Дорога в никуда.

Она бежала по ярко переливающемуся ковру из трав и цветов, ярких и красочных, почти прозрачных и совсем теряющихся в темноте. Везде ярко светились маленькие звездочки и громадные цветочные композиции. Темные волосы развевались, как будто, от сильного ветра, которого совсем не было в этом месте. Яркий узор мелкого рисунка на руках, как будто, светился в темноте. Силуэт ее все двигался дальше. И везде была кромешная тишина. Ни шороха не слышно, и это пугало. Тишина вокруг окружала своими темными руками. Звуков в этом месте не было совсем. —«Почему так?» — хотела закричать она, но снова в кромешной тишине не вырвалось ни звука. Светилось все, но чем дальше ступал шаг, тем темнее и темнее становилось. И уже все яркие звездочки стали как будто преследовать ее. И так бесконечно. До самого темного уголка. Трепещущие ресницы еле вздрагивали, размеренный стук отдавал в барабанных перепонках странным успокаивающим звуком, и тишина вокруг постепенно становилась все менее явной. Вокруг постукивали, скрипели, и даже отдаленные голоса становились успокаивающей музыкой в ушах. Еще несколько секунд потерянности во времени и пространстве, и звуки стали оглушать. Перед глазами все еще проносились яркие моменты странного сна и всполохи света от ярких звездочек, так хотелось запомнить и подумать об этом. Сон был странным. Ярким и в то же время тяжелым, как будто в груди тянет и проситься отпустить. Глаза все еще не хотелось открывать ос слова совсем, но отдаленные голоса стали нарастать, препятствуя возможности снова провалиться в сновидение. Делать было нечего, да и приближающиеся шаги не давали возможности снова уснуть. Пора было вставать и встречать новый день. — Дана, ты скоро будешь вставать? Завтрак готов, — голос отца был слышен из-за двери, да и после того как он произнес эти слава сам же и открыл дверь, — Дана, солнышко, пора уже вставать. — Пап, ну, еще секундочку, я уже проснулась, — еле проворочала сама девочка из-под одеяла, кутаясь в оное. — Знаю я твои еще секундочки, вставай или сейчас будет проводить сеанс щекотки, — тихие шаги по комнате предвещали о смешливых сценах, но сегодня очень не хотелось, чтобы кто-то беспокоил ее по таким пустякам. — Да-да, — сонно высунув курчавую рыжую голову девочка, зевая и потягиваясь в уютной кровати, которая все еще не отпускала из своих недр, — мне такой сон снился, эх. — И что же тебе снилось? — удивленно спросил папа, подходя и садясь на край кровати, — что-то хорошее? — Не помню точно, такое все яркое и я куда-то бежала, но точно не помню, хотя мне понравилось даже, — сонный эффект все не проходил, но Дана мужественно заставила себя отодвинуть мягкое одеяло, вытаскивая себя из мягкой постели. — Ага, а теперь мы можем провести сеанс щекотки, — папа который увидел мягкие пятки дочери, решил все же видно помочь ей очнуться. Смех разнесся по всей квартире и даже было слышно, как мама хихикает из соседней комнаты. — Вы собираетесь кушать? А то все остынет, — мягким криком разошлось по квартире. Из комнаты девочки отец уже с смехом выбежал, прикрывая дверь. — Мы тебя ждем, одевайся, — со смехом произнес он, в припрыжку перемещаясь в кухню. Вот такие у нее веселые родители. Девочка с веселой улыбкой на лице, уже достаточно проснувшаяся, решила сначала умыться и почистить зубы. Перемещение по квартире было достаточно большой рутиной, и уже спустя минут двадцать Дана была одета и сидела с родителями за столом. Мама подала кашу и салат, от домашних котлет подымался пар к потолку и их еще нельзя было даже ухватить. Мягкий домашний хлеб из духовки тоже исходил паром, но уже был заботливо поделен на кусочки. Домашние звуки и идиллия, которая была потревожена только звуками шуршания страниц газеты, которую отец с любовью читал почти каждый день. Все просто и знакомо, по-домашнему. Слишком большой контраст по сравнению с необычными снами, которые часто посещали девочку с тех самых пор как она начала себя осознавать. Действительно, странная обыденность реальности не давала забывать и часто вспоминать все, что происходит во снах. Девочка часто думала, каково это — быть в этих снах, понимая, что это не реальность, но такого не происходило ни разу. Все время казалось, что реальность именно там, в этих странных и долгих снах, которые никогда не забывались, но покрывались дымкой непонимания. Различия слишком велики и слишком прозрачны. Отличить реальность от сна было слишком тяжело и часто задавая вопрос самой себе, где она хотела бы быть ответить сама же и не могла. Странная дилемма преследовала еще постоянно. Доедая свой завтрак, Дана в пол уха слушала подшучивания и подтрунивания ее родителей друг над дружкой, но все еще, словно была во сне, все еще куда-то спешила и бежала. После завтрака, очень быстро собираясь в школу, девочка рассматривала себя в зеркало, как будто вспоминая, как на самом деле выглядит. Русые длинные волосы каждый день она собирала в косу, маленький нос, ничем не примечательный, тонкие губы, голубые глаза. Обычная внешность, еще и рост маленький. По своей натуре очень тихая и послушная, абсолютно не бойкая, ее часто дразнили заучкой, хотя таковой себя не считала, но и училась хорошо, слишком много сил к этому не прикладывала. Просто запоминая на уроках почти все, что говорят и внимательно слушала учителей. Отец часто говорил, что именно хорошо слушать важно в этой жизни и запомнить можно уже все во время уроков и Дана так и поступала. Мама была образцовой домохозяйкой, которая иногда практиковалась в рисунках, дабы не потерять умение. Рисовала все, что можно было бы увидеть, обычно ее рисунки хранились на отдельных полках в комнате родителей, но это было просто хобби. Готовила все, что только помнила или могла найти в книгах и рецептах, а уж книг в семье было с лихвой, среди них были даже очень старые экземпляры. Иногда Дана думала, что из их коллекции книг уже можно делать отдельную библиотеку. И все же мамина еда была самая вкусная, что бы она не приготовила. Отец работал предпринимателем, принимая заказы на продукты, развозя их по санаториям и базам. Уже много времени прошло, как мама с отцом вместе создали свое предприятие, которое приносило стабильный доход. С появлением нового маленького человечка в семье мама, которая работала секретарем на предприятии, постепенно отошла от дел лишь изредка помогая мужу в бумажной волоките. Теперь уже не маленькая контора, под руководством отца процветала и работала как часы благодаря множеству нанятых людей. Обычная ничем не примечательная любящая друг дружку семье. Тем страннее казался контраст для самой девочки в происходящем в ее снах и сны то были каждый раз другие, не такой как предыдущие. Иногда бывало, что сон, как будто продолжался неделями, а бывало, что совершенно разные виды открывались ее взору, что даже имей она талант художника, как мама, возможно бы, и скоро можно было бы создавать выставку. Последний раз взглянув на себя в зеркало, Дана накинула на свои плечи рюкзак с книгами и тихо выскользнула за дверь, не забыв при этом так же тихо проговорить: — Я ушла. Не слушая слов прощания, но зная, что как всегда мама и папа будут напутствовать ее приятными словами на прощание и улыбаясь своим тайным мысли, девочка и побежала в школу. Рутина затягивала, но не отягощала. Постоянство было знакомым и приятным. Родной город встретил ее звуками гудков автомобилей и гомоном множества голосов. Перемещаясь по тропинке, Дана задумчиво рассматривала знакомые кусты роз и других цветов. Розы ей всегда нравились, особенно белые и красные, а бархатные лепестки очень приятно было ощущать тонкими подушечками пальцев. И так в задумчивости перемещаясь от своего дома к школе, почти успела дойти до нужного поворота. Остановившись по привычке около дороги, через которую уже можно было видеть знакомое здание, она не заметила тени позади себя. А нужно было бы. В шоке она смотрела на приближающийся блестящий корпус машины, а шок от удара по спине, который и заставил ее подскочить в воздухе, как перепуганную кошку не давал сосредоточится на связной мысли. Все произошло за считанный секунды. Вот она стоит перед полосой для пешехода, ожидая, когда приближающая машина проедет, чтобы спокойно перейти дорогу и только очень сильный хлопок по спине, как будто ее толкнули вперед и Дана полетела на дорогу. Не успевая затормозить и не понимая, что будет дальше. Вдруг перед глазами резануло дикой болью, от которой она зажмурила глаза и только ожидая столкновения со своей судьбой. Перед глазами заплясали всполохи как из сна и девочку как будто окутало тихим ветром, от которого все окружающие звуки стихли. Боль в глазах прошла, и она почувствовала, как будто снова стоит на своих ногах на твердой поверхности. Через несколько минут она открыла глаза, но ничего не увидела. Она снова зажмурилась и вновь открыла глаза. Теперь она видела окружающее в разноцветных вспышках. В ее голове проносились мысли о том, как она смогла пережить эту боль, и почему она еще жива. Ее тело было как в тумане, и она чувствовала как не сильно подрагивают ноги. Все еще ожидая столкновения Дана снова приоткрыла один глаз и в шоке уставилась на улыбающегося одноклассника Илью. Она стояла к нему лицом и спиной почувствовала тихий шорох проезжающей машины. — Привет, ты чего тут встала, пойдем уже, — со смехом проговорил блондин, который только что подошел. — Что? — все еще в шоке протянула девочка, озираясь вокруг. Все еще не понимая, что произошло и как она спаслась. Только яркие полосы вокруг все еще переливаясь двигались по всему миру. Яркие и красочные, они все еще были везде, не давая опомниться. — Я в порядке. — Ответила она, на свой вопрос, который вертелся в голове, но она боялась себе в этом признаться. — Что-что, пошли давай, — в раздражении схватив Дану за руку и потащив через дорогу, где только что чуть не случилась трагедия. — Только что же… — на одном дыхании попыталась возразить девочка, но тяжелая хватка на руке не давала возможности помешать перемещению, а уже прозвеневший громкий звонок совершенно выбил связные мысли. Она подумает об этом позже. Уроки уже начинались, и дети все еще были не в классе. — Бежим, мы опаздываем, — вызвав руку из все же ослабшей хватки и побежала по тропинке. День вышел не очень удачным, но сопровождающие ее уже наяву звездочки были странно успокаивающими. Если это будет и происходить дальше, то можно и потерпеть странности, да? Слишком красиво.