Здравствуйте, профессор Снейп, Надеюсь, начало учебного года в Хогвартсе проходит без особых приключений. Сегодня мы перехватили незаконную транспортировку зелья через границу с Францией. Есть подозрения, что для его приготовления использовали кровь единорога. Как думаете, вы сможете это выяснить? Я приложила экземпляр к письму. Буду ждать вашего ответа! Г.Г.
Так, их странная дружба продолжилась. Они начали с рабочей переписки, всё чаще затрагивая в них личные темы. В какой-то момент Гермиона поделилась мнением о новой статье в «Проблемах чароведения» и их переписка плавно перешла в обсуждение новых научных трудов и прочитанных книг. Год спустя Гермиона заявила, что больше не будет отзываться на мисс Грейнджер, а его собирается звать Северусом и никак иначе. Он проигнорировал два её письма, начинающихся с «Привет, Северус!», а потом снова поддался ей. Это начинало входить в привычку… Северус опустил газету и посмотрел на Гермиону, пыхтящую над бумагами. С её выпуска прошло всего одиннадцать лет, а она уже занимала высочайший пост в магической Британии. Как они начали спать вместе? Хороший вопрос. Первый раз это случилось ровно три года назад, после рождественской вечеринки. Он тогда уже успел снова занять пост директора, а Гермиона только начинала министерскую кампанию. Они оба немного выпили, и он вызвался проводить её до дома. Не то чтобы она не могла сама трансгрессировать, но почему-то в тот момент эта идея им в голову не пришла. Сегодня у них была годовщина. Годовщина чего? Отношений, которых не было? Северус и не заметил, как давно перестал читать статью, и просто сидел, наблюдая за Гермионой. Между её бровей появлялась лёгкая морщинка, когда она смотрела на документы. Волосы под вечер выбились из причёски, и она всё время заправляла их за уши. Строгая блузка, застёгнутая на все пуговицы, явно была выбрана с целью не дать подчинённым простора для фантазии, но Северусу, отлично знавшему, что находится под ней, это не мешало представлять самые откровенные картины. Гермиона прикусила уголок пера и прикрыла глаза, скорее всего, ведя какие-то подсчёты в уме. Она была прекрасна. — Я всё! — громко объявила она спустя несколько минут, выводя его из задумчивости. Северус тут же стряхнул с себя наваждение и перевёл взгляд на неё. Гермиона вышла из-за стола, подошла к нему почти вплотную и нежно проговорила, — подожди ещё немного, я переоденусь и пойдём. Северус обнял её лицо руками и прижался губами в нежном поцелуе. Гермиона тут же ответила, по-хозяйски усаживаясь у него на коленях и обвивая его шею. — Думаю, мы можем немного задержаться, — прошептал Северус ей в губы. Судя по всему, Гермиона придерживалась того же мнения, потому что вместо ответа запустила руки ему в волосы, распуская жёсткие локоны, стянутые в хвост. Она с жаром поцеловала его в губы, от этого к паху тут же прилила кровь и Северус заёрзал в кресле. Его руки обхватили бёдра Гермионы, затем скользнули вверх по талии и вернулись назад. Он скользнул губами вдоль её челюсти к ямке за ухом и оставил там лёгкий поцелуй. Северус буквально почувствовал, как она растаяла в его руках от этого ласкового и столь любимого ею касания. Он нежно прикусил её шею, одновременно пытаясь расстегнуть пуговицы блузки. Гермиона с аналогичной задачей справилась быстрее, стянув с него сначала бабочку, следом пиджак, а затем и рубашку. Наконец, и Северус избавил её от верхней части одежды, одним движением расстегнул лифчик и тут же припал кончиком языка к торчащему соску. Её пальцы дрогнули и обмякли, когда она издала протяжный стон удовольствия. Она зарылась руками ему в волосы, и притянула его голову ещё ближе к себе. Северус прикрыл глаза и стал ещё активнее вертеть языком, чувствуя, как твердеет сосок под его губами. Его рука скользнула ей под юбку, и Северус прижал палец к кромке кружевного белья. Она вздрогнула, и её бёдра дёрнулись вперёд. Он провёл тремя пальцами по мягким складкам, прикрытым тонкой тканью, и улыбнулся ей в губы. Гермиона запустила руку между их телами, расстегнула ширинку и стала поглаживать низ его живота, отчего Северус сразу сдавленно застонал, оторвался от соска и резко припал к её губам. Быстрым движением он подхватил её под бёдра и перевернулся, меняясь с ней местами. Теперь Гермиона сидела в кресле, а он нависал над ней сверху. Он закинул её ноги себе на плечи, и поудобнее устроился между ними. Северус стал покрывать бёдра жгучими поцелуями и наконец стянул с неё бельё и тут же нашёл пальцем самую чувствительную точку. Длинные чуткие пальцы мягко поглаживали её, и Гермиона чувственно выгнулась ему навстречу. Гермиона взяла его лицо в руки и привлекла к себе для ещё одного чувственного поцелуя. Северус воспринял это как знак, что пора переходить к активным действиям. Он пристроился между её бёдер, резко стянул с себя бельё и наконец толкнулся, сразу же проникая в неё до упора. Гермиона со стоном вцепилась ноготками ему в спину, наверняка оставляя там свои фирменные царапины. Северус начал двигаться в ней, лаская и поглаживая её грудь. Гермиона податливо выгибалась ему навстречу, ведь он знал каждую точку, каждую складку, каждый изгиб её тела. Знал и понимал, когда стоит сыграть на какой струне, чтобы привести её на верх наслаждения. Она прикусила его плечо, и Северус заработал бёдрами ещё быстрее, чувствуя, что она уже на грани. Гермиона выгнулась, громко выкрикнув его имя, и Северус через несколько мгновений последовал за ней, обмякая в её объятиях. Он положил голову ей на грудь и глубоко задышал, медленно пытаясь вернуться в реальность. Гермиона невесомо поцеловала его в нос. Почему-то она всегда делала так после оргазма. За последние годы он так к этому привык, что без этого её поцелуя секс был бы неполноценным. Иногда ему казалось, что, если бы он не любил в ней абсолютно всё, он мог бы влюбиться лишь за этот нежный поцелуй. Одновременно столь целомудренный и столь интимный. В этом был весь абсурд их договорённости об «отсутствии отношений» и «дружбе с привилегиями». Несмотря на все эти определения, что они себе придумали, ему не нужен был никто, кроме неё, и когда он об этом думал, сердце болезненно сжималось. Он покрепче прижал её к себе, чуть приподнялся и зарылся носом в её немного влажные от пота волосы, глубоко вдыхая их запах. И всё же то, что было у них сейчас, было для него слишком ценно, чтобы этим рискнуть.❄️🎄❄️🎄❄️
Атриум Министерства встретил их поистине волшебной красотой. Потолок на время празднования зачаровали как в Хогвартсе, и оттуда сыпались снежные хлопья, тая, не долетая до гостей. В самом центре зала возвышалась величественная ёлка, украшенная разноцветными переливающимися шарами. Над их головами летали маленькие поезда. Санта Клаус, ростом не выше фута, кружил над ними на санях, запряжённых девятью оленями. Там, где когда-то был фонтан, сейчас возвышалась сцена, на которой музыканты играли лёгкую фоновую музыку. — Это ты сделала? — недоверчиво спросил Северус, покосившись на Гермиону. — Даже в Хогвартсе не ты сам ёлку наряжаешь, если память мне не изменяет, — снисходительно заметила она. — Ещё чего, — фыркнул Северус. — А в моей юрисдикции не одно здание, — закончила она мысль. — Снова решила мне напомнить про субординацию? — Северус приподнял бровь, но в его глазах заиграли смешинки. — Лишь про привилегии министерской должности, — в тон ему улыбнулась Гермиона. — У меня достаточно подопечных, чтобы самой этим не заниматься. Северус никогда не любил такие мероприятия, хоть и будучи директором ему приходилось посещать их с завидным постоянством. Но рядом с ней делать это было намного приятнее. Она то поглаживала его по руке, то стояла чуть ближе, чем, наверное, следовало бы, едва касаясь его рукава своим обнажённым плечом. И от этого сразу становилось спокойнее. Они всегда были в центре внимания, поэтому старались держаться неподалёку друг от друга. Когда Северус замечал, что главврач Святого Мунго начинает буквально о неё тереться, он тут же вспоминал, что им с Гермионой срочно нужно обсудить тот проект о программе стажировок для старшекурсников в Министерстве. А когда директриса Ильверморни, по какой-то неясной причине решившая отпраздновать Рождество на другом полушарии, забивала его носовые пазухи своими духами, Гермиона сразу же предлагала уточнить какие-то моменты касательно бюджета Хогвартса на следующий год. — Интересно, в кабинетах сейчас никого нет? Можно проверить, насколько хорошо я помню, как ставить невербальное звукозаглушающее, — прошептал Северус ей на ухо, стоя у бара. На губах Гермионы тут же заиграла улыбка, и она легонько толкнула его плечом. Люциус, давно уже наблюдавший за ними из-за стакана огневиски, заинтересованно посмотрел на Северуса. — Что? — недоумённо глядя в ответ, спросил он, в упор смотря на друга. — Ничего, — пожал плечами Люциус, странно улыбаясь. Когда Гермиону поймал очередной напыщенный хмырь, а Северус стоял у стойки, отсчитывая секунды, чтобы спасти её от него не слишком уж явно, к нему вальяжно подошёл Люциус. — Вы так и маетесь этой дурью под названием «дружба с привилегиями»? — спросил он без обиняков. — Мне кажется, это не твоё дело, — заявил Северус, недовольно глядя на него. Люциус хмыкнул, совершенно не восприняв ответа. — Будто она стала бы спать с тобой столько времени, будь ты ей безразличен, — выдал Люциус, и Северус остановил его рукой, зашипев и собираясь выдать тираду о том, какое вообще он имеет право лезть в их жизни. Возвращение Гермионы, очень вовремя отделавшейся от собеседника, спасло Люциуса от грома, готового на него обрушиться. Судя по его лицу, он тоже это понимал, поэтому поспешно откланялся и направился к коллегам у другого конца зала. — Всё нормально? — ласково спросила Гермиона, недоумевающе смотря вслед удаляющемуся Малфою. — Отлично, — кисло ответил Северус, опустошая огневиски, — Хочешь потанцевать? — на танцполе и правда уже некоторое время кружили пары. Гермиона склонила голову и опустила свою ладонь в его. По залу разлилась медленная музыка и Северус провёл её на середину зала. Народу было много, аккорды румбы многих привлекли на танцпол, но это не имело значения. Первое движение и он будто растворился в её медовых глазах, прикованных к нему. Он умел танцевать. Он даже хорошо танцевал, за это нужно было сказать спасибо Люциусу, и вёл её по танцполу плавными движениями, будто держа в руках прелестнейший из бриллиантов. Он не видел ничего вокруг, всё смешалось в неясные яркие пятна, была лишь она. Гермиона была прекрасна, и на это мгновение она была лишь его, хоть в реальности это и не совсем так. Здесь, сейчас, в этом самом зале, не было никого кроме них. Он вальяжно поцеловал её руку, неохотно отпуская её после танца, когда медленная мелодия сменилась какой-то рождественской песней. Северус вернулся к бару и попросил огневиски. И всё же хорошо, что отменный алкоголь был неотъемлемой частью подобных мероприятий. — Может, пойдём? — предложил он спустя некоторое время, когда они пообщались со всеми возможными высокопоставленными гостями и находиться там стало совсем невыносимо. — Мне кажется, свой долг мы выполнили. На улице было промозгло. Северус поёжился и тут же трансфигурировал им с Гермионой зимние мантии. Она благодарно улыбнулась и взяла его под руку. Почему-то мысли трансгресировать, несмотря на погоду, не возникло. У них и так редко получалось проводить время вместе. — Смотри, снег пошёл, — улыбнулась Гермиона, поднимая голову к небу, Северус тоже посмотрел вверх и покрепче прижал её к себе. Гермиона положила голову ему на руку, прижимаясь к шершавой мантии и вдруг, несмотря на погоду, Северусу стало очень тепло. Видно, алкоголь в крови совсем затмил его мозг, но ему очень хотелось, чтобы этот момент не заканчивался. Они остановились на переходе, и она посмотрела на него, немного улыбаясь. Северус аккуратно заправил ей локон за ухо и нежно поцеловал, проводя языком по её нижней губе. Гермиона привстала на носочки и обвила руками его шею. Они простояли так достаточно долго, пока мимо них не проехала магловская машина и не обдала ноги какой-то грязью. Северус тихо выругался, тут же возвращаясь в реальность, и очистил их обоих невербальным заклинанием. Уже подходя к её дому, Северус прикинул, стоит ли напрашиваться к ней на вечер. С одной стороны, конечно, хотелось перед возвращением в Хогвартс снова насладиться её восхитительным телом, с другой, количество выпитого огневиски явно превышало его норму, и в глубине души он побаивался, что может ляпнуть чего-то лишнего. Может, стоит отправиться в Хогвартс и прийти к ней, будучи на сто процентов уверенным, что не скажет того, о чём потом будет жалеть? — Я завтра иду к родителям на Рождество, не хочешь со мной? Мама приготовит пудинг, — сказала Гермиона, выводя его из раздумий. — Думаешь, знакомство с родителями это не слишком для просто секса без обязательств? — спросил он с какой-то толикой досады в голосе, тут же на задворках сознания проклиная алкоголь, за то, что слишком развязал ему язык. — Я как раз хотела поговорить с тобой об этом, — сказала Гермиона, останавливаясь у своей двери и поднимая на него взгляд. — Как ты смотришь на то, чтобы расширить список наших привилегий? — Как именно? — спросил Северус коротко, чтобы ненароком не сказать ещё чего-нибудь лишнего. Сердце забилось чаще и проскочила шальная мысль, что может сегодня и его рождественскому желанию суждено сбыться. Гермиона улыбнулась и обняла его. — Останешься сегодня на ночь?