Ещё один забытый сон

Чжун Ли смотрел в глаза своему истинному и видел там целый океан. Он не мог словами передать всю гамму эмоций, что испытал в этот момент. Мужчина хотел, чтобы Тарталья не плакал, но в тоже время оставался таким искренним. Чжун Ли смотрел в глаза Предвестнику и осознавал, что вот он, его родственная душа, которая хватается за их связь даже тогда, когда она причинила ему столько боли. Этот мальчишка, любящий сражения, не имел поддержки даже от семьи и какой-то моральной защиты рядом, но влюбился и доверился истинному. — Господин Чайльд… — завороженно на выдохе произнёс старший, — мне кажется, или в этот момент люди должны поцеловаться? Однако делать это без разрешения второго партнёра — насилие, поэтому я не совсем понимаю, что… Тарталья судорожно вздохнул, да настолько громко, что дрожь была ощутима даже для Чжун Ли. Предвестник закрыл глаза, нахмурился, и, притянув соулмейта за воротник, впечатался в чужие губы. Если бы бывший Архонт сейчас продолжил, то сбил бы весь настрой, а таким образом Чайльд вполне понял, что мужчина сам не против, поэтому решил уверенно действовать. Начиналось всё не очень хорошо. Чувствовалось, что целуют Чжун Ли как-то отчаянно, как будто без желания, а скорее чтобы просто так было. Как будто это всё игра, в которой бывший Архонт — игрушка. Иронично. Именно так чувствовал себя юноша, когда мужчина открыл всю правду с Синьорой? Чжун Ли не стал отстраняться, но быстро пытался придумать, как исправить ситуацию. Тарталья сейчас действует на эмоциях, ему неприятно, и потом он будет вспоминать это с ужасным стыдом и злостью. Чжун Ли всегда был плох в угадывании состояний человека, однако в глазах Тартальи сейчас настолько хорошо было заметно отчаяние, тоска и страх, что самому становилось не по себе. Бывший Архонт на свой страх и риск решил не бездействовать, надеясь на лучший исход. Он ласково положил ладонь на грудь Чайльда и аккуратно надавил, чтобы тот отстранился. Парень при этом увёл взгляд и выглядел ещё более расстроенным, чем было до этого. Кажется он в голове уже размышляет о своей ошибке и наказании для себя, при этом руки медленно опустились с чужого воротника. Чжун Ли испугался и поскорее стал осуществлять свой план. Он наклонился чуть вперёд за начинающим уходить назад Тартальей и заключил того в медвежьи объятия. Мужчина мягко уткнулся лбом в живот Предвестника и подержал его так несколько секунд, после чего почти резким рывком потянул на себя. Юноша, конечно, не удержал равновесия и сел на ноги своего истинного, испытывая в этот момент шквал эмоций. Вот что-что, но этого он от Чжун Ли никак не ждал! А последний, не обращая внимание на стороннее недоумение, мягко поднял уголочек губ и дёрнул голову чуть вверх, что было удобно. Всё потому, что Чайльд упирался руками об заднюю спинку стула и был наклонён к истинному, как туловищем, так и лицом. — Покажите мне то, что действительно желаете. Без истерики и переполненных негативом эмоций. Без страха и отчаяния, господин Чайльд, — Чжун Ли положил ладонь на чужую щеку и смотрел на соулмейта так, как когда-то с восхищением смотрел на прекрасный и развивающийся Ли Юэ в виде Архонта. — Ваши глаза словно океан. Прекрасные и глубокие… Но почему же в них нет яркого естественного блика? С момента рождения человек возлагает неподъемную ношу на свои плечи, которая со временем втаптывает его в землю. Однако стоит погрузиться в воды океана и опуститься ниже уровня земли — и ты свободен. Парень с восхищением смотрел на Чжун Ли в ответ. Он не мог даже и слова сказать, ведь был потрясён. Он сам-то сначала и не смог уловить неискренность своего поцелуя, как это сделал соулмейт? Вдруг стало так больно и обидно, Тарталья от злости хотел как можно сильнее себя ударить, просто как-нибудь причинить боль. Чжун Ли не заслуживает такого, да вообще никто не заслуживает! Чайльд поступил крайне некрасиво и даже извинения не мог преподнести, потому что… истинный ведёт себя сейчас очень… странно. Продолжить самобичевание Тарталье не дали. Мужчина тяжко вздохнул и с неким укором снизу глянул на Предвестника. — Чайльд… — сладко и тихо протянул он. — Если проще, то дай мне разрешение тебя поцеловать. Как следует. Тарталья застыл. Он и до этого особо не проявлял активности, но сейчас всё буквально замерло. Как будто время остановилось и давало возможность ему подумать. Кажется, он даже перестал моргать, полностью погружаясь в свой мир самобичевания и тьмы. Мысли стали витать вокруг неутешительных «Ему тебя жалко», «Скорее всего всё это происходит по приказу Царицы», «Он играет». Чайльд думал, думал, думал и убивал этим себя окончательно. Всё могло бы дойти до непоправимого, если бы он инстинктивно не стал поддакивать головой этим размышлениям. А терпеливо ждавший ответ всё это время Чжун Ли расценил этот жест как согласие, поэтому максимально ласково и нежно прикоснулся к чужим губам. Мужчина абсолютно не знал, как вести себя, действовал на основе своих чувств и того, что подсказывает сердце, именно из-за этого он боялся ошибиться. Ошибка, не трудно догадаться, будет дорого стоить. Ещё один шанс ему вряд ли представится. Поцелуй, к счастью, отрезвил Тарталью, и тот буквально пулей вылетел из своих неутешительных раздумий, пытаясь теперь понять что происходит в реальной жизни. Смесь противоположных эмоций нахлынула на него как снег на голову. Ненависть к себе и любовь к Чжун Ли смешались вместе, создавая невероятный контраст в душе Предвестника. В силу своих желаний, не хотелось отталкивать такие нежные порывы. Чайльд был счастлив получить это от соулмейта, был счастлив получить внимание от него после таких страданий. Несмотря на вихрь различных эмоций, Тарталья выбрал самое правильное — поддаться ситуации. Просто плыть по течению. Даже если всё это сделано из-за жалости, то он уже привык, этим не особо напугаешь. Чайльд слишком много заработал ран, чтобы сейчас не воспользоваться шансом побыть счастливым хотя бы на пару минут. Парень, преодолевая боль в руках, обвил руками шею истинного и прижался к нему, углубляя их поцелуй. Он улыбался, что было ощутимо, и это настроение передавалось и бывшему Архонту. Чжун Ли аккуратно и со всей нежностью, на которую только был способен, сминал губы Чайльда, не делая никаких резких движений. Всё длилось максимально ласково и плавно, всё для того, чтобы утихомирить израненную душу Тартальи. Мужчина руками исследовал чужую спину, двигаясь то вверх, то вниз, не контролируя этот процесс. Но именно из-за этого у Предвестника пошли мурашки по коже. Чжун Ли отпустил чужие губы из плена своих и поцеловал истинного сначала в уголок губ, потом в щеку, скулу и так по кругу. Всё это время мужчина наблюдал за закрытыми глазами Тартальи и не знал, как ещё описать все те чувства, что он испытывает сейчас, просто смотря на соулмейта. Они не могут сказать, сколько прошло времени. Кажется, будто пять минут, хотя на деле в несколько раз больше. Рука бывшего Архонта снова оказалась на чужой щеке, а фаланга большого пальца вытирала мокрые от слёз дорожки на коже. — Зачем…вы это сделали, — сказал Тарталья, опуская с чужой шеи руки и утыкаясь носом в плечо истинному. — Чтоб сблизиться с человеком — нужно хоть однажды побеседовать с ним с глазу на глаз. — Мне стыдно, — в чужое плечо промычал Чайльд, испытывая невероятную неловкость. Мужчина ласково гладил Тарталью по спине, даже не думая его отталкивать. Он прижимал к себе истинного с такой ощутимой любовью, что у последнего аж пропал дар речи. Предвестник грелся в нежных объятиях и забывался, даже секунды не уделяя воспоминаниям о проблемах. Как бы не хотелось опровергнуть эту мысль, но рядом с Чжун Ли становится легче. Морально. Ощущается защита, забота, да и не зря же они соулмейты. В обоих есть что-то, что им же в жизни и недостаточно. Чайльду было неловко, что он вот так плохо себя повёл, когда полез целоваться, действуя на отчаяние и в корыстных целях, а Чжун Ли вместо того, чтобы отругать, лелеет и успокаивает. Тарталья решил хотя бы действиями показать, что он очень благодарен и готов отдавать искреннюю нежность в ответ. Он обвил руками грудную клетку истинного, что находилась чуть ниже подмышек, и положил голову на его плечо правой щекой, чтобы было видно самого Чжун Ли. Так спустя время Тарталья и уснул. Крепко, спокойно и чуть ли не урча, как котенок, от удовольствия. Покачивание лодки дало свои плоды, ведь даже Чжун Ли вслед за соулмейтом ощутил сонливость. Мужчина аккуратно встал и переместился на кровать, перед этим чуть наклоняясь и откидывая одеяло в сторону. Он положил Тарталью и лёг сам, думая, что будет таким образом защищать Предвестника от неожиданных кошмаров, но спустя несколько минут он, укаченный волнами, сам провалился в сон. Проснулся Чайльд тогда, когда было неожиданно спокойно и тихо, как будто паром не плыл. Когда парень решил выйти и осмотреться, то действительно заметил, что у них остановка. Много новых людей заходило на средство передвижения, причём одеты они были в какой-то больно знакомый стиль… неужели… — Мы в Ли Юэ… Чайльд и забыл, что теперь, когда обстановка с Сёгуном разрешилась, некоторые корабли отплывают с Ли Юэ в Инадзуму без каких-либо проблем. Поэтому как можно больше людей хотят попасть к островам могучей Райден. Как-то резко Тарталье пришло осознание, что в каюте Чжун Ли не было. Тарталья забеспокоился и стал метать взгляд по парому, не замечая нужного человека. Тогда парень, охая от ноющих ран, вышел полностью из комнаты и глазами стал искать бывшего Архонта уже на улице. Нашлась потеряшка не так далеко, а точнее на порту. Он был повёрнут спиной и пронзительно смотрел на Ли Юэ всё время, что они тут находятся. Настолько Чжун Ли был погружён в мысли, что его голова дрогнула, когда Тарталья подошёл и встал рядом, не сказав ни слова. — Выспались? — начал мужчина, причём тоном не очень заинтересованным, скорее отстранённым. Чайльд не стал мешать раздумьям истинного, поэтому лишь кивнул, сочтя ненужным сейчас что-то говорить. Следующие слова Чжун Ли его очень удивили. — Что насчёт короткой прогулки вдоль главной улицы? Тарталья поднял правую бровь от недоумения, оценивая такой неожиданный выпад слегка сумбурно. Но делать нечего, надо немного проветриться, а это, как раз, хороший вариант. — Мы успеем до отплытия? — Вполне. Чжун Ли больше ничего не сказал и просто пошёл вперёд, сходя с порта на плитку. Его размеренные шаги гулом проносились в ушах Чайльда, отчего становилось тревожно. Парень не стал торопиться и обгонять истинного, аккуратно идя где-то позади. Некоторые люди здоровались с Чжун Ли, но, как только видели Тарталью, сразу отводили взгляд, будто бы его тут не существует. Но несмотря на это, Предвестник хотел разрядить напряжённую атмосферу, а поэтому весело произнёс: — Господин Чжун Ли, кажется в ресторане «Вань Минь» новые закуски! Может попробуем их? Чжун Ли чуть опустил вниз голову и ответил. — Обязательно сделаем это на обратном пути. Тарталья всё ещё улыбался, но уже натянуто и неловко. Он заметил отстраненность соулмейта после ситуации на его коленях, и ему было жутко стыдно за произошедшее. Предвестник снова обвинил во всем себя. Последняя попытка, которую он предпринял, случилась, когда они дошли до стола алхимии. Парень решил обернуться и увидел магазин игрушек. Воспоминания нахлынули на него с невероятной силой. Тарталья широко и искренне улыбнулся и показал зачем-то рукой в том направление, хотя мужчина этого и не мог увидеть. Куча некомфортных взглядов устремилось на него, но парень сильнее погружался в приятные события прошлого и старался не обращать внимание на остальных. — Господин Чжун Ли, господин Чжун Ли! Невероятно, столько воспоминаний! Вы только гляньте! Чжун Ли обернулся и посмотрел в ту сторону тоже, ощутив прилив ностальгии. В пору, когда они вместе покупали семье Тартальи игрушки, были первые дни их знакомства. Бывший Архонт ценит эти воспоминания, с теплотой храня их у сердца. — Мы можем купить что-то вашим братьям и сестре, — мягко ответил тот. — Что думаете, Чайльд? Тарталья был рад, что его реакцию не осудили, а лишь поддержали. Чжун Ли выглядит растерянным и тревожным, однако, даже несмотря на это, не проигнорировал эмоции Предвестника и не попросил успокоиться. Парень взбодрился и резво подбежал к бывшему Архонту ближе, хватая того за руку. Чжун Ли даже ахнуть не успел, лишь приоткрыл рот и с недоумением глянул на сцепленные пальцы. Сжал крепче. — Знаете, я вполне смогу насладиться совместными воспоминаниями на обратном пути, а пока пойдёмте туда, куда хотели вы — с улыбкой произнёс Тарталья, делая шаг вперёд и потянув за собой истинного. — Не хочу сбивать ваш настрой. Мужчина постоял пару секунд с удивлённый взглядом и кивнул, выражая благодарность. Так оба за руку пошли по деревянному мосту, смотря на красоты города. Тёплые оранжевые деревья на фоне построек очень гармонировали, создавая особую атмосферу уюта. Если бы Тарталья мог, то обязательно поселился бы в Ли Юэ. Хотя он и не мог понять, спокойствие передавалось ему от Чжун Ли или же от самого города. Парень положил руку на поручень и остановился на несколько секунд, вглядываясь в красивый порт. Он и поверить не мог, что буквально сейчас рядом с ним идёт тот, чьими силами всё это имеет место существовать. Все эти люди, что заняты своей работой или же просто веселятся и рады вдыхать этот чистый воздух, все они трудились на благо создания уюта в этом месте Тейвата. К удивлению, у них это получилось. Невероятно. С восхищенными мыслями Чайльд заметил, что они с истинным дошли до ювелирного дома Мин Син, а после и остановились. До этого шедший на позитиве Предвестник, напевавший какую-то мелодию в стиле Ли Юэ, впал в ступор. Дышать стало труднее, а руки пришлось распустить и сжать в кулак, чтобы не было видно дрожи. Совсем рядом место, где он признавался перед Чжун Ли. Тарталья очень не хочет слышать грубые слова снова. Он почему-то сразу понял причину того, что они пришли сюда. Чжун Ли так волновался, неужели он хочет разорвать их связь окончательно? Внутри Чайльда происходила буря, он не знал, как ему реагировать и что думать, учитывая ещё и интригующее молчание истинного. Их руки уже давно расцепились, что будто оттолкнуло обоих, и парень сделал ещё шаг в сторону, смотря на бывшего Архонта. — Если вы собираетесь таким образом окончательно покончить… — Любовь — это своеобразное непостижимое сочетание понимания и недопонимания. Она всегда приносит трудности, это правда, но её хорошая сторона в том, что она дает энергию для их преодоления. Я принимаю ваши чувства. Чжун Ли обернулся на Тарталью и посмотрел ему прямо в чисто-синие глаза. У Предвестника прошли по коже мурашки, а в голове стоял гул, из-за которого он еле различал слова истинного. Ему мало что было понятно, до того момента, пока Чжун Ли не решил сказать ещё кое-что. — Именно так я хотел бы ответить вам в тот день.