Первый снег с тобою

На улице холодно, а ещё темнеет, небо тучами затянулись, солнце практически не видно, люди куда – то спешат, кто – то с работы, кто – кто на какую – нибудь встречу, куда идёт Акааши? За Тоору, следует за ним, пока свет в его сердце не погаснет, весь путь тёмноволосого сплошной туннель, в котором нет фонарей, зато есть свет поезда, что стремится прямо на него, врезается, разбивает весь мир на сотни молекул, и меняет абсолютно всё вокруг, создавая по истине прекрасные, но смешанные чувства в груди. Темноволосый поднимает свою голову, смотрит прямо в небо, всматриваясь в тучи, словно пытается среди них найти звёзды, ищет там что – то очень важное, но это важное прямо тут, рядом, перед ним, вряд ли этой ночью они смогут увидеть звёзды, что будут сиять так же ярко, как и люди. Ойкава Тоору – самая яркая звезда в жизни Кейджи, обладатель кудряшек прячет красный нос в тёмный шарф, он ужасно замёрз, а потому жмётся к тёплой ткани шарфа. Множество разноцветных огоньков говорили о том, что скоро стемнеет, скоро тьма накроет город, и люди будут обязаны заснуть в тёплых кроватях, погрузиться в объятия сна, неважно с кем – то или в одиночестве, но оставаться на улице ночью было бы неразумно, ведь тогда ты замёрзнешь до ниточки, всё твоё тело будет поролизовано холодом, и вряд ли кто – то отморозит твоё сердце, вряд ли кто – то побежит тебя спасать из лап мороза. Чертовски холодно, ветер пробегает по улочкам, разнося ледяной воздух, который так и хочет заморозить сердца людей, превратить их в лёд, разбить на малейшие частицы. Но загораются ещё огоньки, которые намекают, что скоро наступит любимый празник детворы. Сочельник, тёплое название, и праздник комфортный, быть может оно согреет людей, отморозит их мечты и сердца. Акааши надеется, что они с Тоору смогут прожить ещё день, чтобы встретить этот праздник вместе за кружкой тёплого кофе, быть может они смогут приготовить имбирное печенье, смогут согреть друг друга в этот тёплый празник у камина под пледом. Но мечтать не вредно. Они идут в тишине, комфортной для Тоору, но ломящий для Акааши, в его груди разбиваются волны чувств, вода растекается, смешиваясь и меняя направление, его смешанные чувства, что разбивается о стены жесткого мира, сливаются и расплываются, и это заставляет Кейджи погрузиться в себя, заостряя внимание на чувствах, пытаясь ими проникнуться и понять, что ему с этим сделать, стараясь их запомнить, завпечатлить то, что он чувствует, пытаясь почувствовать что – то поистине невероятное, кажется это называется счастье, но среди множеств чувств он вряд ли найдёт столь прекрасное ощущение, увы, потому в груди пустота, которую заполнить может лишь Ойкава, и может быть когда – нибудь в груди Акааши разольётся счастье, заполняя собой пустоту. На улице холодно, брюнет замёрз, его руки покраснели от холода, но он ужасно хочет, чтобы сегодня выпал первый снег, чтобы он с Тоору сегодня встретили первый снег, чтобы они почувствовали что – то приятное, чтобы они наблюдали за множеством белоснежных хлопьев, что валятся с небосводе, Акааши движется за ним в ожидании чуда – первого снега. Он не отстаёт, Ойкава оборачивается, смотря в тёмно – зелёные глубокие глаза брюнета, улыбается, об эту улыбку разбивается весь мир Кейджи, и он клянётся, сделать всё возможное и невозможное, чтобы видеть эту улыбку чаще. Коричневолосый останавливается, зовёт почти слышно: — Кейджи. Но перед обладателем кудряшек никого нет, ярких огней тоже нет, он находится среди многоэтажек в потерянном переулке. Его подсознание вновь с ним играет в жестокую шутку, у Акааши испугано зрачки бегают в поисках объекта обожания, но никого нет, никого не было, но тёмноволосый не верит, он оборачивается. Никого. Не верит, а посему парень тут же руками машет в пространстве, пытаясь уловить малейшую частичку Тоору, чтобы почувствовать что – то по истине прекрасное, кажется люди в бытье зовут это счастьем, но эти чувства смешанные, с нотками грусти, пропитанные трепетными чувствами к объекту обожания. На улице тёмно, а ещё холодно. По щекам Кейджи, что смирился, сбегают слёзы, он сжимает ткань пальто, лишь одинокий фонарь сейчас освещает его. Но кудрявоволосый хочет, чтобы светил Тоору, чтобы Ойкава освещал его путь. В груди что – то щемит, а одинокий свет фонаря в каком – то потерявшемся переулке моргает, Акааши падает на колени, стирая слёзы, что льются ужасно сильно, он хочет закричать, но не хочет будить людей, не хочет беспокоить уснувших. И он тоже хочет. Тоже хочет заснуть. Быть может во сне он повстречает образ счастливого Тоору, и Кейджи тоже сможет стать счастливым, хотя бы во сне он почувствует то, что хотел, почувствует то, что давно желал. Хотя бы во сне их руки соприкоснутся, кудрявоволосый уткнётся в крепкое плечо Ойкавы, и почувствует его аромат в перемешку с счастьем. — Акааши, — знакомый до слёз голос, темноволосый поднимает взор на парня, что задыхался. Коричневолосый тяжёло дышит, понятно, что он бежал сюда со всех ног, задыхаясь, а обладатель кудряшек тут же слёзы стирает, опуская взгляд, до жути стесняется смотреть на того, кем всегда любовался, он боится и слово проронить. Тоору кидается к нему, падая, обнимая, прижимая младшего к себе, поглаживая по спине и шепча что – то успокаивающе на ушко. — Ну ты чего, Акааши, всё хорошо, почему ты ушёл из дома, а что если бы я тебя так и не нашёл, ну, Акааши, всё хорошо.. Кейджи и Тоору не помнят, когда так привязались к другу другу, когда начали чаще общаться, и каждый день переписываться, когда стали желать увидеть друг друга. После окончания старшей школы Ойкава решил пойти на архитектурный, а потому он съехал, обеспечивая себя самостоятельно. Он частенько манил Акааши к себе, мол не парься, давай жить вместе, они и так живут за несколько префектур друг от друга, и чтобы встретиться нужно пройти множество неизведанных улиц, пройтись по пронизшим холодом потерянным переулкам, которые ведут в никуда, но возможно по этим неизвестным проспектам его чувства потеряются, заблудятся среди пропитанных горечью и слёз улиц, потеряются, смешаются с холодом и улетучатся. А темноволосый отнекивался сначала, но наверное из – за приличия, но позже согласился, всё таки он с первого предложения хотел жить с Тоору. А коричневолосый будто знал, что обладатель кудряшек хочет, но нужно его довести, нужно поуговаривать. Но нужно подождать, хотя бери шмотки и уже живи со мной, Акааши Кейджи, в чём проблема? Но темноволосый ещё не окончил старшую школу, а свалить прямо сейчас ему мать не позволит. Он не вернулся домой в назначенное время, сейчас глубокая ночь, наверное около двух ночи, а потому женщина наверняка волнуется и позвонила Тоору. Чтобы тот бежал по ночным улицам, что пропитались горечью кофе, искать среди потерянных переулков замёрзшего друга. А Кейджи верит, это говорит Ойкава, он не обманет, он говорит лишь правду, и темноволосый счастлив, что коричневолосый его обнимает, но он заставил его это сделать не лучшим образом, но он даже этого не добивался, а потому он себя не будет винить. Тоору берёт чужие ладони, разгорячённо дышит, чтобы разжечь из своих чувств огонь и согреть того, кто чертовски важен, почувствовать что – то по истине прекрасное, но увы, сегодня они не почувствуют что – то потрясающее. Их чувства рвутся наружу, возможно сегодня они согреют друг друга. Грустный взгляд Кейджи из – под густых ресниц выбивает Ойкаву из колеи, а ещё его щёки залились румянцем, то ли от холода, то ли от трепетных чувств к парню. И даже когда наступит ночь, Тоору желает, чтобы Акааши был в порядке, он готов мчаться, спотыкаясь, но успокоить того, кто дарит ему трепетные чувства в груди. Возможно сегодня они признаются, скажут о том, что любят, скажут о том, что больше всего ценят в друг друге, скажут о том, что желают большего. Но в ответ лишь тишина, Ойкава не решается, он пообещал самому себе, что закроет эти чувства на замок, закопает глубоко – глубоко, но промолчит, не скажет ни слова о своих чувствах. Кейджи не следует знать о его чувствах, не стоит знать о том, что Тоору хочет сейчас поцеловать его озябшие пальцы, о том, что коричневолосый хочет вечно касаться смолистых кудряшек, зарываться в ароматных волосах объекта обожания, хочет проводить носом по нежной коже и заставлять младшего дрожать под ним, хочет Акааши, во всех смыслах этого слова. Но сегодня Кейджи будет решительнее, этой ночью он принял важное решение, которое изменит их отношения, в какую сторону, он пока не знает, но нужно действовать. Чувства рвутся наружу, сильнее разбиваясь о грудную клетку, ударяя, руша преграду. И Акааши касается чужой руки, сжимает её, а после соприкасается с губами Тоору, он чувствует персиковую гигиеничку, а ещё что – то приторное, наверное он пробовал сосательные конфеты скорее всего с клубникой, поцелуй не долгий, но трепетный, Кейджи уложил в нём все его чувства, по крайней мере постарался, всё же это его первый поцелуй, опыта целоваться совсем нет, но вряд ли Ойкава его за это осудит. Раскрасневшийся брюнет тут же голову отворачивает, стараясь спрятать смущение в воротнике, но его берут за затылок и буквально толкают в чужие руки, и Тоору проводит языком по сладким губам Акааши, а тот в ту же секунду вздрагивает, заливаясь краской, упирается ручонками в грудь, от удивления рот приоткрывает. А чужой мокрый язык проникает в ротик Кейджи, толкаясь, исследуя тёплое желанное нутро, а темноволосый дрожит от новых ощущений, возясь ручонками по крепкой груди, а Ойкава исследует каждый сантиметр, наслаждаясь Акааши, что дрожит, прижимаясь в страхе ближе. Отстраняются, Кейджи смотрит в эти уверенные похотливые глаза, а по верхней губе скользит язык, и обладатель тёмных кудряшек тут же краснеет пуще прежнего, утыкаясь в плечо коричневолосого. А Тоору лёгкий смешок издаёт, поглаживая по спине. — И я тебя люблю, милый, — произносит с нежностью, а Акааши ближе жмётся, чтобы согреться. Но парни замечают белые пушистые снежинки, что падают с тёмного небосвода, они тут же поднимаются, вглядываясь в небо, откуда валилось множество белоснежных хлопьев. Словно звёзды спускаются медленно, но главная звезда сейчас перед Кейджи, а темноволосый берёт чужую ладонь в свою, а Ойкава замечает и смотрит в его глаза, а Акааши заметив взгляд Тоору, тут же отводит свой, краснея. — Пойдём, — произносит коричневолосый. Парни выбираются из затерявшихся в городе переулков, следуя на людные улицы, что покрыты множеством золотых ярких огней, что дарят атмосферу сочельника. Кейджи готов следовать за Ойкавой, он готов идти за ним, пока Тоору не погаснет, его яркий свет озаряет всё вокруг. Они останавливаются на мосте, где медленно протекала река, а множество золотых огней и фонари освещали мостовую. Снежинки падают более крупными хлопьями, даря первый слой снега, что способен согреть землю, но далеко не людей. Радостные разговоры о первом снеге заполнили людские улицы, даря им частичку счастья, они способны отвлечься от некоторых забот хотя бы на этот вечер, чтобы насладиться вроде и не таким уж и важным событием в их жизни. Парни на минуту забыли обо всём, глядя на Токио, что погружается в тёплое одеяло. Ойкава тянет за руку обладателя смолистых кудряшек, ведёт по неизвестным улицам для Кейджи, но Акааши не останавливается, а следует за старшим. — А куда мы идём? — всё же решается спросить темноволосый. — Идём? Ко мне, — с улыбкой отвечает Тоору, заводя его в какой – то двор. А Кейджи краснеет до кончиков ушей, Ойкава это замечает, а потому похотливо улыбается, но он берёт вторую руку объекта обожания, на себя тянет, а после оттягивает, и те кружатся под светом фонаря вместе с крупными хлопьями снега, коричневолосый широко улыбается, а после вовсе звонко смеётся, а этот смех в ушах Акааши проносится эхом, и он невольно улыбается, издавая тёплый смешок. Кружатся, наслаждаясь теплом чужих рук, наслаждаясь смехом, что разливается по двору, они надеятся, что никого не разбудят и не потревожат, хотя они смеются довольно негромко, смеются так, чтобы только они слышали. Они вваливаются в квартиру, тепло сразу растекается по конечностям, а на шторах у Ойкавы золотые огни горят, освещая тёмные комнаты, даря атмосферу сочельника, а ещё этот приятный аромат. — Имбирное печенье? — спрашивает Кейджи, проходя. — Да, я сегодня готовил, — отвечает Тоору, утыкаясь в ароматную шею объекта обожания, проводя по нежной коже, а Акааши вздрагивает от таких махинаций. Ойкава не даёт объекту обожания выскользнуть, оставляя шоколадное пальто на полу спальни, опрокидывает парнишку на кровать, нависая над ним, нежно касаясь шеи, целуя, заставляя Кейджи дрожать от множества чувств. Тоору стягивает с него молочную жилетку, кидая её куда – то, неважно, да помнётся, придётся стирать, но сейчас их это особо не заботит, коричневолосый расстёгивает рубашку, но не снимает, целует ключицы, впиваясь в нежную кожу, покусывая, оставляя на Кейджи красные розы – засосы, что ещё не распустились. А обладатель кудряшек дрожит, голову откидывая от зубов Ойкавы, подставляя грудную клетку под губы, так и говоря: бери, но прошу нежнее.. А Тоору исполнит желание Акааши, сегодня он завладеет темноволосым полностью и целиком. По комнате проносится стон, Кейджи впивается из – за каждого толчка в плечи Ойкавы, трясясь от возбуждения, роняя стон каждый раз, когда головка касается простаты, кудрявоволосый содрогается под крепким телом Тоору, трясясь, изгибаясь, выстанывая имя коричневолосого, а Ойкава похотливо улыбается, всматриваясь в каждую частичку откровенного Акааши, в эти полуоткрытые глаза, покрасневшее лицо, грудную клетку, что поднимается, тело, что извивается под ним, словно котёнок, а этот умоляющий взгляд, и не понятно о чём Кейджи просит, грубее или остановиться. Но Тоору резче вдалбливается, проходясь по простате, и это заставляет тёмноволосого излиться с ужасно пошлым стоном. А Ойкава не отстаёт, тоже кончает в тёплое нутро, довольно улыбаясь. А Кейджи не хочет возвращаться домой, помывшись, он может наблюдать за лицом Тоору в свете золотых огней, Ойкава нежно касается тёплых щёк, поглаживая их, а темноволосый, словно котёнок ближе поддаётся к родным рукам, ластясь, а коричневолосый от такого глупо улыбается и целует младшего в висок. Они бы так и продолжили валяться на кровати с свете золотых огней, наслаждаясь друг другом, но раздаётся мяуканье и Кейджи туо же вскакивает. Тоору смеётся, Акааши в голубой домашней тёплой одежде Ойкавы, что больше ему в плечах, а потому рукава свисают, закрывая ладоши, а конец штанин соприкасается с холодным паркетом. Обладатель смолистых кудряшек бегает глазами в поисках пушистого животного, а тот снова звук издаёт, и теперь Кейджи может увидеть рыжего кота за толстым слоем стекла на балконе, что сидит на периле и машет хвостиком с грустным видом, словно выпрашивает впустить его в тёплую квартиру. А младший исполняет его желание, открывает, выходя на балкон, холодный воздух врезается в лицо, даря чувство счастья, заставляя засмеяться не из – за чего, а кот смотрит с лицом лица на Акааши, но прыгает в его руки, чтобы погреться. А Тоору смущается из – за этого смеха, что заставлял его сердце биться чаще, но его лицо меняется, нет он злится, он совершенно не ревнует кота. — Акааши, быстро в квартиру, ты недавно из душа вышел! Простыть хочешь?? — заботиться, загонял двоих в помещение Ойкава, закрывая балкон. Золотые огни освещают комнату, кот выпрыгивает из рук, трясь об ноги Кейджи, а тёмноволосый наблюдает за снегом, что валился с тёмного небосвода, Тоору подходит сзади, жмя к себе тело объекта обожания, пытаясь согреть, а у Акааши живот урчит. Он чуть краснеет, посмеиваясь, а Ойкава смеётся в ответ, и ведёт его на кухню. Квартира заполнилась ароматом имбирного печенья и кофе, свеч с запахом корицы и смехом, что разносился по комнате, и теперь Тоору счастлив, что эту ночь он проводит не в одного, а с дорогим ему человеком, он надеятся, что сможет встретить сочельник с ним, в этой же квартире, только имбирное печенье они будут делать вместе, и будут пить горячий шоколад вместе с зефиром, жаль нет камина. Но он сможет вновь увидеть эту радостную улыбку в свете золотых огней, пока за окном, в холодном Токио идёт снег.