ощущение совершенно новое, как поцелуй, но оно успокаивает, а не обжигает. Время замедляется. Тьма скрывает то, как руки Джинсоль обхватывают плечи Суён, маскирует вес руки Суён на пояснице Джинсоль. Они прижимаются друг к другу, пространство между их телами сокращается с каждым вдохом. Волосы Суён пахнут лавандой; Джинсоль вдыхает это. Это поёт о далёких воспоминаниях, задерживается с сожалением. Тем не менее, оно наполняет её легкие, и она держит его столько, сколько может, прежде чем отпустить.

***

Так что сейчас 2049 год, а у Джинсоль всё ещё есть чувства к Ха Суён. Подумаешь. Джинсоль приоткрывает глаза. Свет ярче, чем она привыкла видеть, проникая из окна в пустые спальные помещения. Её конечности окоченели, отяжелели от сна, вероятно, из-за положения, в котором она спала прошлой ночью. Она хлопает рукой по лбу, массирует череп. Она одна в постели; знакомый вес одеяла Doraemon вокруг её тела вселяет в неё ложное чувство уверенности. Но у матраса другой износ, каркас кровати над ней лишен всяких принадлежностей. Она нюхает следы лаванды и ещё что-то. Проклятие. У неё до сих пор невероятно глубокие чувства к Ха Суён. Джинсоль глубоко вздыхает. В её груди грызет тщетная тоска, такая явная и узнаваемая. Так что она собирается с этим делать? На ум приходят некоторые варианты. Один - сделать вид, что ничего не произошло, что невозможно, потому что она поздно проснулась. Другой - преуменьшить очень и очень эмоциональные последствия засыпания в объятиях Суён и пробуждения не в той постели. Есть третий вариант, который состоит в том, чтобы просто высосать это и посмотреть в лицо её чувствам, но разве её гордость не приняла достаточно побоев - Прежде чем Джинсоль примет решение, раздается скрип ручки. Дверь открывается, и Суён в полной униформе преподавателя смотрит на Джинсоль, словно самонаводящаяся ракета. Ах, бля. "Ты проснулась", - Суён опускает взгляд на изножье кровати. На её лице скрывается маска, которую невозможно прочесть, и Джинсоль чувствует последствия ещё до того, как понимает, о чём идёт речь. Она стряхивает дурные предчувствия. "Конечно, я проснулась. Это, - она ​​проверяет свои умные часы, - сейчас половина девятого, конечно, я-" Подождите минуту. Джинсоль ещё раз смотрит на свои умные часы. Она прочитала это правильно; 8:30 УТРА в весёлом синем. Джинсоль вздрагивает, вскакивает с кровати. "Черт возьми. Ты позволила мне проспать, к тому же в твоей постели-" "У тебя есть время, - говорит Суён, - у тебя ещё есть тридцать минут на завтрак". Это не объяснение. Но как бы то ни было; Джинсоль должна подготовиться к тренировке. Она достает из шкафа комплект формы, мысленно просматривает расписание. Во время обеда она может сделать несколько упражнений. "Ты действительно позволила мне проспать, ведь до запуска остаётся всего неделя-" "Я хотела поблагодарить тебя за вчерашнюю ночь". В голове у Джинсоль ничего нет. "А?" Это не случайность. Суён там, одна рука на двери, одна нога в коридоре. Неуверенность. "Ты поймала меня прямо в тот момент, когда мой кошмар пришёл в голову. Для меня было бы труднее, если бы ты позволила мне спать с ним". Блять, в груди у неё все хуже. "Ещё я хочу извиниться, - голос Суён низкий, формальный и тревожный. - Я поставила тебя в компромиссное положение, не принимая во внимание твои чувства по этому поводу. Если я доставил тебе дискомфорт-" "Мне понравилось, Суён". Правда выплескивается наружу. Какой смысл отрицать? Джинсоль отмахивается от последних клочков своего достоинства, сжимает форму; если она будет смотреть на неё достаточно долго, может быть, она забудет, что Суён у двери. "Мне нравилось спать у тебя в руках". Какие слова могут передать всю полноту бурных эмоций Джинсоль? "Послушай, - говорит она своей форменной рубашке, - у меня есть чувства к тебе. Я знаю, что глупо говорить тебе, потому что я прославленная Лайка, ожидающая своего исторического полёта в космос, но я тупица. Я была немой несколько недель. Так что, конечно, мне нравилось спать у тебя на руках." Форма рубашки не отвечает. Джинсоль выдыхает. "Теперь я собираюсь приготовиться к завтраку и притвориться, что ничего этого не сказала". Ответа по-прежнему нет, так что, возможно, Джинсоль выдала желаемое за действительное. Она бросает взгляд и… нет, Суён все еще стоит у двери и наблюдает за ней. Это ужасно похоже на то, что пнуть собаку, когда она упала. "Что, - говорит Джинсоль, - собираешься смотреть на меня, пока я переодеваюсь? Я уже обнажила свои чувства-" "Нет, конечно, нет-" - Суён запинается и склоняет голову. Джинсоль понимает, что она хочет что-то сказать, но её взгляд сбивает с толку узоры на полу. Всё ещё думает, всё ещё сочиняет идеальный ответ на эмоциональную рвоту Джинсоль. Суён не может этого сделать, вместо этого кладёт руку на дверную ручку. "Увидимся снаружи". Правое колено Джинсоль подгибается, как только Суён закрывает дверь. Она упирается в шкаф, находя равновесие. Вот, она это сказала. Терзающее чувство в её груди стало легче, теперь, когда её чувства стали явными, тяжесть слетела с её плеч. Джинсоль выпрямляется, готовясь к новому дню. У неё в голове беспорядок. Само признание было странно неутешительным, как будто сама Джинсоль ещё не до конца осознала масштабы своих чувств. Но ей не нужно понимать это, чтобы пойти на тренировку, не так ли? Утро, на удивление, прошло без происшествий. Джинсоль успевает закончить завтрак за пятнадцать минут, и ни Хиджин, ни Хёнджин не спрашивают, почему она спала в постели Суён. Они попадают в СНУ по расписанию и сразу же приступают к тренировкам. Что хорошо; Джинсоль предпочла бы пока не сталкиваться с музыкой. Маршрут дня завершает все их тренировки за последние недели, представляя собой сборную смесь упражнений как по использованию инструментов, так и по симуляции полёта. Теперь ей легче погрузиться в тренировку, и инженеры могут включить в тренировки некоторую акклиматизацию без гравитации, чтобы подготовиться к завтрашнему посещению корабля. Хиджин любопытно; Джинсоль может сказать это по целенаправленному зрительному контакту и поднятию бровей. Надвигающееся присутствие Суён утром и за обедом сдерживает любую попытку допроса, и Джинсоль думает, что она будет в безопасности до конца тренировки, когда входит в кабину симулятора с Хёнджин. Но как только они обосновались в нулевой гравитации, Хёнджин заговорила: "Могу я спросить тебя кое о чем, Джинсоль-онни?" - Голос Хёнджин звучит мягче, чем гул гравитации, но он разносится по комнате. Джинсоль уже знает, к чему это приведёт. Она не спускает глаз с мусоропроводов, повернувшись спиной к скамьям симуляционного зала. "Это будет что-то личное?" С периферии она видит, как Хёнджин кивает и направляется к Джинсоль. Не настойчиво, ожидая, пока Джинсоль разрешит ей спросить. Хёнджин сейчас определенно медленнее, менее осознанно в своих движениях, но она по-прежнему относится к Джинсоль с таким же вниманием, что и с первых дней тренировок. Имеет смысл упредить обсуждение. Джинсоль готовится к этой неловкости. "Если речь идет о том, что вы нашли меня в постели Суён сегодня утром, я обещаю, что есть вполне веское объяснение-" "Она тебе нравится?" - Хёнджин серьёзно смотрит на неё. Проклятье, оставить это Хёнджин, чтобы она врезалась в самую суть дела. Джинсоль быстро размышляет. Хёнджин слишком проницательна, чтобы покупать половинчатые оправдания, слишком упряма, чтобы отказаться от яростного отрицания. Но если она просто скажет правду, могут быть невидимые последствия; это может усугубить тяжелое бремя Хёнджин и повлиять на результаты её медицинского обследования. "Нравится, - решает она. Эти чувства более сложные, настолько глубоко укоренившиеся, что практически укоренились в её ДНК. Так работает ДНК? - Ты знаешь историю, Хёнджин. Предстоит усвоить много багажа, но времени на это недостаточно". "Но в этом нет ничего страшного. Клянусь, - Джинсоль хватается за ручку рычага мусоропровода и тянет его вниз. Теперь это автопилот, выполняющий эти рутинные судовые задачи. Что хорошо, потому что запуск через шесть дней, - я имею в виду, что я могу с этим поделать? Ныть?" Наступает тишина, пока Хёнджин обдумывает ответ. Джинсоль ждет её. "Тебе стоит пойти на это, Джинсоль-онни", - Хёнджин говорит это просто, но её глаза полны нежного утешения, которое выдает глубину понимания. Потому что Хёнджин, из всех людей, поймет значение её слов. Итак, Джинсоль слушает. "Тогда я подумаю об этом". На данный момент достаточно ответа. Хёнджин поджимает губы и кивает. Не так много шансов думать об этом до конца тренировки. Инженеры берут Джинсоль прямо из камеры моделирования для дополнительных испытаний на подгонку, на этот раз с использованием новой конструкции регулятора температуры и автоматической системы блокировки клапанов костюма. Она проходит индивидуальные тренировки с костюмом для ознакомления, пока её часы не сигнализируют об окончании тренировки. Благо, что большинство сегодняшних занятий были индивидуальными, хотя это только отсрочивает неизбежную неловкость, которая начинается, когда они сядут в свой седан для поездки обратно в факультетские кварталы. И, чёрт возьми, сегодня среда, так что нет занятий в лаборатории робототехники, на которые можно было бы сбежать до обеда. Джинсоль застегивает ремень сиденья, ожидая, пока Суён начнёт движение. Дорога домой всегда тихая. Собственно, каждая поездка тихая. Но, чёрт возьми, почему Джинсоль ощущает каждую секунду, пока они путешествуют по территории КИАР? Трудно не осознавать сейчас, что чувства Джинсоль теперь как грязное белье. И не помогает то, что Суён сидит рядом с ней на водительском сиденье, глядя на дорогу, потому что она водитель, а не неудобный пассажир, смотрящий на водителя. Она отводит взгляд, упираясь им в корпус корабля, когда они проезжают мимо. Завтра они увидят корабль в первый раз, и в последний раз перед днём ​​запуска. Там будут репортеры, а после тренинга у неё будет последняя встреча с доктором Сон и Чонын. Завершение планов посадки на корабль, включая любые другие корректировки, которые могут потребоваться Джинсоль для её конечного полета в космос. Она сможет это сделать, сосредоточиться на плане, на запуске. Ей просто нужно быудет выпустить из груди свои чувства; Лучше всего для Суён просто забыть, что она когда-либо что-то говорила. Они выезжают на подъезд к факультетскому кварталу. Суён паркует машину, тянет тормоз, чтобы высадить их, как всегда. Но как только рука Джинсоль касается дверной ручки, Суён зовёт её по имени. "Джинсоль, - говорит Суён, - ты можешь пойти со мной?" Блять. Сердце Джинсоль застревает в горле, когда она поворачивается к Суён и убирает руку от двери. Её чувства сейчас перегружены, она сканирует выражение лица Суён в поисках даже микроскопического намека на то, что, чёрт возьми, происходит. В зеркале Хиджин и Хёнджин замирают, прижимаясь головами к водительскому сиденью. Суён замечает, поворачивается к ним с очень спокойным, очень нейтральным выражением лица. "Вы можете идти вперед, - её рука в перчатке нажимает на аварийный тормоз автомобиля, ботинок нажимает на педаль, - мне просто нужна ещёпара глаз, чтобы припарковаться". В этом есть смысл, поскольку идёт снег. Но почему именно Джинсоль? Джинсоль?! Джинсоль замечает расширившиеся глаза Хиджин в зеркало заднего вида. "Ох. Ох! -она открывает дверь и вытаскивает Хёнджин за локоть, - приятного разговора, учитель!" - Хёнджин кажется такой же потерянной, как и Джинсоль, глаза расширяются, когда она следует за Хиджин. "Не-" - Суён зажимает переносицу прямо, когда Хиджин хлопает дверью, оставив их двоих наедине. Успокойся. Джинсоль пристегивает ремень безопасности. "Так зачем я тебе нужна?" Суён выдыхает и снова заводит машину. "Чтобы помочь мне припарковаться". Тишина смертельно неловкая, машина набирает обороты и выезжает с подъездной дорожки. Суён объезжает факультетский квартал на открытую площадку, засыпанную снегом. Джинсоль обнаруживает, что смотрит, как Суён ставит машину задним ходом. Как будто закатный свет теперь выглядит по-другому, падает на её лицо, оттенки окрашивают её щеки. Суён нажимает кнопку аварийной остановки и без единого слова выключает двигатель. Подождите минуту. Большой рот Джинсоль быстрее, чем её мозг. "Я думала, тебе нужна моя помощь, чтобы припарковаться?" Суён вытаскивает ключи из замка зажигания, опустив глаза. "Мне надо поговорить с тобой." У Джинсоль пересыхает горло. Есть реакция «бей или беги», обычная физиологическая реакция на угрозу. При наличии стимулов мозг побуждает организм вырабатывать высокие уровни кортизола и адреналина, которые вызывают панику в сокращающемся мозгу Джинсоль. "Конечно", - успевает ответить Джинсоль. Она чувствует это, симптомы: прерывистое сердцебиение, липкие ладони, туннельное зрение. Её умственные способности падают с каждой секундой, потому что, блять, Суён нужно с ней поговорить. В машине слишком тихо. Суён делает глубокий вдох. Признаки реакции «бей или беги»: напряженные плечи, трясущиеся руки, расширенные зрачки. Что-то её волнует. Джинсоль приходит к худшему выводу. "Если это о моих чувствах-" "Нет… да, но не… - Суён прерывает себя, откидывая голову назад на подголовник. В её голосе есть редкие интонации. Разочарование, - боже, я не могу думать". Дерьмо. "Суён, - Джинсоль пытается говорить ровно, - ты можешь просто забыть об этом-" "Нет, - Суён зажмурилась, сжимая руль так крепко, что перчатки натягиваются на суставах, - я не могу… Джинсоль, я не заслуживаю твоей привязанности. Не после того, через что я тебя заставила пройти. Но, боже, ты была в моих объятиях прошлой ночью - я никогда не хотела, чтобы это закончилось". Суён разворачивается перед ней. "Мысль о том, что ты оставишь меня из-за миссии на Марс три года назад - я так боялась потерять тебя в космосе. Мои сны усиливали этот страх, и я обнаружила, что ненавижу то, как сильно ты мечтаешь о звёздах. Я ненавидела себя за то, что ненавидела то, что любила, но всё же я хотела, чтобы ты осталась. Итак, я боролась с тобой за слот на миссию. Я причинила тебе боль своим эгоизмом, разрушила твои мечты и обрекла тебя на то, чего я больше всего боялась. Я причинила тебе столько боли, - Суён моргает, по её щекам текут слезы, - почему ты хочешь, чтобы я была рядом с тобой-" "И всё? - уДжинсоль перехватывает горло. Потому что, чёрт возьми, всё это время - ты просто хотела, чтобы я осталась?" "Я была эгоисткой". "Дерьмо, Суён, - слёзы наполняются до краев, затуманивая её взор, - как я могла ненавидеть тебя за это?" Суён поворачивается к ней, губы дрожат, когда она сжимает их. "Я думала, ты меня ненавидишь, - Джинсоль плачет, - я думала, ты хочешь причинить мне боль, - в глубине её груди кружится тоска, темная и угрожающая, угрожающая поглотить её целиком, - ты должна была сказать мне." "Хотела бы я, чтобы я сделала именно так, - Суён тяжело дышит, снова и снова качая головой, - но я не могу, Соль. Я не могу повернуть время вспять". Им обеим нужно время, чтобы перестать плакать. В конце концов машина остыла; ведь сейчас зима. Джинсоль чувствует это конечностями, холод просачивается сквозь кожу. "Мы должны идти", - говорит Суён. Джинсоль движется на автопилоте, выходит на холодный снег и идёт позади, Суён идёт впереди. Джинсоль лучше всего справляется со своими эмоциями в одиночку, скомканная под одеялом Дораэмона. Это детская привычка - прятаться вот так от мира, но ей это очень, очень нужно. Гнев и боль царапают её грудь, и больше всего ей хочется вернуться в свой дом на берегу Восточного моря. Несчастный случай, гниющая злоба, преследовавшая её годами - ей больше ничего не нужно на свете, кроме как удариться головой об астероид и потерять сознание. Она могла это предотвратить. Она могла бы поговорить с Суён, сказать правильные вещи и прожить жизнь без обид. Что пошло не так? Что ей следовало сделать три года назад? Она слышит щелчок выключателя света у входа, знакомую шороху шагов. Хёнджин. К её голове кладут что-то мягкое. Джинсоль всё ещё шатается. Время успокаивает чувство пустоты. В мозгу Джинсоль может быть ненависть к себе, а одеяло Дораэмона становится горячим и душным. Она тянется к мягкой вещи за голову, втягивает её в одеяло. Плюшевый кот Хёнджин. Это смягчает боль. Если бы Суён не ... если бы Суён тогда поделилась своими настоящими чувствами, Джинсоль не получила бы травмы. Не задержалась бы, не устроилась бы на работу к доктору Сон после окончания учебы. Не смогла бы стать волонтером на Камикадзе, не стала бы работать за кулисами, чтобы Хёнджин оставалась на Земле. В конце концов, уже слишком поздно сожалеть. Но она всё ещё может сделать из этого что-то хорошее. Джинсоль снимает покрывало с лица, глаза привыкают к темноте. Суён встречает её взгляд с другой кровати. Сразу же она предотвращает это, внезапно прижимая одеяло к груди. "Все в порядке, - рефлекторно отвечает Джинсоль, - тебе это нужно, не так ли?" Суён прижимает голову к груди. "Разве я недостаточно обременяла тебя?" -её рука сминает одеяло и прижимает его к подбородку. Честность заставляет её молчать. Темно. Проходит час, Суён пытается заснуть, Джинсоль наблюдает за ней. Поскольку Суён отражает рану в ямке на груди Джинсоль, каждая кость в её теле поражена. Как и её собственной. В общем горе есть утешение. Время от времени глаза Суён встречаются с её глазами, не дольше минуты. Но это происходит снова и снова, пока, наконец, Джинсоль не должен что-то сказать. "Можешь поспать здесь". Глаза Суён расширяются, но она слишком легко соглашается. Садится, берёт подушку и идёт к кровати Джинсоль. Джинсоль отодвигается назад, чтобы освободить ей место, смотрит, как она ложится на край кровати лицом в сторону. У Суён длинные руки и угловатые плечи, но она сжимается, стараясь занять как можно меньше места. Джинсоль знает по опыту, что Суён не сможет так спать. Однако она колеблется, закинув руку на плечо. Это не студенческое общежитие прошлых лет, где Суён борется с кошмарами, а Джинсоль обнаруживает, что ей нравится близость. Это факультетские помещения, где Суён страдает от кошмара, а Джинсоль желает, чтобы у неё было больше времени, чтобы разобраться в этом. Но плечо Суён касается кончиков пальцев Джинсоль, и время сливается само. Это автопилот, Джинсоль подбирается ближе, притягивая Суён достаточно близко, чтобы почувствовать запах лаванды. Рука Джинсоль застенчиво кладётся ей на плечо, пока другая рука не находит её и не обнимает её за талию. Суён растворяется в Джинсоль. "Нормально?" Это кажется правильным. Это похоже на утешение. "Да, - шепчет Джинсоль в волосы Суён, - всё в порядке". Сон легко приходит к пораженным костям, а утро наступает слишком рано. Джинсоль просыпается от тёплых кончиков пальцев, касающихся еёчёлки с одной стороны. Суён смотрит на неё, сидя на краю кровати. На мгновение она забывает о времени и пространстве. Сцена - отголосок прошлого, один из тех редких моментов, когда Суён будила её для занятий. Но Суён стала старше, глаза стали более уставшими, на её плечи лёг тяжелый груз. Её рука на мгновение останавливается, затем продолжает дарить прикосновения. "Ты рано проснулась". Джинсоль не пытается встать. "Который сейчас час?" "Шесть тридцать, - рука Суён падает на лицо Джинсоль, - у тебя есть время поспать", - есть слова, которые она скрывает, они бросаются в глаза на морщине её лба. Джинсоль смотрит на пряди волос, обрамляющие её лицо. "Ты проспала?" Суён смотрит в сторону. "Ты делаешь это лёгким". Молчание заполняет пространство между ними. Суён не пытается убрать руку, а Джинсоль не пытается отвести взгляд. Она дышит, перенастраивается. Слишком поздно сожалеть. Но она всё ещё может сделать из этого что-то хорошее, верно? "Хочешь поспать ещё? - спрашивает Джинсоль, - яне против компании". На лице Суён вспыхивает бесчисленное множество эмоций: удивление, недоверие, нерешительность. Джинсоль называет каждую по очереди, пока они наконец не успокаиваются с облегчением.

***

Видя корабль лично, можно увидеть многое. Джинсоль выходит из седана и смотрит на корабль. Вблизи он больше, загораживая утреннее солнце с неба. Корпус по-прежнему выстлан строительными лесами, обезумевшие инженеры и строители суетятся, чтобы закончить работу в срок. В конце концов, сегодня четверг; запуск уже в понедельник. Она стягивает своё пальто DivertProject. Четыре дня до запуска. Погрузочная площадка представляет собой невысокое здание с движущейся платформой, предназначенной для доставки их на корабль, а у входа находится небольшая группа журналистов в сопровождении военнослужащих. Фото- и видеокамеры натренированы на неформальной подъездной дорожке, ставни и вспышка срабатывают, когда Джинсоль смотрит в их сторону. Это всемирное событие, когда добровольцев Камикадзе два впервые фотографируют и снимают на видео. Она машет рукой. Будет ли её мама смотреть прямую трансляцию? Её рука дрогнула, когда на них нацелилось всё больше камер. Хёнджин первой выходит из машины, шарф Хиджин заправлен ей на шею. Этим утром они играли в пинг-понг, хотя тогда Хёнджин не задала ни единого вопроса о Суён. Теперь она смотрит на Джинсоль с пустым выражением лица, глаза выдают её опасения. Джинсоль понимает. Корабль - их назначенная гробница, и хотя аппетит и энергия Хёнджин определенно лучше, чем на прошлой неделе, риск того, что Хиджин, возможно, придётся заменить её, всё ещё очень реален. "Не могу поверить, что запуск состоится в следующий понедельник", - говорит Хиджин, закрывая заднюю дверь автомобиля. Её рука немедленно направляется к Хёнджин. Суён стоит с водительской стороны и передаёт ключи от машины солдату, находящемуся в режиме ожидания. Во всех отношениях она выглядит как руководитель Камикадзе два: резкая, строгая, серьёзная. Но она ловит взгляд Джинсоль поверх крыши машины, глаза немного согреваются. Суён отворачивается, приветствует главного механика корабля, чтобы начать день. Главный инженер ведёт к кораблю в сопровождении отряда солдат. Поток шума и света окружает их, когда их проводят к погрузочной платформе, двери закрываются за ними с тупой окончательностью. Погрузочная площадка очень похожа на длинный коридор с тремя камерами, в конце которого находится подъемник на погрузочный мост. В конце которого находится вход в корабль. Суён идет перед ними, задавая вопросы инженеру, пока они осматривают каждую комнату, а отряд стоит у дверей. Комната для подведения итогов, где Хёнджин и Джинсоль получат свои последние инструкции и подпишут окончательные документы. Камера дезактивации, где Хёнджин и Джинсоль проведут дезинфекцию и оденутся. Затем подъемная камера, где Хёнджин и Джинсоль в одиночку направятся к погрузочному мосту. На сегодняшний день они садятся в лифт двумя группами: сначала главный инженер и Суён, затем Джинсоль и девушки. В ожидании спуска лифта Джинсоль считает камеры, проверяет их ракурсы. Даже камера дезактивации находится под пристальным наблюдением, что только подтверждает её план по вырубке Хёнджин на погрузочном мостике. Они садятся в лифт, сначала Джинсоль, затем Хиджин и Хёнджин. Плавный подъем впечатляет, хотя Джинсоль не упускает из виду, как Хиджин сжимает руку Хёнджин. Хёнджин снова смотрит на Джинсоль, кивает. Она всё ещё полна решимости. Это хорошо. Лифт открывает вид на погрузочный мостик, белый коридор, ведущий прямо ко входу в корабль. Джинсоль сразу же находит Суён, стоящую в стороне и смотрящую на нее. Её сердце колотится. Это что-то хорошее, не правда ли? Это тепло в её груди, когда Суён посылает ей легкую улыбку. Хотя им, вероятно, следует обсудить, что именно они начали сегодня утром- Блин, впереди уже главный инженер. Джинсоль ускоряет темп, отставая от Хенджин и Хиджин. Осталось всего четыре дня, чтобы сосредоточиться на плане, запуске; изучение этой штуки с Суён - это просто бонус. Погрузочный мост простирается на семь метров вдоль прохода к входу в корабль. Дверь с вакуумным уплотнением открывается при нажатии на стеновую панель. Нет никаких требований к биометрии, безопасность на мосту обеспечивается двумя камерами наблюдения на обоих концах. Отсутствие слепых зон - это проблема, которую можно решить с помощью своевременных зависаний кадров и пустого цикла, хотя для правильного выполнения она должна объяснить это Чонын. И, как и требовалось, мост построен так, чтобы выдерживать жару при запуске; Оставить Хенджин без сознания здесь, будет безопасно. Первые шаги Джинсоль внутри корабля раздаются глухим звуком. Они отзываются эхом позади Хиджин, Хенджин, Суён; Джинсоль должна получать удовольствие от компании, пока может. Они проходят через макет корабля, поднимаются по перилам для навигации. Спальные помещения, грузовой отсек, кабина экипажа - все это выглядит по-другому с бокового обзора, но Джинсоль узнаёт дизайн по репликам и схемам, которые она изучила. На самом верху - в передней части корабля есть большое окно, в котором нет необходимости, но оно пропускает бледный зимний свет. Она протискивается через вход в кабину экипажа к красной точке в небе. Есть панель полёта, в точности как в симуляции. Джинсоль изучает технологию и в уме делает отметку о контрольном списке плана. Они на месте, централизованная система мониторинга, протокол автоматического запуска, голос Хенджин на готовом фильтре. Остатки провалившегося плана нанотехнологий тоже остались: протокол выпуска боеголовок, навигационные модули, чтобы корабль вернулся домой. Она слышит всхлип. Замечает, как Хиджин прячется в пальто Хенджин, пряча голову в шарфе её. Хёнджин бормочет что-то на макушке. Рефлекторно взгляд Джинсоль находит взгляд Суён. Миндалевидные глаза потускнели от неразличимого волнения. Джинсоль успокаивается. Что Суён видит в её глазах? Это очевидно, решимость Джинсоль оставить Хенджин на Земле? Что подумает Суён об этом? Остальная часть корабельной экскурсии проходит нечетко. Джинсоль выходит из него, сосредотачиваясь на текущей миссии. Она прокручивает план в своей голове снова и снова, пока он не станет надежным. Дать снотворное после последнего медицинского осмотра. ПопроситьЧонын отключить канал наблюдения, когда открывается вход в корабль, активировать наркотик и вырубитьХенджин, затем закрыть канал, пустой коридор, чтобы создать иллюзию, что они обе находятся внутри. Затем запустить корабль, пилотировать его в одиночку прямо к астероиду. Когда они покидают погрузочную площадку, мигают огни и щёлкают ставни. Суён идёт обратно к их ожидающему седану, Джинсоль следует за Хиджин и Хёнджин. Они садятся быстро, и как только Джинсоль закрывает дверь, Суён отвозит их обратно в квартиру. Фырканье Хиджин наполняет тишину поездки на машине. В зеркале заднего вида у неё красный нос, который время от времени она вытирает жёстким кулаком. Она злится на себя за то, что плачет. Хёнджин тыкает девушку в щеку с интервалом в тридцать секунд. Джинсоль задает ей беззвучный вопрос через зеркало заднего вида: как она? Её партнер кивает с прозрачным выражением лица. Спокойствие. Все это укрепляет решимость Джинсоль заставить план работать. И он сработает. Перед факультетским корпусом припаркована машина. Джинсоль может распознать ярко-красный кусок мусора с любого расстояния: машину Чонын. Доктор Сон ждет у входа в корпус, Чонын стоит рядом с ним с вещевой сумкой. Что? Джинсоль делает двоякий взгляд. "Разве им не нужно разрешение, чтобы быть здесь?" Брови Суён морщатся, когда она направляет машину к подъездной дорожке. "Почему Ким Чонын здесь?" А? "Ты знаешьЧонын?" Седан резко останавливается, ремень безопасности цепляется за плечо Джинсоль. Хиджин ударяется головой о подголовник. "Блять!" Суён в свете фар напоминает оленя, ссутулившись в плечах, когда она держится за руль. "Да. Ким Чонын. Блок электроники. Вы работали с ней, - она садится прямо, тянет тормоз, - у них есть разрешение на посещение". Хиджин и Хёнджин выходят из машины и сразу же приветствуют доктора Сон у входа. Но есть кое-что, чего не хватает Джинсоль, и если она внимательно изучит выражение лица Суён, возможно, она поймет это- Раздается резкий стук в окно. Чонын заглядывает внутрь, нетерпеливо скривив брови. Как всегда, проста. "Поговорим позже", - говорит Джинсоль, выходя из машины. Суён кивает ей через окно, прежде чем снова завести машину и вывести её с подъездной дорожки. Чонын – загляденье для уставших глаз. "Почему ты так долго, - говорит она, ухмыляясь, - проводила время с сучкой?" Джинсоль смеётся, крепко обнимая её. "Я по тебе тоже соскучилась", -Чонын отвечает так же настойчиво. Она отпускает Чонын, идёт к доктору Сон и девушкам, которые в настоящее время вежливо разговаривали. "Приятно видеть вас, учитель. Вы здесь надолго?" "Джинсоль, - улыбается ей доктор Сон добрыми глазами, - приятно снова увидеть тебя." В конференц-зале они обсуждают план от начала до конца: вырубить Хёнджин на мостике, запустить корабль. Доктор Сон проводит их через схематическую проекцию корабля, просматривая обширный контрольный список пункт за пунктом, пока все трое не будут уверены, что все базы покрыты. Джинсоль обнаруживает, что переживает личный опыт присутствия здесь Чонын и доктора Сон. Это роскошь после нескольких недель наблюдения за ними через экран. То, что она не воспринимает как должное в эти последние часы вместе. "Вот набор для введения снотворного с медленным высвобождением, - говорит Чонын, кладя сумку на стол. Она расстегивает молнию, достаёт две коробки размером с ладонь, - глянь". Джинсоль тянется за одной через стол. Внутри флакон и нанораздатчик для удаленного введения дозы. "Как долго это длится?" "Зависит от расстояния, - говорит Чонын, - как только вы окажетесь на расстоянии километра, оно должноперестать работать". "И я просто наливаю это ей в напиток после медицинского осмотра?" - Джинсоль осматривает флакон. Там около двух мл подозрительно вязкой жидкости. Чонын фыркает. "Если ты сможешь убедить еёвыпить это, то будет даже лучше". Мерзко. Джинсоль следует просто вылить это в шоколад или что-то в этом роде. Она возвращает флакон в коробку. "Зачем другой? Дополнительный, на случай, если я пролью этот первый?" Чонын скрещивает руки, щёлкает языком. Джинсоль немедленно готовится к тому, что должно произойти. "Джинсоль, - говорит доктор Сон, морщинка у него на лбу глубже, чем она помнит. Он выключает схематическую проекцию, закрывает ноутбук. - Скажи мне честно. Сожалеешь ли ты о том, что добровольно участвуешь в этой миссии?" Джинсоль дышит. Это один из вопросов доктора Сон, который удерживает в себе всю тяжесть вселенной. Как будто она вернулась на курс кадета после того, как бросила учебу. Подача заявки на вакансию в лаборатории робототехники. Шанс присоединиться к Камикадзе два. До передачи Джинсоль прямо сказала бы «нет». Но теперь она позволяет этому вопросу глубоко погрузиться в её сердце, где она хранит гораздо больше, чем раньше думала. "Учитель, - признает она, - если бы я могла вернуться с этой миссии, я бы вернулась. Но мне нужно уничтожить астероид, мне нужно спасти Землю. Я лучше всего подхожу для этой работы - единственная подходящая, если я хочу свести потери к минимуму ". Лично Джинсоль видит сочувствие на лице Чонын, слышит нежное хмыканье, которое издаёт доктор Сон, когда она даёт удовлетворительный ответ. "Покажи ей третью коробку, - говорит доктор Сон, - я объясню". Чонын достаёт из спортивной сумки коробку размером с её предплечье. Джинсоль сразу узнаёт это, хотя всё, что она когда-либо видела, было на экране планшета для совещаний. Прототип наноракеты. Но он другой, имеет форму модуля, который можно вставить в скафандр. "Это дорогостоящая технология, - говорит доктор Сон, доставая нанометку из коробки. - Но твой разум, Джинсоль, бесценен. Вот почему мы с Чонын представляем тебе этот выбор. Эта нанораздушка может создать небольшой барьер, соответствующий характеристикам космического скафандра, который, как мы предполагали, может прослужить до трех лет. Я уверен, что это тебе знакомо". У Джинсоль пересыхает горло. Она рассчитала это. Доктор Сон продолжает. "Его ещё предстоит испытать в полевых условиях. Но мы предоставляем тебе возможность активировать этот барьер, пережить детонацию боеголовки. В конечном итоге ты будете подвешена в космосе и, возможно, унесёшься на большое расстояние от точки удара. Вот здесь и пригодится запасной гипнотик. У нас был коллега, не входящий в КИАР, который разработал его формулировку, чтобы замедлить твой метаболизм и поставить тебя в застой, пока ты подвешена в барьере, на время, достаточное для того, чтобы дать нам шанс выследить и вернуть тебя. " Чонын обнимает Джинсоль у входа в факультетский квартал. "Подумай об этом, хорошо? Тебе не обязательно быть мученицей". "Я подумаю об этом", - говорит Джинсоль, крепко сжимая подругу в объятьях. Она отпускает, поворачивается к доктору Сон. Встречает его нахальной улыбкой. "Удачи нам в понедельник, учитель". Доктор Сон гордо кивает в ответ. "Удачи." Джинсоль провожает их. Её взгляд следует за задними фонарями красной машины Чонын, которая покидает подъездную дорожку и исчезает в темных дорогах КИАР. Ощущение завершенности витает в воздухе, ложится на её плечи. Это может быть последний раз, когда Джинсоль видит их лица. Начало конца. Барьерная наноракета давит на её разум; возможные годы, приостановленные в космосе, без сознания и ожидающие возвращения. И даже не гарантировано, что её найдут. Это похоже на выстрел в темноте, рискованный эксперимент, результаты которого она не узнает до самого конца. Что, скорее всего, её самый-самый конец. Вопрос в том, сколько Джинсоль готова вытерпеть ради хотя бы проблеска надежды. Дверные механизмы завихряются позади неё. Суён выходит, домашняя одежда спрятана под зимним пальто. Глаза опущены, как будто она сама не знает, что делает. Но это вытряхивает Джинсоль из её мыслей. "Эй, - приветствует она, - ты же знаешь, что я могла открыть дверь сама, верно?" Суён поджимает губы и смотрит на неё задумчивым взглядом. "Как прошла твоя встреча?" Как это было на самом деле? "Все прошло хорошо. Хотя у меня есть пара вещей, над которыми нужно подумать перед запуском, - Джинсоль меняет тему и кладет руку на шею, - ужин начался? Что Хиджин приготовила для нас сегодня вечером?" Взгляд Суён задерживается. "Хёнджин попросила повторить показ «Замок Такеши». Ужин готов". "Звучит как план, -Джинсоль смотрит на территорию КИАР. Сейчас вечер, на улицах темно, за исключением редких фонарей, - яподойду немного позже". Она слышит мягкие шаги, видит Суён, стоящую на периферии. Капитан молчит, скрестив руки на груди, глядя на подъездную дорожку. В тишине есть напряжение. Тихие вопросы, оставшиеся с утра. Что это за вещь, которой они делятся? Что из этого выйдет? Насколько сильно Суён испытывает к ней чувства и соответствует ли это чувствам Джинсоль? Но у Джинсоль есть другие вопросы, на которые нужно ответить: сработает ли её план по спасению Хёнджин? Это связано с прохождением Хёнджин медицинского осмотра, но согласна ли она? И что тогда, когда Джинсоль успешно запустит корабль? Скажет ли она доктору Сон, чтобы модуль оснастили её костюмом? Что, если это не удастся? Что, если это удастся? Когда полёт на астероид стал таким сложным? Суён поворачивается на периферии. Джинсоль поворачивается к ней и встречает молчаливое беспокойство. Конечно, Суён может сказать. "Я буду в порядке, - говорит Джинсоль, - и сейчас зимняя ночь. Я уверена, что тебе холодно даже в пальто". Проходит пауза, прежде чем Суён двигается и разворачивает руки. Она нахмурилась, пытаясь придумать ответ на заявление Джинсоль, на невысказанные вопросы Джинсоль. Правильные слова, чтобы снять тяжесть с плеч. Джинсол понимает. "Слов недостаточно, не так ли?" "Нет, - Суён сокращает дистанцию, хватаясь за руку Джинсоль. Холодные кончики пальцев находят холодные кончики пальцев, принося тепло, - могу я?" Это устойчивое, успокаивающее присутствие, которое делает зимнюю ночь немного более терпимой. Джинсоль переплетает их пальцы, прижимая ладони к ладони Суён. "Ага." Суён с облегчением выдыхает. Джинсоль смотрит на подъездную дорожку. Ночью астероид отсутствует на небе, звёзды яркие и ясные даже при городском смоге. Приятно держать Суён вот так за руку. Четырехдневный оазис перед запуском, прежде чем Джинсоль должна уйти навсегда. Но преграда - что, если Джинсоль на самом деле не уходит навсегда? Что, если это то, что она может иметь дольше? Захочет ли она этого? Захочет ли Суён этого? Возникает вопрос. "Эта штука, происходящая между нами. Как далеко ты готова зайти?" Появляются линии улыбки Суён. "Как можно дальше от астероида". Джинсоль фыркает. "Для этого уже слишком поздно". Но она поворачивается к Суён, обращая внимание на лёгкий румянец её щёк. На пряди волос, обрамляющих её лицо. На глаза, по которым есть что сказать. Что бы Суён подумала о возможности того, что Джинсоль всё ещё сможет вернуться на Землю? Будет ли у неё надежда? Будет ли она пессимистична, боясь поверить в эту крошечную долю шанса? Джинсоль вообще хочет знать ответ на этот вопрос? Суён подходит ближе, кладёт руку на щеку Джинсоль. Холодные кончики пальцев заправляют волосы ей за ухо, проводя линию до её подбородка. Миндалевидные глаза задают безмолвный вопрос. Губы захватывают дух. Они сокращают дистанцию. Поцелуй мягкий, тёплый, полный недосказанных слов. Желание быть понятым, разделяемым. И это углубляется, выражает безотлагательность. Руки блуждают, запутавшись в волосах Суён, растянувшись на шее Джинсоль. Дыхание короткое, согревающее. Тела прижимаются всё ближе с нуждой- "Учитель- ох, дерьмо!" Суён отшатывается, сжимая Джинсоль за плечи, но кошка вылезает из мешка; дверь с шумом закрывается перед ними. Суён усиливает хватку. "Боже, блять, кто это был?" Джинсоль всё ещё немного ошеломлена. "Хиджин, я уверена, - она резко сфокусировалась, когда щёки Суён покраснели перед ней. Хороший цвет, - не говори мне, что ты стесняешься быть пойманным Хиджин. Из всех-" "Я была её учителем, - Суён корчится, - хотя могло быть и хуже". "Да, она могла бы войти, когда мы целовались бы с языка.. - Джинсоль останавливается, когда щёки Суён становятся ещё более красными. Застенчивая? - что?" "Мы должны отправиться на ужин, - говорит Суён, отпуская плечи Джинсоль. Взгляд у неё другой, смущенный и голодный, - сначала мне нужно объяснить это Хиджин". Голодный? Джинсоль сглатывает, когда они возвращаются внутрь. Хиджин и Хёнджин уже пришли к себе на ужин, Хиджин выглядела так, будто ей не терпится рассказать секрет, а Хёнджин уставилась на Суён. Потом на Джинсоль. На них обращено невероятное количество внимания, и Суён краснеет с каждой секундой. Что ж, бесполезно ходить вокруг да около. Джинсоль готовится к худшему, что не должно быть так уж плохо. "Мы поцеловались." Хиджин кричит. Хёнджин улыбается с ее ямочкой. После первоначального волнения и того, что Хиджин настаивала на том, что она не собиралась прерывать их, они ужинают. Ночь кино продолжается, как обычно, Джинсоль смотрит в экран, даже если Замок Такеши - это совсем не то, о чём она думает. Суён сидит на своем обычном месте. Её щеки были подкрашены легким румянцем за весь обед, руки сложены на коленях, а внимание направлено строго на экран. Джинсоль понимает это; у Суён уже по натуре частное лицо, и теперь ей приходится терпеть позор того, что её бывшая ученица застала её в компрометирующем положении. Не помогает то, что Хиджин самодовольно смотрит на неё, когда думает, что никто не смотрит. Хотя Хёнджин, кажется, более уважительно относится к делам своего руководителя, постоянно отвлекая внимание Хиджин обратно к шоу. Это даже не так скандально; У Хёнджин и Хиджин определенно есть доля неловких откровений, если учесть короткие анекдоты Суён. А Джинсоль видела, как розовый носок появлялся в разных частях факультета. Нет ничего более вопиющего. Суён имеет в виду то же самое? Джинсоль берёт страницу из книги Хиджин, пытается украсть взгляд. Она ловит взгляд Суён, но капитан краснеет чуть темнее, прежде чем прервать зрительный контакт. Джинсоль поворачивается к экрану. Они определенно думают об одном и том же. Она может чувствовать, как Хёнджин смотрит на неё с периферии, без сомнения, ощущая её текущее состояние ума. Поэтому она прилагает сознательные усилия, чтобы направить ход своих мыслей к чему-то более приличному. Что непросто, учитывая, что увлажнитель наполняет общую зону ароматом лаванды. Хёнджин сегодня выглядит лучше, доедает всю еду, устраивается со своей девушкой. Завтра запланирована подготовка, что является лакмусовой бумажкой для её результатов в субботу, и, если она сдаст экзамен, у Джинсоль будет остаток выходных, чтобы дать ей пузырек. Если она не сдаст экзамен, у Джинсоль есть остаток выходных, чтобы получить образец голоса от Хиджин и обработать его перед тем, как украсть её на корабль. И скрестить пальцы. Её взгляд снова возвращается к Суён. Эта вещь - как далеко она хочет зайти? Насколько глубоко она залегает? Что она от этого хочет? Суён поворачивается к ней, пристально глядя на неё. Переключатель щелкает. Поведение Суён меняется, тело напрягается от внимания, взгляд чем-то тлеет. Что-то, что заставляет сердце Джинсоль биться чаще, зрительный туннель. Румянец поднимается с шеи Джинсоль до её ушей. Она действительно собирается потрахаться перед запуском? Но где? Когда? Придется ли ей использовать трюк с розовыми носками? Или общая зона - подходящее место для неё впервые? Хёнджин внезапно встает. Она открывает рот, чтобы что-то сказать, но решает не возражать, затем вытаскивает Хиджин из общей зоны. Оставляет Суён и Джинсоль наедине в общей зоне за тридцать минут до того, как погаснет свет. В комнате напряжение. Они определенно имеют в виду то же самое, но мозг Джинсоль работает со сбоями, а Суён ни хрена не двигается- Может, Джинсоль не стоит так говорить. С включенным светом это сложнее. И вот окно-стена; Безопасность в КИАР на высшем уровне, и она на 100% уверена, что это не первый раз, когда кто-то использует общую зону для этой цели, но действительно ли она хочет, чтобы это было так? Свет тут же выключился, прежде чем из общей зоны раздался быстрый хлопок дверью спального помещения. Чёрт, предоставитьХёнджин учесть все возможности. Джинсоль беспокойно хихикает. "Развлекаешься с Замком Такеши?" Суён судорожно вздыхает, свет экрана отражается на её лице и шее. "Отсюда вид на экран лучше. Хочешь подойти поближе?" Стук. "Может и подойду, -Джинсоль стоит, каждый шаг нетороплив. Глаза Суён прикованы к ней, - не хочу пропустить последние несколько дней марафона сериалов". Стук. Суён опирается на ладони. Она даже не смотрит на экран. "Мы должны извлечь из этого максимум". Стук. Джинсоль опускается на диван, слишком близко, чтобы чувствоватьсебя комфортно. Недостаточно близко. Эпизод «Замок Такеши» подходит к концу, экран становится чёрным. "Жаль, что до комендантского часа осталось всего тридцать минут". Щёки Суён розовеют даже в темноте, глаза прикрыты, когда она наклоняется. "У нас есть время". Глаза Джинсоль закрываются, когда они целуются. Восторг. Суён завораживает в темноте, губы грубые и гипнотические, руки толкают Джинсоль на диван. Вес тела Суён на ней чувствуется хорошо, очень хорошо. Запах лаванды цепляет, кружится в голове. Разве Джинсоль не мечтала об этом однажды - поцеловать Суён на диване у окна меньшего, чем панорамное окно? Джинсоль позволяет своим рукам бродить по спине Суён, прижимая её ближе. Суён здесь ещё четыре дня. В груди у неё эйфория, острая нужда. Желание кипит, когда они отстраняются, пауза наполнена намерением. Суён ошеломлена, губы приоткрыты, зрачки отражают тусклый свет окна. Тихие вопросы, неуверенные кивки. Дрожащее дыхание, когда кожа встречается с кожей, руки залезают под рубашку Суён, губы прижимаются к впадине под челюстью Джинсоль. Лихорадочное прикосновение, вызванное годами тоски, жгучая жажда большего. Блять, что заняло у них столько времени? "Я хочу тебя, - шепчет Суён у горла Джинсоль, - могу я?" Разум Джинсоль туманен от нужды. "Можешь что?" Суён ложится на неё, рука тянется к поясу её штанов. "Могу я?" Чёрт возьми. Суён хочет сделать то самое. "Заняться сексом?" Мышцы Суён сразу напрягаются, и, чёрт возьми, Джинсоль нужно знать, когда заткнуться. "Подожди, - говорит она, крепче сжимая бедра Суён, - я хочу. Я просто…я не делала этого раньше-" "Это твой первый раз-" Их часы издают синхронный сигнал, весёлый синий цвет в темноте. Отбой. В общем зале смертельно неловко. Глаза Суён расширились от опасения, а Джинсоль - самая большая идиотка во всей вселенной. "Дерьмо, - говорит она, - я испортила настроение-" "Нет, - Суён отворачивается и приподнимается на локтях, - Я… я думала, что ты- Боже-" Она опускает голову на ключицыДжинсоль, немного наваливаясь. "Я собираласьсделать это с тобой в первый раз на диванев учительской ". Ох? Джинсоль моргает. "Это всё? Ты просто не хочешь, чтобы мой первый раз былна диване в факультете?" Суён кивает, уткнувшись носом в ключицы. Ах. В груди Джинсоль раздается облегченный смешок. "Я совсем не против, знаешь ли. Нищие не могут выбирать". Она смотрит в потолок в общей зоне. Позволяет ладони обвиться вокруг поясницы Суён, удерживает её там. "И я больше не могу позволить себе такую роскошь как выбирать, как провести время". Суён все ещё краснеет, кожа горячая там, где она встречается с Джинсоль. Она уткнулась головой в изгиб шеи Джинсоль. "Я думала, ты встретила кого-то еще". Джинсоль сдерживает горький смех. "Я была немного занята, собираясь с силами после того, что случилось", -целых три года на то, чтобы взять себя в руки. Какая трата. Подождите минуту. Джинсоль поднимает голову с дивана. "Подожди, вот почему… ты думаешь, я пробовала это с Чонын?!" Пауза перед тем, как Суён выдыхает, наваливаясь на неё всем весом. "Я так думала, - рука скользит под её лопатке, обнимает ее, - было бы хорошо, если бы так и было". Они погружаются в тишину. Джинсоль снова наклоняет голову и снова смотрит в потолок. Она все еще кайфует от того, что только что произошло, но её мысли блуждают в мягких воспоминаниях на более мягком диване, освещенном мягким светом из маленького окна. Но звезды холодные и безжизненные, Соль. "Я счастлива, что это не так, -Джинсоль надавливает на ямку в позвоночнике Суён, выражая то, что, как она надеется, выглядит как уверенность, - потому что меня бы сейчас здесь не было, с тобой в моих руках - и почти в штанах". Суён поднимает голову и приподнимается на локтях. В её глазах хрупкая нежность, рука движется от лопатки Джинсоль к её талии. Это хорошо - находиться в таких объятиях Суён. Даже после всего, что произошло. Несчастный случай, боль - она ​​все еще может сделать из этого что-то хорошее. Даже если она не вернется. Джинсоль встречает её взгляд. "У меня осталось всего четыре дня, Суён. Я хочу максимально использовать их. Я хочу получить от них максимум удовольствия". Суён придвигается ближе, проводя рукой по талии Джинсоль, её торсу, ключицах и щеке. Убирая чёлку набок. "Я тоже этого хочу". Легко продолжить с того места, где они остановились. Поцелуи теперь стали второй натурой, руки полны желания и смелости. Более продуманы. Они больше осознают оставшиеся секунды. Джинсоль легче довольствоваться этим, когда Суён здесь, сейчас, с лавандой в её волосах и обещанием на губах. Суён прерывает поцелуй, прижимается губами к горлу Джинсоль, пробираясь к ключице Джинсоль. "Я хочу, чтобы ты ушла без сожалений, Соль, -она опускается, приподнимает рубашку Джинсоль ровно настолько, чтобы холодный воздух проникал внутрь, - что я могу тебе дать?" Невозможно думать об астероиде, когда Суён здесь, прямо сейчас, оставляет следы поцелуев на животеДжинсоль, пальцы дразнят пояс её штанов. Ожидание накапливается в её груди, многолетнее желание, наконец, достигло апогея. "Я хочу тебя", - это всё, что может сказать Джинсоль. И Суён делает именно это - чёрт, она так хорошо это делает. Джинсоль никогда раньше не чувствовала себя так, горячее свертывание в животе, нервные окончания спеклись, и мысль о Суён, движущейся к месту между её ног, всегда была просто мыслью- Блять! Тело Джинсоль выгибается само по себе. Хватка Суён на её бедрах удерживает её на месте, язык посылает дрожь в её конечности- Вау. Вот как ощущается взрыв ядерной боеголовки. Писк её часов привлекает её внимание. Ах, сердцебиение от умеренного до интенсивного. Джинсоль израсходована. Кожу покалывает от тепла, грудь вздымается, мышцы напряжены и расслаблены. Её разум пуст, она едва замечает, как её штаны возвращаются на место. Затем Суён сидит на корточках у дивана, убирая рукой челку с вспотевшего лба Джинсоль. "Хорошо?" Хорошо? "Бля, - говорит Джинсоль между вдохами, - Суён, ты вознесла меня к звёздам". Взгляд Суён полон нежности. Её рука скользит по щеке Джинсоль, теплая на покрасневшей коже. "Хорошо." "Подожди… - Джинсоль тянется к её щеке и сжимает запястье Суён. Её разум всё ещё неясен из-за того, что только что произошло, но она знает, что для Суён тоже должно быть что-то, - разве я не должна что-то сделать и для тебя?" Суён качает головой, губы скривились в улыбке. "У нас ещё завтра тренировки, Соль. Тебе нужно отдохнуть." Джинсоль не устраивает быть принцессой на подушках, впервые занимающейся сексом, но Суён целомудренно целует в лоб, безмолвное заверение. У них есть время. Джинсоль целует Суён еще раз, прежде чем встать с дивана. Это что-то хорошее, не правда ли? Этот восторг в её груди. Их руки переплетаются, на лице Суён тёплая улыбка, пока они идут в спальню. Джинсоль может привыкнуть к этому, может максимально наслаждаться каждой секундой перед запуском. Подушка Суён всё ещё лежит в постели Джинсоль, поэтому Джинсоль тянет её в кровать, тянет в объятия. Натягивает одеяло Дораэмона на них обоих. Лицо Суён теплое, прижатое к её шее, длинные руки обвивают её торс. И Джинсоль больше ничего не хотела бы, чем иметь это так долго, как только сможет. У них есть время. У них ещё есть время.

***

У Джинсоль есть семьдесят семь часов до запуска, начиная с 7 утра в её последнюю пятницу на Земле. К её чести, у неё уже есть план битвы на ближайшие дни. Завершить обучение и сдать экзамены. Убедиться в жизнеспособности её плана летать на корабле в одиночку. Максимально использовать оставшееся время с Суён. В первую минуту она целует полусонную Суён в щеку. Хорошее начало. "Итак, онни, - приветствует Хиджин с мольберта, когда Джинсоль направляется на утренний пинг-понг с Хёнджин, - как прошла ночь?" - она шевелит бровями, без сомнения довольная поворотом событий. Джинсоль одаривает её дерзкой ухмылкой. "Я бы посоветовала тебе держаться подальше от этого дивана, но ты, наверное, использовала его сама". Хиджин смеётся, её глаза загораются. Она окунает кисть в краску и добавляет детали к портрету Джинсоль и Хёнджин. "Я рада за тебя и за учителя". Это значит многое. Джинсоль бежит к мольберту, чтобы взъерошить волосы Хиджин, прежде чем отправиться в зал для тренировок. Но что именно означает «максимально использовать время с Суён»? Джинсоль обдумывает это, объединяясь с Хёнджин. "Итак, - спрашивает она, посылая Хёнджин мяч на вершину, - что тебе мешает заниматься сексом с Хиджин в каждый момент бодрствования?" Это шутка, но глаза Хёнджин выплескиваются. Ракетка выскальзывает из её рук, ударяя по столу. "Джинсоль-онни, - говорит она со всей серьезностью, - ты нимфома-" "Нет! - Джинсоль не нужно это слышать, - это была шутка. Успокойся, - она берёт ракетку Хёнджин и передаёт ей. - И ты не имеешь права меня так называть. Я достаточно раз видела розовый носок Хиджин". Хёнджин смотрит на неё, затем кивает. Она готовится к очередной подаче. "Тогда о чём ты хочешь поговорить?" Это простой вопрос. Мяч проходит через стол, подача сделана. Джинсоль возвращает её обратно и получает ещё один удар ту же. "Я хочу максимально использовать время перед запуском, - Хёнджин задействует весь свой торс для каждого возвращения мяча; она выглядит лучше, и Джинсоль изо всех сил старается не отставать. - Но ты знаешь историю – нам нужно наверстать упущенное. Так что, может быть, ты дашь мне несколько советов, опытная девушка Хёнджин". Брови Хёнджин нахмурились, когда она качнулась. Джинсоль ждёт, пока она заговорит, отвечает тем же, отбивая шар. "Джинсоль-онни, - наконец произносит Хёнджин с резким движением назад, - времени никогда не будет достаточно". Джинсоль не попадает по мячу. Он стучит по мягкому полу, откатывается. Хёнджин серьёзно смотрит на неё. Сфокусировано. "Даже если ты попытаешься извлечь из этого максимум пользы. Тебе не хватит времени, - она берёт мяч для пинг-понга с пола, - но это нормально". "Я уверена, что Хиджин хотелось бы это услышать, -Джинсоль гримасничает; Слова Хёнджин пронзают открытую рану на её груди, - если серьезно, ты говоришь мне это сразу после того, как сказала мне «пойти на это» с Суён?" "Я рада, что ты это сделала, - говорит Хёнджин. - Но я имею в виду то, что сказала. Даже если я буду проводить каждый час этих последних дней с Хиджин, этого будет недостаточно. Тебе нужно с этим мириться. Или тебя ждёт мир боли". Это портит настроение Джинсоль. Может быть, это иронично, поскольку она уже сделала так много, чтобы Хёнджин могла остаться и провести с Хиджин достаточно времени. Но Хёнджин не говорит такие вещи, чтобы причинить ей боль. Джинсоль просто не думает, что сможет умереть без сожалений, если следующих трёх дней будет недостаточно. "Говоришь по опыту?" - спрашивает она, готовясь к очередной подаче. "Да", - открыто признает Хёнджин. Они начинают снова. Вид Суён в общей зоне несколько успокаивает недовольство в груди Джинсоль. Она уже оделась для тренировок и ставит завтрак на стол. Волосы распускаются из её низкого хвоста, обрамляя её лицо. Суён поднимает голову и смотрит на Джинсоль. Губы изгибаются в улыбке, когда Джинсоль приближается к ней, чтобы поцеловать. Джинсоль теперь понимает то, что Хёнджин пыталась сказать. Невозможно представить себе способ выразить непреодолимую привязанность, переполняющую её грудь в течение следующих трёх дней. Не тогда, когда ей самой ещё предстоит понять её глубину и масштаб. Но это не остановит её от попытки. Неудивительно, что тренировки по-прежнему остаются адом. Удивительно, но сейчас труднее сосредоточиться, потому что слова и действия Суён приобретают совершенно другой смысл. "Сильнее, Соль, - приказывает Суён, её рука тёплая на прессе Джинсоль. Она говорит слишком близко к уху, - напряги центр". Она уверена, что это не её воображение. Хёнджин напротив неё уважительно смотрит на свои кроссовки. Хиджин уже имеет глубокий оттенок красного. "Сожми ещё немного", - говорит она, позволяя руке скользнуть по ребрам Джинсоль, прежде чем отстраниться и перейти к следующему упражнению. Джинсоль в секундах от разрыва вен, когда Суён наконец объявляет о перерыве. Что идеально, потому что она хочет пить. "Привет, онни, - говорит Хиджин, подходя к ней у крана, - если тебе нужно спальное место для послеобеденного перерыва, Хёнджин и я можем пойти в зал для занятий-" Джинсоль выплёвывает воду. Суён вызывает Джинсоль в конференц-зал прямо перед началом дневного перерыва. Конечно, первое, что приходит в голову Джинсоль, - это продолжение прошлой ночи, но вид на экране планшета для совещаний превосходит её ожидания. Это её дом на берегу Восточного моря. Её мама здорова. Рада её видеть. Джинсоль стряхивает удивление и смотрит на Суён. "Я думала, это запрещено?" "У тебя есть тридцать минут", - отвечает она. Особое облегчение приходит, когда она видит мать в последний раз. Джинсоль максимально использует каждую секунду: извиняется за ссору, угощает её историями о тренировках, слушает её разговоры о том, что произошло за последние два месяца. "Ты всегда любила звёзды, - говорит её мама, скрестив руки и дерзко улыбаясь, - похоже, Гандам всё-таки принёс тебе что-то хорошее". Хорошо, что это время, проведенное с её матерью, даёт уверенность в том, что с ней всё будет в порядке после того, как Джинсоль уйдет. В конце разговора сердце Джинсоль одновременно переполнено и пусто. Потому что это особая утрата, когда она видит мать в последний раз. "Она позвонила в КИАР в начале периода обучения, - Суён берёт планшет из рук Джинсоль и возвращает его на место на столе, - на утверждение потребовались недели, но мы успели к запуску". Тепло, это потрясающе. Джинсоль запоминает каждую деталь: Суён заправляет волосы за ухо и нежно смотрит, когда подходит ближе. Но почему каждая деталь растягивает дыру в её сердце, а не заполняет её? "Я хочу поцеловать тебя", - говорит Джинсоль. Нет времени сожалеть. И в её груди есть впадина, которая может начать болеть. Суён вздрагивает, открывает рот, чтобы ответить, затем передумывает. Выражение её лица меняется на что-то темное. "Тогда поцелуй меня, Соль". Спальные помещения, как и обещала Хиджин, пусты. "Соль… - Суён задыхается, когда Джинсоль прижимает её к двери, кожа уже краснеет от желания, - Соль, мы можем-" "Я хочу, - мысли Джинсоль лихорадочно бегают, пока она отчаянно сжимает руки на бедрах Суён, - я хочу прикоснуться к тебе, но у меня нет опыта…" Руки обхватывают её щеки, втягивают в глубокий поцелуй. "Ты можешь дотронуться до меня", - шепчет Суён с открытым ртом, её глаза потемнели от ясного намерения. Итак, Джинсоль это делает в постели Суён, след из их одежды ведёт к двери. Она грубая и неуклюжая, и Суён принимает это, тяжело дыша, с постоянными похвалами на губах. Этого не достаточно; Джинсоль хочет разгадать её, подарить ей лучший секс в ее жизни- "Боже, - всхлипывает Суён, прижимая руку к глазам, - я не могу тебя отпустить". Сердце Джинсоль вырывается из её груди. В спальнях тихо, Суён закрывает лицо, Джинсоль стоит на коленях между её ног. Души обнажены, кости побеждены. Потому что Хёнджин была права; ничто не может заполнить пространство, которое оставит после себя Джинсоль. Больно от этого вида плачущей Суён. "Мне очень жаль, Соль, - Суён вдыхает, отрывая руку от мокрых глаз, - что я должна обременить тебя в последний раз-" "Суён, это я обременяю тебя, -горячие слёзы текут по щекам Джинсоль, падая на голую кожу, - я умираю, и всё, о чем я могла думать, это как облегчить себе расставание с тобой". Суён качает головой, тянется вперёд, чтобы притянуть к себе Джинсоль. Позволить ей в объятиях поделиться тем, что нельзя выразить словами, утешением за потерю, которая ещё не наступила. Их тела лежат вместе, прижавшись друг к другу на кровати Суён. Дыхание замедленное, конечности спутаны, запах лавандыуспокаивает беспокойство Джинсоль. Перед дневной тренировкой ещё есть время на обед, но никто из них не пытается встать. Они могут ещёнемного погреться в этом тепле. "Знаешь, - бормочет Джинсоль в щеку Суён, - большинство звезд, которые мы видим, всё ещё живы". Это отголосок разговора прошлых лет. Суён, кажется, узнала это, поглаживая рукой поясницу Джинсоль, прося её продолжить. Так она и делает. "В тот раз в общежитии, на диване у окна. Ты говорила о мёртвых звёздах, и я сказала, что не имеет значения, что они умерли, потому что их свет всё ещё достигает Земли. Но большинство звезд, которые мы видим, все ещё живы". "И мне было важно, чтобы они были живы, - слёзы текут от кожи Джинсоль к Суён, - даже если я и говорила, что это не так. Я была счастлива знать, что они живы". Руки Суён обвивают её, прижимая ближе. Сожаление жалит. "Я хотела поцеловать тебя на диване, - Джинсоль сворачивается в объятия Суён, - мне следовало". "Хотела бы я, - Суён бормочет. - Но я боялась, Соль. Потерять тебя, позволить тебе уйти, - она прижимает Джинсоль к груди, - я не могу позволить своему страху обременять тебя больше, чем он это сделал уже". Страх - это то, что мешает Джинсоль желать вернуться? Шансы на её возвращение малы, даже если она скажет доктору Сон подключить наноразъем к её костюму. Но Джинсоль чувствует сердцебиение Суён на таком близком расстоянии, в этих крепких объятиях. Слышит её дыхание. Сожаление трансформируется, становится тоской. "Что, если я хочу, чтобы ты меня обременяла?" Суён неуверенно встречает взгляд Джинсоль. Что она видит в глазах Джинсоль? Заблуждение? Отчаяние? Надежду? "Если ты будешь держаться за меня, - говорит Джинсоль, приближая губы к губам Суён, - возможно, я смогу вернуться к тебе". Поскольку барьер – это случайная догадка, Джинсоль не приняла бы его, если бы не проблеск надежды в глазах Суён. Джинсоль отправляет электронное письмо доктору Сон во время ужина. Суён теперь знает план, знает, что Хёнджин не полетит с ней. Знает, что шансы, предоставленные Джинсоль, невелики благодаря кучке тайно ввезённых барьерных роботов. Но она прижимается к Джинсоль всю ночь во время просмотра телевизора, окутывает тело Джинсоль коконом, когда они укладываются в её кровать. Надежда - опасный наркотик, притупляющий чувства Джинсоль, наполняющий её тоской, когда всё, что должно прийти, - это смирение. Но тепло Суён - это то, что Джинсоль хочет сохранить как можно дольше. Это тепло может поддержать её в холоде космоса. Пятьдесят три часа. Хёнджин сдаёт медицинский осмотр. Это сюрприз, когда она бежит к Джинсоль в Медицинский отсек и крепко обнимает её. В тоне её партнера есть восторг, облегчение. "Вот и всё, Джинсоль-онни", - говорит она, прежде чем отпустить, и как можно быстрее побежать к Хиджин. Они отмечают кульминацию своего обучения праздником, спонсируемым проектом Divert, который представил им шеф-повар Рональд Бату на видеоконференции. Это самое вкусное из всего что она когда-либо пробовала. Проводы, запечатлевшие себя в подсознании Джинсоль. Хёнджин и Хиджин молчаливо соглашаются перетащить несколько дополнительных матрасов в библиотеку, что Суён позволяет, а Джинсоль искренне поддерживает. На ночь снимается комендантский час. "Я думаю, это хороший способ уйти, - говорит Хёнджин в общей зоне, потягивая полуночную чашку горячего шоколада. Наркотик уже крутится в её напитке; Хиджин легко было отвлечь разговором о красках, - пить горячий шоколад во время просмотра телевизора". "Так будет лучше, - говорит Хиджин, сидя рядом с мольбертом. Она добавляет последние штрихи к портрету Джинсоль и Хёнджин, - это мой любимый бренд. Я не делаю это для кого попало". Джинсоль делает глоток из своей чашки. Суён сидит рядом с ней на диване, глядя на своих бывших учеников. Присутствует забота, смешанная с небольшой задумчивостью. Но никакого уныния; Джинсоль рада снять это бремя с плеч. "Онни, - Хиджин поворачивается на стуле лицом к Джинсоль. Её нос красный; она сдерживает слезы, - я рада, что встретила тебя. Я бы больше никому не доверила отправиться с Хёнджин в космос". Слова теплые, искренние. Хёнджин нежно поворачивается к Хиджин. Это того стоит, Джинсоль прилагает все усилия, чтобы удержать этих двоих вместе. Суён поворачивается к Джинсоль и задает ей тихий вопрос. Джинсоль качает головой. "Спасибо, Хиджин, - вместо этого говорит Джинсоль, дерзко улыбаясь, - я бы тоже не доверилась кому-то другому". Двадцать девять часов. Джинсоль думает, что она максимально использует то, что может стать её последним днем на Земле. И Хёнджин права. Этого всё ещё недостаточно. Этого никогда не было бы достаточно. Но это ещё не конец. Не тогда, когда Суён так сильно цепляется за неё, нетогда, когда Джинсоль отказывается отпускать. Джинсоль просыпается на час раньше, 29 ноября, за шесть часов до запуска. Суён шевелится, когда Джинсоль целует её в щеку, дрожащая улыбка тянется рукой к лицу Джинсоль. Они сидят, наблюдая друг за другом, одна рука ползёт навстречу другой. Общий взгляд полон недосказанных слов. Суён трёхлетней давности сливается с Суён здесь и сейчас, с любовью глядя на Джинсоль. "Вернись ко мне", - говорит она, переплетая их пальцы.

***

Когда они входят на погрузочную площадку, разум Джинсоль ясен. Больше никаких мигающих огней и шумных ставен, больше никаких оглядываний на то, что могло бы быть. Просто двигаться вперёд. Разбор полетов. Хёнджин решительно кивает ей, протягивает ручку, чтобы поставить подпись на её последнем завещании. Камера дезактивации. Они надевают костюмы, как на репетиции. В другой жизни, в нелетальном путешествии в космос, было бы здорово объединиться с Хёнджином для выполнения миссии. Наноразъем для сыворотки Хёнджин - это то место, где он должен быть - в руке Джинсоль. Наноразъем для барьера - по словам Чонын, должен быть над сердцем Джинсоль. Подъемная камера. Джинсоль берет Хёнджин за руку, сжимает её. Даже в шлемах Джинсоль может слышать звук её дыхания по местной телефонной линии. Всё будет хорошо. Они добираются до погрузочного моста. Джинсоль считает шаги по другую сторону моста, доходит до девяти, когда Хёнджин нажимает на панель входа в корабль. Прямо перед тем, как Хёнджин входит внутрь, Джинсоль активирует снотворное. Работает - черт, работает. Хёнджин сначала напрягается, чувствуется тяжелой, когда она мнётся в руках Джинсоль. Джинсоль готовится к сигналам тревоги, военнослужащим, которые всё же не приходят. Это работает, план работает. Чонын и доктор Сон смогли. Хёнджин - она ​​спасает Хёнджин. Прежде чем дверь закрывается, Джинсоль прикрывает напарницу драпировкой у входа и ступает внутрь корабля. Теперь всё на автопилоте. Шаги Джинсоль грохочут по стенам корабля, когда она поднимается на кабину экипажа, к красной точке в небе. Она тренировалась для этого, забираясь на свое место, фиксируя себя на месте. Голосовой фильтр работает, когда командный центр звонит по радио, хотя её язык тяжелый и сухой во рту. Она получает сигнал к запуску. Её рука неудержимо трясется над панелью управления полётом. Теперь она понимает, что чувствовал Марк Туан, что чувствовала Хёнджин, нажимая кнопки, которые приведут к её кончине. Её шлем тяжелый, тело замерзло. Дерьмо. Она напугана. Она так напугана. Что, если она облажается перед всей планетой? Что, если нанотехнологический барьер выйдет из строя, и она погибнет в результате ядерного взрыва? Что, если она будет жить, но напрасно ожидать спасения, которое никогда не наступит? Что, если Суён больше никогда её не увидит? Вернись ко мне. Она Чон Джинсоль. Достаточно великолепная, чтобы спасти планету. И если она недостаточно великолепна, чтобы спастись, то никто не великолепен. Если она не сможет вернуться к Суён, никто не сможет. Она кладет руку на последнюю панель. Грохот корабля достигает её спины и ног, в отличие от любого симулятора, эхом отражаясь в полости её груди. 120 часов до удара - самые длинные и самые короткие часы в жизни Джинсоль. На Земле это шестнадцать дней, но время в космосе расширяется и сжимается, как это понимает Джинсоль. Она тратит время, как и тренировалась, отслеживая характеристики корабля, корректируя траекторию. Занимает свой разум тем, над чем она может работать. Когда ей нечего делать, она смотрит на астероид. Окно корабля заполняет её поле зрения космосом, астероид излучает красный свет и тепло, как умирающая звезда. Она пристально смотрит на неё, как и следует из Единственной Надежде Человечества, пока монитор не просит её внимания. Затем она возвращается к часовому механизму, плывёт или ходит по кораблю, как занятая пчела. На корабле нет линии связи; функция, предназначенная проектом «Divert», чтобы убрать всё, что отвлекает от Камикадзе Два. Таким образом, Джинсоль не знает, будут ли арестованы доктор Сон и Чонын за вмешательство в запуск, если Хёнджин будет винить себя за внезапный поворот событий. Если Хиджин почувствует облегчение. Если её мама… её мама сказала, что с ней всё будет в порядке, поэтому Джинсоль верит, что она в порядке. Ей снится Суён, когда она спит. За пять минут до удара Джинсоль надевает костюм. Принимает дозу снотворного, устанавливает таймер на срабатывание при столкновении. Она раздавливает наноразмерную ракету запасным пистолетом, как и сказал доктор Сон. Тепло от астероида было заметно в течение последних восьми часов, вид вырисовывался из окна корабля. Корабль функционирует идеально; Джинсоль уверена в этом. Протокол невесомости отключен, поэтому она плывет к ближайшей к Земле части корабля. За секунды до удара рука Джинсоль зависает над наноразъемом на её груди- Она несётся по космосу. Никакие тренировки в невесомости никогда не смогли бы подготовить её к этому - вращение, полет, врезание в отдельные части корабля, которые отправляют её в разные стороны, пока, наконец, она не дрейфует. Плавает. Наркотик начинает действовать, край её сознания тускнеет с каждой секундой. Или минутой? Её монитор на руке издает красный звуковой сигнал, пульс замедляется, температура снижается, зрение размывается, когда она пытается читать. Холод проникает в её конечности, знакомо. Темнота космоса слишком похожа на ночную спальню. О, повсюду звезды. Красиво, ярко, живо. Джинсоль в молодости хотела бы это увидеть. Но последние звезды, которые у неё на уме, - это те, которые раньше мерцали в глазах Суён. Увидит ли она её снова? Джинсоль закрывает глаза, засыпает.

***

Ночью она оказывается в студенческом общежитии. На потрепанном диване у прачечной и душевой, прислонившись к окну меньше панорамного. Суён напротив неё на диване, обвила длинными руками длинные ноги, а глаза мерцают, как звёзды. "Тебе действительно нравятся звезды, не так ли?" Джинсоль моргает. Она вспоминает этот разговор перед аварией. Но что насчёт корабля, взрыва? Барьер - она ​​активировала его вовремя, она уверена- "Конечно, нравятся. Вот почему я стала астронавтом". ГубыДжинсоль двигаются сами по себе. Ах, это сон. Глаза Суён по-прежнему сияют, как когда-то до аварии. Сияние, зафиксированное на Джинсоль. "Потому что ты любила звезды?" "Это причина гораздо лучше, чем «потому что так сказал мой отец". Джинсоль морщится. Может, она была большей ослиной, чем она думала. Её мысли блуждают в паузе для вздоха. Она жива? Мечтает в стазисе? Она мертва, в каком-то тоскливом чистилище? И ещё вопрос: удалась ли диверсия астероида? Суён отвлекает Джинсоль от своих мыслей, подтягивая колени ближе к груди. Бормочет. "Почему ты их любишь?" Джинсоль чувствует это, внезапный румянец её щек, бабочек в животе. Тогда она не знала того, что знает сейчас, что Суён свергает то место в её сердце, которое раньше удерживало только звезды. Правда подавляет её. Она хочет сказать это, закричать: я любила тебя, я просто ещё не знала этого- "Они красивые." Джинсоль тогда смотрела на Суён. "Они красивые, кажутся далёкими. Мне хочется дотянуться до них, чтобы увидеть, насколько близко я могу-" "Но звёзды холодные и безжизненные, Соль". Суён смотрит на неё, необъяснимо сломленная. "Моя сестра однажды сказала мне, что невозможно узнать, живы ли ещё звезды на небе. Их свету требуются годы, чтобы достичь Земли - они могут умереть задолго до того, как мы узнаем об этом. Такие, как Бетельгейзе". Так она тогда выглядела? Как Джинсоль не заметила боли в её глазах? "Как ты можешь сказать, Соль, что звёзды, которые ты так любишь, ещё не умерли?" И теперь Джинсоль понимает, как Суён смотрит на неё. Страх потерять её из-за холода космоса. Так интимно в своей фамильярности. "Это имеет значение?" Джинсоль улыбнулась. "Суён, посмотри на это вот так. Независимо от того, мертвы они или нет, их свет всё ещё сохраняется. Достигает Земли, преломляется в наших глазах, и мы регистрируем их присутствие.Даже когда они умирают, они всё ещё красивы. Даже когда они терпят поражение, их свет всё ещё ведёт нас. Бетельгейзе до сих пор остается подмышкой Ориона, не так ли?" Суён фыркнула, так далеко от своего формального поведения. Это подстегнуло Джинсоль. "Мы умирающие звёзды, Суён. Самое меньшее, что мы могли бы сделать, пока мы живы, - это быть лучше, чем чья-то подмышка…" Суён сократила расстояние, рука ползла навстречу другой. Тогда было тепло, сейчас тепло. Джинсоль наслаждается этим. Не отпускай. Звёзды в глазах Суён - она ​​снова их увидит. Она вернётся к ней, перенесёт холод, чтобы получить ещё один шанс на тепло.