squid and love

Три дня пролетели незаметно. Антону стало значительно лучше, но резкие движения всё ещё причиняли боль. Все эти дни Арсений возился с ним: приносил есть, менял бинты, помогал умываться и принимать душ. Правда, встать Шастуну можно было только вчера, но всё же. Душ для Антона был несказаемой радостью. Утром приходил врач. Сказал, что всё хорошо и через пару дней можно уже будет на игру. Оба были очень рады, потому что всем уже порядком надоела эта возня и неудобства. Антон ещё раз звонил Ире. Она так восторженно и счастливо рассказала, что они с Игорем — так звали её нового парня — завтра вечером, то бишь на четвёртый день больничного парня, идут в ресторан. Антон был искренне рад за сестру, и он надеялся, что она наконец обретёт свое счастье и спокойную жизнь. Парень со всей серьёзностью пообещал Ире, что он лично оторвет все достоинства Игорю, если он изменит его сестре или сделает с ней что-то плохое. Ира же на это лишь тихо посмеялась, говоря, что такого не будет, а если и произойдёт, то она и сама справится с отрезанием достоинства её парня. Здесь очередь смеяться была уже Антона и Арса, который, между прочим, всё прекрасно слышал, находясь в комнате рядом с Антоном. А юноша был и не против. Три дня назад, когда они вечером принялись смотреть мультик, Антон выбрал популярный и всем известный «Моана». Арсений тихо посмеялся, назвав Шастуна ребёнком, от чего получил лёгкий пинок в бок и недовольное: «Я не ребёнок!» Арсений на это саркастически улыбнулся, кивнув головой. Мультфильм они так и не посмотрели. Точнее, на фоне он был, но оба не всматривались и не вслушивались в сюжет — оба были заняты губами друг друга. До большего не дошло из-за состояния парня. Сколько усилий Попову стоило приложить, чтобы не наплевать на рану Антона и не отыметь его. Конечно, как не странно, Арсу было не всё равно. Он уже понял причину этого — влюблённость, но всё ещё не мог признаться Антону. Он начал задумываться насчёт взаимности, но откидывал эту мысль, понимая, что нет, не взаимно. Когда-нибудь он признается, наплевав на принципы и ярлыки. Когда-нибудь, но не сейчас. Сейчас он просто наслаждается мягкими губами парня. На четвёртый день, предпоследний, по идее, день их небольшого «отпуска», Антон уже мог передвигаться совершенно без боли. Хоть рана и оставила свой след и ещё не зажила до конца, он мог существовать, как раньше. Все эти три дня Арсений сдерживался, как мог. Не делал что-то грубое сексуального характера, даже не просил делать минет или банально подрочить. Они обходились обычными поцелуями. И обоим было слишком мало, оба хотели больше, но пока не могли. И на четвёртый день, когда Арсений понял, что парень может без боли передвигаться, ему снесло крышу. Этот день Шастун запомнит надолго. Да и Арсений тоже. Проснулся первым, как всегда, Попов; сладко потянувшись и зевнув, он перевел взгляд на мирно лежащего рядом парнишку, мило посапывающего в подушку. Они засыпали в обнимку и, собственно, когда Арсений проснулся, юноша прижимался к нему всем телом, дыша куда-то в ключицу. Арс не хотел будить его, поэтому так и остался лежать с ним в кровати, одной рукой обнимая Антона за талию, то и дело поглаживая его по спине и пояснице. Вторая рука без движения лежала на ягодице младшего, лишь изредка слегка сжимая её. Второй раз мужчина так и не смог заснуть, думая о своём и иногда смотря на парня, умилительно улыбаясь. Боже, как же он его любит. Арсений поставил себе цель — сегодня он должен признаться парню. Он ссыт, это точно, но он должен. Возможно, он ещё миллион раз передумает, но в данный момент должен. Осторожно, чтобы не разбудить мальчишку, он потянулся к тумбочке за телефоном, чтобы хоть как-то скоротать время. Зайдя в инстаграмм, он перешёл в чат с Пашей и, не думая, написал короткое «спишь?». Ответ пришёл в ту же минуту, явно давая понять, что нет, не спит. arseniyspopov Пашка, вот я думаю, признаться Тоше?

pavelvolyaofficial

в любви?

arseniyspopov ну а в чем ещё?

pavelvolyaofficial

признаваться, конечно,

я тебе уже давно это твержу

arseniyspopov страшно

pavelvolyaofficial

не ссы

Прекрасная поддержка, ничего не скажешь. Как тут, блять, не ссать, когда он на девяносто процентов уверен, что невзаимно? Воля ему сколько раз уже доказал, что взаимно! А Попов всё о своём. Арсений просто не мог поверить в то, что он тоже не безразличен парню. Как он, извращенец и убийца может кому-то нравиться? Если только такому же извращенцу и убийце. Только вот, он не догадывается, насколько его друг прав. Видят все, кроме него. Даже Александр, когда пришел осматривать Антона, сразу заметил какую-то не только сексуальную химию между ними. А как Шастун мило смущался от комплиментов от Попова. Заметив какое-то движение в кровати, Арсений тут же отложил телефон и посмотрел на проснувшегося парня. Тот мило поморщил носик, как маленький котёнок. Арс не смог сдержать умилительной улыбки от такого зрелища. Парень поднял голову на мужчину, потирая пальцами глазки и фокусируя взгляд на улыбающемся Попове. — Наконец-то проснулся, — всё ещё улыбаясь, сказал Арсений, нежно поправляя упавшую чёлку парня. Вы бы видели этот взгляд со стороны. Он полон любви и боли одновременно. Где-то в глубине души, Арс всё ещё надеется на взаимность со стороны младшего, но самокопание не даёт ему развивать эту мысль. — Я уж думал до конца дня проспишь, — хитро ухмыльнувшись, произнес Попов, продолжая, как и во сне, нежно гладить парня по спине. У Антона мозг ещё не до конца включился, поэтому он смотрел на мужчину тупым и затуманенным взглядом, пытаясь понять, что от него хотят. Арсений не дождался ответа, медленно накрыл губы Шастуна своими, совершенно не углубляя поцелуй, действуя медленно и аккуратно, чтобы не тревожить парня с утра пораньше. Тот потупил пару секунд и неуверенно ответил на утренний поцелуй. Ни у кого не было потребности углублять его и идти дальше, оба просто хотели насладиться друг другом. Вдруг у мужчины всплыло воспоминание сегодняшней переписки с Пашей и недавний их разговор. — Арс, да признайся ты ему уже, — нервно проговорил Воля, попивая свой любимый виски из прозрачного и дорогого стакана, который сам, между прочим, и подарил другу на новый год. — Да бля, Паш, сто процентов же невзаимно, — всё настаивал на своём Попов, хмурясь и в упор не замечая очевидного и своей тупости. — Либо ты слепой, либо… — Паша подумал пару минут, что можно сказать в завершение. Но не придумав ничего лучше, продолжил: — либо ты тупой и слепой одновременно. — Паш, я боюсь. На этом разговор на эту тему был закончен. Арсений чётко дал понять, что эта тема ему не очень приятна, а Воля его понял сразу и не стал доставать друга. Пусть всё сам решит. Павел пообещал себе, что, если этот долбоеб не признается, за него это сделает Паша. У Арсения резко появилось желание наплевать на всё и сейчас напрямую сказать парню о своих чувствах, но он быстро отбросил эту мысль, будто обжегся об неё. Нет, не время. Он хочет, как нормальные люди просто быть счастливым. Просыпаться с любимым каждый день и засыпать. Вместе завтракать, обедать и ужинать. Целоваться ночи на пролёт, как подростки из дешёвых мелодрам. Но дело в том, что ему никто не нужен, кроме Антона Шастуна, игрока сто сорок шесть. — М-м-м, доброе утро, — промычал парень, уже напрямую смотря в голубые глаза напротив. Антон всё ещё прижимался к телу мужчины, не хотя уходить. У него в объятиях было тепло, комфортно и нереально удобно. Сердце почему-то ускоряло темп, и Антон искренне не мог понять, почему так происходит. На пару секунд он поймал себя на мысли, что не хочет расставаться и что это похоже на любовь. Нет, всё не так. Арсений умилённо улыбнулся, смотря на парня с такой нежностью и любовью во взгляде. Он аккуратно убрал мешающую прядь волос Антона и, быстро чмокнув парня в губы, произнёс: — Сходи в душ, а я пока покушать приготовлю. Тот недовольно промычал на своём кошачьем и, отстранившись от мужчины, приподнялся на локтях и глупо хлопнул глазками, всё ещё не проснувшись до конца. Арсений тут же подскочил с кровати и, надев какую-то рандомную футболку — он спал в одних штанах, — вышел из комнаты, направившись на кухню. Парень, провожая его взглядом, тоже решил не затягивать и, отбросив тёплое одеяло на другую половину кровати, он опустил голые ступни на холодный пол. Антон тут же подошёл к шкафу и взял носки Арса, потому что так ходить было холодно; также взяв любимую футболку из гардероба мужчины, он отправился в душ. Смотреть на себя в зеркало в ванной комнате было неприятно. Взъерошенный, с синяками под глазами и красными щеками. И что же Арсений увидел в нём милого? Антону никогда не нравилась его внешность. Он всегда удивлялся, как Ира такая красавица, а он длинный гоблин с выпученными ушами. Конечно, это всё его комплексы. Он прелестный паренёк. Быстро умывшись и почистив зубы, Шастун снял домашние спортивки и боксеры, после залез в душ и включил тёплую воду. Чтобы Арс его долго не ждал, он не стоял просто так, как обычно. Зайдя в кабинку, юноша тут же взял вкусный черничный шампунь Попова, нанося немного на руки и растирая по волосам. Мыться гелем ему было лень, так что, смыв шампунь, он сразу вышел из душа, взяв полотенце; вытеревшись, он надел боксеры и штаны обратно. Футболку он взял в руки, чтобы надеть уже в коридоре по пути на кухню. Волосы были влажные и всё так же взъерошенные. Завтрак прошёл как всегда спокойно, весело и, главное, нежно. Парни ели банальный омлет, так как желания готовить что-то серьезное просто не было, а напрягать поваров как-то не хотелось. Антон не мог перестать улыбаться, даже не понятно, что его так развеселило, а Арсений просто смотрел на мальчишку и тоже не мог сдержать улыбки. Вот такой Антон ему нравится больше всего. Веселый, открытый и с шутками дебильными. Поев и убрав тарелки обоих, Попов предложил пойти в комнату, и Антон, лишь кивнув и не прекращая свой наинтереснейший рассказ о том, как в детстве с дерева упал, пошёл в комнату, бок о бок с Арсением. Тот скорее не вникал в сказанное парнем. Он смотрел на это улыбчивое и восторженное лицо Шастуна и кайфовал от голоса, совершенно не понимая, за какие такие заслуги он знаком с этим чудом. Плюхнувшись на кровать, Антон стал рассказывать уже другую историю со школьных времён и всё так же ярко улыбался, смотря на мужчину. Парень живо жестикулировал руками, так как это была какая-то нереально крутая история. Закончив свой прекрасный монолог, Антон тяжело выдохнул, откидываясь на спинку кровати и не переставая улыбаться. Неожиданно для обоих, телефон Арсения завибрировал на тумбочке, оповещая его о звонке. Это заставило Попова непонимающе нахмуриться, мол, кому он сдался. Посмотрев на экран, он нахмурился ещё сильнее, увидев адресата звонка. — Прости, Тош, — скомкано извинился Арс и взял телефон, нажимая на зеленую кнопку. — Слушаю, Стас, — Антон, уже зная кто это, также нахмурился, искренне не понимая, зачем он звонит Арсению. — Приветствую, Арсений Сергеевич. Тут… три игрока хотят узнать что с игроком сто сорок шесть, — безэмоционально ответил Шеминов, пристально разглядывая уверенных в себе двух парней и девушку. Антон, всё услышав, тихо шепнул Арсению, что это его друзья и пускай Стас скажет всё как есть. Арсений тяжело вздохнул и, сказав Стасу холодное «расскажи всё», сбросил трубку. — Прости, кексик, что был вынужден отвлечься, — улыбнувшись уголками губ, произнес Попов, смотря в зелёные глазки мальчишки. Тот уже открыл рот, чтобы что-то ответил, но Арсений быстро приложил свой палец к его губам, прошипев тихое «тш-ш», одновременно с этим укладывая парня на спину на кровать и нависая сверху. — Сейчас ты у меня поплатишься за четыре дня мук, — коварно и властно прошептал Попов прямо в губы младшего, после этого тут же их накрывая. Антон с самого начала дня догадывался, что сегодня его ждёт что-то очень «ужасное». Шастун, не думая, тут же слабо ответил на поцелуй. Инициатива, естественно, была у Арсения, и он контролировал ситуацию полностью. Но парню это нереально нравилось. Ему нравилось подчиняться, слышать этот горячий шепот у уха, повелевающий что-либо сделать. Он обожал делать то, что скажет Арсений. Но подчиняться хотелось только ему. Шастун что-то невнятно промычал в губы мужчины, когда тот уже оглаживал грудь и бока младшего под футболкой. Пальцем очерчивая контур начала штанов, он продолжал гладить впалый живот, не залезая в трусы. Дразнил. — Арс… — протяжно простонал младший, когда с него резко стянули штаны вместе с боксерами, — боже… — одними губами прошептал он и откинул голову назад, когда мужчина дотронулся пальцами до возбужденной головки члена младшего и медленно прошёлся ладонью по всей длине, тут же убирая её. — Боже, Арс, не останавливайся, прошу, — вымученно стонал парень, прося большего. — Малыш, дай помучать тебя, — усмехнулся старший. Одежда Антона уже валялась где-то в углу комнаты. Арсений также снял свою футболку, оставаясь в штанах. Шастун вымученно простонал и поднялся на локтях, рассматривая красивое, подтянутое тело мужчины, закусив нижнюю губу. Тот лишь усмехнулся, никак это не комментируя. Когда Антон потянул свою руку, чтобы дотронуться до кубиков мужчины, брюнет резко перехватил его запястье и уже две руки прижал к кровати по двум сторонам от головы шатена. — Этот день ты запомнишь надолго, солнце, — хитро улыбнувшись и закусив губу, мужчина резко перевернул парня на живот, перед этим опустив его запястья. Тот ойкнул от неожиданности и слегка подвигал бедрами от нетерпеливости. — Как бы я не хотел сегодня быть грубым… Я всё же растяну тебя. Не изверг же я, в самом деле, — хмыкнув, произнёс Попов, доставая из ящика тумбочки смазку. Обильно смазав пальцы, он одной рукой приподнял бедра парня, заставляя того встать в колено-локтевую. Первый палец вошёл легко и без боли, второй палец — так же легко, но гранича с болью, паралельно доставляя удовольствие. Когда мужчина понял, что парень готов, он достал из нижнего большого ящика тумбочки наручники и, резко перевернув парня обратно на спину, скрестил его запястья над головой и одним быстрым движением пристегнул наручники. — Арс, ты… — от неожиданности хрипло простонал парень, — сука, — недовольно прошипел он, бегая удивлённым и немного напуганным взглядом по лицу мужчины. Тот, не обращая на это никакого внимания, достал ещё одни наручники и с их помощью прикрепил парня к кровати. — Сука… — испуганно повторил парень, понимая, что сейчас он полностью обездвижен. — Да начнётся игра, — хрипло прошептал Попов прямо на ухо парня и, наклонившись над ним и чмокнув в щеку, быстро отстранился. Антон нервно сглотнул и посмотрел на довольно ухмыляющегося Арсения, но сказать что-то не рискнул. Арсений из все той же тумбочки достал две каких-то странных штуковины, совершенно не знакомых Шастуну. Парень скептически осмотрел их и перевёл взгляд на облизывающего губы мужчину. — Что это, папочка? — тихо спросил парень, все еще сомневаясь, что в этой ситуации ему положено что-либо спрашивать и в целом говорить. Тот посмотрел на парня полным возбуждением и желанием взглядом и, лишь слегка дотронувшись до головки члена парня и услышав сладкий стон, ответил: — Сейчас узнаешь, малыш, — он взял в руку первую штуку. Это было маленькое, довольно странное кольцо, диаметром около трёх-четырёх сантиметров. Мужчина надел это прямо на основание члена парня, пережимая его. — Это, кексик, эрекционное кольцо, — снова ухмыльнулся. Он явно был доволен всей этой ситуацией. Парень злобно и испуганно посмотрел на мужчину, но ничего не ответил и поёрзал задом по кровати, требуя больше. Мужчина, увидев этот жест, хмыкнул и, выронив строгое «какой нетерпеливый», взял в руки второй предмет. Парень удивленно и нервно сглотнул, поняв что это. Догадаться было несложно, так как к этому предмету прилагался пульт. — Ну а это, — загадочно протянул мужчина, смазывая предмет смазкой, — вибратор, солнце, — он коварно улыбнулся и приставил вибратор ко входу парня, перед этим попросив того согнуть ноги в коленях и приподнять таз. Вибратор был средних размеров, примерно как киндер сюрприз. — Нееет, — отчаянно прошипел парень, когда мужчина начал вставлять в парня вибратор. Когда предмет был полностью в парне, Арсений взял в руки пульт и наигранно покрутил его в руках, «думая», какой режим включить. Усмехнувшись испуганному взгляду парня, он нажал на средний режим вибрации, заставляя парня в ту же секунду вскрикнуть от неожиданности и сладко застонать от наступившего удовольствия. Парень извивался в постели, протяжно стонал, прикрыв глаза. Наручники болезненно терли кожу на запястьях, но это беспокоило парня в разы меньше, чем то, что он не может кончить. Разрядка была близка, но помехой всему этому было эрекционное кольцо. — Арс, боже… — стонал парень и извивался, — пожалуйста, папочка… — всхлипывал юноша. — Чего, малыш? — невинно спросил Попов, смотря на столь красивое тело и слушая прекрасные, сладкие стоны. — Дай… кончить… боже, — на выдохе попросил он. Попов покачал головой и, взяв в руки пульт, выключил вибратор. Когда предмет был вытащен из парня, тот недовольно простонал, желая большего. Кончить ему так и не дали, из-за чего голова шла кругом и в глазах темнело. Арсений, сняв с себя штаны и боксеры, встал на кровати на колени, и, приподняв парня за бедра вверх, он положил его ноги на свои плечи и подставил член к отлично растянутому входу. — Давай уже, папочка, — ворчливо попросил парень, тяжело дыша. Попов, помедлив ещё минуту, резко вошёл в него на всю длину. Тот тяжело вздохнул, так и оставшись с раскрытым ртом. Юноша жадно глотал воздух, когда мужчина начал двигаться. Сначала медленно, постепенно набирая скорость. Затем быстро и резко, втрахивая парня в кровать. Парень громко, совсем не стесняясь, стонал. Когда Арсений был близок к разрядке, он снял с парня эрекционное кольцо, а спустя секунд пять оба одновременно кончили с протяжными стонами. Арсений быстро отстегнул парня от кровати и снял с него наручники, отбрасывая их куда-то сторону. Тяжело и прерывисто дыша, Попов плюхнулся рядом с парнем на кровать. После такого охерительного оргазма сил нет совсем. Как ни странно, но пока они тут кувыркались, настало уже семь вечера. Попов притянул к себе расслабленного юношу и закрыл глаза. Им определённо нужен сон. И всё равно, что ещё совсем рано. Шатен уже мило посапывал куда-то в грудь старшего, и тот спустя минуту также вырубился. Проснувшись только на следующий день в десять часов утра, оба были довольно удивлены, что проспали пятнадцать часов. Целуясь в постели ещё около десяти минут, они наконец оторвались друг от друга и отправились в душ. Оба потные и в сперме. Вчера оба вырубились сразу же, не успев даже поцеловаться, что уж тут говорить о душе. В душе, как ни удивительно, они реально мылись, а не трахались. Конечно, они снова целовались минут пятнадцать, с перерывами на то, чтобы запастись кислорода. Сначала поцелуй был нежный и спокойный, но Попов начал его углублять, языком заставляя парня открыть рот шире, и властно исследовать его рот. Антон сладко стонал в губы напротив и его руки лежали на плечах мужчины. Шастун был прижат к стенке, а руки Попова лежали на его талии, которые изредка гладили бока, обводя пальцами ещё не до конца зажившую рану юноши. Арсений уже было хотел трахнуть шатена в душе, но тот, нежно отстранив старшего от себя, сказал тихое «давай вечером», и, взяв шампунь с полки, невинно начал заниматься тем, что принято делать в душе. Попов недовольно прорычал, но все же согласился. Позавтракав, обоим было лень что-либо делать, поэтому снова завалились в кровать. Антон что-то оживленно рассказывал, а Арс с улыбкой наблюдал за парнем, понимая, насколько сильно он влюблён. Это уже даже не просто влюблённость, это любовь. — Ну и короче! Он такой «проблемы, длинный?», а я ему отвечаю «иди, куда шел, дылда», ну и он взбесился, как набросился на меня. Благо, у меня перцовка была, как раз на такой случай, ну и я его как ебанул ей, он ахуел. А я на скейте съебал. Слава богу обошлось, а то бы он меня так разукрасил бы, повезло бы, если живой остался бы. Ну ты прикинь, какой баран! — недовольно закончил свою историю Антон. Арсений слегка посмеялся и ответил недовольному Шастуну утвердительно: «Вообще, кексик, убил бы его за такое». Парень сразу улыбнулся, не ожидая со стороны мужчины такого ответа. Откуда-то в Антоне появилась уверенность и решимость. — Слушай, Арс… я… — неожиданно быстро он передумал озвучивать свои мысли. Вся секундная уверенность испарилась, будто её и не было. Она передалась Арсению. — Разве невнимание к окружающим — не лучшее доказательство влюбленности? — крутя стакан с алкоголем, задумчиво, но уверенно произнес Воля, явно понимая, о чём говорит. — Что ты имеешь в виду? — нахмурился Попов. — Он никого не замечает, — отставив ёмкость с виски, сказал Паша, — кроме тебя, — ткнув пальцем в грудь друга, будто выпленул Павел. Арсений нервно сглотнул, вспомнив очередной разговор с Волей и смотря на поникшего парня. — Господи, Арс, ты серьезно думаешь, что если бы Антону всерьёз от тебя нужна была только сохраненная жизнь, он бы рассказывал тебе истории из жизни, смеялся, шутил, сам бы лез целоваться и обниматься? Смотрел так нежно, что сердце бьётся быстрее? Не противно было бы ему спать в одной кровати с тобой? Тонул бы он в твоих объятьях ночью? — вымученно пытался доказать Арсению Павел. Именно в этот момент все разговоры с другом об Антоне всплыли в памяти. Пазл сложился. — Антон, — серьезно сказал Попов, повернув голову парня на себя. Смотря на парня преданными глазами, он уверенно произнес: — Я люблю тебя.