Три метра

      Столько лет прошло. Я искала тебя повсюду: в разных странах и городах, на людных улицах и в старых, всеми забытых, вонючих отелях. Проехала множество километров, а прошла ещё больше, ведь поначалу у меня даже машины толком не было. Почти все твои друзья погибли, а те кто остался жив, не знали, где ты. Знали лишь то, что ты где-то есть. И я это знала. Потому и искала.       И вот спустя полтора года, сотни тысяч километров и, кажется, литры пролитых слез, я нашла тебя.       Я увидела тебя, и внутри словно оборвался трос. Сказала бы, что камень с души упал, но не могу соврать. Это был не камень, а гора. А её так просто не сдвинешь, просто так никуда она не денется. Я подошла ближе — всего на пару шагов. Идти дальше страшно. Ноги подкашиваются, но я стою. Нельзя сейчас упасть! Смотрю и не могу поверить своим собственным глазам. Сделала ещё несколько шажков и, когда ноги совсем ослабев, предали меня, я села на мертвенно-холодную землю, глядя прямо перед собой.       Я нашла тебя, Драко. Нашла. Нас разделяют всего каких-то… Я вдохнула и закрыла глаза...три метра. Кончиками пальцев, с которых срывались искры магии, я чувствовала их. Три метра! Что это за цифра в сравнении с тем, сколько я прошла и сколько времени утекло? Сотни тысяч километров против жалких трёх метров! Но… Кто же знал, что тысячи километров пути будут в моей голове делать нас ближе, чем три никчемных метра?       Я смотрю на тебя, а ты не моргаешь. Подумала бы, что ты не рад меня видеть, но знаю, что это не так. Сердце в груди с громкого, быстрого биения переходит в тихий, еле слышный стук и, кажется, почти что вовсе перестает биться.       Снег идет, все вокруг замело. Только вдалеке виднеется дом, больше похожий на сарай, из трубы которого валит чёрный дым. Горячей ладонью провожу по мертвенно холодному камню, сметая осыпавшийся с неба белый пух. По ощущениям больше похожий на пепел.       Вижу твое милое лицо. Ты не улыбаешься и не моргаешь. Просто смотришь на меня не отрываясь. Во взгляде ничего нет. Конечно, я знаю почему.       Нас все еще разделяют три метра.       Нахожу в себе силы отпустить взглядом твои родные, милые глаза и ложусь на землю, прижавшись теплой щекой к холодной земле. Только, чтобы быть поближе к тебе, но… Нас все еще разделяют эти несчастные метры.       Руки непроизвольно сжимаются, и в ладонях остаётся пожухлая трава, которую еще не успела убить ранняя зима.       Твоя могила холодная, одинокая. Мне бы самой впору здесь замерзнуть насмерть. Но тогда между нами так и останется три проклятых метра. Три метра сырой, холодной земли, в которой ты, мой милый Драко, спишь самым крепким из всех снов.       Лицо мерзнет. И я не понимаю, то ли от слез, то ли от холодной земли, то ли я уже вся стала, словно ледышка в тот момент, когда увидела на надгробии твое лицо и имя. Драко Люциус Малфой.       И все. Никакой эпитафии. Некто, кто хоронил тебя, знал лишь твое имя и лицо. Кто-то сказал бы, что я тоже не знала ничего кроме этого. Но я знала. Знала даже больше, чем, наверное, следовало.       Слезы струятся от безысходности, обиды и невыносимой боли. От осознания того, что опоздала всего-то… Всего-то… Хотя уже и не важно на сколько. Год, месяц или может пару дней? Уже нет никакой разницы. Я опоздала.       Крик Гермионы Грейнджер, «Золотой девочки», героини войны быстро уносит вдаль и растворяет ветер. В горле становится туго, словно кто-то накинул со спины удавку и затянул ее. Видимо я сорвала голос, потому что теперь вместо звонкого, полного крика, я слышу хриплый вой из собственного рта.        Поднимаю взгляд на твое надгробие. Ты оставался таким же красивым, каким я тебя и запомнила, до самого конца. Только глаза потухли. Хотя, возможно, тебе просто достался скверный художник.       Еще слишком плохо и расплывчато, но я поняла. Поняла, что ты мертв, и моя душа умерла вместе с тобой. А между нами так и остались миллионы совместных, несбывшихся моментов и мечтаний. И, конечно же, три метра расстояния…