___________________________________________________________________________
В последние полгода Джокер вел себя странно. Насколько странно он вообще может вести себя по сравнению со своим обычным состоянием. Этот клоун в малиновом фраке будто бы стал еще более хаотичным, а в его преступлениях зачастую отсутсвовал смысл. Брюс уже давно заподозрил неладное. Охотившийся за прибылью в начале своей преступной карьеры, Джокер окончательно сменил курс, и, достаточно понаблюдав за ним, Уэйн осознал одну вещь: он играется, стараясь привлечь к себе внимание Бэтмена. Что в глубине души успокаивало Брюса, ведь теперь клоун был вполне безвредным, лишь изредка проявляя жестокость, которую Бэтмену удавалось контролировать вполне успешно, но одновременно с этим вызывало беспокойство, потому что Уэйн не мог не признать то, что ему в свою очередь нравилось играть с Джокером в ответ. Уже как несколько месяцев их стычки больше походили не на борьбу отважного детектива с преступником, а на соревнования в том, кто кого перееиграет, обязательно кончающиеся увлекательной дракой. Брюс знал, что не должен был так относиться к делу, но не мог ничего с собой поделать. Игривость клоуна тем более этому не способствовала. Каждый раз, как Альфред звал его к бэт-телефону, в душе он надеялся, что никто иной как Джокер снова выбрался из тюрьмы и вытворил какую-нибудь несусветную глупость, оставляя Брюса восхищенным его странно-притягательным образом мыслей, всякий раз поражающим воображение. Вот и в этот раз прежде чем снять трубку красного телефона, Уэйн поймал себя на мысли о том, что ожидает услышать известия про Клоуна-Принца преступного мира. — Да, комиссар Гордон? — Бэтмен! На углу сорок четвертой улицы был обнаружен автомат, выдающий под видом жевательных резинок леденцы, которые невозможно раскусить. Уже четверо детей травмировало себе зубы. Мы думаем, что это дело рук Джокера! — сердце волнительно екнуло, и Брюс едва смог сдержать улыбку. — Вас понял, комиссар. Уже в пути. Он на автомате нажал на секретную кнопку, открывающую дверь к бэт-шестам, и они вместе с Диком стремительно направились в бэт-пещеру. До нужного места динамический дуэт домчал быстро: машин на улице днем было не много, все в основном были на работе. Какой же это день недели был? Кажется, четверг. Но это не было так значимо, как выкрашенный красным автомат с жевательной резинкой, смотрящийся здесь немного чужеродно. — Взгляни, Робин, — приложив некоторые усилия, Бэтмен отодвинул автомат от стены, поворачивая его задней частью. — Ешки-матрешки*, лицо Джокера! — воскликнул Дик, подходя ближе к нарисованной улыбающейся мордахе с зелеными волосами. — Теперь нам точно известно, чьих это рук дело. — заключил Брюс удовлетворенно. — Эти леденцы, как они попали в автомат с жевательной резинкой? — Есть два варианта: либо их подменили уже на месте, либо автомат изначально установили таким. — Но как нам это узнать? — Робин в своем привычном жесте легонько ударил кулаком по ладони. Бэтмен принялся осматривать автомат со всех сторон, и сбоку на его нижей части он обнаружил небольшую надпись с названием компании, похоже, ответственной за его производство. — «СвитИнд». Нужно будет нанести им визит и узнать, как они связаны с Джокером. И, Робин, нет ли у тебя по случаю пяти центов? Нам стоит взять один из леденцов для анализа на бэт-анализаторе. — Верно подмечено, Бэтмен. Сейчас поищу, — как ни странно, у Дика действительно завалялась монетка в поясе Робина. Брюс уже предвкушал веселую беготню по заводу автоматов с жевательной резинкой, только вот судя по всему «СвитИнд» был никак не связан с деятельностью Джокера. Сотрудники беспокойно качали головой и, кажется, были искренне удивлены, что один из их автоматов стал причиной для сломанных зубов. Так и не найдя ничего подозрительного, динамическому дуэту пришлось вернуться в бэт-пещеру в надежде, что химический анализ «вечного» леденца даст какие-нибудь зацепки. — Так, — Брюс наклонился к бэт-анализатору после того, как он пискнул и выдал бумагу с подробным описанием структуры конфеты, — Камедь и гуммиарабика. — Вот почему его невозможно раскусить! У него твердость как у камня, — заключил Робин, рассматривая химический состав. — И это не самое примечательное. Посмотри, — Брюс указал пальцем в листок, — в их состав также входит сладко-кислое драже. — Постой. Такое ведь больше не используют, — Робин слегка нахмурился. — Именно! И точно такое же драже делали на конфетной фабрике «Карамелли», которая закрылась полтора года назад, — Уэйн был очень доволен. Еще одна решенная задачка! — Ешки-поварешки! Вот где, должно быть, скрывается Джокер. — Это мы сейчас и узнаем. В бэт-мобиль! — и всю дорогу Брюс не мог избавиться от навязчивого предвкушения, одолевшего его от мыслей о том, что сейчас он должен снова столкнуться лицом к лицу со своим заклятым врагом, так что даже живот немного скручивало от адреналина. Или это был серотонин? Даже Бэтмен не мог решить эту загадку. — Чем я могу помочь? — на входе в фабрику их встретила симпатичная молодая девушка, сидящая за секретарским столиком. Судя по интерьеру фойе, это место вовсе не было заброшенным: яркие лампы и выкрашенные в насыщенно-розовый стены с большими рисунками конфет, новая, хоть и дешевая на взгляд, мебель в таких же насыщенных сладких цветах, что вся обстановка невольно напоминала сахарный домик, будто все вокруг было одним большим леденцом. — Добрый день. Не хочу показаться невежливым, но что Вы тут делаете? Мне казалось, фабрику закрыли больше года назад, — Бэтмен с Робином осторожно приблизились к столику. Здесь явно что-то было не чисто. — О сэр, ее недавно выкупил один джентльмен. Теперь здесь снова выпускают конфеты! — с улыбкой ответила она и казалась вполне себе невинной. — Не леденцы, случаем? — с подозрением спросил Дик и прищурился. — Именно они, Чудо-Юдо Мальчик! — из-за спины динамического дуэта внезапно раздался раскатистый смех. Из соседнего зала вышел Джокер во всей своей красе: кудрявые зеленые волосы как всегда аккуратно были уложены назад, на шее была повязана черная лента, а малиновый фрак славно подчеркивал его фигуру. Брюс только и мог выдать из себя, что: — Джокер! — О Фэтмен, тебе что, так не понравились мои конфеты? Извини, не могу предоставить тебе книгу жалоб! — игриво ответил он, плавно приближаясь к динамическому дуэту. «Отсутствие книги жалоб на производстве — это серьезное нарушение,» — успел подумать Бэтмен и не заметил, в какой момент это все перешло в драку, но вот он уже отбивался от приспешников Джокера, которых по ощущениям меньше не становилось, скорее наоборот. Удар и еще один, только вот чувство, что их медленно окружают, никак не покидало его. Нагнулся, пнул и в следующее мгновение он уже не мог пошевелиться, и Брюс стремительно оглянулся по сторонам и увидел Робина, обмотанного розовой жевательной резинкой, и осознал, что заключен в точно такую же, источавшую сильный раздражающий клубничный запах. До ушей донесся громкий продолжительный смех, и Джокер вынырнул из-за спины одного из соучастников, щуря глаза от восторженной улыбки, сложив перед собой пальцы в замок. — Вот вы и попались, динамический дуэт! — довольству клоуна не было предела, — я поспешу воспользоваться возможностью и проведу вам экскурсию по моей фабрике. Он дал знак своим приспешниками, и они повели связанных по рукам Бэтмена и Робина в расположенный рядом зал. Джокер держался рядом, искоса поглядывая на Брюса с хитрой улыбкой. В комнате оказался станок по производству конфет, походящий на большой пресс. Скорее всего его предназначением была нарезка блоков сладостей на части. — Я думаю, что Робин-Чудной-Мальчик окажется отличной основой для новых ирисок, — рассмеялся Джокер, кивая на станок, и его подчиненные потащили к нему Дика, который старался отпинываться от них, но без помощи рук вырваться никак не получалось — мужчины оказались крепкими. Брюс беспокойно наблюдал за этим, пока перед его глазами внезапно не оказалось белое лицо с нарисованной красной улыбкой. Слишком близко. — А ты, Бэтмен, тебе определенно нужно поменять свой стиль. Ну что это за брови? — палец в малиновой перчатке прошелся по рисунку тонких голубых бровей на маске, и Брюс невольно задержал дыхание, смотря на руку, так близко расположившуюся к его лицу. В ловких пальцах оказался большой кусок все той же розовой тянучей жевательной резинки, и Джокер принялся приклеивать ее к маске на том месте, где были изображены брови, и Бэтмен даже представить себе не мог, чего именно клоун пытался добиться, сосредоточенно, явно зная, что он делает, вдавливая пальцы ему в лоб так, что Брюс отчетливо чувствовал касания на уровне своих настоящих бровей. А белое лицо расположилось так близко перед ним, что он мог отчетливо разглядеть каждую морщинку, каждую выбившуюся после драки прядь зеленых волос. Взгляд цеплялся за растянувшиеся в по-детски глупой улыбке губы, искрящиеся темно-зеленые глаза с черной подводкой, густые брови и очаровательные ресницы. — Так лучше! Но чего-то все еще не хватает, — Джокер в задумчивости постукал пальцем по губам, снова невольно притягивая все внимание Брюса к ним, а затем внезапно взвизгнул от восторга и воскликнул, — о, я знаю, я знаю! Клоун легонько подпрыгнул на месте, и оторвал еще немного жевательной резинки. Ладонь медленно приблизилась к лицу Бэтмена и остановилась у самых его губ, заставив Брюса напрячься и заглянуть Джокеру в глаза, которые сейчас безумно блестели. Пальцы с жевачкой оказались в итоге над его верхней губой и легкими движениями стали приклеивать резинку к лицу, методично надавливая на кожу. После каждого движения казалось, что проворная рука коснется его губ, и Брюс старался откинуть эти мысли. Ему ведь нужно было сосредоточиться на том, чтобы раскрыть планы Джокера и выбраться из ловушки, но то, как клоун зачарованно смотрел на него, лишало не только мыслей о касаниях, но и вообще каких-либо мыслей в целом, раз уж на то пошло. Или это ужасающе сладкий запах жевачки прямо под его носом лишал его способности думать? — Идеально, — захихикал клоун, рассматривая свое творение, наконец сделав шаг назад на безопасное расстояние. — А теперь время сделать конфеты из Мальчика-Неудачника! Приспешники Джокера уже успели приспособить его на конвейер, и Робин все еще пытался подняться, но тягучая жевательная резинка намертво склеила его с поверхностью. — Не могу гарантировать, что они будут сладкими, но не попробуешь — не узнаешь, верно? — клоун ужасно громко засмеялся и нелепыми скачками подошел к станку и опустил рычаг и так же вприпрыжку вышел из зала вместе со своими преступными напарниками. Реакция Бэтмена была молниеносной: пока Джокер валял дурака, ему удалось добраться до бэт-пояса и активировать излучатель, который начал плавить резинку, делая ее совершенно неупругой, что помогло ему высвободиться. В следующее мгновение он оказался уже у конвейера, медленно приближавшего Робина к неминуемой гибели, отключил его и направил излучатель на Дика, чтобы тот тоже мог выбраться из ловушки. — Ешки-капитошки, спасибо, Бэтмен! — решительно сказал он уже в полной готовности сражаться, и Брюс не мог не почувствовать гордость за своего приемного сына. Джокера они застали в соседней комнате, и тот явно не был в восторге от того, что динамический дуэт выбрался из его западни. Как Бэтмен бы не старался схватить клоуна, тому удавалось увернуться и ударить в ответ, и в какой-то момент его отвлек один из приспешников, так что в следующий раз, когда Брюс попытался найти глазами Джокера, того уже и след простыл. — Джокер улизнул! — взмахнув кулаком, негодовал Дик, когда уложил последнего преступника, — Ешки-макарошки, я же в понедельник уезжаю на олимпиаду. А если он снова объявится, и меня не будет рядом? — Не переживай, Робин. Учеба превыше всего, — уверил его Брюс, немного тяжело дыша после драки, — я уверен, что в крайнем случае смогу совладать с этим преступным клоуном. Последняя фраза должна была звучать с презрением, только вот, кажется, это больше походило на восхищение, но Дик в любом случае согласно кивнул. — Ну и дела, Бэтмен, что Джокер с тобой вытворил? — серьезным тоном спросил он после того, как оба отдышались. — Все настолько плохо? — Брюс дотронулся до жевательной резинки на своем лице, но сквозь перчатку было немного сложнее понять ее форму. Запах клубники все еще бил в нос. — Ты с этими усами и бровями похож на Джокера! — воскликнул Дик, разглядывая «лепнину» на его лице. — У Джокера нет усов, — спокойно поправил его Брюс, пытаясь отлепить вязкую жевачку. Робин не нашел, что ответить на это.***
Брюс не мог отрицать то, что чувствует, в конце концов это было бы глупо с его стороны, также как и не мог не осуждать себя за это. Влюбиться в преступника, своего соперника. Комиссар Гордон, шэф О’Хара, Дик и Альфред, миссис Купер да и весь Готэм рассчитывали на него всякий раз, как на сцене появлялся Джокер, в то время как он, да и сам клоун, воспринимали все не более серьезно чем игру. Брюс невольно чувствовал себя виноватым за то, что наслаждается тем, что для других далеко не является поводом для радости, но понимал, что ничего не может с собой поделать. Детективные задачки, что Джокер подкидывал ему, грели душу, а яркая индивидуальность и неповторимый стиль клоуна, безоговорочно притягивающие к себе все внимание, стоит Джокеру только появиться в поле зрения, делали невозможным оторваться от него. И Брюс иногда позволял себе любоваться им: его харизмой и нелепостью, его неиссякаемой хаотичной энергией, яркими эмоциями и неповторимой мимикой, его уверенностью и игривостью, отсутсвием страха выглядеть нелепым со стороны, его острым умом и поражающими воображение идеями. Он сам не понял, в какой момент оказался влюблен в него. Поначалу он противился этому. Величайший детектив и Клоун-Принц преступного мира? Сама мысль об этом была смешной. Что уж говорить о том, что возможность подобных отношений была очень сомнительной. А уж о факте того, что Джокер — мужчина, Брюс и вовсе старался не думать. Но чем дольше он наблюдал за клоуном, тем больше убеждался в одной догадке — его чувства взаимны. То, как Джокер смотрит на него и обращается к нему, с каким энтузиазмом встречает его каждый раз, то, как трогает его, когда думает, что Бэтмен не заметит. Это продолжается уже долгие месяцы и это невозможно было отрицать. И с каждым разом желание Брюса просто, черт возьми, крепко обнять клоуна было все сильнее и сильнее. Так больше не может продолжаться, кому-то из них нужно было сделать первый шаг. Опасения Дика оказались не напрасны — Джокер действительно объявился на следующей неделе, когда юному Грейсону пришлось отбыть в другой город на олимпиаду. Без него было непривычно — Робин всегда мог прикрыть спину и взять на себя нескольких преступников, так что в этот раз битва вышла разгоряченной: приходилось быть внимательней прежнего, пытаться уследить за каждым противником и предугадывать их действия. Еще и сам Джокер то и дело мешался под ногами, видимо, находя безмерно веселым тот факт, что «маленькая птичка упорхнула от летучей мышки». Он несколько раз появлялся сбоку и пытался повалить Бэтмена на пол, пока тот был отвлечен на другого противника, а затем снова отбегал на расстояние с коротким хихиканьем, что Брюса начало уже порядком раздражать. В следующий раз, как он почувствовал, что клоун оказался у него под боком, он зарядил напарнику Джокера в нос и стремительно развернулся лицом к улыбающейся белой морде, и перехватил руку в перчатке, намеревающуюся его пихнуть. Джокер, чьи брови взметнулись вверх от нового расклада сюжета, попытался пнуть его, но Бэтмен оказался проворнее и толкнул клоуна к стене. Пока тот приходил в себя и уже хотел снова кинуться на него, Брюс подскочил к нему и схватил за плечи, удерживая. Джокер явно ожидал удар в лицо или что-то такое и уже взметнул руку в воздух, чтобы оттолкнуть его, только вот Бэтмен не предпринял никаких действий, но и плечи не отпускал. Клоун застыл в недоумении, пораженный бездействием детектива в плаще, и напрягся, кажется, выбитый из колеи, совершенно не зная, как действовать дальше. Брюс ослабил хватку на плечах, и теперь его ладони просто покоились там. Он сам не особо осознавал, что творит, но понимал, что ему выпала возможность разобраться с тем, что происходило между ними. Сейчас или никогда. Возможно, ему стоило что-нибудь сказать? «Джокер, давай встречаться?» — более нелепой неуместной ерунды в голову ему давно не приходило. Какие же могут быть подходящие слова в такой ситуации? «Джокер, я знаю, что нравлюсь тебе. Так вот, ты тоже мне нравишься,» — все не то. Темные глаза прямо перед ним, удивленно и завороженно таращащиеся на него, заставляли его сердце колотиться как безумное, и он был уверен, что сердце Джокера билось в схожем ускоренном ритме. Рука клоуна так и замерла в воздухе в нерешительности, но сейчас это казалось не неосуществившимся намереньем ударить, а колебанием между тем, чтобы коснуться Бэтмена, обнять его и не отпускать или все же отстраниться. Джокер дышал часто, а его рот был чуть приоткрыт, и он казался таким уязвимым сейчас. Брюс легонько двинул большим пальцем, разглаживая небольшую складку на его фраке, и клоун сглотнул, неотрывно сверля его взглядом. И вот сейчас! Поцелуй, закат и титры. Но вместо тепла губ на своем лице Бэтмен почувствовал внезапную боль и понял, что Джокер зарядил ему кулаком прямо по носу, и в следующую секунду след его стремительно простыл. От неожиданности Брюс даже не понял, в какую сторону смылся клоун, так что все, что ему оставалось — трогать пострадавший нос и гадать, как долго приспешники Джокера лицезрели статичную картину, которая предстала перед их глазами. Честно, Брюс успел уже порядком запереживать, что он все это время неправильно интерпретировал посылы Джокера, так что добрых полночи провалялся без сна в глазу, пытаясь вспомнить каждую деталь их встреч и рассмотреть их под разными углами. Но его страждущее сердце продолжало твердить, что долгие взгляды клоуна выражали желание, а странное нелепое поведение было продиктовано влюбленностью. Каким же слепым дураком он стал, будто впервые влюбился, в самом деле! Но с Джокером это действительно ощущалось, как нечто новое, будоражущее кровь, заставляющее мысли проноситься в голове с бешеной скоростью, плавящее внутренности от осознания того, что кто-то находит не меньшее наслаждение в интеллектуальных играх с ним. Что кто-то действительно понимает его. Уэйн был уверен, что Джокер ценит эти отношения не меньше. И он не ошибался. Следующим утром раздался звонок от комиссара — им в отделение полиции подкинули письмо, предназначенное для Бэтмена, и Брюс догадывался, кто был отправителем. На вид это оказался самый обычный конверт из крафтовой бумаги, и когда он открыл его в бэт-пещере, то внутри обнаружилась карточка из плотного картона, на одной стороне которой было изображено колесо обозрения, а с другой ровно вычерченная надпись:Я нравлюсь тебе? [_] Да [_] Нет
Бэтмен не мог не ухмыльнуться подобной записке. Похоже, Брюс все же оказался прав. Он смотрел на черные буквы какое-то время, пока ему не пришло внезапное осознание того, что Джокер, похоже, просто испугался своих чувств и не оказался готов к тому факту, что они могут быть взаимными, вот и среагировал так остро. В животе у него появилось глупое чувство порхающих бабочек, и он поспешно отложил картонку на стол, ощущая, что еще немного, и он заскачет по бэт-пещере вприпрыжку, как это делает Джокер. Как же он был влюблен!***
Как Брюс и предполагал, судя по намеку в письме, Джокер расположился в парке развлечений, причем, как ни странно, у всех на виду. Клоун стоял за прилавком одного из ларьков вместе с какой-то девицей, скорее всего его сообщницей, и продавал сахарную вату. Вата была самых разных цветов: розовая, оранжевая, фиолетовая, даже разноцветная, разукрашенная всеми цветами радуги. Бэтмен затаился за рядом стоящим столбом, пытаясь понять, что же он задумал, но пока что не находил в его поведении ничего подозрительного — он действительно просто продавал сладости. Когда к ларьку подошел маленький мальчик, его охватила тревога: что если вата была отравленной, и все эти дети стали жертвой злого умысла клоуна? Брюс решил, что смысла выжидать не было, необходимо было действовать, так что он вынырнул из своего укрытия и подбежал прямо к стенду со сладостями. — Бэтмен! Сколь скорая встреча после недавнего расставания, — хохотнул Джокер, слегка прищурившись. — Что ты задумал, Джокер? — настороженно спросил Брюс, разглядывая внутреннюю обстановку ларька и не находя ничего необычного. — О, ну что ты. Не могу я просто продавать конфеты? — клоун сделал оскорбленный вид и наклонился, чтобы сунуть мальчику его заказ — большую разноцветную сахарную вату. — Можешь, — поколебавшись, все же сказал Бэтмен, косо смотря на мальчика, принявшегося есть угощение. Через какое-то время его зубы и губы окрасились всеми цветами радуги, и Брюс забеспокоился. — Взгляни, что стало с его ртом! — Ой-ой, Фэтмен, ты понимаешь, это цена за то, чтобы есть сладкое, — раскатисто засмеялся Джокер, и ему это ох как не понравилось. Когда клоун открыл глаза, то моментально понял, каким напряженным выглядел Бэтмен, и что он, судя по всему, юмора не оценил, так что решил, что не желает больше испытывать свою удачу, и рванул из ларька, оставляя сообщницу стоять картонкой, и Брюс отметил мысленный пунктик позже заняться и ей тоже, а сейчас ему требовалось догнать проворного клоуна, направившегося к одному из аттракционов. Как ни странно, это оказался «Туннель любви». — Ха-ха-ха, я знаю, какой вариант ты выбрал, Бэтмен, — раззадоренно крикнул он на ходу, видя, что Бэтмен преследует его. — Откуда тебе знать? — выкрикнул он в ответ, все еще раздраженный и обеспокоенный тем, что Джокер мог навредить детям. — Выбери ты «нет», тебя бы здесь не стояло, ты бы взлетел на воздух! — клоун был необычайно довольным и громко рассмеялся, когда добежал до входа в аттракцион, намереваясь прыгнуть в одну из лодок. Но Бэтмен не отставал. В момент, когда Джокер уже залез в лодку и отправился в плавание, Брюс настиг его и прыгнул следом, попутно сбивая его с ног. И оба отправились в путешествие по «Туннелю любви». — Я не отметил ни один вариант, — признался Брюс, недовольно рассматривая клоуна, валяющегося у его ног. Джокер мешкал, пытаясь найти комфортное положение в таком узком пространстве и как-то развернуться, чтобы снова встать на ноги, и вот наконец ему удалось как-то переместиться, и в следующее мгновение он резко схватил Бэтмена за плащ и одну ногу и дернул вниз, заставив того потерять равновесие и упасть рядом. В темноте туннеля, в тусклом розовом свете было немного проблематично разобрать, где какая часть Джокера была сейчас — перед глазами стояли лишь бесформенные шевелящиеся горы малиновой ткани, и где-то рядом с его правым ухом раздавалось зловредное пыхтение. — Ты не должен так волноваться о детях, Бэтмен, это просто краситель, — тихо уверил его Джокер, явно будучи недовольным ситуацией. Брюс попробовал подняться, параллельно пихнув клоуна несколько раз (случайно или нет), но в маленькой лодочке было слишком тесно, и когда он уже почти смог встать, Джокер схватил его за ткань на груди и снова потянул вниз, так что он плюхнулся рядом, чувствуя теплое тело под правым боком. Клоун пнул его, громко и отрывисто дыша неподалеку, и Брюс толкнул его локтем в ответ, кажется, угодив прямо под ребра. Джокер привстал и попытался уцепиться за спину Бэтмена, видимо, намереваясь выкинуть того за борт, но тот развернулся и схватился за него, удерживая за предплечья и наконец оказывась с ним лицом к лицу. На белой физиономии красиво переливались блики отраженного от водной глади розового света, и Брюс на мгновение залюбовался ими, за что и поплатился ударом в лицо. Он среагировал абсолютно на автомате и ударил Джокера в ответ, и тот снова болезненно пнул его и стал вырываться из-под него со слегка обиженным и расстроенным выражением лица. Клоун дергался и пихался, громко пыхтя, пытаясь отпинываться и наверняка уже посадивший себе несколько синяков о бортики и сиденья лодки. Брюс плохо видел, что происходило в темноте, да и он не очень отчетливо помнил, что именно вызвало в нем этот порыв, но в следующую секунду он уже целовал Джокера, расположившись на нем сверху, и клоун наконец замер, прекратив попытки вырваться. Его губы на вкус отдавали дешевой помадой и, сначала застывшие от удивления и шока, теперь отчаянно двигались в такт губам Брюса, мягко, но настойчиво целующих их. Он почувствовал, как Джокер подался ему навстречу всем телом, прижимаясь ближе и обвивая его руками, и стало так тепло. Сердце громко стучало в ушах, и он уже не был уверен, что это он слышит свое собственное. Джокер целовал и целовал его в ответ, страстно и самоотверженно, и слегка дрожал под ним, крепко хватаясь за ткань плаща, будто боялся, что Бэтмен сейчас исчезнет, растает, оттолкнет его. Но Брюс продолжал целовать, держа в руках его лицо, не в силах оторваться и на секунду от горячих губ, прикосновение которых переворачивало все внутренности набекрень. И туннель, и весь окружающий мир, казалось, прекратили свое существование. Он чувствовал, что это было самой правильной вещью, которую он делал еще со времен решения стать Бэтменом.___________________________________________________________________________
— Замечтался, цветик? — вкрадчивый веселый голос вырвал его из воспоминаний, и перед его глазами снова оказалось белое лицо, только уже не в тусклом розовом свете «Туннеля любви», — о чем задумался? — О том, как сильно люблю тебя, — ответил Брюс то, что первое пришло в голову. — Ав, перестань, дорогой, — Джокер махнул рукой и смущенно отвел глаза, слегка улыбаясь, и через время тихо добавил: — Я тоже тебя сильно люблю. Брюс потянулся к его руке и сжал ладонь с нежной улыбкой, и Джокер снова посмотрел на него блестящими глазами. Сейчас в небольшой скромной спальне тайного убежища Джокера, которое было всего лишь маленькой дешевой квартиркой на окраине города, Брюс чувствовал себя дома. — Ты выглядишь фантастично! — воскликнул клоун радостно, рассматривая свою работу с макияжем на лице Уэйна. — Это достойно фотографии. — Не думаю, что это стоит фотографировать, — слегка смутился он и заглянул в настольное зеркало, чтобы разглядеть себя. Было так непривычно и странно! — Конечно стоит, прекрати, — Джокер бесцеремонно пихнул его в плечо, и Брюс нахмурился, — правда, мне кажется, что чего-то не хватает. Клоун принял демонстративно задумчивый вид, а затем наклонился и оставил теплый короткий поцелуй на его губах, так что тот даже перестал хмуриться и удовлетворенно прикрыл глаза. — Так лучше. Выглядишь на все сто, — Джокер коротко хохотнул, любуясь отпечатком яркой красной помады, и Брюс не мог не улыбнуться ему в ответ. — Думаю, что все же согласен с тобой.