Облик вампира

      Быть вампиром Рафу не понравилось. Это был ещё один жутко неприятный опыт овладения и управления его сознанием, во время которого он всё видел и понимал, но ничего сделать не мог. Что в тот раз с мерзким паразитом-червём-мозгоправом, что в этот. И почему каждый раз, когда их враги придумывают что-либо, способное взять под контроль, он постоянно оказывается в числе тех, кого касается даже глубже, чем напрямую?..       Наблюдать со стороны за тем, что творишь… Нет, за тем, что тебя заставляют творить просто невыносимо. Раф ощущал злорадную ухмылку на своём лице, слышал свой полный удовольствия смех, он чуял запах такой манящей сладкой крови братьев, был полон желания напасть, прижать, вдохнуть как можно глубже в жалкой попытке насытиться приятным кровавым ароматом и, наконец, вонзиться острыми клыками в чужую шею, почувствовать тёплую, почти горячую кровь и пить, пить, пить, пока не надоест. А Раф чувствовал, знал, что надоело бы ему очень не скоро.       Он подчинялся Дракуле. Он называл его, чёрт возьми, своим хозяином! Был послушной марионеткой, нет, шавкой, скачущей на задних лапках возле своего владельца, готовой исполнить любые приказы, лишь бы покормили, лишь бы дали, позволили отведать самого вкусного, того, что так манило и тянуло: человеческой крови.       Как же Раф ненавидел смотреть на это.       Боль, пронзившая его, когда граф Дракула всё-таки был повержен, была ужасной. Болезненной вспышкой, словно стрелой, пронзило голову, кожа на теле будто загорелась, зубы заныли, обращаясь из длинющих клыков обратно. Было настолько невыносимо, что не кричать было невозможно. Внутри в тот момент словно что-то перевернулось, скрутилось, и, когда всё закончилось, Раф упал на колени, не в силах стоять.       Ноющая боль в висках всё ещё присутствовала, его мутило, как тогда днём, до того, как он превратился в нежить, но, чёрт, как же он был этому рад. В то же мгновение Раф ощутил, как что-то коснулось его. Словно находясь в дымке, будто скрытый какой-то пеленой, он не сразу понял, что это руки его старшего брата. Тёплые ладони приобняли сзади, утешающе поглаживая по карапаксу и давая понять, что всё хорошо, что теперь всё хорошо.       Раф ощутил, как брат присел около него на корточки, и его успокаивающий тихий голос прозвучал совсем рядом: «Давай, Раф, нам нужно идти». Не без усилий и не без помощи поддерживающих его сильных рук Лео, саеносец поднялся, попробовав вместе с этим открыть глаза. Но свет почему-то оказался слишком ярким, и поэтому Раф тут же зажмурился вновь, полностью полагаясь на брата, который аккуратно повёл его к порталу домой.       Оказавшись в родном мире (или же правильнее будет сказать времени), саеносцу стало лучше: мутить перестало, головная боль практически сошла на нет, зубы успокоились, да и глаза вскоре привыкли к солнечному свету.       Отблагодарив за помощь Ренет, ребята попрощались и, радостные от победы над ещё одними врагами, побежали домой.       Одни черепашки остались только под вечер. До этого они проводили время с Кейси и Эйприл, гуляя сначала немного по городу, а потом перебравшись в логово мутантов и зависая там. Посмотрев какой-то скучный фильм, во время которого друзья бессовестно зевали и засыпали на различных моментах, а потом поужинав (Майки с радостью накормил всех), ребята распрощались и разошлись.       Раф проснулся посреди ночи оттого, что ощутил, как за спиной прогнулась кровать, а чьи-то руки обняли и прянули к себе. Хотя как «чьи-то»? Саеносец прекрасно знал того, кто залез в его комнату глубокой ночью. Конечно же это был Лео. Кто же ещё?       Раф сам себе ухмыльнулся слабо, не раскрывая глаз, вздохнул и тихим сонным (а из-за этого более низким, чем обычно) голосом проговорил:       — Что, бесстрашному лидеру приснился кошмар?       За спиной он услышал тихое насмешливое фырканье. Лео обнял его сильнее и, когда его нос коснулся Рафовой шеи, саеносец почувствовал, как по коже побежали мурашки.        — Вообще-то я подумал, что это тебе снятся кошмары, поэтому и решил зайти… Но я вижу, что всё более, чем в порядке, — лениво хохотнул мечник, вспоминая, как выглядел минуту назад сладко спящий Раф.       — Угу…       Саеносец зевнул и устроился поудобнее, поближе прижавшись спиной к брату, и накрыл обнимающую его руку своей. Прошло несколько минут и только-только Раф начал снова засыпать, как почувствовал на шее и затылке лёгкие поцелуи. Лео неспеша рассыпал их по его коже, едва ощутимо прикусывая в некоторых местах и тут же целуя снова.       Раф ощутил, как лидер немного приподнялся, оперевшись на локоть, а второй рукой, всё ещё лежавшей у него на боку, потянул его на себя, переворачивая на спину. Когда Лео начал расцеловывать щёки, лоб, уголки глаз, саеносец не сумел сдержать довольной ухмылки. Потянулся руками к лицу напротив и притянул к себе — их губы встретились и мечник тут же легонько укусил Рафа за нижнюю, услышав в ответ приглушённое удовлетворённое мычание.       Лео снова поменял положение. Разорвав поцелуй и чмокнув саеносца в уголок губ, лидер провел носом по его шее и пересел, слегка приподняв ноги Рафа, аккуратно огладив бёдра, и устроившись между ними.       — Знаешь, — вдруг заговорил он тихо, заглянув в зелёные глаза, которые казались яркими даже во тьме, — хоть ты и пытался убить нас, я не смог не отметить, что тебе определённо шёл образ вампира.       — В смысле? — Раф непонимающе изогнул бровь.       Тогда Лео наклонился, оперевшись на расставленные по бокам от головы саеносца руки, и практически коснулся своим носом чужого, не сводя взгляда с двух изумрудов, смотрящих на него в ответ.       — Ну, знаешь, твои клыки, светящиеся глаза. Да и потом, — тут лидер вдруг довольно ухмыльнулся, — скованный цепями, ты выглядел очень даже сексуально.       — А, так вот, о чём ты думал, — хмыкнул Раф, хитро прищурившись. — Теперь понятно, почему вы так долго возились: у кое-кого голова была занята не тем, чем надо.       — Ой, заткнись.       Ещё один поцелуй, уже более глубокий. Саеносец несильно сжимает плечи Лео в удовольствии, прикрывает глаза, а тот, опираясь теперь только на одну из рук, приподнимает другую и медленно проводит ей по чужой груди, спускаясь потом ниже, к слегка разведённым в стороны ногам. Лидер ловит губами тихий взволнованный вздох, когда проходится пальцами по низу живота, и ухмыляется в поцелуй, готовый сделать гораздо больше, чтобы уже совсем скоро слышать это чаще.       Но вдруг Раф стонет неожиданно громко. Можно даже сказать, что непозволительно, ибо, хоть на улице уже давно была ночь, дома они были не одни. Саеносец тут же густо краснеет, замирает и отрывается от чужих губ, уставляясь на Лео широко раскрытыми глазами, испугавшись, что кто-то мог его услышать. Сам Лео был больше удивлён, чем напуган, хотя и, кажется, понимал, почему это произошло. И надо бы объясниться перед темпераментом (да и судя по изменившемуся выражению его лица, он именно этого и ждёт, и ждёт с жутким нетерпением), но из головы мигом, будто специально, пропали все мысли.       — Ты что?! — рассерженно шипит на него Раф, так и не дождавшись хоть единого слова, и с силой сжимает пальцы на плечах лидера. Это помогает.       — Извини! — тут же шепчет в ответ мечник и с досадой понимает, что улыбается.       «Как же не вовремя!»       — Я не специально, правда!       — Издеваешься?! — глаза Рафа пылают возмущением, и Лео кажется, что это ой как не к добру. — Ещё и лыбишься! Совсем ахерел?       — Прости! — лидер отчаянно пытается убрать с лица глупую улыбку — получается плохо. — Серьёзно, я сам не заметил, оно на автомате получилось!.. Мы просто давно уже не занимались сексом дома, когда все здесь, вот я и…       — Дурак! — перебивает Раф и заканчивает предложение за него, решив, что это будет звучать гораздо лучше. — Само у него получилось, ага. Думать надо, ты, тугод!..       Раф был зол. И Лео понимает причину. В конце концов, их действительно могли услышать, а им это нужно в последнюю очередь. Но слушать в свою сторону поток недовольства Лео тоже не хочется. Поэтому мечник спешит его прервать: наклоняется и быстро целует, не позволяя договорить и задерживаясь на губах всего секунды.       Это немного сглаживает ситуацию, но лицо Рафа всё ещё отдаёт недовольством, когда Лео отстраняется, и он уже снова собирается что-то сказать, но мечник успевает первым:       — Всё, Раф, хватит, я же сказал, что не специально, — он выжидает пару секунд, давая всё-таки брату время вставить свое слово, но тот, состроив хмурое выражение лица, видимо всё же решил его послушать. И Лео решает быть хитрым и пустить в ход комплименты. — Ты же знаешь, как мне нравится твой хвост. Не удержался.       Упоминание о хвосте напрямую почему-то заставляет Рафа засмущаться и отвести взгляд. Каждый раз. Лидер находил это довольно забавным и милым. Хвост бунтаря был очень чувствительным. По крайней мере, гораздо чувствительнее, чем хвост Лео точно. Видимо, в этом и была причина.       По этой же причине лидеру до одури нравилось его трогать. Каждый раз, когда мечник к нему прикасался, с Рафом творилось что-то крышесносящее. Лео много раз пытался трогать свой точно так же, искать какие-то точки, просил, опять же, Рафа, трогать его, но, как бы он ни пытался, такой же бурной реакции, как у саеносца, к своему огромнейшему сожалению, получить так и не смог.       К слову, смущённый темперамент не только прервал с лидером зрительный контакт, но и слегка отвернулся от него, смотря теперь куда-то в стену. Такое положение головы открывало часть шеи с одной стороны, поэтому Лео, не особо задумываясь, наклонился и осторожно прильнул губами к тёплой коже.       От неожиданности Раф слегка вздрогнул, а с его губ сорвался короткий вздох. Пальцы, всё ещё лежащие на плечах мечника, рефлекторно сжались. Ухмыльнувшись такой реакции, довольный лидер лизнул всё тот же участок шеи, обхватил губами, слегка прикусил, а затем, вновь высунув язык, влажной дорожкой поднялся к Рафовому подбородку, через секунду вновь затягивая в поцелуй. Рука старшего снова потянулась вниз.       — Нх-х, Лео…       Раф разрывает поцелуй и запрокидывает голову, приглушённо мычит, давая Лео больший доступ к своей шее, когда тот поглаживает ладонью его пах, где уже ощущалась эрекция. Ещё немного движений и в руке мечника оказывается уже затвердевший член, на головке которого выступило пару капелек предварительной смазки.       Отстраняясь от шеи, Лео, наконец, спускается ниже. Проведя второй ладонью от груди темперамента до низа живота, он удобно устраивается меж слегка разведённых ног Рафа, кладёт руки на его бёдра и аккуратно целует слегка пульсирующий орган, слизывая потом выделившийся предэякулят. Саеносец сдавленно охает и неосознанно расставляет ноги ещё шире, вызывая у лидера довольный тихий смешок.        Проходясь языком по выступающим венкам Лео легонько обхватывает пальцами основание члена перед собой и берёт в рот для начала головку, а затем медленно вбирает глубже. Он неотрывно смотрит на лицо Рафа, стараясь уловить и впитать как можно больше эмоций при каких-то его движениях, пока сам Раф прикусывает боковую сторону ладони и медленно глубоко дышит, из-под полуприкрытых век завороженно наблюдая за действиями брата.       На секунду их взгляды встречаются. В этот момент Лео на мгновение заглатывает член бунтаря ещё глубже, и это заставляет Рафа изогнуться в спине, закатить глаза от удовольствия и, всё же сдержав свой голос, тихо застонать. Его руки с силой сжали простыни.       Сдерживать голос для Рафа всегда было сложным, была ли это какая-нибудь ссора, битва или секс, не важно. Саеносец просто по сути своей был громким в любых вещах, ещё с детства. И удержать какой-нибудь вскрик ему было всегда трудно. Сейчас же, как пронеслось у Рафа же в голове, было, наверное, в два раза сложнее, потому что в последнее время места, в которых они уединялись, были такими, что братья или друзья там точно не оказались бы, так что их обоих мало волновало, что их может кто-то услышать. Прошло и вправду довольно много времени с тех пор, как они последний раз оставались в логове.       — Л-Лео, — вдруг зовёт брата саеносец дрогнувшим в удовольствии голосом, — я скоро!..       Но мечник тут же отстраняется.       — Нгх! Какого чёрта?..       Явно недовольный тем, что Лео остановился так резко, да ещё и в такой момент, Раф тянет руку вниз, собираясь закончить сам, но её перехватывают буквально на полпути и прижимают к кровати. Темперамент тратит долю секунды на то, чтобы посмотреть на прижатую теперь руку сбоку от себя, и с претензией уставляется на брата.       — Лео!       — Что?       — Какого хрена?!       — Мы только начали, Рафи, — усмехается мечник. — Я не дам тебе кончить так быстро.       Появившаяся игривость в голосе Лео и растянувшаяся-таки ухмылка на его губах заставили сердце Рафа на пару секунд забиться быстрее. А от проскользнувшего в словах брата милого прозвища он ощутил на щеках тепло. Обычно бунтарь злился, когда кто-то из друзей или братьев называл его так, но в случае Лео, да ещё и в такой ситуации, он был даже рад сделать маленькое исключение.       — Тогда не тяни и начинай делать хоть что-то.       — Конечно.       Свою экипировку на время сна саеносец оставлял на полке над изголовьем кровати, туда Лео и потянулся: Раф (да и чего таить, сам мечник тоже) носил с собой на всякий случай маленький тюбик смазки. Меньше, чем за полминуты отыскав его, Лео вылил немного липковатой субстанции на свои пальцы и опустил руку под Рафов хвост.       Как только смазка коснулась анального кольца, саеносец рефлекторно сжался и тихо ругнулся: лубрикант был чертовски холодным. Но подготовка не заняла много времени. Бунтарь довольно быстро привык к ощущениям внутри себя, сменив слабый скулёж от дискомфорта на приятные постанывания. Заметив перемену в голосе брата и лёгкую испарину по телу, Лео, ощущая нетерпение, вынул пальцы и вошёл в брата осторожным плавным движением.       Войдя до конца, лидер испустил блаженный вздох и улёгся на брата, прикрыв глаза. Внутри темперамента было невероятно тепло и приятно. Ощутив на своём затылке поглаживающие его пальцы, мечник легко улыбнулся и поднял голову, встретившись с братом взглядами. В янтарных глазах читалось доверие и тепло. Не выдержав, Лео поддался вперёд и коснулся своими губами чужих. Хмыкнув от лёгкого движения внутри себя, саеносец ответил, приоткрыв рот и скользнув языком по губам брата, чтобы углубить поцелуй. Отстранившись друг от друга через несколько секунд они глубоко дышали, и Раф тихо сказал:       — Можешь продолжать.       Улыбнувшись, Лео так и сделал. Первые толчки были медленными и тягучими, мечник неторопливо выходил почти полностью и вновь прижимался к брату вплотную. Через некоторое время лидер немного, несмотря на своё желание уже перейти к гораздо более быстрым движениям, ускорился, стараясь не причинить бунтарю никакого дискомфорта. Но он не учёл того, что и сам Раф хотел того же и плевать ему как-то было на возможный, да и, к слову, маловероятный дискомфорт.       — Лео, нх!.. Ч-чёрт бы тебя побрал! — шикнул на брата саеносец, запнувшись на секунду оттого, что мечник коснулся его простаты. — Быстрее!..       Ослушаться Лео не мог. Толчки ускорились, и со стороны обоих братьев тут же послышались стоны удовольствия. Мечник ощутил, как темперамент убрал с его плеч одну из рук, в то время как вторую сжал покрепче. Приоткрыв сжатые до этого глаза, он увидел, что вторая рука брата теперь сжимала край подушки над его головой. Затем взгляд сам собой потянулся к его лицу. Оно пылало удовольствием: запрокинутая назад голова, зажмуренные глаза и то и дело распахивающиеся в немом крике наслаждения губы. От увиденного лидер расплылся в полуулыбке-полуухмылке и вновь прикрыл веки, продолжая двигаться.       Через какое-то время сквозь упавшую на него пелену наслаждения Лео улавливает в голосе брата не только стоны, но и какие-то бессмысленно звучащие обрывки фраз.       — Лео!.. — через пару секунд лидер понимает, что слышит среди них и своё имя. — Л-Лео, я!.. Я не… Мх!       Весь раскрасневшийся, захлёбываясь в собственных вздохах и стонах, Раф отчаянно пытается что-то сказать, но всё новые толчки сбивают его каждый раз, путая мысли и не давая договорить.       — П-переверни меня!.. — наконец смог выдать что-то бунтарь.       Не совсем понимая, почему посреди процесса темперамент вдруг захотел сменить позу, Лео всё же остановился и помог брату перевернуться и встать на четвереньки. Расставив удобно ноги и прогнувшись в спине для более хорошего проникновения, Раф обхватил руками подушку, подтянув её к себе, и уткнулся в неё носом (теперь мечник понял, почему брат захотел поменять позу: похоже, сдерживать стоны становилось труднее), начав ждать, пока Лео пристроится сзади. Но увидев Рафа теперь, в другом ракурсе, в голову лидера пришла идея.       — Лео?.. — позвал саеносец брата, увидев, как тот зачем-то заглядывает под кровать.       — Всё в порядке, Раф, — поспешил успокоить ничего непонимающего бунтаря Лео. — Просто хочу кое-что сделать, — сказал он и, что-то нащупав ладонью, наконец-то поднялся.       Теперь темперамент, кажется, начал понимать, чего именно захотел брат. Мечник достал из-под кровати верёвку, которую, он знал, Раф держит там специально, как раз для подобных случаев. Расправив будущие путы, лидер слегка наваливается на бунтаря сверху, случайно потеревшись членом о задницу брата, отчего они оба издают короткий тихий стон, и дотягивается до чужих рук. Аккуратно связывая их вместе и закрепляя на прутьях изголовья кровати, Лео выпрямляется и любуется видом.       Лео любил связывание. Ему нравилось, как выглядели верёвки на партнёре, нравилось понимать, что теперь партнёр в каком-то смысле обездвижен, что теперь он под его властью. От этой мысли внизу живота мигом становилось теплее. После того, как Раф узнал о его фетише, мечник, как и ожидалось, начал получать в свой адрес подколы и разного рода шутейки. Но даже не думал обижаться. Наоборот, лидер отшучивался в ответ, потому что, как оказалось, сам Раф никогда не был против быть связанным.       — Нравится то, что ты видишь?       Насмешливый голос брата заставляет Лео очнуться и понять, что, должно быть, он просто стоял и смотрел слишком долго. На это лидер не отвечает. Он без каких-либо слов снова входит в саеносца, вызывая у бунтаря резкий удивлённый вздох, и наваливается сверху, потянувшись вперёд и проведя пальцами по соединённым верёвкой рукам.       — Нравится то, что ты чувствуешь? — парирует Лео и заглядывает в лицо брата, чтобы увидеть, как тот смущённо отводит в сторону взгляд.       — Пошёл ты…       Лидер усмехается.       — Обязательно, Рафи, — шепчет он около самого уха и начинает толчки.       Лео входит не так, как вначале. Его движения сразу быстрые и сильные, и он в удовольствии стонет, когда видит, как Раф прогибает спину сильнее и натягивает верёвки, сжимая руки в кулаки. Когда слышит заглушающиеся подушкой стоны, которые Рафу всё труднее сдержать. Это кружит голову, а сжимающие его горячие стенки брата только добавляют ощущений. Лео сжимает бока саеносца, чувствуя, как тот пытается двигаться в ответ, и вдруг хватает одной из рук торчащий вверх хвост темперамента, из-за чего со стороны Рафа тут же доносится протяжный, громче, чем все до этого, стон. Он эхом отбивается от стен, зависая где-то под потолком, как и все остальные, и, чёрт, как же он был горяч.       Лео почти на пределе, он чувствует, что скоро закончит, трёт меж пальцев чувствительный хвост бунтаря, желая услышать этот крышесносящий звук ещё хоть раз, но у Рафа какой-то задней мыслью всё ещё держится в голове напоминание о том, что они в логове, дома, и в соседних комнатах спят братья, поэтому он прилагает титанические усилия и таких стонов больше не выдаёт. Лео даже немного злится. Злится, но руку с хвоста не убирает. Он продолжает потирать его пальцами, проходясь по всей длине, и понимает, что делает последние толчки. Через пару секунд, толкнувшись как можно глубже и прижавшись к Рафу, он наконец кончает, изливаясь своим семенем внутрь.       Несколько секунд уходит на отдышку, после чего мечник слышит, как его тихо зовут.       — Л-Лео… Лео… — чуть ли не скулит бунтарь, прося у брата прикосновения.       Он дрожит. Он слишком долго напряжён, слишком долго ждёт пика. Ему нужно всего-то прикосновение, всего одно, чтобы наконец кончить. И Лео слегка наклоняется, ухмыляясь, остановившись чуть ниже его ягодиц, чтобы быть глазами на уровне с членом брата, протягивает руку и легонько проводит кончиком пальца по всей длине. Раф тут же сжимается, выгибается, издаёт последний на сегодняшнюю ночь стон и кончает, пачкая белыми сгустками простынь.       Вскоре руки саеносца снова развязаны, а в комнате непривычно тихо и очень душно. Братья лежат в обнимку, понемногу восстанавливая силы. Голова Лео лежит у брата на плече, он тихо и размеренно дышит, уже почти засыпая, но вдруг слышит, как бунтарь зовёт его.       — М?.. — лениво мычит лидер, слегка приподнимая голову и приоткрывая глаза, чтобы посмотреть на брата.       — Ты упомянал про цепи, — внезапно вспоминает Раф, слегка смутившись, но смотря в ответ на Лео с явно намекающим на что-то выражением лица.       — О, не волнуйся, — тихо усмехается Лео, мигом растянув губы в довольной и хитрой ухмылке и прищурив глаза. — На следующий раз я отыщу для тебя пару цепей.       — Уже жду с нетерпением…