Церемония освобождения

      «Царевна Моревна — так меня величают. Марья Моревна, величайшая поленица и королевна пограничного царства, сестрой старшей мне приходится. Историю, которую поведаю я, произошла во времена, когда магия наполняла землю. Это случилось в ту пору, когда зима вступила в свои права в месяц Бейлет, привнеся миру свои щедрые дары...»       ...Морозы сковали водоёмы. Застыли деревья в белоснежной бахроме, поблёскивая мохнатыми шапками на свету; искрятся припорошенные снегом шишки на ветвях елей. Снежный покров надёжно укрыл окрестности величественного замка, запорошил каменную черепицу крыш, мраморные фигуры на стенах и кладку дорог. Сидевший на флюгеле ворон громко каркнул во всё своё воронье горло, когда железные ворота с грохотом отворились, впуская всадника на вороном коне. Конь перешёл с галопа на рысь и остановился возле парадных дверей. Всадник провёл рукой по шее коня, склонился к его уху. Конь топнул ногой по кладке, заржал и фыркнул, выпуская из ноздрей клубы пара. Всадник спешился, отдавая подоспевшему конюху вожжи. На пути к дверям он остановился и поднял скрытую за капюшоном голову: казалось, незнакомец всматривался в цветные витражи замка выискивая кого-то. Но длилось это недолго: всадник резко отвернулся, будто одёрнув себя, и стремительно скрылся, развевая подолом плаща.       Наблюдавшая за ним молодая девушка неохотно отошла от окна, когда в дверь её комнаты негромко постучали.       «...Вернувшись с войны, привезла сестрица в дом мужчину — Ивана-царевича из соседнего дружественного государства. Полюбился царевич Марье и сделала она его своим мужем, братом наречённым он мне стал. Пожили мы в мире и здравии сколько-то времени, покуда дурная весть не пришла с пограничья. Пришлось сестрице вновь на войну собираться, тёмную рать от границ государства нашего отгонять. Прощаясь, дала мне и Иванушке наказ, чтоб друг за друга держались, за домом везде присматривали, да в чулан до её возвращении не закладывали. Как только Марья уехала, братец первым воротился домой...»       — Войдите, — глухо отозвалась она.       Двери распахнулись и в комнату вошла седовласая старуха в сопровождении девиц. Царевна окинула старуху заинтересованным взглядом — она явно не была человеком: звериные черты лица и оленьи рога на голове; холщовое платье болотной расцветки было украшено листьями, сушёными ягодами и желудями. На груди - ожерелье из птичьих костей, тихо побрякивающее от малейшего движения. Прислужницы, стоявшие чуть позади, выглядели как обычные девушки брачного возраста, но от их вида царевну непроизвольно пробил озноб: босоногие, в просвечивающих сорочках и с венками на голове, сплетёнными из кувшинок и зелёной тины. И всё же, несмотря на лютый мороз за окном и холод в помещении, им отнюдь не было холодно.       Девушки склонили голову в уважительном поклоне, и старшая прохрипела:       — Молодая царевна, настало время омовения.       — Уже? Как быстро пролетело время, — тихо пробормотала царевна Моревна. Чуть погодя, девушка спокойно выдохнула и кивнула, ответив твёрдым голосом, — приступайте.       Старуха властно махнула рукой, отдавая остальным приказ. Барышни засуетились: пока одна раскладывала на столе различные баночки-скляночки, другие приволокли в комнату деревянную ванну и наполнили горячей водой, добавив в неё сушеные травы. Прислужницы помогли царевне Моревне раздеться, расплели тугую косу цвета спелого каштана и погрузили в воду. Над ней хлопотали со всех сторон: тело натирали щелоком, волосы мыли настоем берёзы; отросшие ногти срезали и придали им красивую форму. Вытерев насухо, тело девы было подвергнуто эпиляции воском (несмотря на боль, царевна стойко терпела) и натиранию маслами. Под конец ей нанесли лёгкий макияж и облачили в церемониальный наряд.       — Приготовления окончены.       Наблюдавшая за процессом старуха, окинув девушку оценивающим взглядом, удовлетворённо кивнула. Прислужницы поклонились и отошли в сторону, позволив царевне Моревне взглянуть на себя в зеркало в полный рост: по ту сторону отразилась выглядящая не на свой возраст девчуля, низкая и худая как тростинка. Белая туника, искусно расшитая серебряными нитями, доставала до голых пят. Голову украсила тиара, сплетённая из тонких ивовых веточек и цветов с синим отливом под стать цвету глаз; густые волосы мягкими локонами падали на хрупкие плечи. Весь её образ напоминал отражение луны на поверхности водной глади: такая же холодная и отчуждённая от мирской суеты. Царевна поджала побелевшие губы и прикрыла дрожащие веки.       «...Земля под ногами содрогнулась. Волна невиданной силы вырвалась из глубин дворца. Вскрикнули в страхе животные во всей округе; попадали наземь люди, схватившись за голову. Устрашающая чёрная туча нависла над дворцом, а после, с треском молний и громом, умчалась в ту сторону, куда направилась Марья. Найдя братца, рассказал он, как спустился в подвал и увидел узника на двенадцати цепях. Сжалился над ним, да выполнил его прихоть. Ах, глупый! То не просто узник был, а сам Кощей...»       — Я слышу зов Повелителя, — старшая дёрнула своим оленьим ухом, — пора.       Откинув всё ненастное и смахнув с ресниц мелкие капельки, девушка с достоинством и уверенностью обернулась.       — Я готова.       Прислужницы расступились, склонив головы. Царевна перешагнула порог спальни в гордом одиночестве.       Синий огонь в каменных чашах осветил фигуры обитателей замка, выстроившихся вдоль прохода: люди и нелюди; духи лесов, полей и озёр. Они бросали шествующей под ноги пучки трав и цветов, провожая жертвенную душу пристальным взглядом. Царевна шла с высоко поднятой головой, игнорируя всяческое внимание к своей персоне и неимоверный холод в груди, босоного ступая по промёрзшему каменному полу.       Спустившись вниз по широкой лестнице, царевна остановилась возле массивных дверей с высеченными по дереву рунами.       «...Много слёз было пролито, да былого не вернуть. Не теряя времени, снарядился братец в путь и отправился в одиночку за Марьей в царство Кощеево. Я же осталась дома их дожидаться. Неделя прошла, другая, третья. Неспокойно было у меня на душе. Обратилась я к дару своему, доставшемуся мне, как Марье богатырская сила, от предков, хоть и запретила сестрица им пользоваться. В своём видении я увидела гибель братца, павшего от Кощеева меча и несчастную судьбу Марьи, ставшей женой поневоле...»       Ворота с тяжёлым звуком отворились и резкий порыв тёплого воздуха ловко просочился внутрь, подняв с земли пыль и принеся с собой запах прелой листвы. Глаза царевны удивлённо расширились: пока за пределами замка лютовала зима, внутри небольшого дворика царила поздняя осень. Голые ветки деревьев и кустов перекрывали горизонт, подобно высокому забору отделяя дворик от внешнего мира; чёрная земля щедро покрыта осыпавшейся листвой и жухлой травой. Широкие каменные ступеньки ведут к полуразрушенной и обвитой плющом колоннаде, огибающей площадь по периметру. В центре его стоит величественный дуб: массивный ствол скован цепями, с размашистых ветвей свисают фонарики различных форм и размеров.       И под деревом тем стоит человек в тёмных одеждах. Её дожидается.       «...Не такой судьбы ей желала. У Марьи вся жизнь впереди...»       Как только девушка перешагнула порог дворика, двери за ней тут же закрылись. Внезапный страх охватил сердце царевны. Она замерла на месте как испуганный лисёнок, не в силах шелохнуться, прижав руки к груди.       — Подойди.       Бархатистый голос эхом прозвучал в её голове. Царевна вздрогнула и подняла на Кощея нерешительный взгляд: он протянул ей руку, приглашая спуститься к нему. Девушка неспешно приблизилась и приподняла голову. Колдун возвышался над ней, словно жердь посреди поля, из-за присущей ему худобе. Чёрные волосы обрамляли маску из белого черепа, а в глазах плескалась тьма, — необъятная, завораживающая и неимоверно опасная. Увидев их, царевна на миг позабыла как дышать, пленённая красотою ночи.       «...В отличие от меня...»       — Я даю тебе последний шанс, царевна Моревна, здесь и сейчас, — Кощей вложил в её ладони острый костяной нож, — захочешь воротиться, исполню в тот же час. Ежели нет — быть тебе связанной с мною душой и телом до конца своих дней.       «...И он об этом прекрасно знает...»       — К чему эти слова, раз мы уже обо всём договорились, — царевна горько улыбнулась. Её пальцы нервно подрагивали, но во взгляде читалась решимость, — это мой выбор, я не отступлюсь от своих слов.       Кощей кивнул и отступил на несколько шагов назад. Удобнее перехватив рукоять ножа, она приблизилась к дереву и остановилась возле его корней.       «...Десять лет назад с помощью братьев-оборотней и странствующего вайделота Марья одолела Кощея в неравном бою и запечатала его мощь, отобрав истинное имя. Иванушка вернул ему только часть силы, но чтобы полностью разрушить печать, необходима кровь Марьи или кровь её ближайшего родственника. И отдать её должно добровольно...»       — Это... больно? — тихо спросила она.       Зрачки Кощея недоумённо расширились, а после понимающе хмыкнул.       — Немного.       Уголки её губ слегка дрогнули. Глубоко вдохнув и медленно выдохнув несколько раз, она точным движением порезала сначала одну, а после другую ладонь. Закусив губу от боли, она расставила руки в стороны и позволила тонкой алой струйке крови стечь вниз, окропив корни древа. А после произнесла следующее:       О, взвываю к тебе,       Хозяин Сада Теней,       Повелитель чертог подгорных,       Ставший стражем, проходящих       Сквозь рубеж трансформации...       Несмотря на пульсирующую боль, слова мягко лились из груди подобно извилистой речке. Они, словно божественное предвидение, снизошли на мёртвую землю и оросили благодатью. Мир замер в преддверии чуда.        Ради того, чтобы освободить твою жизнь,        Я пожертвую своим телом...       Поднявшийся сильный ветер дал началу движению и изменению; наполнилась тёплом под ногами земля. Потоки силы тонким шлейфом стягивались к дубу, скапливаясь в его корнях и путаясь на ветвях.        Освобождение неба, освобождение земли,        Освобождение внутри и снаружи,        Освобождение шести корней сознания...       Пространство наполнилось светом; энергия закружилась в неистовом танце, поднимаясь вверх по стволу подобно восходящей молнии. Девушка содрогнулась всем телом от всплеска силы. Одинокая капля скатилась по её взмокшему лбу.       Стоящий позади неё Кощей согнулся от боли, хватаясь за грудь и тяжело дыша.       «...Однажды древний бог сошёл на землю и обратил своё бессмертное тело в кровь и плоть. Века проведя в извечной мгле, обратился к миру светлому, дабы скуку забавой новой одолеть....»        Имя тебе — ■■■■■■■!        Так сними же с себя цепи и испепели их в прах!       Древо охватило пламя, неистовый крик эхом разрезал пространство. Царевна отстранилась, прикрывая лицо руками. Запнувшись выступающий корень, она не смогла удержать равновесия и полетела спиной вниз.       — Ах!...       Сильные руки удержали девушку от болезненного падения. Распахнув веки, она увидела охваченную огненным вихрем человеческую фигуру. Девушка попыталась вырваться, но хватка оказалась намного крепче чем она предполагала. И лишь потом пришло осознание, что языки синего пламени отнюдь не обжигают её, а мягко ласкают кожу. В этом вихре слышатся мириады различных голосов, воспевающие гимн очищения, позабытый людьми давным-давно. Они поют об окончании жизненного цикла и начало пре-хождения и возрождения, восхваляя Зимнее Солнце.       Царевна смотрит с широко открытыми глазами, до конца не веря в происходящее чудо: треснула маска и осыпалась в прах, открывая взору истинный лик; окрасились волосы в белесый цвет, в сполохах пламени сияя подобно звездам. Спала тёмная пелена с глаз, очистились зрачки от скверны и наполнились силой, вспыхнув серебром.       Кощей преобразился, подобно жар-птице, стал совершенно другим.       Он вернул себе истинное «Я».       ~ Pauwee...       Искорки пляшут в её волосах, потоки энергии пробираются под тонкую ткань, нежно охватывая девичьи изгибы. Странное чувство зародилось в центре груди и невыносимым жаром распространилось по всему телу. Девушка буквально опьянела от силы, охвативший её дух. Кощей прижимает её к себе, и она чувствует аромат его тела. Такой освежающий и обволакивающий, холод и хвойя. Подобно сосновому лесу, когда идёт снегопад зимним вечером.       Мужская ладонь коснулась нежной девичьей щеки, очертила линию и осторожно, но властно, сжала подбородок.       — А теперь...я получу то, что было обещано.       Она рвано вздохнула. Её лицо налилось невинным румянцем, губы чуть приоткрылись. Его глаза на мгновение показались насмешливыми. И вскоре он увлёк ее глубоким и чувственным поцелуем. Подобное действие выбило её из колеи, царевна не сдержала тихого стона. Мужчина заставлял её задыхаться от нехватки воздуха, пока она не достигла предела. После этого он прерывал поцелуй, позволяя ей перевести дыхание, и вновь начинал эту сладкую пытку.       Покончив с губами, он перекинулся на щеки, а после спустился вниз к шее, опаляя кожу горячим дыханием, вдыхая при этом аромат её тела. От нахлынувших чувств её окровавленные пальчики судорожно мяли ткань рубашки на его плечах. Все её мысли кричали о том, что она ещё не готова и должна оттолкнуть, провести черту, иначе одними поцелуями мужчина не насытится и перейдёт к более решительным действиям. Но сердце совершенно не слушалось её, игнорируя попытки разума отрезвить, и всё больше погружалась она в пучину сладостных грёз. Царевна чувствовала себя бабочкой, угодившей в сети паука, но ничего не могла поделать. Договор, скрепленый магией, нельзя нарушить. Только совершить.       «...Я отдала ему всю себя в обмен на жизнь дорогих мне людей. Это и есть моя жертва».       Её задыхающиеся стоны, то, как девушка крепче стискивала его плечи каждый раз, когда мужчина касался губами её кожи, распалили в нём давно позабытое желание. Её ненавязчивый запах заставлял чувствовать себя пьянеющим, что случалось впервые. Её кожа была мягкой, как шёлк, идеально гладкой и восхитительно вкусной. Он слизывал с ключицы капельки пота подобно изголодавшему путнику, прижимал к себе содрогающееся тело и вслушивался в тихий всхлип, так похожий на мелодию ручья. Такое непорочное и чистое душою дитя.       Кощей мягко опрокинул девушку на землю, покрывшуюся молодой травой, и навис сверху. Его глаза блеснули в предвкушении. Он прихватил сквозь тонкую ткань набухшую бусинку, слегка оттягивая и нежно покусывая. Царевна прижала ладонь ко рту, чтобы не закричать. Он аккуратно отвёл её руку в сторону.       — Я хочу насладиться твоим прелестным голосом.       Рука скользнула к бёдрам и приподняла подол одежды. Девушка попыталась одёрнуть, но её попытку тут же пресекли, зафиксировав запястья над головой.       — П...пожалуйста...       Её голос и тело дрожали. Она была напугана, но в тоже время чувствовала сладкое предвкушение. Она желала этого мужчину и в тоже время молила Всевышнего, чтобы всё это оказалось всего лишь сном.       Кощей хмыкнул. Он оголил её живот и нежно провёл вокруг пупка влажным языком, а затем спустился к внутренней стороне бедер. Его губы сомкнулись на небольшом участке и начали посасывать кожу. Царевна вскрикнула и вцепилась пальцами в его мягкие волосы. Она запрокинула голову, судорожно ловя ртом воздух, словно утопающий.       Мужчина, казалось, наблюдал за ее реакциями, исследуя нижнюю часть ее тела небольшими массирующими движениями, и чувствовал, как его тело раскаляется всё больше. Его длинный палец медленно вошел в неё. Девушка вскрикнула. Он двигался медленно и равномерно, растягивая и подготавливая к чему-то большему. И от этих мыслей спина рефлекторно подрагивала.       — Расслабься, — услышала она возле своего уха. К её лону прижались чресла мужчины. Она испустила судорожный вздох. — И дыши.       Сильная боль пронзила тело царевны. Челюсть сжалась, из глаз брызнули слёзы. Он вошёл в неё на всю длину и замер, позволив привыкнуть к новым ощущениям, а после медленно по нарастающей начал двигаться. Теперь кровь текла не только из её ладоней, но из низа. Лицо девушки стало бледным, а глаза тряслись. Но вскоре боль отошла на второй план, и её наполнило чувство единства и наполненности. Из её горла вырывались хрипы небывалого наслаждения и начала двигаться навстречу, полностью и безоговорочно отдавшись мужчине.       Когда Кощей увидел её глаза со слезами, то возжелал её лишь больше. Казалось, что внутри неё течёт магма, тело двигалось вверх и вниз наряду с его сильными толчками. Девушка больше не кричала от боли, с её губ то и дело срывались стоны удовольствия. Он крепко держал её бедра, когда погружался всё глубже в её тело. Её соки смешались с кровью и стекали вниз к земле, отчего шлепки стали влажными. Казалось, что вот-вот, и они оба забудут о существовании мира вокруг них.       Они достигли предела практически одновременно. Царевна распласталась на земле полностью опустошённой. Её грудь тяжело поднималась и опускалась. Кощей прижал ослабевшую девушку к себе и откинул назад упавшие на лицо волосы.       — Уговор исполнен, — он нежно поцеловал её лоб, — отныне и вовеки...

· ☽ ◯ ☾ ·

      Девушка резко распахнула глаза. Сердце в груди бешено билось о рёбра, дыхание было рваное и тяжёлое. Черты сновидения отпечатались в глазах, но вскоре исчезли, растворившись в утренних лучах летнего солнца, пробивающихся сквозь колышущиеся от ветра шторы.       Она проснулась в своей комнате...в своём теле.       Проглотив застрявший в горле ком и вытерев проступивший пот со лба, девушка схватила телефон у изголовья диван-кровати и открыла фронтальную камеру. Никаких видимых изменений она в себе не обнаружила, только неприятная пульсация в голове и жар на щеках напоминали о том, что её когда-то касались.       — Лисенок? Почему не спишь?       Под правым боком зашуршало одеяло. Девушка скосила взгляд на полусонного мужчину, перевернувшегося на спину. Отложив в сторону телефон, она нагнулась и поцеловала того в нос, нежно проведя ладонью по волосам.       — Да так... очередная прогулка по ту сторону.       — И что же случилось, раз вскочила так прытко? — усмехнулся мужчина, вынуждая девушку лечь обратно.       — На этот раз моим рассказчиком выступила девушка из царского рода. Её последние воспоминания были тесно связаны с Кощеем, — поделилась она, положив голову ему на грудь, — но разве Кощей — не персонаж детских сказок?       — Для нашего мира может и да, а для её — вполне реальная личность, — мужчина пожал плечами.       — Интересно бы встретить его в реальной жизни, — девушка сладко зевнула, — пожалуй, посплю ещё немного. И, надеюсь, на этот раз без астральных путешествий.       — Конечно, — мужчина невесомо поцеловал любимую в лоб, — спи.       Девушка прикрыла глаза и тут же погрузилась в глубокий сон. Потому она не заметила, как медленно расцвела хитрая улыбка на устах её возлюбленного.