Признание

За окном маленького домика, одиноко стоящего высоко в горах, разыгралась настоящая снежная буря. Ветер гневно и негодующи рвался в крепко закрытые окна, пытаясь помешать той тишине, которая воцарилась внутри домика. В камине весело потрескивали поленья, а двое молодых людей просто не замечали, что творилось снаружи, а также и счет времени для них остановился; они, нежно обнявшись, сидели в одном кресле и млели в тепле друг друга. Девушка сидела на коленях у юноши, и ее глаза излучали самое прекрасное на свете чувство – любовь. Усаги, а теперь она была королевой Серенити, уже три месяца собиралась сказать королю Эндимиону о своей беременности. Но у королевской четы было столько неотложных дел, что в какой-то момент Усаги разрешила взять над собой верх гормонам и не требующим возражения тоном заявила королю, что они должны дать себе немного времени на отдых и куда-нибудь уехать. Король настолько обрадовался этому предложению, что тут же снял одинокий маленький домик на двоих далеко-далеко в горах, в котором супруги Джиба собирались провести целый месяц наедине друг с другом. Им хотелось простой человеческой передышки, а не королевской рутины. И вот в назначенный день король и королева сбросили свои царственные наряды, и перед четырьмя сейлор воинами, которые оставались управлять Хрустальным Токио, предстали влюбленные друг в друга Усаги и Мамору Джиба, так нуждавшиеся в долгожданном отдыхе. По пути в горы Усаги была на редкость молчаливой и почти все время спала. Мамору сначала переживал за жену, но потом все списал на чрезмерную усталость. На самом же деле, Усаги переживала из-за того, как сказать Мамору о том, что она ждет ребенка. Да, король и королева знали, что в будущем у них родится дочь Усаги-младшая, но вот как же Усаги-старшей сейчас сказать о беременности Мамору, и как он отнесётся к этому? А вдруг не обрадуется, вдруг скажет, что сейчас не то время? Именно такими мыслями истязала свой мозг Усаги уже три месяца, и даже вроде бы мирно спящая в машине, она все равно лихорадочно думала и думала, как же все-таки все рассказать… Но, сидя здесь, в этом уютном доме далеко-далеко от всех проблем, в теплых объятиях Мамору, девушка забыла обо всем на свете и просто наслаждалась теплом любимого человека, именно в этих объятьях Усаги хотела провести всю свою жизнь, здесь, а не за королевскими обязанностями и делами, ну, что ж… Девушка сделала глубокий вздох и решилась: - Мамору? - М-м-м… - отозвался молодой человек, зарываясь губами в распушенных волосах девушки и целуя ее в макушку. - Я беременна, - сказала Усаги, смотря в глаза юноше, которые сначала округлились от удивления, а потом наполнились искренними нежностью, любовью, а также трепетным поклонением. - Усаги, я люблю тебя, - ответил Мамору. - Я уже на четвертом месяце, и я просто боялась тебе сказать, боялась, как ты к этому отнесёшься, боялась, что ты скажешь, что сейчас для этого не совсем подходящее время и… и… и… - начала оправдываться Усаги. - Тш-ш… - Мамору, улыбаясь, прижал указательный палец к губам Усаги. - Глупая, какая же ты у меня глупенькая, - сказал мужчина, еще крепче сжимая Усаги в своих объятьях и нежно целуя девушку в губы: - Спасибо, родная! - Мамору... Тихо падал снег, и ветер играя ажурными снежинками, убаюкивал и ласкал одинокий гордо стоящий домик, в котором сейчас было столько радости и счастья. Он как бы хотел навсегда укрыть безмерно любящих друг друга людей и отгородить их от всего мира, чтобы они могли побыть только вдвоем…