О снах и мести

      — Страж-Командор!       Дейникен устало поднял глаза на вошедшего.       — Да, Ливий?       Молодой лучник закрыл за собой дверь и торопливо забормотал:       — Опять это самое, Страж-Командор! Два наших мага, Эделис и Сарел, сперли связку ключей и тыкают их в стену корифеевой темницы! Мы уже ключи отобрали, конечно, но они продолжают ныть, что надо освободить господина!       Дейникен сжал пальцами виски.       — Твою ж мать, — вздохнул он.       Он уже не первый год проклинал своего предшественника, энтузиаста Фареля. Этому идиоту показалось хорошей идеей выйти на контакт с полубезумным говорящим порождением тьмы по имени Корифей. Вместо того, чтобы сразу попытаться избавиться от могущественной твари, Фарель начал вести с ним долгие беседы, пришел в восторг и решил, что Корифея обязательно надо изучить. Вейсхаупт поверил в эту идиотию и помог построить для одного-единственного порождения тьмы целую крепость.       А потом оказалось, что даже запертый в темнице Корифей умеет действовать на нервы.       Хотя он называл себя жрецом Думата, бывшего дракона Тишины, молчать Корифей не умел. Он орал дурным голосом, что демоны-Стражи замуровали его в четырех стенах. Призывал разбить его оковы, найти ключ и выпустить его обратно под солнце. Иногда принимался горланить песни на смеси тевина и мата, от которых все внутри скукоживалось. И от этого безобразия не спасали даже стены: Корифей какими-то заклинаниями заставлял всю тюрьму слушать его хриплый голос.       Фарель к тому моменту уже понял, что его идея была так себе, и призвал Стражей-магов наложить контрзаклинание и заставить жреца Думата наконец-то замолчать. Маги принялись за работу. Но чем дольше времени они проводили возле стен, за которыми негодовало оскверненное чудовище, тем сильнее теряли разум. Видя, что его пытаются заткнуть, Корифей сменил тактику и проникал сразу в их мысли. Магам внушалось одно и то же: найти ключ, разрушить темницу, освободить Корифея. Самые слабые бездумно шаркали по крепости, говоря внушенные им слова; самые стойкие все понимали и бросались с верхнего этажа башни в пропасть. Не-маг Фарель однажды тоже преисполнился стойкости, и его сменил Дейникен.       Дейникен тоже не был магом, так что на него все это безумие действовало чуть меньше. Да и звука с тех пор, как Корифей начал лезть сразу в голову магам, поубавилось. Но порядка от этого больше не стало. Почти каждый день кто-то из магов что-то вытворял — и хорошо еще, если понимал это наутро.       Нужно было это прекратить.       Дейникен задумчиво посмотрел на Ливия.       — Интересно, эта тварь когда-нибудь спит?       — Корифей-то? Нет, порождения тьмы не спят, Страж-Командор.       — Это был риторический вопрос, Ливий.       Вдруг брови Дейникена удивленно поднялись вверх.       — Или нет.       Ливий вопросительно моргнул.       Страж-Командор медленно и зловеще улыбнулся.       — Или нет, — повторил он.       Отчего-то вдруг захотелось разразиться зловещим хохотом, как Корифей. Надо будет попробовать потом, когда он воплотит свой план в жизнь.       Потому что план казался гениальным.       — Итак, — строгим конспиративным шепотом заявил Дейникен, обводя взглядом всех присутствующих. — Еще раз. Подходим к темнице. Тихо и быстро открываем дверь. Оглушаем Корифея заклинанием, дубинкой по голове, усыпляющим ядом, чем угодно. Можно одновременно. И побольше усыпляющего яда. Пока мы обливаем его, маги накладывают сонное заклинание. Дважды. Потом… еще чем-нибудь усыпляем, если эта тварь не уснет. Потом запираем темницу. Вопросы?       Кто-то из магов осторожно поднял руку:       — А если Корифей опять начнет нам в голову лезть?       — Пинками его гоните, — пробормотал Дейникен.       — Так точно, Страж-Командор.       Дейникен сделал глубокий вдох.       — Ну что ж, вперед.       Вооруженные всем усыпляющим Стражи направились к основанию тюремной башни. Именно там в каменном гробу был заперт Корифей. Расположив магов подальше, Дейникен скрепя сердце достал ключ и отворил темницу. Одна из стен уехала вниз.       Корифей сразу же вырвался вперед. Перед Стражами возникла его деформированная рожа с дикими глазами. Из рожи торчали куски не то камня, не то металла.       — Наконец-то! — возопил Корифей. — Я сно…       Больше он сказать ничего не успел.       Дейникен крепко саданул чудище ногой в живот, заставляя его согнуться пополам. Тут же подоспели несколько Стражей с усыпляющим ядом: кто прижимал мокрую тряпку ко рту Корифея, кто просто плескал жидкость в лицо. Маги, стоявшие чуть поодаль, протянули нити сонных чар. Через минуту Корифей перестал двигаться.       — Он что, помер? — обеспокоенно поинтересовался Ливий, тыкая чудище пустым флаконом.       Дейникен наклонился. Прислушался. Услышал нечто, отдаленно напоминающее обиженный храп.       — Спит, — выдохнул он. — У нас получилось.       Стражи одобрительно загалдели было, но тут же смолкли, боясь, что Корифей проснется. Но шум его не разбудил. Все вздохнули с облегчением.       — Ну все, — радостно заявил Сарел, накладывая еще одно заклинание, — сейчас еще в три слоя обложим его сном, и можно запирать обратно. Все по плану, Страж-Командор!.. Страж-Командор, вы слышите?       Дейникен задумчиво смотрел на спящего Корифея. Тварь, которая на десять лет лишила всех местных Стражей покоя, выглядела почти безмятежной — только, кажется, дулась на кого-то во сне.       Разглядывая долговязое и длиннорукое чудище, Дейникен отчетливо понял: просто так он эту гробницу обратно не запрет. Слишком это большая роскошь — прощать полубезумному порождению тьмы все его выходки.       — Мы запрем Корифея в этих стенах и в этом сне на долгие годы, — сказал он, сжав руку в кулак. — Запечатаем его сон магией крови, если понадобится. Но перед этим… мы ему отомстим.       — Как, Страж-Командор?       Дейникен окинул спящую тварь задумчивым взглядом.       — Тащите смолу и краску. Ливий, ты и еще двое оставайтесь тут сторожить Корифея. Я сейчас приду.       Новый, еще более гениальный план сиял в голове Дейникена ярче солнца.       Корифея так крепко погрузили в сон, что он не реагировал на прикосновения и даже на пинки. Дейникен злорадно потирал руки. Стражи, которым он объяснил суть плана, готовы были задорно улюлюкать.       Это была идеальная месть.       Разломав несколько толстых и мягких щеток, Дейникен смолой приклеил их к металлическому воротнику Корифея. Теперь казалось, что у чудища огромные волосатые плечи. Стражи прыснули.       — Чего стоите, — хмыкнул Дейникен, — помогайте!       И все включились в работу.       Ливий привязал к юбке чудища порванную и грязную половую тряпку. Кто-то из воинов с большим тщанием нарисовал на его лбу член, почти — но не до конца — спрятав его под кусок капюшона. Больше всего отличились маги Эделис и Сарел: они натянули на длинные ноги Корифея полосатые чулки, а сверху надели туфли на высоком каблуке — остатки наряда какой-то умалишенной тевинтерской чародейки. Для верности и чулки, и туфли приклеили смолой.       — Да вы что, — прыснув в бороду, сказал Дейникен. — Кто ему под юбку заглядывать будет?       — Так ведь он же левитировал! — находчиво заметила Эделис. — Вот как взлетит или там ветер подует, так сразу и видно будет!       Дальше фантазия у Стражей закончилась, и они просто писали краской на всех заметных частях тела и одежды все, что думали о Корифее. Думали они в основном крепкие ругательства — их и писали. Когда-то красная юбка чудища почернела от всех написанных гадостей. Несколькими увековечили и повязанную сверху половую тряпку.       Закончив работу, Стражи оглядели свое творение. Сдержать смеха не мог никто.       — Вот! — торжествующе заявил Дейникен. — Даже если Корифей когда-нибудь вырвется на свободу, его никто не будет воспринимать всерьез. Невозможно бояться того, кто вызывает смех.       И верно: исписанный ругательствами, в полосатых чулках, половой тряпке и с мохнатыми плечами, Корифей уже не казался столь грозным и мрачным. Правда, и сражаться с ним тоже было бы трудновато: Стражи слишком привыкли к серьезному виду противника.       — А вот теперь пора запирать гробницу, — объявил Дейникен. — Завтра еще поищем добровольца, чтобы использовать магию крови. На сегодня подвигов, пожалуй, хватит.       Когда Стражи запирали спящего Корифея обратно, переговариваясь и смеясь, никто не услышал его недовольного храпа.       А зря.